IV. Сношения с Востоком при царе Феодоре Иоанновиче

Грамотою своею Константинопольскому Патриарху Иеремии Царь Феодор Иоаннович извещал: что Божиим судом отца его, блаженной памяти Великого Государя, Царя Великого Князя Ивана Васильевича всея Руси, во иноках Ионы, в животе не стало, а после себя благословил он его всеми своими государствами, и он, Царь Феодор, с Божиею помощию, по благословению отца своего, на своих государствах учинился Государем, и к нему Патриарху, по отце своем, Великом Государе, послал своей милостыни с посланником своим Борисом Благим, сорок соболей и шестьсот рублей деньгами, да по монастырям Царьградским двести девяносто рублей, и по рукам нищим велено раздать шестьдесят рублей, и потому просил Вселенского пастыря и учителя, поминать, блаженной памяти отца его, и вписать имя его в синодик, с его прародителями, по тому списку, какой был послан к Царьградскому Патриарху Иоасафу, и вместе с тем матерь его, благочестивую Царицу Анастасию, и брата его, Царевича Ивана, во вседневных проскомидиях; о здравии же Царском и его Царицы и Великой Княгини Ирины, и о всем православном государстве просил молить Господа, его Пречистую Матерь и всех Святых, чтобы щедротами Божиими все Христианство было в тишине, а Государю бы даровал Бог победы на враги. Грамота писана в Августе 1584 года. (Стат. список № 2 лист 142)

И на Св. гору Афонскую, в лавру Хиландарскую, послана была грамота эклесиарху Григорию, чтобы ризы, которые были предназначены от блаженной памяти отца его ради поминовения Царевича Ивана в Пантелеимонов монастырь, были бы переданы, по случаю запустения монастыря сего, в лавру Ватопедскую, для поминовения отца его. (Лист 146)

Старцы Афонские и Палестинские, бывшие в Москве, были отпущены чрез Смоленск вместе с посланником, и о них писана была грамота воеводе Василию Ивановичу Шуйскому, будущему Царю. В ней упомянуты: лавры Св. Афанасия Афонского Архимандрит Феофан с двумя братиями; старец Матфей из лавры Св. Саввы и Архангельского монастыря священник Кирилл с двумя братиями, и еще со Св. горы, из обители Котлумуша, два старца и два из Ксиропотама, Игумен Дионисий Кастамонитский со старцем; из Антиохии соборной Патриаршей церкви Архимандрит Исаия с диаконом; из Сербской земли, обители Благовещенской, Архимандрит Кирилл с двумя старцами, и из Солуни, Верийского Никольского монастыря старец Ксенофонт; (когда же прибыли они в Москву, из дел не видно.) Это показывает, как обширны были тогда наши сношения церковные с Востоком. (Лист 150)

Два года спустя, в Ноябре 1586 года, воевода Брянский, Князь Лобанов-Ростовский уведомил Государя, что идут к нему бить челом о милостыни из Иерусалима от Св. Голгофы Архимандрит Авраамий с тремя человеками братии, и с ними старец Нифонт, который посылан был Государем с ризами в монастыри Хиландарь и Пантелеимонов, и Ватопедского монастыря архидиакон Авраамий, которые все допущены были в Москву.

Архимандрит Ватопедский Никифор писал чрез архидиакона своего, извещая о получении милостыни, которую Государь послал для поминовения своего отца, обещая со всею братиею молоться о здравии Царя, как благодетеля и утешителя Св. горы Афонской и закрылия обители Ватопедской (т. е. осеняющего ее крылами). Он упоминает о милостыни шестисот рублей, присланной чрез Архимандрита Пахомия и архидиакона Варлаама, которую приняли как бы от самого Бога, но жалуется, что эклесиарх Григорий не отдает им риз по царской грамоте, если не придет царский человек, чтобы взять от него сии ризы, и потому решился послать архидиакона Варлаама бить челом Государю, чтобы выданы были им вышепомянутые ризы. Вероятно, они были очень великолепны, если нарочно были посланы старцы для получения их. (Стат. список № 2 лист 154)

В Декабре того же года возвратился из Царьграда посланник царский Борис Благой и подал Государю список, как у него делалось в Царьграде дело Государево с Патриархами. (Лист. 170). Апреля 23-го 1585 года явился он к Патриарху Феолипту, который в то время занимал кафедру сосланного в Родос Патриарха Иеремии; он принял посланника с другими двумя Патриархами, Александрийским Сильвестром и Антиохийским Иоакимом, сидевшими по правую и левую руку Вселенского, и все три встали при появлении посла. Борис говорил Цареградскому Патриарху: что послана Царем грамота и милостыня на имя Патриарха Иеремии ради поминовения блаженной памяти отца его; поскольку же ныне Патриарх Иеремия с престола сведен и повелел Бог престол править святейшему Феолипту, то к нему правит он царский поклон и ему вручил грамоту. Патриарх спрашивал о здравии Царя и Царицы и благодарил за царское жалованье. Вслед за тем Патриархи Александрийский и Антиохийский спрашивали о здоровье Государя, и Борис говорил им: что поскольку Великий Государь не знал, что они в Царьграде обретаются, то и не послал к ним грамот и милостыни, но что он от себя пришлет им милостыню не великую. Потом просил он всех трех Патриархов молиться за Государя и благоверную его Царицу Ирину, чтобы Господь Бог даровал им чадородие и государство их устроил в тишине. Патриархи отвечали, что они должны за сие молить Господа, и Борис приглашен был к столу Патриаршему.

В тот день все три Патриарха служили торжественно соборную обедню, и с ними девять Митрополитов и шесть Архиепископов. Замечательно, что на одном Александрийском была шапка Патриаршеская: «а нарицают его в Папино место и ставят больше всех Патриархов.» (Нельзя полагать, чтобы Патриарх Вселенский служил без митры; вероятно, Бориса поразил двойной венец, который, по особенным преимуществам, украшает митру Александрийскую в виде тиары и дан ему вместе с титулом Судии вселенского за то, что рассудил Императора с Вселенским Патриархом в 1000 году. Не смотря на то он стоял ниже Цареградского. За столом пили Государеву чашу наперед других, а после стола просил Патриарх Бориса, чтобы милостыню царскую прислал к нему тайно, и на следующее утро отправил ее Борис со своим подьячим на патриарший двор.

На другой день звал Бориса к себе на трапезу Александрийский Патриарх; тут же обедал и Цареградский. После того, как Султан Турецкий отпустил Бориса к Государю, он еще раз был у Патриарха и был опять приглашен к столу, Александрийский же Патриарх велел после обедни Борису остаться в церкви, и сказал ему: «ты говорил от имени Государя, всем нам Патриархам, чтобы нам молить Господа, Пресвятую Богородицу и великих Чудотворцев о чадородии Государей и устроении государства, и мы о том молимся; здешних же святых мест да не оставляет Государь своим жалованьем, и Господь Бог подает ему наследие Царя Константина; а ныне достиг я старости великой, и не велит мне Бог того видеть, как ему Господь Бог подаст наследие Царя Константина и покорит все государства к подножию его; а мы чаем того у Бога, однолично, что подаст ему Государю, Господь Бог, наследие Константина Царя, в недолгое время.» (Здесь стерлось одно весьма знаменательное слово: Патриарх предсказывал сие от лица Иоанна Богослова, ибо там стоит в списке: «а говорю тебе то от книг откровения Ивана Богослова».

