Глава XVI. О незлобии

1. Говорили об авве Геласии, что он имел книгу в коже, в которой был записан весь Ветхий и Новый Завет, и которая стоила восемнадцать златиц. Она лежала в церкви, чтоб ее мог читать всякий желающий из братий. Один брат-странник, пришедший посетить старца, увидев ее, прельстился, украл ее и ушел. Старец не погнался за ним, чтобы взять ее, хотя и знал то. Этот брат пошел в город и, нашедши желавшего купить ее, потребовал шестнадцать златиц. Желавший купить сказал ему: прежде дай мне ее, я справлюсь о ней и тогда отдам тебе цену. Брат отдал ему книгу, и тот, взяв ее, принес к авве Геласию показать и сказал цену, какую назначил продававший. Старец говорит ему: купи ее, она хороша и достойна сказанной тебе цены. Человек этот, возвратясь, сказал иначе: вот, – говорит – я показывал ее авве Геласию, и он сказал мне: дорого, она не стоит сказанной тобою цены. Услышав сие, брат спросил его: и ничего другого не сказал тебе старец? Тот ответил: ничего. Тогда брат сказал: теперь я уже не хочу продавать ее. И придя в сокрушение, он пошел к старцу, покаялся ему и просил принять книгу, но старец не хотел принять, на что брат сказал: если ты не возьмешь ее, то я не буду иметь покоя. Старец ответил ему: если не будешь иметь покоя, то я беру ее. И брат до самой кончины своей назидался деланием старца.

2. Рассказывали, что авва Евпрепий, когда его однажды окрадывали, выносил свои вещи и сам. Воры вынесли все, что лежало внутри, но забыли свой жезл. Увидев его, авва Евпрепий опечалился, взял его и побежал догонять их, чтоб отдать. Они не взяли, опасаясь, как бы чего не случилось, но авва, встретив шедших тем же путем, упросил их отдать им жезл их.

3. Авва Зинон сказал: желающий, чтоб Бог скоро услышал молитву его, как только встанет и прострет руки свои, прежде всего, прежде молитвы о себе должен молиться от души за врагов своих. За такое делание, о чем бы ни попросил он Бога, будет услышан Им.

4. Некогда на авву Феодора напали разбойники. Двое держали его, а третий выносил вещи его. Когда вор, вынесши книги, хотел взять левитон, авва сказал им: это оставьте, но они не хотели. Тогда авва, сильно тряхнув руками, поверг двоих, и они, видя сие, испугались. Старец сказал им: не бойтесь ничего, но разделите все сие на четыре части: три возьмите себе, а одну оставьте мне. Они сделали так, чтоб на старцеву часть достался левитон, в котором он ходил в собрание.

5. Некогда авва Иоанн Колов сидел перед церковью, и братия, окружив его, исповедали ему свои помыслы. Один из старцев, видя сие и будучи борим завистию, сказал ему: сосуд твой, Иоанн, полон яда. Авва Иоанн ответил ему: так, авва, и это ты сказал потому только, что видишь внешнее, если бы ты увидел и внутреннее, то что бы ты сказал?

6. Говорили об авве Исидоре, пресвитере скитском: если кто-либо имел брата слабого, или малодушного, или бранчливого и хотел прогнать его, авва говорил: приведи его ко мне. Принимал его и долготерпением своим спасал.

7. Авва Пимен рассказывал об авве Исидоре: если говорил он братиям в церкви, сие только слово говорил им: братие! Отпущайте, и отпустят вам (Лк. 6:37).

8. Старец сказал об авве Иоанне Персянине: когда пришли к нему злодеи, он принес умывальницу и просил дать омыть им ноги. Те устыдились и начали приносить покаяние.

9. Говорили об Иоанне Фивейском, младшем ученике аввы Аммоя, что он двенадцать лет служил старцу, когда тот болел, и всегда был при нем, сидя на рогоже. Старец будто пренебрегал этим и, несмотря на то, что он много трудился около него, никогда не сказал ему: спасайся. Но, приближаясь к смерти, когда сидели при нем старцы, взял его за руку и сказал: спасайся, спасайся, спасайся! И предал его старцам, говоря: это ангел, а не человек.

