XI. He с того конца.

Всякий знает и всякий из нас скажет, что сектантское вероучение несостоятельно, что с точки зрения Св. Писания оно не выдерживает критики, а православие, наоборот, – есть истина, находящая для себя неоспоримые доказательства решительно везде и во всём: и в Св. Писании, и Св. Предании, и в психологии, и в истории, и в археологии, и в других отраслях человеческого знания, имеющих хотя малейшее соприкосновение с религиозною областью.

Но если так, если христианское вероучение обладает такою громадною суммою оправдательных документов, то, спрашивается, почему сектанты не убеждаются нашими доводами, соображениями, историческими данными и экзегетическими справками? Почему после собеседований с православными они обыкновенно стоят на своём твёрдо, непоколебимо? Почему ни на минуту не усомнятся они в истинности своего вероучения? Почему ни на одну йоту не отступят от своего символа веры и не пожертвуют ни одною мыслью, ни одним доказательством, ни одним пунктом своего лжеучения?

Почему, наконец, никогда, ни за что и ни в чём не признают они торжества православия и его превосходства над сектантским катехизисом? Вот вопрос.

Нам кажется, что в этом мы сами виноваты. И вот каким образом.

Когда мы обсуждаем в беседе с сектантами тот или иной вопрос, мы обыкновенно всегда начинаем с того, что стягиваем целую кучу доказательств из Св. Писания и потом начинаем оперировать ими.

Конечно, так и должно быть. Без этого приёма никогда и ни в каком случае обойтись нельзя. Об этом даже и говорить нечего. Но вот в чём дело. Такого рода полемический приём следует применять не в начале, а в конце; не во-первых, а во-вторых. Почему так, мы сейчас это покажем и поясним на примерах.

Возьмём хотя бы вопрос о почитании святых. Что из того, если мы, даже на основании Св. Писания, как 2*2=4, докажем нашим противникам, что святых нужно почитать, что нет ничего противозаконного и идолопоклоннического в их молитвенном прославлении? Сектанты всё равно не перестанут глумиться над „обоготворением” людей, не откажутся от своих ложных воззрений по данному вопросу и не проникнутся должным уважением и благоговением пред великими светильниками христианского мира.

Почему так?

Да хотя бы по одному тому, что они, т. е. сектанты, не знают, и из приводимых текстов Св. Писания никогда и не узнают того, за что собственно нужно ублажать угодников Божиих, за что воскуряют пред ними фимиам, за что благоговеют и преклоняются пред ними.

Как же в таком случае можно надеяться на успех и претендовать на вразумление сектантов, когда они ничего этого не знают и не понимают?

Нет, для того, чтобы вразумить сектантов, для того, чтобы и их привлечь к молитвенному почитанию святых угодников Божиих, для этого не к Св. Писанию следует сперва обращаться. Совсем нет. А к психологии наших праведников, к жизнеописанию св. угодников. Прежде всего, мы должны убедить сектантов в том, что наши святые достойны почитания, что они своею жизнью и деятельностью заслужили его, и что мы, как благодарные их соотечественники и сыны, должны „всегда, ныне и присно” прославлять их, благоговейно чтить и преклоняться пред ними.

И только тогда, когда мы успеем в этом, когда убедим сектантов в том, что наши святые – в полном смысле слова „святые”, что они своею верою и правдою заслужили любовь и почитание, только тогда и можно будет обратиться к Св. Писанию для подкрепления, для освещения нашей веры. Но этот экскурс в область священных книг будет тогда совершенно излишним, потому что сектанты, проникнувшись уважением и благоговением к подвигам и заслугам наших святых, не пожелают новых соображений и доказательств.

Прекрасно рассуждает по данному вопросу профессор психиатрии Юрьевского Университета В. Ф. Чиж. В своей статье „Психология наших праведников”, помещённой в журнале „Вопросы философии и психологии” за 1906 г., он говорит: „И для благочестивых почитателей святых и для атеистов праведники, бесспорно, – лучшее сыны народа, представители его нравственных идеалов, образцы, подражать которым стремились миллионы. Отрицательное отношение некоторой части нашей публики к нашим святым объясняется, конечно, тем, что об их жизни и подвигах многие или ничего не знают, или знают кое-что понаслышке. Только незнанием можно объяснить, что народники совершенно игнорировали столь важную область жизни народа, как почитание праведников, не исследовали их жизни и психологии” ¹⁵⁴. „Изучение психологии наших праведников вполне объясняет нам преклонение нашего народа пред истинною духовною знатью; вместе с народом все, преклоняющиеся пред нравственным совершенством, должны почитать наших праведников, воплотивших в себе дух нашего народа, влиявших на его нравственное развитие” ¹⁵⁵.

