LV. Последний Царь Седекия, разорение Иерусалима, плачь Иеремии

При начале царствования Седекии, лжепророк Анания хотел польстить ему тщетными надеждами, обещая скорое возвращение Иехонии; но Иеремия обличил его неправду и предсказал самому близкую смерть, которая случилась в том же году, а Царю не переставал внушать, именем Божьим, покорность Навуходоносору. Он написал также убедительное послание к пленникам Вавилонским, чтобы не обольщались ложными пророчествами, но обратились бы к Богу отцов своих, на месте нового жительства, ибо прежде назначенного срока не окончится плен их: тогда только освободится Израиль и обновится храм Господень. С такой уверенностью предсказал о том Иеремия, что в последнюю осаду Иерусалима, когда сам находился в заключении, он купил себе заочно поле в опустошенных окрестностях, в свидетельство того, что не перестанут Иудеи обладать землей предков. Пророк возбуждал Царя и старейшин соблюсти святость года субботнего, отпущением рабов, по заповеди Моисеевой; но они, последовав сперва его совету, раскаялись потом в своем повиновении, и Господь опять грозил, устами Иеремии, предать ослушников закона в руки врагов, а город запустению.

В девятый год царствования Седекии, Царь Вавилонский осадил Иерусалим, и два года продолжалась осада; когда же весть, о нечаянном вооружении Египтян, на время отвлекла Халдеев от стен города, пробудилась надежда в сердце Седекии. Он послал просить Иеремию, помолиться о нем Господу; но Пророк не велел ему обольщаться тщетной надеждой, ибо удаление Халдеев будет кратковременно, и они необходимо сожгут Иерусалим. Пользуясь отступлением неприятеля, Иеремия хотел посетить родину, но был остановлен во вратах города и посажен опять в темницу старейшинами, которые осыпали его поруганиями, за горькие для них предсказания. Царь освободил его и спросил втайне: не имеет ли к нему какого слова от Господа? – «имею, отвечал он, ты будешь предан в руки Царя Вавилонского. Где лжепророки, уверявшие вас, что не придут Халдеи? За что же бросили меня в темницу? Об одном умоляю, не вели бросать меня в ту, из которой извели.»

Тронулся Царь и велел содержать узника в преддверии темницы, снабжая его пищей; но старейшины убеждали Седекию умертвить Пророка, за то, будто бы, что возмущает дух народа, своими предсказаниями о неминуемой гибели, и советует покориться халдеям. Малодушный Царь выдал им Иеремию и они опустили его в безводную яму, полную тины; но евнух царский, Ефиоплянин Абдемелек, сжалился над узником, и за то был сам пощажен в день падения Иерусалима. Он умолил Царя извлечь Пророка из смертоносной ямы, и втайне просил его Царь открыть ему истину. «Если я скажу правду, ты умертвишь меня и не последуешь моему совету,» отвечал Иеремия; когда же Царь обещал клятвенно пощадить его, Пророк сказал Седекии, что если он добровольно покорится Царю Вавилонскому, то сохранит себя и город; а в противном случае погубит обоих, и семейство его предано будет в руки врагов. Царь умолял Пророка сохранить втайне сказанное ему слово, потому что сам боялся народа, и велел опять содержать Иеремию в преддверии темницы.

Во второй год осады, изнурился голодом Иерусалим, ибо неприятели окружили его, со всех сторон, окопами и никто не мог выходить за ограду; наконец воеводы Царя Вавилонского ворвались в город, чрез широкий пролом стены, и бежали пред ними ратные люди. Седекия, не видя ни отколь спасения, вышел ночью из города, чрез виноградники царские, с семейством и некоторыми вельможами, вопреки слову пророческому; он хотел укрыться в пустыне, но был схвачен в полях Иерихонских и приведен в Эмаф к Царю Навуходоносору. Победитель укорил пленника, за нарушение верности, и произнес над ним страшный приговор: все его дети и старейшины умерщвлены были пред его глазами, и потом ему самому выкололи глаза, бывшие свидетелями стольких бедствий. Седекия окончил жизнь в темнице Вавилонской; но племянник его, прежний Царь Иехония, после долголетнего заточения, разрешен был от уз и возвеличен над всеми пленными властителями, которые содержались в Вавилоне. Навуходоносор, умертвивший князей Иудовых, не пощадил и Первосвященника Сарея, с старшими жрецами и Левитами; все они преданы были смерти пред его глазами, но Царь велел отпустить с честью Пророка Иеремию и дать ему все, что пожелает.