Патриарх послал от себя Государю грамоту и в благословение икону Живоначальной Троицы, закрытую с обеих сторон (вероятно складни), обложенную золотом, на золотой цепи, а к Царице, также при грамоте, икону Благовещения, обложенную позлащенным серебром, обнизанную жемчугом, также на цепи, и еще часть земли Иорданской и хлебец великой Богородицы великого Четверга. Он велел сказать Государыне, чтобы она тот хлебец скушала и пила бы после того святую воду, положив в нее не много земли Иорданской.

Несколько дней спустя, Июня 3, приходили к посланнику от Александрийского патриарха старец его келейник и Грязнуша Ушаков, который был послан в Царьград для изучения Греческой грамоты, и говорили Борису, чтобы он донес Государю и до его Царицы грамоты Патриаршии и слова его смирения, и чтобы не забывал Государь милостию своею Святых мест, да не оскудеют они при его царском смотрении; они же все молят за многолетнее здравие Царское, за его чадородие и за устройство его земли, и да будет подобен Царь Царю Константину во всем православном царстве. Патриарх благословлял от себя посланника царского также хлебцем Пресвятой Богородицы и велел ему вкусить от него и раздать людям своим, когда взойдут на корабль, чтобы была над ними милость Божия и тих путь морского их шествия; если же Божиим судом учинится на море хуртина (т. е. фортуна, или буря), то кинул бы часть от сего хлебца в море, и море утишится, и дойдет он со всеми, здорово, до Царского Величества. Патриарх послал от себя также грамоту к Митрополиту Всероссийскому Дионисию с полотенцем, украшенным шелковою бахромою. Грамоту его и Царьградского Патриарха отправил Борис к Царю прежде себя со старцем Афонским Нифонтом.

Патриарх Феолипт писал Государю: что они пребывают в великом разрушении и падении, и ради великих скорбей уже не памятуется ни откуда утешение; великая соборная и Апостольская Церковь Патриаршеская без помощи и закрыта, всегда в великих бедах и конечном оскудении: сего ради обращаются к его Царствию, да обрящут от него помощь. «Две суть вещи, ради коих обдержат Церковь великия скорби: первое, что не имеем, откуда бы могли приобретать потребное для своих нужд пропитание, как бывало во времена прежде бывших Царей, но только питаемся от подаваемой нам милостыни; второе, если и обрящем себе какое-либо подаяние, то все от нас отходит, и мы все отдаем, чтобы чин наш (порядок церковный) был без печали и оскорбления, а посему великая Церковь не имеет себе никакого довольства и что получает, не достает на необходимое, всегда тесноты и насилия, каких не бывало прежде; еще было тогда легче нынешних скорбей, потому что отец Царствия твоего, блаженный и приснопамятный Царь, помогал милостынею Патриархам, и что от нея оставалось, исходило на келлии и на убогих Христиан, и на составление великаго мира, которое необходимо нам всем Христианам, и от того великая Церковь тогда пребывала в искуплении и покое, и непрестанныя были молитвы, во все время, пред Господом Богом Вседержителем, о его здравии, во дни и в нощи; ныне же молим Господа, да упокоит его с праведными в царствии небесном, ради его великия безчисленныя милости, которую творил, помня прежде бывших человеколюбивых Царей, преблаженнаго и равноапостольнаго великаго Царя Константина, и иных подобных ему; и того ради Господь, любя его, подарил его тобою наследником, благочестивым Царем и милостивым, да поминается он безпрестанно. Подобает и тебе, Царю, сотворять милостыню и добрыя дела к Богу, как и отец твои блаженной памяти». Далее Патриарх извещал его о получении милостыни и что отправляет к нему, с послом Царским, двух верных и добрых своих сослужебников: честного Архиепископа Элассонского Арсения и другого, Епископа Дирахийского Паисия, которые, принеся к нему молитву и благословение, «о иных делах изустно известят, ибо ныне великая скорбь на великую Церковь, от беззаконнаго Батиста, (Паписта?) возложения ради великой дани, и другой еще лукавый человек, по имени Никифор, преступил Божию заповедь и великия причинил убытки Церкви, и их прокляли все Соборы. Молим Царствие твое, да восприимешь милостиво посланников наших, и они исповедуют Тебе скорби наши и изнеможения, да помилуешь и поможешь нам, ибо другой надежды не имеют молебники твоего Царскаго здравия, а отца твоего блаженнаго схимника Иону, поминаем во вседневных синодиках. Еще извещаем о мире (мνре) великом, что сотворил отец твой для великой Церкви у Патриарха, и то роздали по всем церквам; а ныне его уже не стало и народ Христианский скорбит об нем, а нам то сотворить нельзя, потому что то дело есть царское. Да сотворит и твое Царствие сие миро (мνро) великое, как и блаженный отец твои Царь, и будет тебе всемирное благословение и хвалебное благодарение, и Вседержитель Бог да призрит и сохранит Царствие твое мирно, здраво и многолетно, и возрастит его во всяком благе, и наследишь вечное царство. Аминь. Да еще послали мы, для соблюдения твоего Царствия, мощи, которые вынули из мощехранительницы: часть от главы Св. Лазаря, котораго воскресил из мертвых Господь, мощи Св. муч. Соломонии, преподобномученицы Параскевы и Св. муч. Евдокии.» Грамота писана 1585 года Мая 27-го. (Лист 184)