„Изучение наших праведников может лишь увеличить число их почитателей ¹⁵⁶.

Таким образом, возвратимся к тому, с чего собственно и начали. Т. е. для того, чтобы показать несостоятельность сектантских возражений против почитания святых – для этого необходимо раскрыть пред нашими оппонентами величие нравственного подвига св. подвижников, а затем уже можно обратиться и к Св. Писанию.

Это, по нашему мнению, наилучший полемический приём в области рассматриваемого нами вопроса.

Лучшими пособиями при оценке нравственной деятельности наших праведников могут служить следующие книги и статьи: 1) проф. В. О. Ключевского. „Великий воспитатель народного духа” (о св. Сергии Радонежском), изд. 3; 2) Проф. В. Ф. Чижа: „Психология наших праведников” – Вопросы философии и психологии за 1906 г., кн. 84, стр. 288–335, и кн. 85, стр. 370–441; 3) Проф. С. Смирнова: „Как служили миру подвижники древней Руси”. Серг. Пос.; 4) Е. Поселянина: „Божья рать”, изд. 2, 1910 г.; а также „Жития святых”.

Возьмём ещё другой пример.

Когда заходит речь о монашестве, православные миссионеры первым долгом стараются найти для него оправдательные места как в Св. Писании, так и в церковной истории. И когда найдут их, успокаиваются, считают своё дело выигранным и дальше этого обыкновенно не идут.

Между тем, это глубокая ошибка. Одними текстами не переубедишь сектантов. И доводами Св. Писания в данном случае не докажешь им превосходства православия над сектантством. Что из того, если мы на основании своих священных книг докажем „религиозным отщепенцам” законность монашеского института, а они в ответ на наши рассуждения и доказательства будут твердить то же, что и теперь твердят. Именно: „монашество – ханжество, тормоз народной жизни, явление противоестественное. У монахов веками лишь выработанная наружность, а в сущности – шарлатанство и вздор”. Что же получится из того? А то, что „воз и ныне там”. Т. е. никогда не разубедим сектантов в их заблуждении, никогда не заставим их ценить и оправдывать монашества.

Как же поступить в данном случае? С чего начать и чем кончить?

Нам кажется, что удобнее всего и целесообразнее применить тут тот полемический приём, какой раньше мы рекомендовали. Т. е. доказательства Св. Писания и Св. Предания отодвинуть на второй план, а на первое место поставить выяснение сущности и значения монашества.

Действительно, раз преступно-легкомысленный; и ложный взгляд на монашество утверждается исключительно на одном лишь непонимании как самого христианства вообще, так и самого идеала монашества в частности, то, значит, положительное выяснение сущности того или другого может послужить наилучшим оружием для отражения всех сектантских возражений и нападок на монашество. Это вне всякого сомнения. С этим, думаем мы, никто спорить не станет.

Посему, как только в беседах с сектантами будет затронут вопрос о монашестве, мы, прежде всего, должны выяснить им истинность и глубоко-жизненное, спасительное значение монашества, его необходимость и потребность в наши дни.

„Я так же, как и вы, – говорил Иоанн Златоуст современным ему порицателям монашества, – и даже более, нежели вы, желал бы, чтобы не было нужды убегать в пустыни. Но так как здесь всё извращено, и самые города, несмотря на судилища и законы, полны нечестия и пороков, и только пустыня приносит плоды любомудрия; то по своей справедливости следовало бы порицать не тех, которые избавляются от такой бури и смятений и входят в тихую пристань; но тех, кто каждый город сделали до того недоступным и не способным для любомудрия, что желающие спасения должны удаляться в пустыню. Скажи мне: если бы кто в глубокую полночь, взявши огонь, поджог большой дом, наполненный людьми, чтобы истребить спящих, кого бы мы стали обвинять – того ли, кто разбудил бы спящих и вывел их из дома – или того, кто произвёл пожар и привёл в такую крайность как находящихся в доме, так и выводящего их из огня” ¹⁵⁷. Такую же причину необходимости монашеского отшельнического жития представляет и блаж. Августин, когда, изобразив нравственную распущенность христианского общества четвёртого века, говорит: „многие в настоявшем бурном мире, при таком господстве зла, уединились, обратились к Богу, отложились от мира” ¹⁵⁸.

