Первое Послание апостола Иоанна

В первом Послании Иоанна имя его отсутствует и в заглавии, и в тексте. Но что Послание принадлежит ему, в этом можно убедиться на основании внутренних указаний Послания. Писатель говорит о себе, как о ближайшем очевидце и свидетеле жизни Иисуса Христа (1Ин.1:1–3), и эти указания, а равно сходство в образе выражения, в мыслях и характере содержания с четвёртым Евангелием, говорят о принадлежности Послания апостолу Иоанну.

Кроме того, самые ясные и положительные свидетельства, идущие к нам из самой глубокой древности, утверждают происхождение этого Послания от Иоанна. Святой Поликарп Смирнский (ум. 155), ученик апостола Иоанна, в своём Послании к филиппийцам (глава 8), написанном около 107 года, приводит одно место из этого Послания (1Ин.4:3). И другой ученик Иоанна, Папий (около 140 года), по свидетельству Евсевия (Ист. Ц. 3:39), также пользовался этим Посланием.

Святой Ириней, ученик Поликарпа (adv. haer. III, 16, n. 8), Климент александрийский (Strom. 2, с. 14), Тертуллиан (adv. Prax. с. 15), Ориген (у Евсевий «Церковная история» 6:25), приводят места из этого Послания с именем Иоанна.

В Каталоге Муратория и у Иеронима (De vir. ill. с. 9) читаем самое начало Послания. Евсевий утверждает (Ист. Ц. 3:24), что у древних это Послание считалось несомненно подлинным (ομολογουμένη). Имеется оно и в Сирском переводе – пешито.

Первое Послание Иоанна не носит в подлиннике никакого надписания и представляет нечто вроде письменного наставления, без определённого назначения к какой-нибудь Церкви или лицу. Судя по отсутствию эпистолярных форм, как-то: приветствия в начале Послания и апостольского благословения в конце, некоторые даже не считали его Посланием; но это имя усвояют ему все древние свидетельства и подтверждают частые обращения писателя к читателям в чтении Послания. Посему приличнее всего смотреть на это Послание, как на окружное, в собственном смысле соборное. Будучи предстоятелем и главным руководителем Церквей малоазийских, апостол Иоанн мог написать это Послание для сообщения его всем этим Церквам, а такое назначение делало излишним личные приветствия и благопожелания. Но чтобы лучше понять как само назначение Послания, так и причину той формы, в которой оно явилось, следует обратить внимание на отношение Послания к Евангелию.

Ближайшее рассмотрение содержания и некоторых выражений Послания указывает на самую тесную связь между Посланием и Евангелием. Апостол в начале Послания обещает написать читателям то, что он, или, лучше, апостолы, видели, слышали и осязали (1Ин.2:1–5), и между тем такого благовестия о Слове жизни нет в самом Послании. Оно составляет содержание Евангелия. То же самое повторяется и в других местах Послания (1Ин.2:12–14), а в конце прямо говорится (1Ин.5:13), что оно написано с целью укрепить их в вере в Сына Божия, дабы верующие знали, что веруя в Сына Божия, мы имеем жизнь вечную – а таковую цель и предполагает Евангелие от Иоанна (Ин.20:30–31).

Наконец, всё Послание имеет в виду тех же еретиков, против которых написано и Евангелие от Иоанна (Epiph.adv.haeres. 28). Поэтому очень вероятно то мнение, что первое Послание Иоанна есть не что иное, как предисловие к четвёртому Евангелию, или лучше, то одобрительное окружное Послание, при котором апостол Иоанн отправлял своё Евангелие к малоазийским Церквам. Замечательно, что апостол Иоанн в своём Послании, говоря от своего лица, очень часто меняет форму единственного числа на множественное (Сравните главы 1Ин.1:1–5 = 1Ин.2:1,7,12 и другие; 1Ин.4:14).

Предание о происхождении Евангелия именно утверждает, что оно написано было Иоанном и отправлено от лица многих бывших с ним апостолов и учеников (Каталог Муратория; Иероним, Comm. in Matth. Prolog.; de viris ill. c. 9). Таким образом, как и Евангелие, это Послание было назначено для всей Церкви и писано от лица всей Церкви.

Признав Послание апостола Иоанна предисловием к его Евангелию, мы должны признать, что и цель Послания была та же, которую имел апостол Иоанн при написании Евангелия. Как видно из некоторых мест Послания, в среде христиан появились еретики, которые, надмеваясь ложным знанием (γνῶσις), не признавали Иисуса Сыном Божиим (1Ин.4:15; 1Ин.5:5), отрицали Его Воплощение (1Ин.4:3) и мессианское значение (1Ин.1:22), а также отвергали свидетельства, которые Бог Отец дал об Иисусе Христе, как Сыне Своём (1Ин.5:10). В нравственном отношении они признавали достаточным одно знание (1Ин.2:4) и, на основании будто бы этого высшего знания, вводили полную разнузданность нравов. Таким образом они совершенно подрывали учение, которое проповедовали апостолы (1Ин.3:23; 4:9,14; 5:13,20). Апостол называет этих еретиков антихристами (1Ин.1:18) и говорит, что они вышли из среды самих верующих (1Ин.2:19).

[Из указаний Апокалипсиса (Откр.2:9; 3:9) можно догадываться, что эти еретики были иудействующие, а святой Ириней, один из ближайших преемников апостола Иоанна в борьбе с теми же еретиками, называет и главу их – Керинфа (Adv. haer. 1:25,1; 3:11,1), который действительно был иудей, и, по свидетельству Епифания (Haer. 28, n. 2), был из числа тех, которые восстали против Петра и Павла за крещение ими язычников без обрезания (Деян.13:3; 15)].

Другой ряд еретиков, именно вышедших из среды ближайших учеников апостольских, были Николаиты, или Валаамиты (по-еврейски Билеам = греческому Νικόλαος), которые получив своё имя, а не начало (Ириней, Adv. haer. 1:26,3) от одного из семи диаконов, Николая (Деян.6:5), вместе с Именеем и Филитом (2Тим.2:17–18), утверждали, что Воскресение уже было в Крещении и Покаянии, и отвергали Искупление, совершённое Иисусом Христом (= 2Пет.2:1; Иуд.1:11; Откр.2:6,15) и, тем самым, как явление Сына Божия, так и страдания Его считали призрачными, кажущимися δοκειν, почему в последствии времени и названы докетами (Ignat. ad Smyrn., 2:4–5; ad. Trall.c. 10).

[В нравственном отношении они также проповедовали разврат, почему и названы Валаамитами – по имени Валаама, который научил моавитян увлечь евреев в разврат и идолопоклонство (Сравните 2Пет.2:15)].

Против этих лжеучителей, как видно из предания (Ириней, adv. haer. 3:2,1; Епифаний, haer. 69; Иероним, catal. с. 9), написано было Евангелие от Иоанна; против них же, стало быть, писано было и его первое Послание. Утвердить истину Воплощения Сына Божия и спасительность совершённого Им Искупления, доказать верующим, что только веруя в Сына Божия и исполняя Его заповеди, они будут иметь жизнь вечную (1Ин.5:13 = 1Ин.3:23–24), и показать верные признаки, по которым они могут узнавать еретиков (1Ин.2:4,22; 4:6) – было главной целью Послания.

О времени и месте написания Послания не сохранилось никаких исторических свидетельств, и в самом Послании нет и следов. Однако, все вообще толкователи согласны, что Послание написано после Евангелия или с Евангелием одновременно, и написано в глубокой старости Иоанна. А так как Евангелие написано по возвращении апостола Иоанна из ссылки, то, относя эту ссылку ко времени Императора Домициана, нужно положить, что Евангелие, а стало быть, и Послание Иоанна могло быть написано не раньше 96 года, то есть года смерти Домициана и воцарения Нервы. Ближе еще можно определить появление Послания в 97-м или 98-м году, когда апостол Иоанн достаточно мог ознакомиться с состоянием малоазийских Церквей. С этим предположением согласно то мнение, что Евангелие от Иоанна было почти последним письменным произведением апостольского времени. Если даже принять то мнение, что апостол Иоанн был сослан на Патмос Нероном и возвратился при Гальбе, то есть после 68 года, то нет надобности предполагать непосредственно за сим появление Евангелия и Послания. Слишком сильное развитие ересей, что ясно открывается из Послания, и довольно заметный навык в греческом языке, каким писано Евангелие и Послания, чего не замечается в Апокалипсисе, написанном во время ссылки – заставляют предположить довольно позднее время появления Евангелия и Послания.

Святой Епифаний (Haer. 51, n. 12) говорит, что апостолу Иоанну во время написания Евангелия было 90 лет. А так как он призван к апостольству в очень ранней молодости (Иероним, Adv. Jovian. 1, р. 168), то девяностолетней возраст апостола Иоанна можно относить к последним годам первого столетия, то есть опять к 97-му или 98-му году по Рождестве Христовом.

Апостол Иоанн Богослов, по единодушному свидетельству всех древних писателей, провёл последнее время своей жизни в Ефесе; там же, стало быть, он написал и своё Послание. Действительно, на некоторых рукописях есть надписи: Ίωάννου ε̉πιστολὴ καθολικὴ πρώτη ε̉γράφη α̉πό Ἐφέσου.

Содержание Послания не представляет определённого плана в изложении и развитии мыслей и точного расчленения материала. Но мысли Послания находятся в тесной связи между собой и все направлены к одной цели, проникнуты одним характером. После краткого вступления, показывающего истинность апостольского благовествования (1Ин.1:1–4), апостол доказывает, что наше общение с Богом Отцом совершено искупительной смертью Иисуса Христа и обязывает нас к исполнению заповедей (1Ин.1:5–2:11). Лжеучители, отвергая истину Воплощения Иисуса Христа и значение Его Искупления, разрывают это общение с Богом, а затем и общение с ближними; по этому последнему признаку можно узнать их (1Ин.1:12–4:6). Христиане приглашаются, поэтому, любить ближних и Бога в доказательство своего общения с Богом и для получения жизни вечной (1Ин.4:7–5:21).

Отличительная черта Послания – дух любви, влекущий христианина к вере и к деятельной любви к Богу и ближнему. Как наперсник Божественного Учителя любви, апостол проповедует истинную любовь и предостерегает своих чад от любви ложной.

В отношении теоретическом истинная любовь есть познание Бога (1Ин.4:8), в отношении практическом – исполнение Его заповедей (1Ин.2:5; 5:3). По отношению к Богу она рождает веру (1Ин.4:16), по отношению к ближним – любовь к ним (1Ин.4:11), по отношению к самому себе – надежду или дерзновение на день Суда (1Ин.4:17). Такая любовь христиан находит своё основание в Боге, в любви Его к нам; Он Сам есть Любовь, и Его-то любовь к людям низвела на землю Сына Божия и совершила великое дело нашего Искупления (1Ин.4:8–10).

