Глава IV. Активное участие оглашенных лиц при их наставлении

Выражение этого участия в присутствии при богослужении. Цель этого. Упражнения оглашенных, имевшие значение для их моральной стороны, покаяние, пост и молитва. Полная вероятность существования этих упражнений с VI в. Постановления относительно их в древней и позднейшей практике Русской Церкви.

Приготовляясь к достойному вступлению в лоно Церкви, оглашенные в древности не были лицами только пассивными. Вместе с наставлениями Церковь требовала от них активности, самостоятельного участия в оглашении. Это участие прежде всего должно было проявляться в присутствии при богослужении. Приводит исторические доказательства в подтверждение этого факта нам нет необходимости, если мы припомним второе уже рассмотренное ними возражение против IV-го класса оглашенных. Более необходимо в данном случае сказать о том, в каком месте стояли оглашенные, присутствуя при богослужении? Некоторые утверждают, что они стояли вне храма²³⁸. Но такое мнение не оправдывается ничем. Свидетельства древней Церкви²³⁹ таким местом указывают храм. Такое указание находится, напр., в творении «О церковной иерархии». Древние чины литургии, дошедших до нас из самой древности, свидетельствуют тоже самое, когда почти все содержать в себе возглас», повелевающий оглашенным удалиться из собрания верующих. Конечно, предполагать, что они стояли вместе с верными, нет основания. «Оглашенные, как говорит Златоуст, не суть вообще тела Христова уды и потому стоят вне церковных дворов²⁴⁰». Но если оглашенные стояли при богослужении в стенах храма и не смешивались при этом с верными, то возникает вопрос, где же именно было их место? На этот вопрос дается прежде всего один общий ответ, – в притворе или той части храма, которая в христианской древности называлась – « νάρθηξ"²⁴¹.

Как известно из исторических свидетельств в этом же месте помещались еще и все, так называемые, очищающиеся (καθαρόμενοι), под которыми разумеются бесноватые. Нет сомнения, что как они, так и первые не стояли смешанно, как придется, так по крайней мере было в IV веке. Из свидетельств этого времени видно, что бесноватые, которые при нормальном состоянии могли приобщаться св. Тайн²⁴² и выходили из храма после оглашенных²⁴³, занимали сравнительно с последними высшее место. «Множество бесноватых, говорится в творении «De Hierarch. Eccles», удаляются от посвященных мест, но занимают второе... место в высшей части края оглашенных»²⁴⁴. Отсюда понятно, что оглашенные занимали последнее низшее место в притворе, около дверей по входе в него. «Последний чин, говорится там же, принадлежит оглашенным»²⁴⁵.

Но, занимая вообще последнее место при богослужении, оглашенные, как лица, разделявшиеся на известные классы или степени, также занимали места не без порядка, по отношению к своим степеням, но каждая степень занимала определенное место. Это вполне подтверждается историей христианских храмов. Но чтобы определить где именно стояли оглашенные той или другой степени, нам необходимо, коснуться, хотя отчасти, архитектуры христианских храмов древности. Христианская Церкви рассматриваемого нами периода (IV-VI в.) не все имели одинаковую форму. Большею частью они были обнесены оградою, которая образовывала. внешний двор; в этой ограде с западной стороны, в иных церквах с восточной, устраивались ворота, которые вели во внутрь двора; пред воротами устраивалось большое преддверие или крыльцо (προπυλον). Самое здание Церкви делилось на четыре части: 1) двор внутренний, кругом которого шли портики пли галереи; 2) притвор внутренний; 3) самый храм и 4) святилище или алтарь. Первый, т. е. внутренние двор, представлял из себя пространство, огороженное со всех сторон стенами, которые с внутренней стороны обнесены были крытыми портиками или галереями, утвержденными на колоннах; между колоннами тянулись решетки; пространство же между портиками вверху было открытым, чтобы видно было небо и доходил, туда свежий воздух. Портики обыкновенно назывались внешним притвором²⁴⁶. Здесь стояли кающиеся первой степени – плачущие²⁴⁷. Здесь же, стояли и оглашенные первой степени, которым преподавались только начатки христианского учения, и для которых это место, по замечанию Евсевия²⁴⁸, было пристойным помещением. Из портиков, собственно из портика, ближайшего к храму шли три преддверия, которые чрез три открытые двери вели в притвор внутренний – «νάρθηξ"²⁴⁹. Здесь стояли оглашенные и кающиеся второй степени, которые назывались слушающими (ακροώμενοι), потому что, стоя здесь, слушали пение, чтение св. Писания и поучения проповедников²⁵⁰.

