LIV. Пророки Иезекииль и Иеремия в царствование Иоакима и Иехонии

Последние годы храма Соломонова были важной эпохой для народа Иудейского; ибо это было последнее время, данное Богом Иудеям на покаяние. Оно было важно и для пророчества, потому что чем ближе становились погибель царства и рассеяние народа Иудейского, тем нужнее было утвердить высокие обетования Божьи, которым надлежало совершиться в этом народе, для блага всего рода человеческого. – Посему-то, среди грозной проповеди покаяния, умножились обетования, о временах лучших, о благодатном царствии Божьи новозаветном, о божественном Владыке сего царства, Мессии, и в утешение верующих восстали тогда, два великие Пророка: Иеремия в Иерусалиме и Иезекииль в Вавилоне.

Сын священника Хелкии, Иеремия, проповедыва в последние годы Иосии и в царствование трех сыновей его, последних Царей Иудиных, и наконец оплакал развалины опустевшей столицы во дни пленения Вавилонского. Еще отроком воззвал его Господь, и тщетно отрекался он: «не умею говорить, ибо я отрок;» Господь ответствовал: «не говори Мне, что ты отрок, ибо ко всем, к кому пошлю тебя, пойдешь, и все, что повелю тебе, возвестишь. – Вот Я поставлю тебя над царствами и народами, да искоренишь и расточишь, и опять соберешь и созиждешь; не бойся, ибо Я с тобой и сделаю тебя как столп железный и медную стену, для всех князей и священников Иуды, которые будут против тебя и не превозмогут.» (Иер. I. 10. 12.) И всю свою жизнь страдал Иеремия от непокорных, за то, что предсказывал неминуемое разорение Иерусалима, царем Вавилонским, сбывшееся пред очами всех: таким образом близкое исполнение некоторых его пророчеств, внушало веру к отдаленным, о грядущем Мессии, который, по словам его, должен был воцариться над искупленными племенами Иуды и Израиля, и о новом завете Бога с человеками. Так говорил Пророк, именем Божьим: «вот наступают дни, в которые Я поставлю с домом Израилевым новый завет; Я вложу законы Мои в мысли их и напишу их на сердцах их, и буду их Богом, а они будут Моим народом, и не будет учить каждый ближнего своего и каждый брата своего, говоря: познай Господа, потому что все, от малого до великого, будут знать Меня.» (Иерем. XXXI. 31. 34.).

Его же устами жаловался Господь на Иерусалим, как жалуется любящий супруг на оставившую его супругу, обличая её неверность, напоминал все свои благодеяния, чтобы почувствовал народ справедливость наступающей казни, если не обратится, и утешал грядущим спасением избранных остатков. Но убеждения Пророка оставались тщетными; не внимал им народ, обольщаемый лжепророками, хотя во дни засухи и голода, теплые молитвы воссылал Иеремия за неблагодарных сограждан; даже единоплеменные ему жители селения Анафофа искали его смерти. Однажды Иеремия разбил сосуд скудельный в знамение того, как сокрушит Господь Иерусалим, и в преддверии храма предсказывал ему близкую гибель. Там, один из священников, ударил Пророка, и посадил в темницу; но Иеремия не умолк и предсказал скорую смерть ударившему его жрецу. Он явился в палатах царских, чтобы обличить беззаконие Иоакима и сказать о пленении сына его Иехонии. Тщетно предварял он Царя, не ратовать против Навуходоносора, которому Господь предал на время Иерусалим: Царь и священники наложили руки на Пророка и приговорили к смерти; одно только заступление князей и народа спасло его; но другой Пророк, именем Урия, предвещавший те же бедствия Иерусалиму, умерщвлен был по воле Царя. – Иеремия передавал устно свои пророчества Варуху, который записывал их, и читал вслух всего народа, ибо Пророк сидел в темнице; когда же Царю читали книгу страшных его предсказаний, он каждый прочитанный лист бросал в огонь, но Иеремия повторил те же слова Варуху, и они исполнились.