Не такова любовь к миру; она обнаруживается в похоти плоти, в похоти очей, и в гордости житейской (1Ин.2:15–16); она враждебна Богу; она ложь и грех, потому что рождается от диавола (1Ин.2:21; 3:8), и ведет человека во тьму и в смерть (1Ин.2:11; 5:20). Впрочем, апостол только мимоходом касается этой мрачной любви, как бы не желая осквернять свои уста речью о ней.

(1Ин.1:1–4)

Апостол не посылает своим читателям приветствия и не поставляет в заглавии своего имени. Но он пишет как очевидец, как ученик, непосредственно обращавшийся с Словом Живым, и в этом обращении с Ним полагает достоверность своего благовестия, цель которого та, чтобы и читатели имели общение с Богом Отцом и Его Сыном, как имеют это общение апостолы, и чтобы они в этом общении нашли полную радость (1Ин.1:1–4).

Глава 1:1. Еже бе исперва. В Евангелии (Ин.1:1) апостол Иоанн говорит о Слове, Которое было в начале, и здесь он обещает благовествовать об этом же Слове жизни, Которое было от начала (русский перевод). Такое сходство начала Послания с началом Евангелия, уже по замечанию древних (Evs. Hist. eccl. lib. VII, cap. 27), указывает на тождество предмета писаний и учения о Боге-Слове. Относить это к началу проповеди апостольской или жизни Христовой не позволяет следующее за сим выражение – Слово жизни, под которым вовсе нельзя разуметь учение о Христе (Флп.2:16), но именно Бога-Слова, потому что апостол далее (стих 2) прямо говорит, что эта жизнь вечная была у Отца и явилась нам, и в Евангелии утверждает, что Бог Слово искони бе, и что в том живот бе, и живот бе свет человеком (Ин.1:1,4).

Употребление одних и тех же слов: λόγος, ζωὴ, η̉ν πρὸς ещё более подтверждает это сродство понятий и отношение их к одному предмету.

Руки нашя осязаша, ε̉ψηλάφησαν. Кроме свидетельства слуха и зрения, апостол Иоанн представляет свидетельство ещё одного, очень важного чувства – осязания, чтобы показать как бы даже невозможность ошибки. Когда апостолу Фоме рассказали другие апостолы, что они видели воскресшего Господа (Ин.20:25) и слышали Его приветствия (19–20), он не поверил их свидетельству и желал только осязанием удостовериться в истине их слов. Апостолы неоднократно своим прикосновением к Иисусу Христу могли убедиться, что говорящий и живущий с ними не есть призрак, как утверждали докеты; а Евангелист Иоанн, возлежавший на персях Господа, ещё сильнее мог убедиться, что Слово жизни был действительный человек. Сам Иисус Христос, для большего убеждения Своих учеников, требует, чтобы они осязали Его ψηλαφήσατε (Лк.24:39).

Стих 2. Возвещаем вам живот вечный. Слово жизнь, ζωὴ, через приложение слова вечный, означает здесь Самого Сына Божия, Источника жизни, то есть, употреблено здесь не в отвлечённом смысле, а в предметном (конкретном), потому что говорится жизнь была у Отца и явилась нам, – как и Спаситель говорит о Себе: Аз есмь путь, и истина, и живот (Ин.14:6). От вечного источника жизни и жизнь подаётся вечная. Но эту вечную жизнь нужно понимать не в смысле только бесконечного, непрерывного существования, или бессмертия – бессмертием в смысле непрекращаемости бытия, как известно, одарены все сотворённые существа: и ангелы, и злые духи, и люди, и даже материальные вещи. Вечная же жизнь есть полнота бытия, обладание всеми свойствами и совершенствами, необходимыми для непрерывного существования и наслаждения жизнию, и потому есть высочайшее блаженство. Хотя обладание такими свойствами составляет принадлежность одного Божества, как Существа вечного, самобытного и всесовершенного; но в некоторой степени оно уступлено и существам сотворённым, и между прочим – христианам. Христиане удостаиваются вечной жизни уже здесь на земле, как скоро уверовали в Сына Божия и восприняли Его в себя, потому что Он есть жизнь вечная, по словам пророка и апостола: праведный от веры жив будет (Авв.2:4; Рим.1:17; Гал.3:11). В этом смысле и говорит апостол: живот вечный дал есть нам Бог, и сей живот в Сыне Его есть: имеяй Сына Божия (то есть верующий в Него) имать живот (1Ин.5:11–12).

Наглядным или осязательным образом мы, как христиане, удостаиваемся этого в причащении Божественного Тела и Крови Христовых, через которые мы делаемся, по выражению апостола, причастниками Божественного естества (2Пет.1:4).

Таким образом, слово вечный заключает в себе не только понятие о чём-то противоположном временному, конечному, но и понятие о высшей степени совершенства или Божественности. Из вышесказанного же видно, что такое совершенство достижимо и теперь, на земле, и присуще всякому верующему: так как он живёт уже не для себя, а для Христа, живёт жизнию во Христе (Гал.2:20).

[Слово возвещаем, α̉παγγέλλομεν – не то же, что благовествуем – ευ̉αγγελλιζόμεθα, и не может относиться ни к устной проповеди апостола, потому что дальше оно заменено словом пишем, ни к настоящему Посланию, потому что в нём нет собственно упоминаемого возвещения – а лучше всего может относиться к прилагаемому при Послании Евангелию].

Стих 3. Да и вы общение имате с нами. Это общение верующих с апостолом, а через них и вместе с ними, и с Богом Отцом и Сыном Его Иисусом Христом – составляет главную цель Пришествия Сына Божия на землю.

Да вси едино будут – молится Он в Своей предсмертной первосвященнической молитве: Якоже Ты, Отче, во Мне, и Аз в Тебе, да и тии в Нас едино будут (Ин.17:21).

Вера в проповеданное апостолами слово связывает верующих с ними в одно духовное общество, а благодатные дары Святого Духа, которые Он обильно излил на апостолов по Вознесении на небо и которые подаются всем верующим в таинствах, соединяют, скрепляют это общество в одно живое и целое тело, имеющее своей главой Самого Христа – Бога, и таким образом соединяют и с Самим Богом. Апостол Павел предвидит и то время, когда все и вся покорится Сыну Божию, а Им будет покорено Богу Отцу: и будет Бог всяческая во всех (1Кор.15:28).

Стих 4. Да радость ваша будет исполнена (в русском переводе совершенна). То же самое говорил и Спаситель ученикам Своим, прощаясь с ними (Ин.15:1) Он обещал им, что если они будут исполнять заповедь о любви, то пребудут в любви Его, то есть будут любимы Им и будут в общении с Ним, а через Него и с Отцом Его – и это будет исполнять сердца их величайшей радостью (Ин.15:10–11; 16:24; 17:13): ибо если Бог Своего Сына не пощаде, то за нас всех предал есть Его: како убо не и с Ним вся нам дарствует (Рим.7:32). Радость здесь – блаженство; она совершенна, потому что и Бог, подающий её, совершен. Как заповедь о любви есть сокращение всего Закона, а любовь есть союз совершенства (Кол.3:14): так обещанное соединение с Богом есть обетование всех высочайших благ, есть полная и совершеннейшая радость о Дусе Святе (Рим.14:17).

Увещание к хождению во свете

(1Ин.1:5–2:11)

Цель благовестия, которое посылается верующим, есть общение через апостолов с Богом Отцом и Сыном Его. Но Бог есть свет, и желающие общения с Богом должны ходить во свете, то есть исповедовать свои грехи, чтобы очистить себя от тьмы греховной; потому что только тогда они станут искать очищения их в крови Иисуса Христа (1Ин.1:5–10), Который принёс Себя за грехи всего мира (1Ин.2:1–2), и, во-вторых, соблюдал заповеди Его, потому что только под условием исполнения заповедей возможно познание Бога (1Ин.2:3–6). Главнейшая из этих заповедей, древняя по времени и новая по значению, заповедь, ведущая к свету, есть заповедь о любви к ближнему. Неисполняющий этой заповеди ходит во тьме (1Ин.2:7–11).

Стихи 5–7. Бог Свет есть. Апостол Иаков называет Бога Отцом светов (Иак.1:17). Иисус Христос, как Сын Божий, рождённый из сущности Бога Отца, есть также Свет от Света, Бог истинный от Бога истинного – а потому название Света принадлежит и Ему в той же степени и в том же смысле, как и Богу Отцу. Он и Сам называл Себя светом мира (Ин.8:12; 9:5; 12:46) и апостолы и пророки называли Его светом (Ин.1:4,9; 3:19; Лк.1:78–79; 2:32; Ис.42:6; 40:1).

Кроме того, во многих местах Писания свет служит символом, свойством, принадлежностью Бога. Как с понятием о свете соединяется понятие о чём-то чистейшем, тончайшем, совершеннейшем: так и с понятием о Боге, Отце светов (Иак.1:17), мы должны соединять мысль о Существе всесовершеннейшем. В отношении нравственном, Бог есть существо Святейшее и Истиннейшее. Он даёт людям истинное познание, и потому те, которые действительно познали Его, ходят во свете, в истине, в святости – чуждаются лжи и греха. Как и апостол Павел увещевает: якоже чада света ходите: вси бо вы сынове света есте и сынове дне (Еф.5:8; 1Фес.5:5).

Апостол Иоанн пишет против гностиков, которые, хвалясь знанием Бога, лгут и грешат. Истинное познание Бога или хождение во свете обнаруживается в общении друг с другом, то есть в любви к ближним: новый признак, по отсутствию которого узнаются еретики, большей частью обнаруживающие ненависть к ближним.

[При рассмотрении 5-го стиха, слова Бог есть свет, по ближайшей связи с предыдущими: И сие есть обетование, еже слышахом от Него и поведаем вам, оказываются взятыми из слов Самого Спасителя; но таких слов буквально не находится в Евангелии; их можно считать сокращением слов Спасителя о Себе, как свете (Ин.8:12; 9:5 и другие].

И тьмы в Нем несть ни единыя. Апостол очень часто выражает одну и ту же мысль и с положительной и с отрицательной сторон. Так и здесь. Назвав Бога Светом, апостол усиливает своё выражение указанием на отсутствие в Нем какой бы то ни было тьмы, то есть на отсутствие не только греха, лжи, нечистоты, но и какого-либо недостатка и несовершенства. Стало быть, это выражение равносильно словам апостола Иакова (Иак.1:17), который говорит, что у Отца светов несть изменения или преложения сень.

