Слово перед Благодарственным Молебствием об избавлении от губительной болезни и по случаю свирепствовавших в г. Могилев пожаров
He бывайте несмысленни, но разумевайте, что есть воля Божия... Благодаряще о всех о имени Господа нашего Иисуса Христа Богу и Отцу. (Еф. 5:17, 20).
По словам Апостола значит, надлежало бы нам столько же благодарить Бога за бедствия, сколько и за благоденствие; столько, например, за посещение нас губительной болезнью, от которой мы только что освободились, сколько за избавление от нее. Так и поступали Святые. Праведный Иов, лишенный богатого имения и детей, пораженный, сверх того, жестокою проказою, лежа на гноище, говорил: яко Господеви изволися, тако бысть: буди имя Господне благословенно во веки (Иов. 1:21)! Апостолу Павлу смерть не только не страшна, но даже вожделенна была до того, что он взывал: мне еже жити Христос, а еже умрети приобретение есть (Филип. 1:21). Первенствующие Христиане летели на мучения и смерть за имя Христово, как пчелы на цветы медоносные! А мы или столько животолюбивы, пристрастны к настоящей жизни, или столько страшимся суда Божия, ожидающего нас за гробом, что нас побудило собраться для принесения благодарности Богу только прекращение губительной болезни во граде нашем! Но слава Богу и за то! слава Богу, что хотя прошедшее бедствие произвело в нас живое сознание, что наша жизнь есть дар Отца небесного, что продолжением ее мы одолжены всещедрой милости Божией! Чем же мы засвидетельствуем благодарность Богу за сохранение жизни нашей? He ужели одними словами, или молитвами священнослужителей святой Церкви? Но подобного рода благодарностью возгнушались бы и земные наши благодетели, зная, что мы, благодаря устами, непризнательны в сердце, не думаем благоугождать им. Тем паче перед лицом Бога всеведущего, изъявление благодарности за сохранение жизни нашей должно состоять – в посвящении остатка ее покаянию и прославлению Бога; в противном случае, мы снова привлечем на себя гнев Божий.
Стечение наше для принесения Богу благодарности за спасение наше от губительной болезни доказывает, что человек никогда столько не дорожит жизнью, как избавившись от очевидной опасности потерять ее. Но надлежало бы, чтобы каждое мгновение нашей жизни было жертвой благодарения Богу за ее продолжение: потому что всякое мгновение бытия нашего есть доказательство благодеющей нам любви Божией. Так, все, чем мы пользуемся, чем обладаем, есть дар всещедрой благости Божией: и воздух, которым дышим, и вода, которой утоляем жажду нашу, и земля, которая питает нас, и доставляет нам необходимое к поддержанию бытия нашего; даже сохранением сил телесного нашего состава, которым пользуется душа наша, как некоей одеждой, мы одолжены неусыпному промышлению о нас благости Божией, потому что без нашей заботливости, даже без сознания нашего кровь совершает в теле нашем свое течение, и непостижимо для нас бесчисленные кровеносные сосуды, рассеянные по всему телу в виде тончайших нитей, совершают предназначенное им Богом отправление. А от скольких наветов и опасностей провидение Божие ежечасно заступает, бережет и ограждает нас?
Если же мы за бесценный дар жизни нашей должны благодарить Бога всякое мгновение, постоянно провождать жизнь в чувстве безпредельной признательности за Его отеческое о нас попечение: то спасение от всеобщего бедствия, каково изнурившая нас страхом губительная болезнь, возлагает на нас вящий долг, требует от нас более, нежели одной благодарности. Чего же требует? He трудно узнать сие из тех ощущений, которые возбуждала в нас таже губительная болезнь. Когда она между нами свирепствовала: тогда, ежечасно слыша, что тот или другой ближний наш внезапно стал ее жертвой, невольно помышляли мы о своей смерти, и необходимости после кончины своей с перед судом Божиим, дать отчет во всем, что мы делали, живя в теле, доброе или худое; помышляли об участи, ожидающей грешников в вечности, и воздыхали о своем окаянстве. Значит, для этой цели и ниспослана была на град наш губительная болезнь, ниспослана была с тем, чтобы побудить нас к истинному покаянию. А в этом отношении она была для нас величайшим благодеянием Божиим, была доказательством беспредельной к нам любви Божией, не хотящей смерти нераскаянного грешника.
