Почему так популярны сегодня аниме и манга, которые родились совсем в других культурных условиях и культурном контексте? Сочетается ли это с христианскими и монотеистическими ценностями?
Об этом говорят Анастасия Борисова, старший преподаватель кафедры японской филологии ИСАА МГУ, и религиовед, культуролог Оксана Куропаткина.
Анастасия Борисова: Когда я стала преподавать японскую филологию, ко мне потоком потянулись студенты, спрашивая, что это значит, а что это за дух и божество, о которых все время говорится в аниме, почему герои так себя ведут. Чтобы во всем этом начать разбираться, пришлось читать очень много дополнительной литературы.
Корни аниме и манги — из глубокой древности. В Японии было очень популярным развлечением «этоки». Это рассказы с демонстрацией свитков или табличек, на которых нарисованы иллюстрации к популярным сюжетам. На мацури (синтоистских праздниках) показывали легенды, посвященные определенным божествам или событиям, в честь которых устроен праздник. Проповедники рассказывали о карме, о перерождении, их рассказы потом уже собрали в сборники сэцува. Были светские этоки — популярные литературные сюжеты, такие как повесть о принце Гэндзи.
Свитки-эмаки было удобнее носить с собой, его разворачивали как комикс, от начала к концу истории. Частично сюжеты были заимствованы из театральной культуры, особенно театра эпохи Эдо, спектакли кабуки, юмористические постановки кёгэн и рассказы ракуго заменяли японцам то, что мы сегодня получаем из кино. Японские спектакли делались со спецэффектами: с отрезанными головами, руками, взрывами. Чаще всего сами пьесы ставились по историческим, мифологическим или литературным сюжетам, а чтобы зрителям было еще удобнее и приятнее смотреть спектакль, издавали комиксовые варианты. И некоторые жанры массовой иллюстрированной литературы эпохи Эдо, очень похожие на наши современные комиксы, это и есть рисованные истории на приключенческие темы или про жизнь веселых кварталов.
Понятие «манга» возникает в конце XVIII века. Самые первые манги — это серия графических новелл художника Санто Кёдэна про юмористические сюжеты в «веселых кварталах» карюкай, где герои встречались с гейшами и куртизанками. Текста могло быть много, могло не быть вовсе. Как ни странно, городское общество эпохи Эдо гораздо ближе нам, чем общество XVIII века. Тогдашняя японская графика и картины гораздо лучше вписались бы в наш современный интерьер, чем живопись барокко или рококо.
Анимация и комиксовая культура в XX веке приобрели более современный вид. Самый первый сохранившийся анимационный фильм «Тупой меч» — это 1917 год. Параллельно развивался и жанр — наследник этоки камисибай, это своеобразный диафильм. Картинки могли показывать бумажные, а могли прокручивать в волшебных фонарях. Чаще всего в одном представлении давали три жанра, как и раньше. Одна приключенческая история, одна романтическая история и одна история сатирическая. В жанре камисибай появился самый первый в мире настоящий супергерой, это начало 30-х годов, то есть старше, чем Супермен и Бэтмен.
А что такое аниме? Это соединение западных техник с традиционными приемами, сочетаниями цветов и композиций и сюжетами с большим количеством традиционных мотивов. Искусство, особенно массовое, должно и развлекать человека и давать ему образец добродетели, то есть прививать какие-то позитивные ценности. Оно рассказывает, как выживать в обществе. Такая задача и у аниме.
Оксана Куропаткина: Как ни парадоксально, потребностям строгих специалистов, говорящих о том, что искусство должно наставлять, аниме очень даже соответствует. Аниме-сериал даже больше заряжен на воспитательную роль, потому что это длинная история. В полнометражке еще можно позволить себе какие-то вольности, а сериал должен иметь строго воспитательный характер. Это не исключает его художественной и эстетической ценности.
АБ: Аниме — это самые скрепные скрепы, гораздо более сильные, чем монотеистические. Мы видим в аниме, какие существуют общественные отношения и чему это учит людей. Японская культура состоит из нескольких не конфликтующих, а переплетенных между собой компонентов. База — это синто, гораздо более концентрирующая взаимоотношения внутри общины и взаимоотношения с духами, которые не отделены от общества и земного видимого мира так сильно, как монотеистическое божество. Ветви — это буддизм, который дает какое-то трансцендентное измерение этому всему и учит выходить за пределы конкретного, дает абстракцию. И листья — это конфуцианство, уже не только общинные, но еще и государственные взаимоотношения и добродетель, социальные ценности в более широком смысле слова.