Патриарх Александрийский Сильвестр, в грамоте своей после обычных приветствий, извещал Царя: что хотел писать его Благородству, поучение великое и не возмог старости ради, ибо всех человеков на земле одолевает старость, и его также обдержит и уже близок конец живота его, написал однако же, сколько возмог. «Сын возлюбленный в Духе Святом, смирения нашего, Великий Государь Христианский! прежде всего, чти Господа Бога, Творца всяческих, от котораго сподобился быть поставлен над таким великим царством, и достойно царствовать: буди неподвижен в православной и благочестивой вере Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, и святыя его заповеди сохраняй, и соборные уставы и предания Св. Апостол и Св. Отец вселенских семи Соборов; имей в памяти все то, что предано святым Церквам, и не уклоняйся от Св. веры отеческой, и не слушай иных учений и непотребных людей, Латинов и Лютеран, которые оставя правдивую и благочестивую, светло-сияющую веру нашу, составили веру свою. Ты же, Государь благочестивый, от таковых храни себя и будь в православии крепок; как и благочестивый Царь, блаженный отец твой чинил, так и ты чини, да будешь держать, от Бога данное тебе царствие, во благочестивой вере христианской, как и древние благочестивые Цари Христианские, благочестивый Царь великий Константин, потом великий Феодосий, и иные многие благоверные Цари Христианские, которые от сего временнаго царства в небесное и вечно-нескончаемое царство отошли. Да управляешь Богом порученное тебе стадо и войско свое праведным судом, как есть обычай Царям благочестивым, да возможешь о них пред Богом отвечать, не изыскав правды, не наводи ярости прещения и казни. – И еще пишу Царствию твоему: уже я состарелся и конец живота близок и вижу Александрийское патриаршество пустеет и конечно оскудевает и близко к раззорению; если бы не пришла блаженная милостыня брата твоего Царевича Ивана, которую прислал блаженныя памяти, Великий Государь Иван, то бы патриаршество до конца раззорилось. Ныне патриаршество свое предаю твоему благочестивому царству, ибо ты один Царь благочестивый и благоверный, и на инаго ни на кого надежды не имею, зная твой благочестивый, милосердый нрав. И так учини свою Царскую грамату, за золотою печатью, и пришли ее к нам, чтобы тем Патриархам, которые после меня будут, всякий год была помощь деньгами от твоего Царствия, дабы не раззорилось то патриаршество. Сам же я ничего не хочу, ибо смертный уже конец приближается. Когда ты сие учинишь, и тебе великому и милостивому Государю, и всей твоей державе, от Бога Вседержителя, великая милость и вспоможение будет. А Константинопольскому патриаршеству великое было гонение, но ныне, Божиею милостию, все исправилось и стал Патриархом Митрополит Филипопольский Феолипт, бывшаго Патриарха Митрофана племянник, муж весьма богобоязненный, и послал к твоему Царствию двух верных Архиереев, с граматами, и ты, Великий Государь, с радостию их прими, и свою царскую руку над ними поддержи, ибо патриаршество Константинопольское весьма оскудело и много должно; а если тебе Великому Государю о тех, которые посланы от Патриарха Константинопольскаго, некоторые лихие люди, не по делу напишут, и тебе бы им не верить. Держи всегда в сердце своем страх Божий и исправляй царство твое, которое дал тебе Бог, сколько можно, и оберегай в православной вере; составь училища и поставь наказателя, чтобы в нем учились Эллинской грамоте и были бы научены, от многих божественных книг, всей мудрости Божией православной веры. Посылаю Царствию твоему панагию, и ты ее всегда на себе носи, для соблюдения твоего царствия, чтобы Всесильный Господь Бог сохранил тебя от всякаго сопротивнаго зла, а наша молитва и благословение будут тебе во веки. Аминь.» (Ст. сп. № 2-й лист 202)

Не умилительно ли такое старческое поучение Святителя Александрийского, который был достойным преемником праведного Иоакима?

Грамота Патриарха Иерусалимского Софрония заключала в себе также душеспасительные желания и советы. Он молил Господа, даровавшего Государю царствовать над таким богоустроенным и многородным царством, да подаст ему свыше благой разум и доброе рассуждение, для устроения Богом врученного царства, как подобает Царям благочестивым, ибо о всем должен дать ответ на втором пришествии Христовом. «Твори добродетельныя дела твои, как надлежит православной непорочной вере Христианской, соблюдай осторожно и держи прямо все, что писано в святом евангелии, святыми Апостолами, и что предано святой Божией Церкви, святыми Архиереями и святыми богоносными Отцами, которые, по благодати Святаго Духа, на семи Соборах изложили заповеди и утвердили заповеди Господни; и все, что они писали, да будешь иметь всегда крепко и богобоязненно, и благодать Святаго Духа да будет на тебе всегда и сохранит от всех врагов твоих, видимых и невидимых, и умножит царство твое во всяком благе; как блаженный отец твой, Царь Иван, будь праведен и милосерд к посланным к тебе, и не будь злосерд и завистлив на чужое добро; соблюдай себя от всякаго греха, да будешь честен и славен, от всех людей почтен, и во втором пришествии Христове, когда воздаст каждому по делам его. Прилично также боговенчанным Царям помнить всегда нищих, убогих и нуждающихся, творить милостыню и иметь любовь к святым церквам и монастырям и ко святому животворному гробу Господа нашего Иисуса Христа, где горят два паникадила, ради многолетняго и богодарнаго, честнаго и славнаго, Богом соблюдаемаго имени Царствия твоего; и мы молим за тебя днем и ночью, на священных литургиях и во всяких божественных службах, да сподобишься принять от Бога вышний Иерусалим; а нашего смирения молитвы, благословения и прошения, есть и будут с твоим самодержавным Царством всегда; а про блаженнаго Царя Ивана, отца твоего, горит кандило неугасаемое.» (Лист 208)

Оба Патриарха писали назидательное слово и к благоверной Царице Ирине, желая ей спасения душевного и обещая свои молитвы. Сильвестр Александрийский говорил: что обдержимый старостью, уже на конце жизни, пишет к ней краткое воспоминание, поучительное для души, чтобы она, благоверная Царица, прежде всего имела крепкую веру в Господа Бога Иисуса Христа, воздвигшего ее на такое царство, и пребывала бы по преданиям Апостольским и Соборным, и по наказанию учителей церковных, и была бы сама достойною ученицею Св. Царицы Елены, матери Царя и Апостола, великого Константина, который на земле царствовал и, ради своих благочестивых дел, на небесах получил вечное царство. Патриарх внушал ей также памятствовать всегда и свекровь свою, блаженную Царицу Анастасию, которой имя было славно в добродетелях, и наводила она всегда блаженного Царя, Государя Ивана, на добрые, богоугодные дела. «Так и ты, Государыня, от добрых своих дел, сподобишься получить небесное царство.» Потом извещал ее, что писал к Царю, ее супругу, о том, что предает под покров его свое Александрийское Патриаршество, чтобы до конца не раззорилось, и просил ее также порадеть о сем добром деле, дабы Господь Бог дал ей чадородие и плод честный, да будут сыны ее Цари и дщери честные. Он посылал ей в благословение панагию чудную, святую, с изображением Успения Пресвятой Богородицы, и просил с любовию принять ее и всегда на себе носить, чтобы охраняла ее от всякого зла. (Лист 214)

С своей стороны Софроний Иерусалимский писал Царице, препосылая ей благословение свыше по власти, данной от Господа ученикам своим вязать и решить, прощал и разрешал ее, если что согрешила пред Богом: одним словом, это полная разрешительная грамота, какая обыкновенно дается и поныне приходящим на поклонение в Иерусалим. (Лист 218)

