Слово на Великий пяток, говоренное в том же соборе 1869 г.
Мы же проповедуем Христа распята, Иудеем убо соблазн, Еллином же безумие: самем же званным Иудеем же и Еллином, Христа Божию силу, и Божию премудрость.
Слышите, братия, как Христос распятый является, по проречению, в знамение пререканий (Лук. 2:34), не во Израиле только, но и среди языков, и служит там и здесь, одним – на соблазн и падение, а другим – на восстание и спасение. И можно ли было думать, что первые соблазнятся о Христе Иудеи, от коих Он имел произойти по плоти, и коим Он предсказан и предуказан был и в законе, и пророках, и псалмах. Но чего не делают с нами наши людские страсти? Увлекшись земными видами и извратив смысл предуказаний и проречений о Христе – Избавителе, Иудеи составили мысль, что обещанный Христос, как сын Давидов и утеха Израилева, освободит их – людей Божиих – от нечестивого порабощения язычникам, восставит и возвеличит скинию Давидову падшую, и явится царем не только Израиля, но и всех царей и царств, чтобы возвеличить и превознести потомство Авраамово, в среде племен земных. Между тем, Христос, пришедший от Галилеи, не только не снял с них оков ига иноплеменного, не только не воссел на престоле превознесенном, но и Сам наконец, всеми оставленный, схвачен был, как разбойник, и вознесен на крест, где и испустил дух среди мучительных воплей. Это ли Христос, Сын Божий, это ли, царь Израилев, думал Иудей, взирая на Иисуса Распятого.
За Иудеями преткнулись и соблазнились о Христе распятом Эллины, стоявшие, по своему образованию, во главе всего язычествовавшего мира. Но любомудрствующим совопросникам века сего и трудно было устоять здесь против соблазна и искушений, без помощи свыше. Слыша проповедь о Христе, как Сыне Божием, они слышали и то, что этот Сын Божий, мало того, что не принят был и в своей земле, своими соплеменниками, хотя они и ожидали Его с нетерпением, как своего избавителя, но и предан ими Римской претории и распят, как возмутитель общественного спокойствия. Не довольно ли сего, думал многобожный и велеречивый искатель мудрости, с ужасом воображая позор креста, не довольно ли сего, чтобы считать безумием, оставить мощного Дия громовержца и других богов бессмертных, и признать Спасителем мира и Богом вечным и всемогущим какого-то Назарея, который и себя самого не мог спасти от позорной казни и умер, вися на древе, как злодей среди злодеев.
Таково, братия, воззрение на Христа распятого и таково суждение о Нем людей, не призванных ко спасению, и мудрствующих земная, будут ли они Иудеи или Эллины. Но не так взирают на того же Христа и не так мудрствуют о Нем те, кои простирают взор за пределы земной жизни, и уже преднамечены ко спасению и вечной славе, будут ли они, опять, из среды Иудеев или Эллинов. Для таковых Голгофский Страдалец – Иисус Назарянин – есть Христос, Божия сила и Божия премудрость.
Не трудно понять эту св. истину, хотя она и не для всех и не тотчас была открыта в среде людской. Спаситель Христос, вообще, есть велия благочестия тайна (1Тим. 3:16), а Его страдания в крестная смерть есть такая тайна, что и премирные силы не без ужаса желают в нее проникнуть (1Петр. 1:12). Она предуставлена от века, но от века же и запечатлена была и скрывалась в Бозе создавшем всяческая (Еф. 3:9) дотоле, пока Дух Святой не сошел на учеников Христовых, и не озарил их светом не земным. Тогда лишь возвещая дело тайны Христовой (Кол. 4:3.), Дух Святой уяснил верующим не только то, для чего Единородному от Отца подобало, оставить на время небо и сойти на землю, но и то, как Он имел привести в исполнение предвечные определения воли Отчей. Таким образом, тайна искупления, как дело святое, небесное, Божие, уяснена в среде верующих в Искупителя не гаданиями людей, почивавших на законе, и не проникавших в дух его, тем паче, не земным, стихийным мудрованием плоти и крови, но откровением свыше, от Самого Бога.
В чем же состояла эта тайна? В том, что Христос, как второй Адам и Господь с небесе (1Кор. 15:47), обещан был через пророков не Иудеям только, яко народу Божию, но и всем людям, сотворенным по образу Божию, и что Он имел прийти на землю, и приходил, не в видах земных и временных, не для освобождения Иудеев от Римского порабощения, а для восстановления всех падших в Адаме первом, и для спасения их от рабства греховного и от той вечной смерти, коей неотклонимо подпало все грешащее человечество. И эта цель достигнута.
