Беседа 20: Спасение через любовь, а не богатство интеллектуальных познаний¹³⁹

Спасение достигается через любовь. О последнем слове старца Силуана (ср. 1Кор.13 и свт. Иоанн Кронштадтский). Разделения христианства из-за недопонимания заповеди о любви. Монашество как школа любви и спасения. О соблюдении заповедей. О хранении от греха. Заповеди Христа сверхкосмичны. Об откровении предвечной идеи о человеке во Христе. О необходимости знания последней цели монашества.

Опять и опять благодарю Бога, Который дает мне радость встречаться с вами...

Как бы ни была хороша дорога, водитель машины все время должен регулировать ход своего автомобиля: менять скорость, изменять немного направление или поворачивать и так далее. Так и в нашей жизни: хотя пред нами нарисован путь отцами, Апостолами и Самим Христом, все равно мы все время должны вести машину по той линии, которая должна быть выдержана, чтобы прибыть к нашей последней цели.

И вот сегодня я хочу сказать нашим новым братьям и сестрам, что не в количестве познаний сила спасения, а в образе жизни: не гностический, а этический аспект жизни нашей – вот что спасает. Спасает та любовь, которую заповедал нам Господь, когда на Тайной Вечере Он сказал: «любите друг друг» (Ин.15:17). Это совсем не значит, что мы против каких бы то ни было познаний. Наоборот, заповедь Божия понуждает нас «искать» (см. Мф.7:7) и овладеть полнотою знания, – той полнотою, которою Сам Господь является (см. Ин.17:3). Однако хотя бы и абсолютным было наше знание, и все-таки спасение не в этом, а спасение – в образе жизни. Вы уже заметили, что у меня нет порядка хронологического в беседах с вами на определенные предметы, заранее установленные, как это обычно бывает в школах богословских. Но так течет жизнь.

И вот сегодня я хочу сказать братьям и сестрам, что, хотя мы разделяем труд на физический и интеллектуальный, все равно – единство и спасение приходят только через любовь. И весьма горько отметить, что в нас живет страшная склонность к доминации и к превосходству, к тому, чтобы видеть другого низшим, – и это губит человека. Часто мы встречаемся с тем положением, что люди внешне полны информации во всякого рода областях познания, но внутренне не научились любить.

В моей книге о старце Силуане я привожу в конце жизнеописания последнее слово его. Я сказал ему:

– Жалею, что я постоянно больной и нет у меня сил посвятить больше времени богословию.

Он со свойственной ему кротостью и тихостью спросил:

– И вы считаете это великим?

Я держался с ним, сознавая, что он есть высший дар благоволения Божия о мне. И, конечно, я не мог ответить на его вопрос.

После некоторого молчания он говорит:

– Велико только одно: смириться, низложить гордость, которая мешает любить¹⁴⁰.

Я назвал это последним словом, потому что и Господь говорит о том же на Тайной Вечере. И апостол Павел говорит об этом: «...и я покажу вам путь еще превосходнейший. Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое. Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан. А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше» (1Кор.12:31–13:13). Сильнее сказать невозможно.

И в слове, которое я назвал «последним словом» прп. Силуана, в очень короткой формуле заключена та же сила любви спасающей и являющейся центром всей жизни и Самого Божества. В писаниях свт. Иоанна Кронштадтского речь идет только об этом. И у многих других святых, кого мы ни возьмем, все сводится к этому. Поэтому прежде всего мы должны хранить любовь и стремиться к ней.

Если бы была любовь, весь христианский мир был бы единым по образу единства Святой Троицы. Если христианский мир разбит на части, то только потому, что христиане не хранят заповедей Господних. Столько разговоров, столько интеллектуальных усилий с каждой стороны убедить, что она владеет лучшим, ни к чему не привели в нашем веке, когда начались всемирные движения христиан.

Так, в нашей монашеской жизни, если мы не будем учиться любви, то я не знаю, какое оправдание можно было бы высказать в пользу монашества. Нет его! Любовь до желания пострадать за Христа и пролить кровь возможна и вне монашества. Но монашество наше – это есть особая организация всего времени в соответствии с нашим желанием спасаться, то есть стать способными воспринять вечную жизнь от Бога. Когда мы полны этого понимания, тогда приходит к нам вдохновение, которое никогда не покидает человека, даже если внешне человек может быть доведен до последнего истощания и даже быть убит, как сказал Господь: «не бойтесь убивающих тело и потом не могущих ничего более сделать» (Лк.12:4).