Стих 6. Аще речем, яко общение имамы с Ним, и во тме ходим, лжем и не творим истины. И здесь опять апостол свою мысль выражает двояко: лжем и не творим истины. Из понятия о Боге-Свете естественно вытекает, что и все, находящееся в общении с Ним, должны быть проникнуты Его светом, сами стать светлыми, или как Сам Спаситель говорил: должны быть сынами света (Ин.12:36), вторыми светами, как Церковь называет и ангелов (смотрите стихиры и канон бесплотным Силам), по их близости к Богу-Свету и постоянному предстоянию Престолу Божию, и по их нравственной и умственной чистоте и светлости. Кроме того, и находясь в общении с Богом, верующие должны находиться и в общении или любви друг с другом.

Стих 7. И кровь Иисуса Христа, Сына Его, очищает нас от всякого греха (Сравните 1Пет.1:19). Хождение во свете представляет как необходимый плод действия на нас очистительной крови Иисуса Христа. Кто не ходит во свете, тому это очищение не приносит пользы.

Стих 8. Говоря о хождении во свете, апостол отклоняет заблуждение еретиков, которые думали, что человек может не грешить. Сознание испорченности своей природы и греховности, то есть совершения более или менее тяжких грехов, должно быть постоянно присуще христианину; но он не должен смущаться этим; грех, созданный и заглаженный покаянием, очищается кровью Спасителя, потому что человек, кающийся во грехах, сознаёт своё бессилие и постоянную необходимость в Искупителе. Напротив, непризнающий себя грешником делает лживым Самого Бога, Который, зная греховность человека и видя его бессилие, послал Своего Сына для спасения его; а он отвергает эту помощь как ненужную, как будто он сам мог себя спасти от греха и всех тяжких последствий его.

Притом же человек не однажды только и не на первых только порах нуждался в помощи Божией, но и всегда, в продолжении всей своей жизни нуждается в ней, потому что не может оставаться безгрешным. Иначе человеку после Крещения – то есть духовного возрождения – не было бы надобности ни в благодати, ни в Церкви, ни в таинствах, ни в молитве, ни в добрых делах⁶. Апостол положительно утверждает, что и он, несмотря на обилие благодати Духа Святого, излиянной на апостолов в день Пятидесятницы, не только не считает себя безгрешным, но и осуждает тех, которые дерзнули бы считать себя таковыми. [Какое глубокое смирение любимого ученика Христова! Какой сильный урок для современных сектантов, мнящих себя быть праведными и не нуждающимися уже ни в Церкви, ни в помощи Божией для спасения!]

При этом нужно заметить, что апостол, говоря о сознании во грехах, разумеет не общее только признание своей греховности, но исповедание определенных грехов, каждого порознь, для чего уже требуется полное и частное, столь тяжёлое для человека, самоосуждение.

Стих 9. Бог, спасающий грешника, называется верным в том смысле, что обещанное прощение грехов Он непременно подаст кающемуся; а праведным Он называется потому, что и внутренне очистит грешника от неправды, предложив ему в страданиях Иисуса Христа умилостивительное средство, удовлетворившее Его правде.

Глава 2:1. Ходатая (παράκλητον, в Вульгате advocatum). Иисус Христос представляется не только посредником, принимающим участие в оправдании виновного – каковы судебные адвокаты – но Ходатаем в обширном и высшем смысле, Заступником и Ответчиком, Который принимает на Себя ответственность за чью-нибудь вину. Дух Святый называется также Ходатаем (παράκλητοσ) другим (Ин.14:16), как продолжающий ходатайство Христа (Рим.8:26). Продолжается и подтверждается высказанная выше мысль о возможности грехопадений для христиан, и вместе с тем – получения прощения грехов по ходатайству Иисуса Христа, но, разумеется, под условием покаяния грешника.

Стих 3. О сем разумеем яко познахом Его, аще заповеди Его соблюдаем. Соблюдение заповедей и для нас самих и для других может служить лучшим доказательством того, что мы знаем Бога. Связь Богопознания с исполнением заповедей заключается в любви. Познавая Бога и Его совершенства, мы невольно влечёмся любовью к Нему, а известно, что весь Закон, все заповеди суть сокращение одной заповеди о любви; они требуют любви и ведут к любви. Аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет (Ин.14:23), – говорил Спаситель.

Цель Закона состояла в том, чтобы сделать людей святыми и совершенными, как свят и совершен Бог. Познание Бога открывает человеку эту святость и совершенства и в то же время побуждает его к подражанию Богу. Начало же познанию Бога может быть положено в семье, среди близких, когда человек, возрастая от младенчества и испытывая на себе любовь родителей, членов своего рода и окружающих его единоплеменников (малых близких), постепенно научается выражать и присущую ему от рождения любовь к Родителю Небесному, соединившему все народы, кроме уз родства, и узами веры в Него, и ко всему Его творению – земле, её недрам, растительному и животному миру и всему, еже в ней и на ней – хранить, беречь, растить и заботиться о чём является одной из заповедей, данных человеку в Раю.

От любви к Богу человек незаметно и необходимо переходит к любви к ближним, отражающим в себе свойства и образ Бога, Своего Отца, и составляющим предметы Его Отеческой любви и заботливости, любит, как подражателей Богу своей жизнью и познанием Бога приближающихся к Богу, и тем самым облегчающих для него самого познание неведомого и неприступного в свете Своём Бога.

Апостол везде употребляет местоимение мы, чтобы показать, что он не исключает и себя из числа грешных, нуждающихся в оправдании через Иисуса Христа.

Стих 7. Не заповедь нову пишу вам, но заповедь ветху, юже имеете исперва. Заповедь о любви к ближнему называется ветхой, потому что она дана была еще при сотворении человека, во внутреннем законе его совести, и в таком виде известна была людям и прежде проповеди христианства; она потом сделалась одной из главных заповедей Закона Моисеева (Лев.19:18; Лк.10:27), и в этом виде была известна всем иудеям.

Но она не только была, но и стала ветха – то есть она забывалась, ложно толковалась, сужена была до любви к ближним по плоти, по месту, по вере (Лк.10:29; Мф.5:43), и потому требовала полного обновления. И она действительно дана была Иисусом Христом как заповедь совершенно новая, неизвестная доселе (Ин.13:34). Она особенно нова была для язычников, которые заглушали её своими страстями. Апостол, предлагая заповедь о любви и обращаясь ко всем вообще христианам, одним напоминает Закон совести, другим Закон Моисеев. Эта заповедь о любви не нова уже и для христиан, потому что они слышали её от начала. Но она нова (стих 8), потому что только теперь они начали сознавать её и проводить в жизнь; потому что только теперь тьма неведения Бога и ненависть к ближним проходит для них – и в их жизни уже светит истинный свет.

Предостережение от лжеучителей

(1Ин.2:12–28)

Предложив заповедь о любви к ближнему, апостол обращается с сугубым увещанием ко всем возрастам: не любить мира и ничего мирского (1Ин.2:12–17).

Опасность нынешнего времени состоит в том, что появились антихристы, которых можно узнать по тому, что они отвергают мессианское достоинство и Божество Иисуса Христа (1Ин.2:18–23). Лучшее средство уберечься от обольщения этих лжеучителей – твёрдо стоять в учении, которое христиане приняли от начала (1Ин.2:24–28).

Стихи 12–14. Пишу вам, чадца,.. отцы,., юноши,., дети... Писах вам, отцы,., юноши...

[Повторением поочерёдного воззвания к детям, отцам и юношам апостол выражает настойчивость своего увещания; уменьшительными именами: τεκνία, νεανίσκοι, παιδία – отеческую нежность; исчислением возрастов – обязанность увещаний для всех христиан; переменой времён (пишу, писах) – постоянство увещания].

В различении естественных возрастов читателей, которым апостол предлагает свои увещания, можно видеть (с Августином и Феофилактом) различие и духовных возрастов их, или степеней их нравственного развития, потому что каждому из этих возрастов апостол приписывает особенные свойства: детям – прощение грехов, указывая на их недавнее духовное рождение (крещение), в котором они получили только прощение грехов, но не окрепли ещё ни для борьбы со врагом (как юноши), ни утвердились в познании Сущого, что свойственно уже мужам; отцам – как старейшим возрастом, как утвердившимся в вере, приписывает познание Сущего от начала (от вечности рождённого Бога Слова) и называет их отцами, потому что познав Бога, они и других могут наставить в этих великих истинах, могут рождать в жизнь духовную; юношей называет сильными, потому что они усвоили себе Слово Божие, которым, как мечом духовным (Еф.6:17), могут победить и победили диавола. Отрокам же, как начинающим учиться, приписывает только познание Бога вообще, как бы низшую степень Боговедения, на которой человек познаёт только общие свойства и действия Божества, обнаруживаемые в творении мира и Промышлении. Познание же чрезвычайных действий Божиих, являемых в Воплощении Сына Божия и в Искуплении человека, апостол считает высшей степенью Богопознания, недоступного для отроков.

Стих 15. Не любите мира, ни яже в мире. Под миром апостол разумеет не совокупность творений Божиих – как получивших своё бытие от Бога и о которых Сам Господь по завершении творения сказал, что всё сие добро зело (Быт.1) – и не род человеческий вообще, который любим Самим Богом (Ин.3:10), но всё то, что в мире и людях испорчено грехом и даёт пищу греху – что сделалось враждебным Богу (Иак.4:4) и лежит во зле (1Ин.5:19), иначе сказать то, что в самом человеке влечёт его ко греху (Рим.7:17→).

Частнее апостол определяет (стих 16), что такое этот мир, а именно: похоть плотская, похоть очес и гордость житейская. Он называет здесь те душевные состояния или страсти, который возбуждаются предметами мира, показывая тем что не самые предметы неодушевлённые и одушевлённые нечисты, а неправильное употребление их, воззрение на них с нечистыми мыслями делает их поводом ко греху (Мф.5:28); делает их нечистыми.

Прекрасное создание Божие жена, но и одно нечистое воззрение на неё может повести человека ко греху (Мф.5:28); невинно вино, говорит Премудрый, но пьянство укоризненно (Притч.20:1). Так рождается похоть плотская.

Другая похоть – похоть очей, то есть всякое порочное желание видеть, знать и испытывать. Она рождается при виде всего, обладание чем может доставить человеку удовольствие, например, при виде богатства (Еккл.4:8). Ад и погибель не насыщаются, такожде и очи человечестии несыти (Притч.27:20). Наконец, гордость житейская, желание поставить себя выше других, превозношение даже действительными достоинствами (Лк.18:11). Начало греха гордыня (Сир.10:15), а в гордости погибель и развращение много (Тов.4:13). Таков, по апостолу, мир. Не любить мира, значит не любить своих страстей, своих порочных расположений, влекущих к миру и в его предметах находящих себе пищу, а затем – не любить и того, что возбуждает эти страсти, коль скоро мы не умеем надлежаще управлять ими.

