1853 год

Апрель, 8, середа. Давно горело во мне желание обозреть внимательно местность Иерихона, Гору Искушения Христова и развалины окрестных монастырей. Разные обстоятельства и служебные дела препятствовали мне исполнить это желание. Но наконец Бог позвал меня туда особенным образом. Надлежало окрестить домочадца моего эфиопа Фрументия. Мне захотелось возродить его в священном Иордане; и это хотение в сочетании с любознательностью моей увлекло меня к священным местам, находящимся в окрестностях Вифании, Иерихона, Иордана, Мертвого моря и в соседних горах. Договорив арабского шеха Мустафу из ближней деревни абу-Дис водить меня бережливо по этим местам в течение семи дней, я сегодня утром отправился в путь с присными моими, о.Феофаном, студентом Соловьевым и переводчиком Фадлаллой, под прикрытием шести вооруженных арабов, предводимых великорослым Мустафой. К нам присоединились два русских поклонника, наставник Казанской Духовной Академии Николай Ильминский и чиновник министерства народного просвещения Алексей Кисловский.

Выехав из Св.Града через Гефсиманские ворота и спустившись в Кедрон, мы остановились у погребального вертепа Богоматери в ожидании домочадцев, замедливших с вьюками. Дверь сего священного вертепа была отворена. В сумрачной глуби его светились лампады и молились христиане. Помолились и мы и, сомкнувшись, вместе двинулись. Неширокая стезя, извивающаяся по отрогам Елеонской горы, привела нас в весь Марии и Марфы, где любим был Иисус и где Он воскресил их брата и Своего друга Лазаря. Тут яркая зелень садов тешила очи, а заиорданские горы, повитые ненаглядной синевой, казались так близки, что конь перескочил бы на них одним поскоком. Развалины и хижины Вифанские не занимали нас, и мы, не медля тут, продолжали путь свой и (10-го часа 15мин.) скоро спустились по вымощенной камнями крутизне в библейскую долину Ахор¹, ныне Хогг или Хох, к источнику эн-ел-Хот. Над ним построено каменное здание вроде алтарного углубления с вогнутым сводом.

Сладкая вода тонкой струей льется в каменное корыто, умещенное в нижней части углубления.

Развалины монастыря патриарха Евстохия на пути к Неби Муса. Рис. П.Соловьева

Арабская надпись вверху гласит, что этот струйник и смежная мостовая исправлены в 1151г. магометанской эры, по нашему счету в 1738 лето Господне. Близ его, направо, торчат развалины перепутного домика (хана). У этого источника, по местному преданию, останавливался Спаситель с учениками Своими на пути в Иерусалим и утолял Свою жажду.

Хохская долина, обставленная с обеих сторон ее непрерывными холмами, узка и кое-где при дороге вспахана. Но в ней нет ни дерев, ни кустарников. Ее холмы когда-то были обработаны, как это доказывается заметными на склонах их грядами, а ныне стоят пусты. По всей долине, от помянутого источника, мы ехали с час (10½час.) до раздела дорог, из которых одна, правее, ведет к пресловутой мечети Не́би Муса (к бывшей обители св.Евфимия), а другая, левее, к Иерихону. Тут вправо Мустафа указывал мне рукой две боковые юдоли: ер-Ры́тку и ел-Умра́ссас, и примолвил, что в Умрассасе есть пещера, в которой древле добываем был свинец. Действительно, название Умм-эль-Ерзас значит: мать свинца. Посему я полагаю, что тут до Р.Х. была крепостца, в которой обрабатывали свинец, вода же получаема была из большой местной цистерны. А так как тут же, в полуразрушенном здании, уцелели крест на стене в кружке и остатки мозаики, то и оказывается, что тут была христианская церковь. Какая же? Думаю, та самая, которую построила царица Евдокия, супруга Феодосия Младшего, нередко видевшаяся тут с Евфимием; в житии сего преподобного упомянуто, что сия царица, в 20 стадиях от монастыря его, построила себе башню с церковью во имя св.Схолария. А от Умрассаса до Неби Муса будет не более 20 стадий. Но возвратимся к помянутому разделу дорог. Тут стояла черная палатка. В ней продавалось разное питье магометанам, проходящим на поклонение гробу Моисея в сказанной мечети. Отсюда мы отклонились влево и поехали по равнине, которую арабы называют Мкаб-Биссамек.

Она была засеяна хлебом. Эта равнина далеко расстилается с севера на юг и собой составляет как бы широкую ступень, до которой и от которой горный кряж наклонно понижается к Иерихону. Отсюда ясно видны впереди развалины древней Адумимской крепости на вершине остроконечного холма. Около 25 минут мы ехали поперек сей равнины, которой название Биссамек, – маслянистая, выражает ее плодородие, и спустились в долину Си́дыр (в 11час. без 5мин.). Тут растут колючие дерева с кисленькими ягодами, немного более крупной рябины. Этот вкусный плод, называемый дум (кровавик по цвету его), утоляет жажду; арабы сбивают его палками. От слабого сотрясения думы летят на землю, словно дождевые капли. Спустя 15 минут езды Сидырская долина отклонилась вправо к Мертвому морю. В том месте, где она поворачивает к юго-востоку, слева, впадает в нее юдоль Шаа́б-Лярд (12час. 10мин.). Тут одиноко стоит большое дерево сидыр, а бока долины живописно испещрены каменными пластами черно-багрового цвета, как бы многолинейными и дугообразными карнизами. Видно, что тут некогда работал огонь. У поворота Сидырской долины мы поднялись на известковую площадь, называемую Фу́гур-ид-Да́бар, которая определяла северную границу колена Иудина², и скоро спустились в овраг у подошвы Ля́хмарского возвышения, а из оврага поднялись на это возвышение и спешились в развалинах хана для краткого отдыха и для обозрения смежной крепости, которая нам видна была с дороги.

