Войско, воинство
(Army, armies)
Насчитывается примерно триста упоминаний в Библии о войсках, и в подавляющем большинстве случаев это понятие имеет буквальный смысл – речь идет о войсках Израиля или его врагов. Но из этого буквального значения вытекает целая серия образов.
Начало положено в Исх.15:3, где Господь назван «мужем брани» (или «воином»). В качестве воина Господь уничтожил войска фараона, утопив их в водах Красного моря на глазах у израильтян. Такое представление о Боге как о Воителе Израиль разделял со своими соседями, в традициях которых видное место занимало понятие о «священной войне». В основе понятия о священной войне лежало представление о неразрывной связи между земными и небесными силами, согласно которому боги часто принимают прямое участие в земных битвах. Когда ковчег завета привезли в стан израильтян, филистимляне ужаснулись: «Кто избавит нас от руки этого сильного Бога? Это – Тот Бог, Который поразил Египтян всякими казнями в пустыне. Укрепитесь и будьте мужественны, Филистимляне» (1Цар.4:8–9).
Этот рассказ свидетельствует, что в Ветхом Завете не всегда выражается однозначно некритическое отношение к священной войне. Присутствие ковчега не спасло Израиль, он был захвачен в ходе массовой резни. С другой стороны, израильтяне привыкли надеяться, что Бог будет воевать за них, и в псалмах мы трижды встречаем одно и то же стенание: «Ты отринул и посрамил нас, и не выходишь с войсками нашими» (Пс.43:10; 59:12; 107:12). Такое представление побуждало к духовному поиску: за какие грехи Бог наказывает народ Свой отсутствием на поле брани (ср. Нав.7; 1Цар.3:11–14)? Но даже в этих псалмах выражается твердая надежда, что «с Тобою избодаем рогами врагов наших; во имя Твое попрем ногами восстающих на нас» (Пс.43:6; ср. Пс.59:14; 107:14).
Таким образом, войска Израиля были в буквальном смысле «воинством Бога живого» (1Цар.17:36), и когда Голиаф насмехался над израильскими воинами, он, по существу, поносил воинство «Господа Саваофа» (1Цар.17:45; ср. 2Цар.1:12). Вот почему израильское войско могло служить прямым исполнителем Божьего наказания (напр., 1Цар.15:3).
Дальнейшее развитие этого образа находит выражение в титуле «Господь Саваоф» («Господь воинств»). Этот титул используется в Ветхом Завете 267 раз, и его военное значение раскрывается в словах Давида, обращенных к Голиафу: «Я иду против тебя во имя Господа Саваофа, Бога воинств Израильских» (1Цар.17:45). Слово воинства (sebaʾot) – множественное число обычного слова «войско» (напр., Суд.8:6; 9:29; Пс.43:10; 59:12; 107:12 {«войско», «войска»}), так что это выражение вполне можно перевести как «Бог воинов». В обмене репликами между Давидом и Голиафом под воинством, без сомнения, имелась в виду армия Израиля. Но это не столь очевидно в Нав.5:13–15, когда Иисусу Навину явился ангельский «вождь воинства Господня». Если Иисус Навин сам командовал армией, каким же воинством командовал этот ангел?
Ответ на этот вопрос найти достаточно просто. Празднуя победу над Сисарой, Девора и Варак пели, что «с неба сражались, звезды с путей своих сражались с Сисарою» (Суд.5:20). Они верили, что рядом с их войском сражалось еще и другое, увлекшее врага в воду (Суд.5:21) и лишившее Сисару стратегического военного преимущества, выражавшегося в наличии колесниц (Суд.4:15). Назвав эту невидимую армию «звездами», Девора и Варак использовали обычную терминологию древности, в которой это воинство отождествлялось с ангельскими силами (см. НЕБЕСНОЕ ВОИНСТВО). Это же воинство мы видим в 3Цар.22:19 (не забывайте, что речь идет о военной стратегии), во Втор.32:8 (где они названы «сынами человеческими»), в Пс.81 (где они названы «богами» и «сынами Всевышнего»), в Иов.38:7 (где они названы «сынами Божиими» и «утренними звездами») и, разумеется, в Лк.2:13 (где мы видим «многочисленное воинство небесное»). В Ис.37:36 борьбу ведет всего один «Ангел Господень». Божье воинство окружило Елисея в 4Цар.6:17 (ср. Пс.33:8) и с шумом шло в битву впереди Давида (1Пар.14:15; ср. Иез.1:24).