Стих 17. Мир преходит, и похоть его. Мир не вечен, и предметы, которыми так увлекается человек, не долговечны; сам человек и его страсти скоропреходящи: но особенно важно то, что человек никогда не может удовлетворить своих страстей; после того, как он достигает высшей степени удовольствий, он должен сказать с Екклезиастом: и се вся суета и произволение духа (Еккл.2:11). Не таков творяй волю Божию: исполнение заповедей Божиих более и более укрепляет волю и силы самого человека. Предмет и цель его желаний – Сам Бог – вечен и совершенен и может удовлетворить самым высоким стремлениям человека, тем доставив ему постоянное, вечное блаженство. Такой человек пребывает во веки.

Стихи 18. Последняя година (ε̉σχάτη ­ χειρίστη, опасное, дурное, злое время, как и у апостола Павла (2Тим.3:1), времена люта).

Апостол Иоанн обращает внимание читателей не на близость своего времени от конца мира, а на качество времени. Получив особенное откровение о последних днях мира, он мог, конечно, знать, что ещё не скоро наступит последняя в порядке времён година; но из того же откровения и на основании предсказанного Господом (Мф.24:23), он легко мог видеть, что наступившее время по качествам своим есть время последнее. Доказательством этого служит появление антихриста, под которым разумеется здесь не дух времени, противодействующий Христу и Его учению, не антихристианское направление, скептически и враждебно относящееся к христианству, но действительное, определённое лицо (в греческом о̉ αντίχριστος с определённым членом), человек беззакония, сын погибели (2Фес.2:3) который явится в последнее время мира и будет отвергать не только Христа, Сына Божия, но и Бога Отца, то есть будет отвергать всякую религию (ниже, стих 22). Апостол Павел, гораздо раньше Иоанна, яснее и подробнее изобразил свойства и действия этого противника Христова, указал и время появления его (2Фес.2:3–9), и потому Иоанн только подтверждает учение апостола Павла, указывая, что антихрист действительно придёт и даже теперь появляется. Появляется, впрочем, не сам антихрист, не то лицо, которое вступит в последнюю и ожесточённую борьбу со Христом, но являются антихристы, предшественники последнего антихриста, появляются лжеучители, пролагающие путь самому антихристу. Появление-то их и делает настоящие времена тяжёлыми, последними.

Стих 19. От нас изыдоша, но не беша от нас. Лжеучители появлялись и появляются из среды самих христиан. Апостол, конечно, разумеет Симона волхва, который был крещён Филиппом (Деян.8:13–24), Именея и Филита (2Тим.2:17–18), отступников истины, Керинфа (Epiph., adv.haer.23:2), который был в числе обращённых от обрезания.

Стих 20. И вы помазание имате от святого, и весте вся. Святым здесь называется Сам Иисус Христос (Сравните Откр. 3:7), как Податель Духа Святого всем верующим и как исходатайствовавший Его от Отца (Ин.15:26; 16:7), а потому и помазание, сообщаемое христианам, называется полученным от Него (ниже, стих 27). Говоря о появлении антихристов, апостол не считает нужным распространяться об этом предмете, который должен быть хорошо известен христианам. Их внутреннее убеждение, их твёрдое знание должно помочь им открывать появление антихристов. Апостол говорит не для научения, но для утверждения в том, что они знают.

Помазание, χρίσμα употреблено приспособительно к слову Χριστός, Χριστιανός, помазанный. Мысль апостола выражается так: вы легко можете отличить антихристов, противников Христа, потому что вы настоящие христиане, вы помазаны, а христианин и значит помазанник.

Название помазанных тем с большим правом могло быть прилагаемо к христианам, что, по свидетельству отцов Церкви, со времён уже апостолов (Cyrill, Catech. 3; Gregor. Magn. 1:5.19–20 и другие), для получения крещаемыми даров Святого Духа употреблялось помазание миром. Это помазание, употреблявшееся в Ветхом Завете только для посвящения царей, первосвященников и пророков, в Новом сделалось общим для всех христиан, как избранных быть царями и иереями Богу через Христа (Откр.1:6) и образовать царство священников (1Пет.2:9).

Сопровождаемое внутренним помазанием Духа Святого, оно сообщает христианам, кроме многих других даров, и дар ведения и разумения в высшей степени, почему апостол и прибавляет: и вместе вся. Впрочем, на основании сих слов апостола, мы не должны приписывать себе какое-то Божественное ведение и считать для себя какое-либо учение и наставление в истинах веры излишним, как это думают некоторые сектанты.

Такая самоуверенность в достаточности и правильности своих религиозных познаний очень похожа на ту самоуверенность, с которой вопрошавшие исцелённого Иисусом Христом слепорождённого фарисеи утверждали, что Исцеливший его – человек грешный и потому не мог исцелить его, а на замечание прозревшого, что грешников Бог не слушает, с гордостью ответили ему, что он сам весь во грехах родился, и не может учить их, людей непогрешимых (Ин.9:24,31,34). Не всё ведение принадлежит христианину, а только ведение всего необходимого для спасения – и только такое ведение подаёт ему Святый Дух во время миропомазания.

Стих 22. Кто есть лживый, точию отметаяйся, яко Иисус несть Христос? Чтобы показать силу лжи еретиков, апостол говорит, что только тот и лжец (ψεύστης, лжец в собственном смысле, по преимуществу), кто отвергает, что Иисус есть Мессия, Сын Божий, пришедший для спасения людей.

Еретики не признавали Иисуса Христа Сыном Божиим, но хвалились тем, что знают Бога Отца. Таковы были иудеи и выродившаяся из них христианская ересь эвионитов. Таковы ещё были гностики, хвалившиеся знанием Бога и низводившие Иисуса в ряд обыкновенных людей, утверждавшие только, что с Ним во время Крещения соединился один из эонов, Христос. Апостол опровергает эти лжеучения и доказывает, что непризнание Сына есть вместе непризнание и Отца и что те, которые хвалятся знанием Бога, обманывают и себя, и других. Только из познания свойств и действий Сына можно узнать и действия Бога Отца, как и Спаситель говорит: видевый Мене, виде Отца: яко Аз во Отце и Отец во Мне есть (Ин.14:9–10).

Стих 23. Всяк отметаяйся Сына, ни Отца имать: а исповедаяй Сына и Отца имать. Эти слова составляют лишь повторение слов Самого Спасителя, сказанных Им ученикам перед отправлением их на проповедь (Мф.10:40; Лк.10:16) и в последней прощальной беседе с ними (Ин.13:20). Говоря ясно и определённо о единосущии Сына Божия со Отцом, эти слова естественно дают разуметь и то, что кто верует в Сына Божия, кто воспринимает Его в себя, носит Его в сердце своём и соединяется с Ним – тот через Сына соединяется и с Богом Отцом. Иисус Христос говорит: аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет, и Отец Мой возлюбит его и к нему приидем и обитель у него сотворим (Ин.14:23). И напротив, кто не признаёт Сына, тот не знает и Отца. Но почему апостол требует от своих читателей не только веры, но и исповедания? Если верующий во Христа соединяется с Ним и имеет жизнь вечную (Ин.6:47), то для чего ещё исповедание веры? Это нужно для того, чтобы вера не была бесплодна, чтобы она не заглушалась ни печалями века сего, ни лестью богатства, ни сластями житейскими (Мф.13:22; Мк.4:19; Лк.8:13–14). Вера должна наполнять всё сердце человека так, чтобы кроме Бога в нём не жило ничто другое, не коренилась никакая страсть, никакая привязанность. Тогда эта вера обнаруживается и в словах, и в делах, тогда она исповедуется устами и приносит спасение человеку (Рим.10:10).

Стих 27. Помазание в вас пребывает. Всегда и во всём Дух Святый руководит верующих в познании истины, так что они не нуждаются ни в новых учителях, ни в особенных разъяснениях. Это, впрочем, надобно относить не к каждому члену Церкви в отдельности, а к целому обществу верующих христиан, ко всей Церкви. Есть между верующими младенцы верой, требующие обучения, несмысленнии (Гал.3:1), требующие вразумления, есть даже заблуждающиеся, но исправляемые обличением. Для таких нужны учители, то есть такие лица, которые бы своей верой и знанием предшествовали, указывали путь или, как говорит апостол Павел, возгревали дар Божий, живущий в христианах (2Тим.1:6).

Стих 28. Апостол заключает своё увещание напоминанием близости Пришествия Христова и обещанием дерзновения, то есть уверенности в оправдании в день Суда. Не посрамимся = не будем осуждены.

О различии между чадами Божиими и чадами диавола

(1Ин.2:29–4:6)

Указав верующим опасность со стороны лжеучителей, апостол побуждает их воздерживаться от грехов, потому что они рождены от Бога праведного, а детям свойственно стремиться быть подобными отцу (1Ин.2:29; 3:1–3). Грех, как преступление Закона Божия, удаляет человека от Бога. Иисус Христос, безгрешный, Своим явлением уничтожил грех, и все, имеющие общение с Ним, уже не грешат, а те, которые грешат, уже не дети Божии, а дети диавола (1Ин.3:4–9). Ближе, дети Божии и дети диавола различаются тем, что одни любят ближних своих, другие ненавидят. Так, Каин убил брата своего по ненависти к нему за то, что тот был добр; так за то же и мир не любит христиан (1Ин.3:10–13). Но христиане любят ближних, следуя примеру Христа, страдавшего за других (1Ин.3:14–17). Впрочем, они должны любить не на словах только, а на деле, чтоб и сердце не осуждало их. Тогда они с уверенностью могут просить всего от Бога, как исполнившие заповедь Его и пребывающие в общении с Ним (1Ин.3:18–24). Общение с Богом узнается по духу, которого верующие получают от Него; но при этом нужно различать духов Божиих от духов ложных. Их легко узнать по тому, исповедуют ли они воплощение Сына Божия, или отвергают, и затем, слушают ли апостолов, проповедников истины Воплощения, или отвергают (1Ин.3:4:1–6).

Стих 29. Иисус Христос называется праведником, как по отношению к Суду, о котором выше упомянул апостол, так и по отношению к добродетелям, которыми должны отличаться все рождённые от Бога, и по преимуществу Он, рождённый из существа Самого Бога, Праведнейшего и Святейшого. «Если вы познали, что Он Праведен, то, без сомнения, знаете и то, что делавший правду рождён от Него; ибо Праведный рождает праведных. А сколь великую честь и дерзновение доставляет это, всякий из вас знает, ровно как и то, какова и колика любовь и благость, которую Он подаёт нам. Ибо вы знаете, что Он дал вам право быть и почитаться детьми Его» (Феофилакт).

Глава 3:1. [Видите, какову любовь дал есть Отец нам. Так как проявление этой любви Божией к людям изображено в Евангелии (Ин.3:16), то в этих словах можно видеть указание на то, что к Посланию было приложено Евангелие].

Да чада Божия наречемся и будем. Бог дал верующим право, власть (ε̉ξουσίαν) не только почитаться, но и действительно быть чадами Божиими (Ин.1:12), сделал нас таковыми, исполнив наши души благодатных даров Духа Святого, возродив нас Духом и соделав нас причастниками Божественного естества (2Пет.1:4).

