XIV. Свидание Иосифа с братьями

Когда усилился голод, Иаков, услышав, где продается хлеб, сказал сыновьям своим: «что вы смотрите друг на друга? Идите в Египет и купите там немного хлеба, чтобы нам не умереть.» Десять братьев собрались в путь; Вениамина же удержал при себе старец, чтобы с ним не случилось беды, как некогда с его братом. Дети Иакова, пришедшие в Египет, поклонились до земли Иосифу, во исполнение его сновидений. Иосиф узнал братьев, но утаил от них лицо свое и обошелся с ними сурово, спросив: «отколь они?» – «Мы из земли Ханаанской, пришли сюда за пищей», смиренно отвечали ему братья. «Вы соглядатаи, сказал им Иосиф, и пришли осмотреть наготу земли сей.» Устрашенные, тщетно старались оправдаться пред лицом властителя, говоря, что их было двенадцать и все они дети одного отца, побужденные голодом искать пищи в Египте, и что еще один младший брат остался при их престарелом родителе, одного же из них не стало. Иосиф, продолжая называть их соглядатаями, требовал, чтобы, во свидетельство истины, один из них привел бы к нему младшего брата из земли Ханаанской; он отдал всех под стражу, а на третий день, как бы сжалившись, позволил им возвратиться с запасом хлеба на родину, оставив одного в залог, что приведут меньшего брата, если точно они люди мирные, не соглядатаи.

Тогда пробудилась совесть в их сердце и не зная, что понимает их Иосиф, стали они говорить между собой: «по истине наказываемся мы теперь за грех против брата нашего, ибо мы видели скорбь души его и не послушали, когда он умолял нас; за то постигла нас скорбь сия.» – «Не говорил ли я вам, сказал старший Рувим, чтобы не грешили вы против отрока; вот теперь взыскивается с нас кровь его.» Внимая братьям, Иосиф, отвратил лицо свое и прослезился; но возвратясь к ним опять, велел связать Симеона, а прочим позволил наполнить хлебом мешки и втайне приказал положить в них данное ими серебро. На первом ночлеге один из братьев, развязав узел мешка, с изумлением нашел серебро свое, и в трепете говорили они друг другу: «что сотворил с нами Бог?» – Возвратясь в землю Ханаанскую, рассказали старцу Иакову, сыновья его, все бывшее с ними, и еще более ужаснулись, когда каждый нашел у себя свое серебро.

«Вы сделали меня бездетным, с горестью упрекал их древний Иаков, Иосифа нет, Симеона нет и Вениамина ли взять хотите? Все сие совершилось на беду мою!» Тщетно умолял старца Рувим, отдать ему на руки младшего брата и убить двух собственных его детей, если не возвратит его к родителю. «Не идти сыну моему с вами, отвечал Иаков, брат его умер, он один мне остался; если же что случится с ним на пути, с печалью сведете вы во гроб старость мою.»

Между тем голод усилился на земле; когда истощился весь хлеб, привезенный из Египта, Иаков опять стал посылать детей своих за пищей, но Иуда сказал ему: «властитель земли той с клятвой засвидетельствовал нам, что не увидим лица его, если не приведем с собой младшего брата, и так, если отпустишь его с нами, пойдем, если же нет, напрасен путь наш.» «Зачем, на беду мою, упоминали вы о меньшем брате?» возразил старец, и сыновья его опять отвечали: «вельможа Фараонов спрашивал о роде нашем, и жив ли у нас отец и есть ли братья? Могли ли мы угадать, что он потребует брата!» «Отпусти отрока со мною, умолял Иуда огорченного отца, чтобы мы все остались живы, и ты и малые наши дети; я беру его на свои руки и от меня требуй его обратно; если же не представлю опять Вениамина лицу твоему, пусть останусь на всю жизнь виновным пред тобой; когда бы ты не медлил, мы успели бы дважды уже совершить путь.»

Тронулся наконец Израиль мольбами детей своих. «Если уже так должно быть, сказал он, то возьмите лучшие произведения земли сей и отнесите в дар властителю; возьмите также двойное количество серебра, чтобы возвратить и то, которое, быть может по ошибке, положено было в мешки ваши; возьмите и брата своего и вместе идите к человеку тому. Бог мой, да даст вам обрести его благоволение, чтобы отпустил с вами обратно и оставленного брата и Вениамина; а мне, если уже суждено быть бездетным, пусть буду бездетен.»

Сыновья Иакова, взяв дары и серебро, опять пошли в Египет и вместе с Вениамином предстали Иосифу. Увидев между ними брата своего единоутробного, он велел домоправителю пригласить их на трапезу. Смутились пришельцы, думая, что их ведут для допроса, и сами предварили домоправителя, отдавая ему обратно найденное серебро; но он успокоил смятенных и, возвратив им Симеона, велел всем омыть ноги, чтобы приготовились к трапезе. Настал полдень, Иосиф вышел к братьям; они опять поклонились ему до земли и поднесли дары свои. Спросив их о здравии, спросил он, как бы нечаянно, и об отце: «здравствует ли отец ваш, старец, о котором вы говорили?» и братья отвечали: «здравствует раб твой, отец наш, еще он жив.» – «Благословен человек сей от Бога» сказал тронутый Иосиф, и устремил взоры на Вениамина, брата своего от единой матери, возмутился духом; скрывая однако внутренне смятение, «это ли меньшой брат ваш, о котором вы мне говорили?» спросил он и, не дождавшись ответа, воскликнул: «Бог да помилует тебя, чадо!» Воскипела в сердце любовь его к брату; он искал места плакать и, удалившись во внутреннюю храмину, плакал там; потом вышел опять, умыв лицо свое от слез, и скрепясь духом, велел предложить трапезу. Ему и братьям поставили пищу особо, потому что Египтяне не могли сообщаться с Евреями; но к общему изумлению братьев, все они были посажены по старшинству; каждому из них Иосиф послал от себя части, Вениамину же, младшему, впятеро больше других.