За притвором следовала средняя часть храма, которая отделялась от него стеною или перегородкой с открытым широким входом, и которая называлась «храмом», («ναος», templum) в собственном смысле. Среди храма находится – амвон, на котором читали и пели²⁵¹, а иногда произносили и поучения²⁵². Пред самым входом во храм, в тех церквах, где был один только внутренний притвор, на западной сторона амвона стояли кающиеся и оглашенные третьей степени. По сторонам амвона – восточной, северной и южной – стояли кающиеся и оглашенные четвертой степени вместе с верными; поэтому они и назывались «стоящими вместе с верными».

Итак, очевидно, для каждого класса оглашенных было особое место в храме. Отсюда понятно, что оглашенные по требованию предстоятелей, обязаны были участвовать при богослужении с первого момента поступления в класс оглашенных. Таким образом, о каком-нибудь определенном сроке в настоящем случае не может быть и речи. Оглашенные обязаны были являться к богослужению все время своего оглашения, сколько бы последнее не продолжалось. Цель, с какою побуждали оглашенных к хождению во храм, конечно, понятна, – это научение истинам веры: и правилам христианской жизни. «Что другое делают оглашенные, в продолжение того времени, когда занимают место и носят имя оглашенных, говорит блаженный Августин, как не то, что слушают, какая вера и какова должна быть жизнь христианина»²⁵³. Поэтому-то и Кирилл Иерусалимский дает такое наставление готовящемуся к крещению: «будь прилежен к благочестивым собраниям не только ныне, когда и служители Церкви требуют от тебя сего, но и после принятия благодати»²⁵⁴. «Ноги твои да поспешат на огласительные наставления, не уклоняйся от них, сколько бы продолжительны они ни были, дабы мысль твоя не ослабела когда»²⁵⁵. «Ходи ни опустительно на огласительные поучения и помни, что будет говорено»²⁵⁶.

Наблюдать за входом оглашенных в Церковь и выходом из нее, следить при этом за благочинием и порядком обязаны были диаконы. В «Апостольских Постановлениях» диаконам повелевается стоять у дверей которыми входили и выходили мужчины, а иподиаконам – у дверей, женщин²⁵⁷. С течением времени, это стало лежать на обязанности иподиаконов. Так 22 правило Собора Лаодикийского прямо повелевает, чтобы за выходом оглашенных, наблюдал один из иподиаконов, который, находясь при такой обязанности, даже на короткое время не должен был оставлять дверей церковных, хотя бы для того, чтобы, участвовать в молитвословии церковном (τῆ εύχῇ σχολάζειν), как напр., в чтении или пении или возглашении ектений и т.д. Св. Максим Исповедник при объяснении V-ой главы творения «О церковной Иерархии» также говорит: «замечай, что диаконы тогда стерегли двери, а ныне иподиаконы». Впрочем, главным образом эта обязанность лежала на особой степени из низшего церковного клира, так называемых привратников²⁵⁸.

Современною и вообще позднейшею практикою Русской Церкви при оглашении взрослого лица также требуется от него хождение к богослужению²⁵⁹. То же самое в данном случае мы находим и в древней практике Русской Церкви. Нифонт (ум. 1156 г.), отвечая на вопрос Кирика: «Оже будет кеии человек и крещен в латинскую веру и всхощет пристоупити к нам?» – говорит: Ат ходит в церковь по 7 днии, а ты первее нарек ему имя²⁶⁰ и т.д.