Мир не знает нас. Под миром и здесь разумеется всё злое, враждебное Богу; в частности – язычники и Иудеи.

Не знает – не любит; причина нелюбви к нам – христианам – неведение Бога и вражда против Бога.

Стих 2. Не у явися, что будем. Эти слова относятся к неизвестности будущей славы чад Божиих. Хотя мы и знаем, что мы, как дети Божии, будем подобны Ему в святости и славе; но самой славы не можем и представить себе, потому что, по выражению апостол Павла (1Кор.13:12), видим ю ныне якоже зерцалом в гадании, тогда же лицем к лицу. Лицезрение Бога, которого теперь лишены самые праведники, будет тогда причиной и источником их славы и блаженства, а тогда именно мы узрим Его, якоже есть.

Стих 3. Имеяй надежду нань (на Бога), очищает себе, якоже Он чист есть. Как в обыкновенной жизни надежда поддерживает в страданиях, укрепляет в деятельности, содействует в достижении цели: так и в жизни религиозной надежды сделаться Богоподобным возвышает человека и очищает его от всякого греха. «Как зеркало тогда отражает образы, когда чисто: так может созерцать Бога и разуметь Писания только чистая душа» (Феофилакт); ибо чистии сердцем Бога узрят (Мф.5:8).

Стих 4. Всяк творяй грех, и беззаконие творит. Апостола полнее можно выразить так: чадам Божиим прилично исполнять волю своего Отца, выраженную в Законе; а тот, кто грешит, нарушает Закон, поэтому поступает против воли Отца или, еще более, как увидим далее, тот делается уже не сыном Божиим, а сыном диавола.

Стих 6. Всяк, иже в Нем пребывает, не согрешает. Разумеется не совершенная безгрешность или способность не грешить после вступления в ближайшее общение с Иисусом Христом, а только нежелание грешить, отвращение от греха и постепенное очищение себя от греховных привычек и наклонностей. Грехи и при этом всё-таки возможны: но только грехи немощи, неосторожности, неведения и невольные.

Стих 7. Творяй правду (Ин.5:29). Под правдой собственно разумеется оправдание грешного человека перед праведным Судом Божиим. А так как оно достигается добродетелью человека, то апостол, вместо того, чтоб сказать: делающий добрые дела, говорит: делающий правду, старающийся достигнуть оправдания.

Стих 8. Исперва (α̉π᾿ α̉ρχης) диавол согрешает. Апостол указывает на первоначального виновника греха – диавола, как и Спаситель называет диавола человекоубийцу искони, α̉π᾿ α̉ρχής (Ин.8:44). Мысль апостола та, что при всяком грехе человека сначала – диавол грешит, а потом то же самое повторяет за ним – по его примеру и внушению – человек.

Да разрушит дела диавола, то есть уничтожит грех и все те печальные последствия, которые внесены грехом в мир.

Стих 9. Семя Его в нем пребывает. Под семенем Божиим разумеется благодать Святого Духа, получаемая человеком в Крещении и других таинствах и приносящая в нём плоды духовные (Гал.5:22). Апостол Пётр таким семенем называет слово Божие (1Пет.1:23), проповедь о Христе, как первоначальное средство призвания в Царство Божие и к участию в дарах Духа Святого.

И не может согрешати. Прежде апостол говорил только, что рождённый от Бога не грешит, теперь усиливает это выражение тем, что он и не может грешить, так как живущий в нём Дух Божий более и более удаляет его от грехов и укрепляет его в делании добра настолько, что уклонение от добродетели становится уже невозможным. Определяя различие между детьми Божиими и диавола, апостол рассматривает признаки тех и других с разных сторон.

Прежде он сказал, что, кто делает грех, тот от диавола, теперь он говорит опять то же, но с отрицательной стороны: всяк не творяй правды, несть от Бога. Есть люди, которые, по-видимому, не делают ничего худого, но не делают и ничего доброго; апостол исключает их из числа чад Божиих. И далее, чтоб не оставлять и тени сомнения на этот счёт, прибавляет: и не любяй брата своего; это для тех случаев, когда подобные люди, в подтверждение своего рождения от Бога, могли бы указать на некоторые свои добрые дела.

Стих 11. Се есть завещание (α̉γγελία = ε̉ντολὴ), потому что завещание есть вместе и заповедь завещателя. Апостол, очевидно, говорит о заповеди, данной Иисусом Христом апостолам: Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга (Ин.15:12). Эта заповедь называется в русском благовествованием, потому что заповедь о любви составляет сущность проповеди Христовой, главный предмет Его Евангелия.

Стих 12. Каин от лукавого бе, то есть от диавола. Пример Каина приведён апостолом с целью нагляднее представить братоубийственные отношения лжеучителей к верующим.

[Закла брата своего, έ̉σφαξε. Образ взят от заклания жертвенных животных. Глагол σφάγειν имеет такое именно значение. Очень может быть, что этим выражением апостол хочет указать на самый род совершённого Каином убийства, хотя ни в Священном Писании, ни в Предании на это нет указания].

Стих 14. Пребывает во смерти. Под смертью разумеется здесь то нравственное состояние, в котором человек неспособен к деланию добрых дел, и вечная смерть, как неизбежное следствие такого состояния.

Стих 15. Всяк ненавидяй брата своего человекоубийца есть. Ненависть к ближним ведёт к убийству. Иисус Христос и гневающихся на ближних осуждает, как убийц (Мф.5:21–22). В понятии апостола, ненавидящий брата своего уже убивает его в сердце своём, и если не совершает наружного убийства, то потому только, что удерживается страхом суда или другими побуждениями (Мф.5:26).

Стих 16. Должни есмы по братии души полагати. В противоположность тем, которые ненавидят ближних и делаются человекоубийцами, апостол указывает на пример Иисуса Христа, Который из любви к людям положил душу – то есть жизнь Свою за них. Этим примером апостол побуждает и людей к такой же любви. Любящий ближних не только не отнимает жизни у них, но и свою жизнь полагает за ближнего.

Стих 17. Затворить утробу (в русском: сердце) – выражение внутреннего нерасположения к ближним. Како любы Божия пребывает в нем? «Любовь преклонила Богочеловека положить душу Свой за нас; по Его примеру и мы должны полагать души за братьев. Но как говорить о положении души за братьев, когда мы видим, что некоторые не удовлетворяют братьев своих в необходимом для жизни, и притом не бедные средствами, но владеющие богатством мира сего. Если они затворили сердце в этом малом и явились недостойными любви Божией: что показали бы они, когда потребовалось бы от них большее – умереть за брата?» (Феофилакт).

Стих 18. Не любим словом ниже языком, но делом и истиной. Уже по самому значению заповедуемой Богом любви можно судить, что в ней не должно быть ничего притворного, лицемерного, показного – что эта любовь должна быть чистой, живой, деятельной и истинной. Правда, можно и говорить о своей любви любимому существу, но нужно сопровождать слова любви и делами любви. Кто же говорит только о любви и не делает дел любви, тот лжец и обманщик. От такой-то любви и предостерегает апостол.

Стих 19. О сем разумеем, яко от истины есмы. Любовь истинная в нас служит признаком нашего высокого внутреннего достоинства, даёт нам возможность увериться, что мы от истины, то есть от Бога. Иисус Христос говорит Пилату, что пришёл в мир свидетельствовать об истине и что слушают Его только те, которые происходят от истины (Ин.18:37). И пред Ним смиряем (в русском: успокоиваем) сердца наша. Успокоение сердца есть плод нашей любви к ближним.

Стих 20. Аще зазирает нам сердце наше. Мысль вносная, которая в связи с предыдущим и последующим может быть выражена так: сознавая в себе истинную любовь, мы успокаиваем сердца наши перед Богом, так что, если сердце наше и упрекает нас в каких-нибудь пороках, то мы надеемся, что Бог, всеведающий и знающий больше сердца нашего, не осуждает нас. При таком смысле следующий стих будет только усилением этого стиха. [Впрочем, русский перевод рассматривает этот стих в противоположности стиху 21-му и приписывает Богу осуждение: «если сердце наше осуждает нас, то кольми паче Бог, потому что Бог больше сердца нашего»; но оснований для такого повода не имеется].

Стих 22. Егоже аще просим, приемлем от Него, яко заповеди Его соблюдаем. Речь о Боге Отце, Который дал людям через Сына Своего заповедь о любви и обещал через Него же верующим исполнять все прошения их, если они будут просить чего от Отца во имя Сына, под условием исполнения заповедей Его (Ин.14:13–14). Повторяя для своих читателей сие обещание Спасителя и возбуждая в верующих надежду на исполнение всех своих прошений, апостол повторяет и самую заповедь или, лучше, сокращает все заповеди, необходимые для спасения, в одну заповедь о вере в Сына Божия.

Стих 23. Сия есть заповедь Его (то есть Отца), да веруем во имя Сына Его Иисуса Христа. Где и когда дана эта заповедь? Она дана на Иордане и повторена во время Преображения в гласе Бога Отца; она подтверждена и изложена в учении Самого Иисуса Христа, Который от Себя ничего не говорил, но проповедовал только то, что Ему дал Отец (Ин.6:29; 14:24 и другие). Она открыта была Духом Святым апостолам и от них передана верующим (Ин.20:31) и составляла главный предмет их проповеди (Мф.28:19–20). К сей заповеди апостол присоединяет и другую заповедь о любви к ближним, которая также передана Иисусом Христом апостолам и есть только раскрытие и повторение заповеди Самого Бога Отца, данной ещё в Ветхом Завете (Мф.19:19; Исх.20:13–16; Лев.19:18).

Стих 24. Уверенность в том, что Бог пребывает в нас, поддерживается теми дарованиями, Тем Духом, Который мы получаем от Него. Отсюда апостол переходит к различению этих духовных дарований.

Глава 4:1. Различение духовных дарований в Церкви Новозаветной, в первенствующие времена, было тем труднее, что, по свидетельству апостола Павла каждый член христианского общества имел дарование на пользу Церкви (1Кор.12:7→; 14:1,5,12,26). Пользуясь этим, еретики выдавали и собственные заблуждения за откровения Духа Святого. Апостол Иоанн даёт признак, по которому христиане могли узнавать этих духов лестчих.

[Стих 3. Всяк дух, иже не исповедует Иисуса Христа во плоти пришедша, сей есть антихристов (Вульгата, Поликарп Смирнский и некоторые рукописи читают: антихрист). Но нынешний греческий текст, славянский и русский переводы – правильные: потому что антихрист будет одно определённое лицо, а не всякий отрицающий Воплощение Сына Божия, что, конечно, не мешает считать всякого отрицателя в известной степени антихристом; и так как подобные отрицатели являлись уже во времена апостолов, то апостол Иоанн и говорит, что антихрист ныне в мире есть уже].