А по выражению св. Василия Великого, монашеское отчуждение от мира важно потому, что „освобождало оно от городских мятежей” (т. е. городских треволнений ¹⁵⁹).

Эти выдержки из святоотеческих творений мы привели здесь для того, чтобы показать, что св. Отцы, отстаивая необходимость монашества, никогда не ссылались на Св. Писание. Они твердили, прежде всего, о важности, необходимости его, о психологической потребности его. И их речи, конечно, вразумляли противников монашества, заставляли отказаться от своих прежних воззрений и рассуждений по данному вопросу и признать за монашеством то значение, какое оно всегда имело и теперь ещё имеет.

Вот и нам надо поступить так, как поступали св. Отцы. И нам надо сперва доказать важность, необходимость, полезность и разумность монашества, а после всего этого можно будет обратиться и к Св. Писанию, чтобы показать, что оно, т. е. монашество, не только не противоречит Слову Божию, но находит в нём полное оправдание и подтверждение.

При такой постановке вопроса полемика будет более продуктивна и ценна.

Что касается литературы, то, по нашему мнению, все вопросы, касающиеся монашества, наилучшим образом решены в творениях св. Иоанна Златоуста, см. изд. СПб. Академии, 1895 г., т. 1, кн. 1, стр. 40–127. А также см. „О монашестве” еп. Петра, изд. 3 1904 г. „Древний иноческий устав” (предисловие, главным образом), изд. 1892 г „В защиту монашества” священника Горохова, см. „Рук. для сельских пастырей” 1911 г. № 45–46; проф. Е. Голубинского: „История русской Церкви”, т. I, ч. 2, изд. 2, стр. 724–740; проф. А. П. Лебедева „О происхождении монашества” см. Церковно Исторические повествования, изд. 2, 1903 г., стр. 316–332 и мн. друг.

Ещё один пример.

Возьмём вопрос об обрядах. При выяснении его также нужно сперва обращаться не к Св. Писанию, не к текстам, а к психологии, к выяснению смысла и значения обрядов. Тут важно и необходимо показать, что без обрядов того или другого вида никак обойтись нельзя, что в мире нет решительно ничего чисто-духовного, не облечённого в материальную, видимую оболочку, что всё, всё стремится получить свою форму и без неё, без формы невозможно ничего. Одним словом, всё видимое и слышимое есть одежда. Слово – одежда мысли, которую оно выражает, покрывает оболочкой, делает осязаемой. Всякое художественное произведение – одежда, покров выношенной художником идеи. Сам человек, покрывающий себя одеждою, в свою очередь также есть только внешняя покрышка, видимая одежда вложенного в него невидимого духа. Наконец, весь мир, вся необъятная вселенная есть своего рода та же одежда, материальная оболочка единой общемировой идеи.

И вот, когда мы убедим в этом сектантов, когда докажем им, что пока мы в теле, то все духовные явления отливаются непременно в видимые, так сказать, обрядовые формы, тогда ничего не будет стоить нам оправдать свою веру Св. Писанием. Но, думается нам, тогда не встретится надобности в ссылках на Слово Божие. Сектанты сами поймут, что если все духовные явления непременно отливаются во внешние формы, то, значит, невозможно обойтись ни без коленопреклонений, ни без поясных и земных поклонов, ни без крестного знамения, ни без других каких-нибудь обрядов, потому что всё это есть не что иное, как естественное, непринуждённое, свободное выражение во вне молитвенного настроения, преданности и любви к Богу, веры в силу и т. д. и т. д.

Также обстоит дело и с вопросом о почитании св. мощей. В Св. Писании, как известно, нет почти никаких оправдательных цитат в пользу молитвенного почитания св. мощей. Поэтому, и в данном случае нужно начинать полемику не со Св. Писания, а с выяснения психологической потребности, влекущей человеческую душу к почитанию дорогих для нас останков „друзей Божиих”. Мы должны первоначально показать сектантам, что к почитанию св. мощей влечёт человека, прежде всего, его любовь к св. угодникам. Не будь у нас этой любви, не будь у нас признательности, благодарности, благоговения к святым, мы бы и не почитали их честных мощей.