В течении одиннадцатилетнего правления, Иоаким непрестанно был тревожим набегами Халдеев и Сириян, Моавитян и Аммонитов, древних врагов Израиля, которых попускал Господь, в отмщение за невинную кровь, пролитую в Иерусалиме, и за все мерзости идолослужения. Три года был Иоаким данником Навуходоносора и отложился от него, не задолго до своей кончины; но за то сын его Иехония не царствовал более трех месяцев. Навуходоносор, покоривший Египет и все окрестные страны, подступил и к Иерусалиму, взял в плен вышедшего к нему Царя, с его семейством и всеми старейшинами, и овладел сокровищами храма Господня. Одни только убогие остались в Иерусалиме, и над ними поставил он Царем дядю Иехонии, Седекию; но и сей прогневал Бога своими беззакониями, в течении одиннадцатилетнего царствования.

Иеремия сравнил пленных Иудеев и оставшихся в Иерусалиме, с двумя корзинами смокв, из коих худшие означали оставшихся в Иудее на новые бедствия; а лучшие – взятых в Вавилон, которые там обретут спасение и возвратятся чрез семьдесят лет. – Подобно как Иеремия поддерживал дух осажденных, обетованием грядущего собрания расточенных узников, восстановлением нового Давида в людях, которые взыщут и обретут опять своего Бога: так утешительно возбуждал дух пленников Вавилонских Иезекииль, священник и Пророк.

Откровения его начались в Месопотамии, на водах Ховарских, в пятое лето переселения Царя Иехонии, когда еще держался Иерусалим, и продолжались не менее двадцати двух лет. Как некогда Пророк Исаия, так и Иезекииль, воззван был к пророчеству видением славы Божьей, в образе мужа, сидящего на престоле, под которым представлялись: твердь небесная и, на огненных колесах, движимых духом, дивные образы животных шестокрылатых, многоочитых, с четырьмя ликами, орла, тельца, льва и человека, которые даны Церковью символами Евангелистам. Пророк видел их стоящих лицом на все страны и повсюду стройно идущих и возносящихся над землей; видел и таинственную книгу, всю исписанную плачем, которую дал ему вкусить Ангел, и вкусив он нашел её сладкой.

Пророк поставлен был на духовной страже своего народа, с страшным предварением, что если не обличит нечестивых, на нем взыщется кровь их, если же обличит и не послушают, спасется душа его. Первые его предсказания были на Иерусалим, которому, в символических видах, начертал он заочно последнюю его осаду Халдеями, еще прежде её начала, и счел, тремя стами девяносто таинственными днями неправд дома Израилева, годы самого святилища, приближавшегося к разрушению, по грехам народа. Если началом сих неправд Израилевых назначить отступление Иеровоамово и, после разорения Самарии, включить в тоже продолжение времени, сорок лет неправд Иудиных, после обретения книги закона Царем Иосией, то составится полное число трехсот девяносто лет, – В разительных символах представлял Пророк грядущую судьбу города, храма и народа.

То велит ему Господь, острым как бритва мечем, обрить волосы головы и бороды, и часть их сжечь среди города, чтобы изобразить погибель народа в городе во время осады; часть изрубить мечем, в знамение тех, которые падут в сражениях с неприятелем; часть рассыпать по ветру, то есть бегствующих; остальную же часть связать и бросить в огонь, чтобы означить новые бедствия остатков народа Иудейского: ибо Господь хотел взыскать все беззакония людей своих, сокрушить идолослужителей и опустошить землю их, так что ужас на ужасе постигнет град, исполненный кровью невинных. (V). То некий дивный муж, весь горящий пламенем, в духе, переносит Пророка к преддверию храма Иерусалимского и показывает внутри его всякие мерзости идолов и животных изваяний, которыми прогневали сыны Израилевы Бога отцов своих, и грозит им за сие отмщением. Но, посреди обреченных на гибель, Господь велит другому таинственному мужу, в льняной одежде, пройти по всему Иерусалиму и начертать на челе тех, которые сокрушаются о грехе народа, крестообразную Еврейскую букву таф, которая послужит для них залогом спасения в день суда, долженствующего начаться со святилища. И в ином видении, тот же муж, в льняной одежде, взяв горящие угли, из под колесницы Херувимов, на коих восседала слава Господня, рассыпал их над Иерусалимом, и шум крил Херувимских, раздался как глас самого Бога в храме, исполненном облака и сияния, и повторилось Пророку тоже дивное видение, какое видел он, в начале своего призвания, на водах Ховарских; тогда страшные угрозы и обличения истекли, из уст Иезекииля, на старейшин, на Царя и на лжепророков, совращавших народ обещанием мира, когда напротив предстояли ему всякие язвы и гибель, в наказание за неблагодарность к чрезвычайным благодеяниям Божьим. (VIII. IX. X.)