Хан называется ел-А́хмар, по нашему красный, потому что земля около него красная. По словам проводников наших, он разорен был предводителем геджасских бедуинов, бе́ни-Гляль, из Неджа, шехом абу-Зед-ел-Гиля́ли. Это здание построено было в виде продолговатого четвероугольника. Но теперь только на северной и западной линиях его торчат куски ограды, складенной из тесанных камней; прочие же стены срыты до оснований. В хан люди входили с южной стороны. Тут, у полуразрушенных ворот, в юго-западном углу, помещена мечеть. Крыши на ней уже нет. Над входом в нее видна разоренная арабская надпись. Среди просторного двора устроена глубокая цистерна; но воды в ней не было. У хана подле дороги, вправо, немалая пещера укрывает странников под своей тенью. С этого перепутья ясно видны на западе Елеонская гора, на севере – библейское село Роммо́н, стоящее на высоком холме, и недалеко от него гора Асор, на востоке же – Заиорданские горы.

Подле хана отдельно высится крутобокий, круглый и остроконечный холм. У подошвы его, на всех четырех сторонах, вырыты глубокие рвы, а вершина заострена небольшим четвероугольным зданием, верхний ярус которого разрушен, а нижний засорен мусором и обломками так, что видны только две комнаты со сводами. Это укрепление служило охраной горной дороги от Иерусалима к Иерихону. Местность его указана в книге Иисуса Навина, 15:7, под названием Адуми́м, что значит кровавый. Очевидно, что оно так названо по красному цвету смежных утесов. Но так как эта местность имеет и другое название – Х’адру́р, название не арабское, и так как оно немножко созвучно с именем римского императора Адриана, который Иерусалиму дал имя Элиа и дорогу к Иерихону охранял военной когортой (Notitia imper. orientalis³), то можно полагать, что сей император устроил тут стан для сей когорты и что с его поры укоренилось тут прозвище Х’адрур. Стан этот с военным отрядом существовал в дни блаженного Иеронима (IVв.) и назывался Адоми́м, Ἀνάβασις πύρρων, – всход красный⁴, а после завоевания Палестины арабами с 637г. превратился в гостеприимный хан. Когда же крестоносцы водворились на Св.Земле (1099г.), тогда на соседнем холме возобновили вышеописанное укрепление, в котором кладка тесанных камней средневековая. Крестоносцев выгнал из Палестины Саладин в 1187г. и в укреплении этом поставил стражу из племени курдов, из которого сам происходил. Посему оно получило новое название Кириат-ел-Курд, которое слышится и в наши дни. Что касается разрушения хана и оного укрепления геджасскими бедуинами, то сие случилось уже после 1396г., в который ночевал тут паломник Сальбрух⁵.

Осмотрев развалины крепостцы и хана, мы в половине первого часа пополудни сели на коней. Спустя 25мин. езды Мустафа обратил мое внимание на кусок камня, лежавший у правой окраины дороги, и, назвав его Даббус-ел-абед, что значит булава раба, рассказал, что когда магометане одолели христиан и заняли виденную нами крепостцу, тогда один черный раб схватил там сию колонну и кинул ее в христиан с такой силой, что она долетела до сего места и разбилась в куски. Кстати, этот проводник мой примолвил еще вот что: во время осады Иерусалима арабскими полчищами (Салах-ед-Дина) в этом городе жила христианская волшебница Марфа. Она призвала на защиту его 75000 диаволов вооруженных. Но Аллах и пророк его Магомет разогнали эту адскую сволочь и Святой Иерусалим был взят. Нравятся мне эти арабские сказки. А кусок колонны есть остаток римской почтовой версты. У нее тут начинается узкая долина Румма́н, т.е. алая.

Минули еще 20 минут, и мы спустились в русло ее у крутоярой известковой стороны ее, имеющей вид дуги, и оттуда скоро поднялись и начали поворачиваться к северо-востоку. При втором повороте в том же направлении Румманская юдоль расширяется. Извилистая дорога скоро привела нас к глубочайшей каменистой долине, называемой уади-Кельт. В ней проводники указали мне древний водопровод, поставленный поперек ее, и запустевший монастырь, построенный на краю утеса. Я остановился против него и не без удивления любовался как необыкновенной дикостью глубокой долины, так и угрюмостью опустелой обители. Смелость, с какой она поставлена на самом краю стремнины, орошаемой потоком, изумила меня. Я спросил арабов, как называется этот монастырь. Они отвечали: «Мар-Ха́нна», т.е. св.Иоанна. В душе моей блеснуло воспоминание о обители Св.Иоанна Хозевита. Налюбовавшись ею вдоволь и решившись побывать в ней на обратном пути из Иерихона, я поехал далее. Недолго горные вершины скрывали от меня живописную долину Кельт. Дорога опять подвела меня к ней и от того места, где у холма стоит разрушенное здание Бет-ибн-жабр-иль-Фока́ни, извивалась по правую сторону ее до самого спуска к Иерихону.

В этом здании во время оно помещалась военная стража для поправки и охраны дороги. Отсюда вправо виден ближний холм, похожий на огромный шатер. Миновав его, мы крутоярью спустились на Иерихонское поле, подле развалин сторожевого дома, называемого Бет-ибн-жабр-иль-тах-та́ни. Взорам представилась обширнейшая равнина, покрытая зеленеющими нивами и рощами близ деревеньки Ри́хи, а по направлению к Мертвому морю голая и пустынная. На востоке, за Иорданом, горы облиты были солнечным светом. Почти у самого устья Кельтийской юдоли, направо от большой дороги, торчит круглый и островерхий холм беловатый, называемый Телл-ел-Аля́ик. Его красивая правильность вызывала мою догадку, что он наметан руками людскими. Догадку же эту оправдали проводники мои, поведав мне, что холм сделан арабами, которых некогда военная судьба завела сюда из африканского Туниса. От сего холма мы круто поворотили влево к Елисееву потоку и, шагая вдоль горного кряжа, через полчаса остановились у библейских струй его и близ места, откуда он вытекает, поставили две палатки свои у подошвы продолговатого возвышения, под тенью развесистых сидыров, унизанных ду́мами, т.е. не мыслями, а кисленькими яблочками. Наш отдых начался в три часа и пятнадцать минут пополудни.