Когда вы живете в изолированной общине, в первую очередь для вас важно, чтобы все были договороспособны и искренни. Если человек ведет себя подозрительно, не демонстрирует дружелюбие, лучше мы его изгоним или просто закопаем, чем потом он пойдет с топором ходить и всех подряд убивать. Договороспособность была важна и во взаимоотношениях людей и божеств. Если божество ведет себя неприлично, не помогает, на него можно было пожаловаться вышестоящему божеству или императору, который был главным посредником между миром богов и миром людей. В заповедных лесах можно было собирать ягоды и фрукты только под угрозой голода, их нужно было четко делить на всех, иначе божество могло разгневаться, как случилось в сказке «Глаза змеи». Девушка съела свою порцию фруктов сама и превратилась в змею. Весь сюжет сказки посвящен тому, как ей обрести свою форму.
Духи от людей в аниме отличаются очень мало. Есть универсальные законы общежития, которых обязаны придерживаться все. Нарушения делятся на два типа: нарушения ритуала (небесные грехи) и нарушения правил общежития (земные). Если вы ведете себя хорошо именно внутри общины, значит, все у вас будет хорошо, и после смерти ваша душа присоединится к родовому божеству. В аниме люди ведут себя достаточно вежливо. У Миядзаки большая часть историй посвящена тому, как человеку вписаться в общество, если его этому не учили. Те же «Унесенные призраками» — история, которую очень легко переложить на бытовые реалии. Мир духов — теневой во всех смыслах, где свои полумафиозные законы.
ОК: Но при этом эти законы напоминают законы человеческие. Законы, которых обязаны придерживаться все.
АБ: Между миром духов и миром людей нет четкой грани. Мир духов гораздо более опасный, чем человеческий мир.
ОК: Зло в аниме связано напрямую с христианскими символами. В сериале «Синий экзорцист» есть Сатана и сын Сатаны. У Миядзаки боги и духи неоднозначны с эстетической точки зрения. Когда вы живете в закрытом пространстве, вам друг от друга не убежать, не уплыть. Негатив купируется, терпимость достаточно высокая. Категоричность суждений: кто хороший, а кто плохой, существенно снижается. Вся этика и общественные отношения строятся преимущественно на прагматике. Отсюда и понятно, зачем нам нужна социальная гармония, зачем дружить с божествами. Зачем «Тоторо» в ответ на подаренный зонтик присылает Котобус. Чем доброжелательнее и добрее мы будет друг к другу, тем лучше будет всем. Милость к падшим — на это с прагматической точки зрения посмотрят весьма косо. Потому что главное — социальная гармония и наше совместное общежитие. Хорошо то, что хорошо для всех.
АБ: Наверное, стоит поговорить о конфликте этих мировоззрений в целом. Базис у практически любого человека гораздо ближе к японскому мировоззрению. Потому что с трансцендентным мы взаимодействуем гораздо меньше, чем с нашими родными, друзьями, начальством, учителями. Аниме дает гораздо больше каких-то паттернов, подсказок, как общаться с близкими, чем классическая литература. Аниме дает нам образцы простых людей, занятых простыми делами. Как общаются старшие и младшие, без особых идейных драматичных конфликтов. Конфликт разрешается удобным для обеих сторон образом. А если не разрешается, то показывается, какой вред это может нанести всему сообществу. И герой-одиночка там чаще всего несчастен.
ОК: Очень многие персонажи аниме-сериалов — практически социофобы, зачастую социопаты, плохо взаимодействующие с окружающим миром. У персонажа есть два варианта развития событий:
- Когда он вовлекается в общественные отношения, хотя их не хочет. Человек, не умеющий общаться, должен компенсировать это какими-то другими навыками, и в аниме мы видим это очень часто. Либо он может общаться с духами, либо это воин.
- У героя есть другой путь, социально-неодобряемый, — то есть показано, как не надо себя вести. Он обладает определенными способностями, но использует их во вред обществу.
С японской точки зрения, существует некий естественный закон. Главная ценность язычества — семья, род, родина. Это то, что ты переживаешь эмпирически. Для этого не нужно обладать мистическим опытом. Божества и духи — это те же самые дядюшки, тетушки, дедушки и бабушки. Аниме — это практические лайфхаки, как себя вести в разных ситуациях. Отношения покровительства, отношения старшего и младшего.
В монотеистической реальности с лайфхаками довольно сложно. Главный вопрос к тебе — пожертвовал ли ты чем-то ради ближнего, оказал ли ему активную помощь. Советы священников входят в противоречие с самой парадигмой. Самое главное — покоряйся Богу, читай, что Он говорит. Как говорил Блаженный Августин, люби Бога и ближнего и делай, что хочешь. Вроде и хорошо, но что делать в конкретном случае — непонятно. Когда речь идет о практике, приходится обращаться к другой ценностной парадигме. С большим сожалением говорю об этом, как искренний монотеист.
АБ: Самые популярные жития святых учат нас, как гарантированно испортить отношения с ближними. Как отделиться от общества, чтобы войти в сообщество с Богом.
ОК: Любопытно, как в аниме используются христианские образы. В «Тетради смерти» есть некая пародия на сотворение Адама и запретный плод. Главный протагонист омывает ноги главному антагонисту. Либо это экзотика, либо это сделано, чтобы продемонстрировать некие чуждые идеи для демонстрации зла.
