15. Неосновательность отговорок от подаяния милостыни, и добрые мысли, побуждающие творить ее
«Всякому просящему у тебе, дай» (Лк.6:30), заповедует Господь, как слышали вы в нынешнем Евангелии. Это одна из самых первых заповедей в Христианстве. О ней часто напоминают и Господь и святые Апостолы и, чтобы расположить нас ревностнее исполнять ее, оградили ее самыми трогательными побуждениями и самыми поразительными угрозами. – Ведает сие всякий, и всякий по совести должным считает помогать всем нуждающимся по силам своим. Между тем, если пересмотрим дела наши построже, мы не найдем, может быть, ни одного дела, которое бы исполняли с меньшим вниманием, как обязательное для нас вспомоществование нуждающимся. Помогаем кое-как, лишь бы отделаться от докучливого просителя, а иногда и совсем отказываем, и не большею ли частью последнее. А совесть при всем том остается у нас спокойною, молчит и не обличает нас в том, что не помогаем, или помогаем не столько, сколько бы следовало. – Так, ведь, это бывает! – Спрашивается, какая же была бы тому причина?
Причина, полагаю, та, что грешная душа наша усвояет себе предрассудочные понятия о бедности и бедных, кои приходят на мысль, когда надо бывает оказать помощь, и расстраивают благие намерения наши до того, что не только совесть не обличает нас в отказе или слабом пособии, – напротив, нам думается, что мы лучше сделали, ничем или так легко отделавшись от просителя.
Чего не придумали скупость и своекорыстие, чтоб оправдать свою холодность и жестокость к нуждающимся! – Ложность прошений, праздность просителей, свои недостатки, тяжелые времена, необходимость запасаться самим на черный день и проч. – Все эти мысли ходят между невнимательными к своему долгу в речах и поговорках, заходят и к внимательным и их нередко сбивают с правого пути действий. Хотите ли дать свободу и простор сердоболию и не допускать его до омрачения ложью, разорим эти предрассудочные мысли и восстановим здравые Христианские понятия о подаянии нуждающимся. Водрузив их в уме и ясно созерцая особенно во время самого действия вспомоществования, мы возведем пополнение сего долга до такого совершенства, ради коего каждый может услышать некогда: благий рабе и верный! – Сделаемте это сейчас, чтобы однажды навсегда установиться в правом, отвергши неправое.
Приходит на мысль в то время, как надо помогать, прежде всего: да нуждается ли просящий? – кто его знает? – привык, и просит: а нужды, может быть, никакой не имеет. Приходит такая мысль: мы верим ей, – и отказываем или слабо помогаем. – Но справедливо ли так поступать? – Бывает, конечно, и так, как приходит нам на мысль. Но знаем ли мы наверно, что то лице, которое пред нами, точно принадлежит к сему классу притворяющихся нищих? А если не знаем, зачем подозревать и тем паче отказывать по одному подозрению? На деле это, может быть, матерь, которая дома оставила голодных детей, или отец семейства, у которого жена больна и дети раздеты, или сироты – старшие из сирот бесприютных и беспомощных, и подоб. – Таковым, конечно, не откажете. Смотрите так и на всех с первого раза, а подозрением не оскорбляйте неизвестных. Что если нуждающийся, у которого и так тяжело на сердце, прочитает в глазах наших наше подозрение? Это, конечно, увеличит его скорбь и тяготу, и вместо утешения он отойдет от нас с большею скорбью. Хорошо ли это? То, что у него не мутно еще в глазах, лице не искажено, тверда поступь и одежда не в заплатах, – это последние остатки и его терпения и достатка. Захотите ли быть причиною, чтобы он дошел до последней крайности, которая начнется, может быть, тотчас вслед за вашим отказом? И заповедь Спасителя разве только тех прикрыть хочет, коим уже некуда деваться, кои не имеют ни крова, ни пищи, ни одежды, ни сил? Нет. – На помощь такого рода людям не нужна особая заповедь. – Он говорит: «всякому просящему у тебе, дай» (Мф.5:42). – Вы и будете давать, только поставьте себе законом – не подозревать просящего, не рисовать позади его картины предполагаемого довольства, а скорее картину крайней нужды и скорбь, действительно его гнетущую. Тогда само сердце не даст вам покоя, пока не облегчите его участи. – Ныне много распространяют подозрений на бедных. Но на все эти предъявления можно сделать одно решение: удостоверься, кто именно просит не по нужде или не на нужду, и не давай такому; всем же отказывать потому только, что есть лживые просители, грех. – Святый Иоанн Милостивый не так делал. Он не отказывал даже и тем, о коих известно было, что они не бедны и, когда предуведомляли его об этом, отвечал: верно, в эту пору они терпят крайнюю нужду.
Иногда от просителя мы к себе обращаемся и говорим, где взять? – Едва на свои нужды достает. С трудом концы с концами сводим! – Уж когда не из чего давать, кто и обязывает? Подавать должно от избытков, как и Апостол изъясняет закон подаяния, говоря: «усердие предлежит, по елику аще кто имать, благоприятен есть, а не по елику не имать. Не бо да иным убо отрада, вам же скорбь» (2Кор.8:12–13). – Но правда ли то, что у нас ничего не остается за удовлетворением своих нужд? – К тому же – разумно ли определено у нас, что должно считать своею нуждою? – Нужда есть такое дело, которое очень можно и сократить и расширить. – Исключите расходы на то, что нужным считает привычка, прихоть, тщеславие, пустые требования мира и все страсти: сколько будет оставаться в пользу нуждающихся?! – Пусть даже и этих ненужных нужд нет; стоит захотеть, и из самой существенной нужды – из пищи и одежды и прочих потребностей благоразумие всегда сумеет отделять часть Христову, – как действительно и умеет: ибо нуждами отговариваются от подаяния исключительно почти скупые, да расточительные миролюбцы.