А за час до захождения солнца я пошел к развалинам соседнего сахарного завода, который из нашего кочевого стана казался опустевшим укреплением, прислоненным на западе к длинному возвышению у Горы Искушения Христова. По дороге к этому заводу, недалеко от Елисеева потока, осмотрен был мною разрушенный хан с мечетью. Не нашедши тут никакой надписи, я направил стопы свои к длинному и высокому водопроводу, который выдвинут в засеянную ниву восточнее других водопроводов. Он поврежден. Однако видно было, что вода тут некогда падала со значительной высоты и приводила в движение жернова смежной мельницы, из коих один большой и круглый, с углублением на поверхности его, лежал тут целехонек. На нем арабы мололи сахарный тростник. Этот водопровод покоился на пролетных арках стрельчатых, строенных зодчими арабскими, а не римскими и не греческими. Их теперь одиннадцать. Под одной из них я прошел немного юго-западнее к другому водоводу, которого конец, сгроможденный в виде многоярусной пирамиды, завлекал мое внимание. Вот рисунок его.

Внутри этой пирамиды вода падала на вертикальную мутовку со спицами и кружила ее, а сия мутовка спицами своими кружила верхний жернов, жернов же этот молол куски сахарного тростника, наложенные на нижний жернов. Такую же мутовку и такой арабский способ мельничания я видел подле Тира в мельнице Рас-ел-Айнской⁶, которой рисунок здесь представляю для наглядного понимания мельничной работы, производимой арабами.

Не занимательны были все эти заводы и водопроводы. Хотелось видеть и узнать что-нибудь древлехристианское, еврейское и даже хананейское. Но любознательные исследования иерихонской местности и окрестности отложены были до возвращения с Иордана, в котором надлежало крестить черного домочадца Фрументия, и от Мертвого моря.

9, четверток. Спокойно и сонно провели мы первую ночь у Елисеева источника, а утром в шесть часов отправились на конях к Иордану, оставив на ночлеге свои палатки и кухню и арабскую стражу. Едем прямо на восток подле бывшего желоба, по которому некогда текла вода из речки Нуяэ́ме, к так называемой крепости Иудеев Каср-ел-Егуд. Едем час, едем еще три четверти часа и останавливаемся у этой крепости для разведок, что тут было и кто тут жил. Осматриваем ее со всех сторон, снаружи и внутри, и узнаем, что тут был монастырь Св.Иоанна Предтечи. Он разрушен, но не весь. В нем не было ни одной души живой. Снаружи, вокруг его, видны широкие рытвины, вероятно, остатки крепостных рвов. Они теперь полузавалены наносными песками. Я начертал план сей пустынной обители⁷. А здесь я делаю словесный очерк осмотренных развалин.

Предтеченский монастырь, в цветущее время его, крепко был построен на холмике из тесанных камней в два жилья, одинаковые внизу и вверху, с той разницей, что в верхнем жилье находилась пространная, трехсоставная церковь. Вся северная сторона и отчасти восточная разрушены до оснований их. Тут были монашеские кельи. Но теперь их нет. Все прочие стены и двуярусная середина монастыря с крепкими сводами еще стоят на своих местах. Войдя в ворота в западной части его, вступаешь в просторный двор, в котором устроена цистерна для дождевой воды, и налево видишь один мусор и основания разрушенных стен и бывших келлий, а направо, внизу, какие-то помещения и разваленный угол здания. Супротив ворот вход ведет в нижний этаж, разделенный на три части и вывершенный крепкими сводами. Тут находились, вероятно, кладовые клети и братская трапеза.

План монастыря Иоанна Предтечи у Иордана.

? при этом знаке комната внизу, а не наверху. а.Церковь, б.жертвенник, в.диаконикон и ризница, г.или гостиная горница, или помещение игумена

Над этим этажом поставлена трисоставная церковь, помнится, со сводами, и подле нее, направо, или гостиная горница, или комната игумена. В этой церкви на восточном ребре южного среднего пилястра уцелело изображение св.апостола Андрея Первозванного с хартией, на которой читаются слова: Εὑρῄχαμεν, δεῦτε, τὸν ποθούμενον, т.е. «Приидите, обретохом желаннаго», а на стенах начертаны грузинские надписи, якорный крест и чей-то герб в виде трилиственника⁸.

Надписи в развалинах храма Св.Иоанна Предтечи близ Иордана

Обитель Св.Иоанна Предтечи, о которой идет речь, весьма древняя. Построенная на месте иудейского укрепления (Каср-ел-Егуд) во время святительства Иерусалимского патриарха Илии (496–518гг.), она существовала в царствование Иустиниана I (527–556гг.), который выкопал в ней колодезь, знать, потому, что братия затруднялась ежедневно ходить за водой к Иордану, хоть и близкому к ним (Рrоcорii. De aedific. Iustiniani⁹). В седьмом веке был в этой обители Антонин мученик и в своем Дорожнике записал, что тут находилась больница для поклонников, из всех стран приходивших омыться в Иордане, в который трижды сходил священник, совершавший водосвятие, и в котором, в минуты его священнодействия, струи текли вверх¹⁰. В 670г., по сказанию паломника Аркульфа, близ Иордана на темени холмика стоял большой монастырь Предтечи, как раз против малой четырехугольной крещальни, построенной у берега на четырех каменных арках, под которыми протекал Иордан¹¹, а в средине этой реки высился крест; к нему подходили по мосту. В 728г. паломник Виллибальд ходил в этот монастырь. В дорожнике его читается вот какая память о нем¹².