Итак, не какие-то функции в земной жизни спасают человека, а спасает человека только жизнь по заповедям Бога. Когда хранит человек заповеди эти, и хранит их действительно, с чувством, что их изрек Господь как последнее откровение людям о том, как живет Сам Бог, тогда наша жизнь вся становится другою. И хотя внешне ничего не видно, но вся красота и сила, все могущество вечной жизни – внутри человека. И научаемся мы этому великому таинству любви Божией постепенно. Монашество наше основано на тех принципах, которые приводят к этой цели.

Жизнь наша полна напряжения: все дни и ночи проходят в заботе о том, чтобы избежать греха. Вот одна душа недавно к нам приходит и говорит: «Когда я была свободна от веры и жила без Бога, то у меня не было проблем и жизнь текла просто. А теперь ни дня, ни ночи я не имею покоя». И новоначальная душа это выражает в молитве просто, перед Богом: «Господи, что Ты сотворил со мною? Я теперь не нахожу ни места, ни мгновения, когда я была бы спокойна». Так и монашеская жизнь – это есть напряжение предельное человеческих сил и внимания. Однако снаружи монахов можно уподобить проводам электричества высокого напряжения, на которые могут маленькие птицы садиться сверху и сидеть спокойно, тогда как по этим проводам течет энергия, которая двигает поезда, освещает дома, все согревает, – вся жизнь движется только ею.

Итак, я сегодня хотел вам подсказать, чтобы в заботе своей изучить наше богословие и обогатить себя познаниями опыта отцов, читая их труды и произведения, – вы поняли, что все-таки спасает не обилие этих познаний, а любовь – та любовь, которую заповедал Господь (см. Ин.15:13).

Хочу оставить только это маленькое слово и призвать ваше внимание к тому, чтобы вы стояли твердо на этом пути, и это наилучший метод усвоить заповеди Христа. Когда мы полны веры, что Господь Иисус Христос есть Творец мира нашего и что заповеди Его – сверхкосмического содержания, тогда страх пред величием их приводит к тому, что человек не может оторваться от корректирующего действия на него этих заповедей. Как я говорил, человек ведет автомобиль, все время регулируя ход машины, даже на хорошей дороге, так наши заповеди, которые Господь нам дал, есть водитель наш...

Одна монахиня из Югославии пишет: «О, как я благодарна Богу». Монахиня эта бросила университет, прервав свою работу, и пошла в монастырь. «И теперь, – говорит она, – я попала в высшую школу, в наивысочайшую школу, и сердце мое полно желания, чтобы Господь дал мне силы пребыть до конца в этом состоянии». Она пишет так: «Подумайте, конец этой жизни – вечная жизнь в Боге! Чего большего можно ожидать?» Так вот, я желаю вам всем пережить этот опыт, который и я переживал, и многие другие из вас; и вы, новопришедшие, переживите тот же самый опыт...

У меня нет сил больше говорить, но сохраните то слово, что дал мне Бог. И так живите в мире. И когда сердце ваше преодолеет все мелкие препятствия психологические и достигнет сей любви в наших маленьких масштабах, как это ни странно, вы приготовитесь к восприятию состояния благодати, когда в любви своей человек охватывает весь мир. Но это состояние не может быть создано искусственно. Мы идем путем всегда как бы только начальной школы. Но происходит с нами изменение, и наше сердце более не любит противное тому, что заповедал Господь.

И хотя я теперь как развалина и руина, но все-таки то, что я говорю вам, остается в силе: это – правда нашей жизни в Боге великом, Творце Неба и Земли, Который облекся в нашу плоть и явил нам Себя и какими мы должны быть. То есть когда мы видим Христа воплощенного, то мы созерцаем предвечную идею Бога о человеке¹⁴¹. Вы видите, как Господь Своим явлением, Своими заповедями увлекает наш ум в такие сферы, как состояние Самого Божества до сотворения мира. Об этом страшно говорить, но начинается это с самых простых поступков. Игумен говорит: «Принесите, пожалуйста, уголь на кухню». Вы насыпаете ведро и несете. И этот акт приготовляет вас к великому восприятию любви. А если вы не будете делать так, то не достигнете ничего. Но знать последнюю цель монашеской жизни мы должны с самого начала. Тогда мы сможем установить правильный путь. Не когда претендуем быть уже на высоте заповедей, то есть претерпев обожение, нет! – а теперь, когда мы полны страстей и греха, постепенно, через послушание, через служение другим, через проявление любви и терпения мы приготовляем себя к высшему состоянию...

Итак, да хранит вас Господь. И молитва моя о том, чтобы вы действительно восприняли вдохновение свыше.