Тогда воевода Навузардан исполнил над Иерусалимом страшную, давно предсказанную казнь: разрушил стены и бойницы и не пощадил ни дома Царева, ни дома Божия; все было предано огню и запустению; погибло великолепное святилище Соломоново, существовавшее четыреста двадцать три года; Халдеи сокрушили медные столпы его и все драгоценные украшения, и унесли с собой в Вавилон золотые и серебряные сосуды, и прочую утварь. Посреди сего страшного опустошения безмолствует книга царств, о участи кивота Божия, который был залогом грядущего Мессии, и быть может, не без особенной таинственной причины, она осталась для нас глубокой тайной. Есть однако же предание, в книгах Маккавейских, что Пророк Иеремия, по внушению Божию, взял из храма кивот и алтарь кадильный, и укрыл их в пещере той горы, с вершины коей Моисей обозрел, пред смертью, наследие Израилево. Никто, после него, не мог найти сей потаенной пещеры, ибо, по словам Пророка, святыня кивота должна храниться втайне, до дня, когда Господь осенит её опять облаком славы, как в дни Моисея и Соломона, при сооружении скинии и храма.

Воевода Навуходоносора переселил пленных Иудеев в Вавилон, оставив только виноградарей и земледельцев, в разоренной столице, и поставил над ними начальником Годолию, который поселился в Масифафе. По приказанию Царя предложено было на произвол Иеремии, идти в Вавилон или оставаться в Иудее, но Пророк предпочел убожество родины почестям Вавилонским. Мало по малу стали собираться старейшины и рассеявшийся народ, под кроткое правление Годолии, который позволял им пользоваться плодами полей своих, когда внезапно, по внушению Царя Аммонитского, Измаил, происходивший сам от рода царского, умертвил слишком доверчивого Годолию, убил также и всех бывших с ним Евреев, Халдеев и пришельцев Галилейских; но Иоанан, сын Кореев, вооружился, с другими военачальниками, против Измаила и принудил его бежать к Аммонитам. Тогда остатки народа Иудейского, с своими старейшинами, решились удалиться в Египет, опасаясь мщения Халдеев за убийство воеводы, и обратились к Пророку Иеремии, чтобы он помолился о них Господу и открыл им путь спасения. Помолился Пророк, и чрез десять дней ответствовал: что если побегут в Египет, там ожидают их голод, язва и меч, которых напрасно страшатся на родине, если только будут доверять Богу отцов своих.

Но старейшины не послушали Пророка, подозревая, что он хочет предать их в руки Царя Вавилонского, по внушению Варуха, который излагал на хартии слова его; они силой повлекли обоих в Египет, вместе с остатками царского племени и уцелевшим народом. Тогда, уже в пределах Египта, Господь велел Пророку объявить непокорным, что меч Вавилонский их настигнет в стране чуждой, и что поражена будет вся земля Египетская, исполненная идолослужением, и сам Фараон погибнет подобно Седекии. Страшно было видение Пророка на Египет, на который накликал он полчища Вавилонские: «возьмите оружие и щит, идите на брань, оседлайте коней, стремитесь всадники в шлемах и напрягайте копья, не утечет пред вами легкий и не устоит крепкий: как волны речные возмутится Египет, ибо день сей, день отмщения Господня.» (XLVI.)

Пророк предвидел и разорение Филистимлян, тем же Царем, слышал издали страшный вопль Моава, проклятого ради нечестия, сокрушенного во всех городах своих; внял и падению Аммонитов, Идумеев, Сириян, Эламитов, к подножию престола Навуходоносорова; но, после всех сих побед, открыта была Пророку и гибель самого Вавилона: «возвестите о том во всех народах, восклицал он, пленен Вавилон, смутился Вил и сокрушились все его изваяния; ибо народ пришедший с севера, обратит его в пустыню, и тогда окончится плен сынов Израиля, и они опять будут искать правый путь к Сиону, обращая к нему взоры свои, как заблудшие овцы, долго скитавшиеся по горам, и уже не нарушится более завет их, обновленный с Господом. Вавилон, как чаша златая в руке Господней: из нее пили все народы земные, и упоенные возшумели, и внезапно пал Вавилон, ибо не было врачевания его закосневшим болезням.» (LI.)