Почтенный Беда (†735) упомянул, что на оном месте оба берега Иордана были облицованы мрамором¹³. В 1115г. наш паломник игумен Даниил видел монастырь Предтечи и сказал о нем: «И ту есть, не дошед до Иордана, близ на пути, монастырь св.Ивана Предтечи, весь городом обделан»¹⁴. Вскоре после путешествия Даниила сей монастырь был разрушен до оснований землетрясением. Но его вновь выстроил греческий царь Мануил Комнин (1143–1180гг.) по просьбе настоятеля. Эту обновленную обитель видел в 1185г. описатель Св.Мест Фока и присовокупил, что на месте, где Дух Святой явился в виде голубине, еще стояло малое четырехугольное здание с куполом, омываемое Иорданом¹⁵. Но в 1212г. его уже не было (Willebrand, 152)¹⁶. В 1320г. паломник Пипин богомольствовал в церкви Иоанна Крестителя, близ Иордана. Et fui in Ecclesia Joannis baptistae juxta Iordanem¹⁷. Тогда там чествуемы были ручки Предтечи и св.Зосимы, причащавшего Св.Таин Марию Египетскую. Там видел греческих монахов Людольф Зухем¹⁸ (1336–1350гг.). Из описания путешествия иеродиакона Троице-Сергиевой Лавры Зосимы видно, что в 1420г. Иорданскому монастырю Иоанна Крестителя принадлежало в Иерусалиме подворье и что в усыпальнице его почивали мощи святых отцов его: «и ту бихом челом и целовах мощи святых отцов и святаго старца Зосиму, иже Марию Египтяныню причащал»¹⁹. Но через 60 лет после Зосимы путешественники: Тухер в 1479г., Брейденбах в 1483г. и Фабри в 1484г. видели только развалины оной обители. В 1508г. минорит Ансельм назвал ее разоренным городком. В 1674г. некто На́у застал тут стенные изображения и надписи, но почти изглаженные. В январе 1727г. наш паломник Барский, описывая Иорданские монастыри, упомянул, что, кроме обители аввы Герасима, «есть и другой монастырь, еще больший, на береге Иордана стоящ, во имя св.Крестителя Иоанна создан, такоже разорен и пуст»²⁰.

Прибавление. Из краткого описания путешествия в Иерусалим и прочие Св.Места архимандрита Павла, Москва, 1883г., с.65: «Монастырь св.Иоанна Крестителя отстоит от Иордана около версты. Говорят, что на этом месте стоял св.Предтеча, ответствуя посланным из Иерусалима иереям и левитам. В этом монастыре причащалась Св.Таин преподобная Мария Египетская. Монастырь тоже недавно стал возобновляться: вокруг его сделана почти вся новая стена и создано несколько новых зданий; есть, однако, и остатки древних фресок, но не целые. Мы пропели молебен св.Предтече в его монастыре, существующем на месте его пустынной жизни».

Здесь я пробыл два часа без четверти и поехал со своими к Иордану, направляясь на юго-восток. Минули 26 минут в этом пути, и мы остановились у берега этой священной реки и совершили тут Таинство Крещения над домочадцем Фрументием. Сам я трижды погружал его в воду, говоря: «аще не крещен, крещается раб Божий (имя рек) во имя Отца, и Сына, и Св.Духа».

Отсюда весь поезд мой направился к источнику ен-Х’аджла и к соседним развалинам монастыря преподобного Герасима Иорданского.

Ен-Х’аджла есть круглый колодезь с родниковой, сладкой водой, облицованный внутри тесанными камнями. Глубины в нем сажень; в сажень и ширина его в поперечнике. Вокруг него много камыша, есть и дерева, а были ли какие-либо здания, сего не видать. Этот источник упомянут в книге Иисуса Навина²¹, под названием Бет-Х’агла. От него граница колена Иудина шла по северной стороне к Бет-Араве и т.д. Название его арабской гортанью изменено в Х’аджла, как Енгедди²² изменено в Енджедди, Галгаллы – в Джельджель. Так как сей колодезь принадлежал дому или семейству иерихонца Х’агла, то и назывался Бет-(дом)-Х’агла. Евсевий и Иероним упомянули о нем в своей топографии Палестины²³. А из паломников видели его не многие: Иоанн Вирцбургский, Сепп, Ро́бинсон. Первый из них сказал о нем вот что: Теrсiо lapide а Jericho, duobus milliaribus а Iordane Bethаgla, quod interpretatur locus gyri, eo quod ibi more plangentium circuissent funus Jacob filii eius gensque sua, referentes eum de Aegypto in Hebron (saecul. ХIII)²⁴.

От ен-Х’аджла я с присными своими отправился к соседнему монастырю св.Герасима Иорданского и на этом пути видел основания какого-то малого здания и глубокую цистерну на северной стороне его. Не это ли остаток обители Каламони́, в которой чествуема была икона Пресвятой Богородицы во дни нашего паломника игумена Даниила (1115г.)²⁵? Отвечаю на сей вопрос: быть может, она. Правда, Даниил указал Каламони у устья Иордана. Но тут я был и не видал никаких признаков жилья. Следовательно, измерение Даниила не точное, не шнуровое, а так себе – приблизительное, наглядное. В 1185г. был в этой обители Иоанн Фока и поведал о ней вот что: «В середине ее стоял храм, вывершенный куполом. С ним с правой стороны соединялся другой храм, маленький, построенный, как говорят, еще во дни апостолов. В нем чествуема была икона Богородицы, носящей на руке Спаса Христа, написанная евангелистом Лукой и совершенно похожая на икону Одигитрии Константинопольской. От нее исходит благоухание»²⁶. Неизвестно, когда эта обитель была разорена.

Монастырь св.Герасима, разрушенный и пустой, осмотрен был мною внимательно и подробно. Я начертил план его, и поместил в своем «Живописном обозрении Палестины», на листе 33-м.