Это упражнение оглашенных имело собою значение только для одной духовной стороны оглашаемого – стороны умственной. Но предстоятели Церкви вместе с этим требовали от оглашенных и упражнений, касающихся человека, как нравственного существа, иначе говоря, требовали для достойного приготовления к крещению, чтобы оглашенные поступали сообразно с внушаемыми им правилами христианской жизни, чтобы заботились о чистоте своей души, умерли для греха и жили для Христа, а не погружались бы в беззакония в надежде скорого очищения в св. купели крещения. «Из того, что кто либо принят в число оглашенных, говорит Тертуллиан, еще не следует чтобы, он имел свободу грешить в ожидании крещения, долженствующего омыть все его прегрешения. Начиная познавать Бога твоего, ты должен Его чтить и бояться»²⁶¹. И далее продолжает: «да сподобит нас Господь наш Иисус Христос убедить и вразумить оглашенных, что они должны всячески остерегаться грешить»²⁶². «Готовящийся к крещению, говорится в Апостольских Постановлениях, должен быть чужд всякого нечестия, неспособен ко греху, друг Божий, враг диавола, наследник Бога Отца, сонаследник же Сына, не подчинен сатане, демонам и лжи его, невинен, чист, праведен, богоугоден, сын Бога²⁶³. «Смиряйте ваше тело, говорит блаженный Августин готовящимся ко крещению, подчиняйте его в рабство, дабы воздерживаясь от всего и сражаясь, как должно, вы в состоянии были получить небесную награду и нетленный венец. Что мы производим в вас призыванием имени вашего Искупителя, то восполняйте вы испытанием и сокрушением вашего сердца. Мы противопоставляем козням древнего змея молитвы к Богу и заклинания, а вы укрепляйтесь обетами и сокрушением сердечным дабы освободиться из под власти тьмы и перейти в царство света»²⁶⁴. Св. Иоанн Златоуст в первом огласительном слове к готовящимся ко Крещению в таких общих чертах изображает их обязанности «кто намеревается приступить к сим священным и страшным таинствам (т.е. Крещению) Миропомазанию и т.-д.), тот должен бдеть и бодрствовать, должен быть свободен от всякого житейского попечения, исполнен многого целомудрия и усердия, должен отстранить от своей души всякий помысл, чуждый таинствам, и так во всех отношениях очистить свой дом, как бы он готовился принять, самого царя». Наконец; и св. Кирилл Иерусалимский говорит: «умри греху и живи правде; от нынешнего дня живи для нее»,²⁶⁵ «освяти сосуд твой, дабы получить тебе большую благодать»²⁶⁶. Сопоставляя между собою все эти более или менее общие свидетельства пастырей Церкви, не трудно видеть, что в круг главных обязанностей и занятий оглашенных, кроме тщательного изучения истин веры, входили еще – искреннее раскаяние в своих прежних заблуждениях, пост, и, наконец, усердная молитва. Остановимся на этих обязанностях готовящихся к крещению несколько подробнее.

При перемене религиозных воззрений человек, естественно, должен сознать всю ложность прежнего религиозного миросозерцания и потому должен сознавать, так сказать, безнравственность своей прежней жизни, потому что религия и нравственная деятельность всегда находятся в тесной связи. Внешнее обнаружение этого сознания, обыкновенно, называется раскаянием, а на церковном языке – покаянием. Поэтому-то и обращающееся в христианство, дабы засвидетельствовать искренность своего обращения, по требованию предстоятелей церкви, еще из самой глубокой древности, в ряду своих активных действий при оглашении, прежде, всего, должны были приносить искреннее покаяние в заблуждениях своей протекшей жизни. Еще в писаниях Нового Завета это действие упоминается как, необходимое условие для получения крещения. «Покайтеся и да крестится кйждо вас, говорит ап. Петр, во имя Иисуса Христа, в оставление грехов: и приимите святого Духа»²⁶⁷, «покайтеся, и обратиться, да очиститеся от грех ваших»²⁶⁸. Это покаяние, как видно, из речей этого апостола, именно и означало перемену нравственно-религиозного образа, мыслей и жизни. Нет сомнения, что такого рода покаяние не ограничивалось одним внутренним актом раскаяния, но было обнаруживаемо каким-либо внешним образом, так как одного внутреннего раскаяния без внешнего обнаружения его было бы недостаточно. Может быть таким внешним выражением было отречение, отречение от прежнего религиозного миросозерцания и от всей прежней греховной жизни.