Стих 4. Вы от Бога есте, и победисте тех, то есть духов лестчих (в Вульгате читаем: eum, разумея самого антихриста): яко болий есть, иже в вас, нежели, иже в мире. Как ни хитро и ни сильно действуют против верующих лжеучители, но верующие победят их: потому что живущий в них Дух Христов сильнее и больше духа антихристова, действующего в лжеучителях, живущих в мире и находящихся под влиянием князя мира сего.

Стих 5. Они от мира суть: сего ради от мира глаголют, и мир тех послушает. И здесь слово мир принимается в значении греха, порчи, зла; говорить от мира (в русском по-мирски) значит говорить о тех предметах, которые возбуждают в человеке грех. Но слушают таких учителей только те, кои сами от мира сего, а рождённые от Бога отвращаются от них.

[Ведь и во всяком обществе только те присутствующие слушают и принимают к сердцу речи говорящого, которые находят предмет разговора приятным и сродным для себя; другие же затыкают уши для таких речей, которые не приятны им – или же вовсе уходят из собрания].

(1Ин.4:7–5:5)

Ряд увещаний своих ко взаимной любви апостол подкрепляет указанием на то, что Сам Бог есть любовь. По любви к нам Он послал Сына Своего на землю (1Ин.4:7–10). Посему и люди должны любить друг друга и исповедовать, что Иисус есть Сын Божий, чтобы Бог мог пребывать в них (1Ин.4:11–15).

Таким образом, любовь к ближним соединяет людей с Богом, даёт им дерзновение в день Суда, и прогоняет всякий страх (1Ин.4:16–18). Эта же любовь к ближним служит доказательством и любви к Богу; она заповедана Самим Богом (1Ин.4:19–21); да и естественно любящим Отца любить и детей, как естественно из любви к Отцу исполнять Его заповеди и побеждать мир верой в Христа Сына Божия, Победителя мира (1Ин.4:5:1–5).

Стих 8. Не любяй, не позна Бога. Любовь и знание неразлучны друг с другом даже в обыкновенной жизни. Как ближайшее знакомство с предметом или лицом может более и более располагать нас любить его, или наоборот – отталкивает от него: так в свою очередь и любовь к кому-нибудь или чему-нибудь вызывает в нас желание ближе узнать его прекрасные свойства, а чего мы не любим, того не хотим и узнавать.

В отношении к Богу такое же значение получает любовь не только к Нему, а даже к людям, по тесной связи любви к Богу с любовью к ближним и вообще потому, что любовь есть свойство Божие. Посему апостол и прибавляет далее: яко Бог любы есть. «Как благостью называется Бог потому, что по благости создал мир мысленный и чувственный; так, из любви к нам послав Единородного Сына Своего в мир, показал через сие, что Он есть и любовь» (Феофилакт).

Если ни одно свойство Божие и ни одно имя не может выразить всей полноты бесконечного существа Божия; то свойство любви и название Бога любовью более других имён и свойств выражает существо Его. Бог есть любовь в Самом Себе, Бог – любовь в отношении к тварям, Бог – любовь по существу и по действиям.

Стих 10. О сем есть любы: не яко мы возлюбихом Бога, но яко Той возлюби нас. Источник нашей любви к Богу в Самом Боге. Своей любовью к нам Он рождает любовь в нас. Сила и степень любви Божией к людям выражается тем, что Он послал к нам не другого человека, не ангела, но Своего Сына Единородного. Апостол неоднократно повторяет это и настаивает на этой мысли, чтобы показать силу любви Божией к нам.

Стих 12. Бога никтоже виде нигдеже. Мысль, по-видимому, отрывочная, но она имеет прямое отношение к тому, что апостол сказал выше о любви к Богу и Богопознании. Любовь человека к Богу не должна быть только выражением его благодарности Богу за любовь, которую Он являет к людям. Она должна быть лучшим средством приближения к Богу и познания Его. Чтобы лучше познать предмет, нужно приблизиться к нему, видеть его; Бога же нельзя видеть, и никто никогда Его не мог видеть и познать, как мы видим и познаём другие ограниченные предметы. Только любовь может приблизить нас к Богу так, что через неё мы можем осязать и ощущать Его (Деян.17:27), только через любовь Бог делается видимым и доступным человеку. Видимым Он сделался, во-первых, потому, что по любви к людям послал на землю Своего Единородного Сына, Который исповедал Его (Ин.1:18); видимым, далее, Он становится нам, когда мы любим друг друга и привлекаем к себе любовь Божию, потому что в ближних мы любим образ Божий и, усовершаясь в любви, более и более уподобляемся Богу.

[Взятое безотносительно, это выражение показывает непостижимость существа Божия и недоступность лицезрения Его не только для человека, но и для ангелов. И потому все Боговидения, о которых говорится в Ветхом и Новом Заветах, нужно понимать как чувственные, как видения следа славы Божией, а не самого Лица Его (Сравните Исх.33:23)].

Стих 13. От Духа Своего дал есть нам. Сошествие Святого Духа на апостолов, кроме цели просвещения и утешения, имело ещё целью свидетельство о Самом Иисусе Христе, как истинном Сыне Божием (Ин.15:26) – и мы видехом, прибавляет апостол (стих 14), и свидетельствуем, яко Отец посла Сына Спасителя миру.

Стих 15. В связи с исповеданием, то есть признанием Иисуса Христа Сыном Божиим, апостол поставляет пребывание Бога в людях, как и естественно отцу соединяться с теми, которые любят его сына.

Стих 17. О сем совершается любы с нами (= в нас), да дерзновение имамы в День Судный. Это совершенство прежде всего нужно относить к любви Божией (стих 12); потому что Бог столько и такую любовь проявлял и проявляет к нам что мы смело можем ожидать помилования от Него и в день судный; почему дальше и говорится: совершенна любы вон изгоняет страх.

С другой стороны, и наша любовь так может усовершиться, что мы, как дети смело обращаемся к Отцу – Богу и, любя Его, не боимся Его суда, потому что страха несть в любви.

Стих 18. Страх муку имать. Страх разумеется рабский, потому что дети не боятся отца; страх наказания за грехи, за неисполнение слов Господа: этот страх тем мучительнее, чем более человек сознаёт свою виновность перед Богом и Божие правосудие.

Стих 20. Не любяй брата своего, егоже виде, Бога, егоже не виде, како может любити. «Любовь, – говорит блаженный Феофилакт, – образуется через обращение друг с другом; обращение же предполагает, что человек видит своего брата и по обращению с ним ещё более привязывается к нему любовью; ибо видение весьма много привлекает к любви. Если же так, то кто ни во что ставит гораздо более влекущее к любви, кто не любит брата, которого видел, как может быть признан истинным, когда говорит, что любит Бога, Которого не видел и Который ни в обращении с ним не находится, ни объемлется никаким чувством?»

Продолжая мысль блаженного учителя Церкви, можно сказать ещё, что обращение человека с Богом или к Богу сближает его с Ним, рождает любовь не только к Богу, но и ко всем ближним, погашает в человеке всякую ненависть – и вместе делает человека правдивым, заставляет его во всём истинствовать. Посему, кто ненавидит ближнего и в то же время уверяет, что любит Бога, тот лжец: потому что ненависть и любовь несовместимы, и где есть ненависть там и ложь.

Стих 21. И сию заповедь имамы от Него, да любяй Бога, любит и брата своего. Эта заповедь составляет сущность нравственного христианского учения. Иисус Христос высказал её законнику, когда тот спрашивал Его; кая заповедь больши есть в Законе? (Мф.22:36–39)...

Глава 5:1. Всяк веруяй, яко Иисус есть Христос, от Бога рожден есть. В тесной связи с учением о любви к ближним апостол поставлял исповедание, или признание Иисуса Христа Сыном Божиим и считал это признаком истинных чад Божиих. Теперь частнее апостол выражает ту же мысль, направляя её против современных ему лжеучителей; он говорит, что только признающие Иисуса Мессией – Христом суть дети Божии, как и в Евангелии сказано: елицы прияша Его, даде им область чадом Божиим быти, верующим во имя Его (1:1,12).

Говоря о любви к детям Божиим, апостол этим не ограничивает любви к ближним тесным кругом верующих, потому что он сам представляет даже ненависть к кому бы то ни было величайшим грехом, человекоубийством. Но он этим как бы указывает, что достойнее всего нашей любви чада Божии или, ещё более, достойнее всего в людях их вера в Бога, их любовь к Нему и исполнение Его заповедей. Апостол ещё хочет сказать, что если между верующими во Христа, между чадами Божиими, проявляется нелюбовь – что, конечно, и допускалось лжеучителями и возбуждалось – то чего же ожидать от них в отношении к неверующим, к враждующим на христиан? Взаимная нелюбовь, очевидно, уничтожала самый главный признак учеников Христовых: о сем разумеют вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собой (Ин.13:35).

Стих 3. И заповеди Его не тяжки. Можно думать, что и это выражение апостол употребляет в обличение лжеучителей, которые, проповедуя распущенность нравов, в доказательство справедливости своего учения указывали на мнимую трудность и невозможность выполнения всех заповедей Закона. В опровержение их и в ободрение верующих апостол указывает, что заповеди Божии не тяжки, как и Спаситель уверяет труждающихся и обремененных, что иго бо Его благо и бремя Его легко есть (Мф.11:30).

Стих 4. Всяк рожденный от Бога побеждает мир: и сия есть победа победившая мир, вера наша. Это не обещание верующим награды за исполнение заповедей Божиих и не предсказание того, что ожидает христиан в будущем; нет, это указание на совершившийся факт. Апостол не говорит: наша вера когда-то, впоследствии, победит мир; но утверждает, что она уже победила его, что всякий рождённый от Бога, то есть всякий верующий, побеждает мир. Подобно тому, как Божественный Подвигоположник, во время Своего служения неоднократно побеждавший диавола, идя на последнюю борьбу с ним и воодушевляя Своих учеников на такую же борьбу, в Своей прощальной беседе с ними воскликнул: дерзайте, яко Аз победих мир (Ин.16:33); так теперь любимый ученик Господа, получивший обещание не умереть до тех пор, пока, не увидит Царствие Божие пришедшее в силе (Ин.21:22; Мк.9:1), на деле увидел исполнение предсказания Господня о победе Его учения и Его последователей над миром.

Видел он, как бессильная в своей злобе против Назаретского Пророка и Его учеников, иудейская синагога, после убийства Иисуса, воздвигла жестокие гонения против Его последователей, но не могла победить их и сама пала под ударами Рима, навлекши на себя невинно пролитую кровь Сына Божия – а с падением Иерусалима прейде и сень законная, тогда как Церковь Христова победоносно продолжала возрастать и укрепляться. Видел апостол Иоанн и другую великую победу, одержанную христианством над язычеством, которое в лице Нерона, Домициана и других Императоров и правителей языческого мира, воздвигало не раз жестокие гонения на последователей Распятого; но чем больше проливалась кровь мучеников, тем более крепла и процветала Церковь, а язычество ослабело.