Пророк заблаговременно написал страшные свои предсказания на Вавилон и вручил их шедшему туда сыну Нирину, еще во дни Седекии. Он велел их прочесть вслух пленников Иудеских, а потом бросить хартию, с камнем, в волны Евфрата, в знамение того, как потоплен будет Вавилон, в бездне зол своих, и уже не воспрянет. Иеремия написал от себя и утешительное послание к пленникам, до разрушения Иерусалима; когда же пала столица, под мечем Навуходоносора и исполнились страшные предсказания, горько плакал он, как человек, над городом, который не мог спасти, как Пророк.

«Как одиноко сидит град многолюдный? Сильный в языках, ныне стал вдовою; владевший странами сам под данью.»

«Плачем плачет он ночью и слезы его на ланитах его; нет утешителей из числа любивших, все дружившиеся с ним его отверглись и стали ему врагами.»

«Пути Сионские рыдают, ибо нет по ним ходящих в праздник; врата его разорены, жрецы вздыхают, уведены девицы и сам он о себе крушится.»

«Все проходящие путем, ах! Обратитесь и посмотрите: есть ли болезнь подобная моей болезни?»

«Как омрачил Господь, во гневе своем, дщерь Сиона, и свергнул с небес на землю славу Израилеву, и не помянул подножия ног своих, в день отмщения?»

«Как ратник, он напряг лук свой, утвердил десницу свою, как сопротивник, и все красное для глаз моих избил в селениях дщери Сиона.»

«Господь забыл праздники и субботы, сотворенные им в Сионе, отринул жертвенник, потряс святыню, обратился рассыпать стены дщери Сиона, протянул меру, не отвратил руки от сокрушения;.. изнемогла ограда, врата её врастают в землю, Царь и князья в иноплеменных, нет более закона и Пророки не видят от Господа видений»

«Сели на землю, умолкли старейшины дщери Сионской, посыпали пеплом главу свою, препоясались вретищем.»

«Очи мои оскудели от слез, смутилось сердце, излилась на землю слава моя, когда погибли младенцы и сосущие на стогнах града, когда мечем изливались их души на лоно матерей.»

«Что о тебе засвидетельствую и что уподоблю тебе, дщерь Иерусалимская? Кто спасет тебя и кто утешит?»

«Восплескали о тебе руками все мимоидущие, посвистали и покивали главами о дочери Иерусалимской; они спросили: сей ли град венец славы, веселие всей земли?»

«Да возопиет сердце твоих ко Господу; стены Сионские, как источники водные, да изливают слезы день и ночь. Не предавайся покою и да не умолкнет от слез зеница очей твоих.» (Пл. I. II).

Когда же совершился наконец решительный суд над Иерусалимом, храм Соломонов был сожжен, прекратилось законное богослужение и горесть Иудеев доходила до отчаяния, потому что в прежних наказаниях имели они утешение во святом храме: в сие то безнадежное время, когда уже отвержение казалось окончательным, Господь избирает, между пленниками, Иезекииля, ведет его, в духе, в опустошенный Иерусалим, на развалины и пепелище храма, показывает ему целый храм, его устройство, размеры, законы, присутствие в нем славы Божьей, и повелевает тайновидцу, посредством повествования, показать прочим Иудеям сие величественное, утешительное зрелище, которого не могли они видеть обыкновенными глазами. «Ты же, сын человечь, покажи дому Израилеву храм,» т. е. скажи дому Израилеву, что храм Божий не в конец разорен, что можно его увидеть в духе, хотя и нет его для очей телесных, что над развалинами его носится его таинственный образ, что там уже идет дело о его размерах, устройстве, а сие бывает тогда, когда готовятся созидать новый храм, что следственно есть надежда видеть новый храм Господень и есть надежда Иудеям быть опять народом Божьим, потому что Бог не станет созидать безлюдный храм. «Покажи храм,» говорит Господь, но не просто, не для одного любопытства или утешения, но для того, чтобы сие видение произвело в видящих действие сильное и решительное,» и да престанут от грехов своих.» (XL).

И не только один храм показал Господь людям своим, чрез дивное видение Пророка, но и разделил опять землю Израилеву между двенадцатью коленами, назначив участки Левитов и князя, в не менее таинственном видении, и воссоздал новый Иерусалим, с именами каждого колена над его вратами, и с того дня град сей должен был получить спасительное название: «Господь в нем.» (XLIII).