Назидательный Патриарх Александрийский Сильвестр не позабыл и Митрополита Всероссийского Дионисия, называя его блаженным и святым Владыкою и исповедуя пред ним, что грехов ради христианских, порабощен весь род их у неверных, иноплеменных язычников, и всякий день тьмами приемлют они зло и терпят ради непорочной веры Христовой: церкви Божии оскверняются и патриаршеству насилие бывает; горше же всего патриаршеству Константинопольскому и, от великой скорби, едва до конца оно не раззорилось; посему и он, Сильвестр, вынужден был отчуждиться от своей области Александрийской и пребывать в Царьграде, доколе не исправится дело, и едва, с великими трудами, могли исправить силою Божиею. Тут нашел его честный посол Царя благочестивого, от которого услышал и о неизбытном долге (т. е. о кончине) преблаженного и препрощенного Царя Ивана – инока, по Божьему и ангельскому чину Ионы, и весьма о том поскорбели. Господь же Бог да упокоит его в недрах Авраама, Исаака и Иакова, со святыми и праведными, где почтен и равноапостольный Царь Константин. «Когда же услышали мы, что на его державе учинился высокородный сын его, Феодор Иоаннович, мы о том весьма возрадовались и молим Господа, да подаст ему многолетнее здравие и душевное спасение. Ты же, о Архиерей, не давай сна очам своим, всегда поучай его на добрыя, богоугодныя дела; и на святый, праведный путь, поскольку он еще молод, и утверждай его во благоверной вере Христовой, ибо такова есть должность наша, поучать по заповедям, данным нам Св. Апостолами и Св. Отцами. Всегда поучай его на благое, чтобы тебе возможно было дать ответ Господу Богу. Если кто либо из приходящих отселе гостей, начнет некоторую ложь говорить о Патриархах или иереях, здесь пребывающих, или про церкви и монастыри, ты им не верь, и Царю благочестивому разсуждай добре, ибо и сам ты можешь о том разуметь, в каких людях мы пребываем под их владением, и сколько терпим и сколько даем сребра, ради крепкаго христианскаго стояния, дабы здешние Христиане стояли в своей вере, и вы нам простите, если в чем не много согрешили. И еще пишем боголюбивым Епископам, сколько их есть в странах ваших, дабы и те внимали твоему учению и не преступали бы, (как есть обычай) повиноваться наставникам; ты их наказывай и поучай Богом врученное тебе стадо Христовых овец, и всегда прилежно и осторожно заповедай о том же, сущим с тобою Епископам, да возможешь о них дать пред Богом ответ, ибо ты их истинный пастырь. И о них молись, да подаст им Господь Бог благодать свою и милость, и то, что пишет смирение наше, да будет исполнено. Посылаем тебе, блаженному Владыке, благословение и ради краткаго воспоминовения, стакан шафрану, да полотенце утираться, а ты, во священных службах и молитвах, нас не забывай и Господа Бога о нас моли, и на тебе да будет всегда молитва и благословение нашего смиренья. Аминь.» (Лист 221)

Вследствие грамот Патриарших, в Сентябре следующего года, Царь Феодор Иоаннович приказал послать милостыни в Иерусалим девятьсот рублей с Архимандритом Иоасафом, и писал Патриарху Софронию, от которого сей был прислан, чтобы он роздал те милостинные деньги на все церкви и монастыри своего патриаршества, по росписи, что кому помечено, для поминания его родителей во вседневных службах, и молился бы о его здравии и чадородии и победе на враги (грамота Октября 1586 года). При том писал он и другую грамоту Патриарху о трех неугасимых кандилах, что он послал с тем же Архимандритом, восемьдесят два рубля и четыре алтына с деньгою, дабы Патриарх устроил два кандила у гроба Господня и одно на Голгофе, и чтобы кандилы сии горели там день и ночь, покамест тех денег станет на масло, за его Царское здравие и чадородие его Царицы, в наследие царства. (Лист 227)

Третья жалованная грамота была тому же Патриарху о свободном проезде его старцев, когда будет посылать их из Иерусалима, он или его преемники, с тем однако, чтобы они не провозили никакого заповедного товара беспошлинно.

В том же 1586 году, в Марте месяце, приехал в Москву с Афонской горы Игумен Роман с братиею бить челом о милостыне, и принесли грамоту из обители Пантократора, которая еще в первый раз обращалась с прошением к державе Русской. Вся братия вкупе, преклоняя колена, творили метание святому его царству и молили Господа о многолетнем его здравии, утверждении и победе над врагами. Вслед за тем извещали, что получив милостыню царскую его родителя по Царевичу Иване, поминают его вкупе с усопшим родителем, в умоляют, чтобы Царь помиловал убогих своих богомольцев и обновил бы им общежительную их трапезу, которая от многих лет разрушилась до основания, и посылали ему, с тремя своими старцами, благословение от обители, мощи Св. великомученика Феодора Стратилата, обложенные серебром, с подписью, которые просили принять как священный дар от их обители.

Между тем Царь Феодор Иоаннович утвердил своею грамотою двор, пожалованный в Москве Государем отцом его Хиландарскому монастырю. После царского титула, так пишется в грамоте: «пожаловали мы, во святой горе Афонской, обитель Введения Пресвятыя Богородицы Хиландаря монастыря, лавры начальства государства Сербскаго, святых Саввы и Симеона, много лет бывшую в благоденствии, ныне же за преумножение грехов всего Христианства, до конца смиренную и озлобленную, от богоотступных Турков, (ибо не только она, но и все государство Сербское изменилось, отлучено и оскорблено, и в крайнем смирении, и все начальники Сербские извелись и не от кого получать ей никакой помощи, по престании всего государства Сербскаго.) Сего ради, возложив упование на волю Всемогущаго Бога и на ходатаицу в помощи, преславную Богородицу, и на всех Святых, молитвами коих, не оставит Господь раззориться до конца своему достоянию, и падшим даст возвратиться на первое достояние; сжалились мы над ними и, хотя они не под нашим начальством, но видя скорбь их и утиснение, и смиренное к нам моление, прияли их во имя государства нашего, для вспоможения и пропитания во всяких скорбях, и даровали им на покой, Архимандриту и всему братству, приезжий двор во граде нашем Москва, в новом городе Китае, на правую сторону Богоявленскаго монастыря, в вечной поминок, со всеми потребными хоромами. Сия жалованная грамата дана от нас в руки Архимандриту Савве, чтобы он отвез ее в лавру, ко всей братии, и там бы молились о здравии нашем и чадородии рода нашего, и поминали бы родителей наших, во вседневных помянниках.» (Лист 249). Следуют имена их. Грамота писана в Сентябре 1586 года, и к ней привешена золотая печать, а при том дана еще проезжая грамота старцам Хиландарским.