Спаситель Христос, явившись на земле сыном человеческим и человеком, вместе с тем явился и Сыном Божиим и Богом крепким, – явился, как премирная, всемогущая сила, – сила всесотворшая и всетворящая. И вот, как сила всесотворшая, Он восстановляет расторгнутый союз между мирами горним и дольным и примиряет землю с небом, тварь с Творцом, грешное человечество с божеством святейшим. Как сила всетворящая, Он, в умилостивление вечной правды, приносит такую жертву, которая, обнимая все времена и веки, способна искупить и искупает, всякий грех людской и всякую неправду. Но сего не довольно. Он же – Спаситель Христос, как сила Божия вседействующая, вседержащая и носящая всяческая глаголом своим (Евр. 1:3), поднимает все падшее, немощное и греховное человечество, врачует его от язв и струпов греховных, очищает, освящает и как пастырь заблудшую овцу, берет его на рамена свои, и из преисподней возносит на небо к Отцу.
Так велико могущество Христа, как силы Божией, в деле искупления; но оно не меньше и в Его благодатных действиях на верующих в искупление, коим Он всегда присущ, как глава членам. Не Его ли крестные страдания являются нам на помощь, и служат силой, облегчающей тяжесть крестов, кои все мы, братия, несем в свою чреду, в этой юдоли слез и воздыханий? Не Он ли укрепляет и поддерживает дух наш, питая нас и своим Евангельским словом, и своим пречистым телом и кровью? Не Он ли воодушевляет и ободряет всех верующих на всех путях жизни, обогащая их как Бог сильный и богатый в милости (Еф. 2:4) всякою благодатью, да избыточествуем все во всяко дело благо (2Кор. 9:8)? Не Он ли, заслугами своими, проложил и открыл путь и самой благодати, действующей в сердцах наших и совокупляющей всех нас в один дух веры, в одну Церковь? Да! И здесь Спаситель Христос есть непреоборимая сила Божия. Он не устроил видимого царства среди Израиля, как мечтал Израиль; зато воздвигнул нерукотворенную, всемирную церковь, положив в ее основание свои страдания и возглавив ее крестом.
И если эта церковь так тверда, что и сам ад ее не одолеет: то не служит ли это свидетельством, что Христос – есть сила вседержавная, Божия, – сила, коей необъятности может равняться одна лишь премудрость Божия, открывшаяся в том же Христе.
Изумительна и неисследна бездна премудрости творческой, явленной в устройстве и создании мира великого; но бездна премудрости, открывшейся в воссоздании мира малого, в искуплении человека, еще изумительнее. Между тем, плотские мудрователи, не разумея тайны искупления, как утаенной и сокрытой от ума неотрожденного, естественно запинаются и не видят в ней премудрости Божией, даже и там, где она сияет светом сугубым.
Мы уже говорили, что Иудеи соблазнились смирением Христовым. Но от чего происходил этот соблазн? Не от извращения ли пророческих сказаний о Христе? Пойми они – Иудеи, то великое дело, для коего Христу подобало явиться на земле; пойми они, что человек, сотворенный безгрешным и блаженствующим, пал в пропасть греха и бедствий непослушанием перед Богом, по действию духа злобы и гордыни; пойми они, что на Мессии-Христе лежало поднять падшего грешника, возвысить его и возвратить ему утраченную праведность и блаженство; а чтобы понять все это, храни они верность Богу отцов своих, не приобщайся непотребствам языческим, чти пророков как посланников Иеговы, и не проливай их крови между церковью и алтарем, – о, тогда, Моисеево покрывало не легло бы на сердца их мраком непроницаемым, и не лежало бы доселе, скрывая от очей их истину Божию; тогда они увидели бы что путь смирения и послушания, коим проходил свое служение Спаситель Христос, есть путь благодатный, добрейший и сообразнейший с целью. Ибо, если падшего надлежало восставить и возвести к прежнему совершенству, то не надлежало ли его вести путем обратным падению, а следственно, Христу Спасителю не надлежало ли начать этот путь смирением и продолжать преданностью в волю Божию и послушанием? Гордыня, по свидетельству слова Божия, есть начало греха; она породила преслушание, убившее человечество, и низринувшее его из рая сладости. А если так, то не из смирения ли и послушания должен был сложиться обратный путь к жизни и в рай наднебесный? И следственно, не скорее ли здесь – необъятная, истая премудрость Божия, только непознанная теми, кои, ожесточив сердце, все видели и ничего не разумели.