В последующей практике Церковь также всегда требовала этого от оглашенных. «Готовящихся к крещению, говорит св, Иустин мученик, учат для того, чтобы они с молитвою и постом просили от Бога отпущения прежних своих грехов»²⁶⁹. Тертуллиан также замечает: «нам должно приступать к купели уже раскаянными и исправленными»²⁷⁰. «Не отягощайся исповедоваться в твоем грехе, говорит св. Григорий Богослов, – зная под каким условием крестил Иоанн. Понесши стыд в здешней жизни ты избежал стыда в жизни будущей. Докажи, что ты действительно возненавидел грех, пред всеми открывшего и выставив на позор»²⁷¹. «Для получения того, чего ты желаешь, лучшее пособие для тебя – бдения, посты простертия на земли, молитвы, слезы, сострадательность и милосердие к нуждающимся»²⁷². «Тому, кто намеревается приступить к священным и страшным таинствам, говорит Златоуст, надлежит быть трезвенным и добрым изгнать из ума всякие помыслы, чуждые таинствам, и соблюдать храмину свою во всех отношениях чистою»²⁷³. Наконец, св. Кирилл Иерусалимский дает такое наставление готовящимся к принятию первого христианского таинства: «настоящее время есть время исповедания. Исповедуй содеянное словом, делом, в ночи и во дни... Исповедуй во^: время приятно и день спасения (2Кор. VI, 2). Если ты гневаешься на кого, прости; ты приступаешь к прощению грехов, – нужно, чтобы и сам ты простил согрешившему»²⁷⁴. Так как при этом нередко бывали случаи, что оглашенные, сознавая свою греховность всей предыдущей жизни, отчаивались иногда получить прощение грехов, то пастыри церкви старались ободрить таких членов бесконечным милосердием Бога. «Все в совокупности грехи твои, говорит тот же отец, не побеждают великого милосердия Божественного. Язвы твои не превышают опытности Врача Твоего. Предай только себя Ему с верою, поведай сему Врачу болезнь твою, скажи и ты с Давидом «рех: исповем на мя беззаконие мое Господеви», и на тебе сбудутся следующие слова: «и ты оставил еси нечестие сердца моего» (пс. 31, 5)²⁷⁵. Необходимо только чтобы это, покаяние было искреннее, чистосердечное, но непритворное, а иначе, как замечает Тертуллиан, «кто окропит св. водою человека, которого раскаяние неискренно»²⁷⁶.

Само собою понятно, что это покаяние, оглашенного не было тем, что мы обыкновенно привыкли называть покаянием, т._: е. таинством («sacramentalis poenitentia»). Оно было не иное что, как полное сознанье своей греховности глубокое сердечное сокрушение о своих грехах, заблуждениях, словом – противонравственных поступках всей предыдущей жизни в языческом греховном мире. Открытого пред всею церковью или только пред ее представителями исповедания грехов, что составляло и составляет существенный акт таинства покаяния, здесь не было и не могло быть. «Мы имеем ту выгоду, говорит Тертуллиан, обращаясь к новообращенным, что исповедуем беззакония свои не публично»²⁷⁷. На то же самое указывает и Златоуст, когда, говоря о Боге, приемлющем себе новых рабов, замечает: «не то удивительно, что Бог отпущает нам грехи, но то, что не открывает, не обнаруживает их, не принуждает приходящих к Нему рассказывать при всех содеянное ими. Он и грехи отпущает и не заставляет рассказывать при других, но одного только требует, чтобы получающий прощенье познал величье дара»²⁷⁸.

Покаяние, если только оно истинное, всегда должно сопровождаться каким бы то ни было выражением вовне. В числе таких выражений церковь всегда предписывала кающимся пост, как лучшее средство к в обузданию страстей и проявлений чувственности. Поэтому-то и оглашенным, вместе с внушением им истинного раскаяния в своих заблуждениях, как необходимую часть этого раскаяния, церковь с древнейших времен заповедовала пост. Еще Иустин мученик²⁷⁹ писал, что готовящихся к крещению поучают посту и молитве. В «Апостольских Постановлениях» также упоминается о посте, готовящихся к крещению, при чем самый пост называется подражанием посту Иисуса Христа по крещении²⁸⁰. «Имеющих креститься говорит также Тертуллиан, должно приготовлять частыми молитвами, постами, коленопреклонением и постоянным бодрствованием, вместе с исповедью всех прежних грехов чему учит даже крещение Иоанна»²⁸¹. Четвертый Карфагенский собор 84-м правилом постановил: «приступающие к крещению должны записать свои имена, долго быть под искусом, воздерживаться от вина и мяс, принимать возложение рук и потом уже креститься»²⁸². По замечанию же блаженного Августина, этот пост, как воздержание, должен был простираться не только на качество пищи, но и на права супружества, если готовящийся к крещению связан узами брака²⁸³.

