Речь при открытии в Херсоне Окружного Суда 13-го апреля 1869 г.

Избранные представители правосудия!

Державная воля мудрого преобразователя России коснулась и нашего края. Перед нами новые судебные уставы в полном их объеме. И вот в лице вашем, они готовы уже вступить в чреду узаконений живых и действующих, чтобы и здесь пересоздать тот порядок, который существовал доселе в области судов гражданских.

Благ и милостив Господь, подвигнувший сердце Царево к делу, столь великому и достославному! Изменения и пересоздания судебных кодексов, будут ли они относиться к области воинской, или гражданской, одинаково важны и неоценимы по своим благотворным целям. Упростить и чуть не отменить все формальности, составлявшие как бы, душу судов прежних, ускорить само судопроизводство, сделать его открытым и слышимым, основать решение участи подсудимого на приговоре христианской совести, словом, все бывшее производство дел, – секретное, усложненное, томительное и медленное, – заменить судом для всех доступным и скорым, судом правым и милостивым, – не благо ли, не высочайшее ли благо для жизни общественной, которая без суда беспристрастного, и правды, растворенной милостью, и на один день не мыслима?

Кто же, после сего, не будет благодарить Вседержителя за то, что Он не только дал нам Царя мудрого, Царя благосердного и народолюбивого, Царя по сердцу Своему и нашему, но и внушил Ему, в ознаменование вступления народа русского в новую историческую эпоху, указать новые формы государственной администрации, и дать самой жизни русской новый и лучший тип сообразно с новым тысячелетием? Да! Приподнять нравственно и пересоздать несметную громаду народа многомиллионного, чтобы путем возвышения нравственности, и водворения лучшего порядка во внутренней жизни народа, вернее вести его к благоденствию, – какая мысль высокая и святая! Но от кого она? Не от того же ли – Отца светов, Царя царей и царств земных? Итак, не благодарения только, но и молитвы, и прошения достойно и праведно возносим мы к всеверховному Зиждителю судеб наших, да умножит Он милость Свою к Царю Богоправимому, и да продлит дни жизни Его в роды и роды, для благоденствия и славы России.

Но в русском православном сердце, с чувством благодарения и молитв к Богу о Царе, нераздельно – чувство благодарения, любви и преданности к самому Царю. Когда припоминаешь те нарочитые деяния, которые у нас, по Августейшей воле Монарха, частью уже совершились, а частью совершаются; когда представляешь, как эта Августейшая воля владычественно изрекает к России, сначала, слово свободы, а потом, и слово преобразования, и вслед за тем, небоязненно приступает к осуществлению того и другого: то невольно ощущаешь в духе своем не любовь только и преданность беспредельную к главе Боговенчанной, но и благоговейную притрепетность в такой степени, что как бы видишь, как Дух Божий, носившийся над этой Главой в минуту помазания, не престает носиться над Ней от того дне и потом (Цар. 16:13). И, о если бы милосердый Господь внял мольбам нашим, и помог нам выразить наше одушевление и любовь, нашу преданность и готовность содействовать мудрым предначертаниям Царя – Отца, не словом только, но и делом!

Теперь наше слово к вам, доблие мужи, виновники настоящего торжества! Не только с радостью, и в духе мира и любви, но и с благожеланиями, и с призыванием небесных благословений сретаем мы вас, как благих вестников благости царевой. Благословен ваш вход к нам, благословенно ваше пребывание в среде нашей, благословенно ваше благое дело и делание, благословенна и вся жизнь ваша во славу Божию, во исполнение велений царевых и во благо ближнего!

Но радуясь надеждой благодеяний, имеющих разлиться в среде нас, от ваших благонамеренных, разумных и ревностных трудов и занятий, вместе с тем, мы и смиряемся духом, представляя, с одной стороны, всю высоту цели вашего служения, а с другой, – ту нравственную тяготу, которую вы имеете поднять на пользу вашу, по воле царевой. Не ввести только новое и великое дело в жизнь народную предлежит вам, но и поставить его перед лицом народа так, чтобы благотворные его следствия, как можно ощутительнее и скорее, отразились на среде общественной, и возбудили бы в ней оживленные начатки того нравственного перерождения, которое составляет цель реформ судебных. Говорим это не к тому, чтобы навести, как бы, тень недоверия к крепости сил ваших. Нет! Мы уверены, мы убеждены, что вы сильны и вполне уготованы на дело Божие и святое. Сильны вы и царским доверием к вам, и уразумением царской воли, и знанием дела, научным и опытным, и сочувствием к общему благу, и готовностью понести на себе немощи немощных (Рим. 15:1). Но мы опасаемся, чтобы эти немощи наши не отягчили безмерно вашего благого, но не легкого бремени, и не стали бы преградой к достижению желаемых результатов, по крайней мере, на первых порах, доколе дело не уяснится, не окрепнет и не вступит в более прочную колею.

И вот почему, к прежним благожеланиям мы присоединяем и теплые молитвы к Богу крепкому и живому, да препояшет Он вас силой свыше, – да препояшет той силой, которая не только предохраняет земнородных от претыканий и ошибок, неизбежных для природы падшей, но и просвещает и наставляет всех, по мере веры и молитв. Эта вседейственная сила заслуг Христовых, эта благодать Божия да ободрит, да укрепит, да вразумит и наставит вас на всякую истину и правду.

Господи! Приступая к великому и новому делу, мы призвали Твое имя. Пошли всем нам, а паче сим избранным деятелям, свет Твой и истину Твою, и сотвори, чтобы эти два благих ангела руководила нас, как Израиля в пустыне, и ввели бы в дух и силу жизни обновляемой, как в Ханаан благословенный.