Причина греховности произведенной Давидом переписи воинов Израиля (2Цар.24; 1Пар.21) заключалась, возможно, в том, что он проявил неверие, проигнорировав присутствие небесных сил и не приняв их во внимание. Идеальная битва та, в которой человеческие силы принимают минимальное участие, чтобы было совершенно ясно, что «это война Господа» (1Цар.17:47; 2Пар.20:15; ср. Суд.7; 1Цар.14:1–14), ибо «сильный в брани» – только Господь (Пс.23:8). На пророков была возложена тяжелая задача провозглашения Израилю, что Господь встал на другую сторону и теперь использует войска других стран против Израиля (Ис.10:5–19; Иер.1:14–16; Авв.1:5–11; Иоил.2:1–11).
Таким образом, в Ветхом Завете показана ясная перспектива онтологического смысла вооруженных сил в человеческом обществе: они играют роль разрушительной или властной силы в той мере, в какой эта сила предоставляется человеку, но фактически она находится в руках Бога и Его воинства. Именно Бог ниспровергает и устанавливает царства (Ам.9:7; Иер.1:10; Ис.13:4, 19; Дан.4:22), используя человеческие войска по Своему усмотрению, но не полагаясь на них. Эта взаимосвязь божественной и человеческой силы особенно ясно показана в книге Даниила и составляет общий фон провозглашения Иисусом Царства Божьего.
На основании такого ветхозаветного взгляда слушатели Иисуса с неизбежностью видели в Его послании политический смысл. У Даниила установление Царства Божьего означает насильственное свержение земных царств (напр., Дан.2:44; 7:23–27). Крайне показательно, что «воинство небесное» провозглашает в Лк.2:14 мир на земле, что Иисус последовательно отказывается от использования образа силы как характерного для царства (напр., Мф.10:7–10; ср. Лк.22:49–51) и что в Новом Завете церковь не пользуется широко военной символикой. Авторы гимнов и миссионеры викторианской эпохи любили изображать церковь идущей в бой с развевающимися знаменами, но этот образ не соответствует представлениям Павла. Процесс ученичества он лишь однажды изображает в военных категориях, но и там, дабы не допустить неправильного понимания, уточняет, что мы «не по плоти воинствуем» (2Кор.10:3–5).
Но это не означает, что в Новом Завете отвергается ветхозаветное понимание человеческого и небесного воинств и их взаимосвязи. Как и в ветхозаветном представлении о священной войне, приближение царства связывается с духовной битвой, разворачивающейся на небе. Однако падение сатаны с неба выражается в изгнаниях бесов и исцелениях (Лк.10:9–20), а силы небесные будут отправлены для очищения мира от зла в конце века сего (Мф.13:40–43). Укрепляться «могуществом силы Господа» христианину надо для того, чтобы противостоять «духам злобы поднебесным» (Еф.6:10, 12). Наступательное оружие – это просто Благая Весть, которую проповедовал находившийся в узах (в заключении) апостол (Еф.6:17–20).
В Откровении церковь изображается как войско, но это войско мобилизуется для защиты, а не для ведения войны (Откр.7:3–8), оно следует за Агнцем с пением и игрой на гуслях (Откр.14:1–4) и идет в бой как Невеста в брачных нарядах, а не в доспехах (Откр.19:7–8, 14). Небесное воинство появляется, чтобы низвергнуть сатану с неба (Откр.12:7–9) и предоставить ангелов, которые должны сыграть ключевую роль в обеспечении суда и закреплении решающей победы, одержанной Агнцем. Священная война действительно ведется, но не в той мере, чтобы стать частью политической идеологии последователей Христа.
См. также: ДОСПЕХИ, ВСЕОРУЖИЕ; ЛУЧНИКИ; МЕЧ; НЕБЕСНОЕ ВОИНСТВО; НЕБЕСНЫЙ ВОИТЕЛЬ; ОРУЖИЕ; СТРЕЛА, БОЖЬЯ СТРЕЛА; ЩИТ.
Библиография:
Т. Longman III and D.G.Reid, God Is a Warrior (SOTB; Grand Rapids: Zondervan, 1995);
G. von Rad, Holy War in Ancient Israel (Grand Rapids: Zondervan, 1991);
Y. Yadin, The Art of Warfare in Biblical Lands (London: Weidenfield and Nicolson, 1963).