Еще однажды велел он наполнить мешки их хлебом и положить опять серебро каждому в устье мешков, а к младшему брату свою серебряную чашу. На рассвете пришельцы собрались в путь, но еще не отошли далеко, как послал за ними погоню Иосиф, и домоправитель стал упрекать их, что украли чашу господина его. Огорченные таким нареканием, сыновья Иакова, напомнили домоправителю, с какой честностью принесли они обратно найденное ими серебро, и во свидетельство правоты своей предложили, чтобы тот, у кого найдется чаша, казнен был смертью, а прочие на веки остались бы рабами. Начался обыск со старшего и кончился младшим; у Вениамина нашлась чаша; тогда братья его разодрали свои одежды и, возвратясь в город, пали на землю пред Иосифом. «Разве не знали вы, сказал он, что нет гадателя подобного мне?» и воскликнул Иуда: «что скажем господину нашему, или чем оправдаемся? Бог взыскал неправду рабов своих, и вот мы тебе рабы, мы все и тот, в чьих руках нашлась чаша»; но Иосиф ответствовал: «нет, пусть тот один, у кого нашлась чаша, будет рабом моим, вы же идите с пищей к отцу вашему.»

Тогда Иуда, дерзнув приблизиться к Иосифу, молил его выслушать без гнева слово раба своего, которому страшен он как сам Фараон. – «Не ты ли спрашивал рабов своих, есть ли у нас отец и брат? И мы отвечали тебе, что у нас есть престарелый отец и отрок, сын его старости, которого брат умер; он же остался один от матери своей и возлюбил его отец; и не ты ли требовал к себе отрока, если хотим видеть лице твое? Когда же донесли мы речь твою старцу, раб твой, отец наш, сказал: «вы знаете, что двух сыновей родила мне Рахиль; один отошел от меня, и вы сказали, что лютый зверь растерзал его, я же не видел его с тех пор и доныне; если и сего возьмете от лица моего и случится с ним беда на пути, с печалью вы сведете во гроб старость мою. Ныне, если пойду к рабу твоему, отцу нашему, и не будет с нами отрока, с душой коего связана его душа, – едва только увидит старец, что нет при нас отрока, умрет он, и рабы твои сведут во гроб старость отца своего; а я взял отрока с клятвой, что останусь виновным на всю жизнь, если не возвращу его родителю; и так позволь рабу твоему остаться вместо отрока у тебя в рабстве; он же пусть идет с братьями, чтобы мне не видеть бедствия, какое постигнет отца, если возвращусь без отрока.»

Не мог долее удерживаться Иосиф пред лицом стоявших окрест него; он удалил всех и, с громким воплем, воскликнул к братьям своим: «я Иосиф! Жив ли еще отец мой?» и не могли ему отвечать братья, так смутилась душа их. «Приблизьтесь», сказал он, и приблизились, «я Иосиф, брат ваш, которого вы продали в Египет; но не печальтесь и не сетуйте, потому что Бог послал меня пред вами, для сохранения вашей жизни; вот уже два года голод на земле, и еще пять лет не будет ни орания, ни жатвы; не вы меня послали сюда, но Бог, поставивший меня отцом Фараону и властителем во всей земле Египетской. Поспешите к отцу моему и скажите: так говорит сын твой Иосиф: Бог поставил меня господином над всем Египтом, приди ко мне, не медли; ты будешь жить в земле Гессемской, недалеко от меня, ты и сыновья твои и внуки, и все твое; там пропитаю тебя и твоих, во дни голода, чтобы не истощился дом твой. И вот очи Вениамина, брата моего, видят, что это я и что мои уста говорят вам; скажите отцу моему о всей славе моей в Египте, и о всем, что вы видели, и поспешите привести сюда отца моего.»

Тогда Иосиф пал на выю Вениамина, брата своего и плакал над ним, и Вениамин плакал на выи брата своего, и целовал всех братьев Иосиф и плакал, обнимая их. Пронесся слух в доме Фараоновом, что к вельможе его пришли братья, и обрадованный Царь подтвердил пришельцам обещания Иосифовы. Исполняя волю царскую, Иосиф дал братьям колесницы и каждому по одежде, Вениамину же пять одежд и триста секлей серебра; он послал с ними в дар родителю двадцать ослов и ослиц, нагруженных хлебом и всеми благами Египта. Сыновья Иаковы возвратились в землю Ханаанскую и сказали старцу, что Иосиф жив и владычествует над всем Египтом; но сердце Иакова было холодно к речам их, потому что он не верил. Когда же пересказали ему все слова Иосифовы и увидел он колесницы, – ожило сердце Иакова, отца их, и он воскликнул: «довольно, еще жив Иосиф, сын мой, пойду и увижу его, прежде нежели умру!»