Стихийная мудрость мира языческого преткнулась о страдания и крестную смерть Христову. Как можно, думала она, Сыну Божию и Господу славы страдать и висеть на кресте? Между тем, здесь-то и есть то богатство премудрости Божией, перед коим зрители таин предвечных изумевали, восклицая; о глубина (Рим. 11:33).
Не отпускайте из виду, братия, что грех вошедший в мир преслушанием Адама, не мог не возбудить правосудия в Боге; иначе бы Бог перестал быть Богом. Бог в наивысшей степени свят и праведен; но святость Божия в том и состоит, что Бог любя одно добро, ненавидит грех как зло и отвращается его, а отвращаясь греха, Он гневается и на грешника и хотел бы навсегда отринуть его и удалить от своего лица. Но Он же, по безмерной благости, не может и не любить отреваемого грешника и любить его, как дело рук своих, как венец всех тварей, как создание, украшенное богоподобием. И вот, чтобы примирить святость и правду Божию с Его же милосердием и любовью, является Христос – Божья премудрость. Как безгрешный и святой, Он вступает в посредство между Богом – Судией и человеком подсудимым, берет на себя грехи всего мира и всех веков, сосредотачивает их в своем лице, как свои, и чтобы загладить их навсегда, перед лицом правды Божией, претерпевает за них то наказание, которое должны были вытерпеть все согрешающие, и таким образом искупает их, – искупает не истенным сребром, или златом, но своей честною кровью (1Петр. 1:18,19), которую и проливает на крестном жертвеннике, как Агнец Божий, от века предназначенный к тому, чтобы с одной стороны, потребить грехи мира, а с другой, помиловать, искупить и спасти грешников.
Понятно, что после сего, для грешников верующих в Голгофское жертвоприношение, нет более ни осуждения, ни вечной смерти. Крестом они всецело оправданы и примирены с Богом. Крестом возвращена им вся любовь и все благоволение Отца. Крестом они переведены из области темной в благодатный свет. Крестом же, наконец, они сделались из чад гнева и противления сынами Божиими, присными Богу и святыми; но сделались не даром, тем паче, не в оскорбление святейшего величества Божия, но по праву выкупа, вследствие умилостивления жертвой необъятной цены, ибо сам Бог была во Христе, примиряя в теле плоти своея мир Божественной правде (2Кор. 5:19; Кол. 1:22).
Такова, братия, премудрость Божия, явленная миру во Христе – Спасителе. Но что я говорю: такова? Нам ли бренным, и с этой ли грешной земли, где все видится, как бы сквозь тусклое стекло, обнимать и понимать пренебесную премудрость в подобающем свете и полноте? И богопросвещенные умы, доколе были в плотяной оболочке, видели в ней большей частью, одну лишь внешнюю сторону, и следственно видели и разумели ее только отчасти (1Кор. 13:12.). Да. Полное уразумение всех путей премудрости, сокрытых не в одном таинстве крестной смерти Богочеловека, но и во всех тайнах мироздания и мироправления Божия, возможно лишь в вечности. О, в какой славе боголепной откроется там эта самобытная, всесоздавшая в воссоздавшая премудрость Божия! Вечно углубляясь в ее тайны, чтобы познавать их, мы вечно будем черпать из сего океана новое и новое блаженство.
Впрочем, как бы то ни было, но со стороны Спасителя нашего, как Бога всемогущего в премудрого, все сделано, чтобы нас спасти и облаженствовать. От нас зависит воспользоваться благодеяниями, нам предоставленными. От нас зависит понять величие жертвы Голгофской, принесенной за наши неправды; от нас зависит веровать в эту жертву искупления, и в благодарных чувствах к Искупителю, хранить и соблюдать слово Его, в духе смирения и преданности, в духе Евангельской правды и святыни.
Вот Он – наш Спаситель – воспоминательно и образно перед нами! Вот Его язвы, за нас претерпенные! Возблагоговеем пред ними, припадем к ним с верой и упованием, облобызаем их с сокрушением сердца и слезами. В них Божия сила и Божия премудрость; в них же наше спасение, наш живот и наше блаженство. Аминь.