Число верующих во Христа уже к концу жизни апостола, то есть к концу I столетия нашей эры, возросло до того, что благоразумнейшие из язычников находили опасным преследовать их, боясь, чтобы таким преследованием христиан не привести страну к гораздо большему опустошению, чем какое она могла испытать от самой кровопролитной войны (Плиний Младший, правитель Вифинии, в письме к Императору Траяну).

И не только эту внешнюю победу христианской веры над миром видел апостол Иоанн. Он очень хорошо видел и понимал и ту внутреннюю победу, которую одержало христианство над иудейством и язычеством в религиозном, нравственном, научном и общественном отношении и которой обусловливалась и внешняя победа.

Пали древние языческие религии, в нравственную жизнь введены новые высшие начала, расшатаны все устои языческой общественной жизни, изменено и потеряло своё чарующее влияние языческое мировоззрение – и все стороны жизни древнего мира получили иное, новое направление под влиянием христианских идей – и это не на век, не на два, а на целые тысячелетия, и продолжается до наших дней.

Как бы ни смотрели на Христа и Евангелие древние и новейшие мыслители и историки, но никто не может отрицать, что христианство совершило в жизни человечества величайший переворот, подобного которому не знает и не может представить история. Всё современное образование, вся нынешняя общественная и семейная жизнь образованных народов, нравственность и религия приняли и носят характер чисто христианский даже у тех народов и тех лиц, которые не признают Христа и Евангелия.

Равенство, свобода, братство – начертанные на знамени революции – прежде всего проповеданы Христом и апостолами, конечно, в высшем и благороднейшем смысле сих слов. Свобода мысли и совести, чистота нравов, признание прав женщины, уничтожение рабства, пыток смертной казни и подобное, справедливость, гуманность, миролюбие и многое другое, чем гордится современное человечество и чего не знал древний мир – всё это ведёт своё начало от христианства и мало-помалу проникает в жизнь человечества, возвышает и облагораживает личность человека, побеждает животные инстинкты, дикие страсти, разгоняет тьму невежества, эгоизма – словом, побеждает мир. Вот эту-то победу видел и провидел Иоанн и вдохновенно пророчески провозгласил: сия есть победа победившая мир – вера наша.

Чтобы понять, каким образом достигается эта победа и как совершился и совершается этот великий нравственный и социальный переворот в мире, нужно обратить внимание на то, что вера, требуемая от нас, христиан, даёт нам возможность принять благодать Святого Духа и с помощью её победить в себе грехи, страсти, всё злое – а раз побеждено зло в человеке, то он может смело бороться и с отцом зла – диаволом, и с орудиями его: миром и злыми людьми – и не только бороться, но и победить их.

Свидетельство о Христе Сыне Божием

(1Ин.5:6–12)

Важный признак чад Божиих апостол указал в признании Иисуса Христа Сыном Божиим и Пришествия Его на землю во плоти. Но чтобы это признание или вера не казались неосновательными, апостол указывает троякое свидетельство о Божестве Иисуса Христа и человечестве (1Ин.5:6). Первое свидетельство – небесное, Трёх Лиц Пресвятой Троицы (1Ин.5:7); второе свидетельство – земное, свидетельство духа, воды и крови (1Ин.5:8–9); наконец, свидетельство внутреннее, в самом верующем; все эти свидетельства утверждают, что Бог дал людям жизнь вечную в Сыне Своём (1Ин.5:10–12).

Стих 6. Сей есть пришедый водою и кровию, и духом, Иисус Христос, не водою точию, но водою и кровию.

[Принятый греческий текст, Вульгата и большая часть рукописей опускают слово: и духом; но в нашем славянском и русском переводах, Синайской и других рукописях это слово имеется].

Очевидно, что апостол говорит здесь о действительности Воплощения Сына Божия против докетов, отвергавших эту действительность. По учению апостола Иисус Христос доказал истинность Своего Пришествия на землю водой и кровью. Вода – крещение, кровь – страдание. Креститься незачем было тому, кто принял только призрачную плоть; страдать и проливать кровь ещё менее мог призрак. Крещение и страдания – два важнейшие события в жизни Иисуса Христа, свидетельствующие о Его Пришествии на землю и о Его Божественном достоинстве.

К этим двум свидетельствам апостол присоединяет ещё свидетельство Духа: Иисус Христос, придя в мир, обнаружил Себя и Духом. Это, конечно, Дух Святый, сошедший на апостолов в день Пятидесятницы и давший самое сильное и несомненное свидетельство об Иисусе Христе, как и Сам Иисус Христос предсказывал о нём (Ин.15:26). Несомненность свидетельства подтверждается несомненностью свидетеля: яко Дух есть истина. Говоря о свидетельстве Святого Духа, апостол поставляет своих читателей перед лицом самого свидетельствующого, чтобы кто не подумал, что сказанное им о Сыне Божием есть его умствование. Апостол как бы говорит: вы сейчас услышите непререкаемые свидетельства того, что Иисус есть Христос и Сын Божий, воплотившийся для нашего спасения. Эти свидетельства не мои, а Самого Духа Божия, Который есть истина; послушайте же стих 7: Трие суть свидетельствующии на Небеси, Отец, Слово и Святый Дух: и Сии три едино суть.

Пришествие Сына Божия на землю во плоти и крови было засвидетельствовано Всеми Лицами Пресвятой Троицы. О нём свидетельствовал Бог Отец при Крещении и Преображении (Мф.3:17; 18:5), назвав Его Своим Сыном возлюбленным. Для свидетельства о нём Отец послал Иоанна Предтечу (Ин.1:8; 5:33) и Самому Сыну дал дела, чудеса (Ин.5:36). О сошествии Своём на землю свидетельствует и Сам Бог-Слово, когда говорит: аще Аз свидетельствую о Себе, истинно есть свидетельство Мое, яко вем, откуду приидох и камо иду: вы же не весте, откуду прихожду и камо гряду (Ин.8:14), потому что никтоже взыде на небо, токмо сшедый с Небесе Сын человеческий, сый на Небеси (Ин.3:13) – и ещё более засвидетельствовал Своими делами, учением и жизнью, что Он есть воистину Сын Божий.

Свидетельство Духа Святого дано было при Крещении Иисуса Христа (Мф.3:16; Ин.1:32–35), в учении (Лк.4:18,22) и чудесах (Мф.12:28), и особенно в излиянии на апостолов чрезвычайных даров в день Пятидесятницы (Деян.2:2–4). Эти три свидетельства едино суть, то есть согласны между собой, потому что и сами свидетельствующие составляют едино по Божескому существу Своему, как и в Евангелии говорит Спаситель: Аз есмь свидетельствуяй о Мне Самом и свидетельствует о Мне пославый Мя Отец (Ин.8:18), а в другом месте прямо объясняет значение такого свидетельства тем, что Он и Отец едино суть (Ин.10:30). [Слова 7 стиха: на Небеси, Отец, Слово и Святый Дух и Сии Три едино есть, и начало 8 стиха: И трие есть свидетельствующии на земли – не находятся ни в одной доселе известной древней греческой рукописи ранее XV или XVI века; нет их также в Сирском и других восточных переводах; в немецкий перевод они внесены уже через 28-мь лет после смерти Лютера; славянские рукописи апостола до печатного издания Библии не имели их. В творениях древних греческих отцов, писавших против ариан и имевших случай говорить о троичности Лиц и единосущии их, нет следа и намёка, чтобы они знали или читали этот стих. Подробные толкования на 1-е Послание, например, блаженного Феофилакта (русский перевод: Казань, 1865), не имеют этого места. Поэтому новейшие критические издания Нового Завета, начиная с Грисбаха (1806), Шольца (1836), Тишендорфа (1842) и другие – совершенно опускают эти слова и не признают их подлинности.

Появление этих слов в тексте Послания в первый раз принадлежит печатному изданию Комплютенской Полиглотты (1517–1520), откуда они перешли во все издания, печатавшиеся с Вульгаты. Из греческих рукописей только один Британский – ныне Монтфортский – список XVI или XVII века, имеет это место, и даже рукописные списки латинской Библии опускают его; немногие же позднейшие полагают на полях, в виде толкования.

Но несмотря на такое согласное опущение этого текста древними рукописями все новые издания и переводы Нового Завета, принятые и одобренные Восточными и Западными Церквами, принимают его как подлинные апостольские слова и считают их лучшим выражением догмата единосущия трёх Лиц Пресвятой Троицы.

Учёные исследования текстов и древних отеческих писаний открыли, что во многих латинских библиях раньше изобретения книгопечатания этот стих помещался то на полях, то в самом тексте, иногда прежде, иногда после 8 стиха.

Древнейший из этих списков, принадлежащий аббатству святого Германа de Prez, в Париже, писан в 809-м году (находится ныне в Санкт-Петербурге) и есть список с другого древнейшего, относящегося к VII или даже VI веку. У Западных же писателей это место встречается и гораздо ранее. Первое ясное буквальное приведение этого места, с указанием на принадлежность его апостолу Иоанну, находится в Исповедании веры 400-т Африканских епископов, отправленном ими в 484-м году к Вандальскому королю Гунериху-арианину, в защиту своего Православного учения.

Наконец, находят указания на этот стих у Августина (с. Maximin. 2:22 и Speculum), у святого Киприана (de unitate Ecclesiae), y Тертуллиана (с. Praxeam с. 25).

В недавно изданных отрывках из Оригена и Аполлинария (Chronicon pasch.) есть следы того, что это место известно было восточным писателям и, без сомнения, находилось в первоначальном тексте.

В итоге следует сказать, что внесение этого места нисколько не затрудняет чтения текста и не заключает ничего противоречащего духу, содержанию и выражениям апостола Иоанна; в связи же с последующей речью представляется даже необходимым, потому что говорит о свидетельстве Божием, на которое далее указывает стих 9].

Стих 8. И трие суть свидетельствующии на земли: Дух, и вода и кровь: об этих свидетелях апостол говорил в 6-м стихе и, как уже замечено, указывал на три важнейших события в жизни Иисуса Христа – крещение, страдание и ниспослание Святого Духа на апостолов. Некоторые толкователи (например, блаженный Феофилакт, на 6-й стих) относят слово Дух к Самому Богу (Ин.4:24) и разумеют свидетельство Духа в воскресении Иисуса Христа, «ибо воскрешать себя свойственно одному Богу, а словом Дух называется Бог. Итак, при свидетельстве трёх: крещения, креста и воскресения о сыноположении Иисуса сыноположение Господа непререкаемо).