10. Говорили об авве Лонгине, что однажды оговорили одного из учеников его с тою целию, чтоб он изгнал его. Для этого пришли к нему бывшие при авве Феодоре и сказали: авва! Мы слышали о брате сем некие вещи и, если повелишь, мы возьмем его от тебя, а приведем к тебе другого хорошего брата. Старец ответил им: я не отгоняю его, ибо он меня упокоивает. Когда же услышал старец о причине того, то сказал: увы мне! приходим мы сюда, чтоб быть ангелами, и становимся нечистыми бессловесными животными.

11. Авва Макарий Египетский, застав человека с вьючным скотом, кравшего потребы его, подойдя к кравшему, стал сам, как бы чужой, навьючивать скот, и с великим спокойствием проводил его, говоря: ничтоже бо внесохом в мир сей, яве, яко ниже изнести что можем (1Тим. 6:7); Господь даде, Господь отят: яко Господеви изволися, тако бысть (Иов. 1:21). Благословен Господь о всем!

12. Говорили об авве Макарии, что в отсутствие его вошел разбойник в келлию его. Придя к келлии и найдя, что разбойник навьючивает на верблюда вещи, он сам взял некоторые из вещей и навьючивал на верблюда вместе с ним. Когда закончили, разбойник начал толкать верблюда, чтоб он встал, но он не поднимался. Авва Макарий, видя, что он не поднимается, вошел в келлию, нашел небольшой бороздник и, вынеся его, положил на верблюда, говоря: брат, сего ожидал верблюд. Старец ударил его ногой и сказал: встань. Ради слова он тотчас встал, но, отойдя немного, опять лег и не вставал, пока не сняли с него всех вещей. Тогда он пошел.

13. Некогда в Ските было собрание, и отцы, желая испытать авву Моисея, уничижили его, говоря: зачем и этот эфиоп входит в среду нас? Услышав сие, авва умолк. Когда братия разошлись, спросили его: не смутился ли ты? Он ответил: смятохся и не глаголах (Пс. 76:5).

14. Рассказывал об авве Мотии ученик его авва Исаак (оба они впоследствии стали епископами), что сначала старец устроил монастырь в Гераклее. Удалясь оттуда, пришел он в другое место и там построил еще. По действию диавола нашелся один брат, который враждовал со старцем и оскорблял его. Он встал и ушел в свое селение, построил себе келлию и заключился в ней. Спустя некоторое время пошли к нему старцы того места, откуда он удалился, чтоб упросит его возвратиться в свой монастырь, и взяли с собою брата, оскорбившего его. Подойдя к тому месту, где был авва Сорий, оставили у него свои милоти и брата, который огорчил старца. Когда они подошли и постучались, старец спустил лестничку, приникнув, узнал их и спросил: где же милоти ваши? Они ответили: вон там-то с братом, оскорбившим тебя. Старец от радости, взявши топор, отбил дверь и, выйдя, побежал к брату; первый положил ему метание и дал целование; привел их в келлию свою, три дня угощал их, угощаясь и сам, чего не имел обыкновения делать, потом встал и пошел с ними. После сего он был поставлен епископом. И ученика его, авву Исаака, блаженный Кирилл также поставил епископом.

15. Паисий, брат аввы Пимена, имел знакомство с кем-то вне келлии своей. Авва Пимен не хотел сего и, прибежав к авве Аммону, сказал ему: Паисий, брат мой, имеет с тем-то знакомство, и я не имею покоя. Авва Аммон говорит ему: Пимен! Еще ли жив ты? Поди, сиди в келлии своей и положи в сердце своем, что уже год, как ты во гробе.

16. Авва Пимен сказал: какая бы трудность ни нашла на тебя, победа над нею – молчание.

17. Опять сказал: зло никак не истребляет зла, но если кто злотворит тебе, ты благотвори ему, чтоб благостию и благотворением истребить зло.

