Глава IX. О первом соборном послании Иоанна

Первое послание Иоанново начинается довольно ясным указанием на Евангелие того же писателя (1Ин.1:1–3; сн. Ин.1:1–14) и по содержанию своему составляет как бы второе оружие против умножавшихся ересей (см. выше § 42), так как в Евангелии Апостол учил познанию Сына Божия, а в послании показывает необходимую связь познания с исполнением заповедей Божиих и обличает тех, которые довольствуются одним умственным познанием и не имеют любви к ближним, составляющей отличительный признак христианина: поэтому, вероятно, и написано сие послание вследствие той же просьбы малоазийских церквей, вследствие коей написано Евангелие. Ибо тогда равномерная опасность угрожала как истине догматов, так и чистоте нравов. В последней половине первого христианского века явилось много лжеучителей тем более опасных, что невоздержанная и роскошная жизнь их обильна по чувственным наслаждениям и по наружности привлекательна для людей простых, и неопытных. Христиане могли удержать чистоту вероисповедания неприкосновенной против грубых и нелепых вымыслов лжеименного знания. Но, увлекаясь худыми примерами лжебратии, могли подумать, что для спасения достаточно одного теоретического познания истин веры (чему пример представляют поучаемые Апостолом Иаковом) и посему вознерадеть о добродетели или даже увлечься срамными нравами николаитов и других детей проклятия (2Петр. 2:12–15). Поэтому-то Апостол Иоанн, после изложения догматов в своем Евангелии, счел нужным прояснить качества христианского Боговедения и показать основные начала поведения и отличительные свойства истинных христиан или детей Божиих. Желая предохранить верующих от обмана и сделать искусными в отличении проповедников истинного учения от проповедников лести, Апостол Иоанн показывает существенный признак лжеучителей первого века; всяк дух, иже не исповесть Иисуса Христа во плоти пришедша, от Бога несть: и сей есть антихристов (1Ин. 4:3). Предостережения же от лжеучителей и все вообще наставления, изложенные в первом послании, Апостол Иоанн пишет с той целью, чтобы верующие имели общение с апостолами, как истинными учителями и строителями Церкви; а через них с Отцом и Сыном Его Иисусом Христом (1Ин.1:3), и чтобы таким образом могли вполне пользоваться тем счастьем или блаженством, которое даруется человекам учением евангельским.

Касательно времени написания первого послания Иоаннова мнения толкователей различны. Одни утверждают, что послание написано перед разрушением Иерусалима, разумея о сем событии слова Апостола: дети последняя година есть (1Ин. 2:18); но сии слова не значат, что близко падение Иерусалима. Другие относят сие написание к последнему десятилетию первого века. Св. Амвросий Медиоланский¹⁴⁸ говорит, что Апостол Иоанн совершил сей труд в глубокой старости. В подтверждение сего мнения можно сказать, что характер первого послания совершенно сходен с характером проповеди Иоанновой в глубокой старости, по указанию блаженного Иеронима (In Galat. VI), и что послание написано после Евангелия, как можно заключать из взаимного сличения содержания оных; следовательно по возвращении из патмосского заточения, в конце первого или в начале второго века.

На некоторых древних рукописях сего послания, собранных Миллием, находится надпись следующая: ‘Ιωάννον ἐπιοτολὴ καθολικὴ πρώτη ἐγραφη ἀπό Εφέσου. Справедливость свидетельства сей подписи подтверждается тем, что со времени успения Божией Матери (т. е. с 49 года по Р. X.) Иоанн, по свидетельству истории, имел главным образом местопребывание в Ефесе, кроме полутора лет (95 и 96 года по Р. Х.), проведенного в заточении на острове Патмосе.

Поскольку послание написано в Ефесе и поскольку оно некоторым образом есть продолжение Евангелия, то, очевидно, ближайшим образом и назначено, подобно Евангелию, для малоазийских церквей, которые находились под особенным попечением и управлением Апостола Иоанна Богослова. Так думать заставляют особенно две причины: 1) Послание не имеет обыкновенной формы посланий, от которого в других случаях (2Ин.1; 3Ин.1; Апок.1:4) не отступал Апостол Иоанн. Такое отступление дает право заключать, что первое послание передано первоначальным читателям лично от самого Апостола, как письменное наставление, дабы они, по закону общения, препроводили оное и к прочим окрестным церквам. Но Апостол жил постоянно среди малоазийских христиан, следовательно и передал свое послание или ефесской или какой-нибудь другой; но, во всяком случае, малоазийским церквам; 2) Сличая первое послание Иоанново с посланиями к семи малоазийским церквам (Апок.2:1; 3:22), легко приметить, что первое послание направлено против тех же заблуждений, о распространении коих ему сказано было в откровении. А такое сходство обличений ведет к заключению о единстве лиц обличаемых.

Примеч. Блаженный Августин (Lib. II. Quaest. Еvang. сaр. 29) свидетельствует, что первое послание Иоанново в древности называлось посланием к Парфянам т. е. к христианам из иудеев, жившим под властью парфян в Низибе, Неарде и других местах, и посему будто бы не имеет обыкновенной формы послания, т, е. не имеет ни приветствия, ни целований, так как между римлянами и парфянами продолжалась война. Но из истории Евсевия видно, что первое послание Иоанна, вместе с другими шестью, обыкновенно называлось Соборным. Ligphootus полагает, что первое послание Иоанна назначено коринфянам, потому что в третьем послании Иоанновом сказано: «писах церкви» т. е. той, в которой находился Гаий, а Гаий, по мнению его, был коринфский житель (см. Horae Неbraicae in 1 Согinth. 1:14). Но cие мнение держится, очевидно, только на предположении, что Гаий был коринфянин. Впрочем, справедливо замечено, что nihil de hac prima epistola certo constitui potest praeter id unum Joannis esse (Cursus. Complet. Tom. III. Pag 456, потому что свидетельства древних обстоятельствах происхождения оного весьма скудны и содержание послания представляет к тому мало определенных признаков.

