Слово в день святой пасхи

Христос воскресе!

Велика настоящая наша радость, которая, не вмещаясь в глубине нашего духа, светло сияет в самых взорах наших, ясно отпечатлевается на всей нашей внешности. Такова она и быть должна, по величию своего дела и по широте его последствий.

Что мы празднуем ныне и какое вспоминаем событие. Великое, необычайное, более и выше которого ничего нельзя нам вообразить и представить! Мы вспоминаем славную победу, одержанную Господом над грехом, смертью и адом, от которых произошло всякое в мире зло, и от которых рано или поздно пришлось бы окончательно погибнуть всему миру человеческому.

Восторжествовав лично над этими врагами, Господь продолжает борьбу с ними в лице своих членов, т. е. в лице нас, верующих во имя Его. В первой борьбе, которую Он вел с ними лично, не было никого помогающего Ему; там Он один стоял и подвизался от лица всего человечества; в последней, т. е. какую Он ведет с ними в лице нашем, необходимо требуется и с нашей стороны участие, без чего победа над ними для нас невозможна.

Что же требуется с нашей стороны, чтобы торжество Господа совершилось и в нас, дабы таким образом и мы приобщились славе его? Ответ на это находим в учении св. апостола Павла, который в своем послании к римлянам сказав о том, что Христос востал из мертвых, и смерть Им более не обладает, выводит отселе такое правило: тако и вы помышляйте себе мертвых быти греху, живых же Богови Господом нашим Иисусом Христом ¹⁶¹.

Видите, христиане, как верно и просто ведет св. апостол нас к победе над грехом! Он повелевает нам начать это великое дело с сокровенных движений своего духа, с тайных его помышлений. Помышляйте, говорит он, себе мертвых быти греху, живых же Богови Господом нашим Иисусом Христом. Трудное ли для нас дело возыметь благое намерение и начать мыслить о том, чтобы перестать грешить, отстать от греха, сделаться мертвым для него, живым же для Бога? Надобно согласиться, что это не трудное для нас дело!

Но что же выйдет из этого, скажет кто-либо? Очень великое дело: выйдет победа над грехом, следовательно, над смертью и адом. Каким образом это выйдет? По свойству и значению самой мысли. Мысль есть главное, руководительное начало всей нашей внутренней деятельности, из которого возникают и развиваются все дела нашей жизни. Кто о чем думает, тот переносит это и на самое дело. Дело не бывает без мысли, и мысль, если она тверда и постоянна, не остается без выполнения на деле. Этим путем проник в душу самый грех, вошел в мир и распространился в нем. Сперва он вкрался в помысел ума первых человеков, потом перешел в действие и овладел целым родом человеческим. Каким входом он получил доступ к душе, тем и должен быть изгнан из неё вон. Этот вход есть умственное помышление.

Правда, грех может оставаться в нашем падшем состоянии и при самых помышлениях наших, обращенных к добру, ибо он и в этом случае не перестает действовать на нас теми темными влечениями и нечистыми возбуждениями своими, которые мы относим к безмыслию плоти. Но противопоставляя этим возбуждениям чистую мысль своего ума, мы всегда будем останавливать и сдергивать в себе их порывы. Чистая мысль для этих возбуждений есть то же, что узда для диких и неукротимых коней. Не будите, говорит нам св. слово писания, якоже конь и меск, им же несть разума; браздами и уздою челюсти их востягнеши ¹⁶². Эти бразды для бессмысленных, животных пожеланий нашей плоти принадлежат разуму и его правым, благим помышлениям, кроме которых нечем укрощать и сдерживать их.

Чувственные пожелания плоти могут иногда усиливаться и приходить в свирепость: тогда они сбрасывают с себя разум, как разгорячившийся конь свергает с себя управляющего им всадника; человек тогда падает и ввергается в ров преступления. Но проходит время неукротимого их порыва, ум вступает в свои права, снова берет власть над действиями души и дает им иное направление. Находясь под влиянием чистой мысли, человек, если и падает, не может коснеть во грехе, он тотчас восстает и приносит Богу покаяние.

Правые помышления ума не остаются без своих спасительных плодов и тогда, когда человек еще до раскрытия и возникновения их в себе, имел несчастье нажить какую-либо худую привычку и усилить страсть, под обладанием которой он не в состоянии удерживать себя от порока. При таком порабощении своего духа греху, держась однако же благих помышлений своего разума, человек глубоко познает свое нравственное бессилие, чувствует свою духовную нищету и бедность, носит в себе самоосуждение, скорбит и сетует в тайне сердца о своем состоянии, обращается с молитвой к Богу и, прося от Него помощи, возлагает на Него всю свою надежду и упование. А это уже весьма много значит для его духовной жизни! Ибо такие расположения сердца привлекают к человеку Божие милосердие, избавляют его от осуждения вечной правды и открывают вход в его душу действиям очищающей, милующей и оправдывающей благодати.