Соблюдение поста пред крещением считалось даже столь, необходимым, что бывали случаи, когда только под этим условием пастыри церкви соглашались, допускать оглашенных к крещению. Сократ, напр., рассказывает что когда один иудей, принявший крещение ариан и македониан, явился к Павлу, епископу Ноланскому, с изъявлением желания креститься руками именно Павла, то последний объяснил, что он не прежде преподаст ему таинство, как по наставлении его в начальных истинах и веры, и если сверх этого он проведет, несколько дней в посте²⁸⁴.

Что касается до продолжительности этого воздержания то относительно этого пункта мало можно сказать определенного. На основании приведенных свидетельств о посте можно предполагать, что он обыкновенно предписывался, при конце оглашения, когда оглашенные уже готовились к крещению, и потому вообще был непродолжителен. Впрочем, определенные свидетельства, доказывая эту мысль вообще, в частности указывают далеко неодинаковый срок. У Сократа, напр., упоминается только семидневный срок, когда он повествует, что один из епископов Галлии просившим у него крещения бургундцам назначил прежде пост на семь дней, а за тем в 8-й крестил²⁸⁵. Златоуст упоминает о 30-ти днях, во время которых готовящиеся к крещению должны были упражняться в подвигах благочестия, следовательно и в посте²⁸⁶; а св. Кирилл Иерусалимский говорить о 40 днях, как времени когда оглашаемые нанимались молитвою и постом в пользу своей души²⁸⁷. Вообще в данном случае нужно предполагать следующее: так как время крещения, как мы увидим ниже, большею частью совпадало с праздникам и Пасхи и Рождества Христова (Богоявления), а этим торжественным дням из глубокой древности предшествовали посты, то, без сомнения, и срок поста оглашенных совпадал именно с продолжительностью этих постов. Конечно, в крайних случаях это строго не соблюдалось.

Какова в данном случае была практика древней церкви вообще, тоже самое встречаем мы в этом отношении и в древней русской практике. В одном из приводимых уже нами ответов Нифонта между прочим прямо говорится, чтобы оглашенным «не давалось ни мяса, ни молока»²⁸⁸. Тоже самое мы видим и в позднейшей практике Русской Церкви и в современной²⁸⁹.

Наконец, так, как с истинным раскаянием, всегда соединяется горячая молитва к Богу о прощении совершенных прегрешений, то и пастыри церкви постоянно внушали оглашаемым лицам возноситься своим духом в постоянной молитве к Богу. «Приступающим к крещению говорит Тертуллиан, необходимо нужны частые молитвы»²⁹⁰. «Молясь чаще, также внушает оглагашенным св. Кирилл Иерусалимский, дабы Бог удостоил тебя небесных и бессмертных тайн²⁹¹». И это требование молитвы, нужно заметить, оглашенные должны были исполнять и дома и в церковных собраниях²⁹².

Относительно практики Русской Церкви в данном случае нечего и говорить. Уже один тот факт, что она всегда требовала от оглашенных участия в богослужении, ясно говорить за ее требование от них и молитвы. По современным положениям прямо требуется, чтобы оглашенный все время оглашения проводил как в посте так и в молитвах²⁹³.

Понятно, все сказанное нами в последней главе об упражнениях оглашенных обнимает собою главным образом период I-V в., собственно говоря, эпоху существования института оглашенных, и только отчасти касается позднейшего времени. Требовались ли от оглашенных эти упражнения – участие при богослужении, покаяние, пост и молитва в века VII-XI, мы не можем подтвердить прямыми цитатами. Тем не менее утверждаем это с полною несомненностью. Мы утверждаем, это на том основании, что все упомянутые упражнения оглашенных появились не случайно, а вследствие значения для психической жизни оглашенных акта оглашения, как акта перемены религиозных воззрений. Требование этих упражнений со стороны пастырей церкви не было бессодержательною формальностью; упражнения эти вызывались у оглашенных сами собою, как необходимое следствие перемены религиозного мировоззрения а вместе с тем и перемены целого строя нравственных убеждений.

Обращаемся теперь к другой стороне оглашения, стороне обрядовой. Как целый акт оглашения из глубокой древности распадался на две одинаковые по своему содержанию части – дидактическую и ритуальную, так точно, и последняя сторона его из глубокой же древности распадается на две части, отделенные друг от друга большим или меньшим промежутком (смотря по тому, кто имеет принять крещение). Эти две части: принятие в число оглашенных и самое оглашение. Изложим историю первого.