Говорят также иногда: что праздно шатаются? – работали бы и доставали бы себе насущный хлеб. – Требование самое справедливое! – И Апостол заповедует трудиться, делая своими руками, чтоб не только свои удовлетворять нужды, но иметь, что подать требующему (Еф.4:28). Но, отговариваясь этим предлогом от подаяния, удостоверены ли мы, что просящий может трудиться? – Старому, малому и немощному куда трудиться? – Но пусть и может иной трудиться, имеет ли он работу? Иной и готов бы работать, да не к чему рук приложить. В притче о делателях одна их часть до 11 часу, т.е. почти до ночи, не имела работы от того, что никто не нанимал. Но пусть и работу имеет кто, такова ли она, чтоб доставляла на все потребности. Как часто трудятся день и ночь, а все томятся нуждами, особенно когда один работает для многих! – Итак, дело говорить: трудись, – и кто согласится питать праздность? Но устройте наперед так, чтобы просящий трудом пропитывал себя и других, коих обязан пропитывать, и тогда отказывайте ему, а без того отказывать – значит то же, что оставлять его умирать с голоду.
Чего еще не говорят в извинение своей неподатливости и жестокосердия?! – Один говорит: тяжелые, времена, куда думать о других, хоть бы себя прокормить. Другой: себе нужно; надо запасать денежку про черный день. Третий: я разве один; есть подостаточнее меня, – подадут. Четвертый: ведь подаю, что попадет под руки всякому, кто просит, – и проч. – Но рассудите хорошенько, сколько во всем этом правды?! Тяжелые, говорит, времена, – и отказывает. – Но если они для достаточных тяжелы, – во сколько более они тяжелы для бедных?! Следовательно, по этому предлогу, не прекратить, а увеличить надо подаяние. Надо, говорит, запасать про черный день. Пусть надо; но ведь на это должна же быть мера? Иначе наши воображаемые будущие нужды никогда не дадут нам помочь бедным в их действительных настоящих нуждах. Притом будущее от нашей ли предусмотрительности зависит, или от устроения Промысла Божия? Конечно, от Промысла. Так привлеките к себе милость Божию вашим милосердием к нуждающимся, и будете иметь верный залог благоденствия в будущем. Кажется, мы не найдем примера, чтобы какой-либо дом разорился от щедродательности неимущим, а расточительность пустая многих пустила по миру. – Другой, говорит, подаст, – и отсылает просящего. – Да подаст ли другой-то? А если и он также скажет: другой подаст, а потом и третий, и четвертый, и т.д., – это будет то же, что оставить бедного на произвол судьбы. Нет. Тебе послал Господь этого бедного, ты и помоги ему. Не пропускай случая, который, может быть, не повторится, – ведь подаю, говоришь, что попадется и кому придется. – Хорошо хоть и это. – Но значит ли это подавать по всей широте долга и по всей мере возможности? – Значит ли это обращать все внимание и усердие к сему святому делу? – И не эта ли небрежность бывает причиною, что подаяние попадает не в должные руки и употребляется, не как следует?! – Подаешь, кому придется. Тем же кто поможет, которых стыд удерживает дома и которые молча, может быть, терпят более, нежели вопиющая о себе нужда? – Нет, истинно-христианское сердоболие не может быть довольно этим. – Оно само спешит в места бедности, чтобы своими руками осязать раны ее и тотчас же приложить потребный целительный пластырь.
Вот сколько враг придумал злых помышлений, чтобы отвлекать и добрых людей от подаяния. – Сознаемся, что в большей или меньшей мере мы все увлекались ими по временам. Но вместе положим в сердце своем не поддаваться им более. Ибо если они так слабы пред простым нашим рассуждением, как устоять им на суде правды Божией, которая видит все – и в делах, и в чувствах сердца до последних его сокровенностей. – Не так смотреть должны на бедность и бедных Христианский смысл и Христианское сердце. Истинные Христиане приемлют ум Христов для суждения о всем и носят закон Бога своего в сердце своем в руководство для дел. Бедные и все нуждающиеся – у них это меньшая братия Христова, или Сам Христос, приближающийся к нам чрез них и Себе присвояющий все, оказываемое им, – это ходящие среди нас милость и благословение Божие! Делая их участниками своего достояния малым подаянием, освящаем чрез то все остальное и удерживаем за собою титло достойного, по намерению Божию, обладания им, – Господь есть Владыка и нас, и всего нашего. – Благословляя нас достатком, Он предает его нам, как в притче виноград делателям, – с условием доставлять ему во время свое плоды его. Неимущие – это рабы Господа-Домовладыки, которых посылает Он к нам приять плоды с достояния нашего. Подаваемое чрез их руки возносится к Господу; но так, что по закону милости Его снова возвращено будет нам в виде вечного покоища, созидаемого из того правдою Божиею. – Неимущие посему суть делатели обители нам на небе – наши поверенные, коим доверяется все там учредить в такой полноте, которой достало бы на всю вечность! – Блажени милостивые! –
Утвердимся, братья, в сих добрых помышлениях; а те – развращенные – отвергнем. Тогда сердце наше никак не позволит нам нарушать заповедь Божию: всякому просящему у тебя дай, – и всегда будет понуждать к тому, чтобы мы были милостивы, братолюбцы, благоутробны (1Пет.3:8), облекшись во утробы щедрот и благость (Кол.3:12), и ревнуя быть милосердыми, как Отец наш небесный милосерд. Аминь.
29 сентября, 1865 г.
В неделю 19-ю по Пятидесятнице.