18. Авва Пимен услышал о ком-то, постившемся по шести дней, но не выучившемся извергать гнева.

19. Блаженный Пиор, работая у кого-то на жатве, напомнил о плате, но тот отложил до времени, и старец возвратился в монастырь. В другой раз, когда настало время, он жал у него же и работал с усердием, но тот опять не дал ему ничего, и старец возвратился в монастырь. По исполнении же третьего года старец, окончив обычную работу, возвратился, сам ничего не взявши. Когда Господь благословил дом того человека, то взяв плату, он ходил по монастырям, ища святого, и, едва нашедши и отдавая плату, пал к ногам его, говоря: Господь ущедрил меня. Но старец возвратил плату, чтоб тот отдал ее в церковь пресвитеру.

20. Авва Павел Космит и Тимофей, брат его, жили в Ските, и часто бывали между ними распри. Наконец авва Павел говорит: доколе будем мы так жить? Авва Тимофей сказал ему: сделай милость, когда я буду нападать на тебя, ты терпи, и когда ты будешь нападать на меня, я буду терпеть. Поступая так, они имели покой в остальные дни свои.

21. Брат, обиженный другим братом, пришел к авве Сисою и говорит ему: обиженный одним братом, я хочу отомстить за себя. Старец увещевал его: нет, сын мой, лучше оставь Богу дело отмщения. Но тот говорил: не престану, пока не отомщу за себя. Тогда старец, вставши, сказал: помолимся, брат! И продолжил: Боже! Мы не имеем более нужды в Твоем попечении о нас. Мы сами творим отмщение за себя. Услышав сие, брат пал к ногам старца и сказал: я не буду уже судиться с братом. Прости мне, авва!

22. Спиридон, пастырь овец, такое имел преподобие, что удостоился быть пастырем и людей и в одном из Кипрских городов, именно в Тримифунт, был поставлен епископом. По великому непышнолюбию он, приняв епископство, продолжал пасти овец. Однажды в полночь воры, тайно подойдя к овчарне, покушались украсть овец, но Бог, хранящий пастыря, сохранил и овец: воры невидимою силою были связаны у овчарни. Настало утро, и пастырь пришел к овцам. Увидев воров с обращенными назад руками, он познал случившееся и, помолившись, разрешил их. Потом, довольно поучив их и наставив жить лучше собственными трудами, нежели неправдою, дал одного барана и отпустил, сказав им при этом с радушною усмешкою: чтоб не было тщетно ваше бдение.

23. Некогда один брат-ливиянин пришел к авве Силуану на гору в Панефос и сказал ему: я имею врага, который наделал мне много зла: отнял у меня поле, когда был я еще в мире, часто наветовал на меня и вот ныне подговорил ядотворцев, чтоб погубить меня. Я хочу предать его начальнику. Старец говорит ему: как лежит сердце твое, так и сделай, чадо! Брат сказал: так, авва! Поистине, если его накажут, много будет пользы для души его. Старец говорит: как тебе думается, чадо, так и сделай. Брат сказал старцу: встань, отче, сотвори молитву, и я пойду к начальнику. Старец встал и начал читать: Отче наш..., но когда следовало сказать: и остави нам долги нашя, якоже и мы оставляем должником нашым, старец сказал: и не остави нам долги нашя, якоже и мы не оставляем должником нашым (Мф. 6:12). Брат говорит ему: не так, отче! Старец сказал: как же, чадо? Поистине, если хочешь идти к начальнику, чтоб он взыскал за тебя, то Силуан другой молитвы не сотворит тебе. Тогда брат, положив метание старцу, простил врагу своему.

24. Один брат подделал ключ и, отпирая им келлию одного старца, брал его мелкие деньги. Старец написал на бумажке: любезный брат, кто бы ты ни был, сделай милость, оставь мне половину на потребу мою, – и, разложив деньги на две части, положил бумажку. Тот, вошедши, разорвал бумажку и опять взял все. Потом, когда через два дня он кончался, душа его не выходила из него. Тогда, позвав старца, он признался: помолись обо мне, отче! Я крал деньги твои. Старец сказал: почему ты не говорил этого скорее? Помолился, и тот предал душу свою.