Оказалось вот что. Сей монастырь так же, как и Предтеченский у Иордана, немалый, двуэтажный, с выступными башнями на углах и у боковых стен и с какими-то помещениями на западной линии, был построен из тесаных камней в виде крепости.

В верхнем этаже, полуразрушенном и не имеющем кровли, уцелели только восточное углубление, алтарь главной церкви и примыкающий к нему придел. Эта церковь длинная, была однопрестольна. Северная стена ее почти вся разрушена, а куски стен южной и западной стоят.

План верхнего этажа монастыря св.Герасима у Мертвого моря. Тут находится придел, чуть ли не коптский. См. малый план.

Малый план.

В алтарном углублении (κογχήλη), вверху его, изображена на стене Богоматерь Всецарица, Παντάνασσα; под нею написан Иисус Христос, причащающий апостолов Телом и Кровью особо; а ниже их, направо, стенные изображения сглажены, налево же уцелели только имена святых отцов Александра и Григория Богослова. Стенопись незавидная и не очень древняя. Под этой церковью в нижнем этаже находится комната, равная ей длиной и шириной, темная, вероятно, запасная для складки зерна, муки и овощей. Западнее сей комнаты в сем же этаже усмотрена была мною церквица, чуть ли не коптская, с прилежащими к ней кельями. Ежели действительно живали тут копты, то сие помещение они могли устроить только после 1187г., когда египетский султан Саладин прогнал всех крестоносцев со Святой Земли. Лучше сохранился помянутый мною придел. В восточной стене его еще целы два огивные окна, одно под другим; целы три окна и в южной стене. В алтарном углублении, на стене высоко, изображен так называемый Деисус, а под ним Иисус Христос как Вседержитель. Он стоит и благословляет. Налево от него (а от зрителя направо), на стене же, виден св.Игнатий Богоносец, а на противоположной стороне образ святого изглажен; видать при нем только слова: ΗCΟΘ͂CΟΠΑ^{ντοκρατωρ}, т.е. един Бог Вседержитель. На южной стене придела, между окнами, уцелели лики святых. Из них св.Андрей Критский держит хартию с словами:

Видно, что игумену монастыря угодно было выразить стенописью исповедание веры в Иисуса Христа яко Вседержителя. Вся эта живопись не очень старинная. Сдается, что она произведена в половине XVI века (после 1517г.), когда Палестина стала областью царства Турецкого. У придела, о котором идет речь, на линиях восточной и южной были монашеские кельи с окнами, из которых два уцелели; а под этими кельями, в нижнем этаже, находится длинная комната, ныне темная, полагаю, братская трапеза.

Около монастыря св.Герасима растут акриды и ферф. Первые походят на зеленое деревцо, не выше нашей хорошей сирени. Их кругловатые листочки можно есть как салат и как приварок в похлебке из сорочинского пшена. Они немножко солоноваты. Ими-то питался Иоанн Предтеча, а не саранчей, называемой акриды. Что касается ферфов, то из этого дебелого растения, вроде высокой травы, добывается вещество мыльное.

Описываемая мною обитель стоит на ненизкой выпуклине поля, выше уровня Мертвого моря. Немного поодаль от нее и ближе к этому морю высятся круглые холмы, как бы искусственные. Один из них вывершен кругляком. Вот он:

По обозрении сей обители мы поехали прямо к своему кочевью и, не доезжая версты две с небольшим до башни и деревни Рихи, наткнулись на каменные основания большого четвероугольника, положенные на приземистой выпуклине поля у рытвины. В северо-восточном углу его видна часть особого здания, глубоковато в земле складенного из камней, а в самой середине и у краев нет никаких остатков, ни церкви, ни келлий. Спустя семь минут езды отсюда по дороге к оной башне оказался след водопровода, по которому вода шла с севера от Иерихона к этому четвероугольнику. Значит, в нем был запас воды для орошения монашеских садов, так как вся Иерихонская равнина принадлежала тамошним пустынникам, по заверению Иоанна Фоки (1185г.):

Ἡ πᾶσα περίχωρος (Ἱεριχὼ) κάθυγρος εἰς κήπευσιν χρηματίζουσα τῶν ἐν τῇ ἐρήμῳ ἱδρυμένων μονῶν. Διατμηθεῖσα γὰρ ἡ γῆ καὶ διαμερισθεῖσα ταῖς ἁγίαις ἐκείναις μοναῖς κατεδενδρώθη ἡ πᾶσα καὶ ὑπάμπελος γέγονε, διὸ καὶ πύργους ἐπὶ τὰ τῶν μοναχῶν λάχη οἱ μοναχοὶ πήξαντες πολυφόρως τοὺς καρποὺς ἐκείνων πορίζονται²⁸.

Описание поездки к монастырю св.Герасима кончено. Остается изложить добытые ученостью сведения о судьбе этой обители, начиная с замечательного места под нею.

Я сказал, что она стоит на ненизкой выпуклине Иерихонской равнины, а вернее сказать на холме, приниженном урезкой вершины его и выровненном под постройки. Сказал я и то, что поодаль от нее, ближе к Мертвому морю, высятся круглые холмы, как бы искусственные. Всю эту холмистую местность я признаю за библейские Галгалы, на которых станами расположился народ израильский по переходе через Иордан. Тут ему было безопасно, потому что неприятель не мог напасть на него ни со стороны топкого устья Иордана, ни сзади, с ближайшего берега Мертвого моря, ни с крутоярого и непроходимого кряжа гор, опоясывающих равнину, а вылазка из Иерихона к еврейскому стану, охраняемому десятками тысяч воинов, была немыслима. Евреи застали название Галгалы, и на этом священном месте хананеев учредили свое священнослужение. Доказываю священность этого места, а не села и не города.

Слово Гал-гала, по другому произношению Гел-ге́л, значит круг, и в Священном Писании употребляется тогда, когда речь идет о жертвоприношении среди круга, обозначенного накладенными на землю камнями вокруг жертвенника, или о постановке религиозного памятника также в виде круга, опоясанного такими же камнями.