Так, братья, губительная болезнь громче Пророков взывала к нам: сташте на путех жизни, и вопросите о стезях Господних и видите; кий есть путь благ, и ходите no нему, и обрящете очищение душам вашим (Иер. 6:16). Исправите пути ваша...и ходите в путях Господних... и благо будет вам (7:3. 23)! Что ж, исправились ли мы? Положили ли в сердце своем не оскорблять впредь благость Божию своими грехами, загладить святостью поведения произведенные нами соблазны, посвятить остаток жизни нашей во славу Божию? К прискорбью, едва ли не каждый из нас снова об- растился на стропотные пути свои, как будто с прекращением губительной болезни все беды кончились. Правда, Бог нас помиловал, повелел Ангелу, поразившему в нашем граде смертоносными стрелами братьев наших: довольно ныне; отними руку твою (2Цар. 24:16)! Но кто весть, на долго ли; кто весть, за что нас Бог помиловал? Может быть ради неизвестных нам верных рабов своих, живущих между нами; а всего вероятнее, Бог пощадил нас ради человеколюбия своего, ради святого своего имени, которым мы запечатлены, помиловал нас ради самого Себя! Ибо где у нас плоды покаяния? Лучше ли мы теперь? Богобоязненнее ли провождаем жизнь свою, нежели провождали ее до постигшей нас губительной болезни?
Если совесть наша удостоверяет нас в противном тому, если в нас, по-прежнему, царствует грех, а не благодать Божия, содействующая в исправлении жизни: то без пользы для нас была постигшая нас губительная болезнь! А сие не тоже ли, что с упорством раздражать благость Божию, идти наперекор вечному правосудию, зная и испытывая, что в сокровищнице правды Божией есть бесчисленные средства к наказанию грешника. Очувствуемся, братья, и покаемся! покаемся тем паче, что если всякое время, то преимущественно настоящие времена призывают нас к покаянию. Спаситель осудил Фарисеев за то, что они, умея по некоторым приметам предугадывать ненастье и хорошую погоду (Mф. 16:3), не хотела сознаться, что исполнились пророчества относительно времени пришествия Христова. Какой же мы подвергнемся участи, частью сами уже испытывая, а частью будучи хотя отдаленными свидетелями событий, которые, по слову Христову, имеют предварить Его второе пришествие, перед коим последуют брани, и слышания бранем, И будут глади, и пагубы, и труси no местом (Мф. 24:7). Если такие события не сокрушают нашего сердца покаянием, тогда как Господь заповедал нам бодрствовать и молиться, ожидая с часу на час Его пришествия, – потому самому, что оно будет внезапно и час его неизвестен: то по меньшей мере да обратят нас на путь покаяния ближайшие к нам горестные события. Вот едва мы стали свободны от губительной язвы, как от сокрушительного действия внезапно возникших в нашем граде пожаров, имущество и плоды долголетних трудов многих семейств понеслись в дыму на воздух и в несколько мгновений как призрак исчезли, истребились до того что некоторым домохозяевам, удрученным теперь нищетой, кажется будто они во сне были богатыми. И кто из вас не испытал, как изнурительно, тревожно это состояние города для всех нас? He каждый ли из нас, с некоторого времени со страхом отходить ко сну, и с боязнью встречает наступающий день? Мы измучились от вздохов, истомились от стонов и беспрерывной тревоги. Что же означают, что внушают нам сии новые бедствия?.. Опять не иное что, как то, что благость Божия грозой пожаров внушает нам всемерно заботиться об исправлении душевного нашего состояния, о вечной нашей участи. И если б мы столько заботились о приобретении вечного нашего спасения, сколько о сохранении наших имуществ, о безопасности наших жилищ: то мы не испытывали бы такой тревоги из страха, чтобы они не сделались жертвой огненной стихии: потому что Бог, без воли коего и волос не падает с головы нашей, удалил бы от нас всякое опасение и устрашающие нас ужасы!
Так, что бы кто ни говорил о постигших наш город истребительных пожарах, – станет ли приписывать их чьей-либо неосторожности и случаю, или злоумышленного, – по духу Христианского учения, не было-бы таких несчастных случаев, без допущения Божия по нашим грехам, для приведения нас в чувство покаяния и спасения нашего страхом огня временного от огня вечного: потому что, все в Божией власти!
Поверим же, братья, бытию уготованного нераскаянным грешникам огня вечного, когда правосудие Божие карает нас огнем временным; а испытывая сокрушительную силу огня временного, устрашимся огня геенского, который, по удостоверению Богомудрых Отцов Церкви, такого свойства, что одной искры его не в состоянии погасить все воды мира сего (Слово в неделю о мытаре и Фарисее св. Димитрия Ростовского), и от одной искры его превратилась бы в пепел вся вселенная (Поучения в неделю Сыропустную св. Димитрия Ростовского), если бы милосердие Божие не удерживало геенского огня в предназначенных ему пределах. Покаемся, братья, искренним покаянием во всех грехах и беззакониях наших, а сим засвидетельствуем перед Богом истинную благодарность за избавление нас от губительной язвы, и освободимся от смущающих нас ужасов и опасностей: потом что живый в помощи Вышняго, в крове Бога небеснаго водворится (Пс. 90:1). Аминь.