Откуда мы это знаем и как можем уверить себя в этой истине? В этом уверяет нас свидетельство божественного писания. Аще бо быхом, говорит св. апостол Павел, себе разсуждали, не быхом осуждени были ¹⁶³. Из этих слов ясно видно, что Бог не осуждает того, кто сознал свой грех и сам произнес на себя осуждение. Эту же истину слышим из уст самого Бога. Аз есмь, Аз есмь, глаголет Господь, заглаждаяй беззакония твоя Мене ради, и грехи твоя, и не помяну. Ты же помяни, и да судимся. Глаголи ты беззакония твоя прежде, и оправдишися ¹⁶⁴. Может ли быть более милостивый и снисходительный суд великого Бога, по которому Он совсем не судит того, кто сам осудил себя за свои неправды и преступления? Он подвергает осуждению того, кто не чувствует своего греха и считает себя правым, когда преступает закон. Се Аз суждуся с тобою, говорит Господь, внегда рещи тебе: не согреших ¹⁶⁵. Потому-то пророк Давид, в исповедании своего сердца говорит: беззаконие мое познах и греха моего не покрых, рех: исповем на мя беззаконие мое Господеви, и Ты оставил еси нечестие сердца моего ¹⁶⁶.

Такова сила и значение умственных помышлений, имеющих предметом своим чистое добро! Не напрасно таятся они в сокровенности души человека, подобно тому, как брошенные в землю семена, не напрасно лежат в недрах её. Эти помышления незаметно развертываются в глубине нашего духа, созревают и укрепляются, и потом открываются во вне соответственными ими делами правды и благочестия.

Человек может дойти до такого порабощения греху, что уже перестает действовать против него самой своей мыслью, до того сдружается с ним и в такое приходит согласие, что в самом уме своем не имеет других представлений и суждений, кроме тех, которые происходят от внушений испорченного естества или от суетных и лукавых требований века настоящего. Что же тогда бывает с человеком? Он утрачивает последние остатки добра и заходит в такую глубину зла, из которой уже нет возврата к царству света и жизни Божией! Здесь-то в отсутствии самой мысли о добре скрывается причина, почему многие из христиан, украшаясь этим священным именем, на самом деле вовсе не соответствуют ему и живут так, что ни чем не отличаются от неверующих. Отселе происходит упорное закоснение во грехе и нераскаянность в нем. Отселе искажение святейших истин божественного учения, породившее все ереси и разделения в церкви Христовой. Отселе явное отступление от христианства, открытое и прямое неверие в имя Господа Иисуса, в котором коснеют целые народы! Не все веруют в Господа Спасителя, не все приходят к свету истинной веры Божией – веры христианской, которая одна в целом мире возвещает роду человеческому победу над грехом, смертью и адом, и утверждается на славном воскресении из мертвых своего небесного Основателя, чем Он ясно доказал и свое божество и соделанное Им искупление человечества. Почему же не все внимают этой сколько необычайной, столько же вожделенной для сердца проповеди и остаются в неверии к ней? Скажем ли, что самая эта проповедь не дошла до слуха неверующих? Но мы будем иметь в виду тех неверующих, среди которых раздается она, и которые потому не могут не слышать и не знать её предмета. Отчего же этот предмет не потрясает их сердца и не производит на него никакого действия? Можете быть, это происходит oт того, подумает кто-либо, что самый этот предмет нашей веры представляется им невероятным и несбыточным сам по себе, потому они и не убеждены в нем и смотрят на него, как на обман и вымысел человеческий.

Положим, что неверующие могут так смотреть на предмет нашей веры, однако же самая необыкновенность его должна бы возбудить их внимание, привлечь любопытство и внушить желание точнее и ближе испытать наше дело, отчетливее убедиться в том, действительно ли мы находимся в обмане и заблуждении? При таком испытании, они необходимо разуверились бы и пришли бы непременно к тому убеждению, что воистину воскресе Господь! Ибо мы имеем все доказательства на эту истину. Но у них нет и желания внимать этой истине, они почему-то холодны к ней, как могила, безмолвны, как заключенный гроб, содержащий в себе труп мертвеца!

Как ни рассуждай о тайне сердец этих людей, а разгадка этой тайны состоит в том, что у них и на уме нет мысли отстать от испорченной, безнравственной своей жизни, дозволяемой ложным их законом. Знают они, что с верой в Господа Спасителя нужно изменить образ своих действий, отстать от порока, предаться добродетели, приписываемой евангелием, к которой вовсе не расположено их сердце. Потому им остается одно – держать себя в неверии как бы они не были убеждены в том, о чем во всеуслышание благовестит св. церковь Христова, и истинность чего сияет светлее солнца.

Благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа мы избавлены от такого порабощения греху и омрачения злом. Мы веруем в воскресшего Господа Спасителя и настоящая наша радость, которая так обильно наполняет и переполняет наши души и сердца, ясно свидетельствует, что не мертва и не бездейственна наша вера. Остается теперь положить нам в своем уме и сердце ту мысль, чтобы подавить в себе все нечистое и порочное и явиться пред взорами Господа своего такими, какими Он хочет видеть нас. А чтобы вернее и успешнее достигнуть этого, будем обращаться к тому же Господу своими молениями и прошениями, чтобы он, победоносно прошедший врата смерти и ада, торжественно изшедший из гроба, воскрес и в наших сердцах, оживотворил бы наш ум и чувства и утвердил нашу волю в делании заповедей Своих, дабы таким образом и здесь наслаждаться нам радостно Его воскресением, и там – в будущем, нескончаемом Его царствии сподобиться быть общниками Его славы и блаженства!