Такие жертвенники или памятники в кругах ставились в древнейшие времена первобытными людьми, когда у них еще не было храмов, ставились не только в Палестине, но и в Европе (у нас в Крыму их много), Азии и Америке и, смотря по местностям, устроялись различно. Обыкновенный вид их таков: на вершине кургана, иногда и на поле, каменная плита высится на каменных устоях, как стол; этот стол, называемый долме́н, служит средоточием, около которого кругом стоят другие камни, менхиры, пельвены (болваны), иногда в несколько рядов. Так, в Англии, недалеко от Салисбери, подобный памятник составлен из 4-х удлиненных кругов, из которых крайний, наружный, имеет 108 футов в поперечнике и составлен из 30 раздельно лежащих камней, каждый в 16 футов высоты, 7 ширины и 3 толщины²⁹. Эти памятники всегда и везде были священными и были весьма почитаемы народами. Подле них и под ними часто находят золото и разные драгоценные вещи. А иногда они ставились и на могилах знатных лиц; и тут отыскиваются и оружия их. Что касается названия этих памятников, то их чаще всего именовали по наружному виду их, штоненхенге – камни, стоячие у англичан, хор-гур – большие круги у кельтов, гиры – у днепровских руссов и городища – у славян. Круглота их, по моему мнению, служила символом, – знаком бога, как существа не имеющего ни начала, ни конца, так как в круге действительно не отыщешь ни того, ни другого. У безначального и бесконечного Бога и мы испрашиваем благословений, когда венчаем жениха и невесту вокруг налоя, ходим вокруг купели с крещаемым младенцем, совершаем крестный ход вокруг монастыря, даже когда кадим всю церковь. Священные памятники в виде кругов, опоясанных лежачими и стоячими камнями приносными, ставились и в Палестине древнейшими жителями этой страны хананеями и евреями. Они называли их галгалами, – кругами. Представляю свидетельства о них из Св.Писания.

В четвертой главе книги Иисуса Навина читается: когда евреи перешли через Иордан на равнину Иерихонскую и когда по следам их вышли туда же из этой реки священники с кивотом завета и двенадцать евреев с 12 камнями, взятыми со дна Иордана, тогда поставили стан свой в Галгалах, – ἐν Γαλγάλοις, на восточной стороне Иерихона, в галгалах же и 12 камней поставлены были Навином в память перехода евреев по обсохшему дну Иордана, дабы все народы земли познали, что рука Господня сильна, и дабы сами евреи боялись Господа Бога во все дни. Это повествование всякому знающему значение слова галгалы в смысле кругов внушает, что Иисус Навин поставил священный памятник из 12 камней Иорданских, разложив их по земле в виде круга-галгала, и что вокруг сего памятника разместились все израильтяне и с ними сорок тысяч вооруженных воинов разместились также в виде галгалов, т.е. кругами, увеличивавшимися по мере отдаления их от средоточного памятника. Полагаю, что двенадцать камней разложены были кругообразно на вершине холма, где ныне монастырь, и что в этом круге стоял кивот завета. Протолкуйте вы как-нибудь иначе все выше прописанное повествование, вы не поймете, как это на одном и том же месте, называвшемся галгалы, ранее прихода туда израильтян, стоял и памятник из 12 камней, и весь народ израильский с 40000 воинов. Вам придется воображать, что вся Иерихонская равнина, начиная от Иорданского брода до Мертвого моря, вдоль и поперек, до гор Иудейских называлась галгалами, дабы разместить тут весь стан израильский. Но это воображение ваше уничтожается библейским названием оной местности равниной, полем, а не галгалами. Повторяю, что галгала есть круг из камней, в котором ставился жертвенник, идол, памятник, и что от такого круга и место под ним и около него называлось галгала.

В книге Судий, гл.III, ст.19, упомянута особенная галгала у моавитского царя Еглома за Иорданом: «И иде Аод (судья израилев) и принесе дары Еглому, царю Моавлю. И бысть егда сконча Аод приносити дары и отосла носящих дары, и Еглом обратися от идолов сущих с галгалою, – τῶν μετὰ τῆς Γαλγάλ; и рече Аод: „слово мне есть к тебе тайно, царю“». Из этого сказания видно, что Еглом, получив от Аода подарки, ходил благодарить своих домашних идолов, сущих с галгалой, т.е. тех, которые стояли кружком или в круге, и, возвратившись от них, подошел к Аоду, дабы выслушать тайные слова его. Неправильно же переводят речение с галгалой в Галгале, предполагая существование идолов Еглома в каком-то особом местечке или городе.

Судья и пророк Самуил из года в год ходил не только в Вефиль и Массафу, но и в галгалу, – καὶ τὴν Γαλγαλά, и судил израильтян на всех этих священных (местах): καὶ ἐδίκαζε τὸν Ἰσραὴλ ἐν πᾶσι τοῖς ἡγιασμένοις τούτοις. Он же приглашал Саула входить в Галгалу и сам приходил туда к нему, дабы вознести всесожжение и жертвы мирны. Когда филистимляне в числе 36000 появились в Махмасе, дабы воевать с евреями, тогда царь Саул находился в галгалах и там принес жертву Богу³⁰. Из всех этих сказаний видно, что Галгала была место священное, на котором приносились жертвы мирные и всесожжения, а не селище, не город.

В книге Второзакония, гл.XI, ст.29 и 30, сказано, что хананеи живут при горе Гаризин, близ галгала, у дуба высокого, – ἐχόμενον τοῦ Γελγὲλ πλησίον τῆς δρυὸς τῆς ὑψηλῆς. Стало быть, они жили в селе или городе, отдельном от галгала, находившегося близ развесистого дуба. Что же это за галгала такая? Это какой-то священный памятник круглый. А не местечко, не город? Никак нет; ибо неестественно говорить, что городок стоит у дуба; естественнее молвить, что дуб стоит у городка или памятник находится близ дуба.