Кто же горит любовью к святым, для того их нетленные останки – сокровище, к которому властно, неудержимо влечёт его сердце, пред которым он благоговеет, смиренно преклоняет колена и с чувством радости и восторга лобызает их. Вот свидетельство св. Иоанна Златоуста, человека глубокой и пламенной веры, чистой и святой жизни, проникнутого безграничной любовью к первоверховному апостолу Павлу:

„Кто дал бы мне ныне обнять тело Павла и пригвоздиться гробу и видеть прах оного тела, которое исполняло лишения Христовы, которое носило язвы... прах оного тела, в котором он всюду протёк по вселенной, – прах уст, чрез которые вещал Христос... Сих уст желал бы я видеть прах, чрез которые Христос глаголал великое и сокровенное... Но не только уст, но и сердца оного желал бы я видеть прах, которое без погрешения назвал бы кто сердцем вселенной... Желал бы видеть я прах оных в железах рук, возложением которых сообщался св. Дух... Желал бы я видеть прах очей, которые были знатно ослеплены и прозрели для спасения вселенной. Желал бы я видеть прах и оных ног, которые обтекли всю вселенную и не чувствовали усталости ¹⁶⁰.

Вот как сильно стремится душа верующего человека к молитвенному почитанию не только нетленных останков св. угодников, но даже их праха. Конечно, кто не имеет любви к почившим, тот не чувствует никакой потребности в почитании, того не тянет к святым мощам, тот глух и равнодушен ко всему тому, что напоминает нам о жизни и деятельности наших праведников, что будит в нашей душе уснувшую совесть, что возбуждает нас к добрым мыслям и делам.

Сектанты потому собственно и протестуют против почитания св. мощей, что у них нет любви к „друзьям Божиим”. Это – вне всякого сомнения. Вот это-то и нужно дать почувствовать нашим противникам. Вот с этого-то пункта и следует начинать нам полемику по данному вопросу. И когда мы убедим их в этом, тогда нужно раскрыть пред ними огромную и яркую картину жизни и деятельности св. угодников. Этим мы вызовем у них благоговение пред титанами духа, веры и нравственной жизни. А после всего этого можно говорить и о почитании св. мощей, а также о том, что Св. Писание не противоречит этому благочестивому обычаю.

Такого рода полемический путь скорее приведёт нас к желанным результатам, чем путь традиционный, по которому многие идут, но зато мало что и находят на нём.

Рекомендуемый нами метод полемики легко применим и ко многим другим вопросам христианской веры, служащим камнем преткновения и соблазна для русских сектантов.

Например, к выяснению вопроса о необходимости Св. Предания. Тут мало показать сектантам, что Св. Писание предполагает другой источник нашей веры, т. е. Св. Предание. Тут необходимо путём жизненных примеров убедить сектантов в том, что с одним Св. Писанием не проживём, что оно не даёт ответа на все необходимые жизненные вопросы, но что наряду с ним силою вещей самою жизнью требуется Предание. Исходя из этого пункта можно, скорее всего, привести сектантов к признанию ими несостоятельности своего собственного вероучения. Мы говорим так уверенно потому, что среди самих же сектантов ощущается такая острая нужда в Св. Предании так много между ними появилось недоразумений, несогласий, не предусмотренных и не решаемых Св. Писанием, что если сгруппировать воедино все эти факты, то сектантам ничего другого не останется делать, как только молчать. Ибо против фактов не пойдёшь. Когда же закрадётся в их душу сомнение в справедливости собственного взгляда, тогда можно подкрепить свои аргументы и ссылкой на Св. Писание.

О недоразумениях и разногласиях, возникавших и возникающих в сектантской общине вследствие отрицания Св. Предания см. Миссионерское обозрение за 1911 г. № 9: „Плоды отрицания”, а также: „Материалы для истории религиозно-рационалистического движения на юге России во второй половине 19 века”. Казань. 1908 г., стр. 557–690.

Так же, думается нам, следует поступать и при решении других спорных вопросов, как-то: о св. иконах, о почитании креста, о св. храмах, о крестном знамении, о многих таинствах и т. д.

При таком приёме больше пользы можно ожидать!