АБ: Сразу приходит в голову «Евангелион», как вещь абсолютно европейская по оболочке и абсолютно японская по содержанию. Редкий, пришедший из западного мира мотив апокалипсиса здесь серьезно смягчен японским представлением о круге сезонов. Японцы со своей рисовой экономикой были завязаны на сезонный календарь. Большинство обрядов было направлено на то, чтобы круг сезонов и урожаев поддерживать. Поэтому при сочинении стихов нужно было употреблять сезонные слова, не поощрялось сочинять стихи не в сезон. Мир «Евангелиона» — постоянные бури, все затоплено, исчез круг сезонов. Герои вынуждены выживать и бороться с божественным проклятием. Дальше всплывают и другие синтоистские мотивы. Древнейшая раса — пять божеств-создателей. Родовое божество напоминает кусок теста, от которого отщипываются души-тама для каждого рождающегося члена семьи. Когда человек умирает, его жизненная энергия возвращается снова в этот общий кусок. Род существует только как коллективное целое.
ОК: Это оболочка для продажи западному зрителю, а суть остается японской, конфуцианской, языческой.
АБ: Поговорим о Миядзаки. Ребенок до определенного возраста чист, так как не осознает, что он делает. Девочки до определенного возраста могут общаться с лесными духами, которые выглядят не самым мирным образом. Тоторо пушистый и круглый, но состоит из хищных животных. И если вы бросите мусор у его дерева, то разорвет и съест он очень легко.
Ребенок до 5 лет в Японии может делать что хочет, потому что он еще вместе с богами. Тоторо может простить прыжки на своем пузе, потому что ребенок маленький.
ОК: А со старшей девочкой у него возникает контакт, как со взрослыми.
АБ: «Принцесса Мононоке» построена вообще полностью на синтоистском сюжете передачи страны. Когда небесные божества сначала конфликтовали, но потом уступили большую часть Японии. Лес — это племя Идзумо, на мифах которого построен земной пантеон. А племя Ямато более окультуренное. Духов и божеств очень много, и они очень разные и очень специфические. Люди — это духи животных в человеческой форме. Все божества живут гражданской жизнью, у них есть внебожественные увлечения.
Божества из других верований воспринимаются японцами так же, как и родные божества. Они должны быть проще, ближе к народу и жить простой жизнью. В эпоху Эдо была история о том, как Будда и китайские мудрецы ходят по кабакам и публичным домам. Есть более цивильная история, о том, как Иисус и Будда устали от профессиональных обязанностей и решили немного отдохнуть в Токио. Если вы ориентируетесь на сакральное, вы никогда не достигнете просветления.
ОК: С этой точки зрения, изображение Христа с Буддой, которые живут как обычные японские подростки, это абсолютно нормально. Для русских школьников самое интересное — прорисовка эмоций и отношений. Персонажи аниме часто замирают и описывают свои чувства словесно. Интересно, когда это происходит на фоне довольно сложных и запутанных отношений персонажей. В аниме это очень тонко прорисовано. Что тебе делать, если ты одновременно испытываешь очень разные чувства.
АБ: Японская культура говорит очень много о социальном поведении, в индоевропейской культуре важнее, что человек чувствует и думает. Японцам важнее, как это будет выражено, а не то, что вы думаете или чувствуете.
ОК: Интересно, что человек из другой культуры извлекает из аниме то, что зачастую там не заложено. Видит в тонком социальном взаимодействии то, что происходит у тебя в душе.
АБ: Для японцев внешнее — преграда, чтобы не пустить слишком много внутреннего.
ОК: Ни у одного из верующих подростков я не встретила какого-то ценностного диссонанса при просмотре аниме. Они считают, что в духах и божествах нет ничего сверхъестественного. Воспринимаешь их как обычное человеческое сообщество, нет никакого вызова монотеистическому Богу. Рефлексируют они на такие темы: есть ли душа у робота? Будут ли роботы поклоняться Богу? У японцев такого вопроса не возникает, потому что все живое.
АБ: Мировоззрение деревенского жителя 100 лет назад ничем не отличалось от мировоззрения японца. Бог фигурировал скорее в контексте обрядов, чем в контексте богословия. Мы не берем городскую аристократическую часть общества, потому что это очень маленький процент.
У многих из нас есть родственники из сельской местности, где эти традиции пережили даже войну.
ОК: Эта специфическая культура, оказывается, говорит на языке, понятном любому человеку. Ты можешь не иметь этого пласта знаний, не знать японских мифов, но ты это смотришь, и тебе это ложится на душу. Потому что и японец, и русский имеет в своих основаниях нечто общее, одни и те же проблемы, одно и то же культурное поле.
Подготовила Александра Ершова по лекции «Аниме, христианство и современные подростки».
Комментировать