Представив Бога источником жизни, света и любви, Апостол Иоанн показывает истинные действия сего начала в христианине, излагая учение о силе заслуг Христовых, об основных законах христианского поведения, о качествах христианского Богопознания, о свойствах и признаках истинного общения верующих с Богом и о признаках истинных и ложных проповедников Евангелия. По изложению и разнообразию содержания сие послание некоторые¹⁴⁹ сравнивают с книгой притчей Соломоновых, так как Апостол, при изложении своих наставлений не следует строгой последовательности и беседует с читателями просто как отец с детьми, но, с другой стороны, обнимает всю сущность христианского вероучения и нравоучения. В первом послании Апостола Иоанна излагается следующее:

I. Апостолы cуть единственные достоверные проповедники Евангелия. Они возвещают то, что сами достоверно знают (1:1–3), возвращают для того, чтобы верующие имели через них общение с Богом для своего совершенного счастья (1:4). Бог, по их учению, есть свет всесовершенный; поэтому грешник естественно не может иметь с Ним общения (1:5,6). А так как никто без противоречия истине не назовет себя праведником; то, очевидно, все должны получать очищение кровью Сына Божия, по неложному Его общению, под условием исповедания своих грехов (1:7–9). Кто объявляет себя безгрешным, тот поставляет Бога лживым (1:10), «Дети мои» говорит Апостол, «конечно, цель христианского наставления есть удаление от грехов; впрочем, в случае греха, не должно приходить в отчаяние; ибо Христос есть умилоствление за грехи всего мира (2:1,2). Несомненным признаком нашего единения с Богом служит исполнение Его заповедей и подражание Спасителю нашему (2:3–6). Заповедь о любви к ближним, возлюбленные, конечно, заповедь не новая, потому что вы слышали оную исперва; но и она становится новой заповедью в том отношении, как исполнил оную Христос и как исполняют оную Его истинные последователи, поскольку времена неведения прошли и наступило время света или Боговедения (2:7,8). Но сие Боговедение находится только у тех, которые искренно любят своих ближних (2:9–11); и все они, на какой бы степени Боговедения и совершенства ни находились, дети ли они или отцы, отроки или юноши, всё равно должны удаляться от привязанности к миру, которая возбуждает похоть плоти, похоть очес и гордость житейскую и вместе со своими предметами скоро погибает. Вечен только исполняющий волю Божию» (2:12–17).

II. Предлагающие учение, противное учению апостольскому, суть обольстители и враги истины; это антихристы или противники Христа, отделившиеся от единства Церкви (2:18,19), непризнающие Мессии в лице Иисуса и таким образом отвергающиеся Отца и Сына; впрочем, преподанное вам первоначально в запечатленное помазанием, или дарами Святого Духа, учение достаточно предохранить вас от сих обманщиков и научить всему нужному: пребывайте в этом учении, чтобы не постыдиться в пришествие Христово, помня, что возрожденным может считаться только творящий правду (2:20–29).

III. Последователи истинного учения, или дети Божии, от последователей ложного учения, или детей дьявола, отличаются и жизнью и вероисповеданием. Первые, понимая беспредельную любовь Отца Небесного и высокое право усыновления Богу, очищают себя от всякого греха, введенного в мир диаволом и разрушенного Христом; последние не творят правды, не любят ближних и завистливы, подобно Каину братоубийце (3:1–15). Господь показал нам пример любви, положив за нас душу Свою: но где любовь Божия у того, кто в нужд не помогает ближнему своим богатством? (3:16,17), Дети! станем любить ближних не на словах, только, но на деле непритворно (3:18). Ибо если осуждает нас наше собственное сердце, то кольми паче осудит Бог (3:19,20); а между тем только незазорная совесть дает нам дерзновение перед Богом и получает просимое, если мы исполняем Его заповеди касательно веры в Сына и любви к ближним (3:21–24). Учителей истины и лжепророков можно узнавать и по содержанию учения или вероисповеданию. Кто исповедует в Иисусе Божество и человечество, тот от Бога; а кто не признает этого, тот от антихриста (4:1–3). Но последователи истинного учения побеждают таковых лжеучителей (4:4). Лжеучители говорят по-мирски и мир их слушает (4:5). Кто от Бога, тот слушает нас, апостолов, проповедующих любовь, проистекающую от Бога, исповедующую в Иисусе Сына Божия, Искупителя, чуждую всякого страха, обнимающую всех ближних, так как нельзя любить Бога невидимого, не любя ближнего, которого видим (4:6–21), и нельзя любить Бога возродившего, не любя ближнего, который получил возрождение от того же Бога (5:1–3).

IV. Существенные черты истинной веры суть: торжество над миром, выражающееся в высоте; понятий об Иисусе распятом; несомненность, почерпаемая всяким верующим из тройственного свидетельства на земле и на небе и из внутреннего опыта; дерзновение к Богу, обнаруживающееся в наших молитвах, и действенность, являющаяся в очищении себя от грехов среди общего развращения (5:4–19). А зная по собственному опыту свое возрождение, мы должны пребывать в истинном Сыне Божием Иисусе Христе: сей есть истинный Бог и живот вечный (5:20) и хранить себя от треб идольских (5:21).