В ХII главе пророчества Осии написано: «Ежели Галаад не существует, то напрасно князи приносили жертвы в галгалах и жертвенники их стоят, как желваки (крупные камни) на целине полевой». Здесь по свойству священного стихосложения, по которому в первом и во втором полустишии вписывается один и тот же предмет только разными словами, галгалы суть места, на которых стояли жертвенники в кругах, обозначенных желваками, на известном расстоянии один от другого. Это ясно.

В IV главе пророчества Амоса упоминается галгала в противоположность Вефилю. «Вошли вы в Вефиль и беззаконовали, и в галгале умножили нечестие, и принесли утром жертвы ваши». Опять речь идет о жертвоприношениях, и опять приходится разуметь под Вефилем и галгалой не города или селища, а местности, на которых стояли жертвенники, с той разницей одного от другого, что в Вефиле был жертвенник в виде стола или очага, а в галгале – жертвенник же посреди круга, составленного из камней, высившихся поодаль один от другого.

Итак галгала Иисуса Навина была не что иное, как священный круг, обозначенный двенадцатью камнями, взятыми из Иордана. В этом круге, после перенесения оттуда кивота Господня в другое место, стоял жертвенник, на котором, как мы уже знаем, приносили свои жертвы Самуил и Саул. От этого круга с жертвенниками и место под ним и около него называлось галгалой, а если тут было несколько кругов, то именовалось галгалами.

На галгалском холме, где ныне монастырь Герасима, и около него Иисус Навин руками левитов обрезал сынов израилевых, и этому святому месту дал и другое название: Холм обрезания³¹. Отсюда он в течение шести-семи лет ходил с своим войском в разные околотки Палестины для завоевания их и сюда с ним возвращался³². Здесь же во все бранное время оставался ковчег завета в скинии свидения, пока Иисус Навин не перенес его в Силом³³.

В галгале израильский судья и пророк Самуил умертвил амаликского царя Агага пред лицом Господа, и в другой раз поставил Саула царем после того, как народ возроптал против него³⁴.

Из галгалы пророки Илия и Елисей ходили в Иерихон к ученикам пророческим, и туда Елисей возвратился после того, как воскресил сына соманитины³⁵.

Из вышеприведенного пророчества Амоса видно, что во дни его в галгале приносились жертвы нечестивцами, т.е. поклонниками богов иноземных.

В книгах Неемии³⁶, и 1-й Маккавейской³⁷, упоминаются галгалы, но не иерихонские, а антипатридские, которых название поныне слышится у Антипатриды. По свидетельству иудейского историка Иосифа Флавия, галгалский памятник Иисуса Навина находится в 50 стадиях от Иордана и в 10 от Иерихона³⁸. В таких расстояниях оттуда и отсюда находится и окрестность монастыря Герасима.

Со времени реченного историка и с поры выселения евреев из Палестины императором Адрианом Галгала была забыта. Уже в половине V века христианского на этой местности построил монастырь преподобный Герасим. Но кто он? В каких святых там дивен был Бог? И до какого века существовала их обитель? Узнаем все это.

Преподобный Герасим, великая слава постников, родом был из малоазийской области Ликии и еще в отчизне своей прославился монашескими подвигами. Желая достигнуть высшего совершенства в подвижничестве, он удалился в Палестину и здесь у Иордана основал и устроил свою лавру. Суровость пустынного жития и необычайный пост отличали его от других иорданских подвижников. За это особенно любил его св.Евфимий, сам великий постник. В один день, когда св.Герасим ходил по берегу Иордана, встретился с ним лев и сильно ревел от боли в лапе: он занозил ее спицей тростника так, что вся нога распухла и загноилась. Когда лев увидел старца, подошел к нему, показывал ногу, раненую спицей, и, скорбя, просил его об излечении. Старец, увидев льва в такой беде, сел, взял его ногу и, раскрывши рану, вынул спицу с гноем и, бережно очистив рану и обвязав полотном ногу, отпустил льва. Но излеченный не захотел уйти от старца и, как приверженный ученик, везде следовал за ним, куда бы он ни пошел. Старец дивился такой признательности в звере и с той поры кормил его, давая ему хлеб и сочные плоды. В этой лавре был осел, возивший воду для старцев, ибо они брали воду из Иордана, а река эта находилась от лавры в расстоянии одной мили. Старцы поручали льву своего осла, чтобы он стерег его на берегах Иордана. В один день осел ушел от льва далеко. В этот раз случилось тут проходить погонщикам верблюдов из Аравии; найдя осла, они увели его с собой. Лев, потеряв осла, возвратился с печальным видом и с поникшей головой к авве Герасиму. Авва же, думая, что лев съел осла, спрашивал его: где же осел? Лев, как человек, стоял, потупив голову. Старец опять спросил: съел, что ли, ты осла? Благословен Бог! Делай же сам, что делал осел. С этой поры лев, по приказанию старца, носил на себе четыре ведра воды. В один день пришел к старцу воин принять благословение его и, увидев льва, носившего воду, и узнав причину сего, сжалился над ним. Он дал старцам три золотых монеты, дабы они купили осла для ношения воды, а льва освободили от такой службы. Спустя несколько времени после сего погонщик верблюдов, уведший осла, опять провозил хлеб для продажи в Св.Град, имея с собой лаврского осла. Переправясь через Иордан, он нечаянно встретился со львом; осел же, увидев льва, оставил верблюдов и побежал, а лев, узнав осла, бросился к нему и, кусая его (чем побуждал его прежде на работу), повлек его с тремя верблюдами и таким образом, прыгая и рыкая от того, что нашел пропавшего осла, пригнал их к старцу. Старец, который думал, что лев съел осла, теперь узнал, что лев напрасно нес наказание, и наименовал его Иорданом. После сего лев находился более пяти лет в лавре и не отлучался от старца. Когда преставился ко Господу авва Герасим и был погребен, тогда, по Божию смотрению, льва не было дома. Спустя несколько времени он опять пришел в лавру и искал старца. Авва Савватий, ученик старца, и другие старцы, увидев его, говорили ему: Иордан! наш старец оставил нас сиротами и переселился ко Господу. Они предлагали ему пищу, но он не ел ее, беспрестанно озирался то в одну, то в другую сторону, дабы увидеть старца, и, не находя его, страшно рыкал. Авва Савватий и другие отцы, гладя его по гриве, говорили ему: отошел старец наш ко Господу, оставил нас, но этим не могли унять его вопля и стона. Напротив, чем более уговаривали его, тем сильнее он рыкал, так что голос, вид, глаза показывали, что он, не видя старца, весьма скорбит о нем. Тогда авва Савватий сказал льву: иди же за мной и, как ты не веришь, я покажу тебе, где лежит наш старец. Он привел его на место, где был погребен старец. Оно отстояло на 500 шагов от церкви. Авва Савватий, став над могилой аввы Герасима, сказал льву: «Вот здесь похоронен наш старец», – и преклонил колена свои. Лев, смотря на все это, повергся на землю и, рыкая и головой роя землю, тотчас сам умер на могиле старца. Все это происходило со львом потому, что Бог хотел прославляющих Его прославить не только в сей жизни, но и за гробом, а вместе с сим показал, в каком подчинении находились звери у Адама до преслушания и до изгнания его из блаженного рая.