Пророк изобразил еще неверность и падение Самарии и Иерусалима, под другой притчей двух сестер Ооллы и Оолливы, которые предали себя всякого рода беззакониям, с окрестными народами Ассирии и Египта, и от них же самих получили достойную казнь. По словам его Иерусалим будет как заржавленный котел, исполненный всякого мяса, крови и костей, кипящий на огне и не могущий, даже огнем, очиститься от своего нечестия. (XXIII. XXIV.)

Но, сокрушая, страшным предсказание наступающих зол, Иерусалим, Пророк поражал словом уст своих и окрестные народы, Аммонитян и Филистимлян, Моавитян и Идумею; говорил пышному Тиру, гордившемуся кораблями всемирной торговли, что его опустевшую пристань изберут себе рыбари, для сушения мрежей, и в плачевной песне сравнил настоящее величие Тира с будущим его запустением. Не лучшей участи обрекал он, не менее горделивый Сидон, и всю надменность Фараона, Египетского змия, возлегшего посреди волн реки своей и возмущавшего собой воды. – Вавилону предавал Господь Египет, и день страшной гибели возвещал ему Иезекиль, плачевной песнью, подобно как Тиру и Сидону. Поставленный на страже дома Израилева, в обличение злым его пастырям, он предвидел также и благого Пастыря, самого Господа, грядущего в свое время, изыскать овец своих, заблудившихся по всем горам и долинам, чтобы опять возвратить их на тучные пажити Израиля и исцелить от всех язв, исполнить их благословениями и быть их Господом. ( XXXIII. XXXIV.)

Пророк созерцал и будущее воскресение всех мертвых дома Израилева, в дивном видении оживленных костей: «на мне была рука Господня и духом Господним извела и поставила меня среди поля, полного костей человеческих, и обвела окрест них, и много их было на лице поля и сухи все. Дух рек ко мне: сын человеческий, оживут ли кости сии? – и я отвечал: Господи ты знаешь! И снова голос: сын человеческий, прореки на кости сии и скажи им: кости сухие, услышьте слово Господне, се глаголет Адонаи Господь костям сим: дух жизни вдохну Я в вас и дам вам жилы, и наведу на вас плоть, и простру по вас кожу, и дам вам Дух Мой, и оживете и узнаете, что Я Господь! И я прорек, как заповедал мне Господь, и, вместе с моим глаголом, был глас и землетрясение, совокуплялись кости, кость к кости, каждая к своему суставу; смотрел я – и явились на них жилы, и плоть росла, и простиралась сверху кожа, но в них не было духа. Ко мне был голос: прореки о духе, прореки, сын человеческий и скажи духу: так глаголет Адонаи Господь: от четырех ветров прииди дух и дохни на мертвых сих, да оживут! И я прорек, как заповедал мне Господь, и взошел в них дух жизни, и ожили все, и стали на ногах своих – собор многочисленный. «Сын человеческий возвестил еще, именем Адонаи Господа, что освятится великое имя Господне, оскверненное между язычниками, и дастся народу избранному дух новый и сердце новое, плотяное вместо каменного, и очистится он от всех грехов своих; совокупятся опять Иуда и Израиль, под единым Пастырем Давидом, с которым утвердится завет вечный, и слава Господня воссияет между всеми народами. (XXXVII.)