В тоже время была послана милостыня царская Синайской горы Архиепископу Евгению восемьсот пятьдесят рублей, чрез Архимандрита Синайского Мелетия, при известительной о том грамоте, и еще с другою грамотою о двух неугасаемых кандилах, у Неопалимой купины и над мощами Великомученицы Екатерины, для устройства коих особо посылалось денег пятьдесят четыре рубля с тем же Архимандритом, и проезжая грамота для приезжих старцев Синайских на будущее время. (Лист 259)

Неограниченная щедрость царская распространилась и на Сербскую землю. Он послал милостыни двести семьдесят рублей и полное облачение в монастырь Сербский Милешев Вознесения Господня, где почивает великий чудотворец Савва Сербский, Архимандриту Вениамину с братиею чрез присланного от них экклесиарха Филиппа при грамоте от 23 Октября о поминовениях и заздравных молитвах; и в другой монастырь Сербский, Благовещенский, что на реке Папароте, Игумену Захарии с братиею, пожаловано при грамоте сто двадцать рублей на церковное сооружение по случаю присланной от них просьбы. (Лист270)

Едва успел Государь отпустить Сербских старцев, как его известили Черниговские воеводы о приезде самого верховного Архиепископа Болгарской, Молдавской и Мултянской земли Гавриила Охридского и первой Иустиниании; с ним был Митрополит его Софроний, Архимандрит с архидиаконом и тринадцать слуг, которых они задержали до царского указа. На встречу им был послан человек царский Несветай Огарев, и велено было наместникам Черниговским с честию отпустить их к Москве, где они остановились в Богоявленском монастыре. (Лист 276)

Архиепископ подал от себя грамоту на имя Государя, в которой, преподавая ему мир и благословение, говорил: что поскольку он есть единый благоверный Царь во всем Христианстве, всему народу благоверному и православному похвала и надежда, то они, убогие, пришли на рубеж его царства, чтобы сподобиться видеть лепоту его царствия, Царя благоверного и христианского, ибо они обладаемы за грехи свои и попущением Божиим хульниками народа христианского и церквей Божиих, неверными Агарянами; к нему же обращаются по чину царскому, как заступающему место Божие на земле. (Лист 276)

Замечательно, что в грамоте своей Гавриил называет себя: «Божиею милостию, Архиепископом Августитаны, первыя Охриды и всея Болгарския и Сербския земли, и Арвании, и Волошския и Молдавския и иных», хотя сии две последние епархии имели своих особенных Митрополитов.

При его грамоте подал и свою сопутствовавший ему Митрополит Пелагонский и Перлажский (т. е. Берлада, город Молдавии), что грех ради их от Агарян неверных многие бывают им скорби, и не могут освободиться церкви их от великой скорби, ибо им причинился убыток в сорок тысяч асприй (четыреста рублей) и не находят где главы преклонить, а потому прибегают к Царю, кормящему много алчных, призирателю убогих и опростателю проданных, и просят его милости, сколько ему Бог на сердце положит.

Архиепископ Гавриил подал еще грамоту Государю, извещая его: «что преподобный мних Симеон и старцы честнаго дома преподобномученицы Параскевы, которая в Македонки, близь Албанской земли, впали в великий долг шестьдесят тысяч асприй, заложив святые сосуды и ризы, и прибегают к Царю, чтобы опростал их и искупил из рук неверных, и был бы новым соорудителем тому святому дому, как благоверный покровитель народа христианскаго, поскольку их самих умалил Господь, за их грехи, паче всех языков.» (Лист 280) Государь отпустил из Москвы Охридского Архиепископа Гавриила и Гревенского Митрополита Софрония, Елассонского Архиепископа Арсения, Дирахийского Архиепископа Паисия, со всею их прислугою, и с ним трех старцев Иверского монастыря, Игумена Ксенофского монастыря Антония и трех старцев Никольского монастыря, и велел проводить их чрез Литву.

Чрез два месяца, в Мае 1586 года, опять известили Государя воеводы из Чернигова, что приехали торговые люди из Царьграда и сказали им, что видели во Львове Патриарха Антиохийского Иоакима, идущего за милостынею в Москву; Государь велел воеводам пропустить его. Между тем Патриарх прислал от себя, с пути, грамоту к Государю такого содержания:

«Иоаким, милостию Божиею, Патриарх великаго Божия града Антиохии и всего Востока. Beлемощному и православному в Царях, наивысшему, благочестивому Государю, великому Царю господину Феодору Ивановичу, о Святом Духе возлюбленному сыну нашего смирения, радоватися. Яко же достоит истинному отцу, всегда просить Господа Бога, за счастливое здравие истиннаго сына, так и мы должны, всегда и на всякий час, пред Христом Спасителем нашим, просить, как богомольцы царскаго православия, да даст тебе Господь долгоденствие, здравие и спасение, и на враги победу, и жилище в недрах Авраама, отца нашего. Извещаем твое Царское Величество, что благая слава твоей державы, не только в отечестве твоем, Московской земли и Малой России достигла, но и во все страны и народы, в конец всей вселенной простерлась, как лучи солнечные, наипаче же к чужестранным, и утешение обильное восприемлется от Царской твоей любви, ибо писано: всяко древо доброе и плоды добры творит, и всякий человек благий, от благаго сокровища своего, износит благое, так и твое Царское благочестие, во всем свете благий плод и сокровище приносит. Благословен Господь Бог наш, давший тебе благодать сию, и благословен ты во веки. Вижу явно, что сего ради возлюбил тебя Господь Бог твой, чтобы поставить тебя Царем в стране, где все люди твоей державы суть Христиане, да творишь им суд и правду. Пришел я из эпархии моей, великаго града Антиохии, в Царьград, ради некоей своей потребы, к брату моему, единослужителю о Христе, Патриарху Вселенскому, и случилось там быть, в одно время со мною, Патриарху Александрийскому, и мы, как братья о Христе, воспоминали себе благочестие и благодеяния твоей Царской любви, о которых слышали от многих людей, духовных и мирских; посему умыслил я, не возвращаться в мою эпархию, доколе не увижу Царское твое лице. И так, приняв прощение, изволение и согласие братии моей, единослужителей Патриархов, устремился идти в страну отечества твоей Царской державы, с великим желанием, как богомолец твоего благочестия, видеть и приветствовать тебя, и довольно побеседовать о тягости бремени, которою мы во все времена от безбожных бусурман обложены, и не жалею великаго труда и путнаго долгаго шествия в старости моей, говоря себе, что великое есть дело, видеть великаго православнаго Государя. Писано: если кто видел небо и небо небеси, и все звезды, а солнца не видал, тот еще ничего не видел; но когда увидит солнце, возрадуется и прославит сотворившаго его. Солнце же наше, правоверных Христиан, в нынешние дни, ваша Царская милость, и кто видит Царское лице, возрадуется и прославит Живодавца Бога, который дал тебя во утверждение просвещения Восточной Церкви Христовой, как солнце, светящее над всеми звездами. И ныне, благодатию Спасителя Бога, достигши, с великим трудом, ради моей старости, в пределы Царской твоей державы, предпосылаю тебе сие мое писание: изволишь ли мне придти к тебе, пожелать тебе здравия, посетить и благословить тебя и всех в области твоей Христиан, сущих о Христе братий? ибо писано: «приемляй Пророка во имя Пророче, мзду пророчу приемлет»; также и приемляй Патриарха, во имя Патриарха, мзду патриаршу приемлет. Бог же мира, да будет стражем твоим, во всех путях Царскаго твоего православия. Аминь.» Грамота писана 1586 года Апреля 12-го.