25. Другой некто, преданный своею рабою на мучительство, отходя на смерть и увидев сию рабу, предавшую его, снял золотой перстень, который носил, и отдал ей, говоря: благодарю тебя, что ты доставила мне столько благ.

26. Один трудолюбец, увидев человека, носившего мертвеца на носилке, сказал ему: мертвых носишь? Поди носи живых.

27. Говорили об одном монахе: чем более кто поносил его или оскорблял, тем более он прибегал к тому, говоря: таковые бывают причиною исправности для рачительных, а ублажающие прельщают и смущают душу, ибо написано: блажащий вас прельщают вас (Ср. Ис. 3:12).

28. Пришли некогда в монастырь (келлию) одного старца разбойники и сказали ему: мы положили взять все, что есть в келлии твоей. Он ответил им: возьмите, чада, все, что вам угодно. Итак, они взяли все, что нашли в келлии его, и ушли, но забыли одну сумку, которая там висела. Старец взял ее и, гонясь вослед их, кричал: дети! Возьмите, что забыли вы в келлии нашей. Изумленные незлобием старца, они возвратили все в келлию его и покаялись, говоря друг другу: истинно, это человек Божий.

29. Братия шли к святому старцу, жившему в пустынном месте, и встретили вблизи монастыря его детей, пасущих скот и говорящих непристойные слова. Открыв старцу свои помыслы и получив пользу от видения его, они спросили его: как, авва, терпишь ты детей сих и не прикажешь им, чтоб они не непристойничали? Старец ответил им: поистине, братия, уже несколько дней хочу я сказать им и запрещаю себе, говоря: если я не стерплю сего малого, то как стерплю, когда найдет на меня большое искушение. И потому ничего не говорю, чтоб навыкнуть переносить все находящее.

30. Говорили об одном брате, жившем в соседстве с великим старцем, что он, входя в келлию его, крал. Старец видел то, но не обличал, а еще более работал, говоря: может быть брат имеет нужду, – хотя при этом сам терпел великую скорбь, с трудом находя хлеб свой. Когда старец приблизился к кончине, братия окружили его, и он, увидев между ними того, кто окрадывал его, позвал: подойди ко мне, – и, поцеловав руки его, сказал: благодарю руки сии, ибо чрез них я войду в царствие небесное. Брат пришел от того в сокрушение, покаялся и сам сделался искусным монахом от дел, кои видел в великом старце.

31. Один из старцев говорил: слышал я от некоторых святых, что бывают юнейшие, кои путеводят в живот старцев, и рассказал следующее: был один пьянивый старец, который срабатывал по рогоже каждый день, продавал ее в селении и пропивал цену. Потом пришел к нему один брат и, оставшись при нем, срабатывал также по рогоже. Старец брал и эту и, продавши, пропивал цену обеих, а брату приносил каждый вечер по немногу хлеба. Так прошло три года, и брат ничего не говорил ему. Наконец брат сказал себе: вот я наг и со скудостию ем хлеб свой; соберусь и пойду отсюда. Но опять раздумал, говоря: куда мне идти? Буду здесь жить и дальше, ибо я ради Бога живу с ним обще. И тотчас явился ему Ангел и сказал: никуда не уходи отсюда, потому что завтра я приду за тобою. На другой день брат просил старца: никуда не отходи, ибо ныне мои придут взять меня. Когда старцу пришел час уходить, говорит он брату: не придут, верно, ныне, чадо; опоздали. Брат сказал ему: нет, авва, непременно придут, – и, проговорив сие, почил. Тогда старец с плачем говорил: увы мне, чадо! Много лет прожил я в нерадении, а ты в малое время спас душу свою терпением. С тех пор старец отрезвился и сделался искусным.