[Другие же относят их к таинствам Крещения и Причащения и дарам Святого Духа, которые дают христианам верное свидетельство об Иисусе Христе. И трие во едино суть, καὶ οί τρεις ει̉ς τὸ έ̉ν ει̉σιν. Эти слова в Комплютенской Библии и некоторых латинских рукописях отсутствуют.

Они считаются прибавкой ариан, сделанной будто бы ими для ослабления силы свидетельства предыдущего стиха. Но напротив, как видно из аллегорических толкований на эти слова (например, Августина), ариане должны были скорее вычеркивать их из текста, так как они обличали их заблуждение. Эти слова есть во всех греческих рукописях и изданиях.

Замечательно, что трие, οι̉ τρεις, мужского рода, относятся к духу, воде и крови, которые на греческом все три среднего рода. В начале 7 стиха тоже, так что это может отчасти служить доказательством, что при словах οι̉ τρεις в начале 7 стиха разумелись лица, а не предметы].

Как в прежнем, так и в этом стихе говорится о единстве свидетельства о Христе.

Стих 9. Аще свидетельство человеческое приемлем, свидетельство Божие более есть. Закон Моисеев придавал юридическую силу только свидетельству двух или трёх лиц (Втор.19:15). Того же требовал и в Новом Завете Иисус Христос (Мф.18:16). Посему и о нём Самом апостол Иоанн приводит свидетельства небесные и земные и при этом замечает, что если для доказательства истины в каком-нибудь обыкновенном деле достаточно по Закону двух свидетелей, то в деле признания Иисуса Христа тем более может быть достаточно свидетельства Всех Трёх Лиц Божества. Свидетельство человеческое относится не к указанному в 8-м стихе, а к требованию Закона. Сравнивая свидетельство Божие с этим человеческим, апостол Иоанн даёт нам право предполагать не одного свидетеля со стороны Бога, а именно трех, о которых говорится в 7-м стихе, и потому несправедливо некоторые разумеют под свидетельством Божиим свидетельство Духа, о котором говорится в 8-м или 6-м стихах, потому что в таком случае, по словам Иоанна, свидетельство Божие было бы единично, от одного Духа.

Стих 10. Веруяй в Сына Божия, имать свидетельство в себе. Основываясь на внешних свидетельствах, вера в Иисуса Христа в то же время делается сильным внутренним свидетельством, подтверждающим истинность этих внешних свидетельств. Опыт показывает, что для верующего сердца достаточно самых простых и лёгких указаний, чтобы убедиться в какой-нибудь истине, напротив – самые сильные и очевидные доказательства истины подозреваются, оспариваются и отвергаются неверующими: не веруяй Богови лжа сотворит даже Его.

Стих 11. И сие есть свидетельство, яко живот вечный дал есть нам Бог. Таково внутреннее содержание всех упомянутых свидетельств – небесного, земного и внутреннего. Сам Бог свидетельствует, что Он дал нам жизнь вечную в Сыне Своём. Крещение во Христа рождает нас в жизнь вечную; причащение тела и крови Его питает нас в ту же жизнь; дары Духа Святого, подаваемые нам через Христа, сохраняют её в нас; наконец, наша собственная вера во Христа даёт нам убеждение, что только во Христе мы имеем вечную жизнь.

Заключение Послания

(1Ин.5:13–21)

Завершая своё Послание, апостол говорит верующим, что целью написания его Послания было показать, что, только веруя во имя Сына Божия, они получают жизнь вечную (1Ин.5:13), и что по такой вере они могут смело всего просить и всё получить от Бога и даже могут молиться за ближних согрешающих не к смерти (1Ин.5:14–17). Как рождённые от Бога, они свободны от греха и от диавола, и в Сыне Божием получают истинное знание и жизнь (1Ин.5:18–20). Конец Послания – увещание сохранять себя от идолов (1Ин.5:21).

Стих 14. Апостол утверждает, что через веру в Сына Божия мы получаем такое дерзновение к Богу, что можем просить от Него всего согласного с Его волей, как и Христос обещал: еже аще что просите от Отца во имя Мое, то сотворю, да прославится Отец в Сыне (Ин.14:13). Апостол не напрасно прибавляет: по воле Его. Вера сама научает нас просить у Бога только того, что сообразно с Его волей, и молиться, да будет воля Его, яко на Небеси, и на земли (Мф.6:10). И потому, «если Бог выслушивает нас в просьбах наших, то мы знаем, что приносим просьбы, согласные с Его волей, и просимое нами имеем сами у себя. Предметы просьбы нашей суть Царствие Божие и правда его, которых просит Он и Сам заповедал нам в Евангелии» (Мф.6:33) (Феофилакт).

Стихи 16–17. Грех не к смерти и грех к смерти. Апостол указывает, конечно, на такие грехи, которые были хорошо известны его читателям. Но что это за грехи?

Разуметь здесь грехи с юридической точки зрения, по степени полагаемого за них наказания – уголовные, наказываемые смертью, и не уголовные – не позволяет нравственный смысл всего Послания и значение слова смерть, понимаемого, конечно, в противоположность жизни, о которой апостол говорит далее. Нужно, стало быть, понимать грехи нравственные. Из Евангелия (Мф.12:31) мы видим, что грехом непростительным или, что то же, смертным, собственно называется хула на Духа Святого, то есть упорное неверие, противящееся очевидной истине и называющее её ложью, как это делали иудеи в отношении к чудесам Христовым.

Хулой на Духа Божия является и намеренное искажение написанного по вдохновению Духа Святого Священного Писания и творений церковных писателей – о чём печалуются уже апостолы (2Пет.3:15–16 и прочие). Безусловной хулой на Духа Святого является и отвержение Его дара жизни и посылаемых Им нам благ, равно как и употребление испорченными людьми их во зло – то есть использование их не к жизни, а к разрушению её.

Сопоставляя это общее понятие о грехе смертном с делением грехов на смертные и несмертные, по учению апостола Иоанна, мы находим, что грехами несмертными у него называются такие грехи, которые не мешают людям быть чадами Божиими, то есть грехи невольные, грехи слабости и неведения. Напротив, те грехи, которые отличают чад антихриста и детей мира, каковы, по слову апостола: отвержение истины Воплощения Сына Божия (1Ин.4:3), неделание правды и ненависть к ближнему (1Ин.3:10); или, как определяет VII-й Вселенский Собор (правило 5-е), «когда некие, согрешая, в неисправлении пребывают» (Феофилакт, на это место); это грехи смертные. Но так как по связи речи, можно думать, что апостол имеет здесь в виду сказанное выше (стих 12), что имеющий Сына Божия имеет жизнь, не имеющий Сына Божия не имеет жизни: то под грехом к смерти должно разуметь преимущественно отвержение Воплощения Сына Божия, о чём и апостол Павел прямо говорит (Евр.6:4–6): невозможно просвещенных единой, и вкусивших дара небесного, и причастников бывших Духа Святого, и доброго вкусивших Божия глагола, и силы грядущего века и отпадавших, паки обновляти в покаяние, второе распинающих Сына Божия себе, и обличающих (ругающихся Ему).

Таким образом, смысл учения апостола будет тот, что верующие должны молиться за тех только из своих собратий, которые, признавая Воплощение и смерть Сына Божия, пребывают в вере и в общении с Церковью. О тех же, которые разорвали с Ней связь (еретики, отступники), или не находятся с Ней в общении (неверные и неправославные), христианин не должен молиться, что подтверждают и правила святых апостол (10-е и 45-е) и Соборные (антиохийского 2-е, лаодикийского 33-е).

Что касается тяжких грешников в недрах Самой Церкви, то так как возможность обращения и покаяния их остаётся в них до тех пор, пока они находятся в жизни – то Церковь и за них не прекращает Своих молитв, если они находятся в видимом общении с Ней. Святой Иоанн Златоустый и о виновных в хуле на Духа Святого говорит: «И сия вина была отпущена раскаявшимся. Многие из тех, которые изрыгали хулы на Духа Святого, впоследствии уверовали, и всё им было отпущено» (На Мф. беседа 41:3).

Но понятно, что таких молитв не может быть за самоубийц, которые своим самоубийством показали недостаток веры в Провидение Божие и надежды на Его милосердие. Отыскивая себе облегчения и успокоения от мнимых или действительных зол не в таинствах и молитвах Церкви, а в насильственной смерти, они тем самым разорвали связь с Ней и лишили себя права на эти молитвы.

Стих 18. Вемы, яко всяк рожденный от Бога, не согрешает. Апостол несколько раз повторяет это выражение относительно безгрешности чад Божиих; но такое представление о верующих должно пониматься как идеальное, как право и возможность для верующего и воздержаться от греха и в случае падения очиститься от него. Напрасно, поэтому, некоторые древние еретики и новейшие сектанты понимают эти слова апостола буквально. Приняв Крещение и получив дар Духа Святого в этом таинстве, они считают себя уже безгрешными, совершенными, даже не могущими творить греха, а потому и не нуждающимися ни в других каких-либо таинствах и наставлениях, ни в подвигах покаяния и усовершенствования. Но апостолы постоянно говорят о необходимости борьбы со грехом и диаволом, о подвигах развития и усовершения себя в добродетелях, о постепенном восхождении от веры к вере, от добродетели к добродетели. И тот же самый Иоанн, который говорил, что рожденный от Бога не согрешает, в этом же Послании замечает, что если кто воображает себя безгрешным, тот обманывает и себя и других, а Самого Бога делает лживым: так как Бог потому и послал Спасителя мира, чтобы избавить его от греха, и Духа Святого, чтобы Он очищал людей от грехов и освящал их в таинствах (выше, 1Ин.1:8–10).

Стих 19. Мир весь во зле лежит. Как замечено, этот мир есть противоположность Богу; то есть, под миром разумеется князь мира сего (Ин.12:31 и другие) и чада его, каковы в особенности – еретики и лжеучители, о которых говорил апостол, а также и те, которые следуют похотям мира (Ин.2:16).

Стих 20. Цель Пришествия Сына Божия – да познаем Бога истинного, и через это будем в истинном Сыне Его Иисусе Христе, вопреки лжеучению еретиков, которые хвалились знанием Бога, отвергая Пришествие Сына Божия. Сей есть истинный Бог и живот вечный – главный предмет Послания и важнейшая истина христианской веры: Божество Иисуса Христа, которое отвергали еретики.

Стих 21. Храните себе от треб идольских. Приведя христиан к познанию Бога истинного, апостол просит их беречься от поклонения и почитания богов пустых и ложных, от идолов. Хотя это замечание и не находится в видимой прямой связи с предыдущим – потому что апостол ничего не говорил в целом Послании об идолопоклонстве, но оно становится понятным, когда мы примем во внимание тогдашнее состояние Церкви, окружённой со всех сторон идолопоклонниками и имевшей в Своих недрах многих членов, недавно обращённых из язычества.