Государь велел послать боярского сына на встречу Патриарху, в Можайск, и там приветствовать от его имени, спросить о здоровье и блюсти, чтобы везде по дороге были ему кормы и постои; с Литовскими же людьми, которые будут провожать его, Русским ни о чем не разговаривать, и обо всем отписать к Государю.

Июня 17-го приехал Патриарх в Москву и остановился на Никольском крестце, на дворе Федора Шереметева; 25-го Июня пригласил к себе Патриарха Государь, и за ним посланы, что весьма странно, летом сани митрополичьи. Патриарх вышел у Благовещенской паперти, принимал же его Государь в подписной золотой палате, в царском платье; при нем были бояре и окольничие, в золотном платье; на крыльце встретил Патриарха дьяк посольский, Андрей Щелкалов, и явил его Государю. Царь встал с престола и встретил его за сажень от своего места; Патриарх благословил Государя, а Государь спросил его о здоровье. Патриарх отвечал: «что Божиею милостию и его Государевым жалованьем, дошел до его Царствия здорово», и подал ему грамоту от Патриарха Царьградского; от себя же в дар принес мощи Св. Апостола Анании, священномученика Игнатия Богоносца, великомученика Георгия и мучеников Киприана и Иустинии. Государь звал Патриарха к себе обедать и посадил его близ себя, на другой лавке, по правую сторону, а до обеда велел сходить в соборную церковь к Митрополиту. Митрополит Дионисий был в ту пору в Церкви, в святительском облачении, на амвоне, как бывает пред литургиею, а по сторонам его стояли Архиепископ Ростовский и Епископы, также в облачении, Архимандриты и Игумены, в саженых жемчугом ризах. В южных дверях собора встретил Патриарха боярин митрополичий, Андрей Плещеев, с его дворецким и ключарем соборным, и Патриарх, взошедши, прикладывался к Св. иконам и мощам, а потом пошел к амвону, где стоял Митрополит, который встретил Патриарха за сажень от своего места и благословил его, а потом Патриарх благословил Митрополита, да и поговорил слегка, что пригоже было бы от него Митрополиту принять благословенье прежде. Митрополит спрашивал Патриарха: «как пребывает в здравии и спасении?» и он отвечал: что «Божьею милостью и жалованьем Великаго Государя, жив есть.» Он слушал обедню, которую служил соборно Митрополит; Патриарх же стоял, во время службы, по правую сторону у заднего столба; a после обедни Патриарх ожидал царского стола в набережной палате. Стол был в золотой палате; для Патриарха была приставка, подле Государева стола, с правой стороны, и Государь ему пожаловал, после стола, портище бархату Венецейского и три портища камки, кубок серебреный, позолоченый, двести рублей денег, и отпустил его на подворье. (Лист 320)

Грамота Константинопольского Патриарха Феолипта была окружная ко всем православным Христианам, чрез земли коих лежал путь Патриарху Антиохийскому, и гласила так: «Пресвятейшим и честнейшим Архиереям, возлюбленной о Христе нашей братии и сослужителям, и пречестным вельможам, и всему благочестивому народу, о Св. Духе чадам нашим возлюбленным, благодать и мир и милость от Бога Вседержителя, Господа нашего Иисуса Христа. Известно буди вам, что Патриарх Антиохийский, господин Михаил, оставил патриаршество своим произволением, что нам поведано от блаженных Патриархов Александрийскаго и Иерусалимскаго, и от иных многих Архиереев, что они, соборовав и избрав по достоинству, поставили в Патриарха пресвятейшаго Митрополита Иоакима, по закону нашему, как мы его видели мужа святаго и благочиннаго; но, ненавистника христианскаго диавола научением, человек некий в Халеппе, по имени Григорий, исполнился зла и смутил бывшаго Патриарха Михаила, поднял его, и он начал просить бывшей своей власти, которую сам сдал, и многие убытки учинил Божией Церкви, восемь тысяч золотых; весьма скорбен о том долге пресвятейший Патриарх Антиохийский Господин Иоаким, во Святом Духе возлюбленный брат нашего смирения и сослужитель, который пошел искать помощи, и ныне к вам пишем: буди с вами, Архиереями, иереями и вельможами, и со всем Христолюбивым народом, благодать Господа нашего Иисуса Христа, во веки веков. Да приимите того пресвятейшаго Патриарха благосердно и в его скорбях помощь учините, ибо писано: творяй милостыню нищему, Богу в займы дает, и кто подаст милостыню тайно, то будет на страшном суде явно. Вы же пожалейте о Патриархе Антиохийском, дабы он тот великий долг, свел с Апостольской Церкви и с себя, и был на своей власти; а вам то Господь Бог заплатит седмерицею в царствии небесном, и будет на вас благодать Господа нашего Иисуса Христа, всегда, во веки. Аминь». У грамоты приписка: «Сильвестр, Божиею милостию, Папа и Патриарх великаго града Александрии». (Лист 122)

Между тем благочестивый Самодержец, помысля с своею благоверною Христолюбивою Царицею Ириною, начал советоваться с боярами о учреждении Патриаршества в своем царстве. Так он говорил им: «изначала, от прародителей наших, Киевских, Владимирских и Московских Государей, Великих Князей и Царей благочестивых, поставлялися богомольцы наши Митрополиты Киевские, Владимирские, Московские и всея Руси от Патриархов Царяграда Вселенских, а потом, Всемогущаго Бога милостию и Пречистыя Богородицы заступницы нашей, и молитвами великих Чудотворцев всего Российского царствия, и по совету Патриархов Вселенских, начали поставляться особо Митрополиты в Московском государстве, по приговору и по избранию прародителей наших и всего освященнаго Собора, Архиепископов и Епископов Российскаго царства, и до нашей державы. А ныне, по великой и неизреченной своей милости, велел нам Бог видеть к себе пришествие великаго Патриарха Антиохийскаго, нам же возсылающим за сие славу Господу испросить бы у него еще милость, дабы явил свое милосердие и устроил в нашем государстве Московском, Российскаго царства Патриарха, и посоветовать бы о том с святейшим Иоакимом и с ним бы приказать, о благословении патриаршества Московскаго, ко всем Патриархам.»