32. Рассказывали о другом старце: имел он в сожительстве отрока и, видя, что он делает неполезное ему, сказал: не делай сего. Но тот не послушал старца, и он оставил отрока на волю его, осуждая самого себя. Однажды сей юный, заперев келлию, в коей находились хлебы, ушел и на тринадцать дней оставил старца без пищи, и старец не спросил его: где ты был? Или: куда ты ходил? Имел старец соседа, который, заметив, что юный замедлил, приготовлял старцу немного вареного, и, подавая ему чрез стену, просил вкусить. Если же он спрашивал: что так замедлил брат? – старец отвечал: когда найдет время, придет.

33. Некоторые рассказывали: захотели однажды философы испытать монахов. Проходил один монах, хорошо одетый, и они сказали ему: эй ты, поди сюда! Тот разгневался и выбранил их. Проходит другой монах, ливиянин, и они говорят ему: эй ты, монах, злой старец, поди сюда! Он подошел с поспешностию. Они ударили его в ланиту, а он обратил им другую. Тогда они тотчас встали и поклонились ему, говоря: вот истинный монах! Потом посадили его с собою и спрашивали: что больше нас делаете вы в пустыне? Вы поститесь, и мы постимся; вы бдите, и мы бдим; и что ни делаете вы, делаем и мы. Итак, что же больше нашего делаете вы, живя в пустыне? Старец ответил им: на благодать Божию надеемся мы и храним ум. Тогда они сказали: сего не можем мы соблюсти. И, получив пользу, отпустили его.

34. В одном месте жили два монаха. К ним пришел некий великий старец и, желая испытать их, взял жезл и начал сокрушать овощи одного из них. Брат, видя то, скрылся, а когда остался последний корень, сказал старцу: если хочешь, авва, оставь это. Я сделаю варение, и вкусим вместе. Тогда старец положил метание брату, говоря: ради незлобия твоего, брат, почил Дух Божий на тебе.

35. Один брат в Ските застал разбойников, окрадывающих его келлию, и сказал им: поспешите, пока не пришли братия и не воспрепятствовали мне исполнить заповедь Христа, который сказал: от взимающаго твоя, не истязуй (Лк. 6:30).

36. Старец сказал: если услышишь, что кто-нибудь ненавидит или поносит тебя, пошли или дай ему малое благословение по силе своей, чтоб в час суда возымел ты дерзновение сказать: остави нам, Владыко, долги наша, как и мы оставили должником нашим.

37. Брат, путешествуя, сбился с дороги и спросил некоторых, чтоб узнать о ней, а те были злодеи. Они направили его в пустые места, и один из них пошел за ним, чтоб ограбить его. Нужно им было перейти небольшой канал, и, когда начали они сходить в него, устремился на разбойника крокодил. Но раб Божий не презрел его и закричал злодею, указывая на намерение зверя, и тот из благодарности за свое спасение ничего не сделал старцу.

38. Некто из египетских отцов рассказывал: однажды вздумал я странствовать и, сев на корабль, прибыл в Афины. Когда входил я в город, увидел одного старца-монаха, хорошо одетого с закрытою вавилонскою саквою (сумкою), который бежал, а вслед его бежали другие. Когда вошел он в город, собралось к нему множество народа, и они повлекли его на зрелище. Я спросил у одного, кто это такой, и тот ответил: он из эллинов, лучший из философов, сделался христианином, построил себе монастырь (келлию) и стал монахом. Теперь, через пятнадцать лет, вошел он в город, и мы бежим, дабы послушать, что будет он говорить. Пошел и я с ними. Пришли архонты и просили его: скажи нам, если имеешь, что сказать. Он сказал: нет народа под небом, как народ христианский, и нет чина, как чин монахов, но то только вредит им, что диавол вводит их в злопамятство друг на друга, чтоб говорить: он сказал мне то, я же сказал ему это, а между тем свои нечистоты у него пред собою, и он не видит их. Услышав сие, все много славили его, и он удалился.

39. Сказал некто из отцов: если поносит тебя кто, благословляй его; если он примет благословение, хорошо вам обоим, если же не примет, то он получит от Бога поношение, а ты благословение.

40. Старец сказал: если кому-либо придет на память оскорбивший его, или обесчестивший, или поносивший, или причинивший ему вред, то он должен воспоминать о нем, как о враче, посланном от Христа, и почитать его благодетелем, ибо то самое, что ты скорбишь о причиненном тебе, есть признак болящей души, потому что если б не болел, то и не страдал бы. Посему должно тебе радоваться о брате своем, что чрез него узнаешь болезнь, молиться о нем и принимать то, что причиняет он тебе, как целительное лекарство, посланное от Иисуса. Если же ты скорбишь, то как бы говоришь Иисусу: не хочу принимать лекарств Твоих, изгнить хочу в ранах.

41. Еще сказал: желающий исцелиться от страшных душевных ран и избавиться от болезни должен терпеливо сносить подаваемое ему врачом, ибо и телесною болезнию страждущий не только неохотно соглашается на отсечение или принятие чистительного, но и воспоминает о том с неудовольствием. Впрочем, будучи уверен, что без сего невозможно избавиться от болезни, терпит все подаваемое ему врачом, зная, что чрез малую неприятность избавится от долговременной болезни. Прижигатель Иисусов есть бесчестящий и поносящий тебя, но избавляющий тебя от тщеславия; чистительное Иисусово есть причиняющий тебе вред, но избавляющий тебя от корыстолюбия. Бегающий целительного искушения бегает жизни вечной. Кто бы дал святому Стефану такую славу, какую стяжал он чрез побивших его камнями?

42. Опять сказал: я осуждающих меня не осуждаю, но называю их благодетелями, и не отвергаю врача душ, подающего тщеславной душе врачество бесчестия.

43. Опять сказал: видим крест Христов, читаем о страстях Его, а сами не сносим и малого оскорбления.

44. Старец говорил, что при Великом Исидоре, пресвитере скитском, был диаконом один брат, которого, ради добродетели, он хотел сделать пресвитером, чтоб по смерти он был ему преемником, но тот из благоговейного страха не коснулся хиротонии и остался диаконом. Один из старцев, по навету вражескому, позавидовал сему брату и, когда все были в церкви на службе, пошел и подложил в келлию его свою книгу, потом пришел и сказал авве Исидору: кто-то из братий украл у меня книгу. Авва Исидор удивился, говоря: никогда еще не случалось сего в Ските. Старец, подложивший книгу, сказал ему: пошли со мною двух отцов обыскать келлии. Пошли, старец водил их по всем келлиям братий и, наконец, привел в келлию того брата, нашел там книгу и принес ее пресвитеру. Брат тот, положив авве Исидору метание при всем братстве, говорил: согрешил, дай мне епитимию. Тот наложил на него епитимию – не причащаться три недели. Брат приходил в каждую службу пред церковь и припадал всему братству, говоря: простите мне, что я согрешил. Спустя три недели он принят был в общение, но тотчас оклеветавший его взбесновался и начал исповедовать всем: я оклеветал раба Божия. Вся церковь стала молиться о нем, но он не получал исцеления. Тогда авва Исидор при всех сказал брату: помолись о нем, ибо ты оклеветан, потому не иначе, как через тебя, он может получить исцеление. Брат помолился, и старец тотчас исцелился.

45. Был в город Феуполе²² один патриарх, весьма милостивый, любострадательный к согрешающим, благоутробный и человеколюбивый. Однажды один из служителей его украл у него золото и от страха убежал в Фиваиду Египетскую. Когда он там блуждал, египетские варвары, лютейшие самих зверей, поймали его и повели к последним пределам той страны. Блаженный епископ Александр, узнав о том, выкупил его как пленника за восемьдесят пять златиц и, когда он возвратился, принял его так благоутробно, человеколюбиво и благостынно, что некто, проживавший тогда в городе том, сказал: нет ничего лучше, как согрешить пред патриархом города сего.