По воле Государя шурин его, ближний боярин и конюший Борис Федорович Годунов, объявил царскую речь Патриарху Антиохийскому, чтобы о ней посоветовал со Вселенским, а Патриарх Царьграда с прочими, Александрийским и Иерусалимским, и со всем освященным Собором Греческого царствия, да и во Святую гору и в Синайскую обослался, чтобы дал Бог такое великое дело в Российском государстве устроилось, ко благочестию веры Христианской, а помысля между собою, чтобы объявили они, как приличнее может оно состояться. Патриарх же Иоаким, выслушав речь сию, говорил:

«Известно нам Патриархам и всему Христианству в Греческой земле и повсюду, что Государь ваш, благочестивый и христолюбивый и милостивый к своему Христианскому народу, и нас, в наших скорбях и угнетении, от богомерзких Агарян, призирает своею милостынею и мы о том молим Господа и Спаса нашего Иисуса Христа и Пречистую его Матерь и всех Святых, от века угодивших Богу, дабы даровал Господь Государю вашему все по желанию его сердца, и многолетнее здравие и на враги победу, и государство его устроил бы мирно. – А такому великому достоянию в его Российском царстве быть прилично, когда бы Бог устроил в нем Патриарха: только не посоветовав с Цареградским и другими Патриархами и со всем освященным Собором, учинить того не возможно, обо то дело великое, всего Собора, а слыша ныне такия речи от благочестиваго Царя, начнем вкупе о том советовать и во Святую и в Синайскую гору обошлемся, и усердно будем просить милости у Бога, чтобы всемогущею своею десницею сие совершил.» (Лист 122)

В Июле Патриарх Антиохийский просил позволения посетить Чудов монастырь и Сергиеву лавру, и был встречаем в обоих монастырях со звоном и честно; в лавре же, после трапезы, получил от Архимандрита три образа в окладе, сорок соболей, камку бобровую, серебряную чарку и сорок рублей денег. Угощения продолжались там еще три дня, с новыми дарами Патриарху от келаря и братии, и все его прислужники были щедро одарены.

Июля 17-го приказал Государь быть Патриарху у себя на отпуске, и был он встречен с теми же почестями; дьяк Андрей Щелкалов говорил ему от имени Государя: «что он пожаловал ему милостыню, по отце своем, блаженной памяти Государе, и отпускает его в Антиохию, прося, чтобы и там всегда, на проскомидиях, поминал Государя отца его и брата Царевича, и молился бы о его здравии и Царицы, и о том, чтобы Господь послал им чадородие.» Государь пожаловал на прощании Патриарху два портища бархата и атласа Венецейского, камку, сорок соболей, чару серебряную в двадцать пять рублей и сорок рублей деньгами, но к столу не приглашал, а послал со стола корм. После отпуска, Патриарх пошел по соборам, но не видно, чтобы он был у Митрополита Дионисия, вероятно оскорбившись за первый прием. Августа 11-го, выехал Патриарх из Москвы на Чернигов, и был провожаем приставом Всеволожским, а из Брянска отпущен на судах, в сопровождении детей боярских. С Патриархом же был послан подъячий Михаил Огарков, с милостынею царскою и грамотами к Патриархам Александрийскому и Иерусалимскому.

Патриарху Феолипту писал Государь: что по кончине отца и воцарении своем на царство, он уже посылал к нему, с посланником Благим, милостыни своей шесть сот рублей, да на монастыри Цареградские триста пятьдесят рублей; потом посылал к нему Патриарх Элассонского Архиепископа Арсения и Дирахийского Епископа Паисия, и с ними опять послано было милостыни Патриарху двести рублей, Архиепископу же и бывшим с ним роздано по рукам четыреста семьдесят пять рублей; ныне же посылает к нему опять, достальной милостыни, по отце своем, триста семьдесят пять рублей, с человеком своим Михаилом Огарковым; для сбережения же дана сия милостыня двух Гречанам Федору Андрееву и Ивану Константинову Дезжемандуру; Патриарх же, получив милостыню из рук их, пусть раздает тем монастырям, к которым еще не дошла, и запишет в помяннике всех родителей (имена коих посылает), и молится о здравии Царском и устроении всего православного Христианства, и вместе с благословением пришлет извещение о получении и раздаче милостыни. Касательно же того, что писал Патриарх с Греком Константином Иларионовым, что есть в Цареграде, на Самофеи улице (квартал города Псомафи) храм во имя Николая Чудотворца, которым овладели Турки и пригородили себе во двор, Христиане же храм тот выкупили и дали за него шестнадцать тысяч аспров (Русскими деньгами сто шестьдесят рублей), и чтобы мы им в том помогли: то мы и сей долг, за наше здравие и здравие Царицы, взяли на себя и деньги отдали Греку Константину, а он послал их к тебе, с Греком Федором и его товарищами, и когда деньги от них получишь, приложи молитвы о нашем здравии. Да еще послал Государь милостыни, по отце своем, Патриарху Александрийскому Сильвестру, пять сот рублей, с купцом Гречаниным, Федором Андреевым да Иваном Джемандером, и просил, чтобы деньги от них приняли. С сими купцами отпустил он человека своего Михаила Огаркова помолиться ко Спасову гробу и во Св. гору, и за сына его, который находится в полону в Турецкой земле, послал выкуп, в тех же милостинных деньгах.

Если Патриарх Александрийский случится в Цареграде, то просил отдать ему милостыню за его распиской, если же нет, то послать сию милостыню в Александрию с своим человеком, и проводить туда Михаила Огаркова, дав ему туда и обратно проезжую грамоту. Также, если посланный в Царьград для научения Греческому языку человек царский, Грязнуша Ушаков, уже достаточно научен сей грамоте, то бы его отпустил обратно с Турскими купцами; если же еще нет, то велел бы ему пристальнее доучиться, и тем бы показал Царю, своему Государю, любовь. Грамота писана в Августе 1586 года. (Лист 376)

Патриарха Александрийского Сильвестра извещал Государь грамотою о получении его благословения, и что посылает к нему милостыни, по отце своем, триста рублей, да на монастыри Александрийские сто рублей (чрез тех же купцов Греческих), да еще с своим человеком Михаилом Огарковым, которого отпустил по его обету, помолиться к Св. Гробу и на Св. гору, и для выкупа сына из плена Турецкого послал заздравную милостыню Патриарху, шубу соболью под камкою и чару серебряную, большую, и просил записать своих родителей в синодик, о здравии же и чадородии Царском молиться, и о устроении всего Христианства, а о получении милостыни известить грамотою. (Лист 356)

Вскоре после отъезда Антиохийского Патриарха Черниговские воеводы опять уведомили Государя о приезде к ним из Болгарской земли, из обители Благовещения, Митрополита Виссариона Колоссейского, и от великой горы Соговицы, из обители пустынножителя Иоакима, Игумена Гервасия, да из Былина, монастыря Архангельского священника Стефана, которых всех отпустили в Москву.

Митрополит привез с собою грамоту от Архиепископа Сербского, который извещал, что близ Колоссийского города создан был, от преждепочивших ктиторов, Константина великого Воеводы монастырь, который разрушен землетрясением, и хотят его возобновить, но сами собою не смеют, ибо одолело Агарянское насилование: посему послал к Царю сослужебника своего Виссариона Епископа, дабы поведал, что они пребывают посреди Агарян, как овцы среди волков, ежедневно измождаемые и уничижаемые и укоряемые, ради веры Христовой, и потому просил Государя, чтобы был их ктитором и поновил бы Св. иконы и двери и завесу, в вечное себе поминовение, по евангельскому слову: «милости хощу, а не жертвы», ибо милостынею и верою великие прощаются согрешения человекам. Господь же да укрепит душу Царскую на всех врагов, видимых и невидимых, и сподобит его стать одесную на страшном суде Христовом. Все сии Епископы и старцы отпущены были обратно чрез Смоленск.

Заметно однако, что в тягость становились частые приезды духовных властей Восточных, потому что в той же отпускной грамоте к воеводам Смоленским, с которою отправились обратно Сербские старцы, писано было: чтобы вместе с ними обратно отправили приехавших на рубеж со Св. горы, из Зографского монастыря, Игумена Паисия с братиею, хотя они и привезли с собою, в благословение Царю, мощи его Ангела, святого великомученика Феодора Стратилата, преподобного Михаила Синадского и мученика Пигасия, да две иконы Богоматери и святого великомученика Георгия, также с мощами. Велено было принять от них сию святыню и выдать им заздравной милостыни тридцать рублей, а заупокойной сто, самих же отпустить обратно.

В том же 1587 году, в Июне месяце, воеводы Черниговские прислали Гречанина Николая, который объявил дьяку Федору Щелкалову в распросе: что он был отпущен из Царьграда от двух Патриархов, Константинопольского и Антиохийского, которые писали о нем грамоты касательно милостыни и велели на словах сказать Царю о том, что приказывал к ним Государь касательно учреждения Патриарха на Руси. Оба они, соборовав между собою, послали по Александрийского и Иерусалимского, и велели им быть в Царьграде, чтобы с ними соборовать; с Собора же Патриархи хотят послать в Москву и наставить, как соборно поставить Патриарха на Руси. (Лист 378)

Достойно внимания, что мысль о патриаршестве возникла тотчас после приезда в Россию самостоятельного Архиепископа Сербского, который носил у себя титул Патриарха: весьма естественно было желать, чтобы и в могущественной России, к которой за милостынею обращался весь Восток, был бы также самобытный Патриарх, когда сим преимуществом пользовались порабощенные племена Болгарские и Сербские, страдавшие под игом Оттоманским.

В Ноябре следующего года опять известили Царя воеводы Смоленские, что приехал со Св. горы Митрополит Авлонский Феофан и с ним Архимандрит Иосиф, которые принесли грамоты от Архиепископа Феодула Охридского, Сербского и Болгарского; из Чернигова же прибыл, в одно время с ними, в Москву Владыка Григорий из Сербской земли. Государь принимал их в Январе месяце, в день Богоявления, и вместе с ними Иерусалимских старцев, которые неизвестно когда приехали. Он принял благословение от Митрополита, сойдя три ступени со своего престола, а Епископа звал к руке; оба принесли святые мощи в дар великому Государю и явили свои грамоты; потом все пошли в собор Успенский, где уже Митрополит Иов, заступивший место Дионисия, готовился совершать литургию и благословил их. Царь Феодор Иоаннович пришел также в собор, и все соборно ходили на воду, а после водоосвящения слушали обедню.

Сербский Епископ Григорий, из города Софии, в грамоте своей к Царю писал: что он желал видеть лицо единого православного на земле Государя и принести молитвы Богу о его вожделенном здравии и победах, и благодарить его за усердную любовь к святым монастырям и милостыню, которую посылает на их обновление. Посему он, Епископ Софии Премудрости, называемый Сардики, пришел с братиею ради милостыни, так как древняя их церковь вся обрушилась, сами же они не могут ее соорудить, ибо труждаются и скитаются, испытуя времена и лета, по Апостольскому гласу, и тяжко их пребывание, так что и стада своего не могут пасти от Измаильтян, чад Агарянских, и по всей земле стыд и поношение терпят, грех ради своих, странствуя по чужим странам и не имея где главу преклонить; но все терпят Господа ради, по Господнему гласу: что претерпевый до конца, тот спасен будет, и не могут оставить монастыря своего, чтобы в нем не погибла память ктиторов Царей, в нем почивших. Он принес в дар Государю руку от мощей святого Григория Декаполита и просил Царя сделаться ктитором монастыря Великомученика Георгия, как были прежде ктиторы Цари; Господь же укрепит и прославить его державу и сподобит его десного стояния в день страшного суда. (Лист 386)

В другой грамоте, также из Сербской земли, Аккольского монастыря Игумен Митрофан с братиею просили Царя, молитв ради великого чудотворца Николая и трех Святителей Московских, умилосердиться над ними и показать им теплую любовь, пожаловав милостыню на укрепление обители и на пищу братии, и приносили от себя благословение Царю, образ великомученика Георгия и часть мощей мученика Георгия нового. (Лист 393)

Еще одного монастыря Сербского, именуемого Милешева, была грамота к Царю, чрез Игумена Филофея, также о милостыни в пользу храма Вознесения Господня, где почивает первый Архиепископ Сербский Святитель Савва и два Краля Сербские, Владислав и Давид; с обычными благожеланиями старцы приносили в благословение Царю перст великомученика Георгия, образ Спасов и святых Саввы и Симеона, писанных на золоте; они благодарили за милостыню, двести семьдесят рублей, которыми пожаловал их обитель святого Саввы для прокормления братии, ради поминовения его родителей, которых они вписали в помянник, и просили прислать еще милостыни на украшение их обители и богатое облачение, с хрисовуллою царскою, как он это сделал для Хиландарской. (Лист 398)

Была грамота и из Селуня, из обители Св. Николая, от Игумена Матфея и всей братии, которою излагали они свои нужды и скорби от проклятых чад Агарянских и, ради святых чудотворцев Русских, просили помиловать монастырь их, обветшавший от многих лет, и прислать милостыни для прокормления братии. (Лист 398.) Грамота писана 1587 года, а подали ее Архимандриты Иоанникий и Вениамин.

В конце Января Государь отпустил Митрополита, Епископа и старцев Сербских с своею милостынею, чрез Смоленск. В Марте 1588 года прибыли со Св. горы: из монастыря Хиландарского Архимандрит Арсений, из Ватопедского эклесиарх Григорий с братиею, и принесли Государю грамоты от своих обителей, извещая о получении милостыни для поминовения Царя и прося еще на укрепление обители, в нуждные времена, желая при том ему всех благ и победы на врагов. Ватопедский монастырь посылал ему на поклонение икону и миро от Великомученика Георгия, оставленное их обители блаженным Императором Палеологом. (Листы 418–433)

За сим следует пришествие Патриарха Константинопольского Иеремии для утверждения Патриаршества в России: событие сие было так важно своими последствиями, что оно заслуживает более подробного описания и, по счастью, в делах Архива есть целый статейный список под № 3-м, который посвящен описанию сего пришествия и последовавшего за ним посольства Дионисия, Митрополита Тырновского. Сверх того, там сохранилось еще, на Латинском языке, печатное подробное описание пришествия Патриаршего, составленное спутником его, Епископом Элласонским Арсением. Из сего двойного источника извлечено сие описание утверждения Патриаршества в России.