Когда скончался св.Евфимий Великий (20 янв. 473г.), в тот день Герасим видел, как святая душа его возносилась на небо. Он поведал это другому великому отшельнику Кириаку, жившему в Фарейской³⁹ лавре.

Обитель преподобного Герасима устроена была так, что в ней находились только церковь, трапеза, складочные клети и несколько помещений для вновь принимаемых на монашеский искус, для игумена и для священнослужителей, а старцы, уже опытные в духовных подвигах, жили вне обители в особых кельях, в россыпь поставленных там-сям, в таком расстоянии одна от другой, что они не могли видеть друг друга. Всех их с новичками было 70. Эти старцы пять дней в неделе ничего не говорили и занимались только молитвой, псалмопением и рукоделиями, какие кто знал, а ели только хлеб и финики с водой, в субботу же и воскресенье приходили в монастырскую церковь к обедне для причащения Св.Таин и потом вкушали какое-либо варево и немного виноградного вина; в кельях же своих ничего не готовили себе на огне. У каждого старца и послушника одеяние было одно, без запасной другой одежды; спали они на рогожке из тростника и на жестковатом изголовье, а воду пили из сосуда, который служил и для поливки финиковых пальм; выручку за проданные рукоделия свои вносили в монастырь и за то в воскресный вечер получали от него хлеб и финики на всю неделю и расходились в свои кельи. Когда жители Иерихона узнавали, что у них недостает жизненных припасов, тогда снабжали их ими в субботние или воскресные дни⁴⁰.

Преподобный Герасим скончался в 485г. Память его 4 марта. После блаженной кончины его монастырь, основанный им, существовал в века шестой, седьмой и далее. Но кто и кто были игуменами и что и что тогда происходило в нем, об этом сведения весьма скудны. Они заимствуются из Четьи-Минеи и из книги Иоанна Мосха под названием «Луг духовный», бывшего в Палестине в самом начале седьмого века (602–620гг.) и записавшего рассказы современников о древних подвижниках в Иорданской пустыне. В шестом веке настоятелем монастыря св.Герасима был преподобный Никон. Господь в видениях не раз открывал ему Свою волю касательно подвижников. Так, однажды в сонном видении Он повелел ему отворить монастырские ворота для двух юных сириан, которые задумали вступить в ту обитель, которой ворота будут отворены, и потом благословить и пустить их на пустынные подвиги. Юноши эти были Симеон, впоследствии юродивый Христа ради, и Иоанн, спостник с ним. Никон исполнил волю Божию⁴¹.

Сей преподобный отличался великой ревностью о спасении душ братии и славился даром учить и назидать их. В жизнеописании св.Симеона Юродивого и Иоанна помещено несколько наставлений сего великого аввы.

«Хороши братия по плоти, но лучше по духу. Хорошо иметь друзей в мире, но еще лучше приобретать друзей в св.угодниках. Хорошо иметь заступников и ходатаев у царя или князя, но они не то, что ангелы, ходатайствующие о нас пред Богом. Хорошо творить милостыню нищим Бога ради, но никакое приношение так Ему не приятно, как всецелое предание Ему души и тела. Сладко наслаждение сей жизнью, но оно не таково, как блаженство райское. Прекрасно богатство, и все любят его, но оно не сравнится с теми благами, коих око не видело и ухо не слышало. Прекрасны юноши, цветущие здоровьем и красотой, но они ничто в сравнении с Краснейшим паче всех сынов человеческих. Благо сделаться воином царя земного, но маловременно и бедно оно, а быть воином Царя Небесного значит торжествовать над всей сопротивной силой».

«Когда в монастыре блаженной памяти Герасима настоятельствовал игумен Агиодул, тогда один из находившихся там братьев умер, а старец не знал о сем. Между тем, когда канонарх ударил в деревянное било, дабы братия собрались к выносу умершего, Агиодул, пришедши в церковь и увидев лежащее тут тело, весьма опечалился, что не простился с умершим прежде смерти его. Потом, подошедши к одру усопшего, сказал: встань, брате, и простись со мной. Мертвый встал и поцеловал старца. И старец сказал ему: теперь спи, пока не придет Сын Божий и не воскресит тебя. Этот же авва Агиодул, в одно время вышедши на берег священного Иордана, размышлял с собой: что сделалось с теми собранными камнями, которые были положены в нем Иисусом Навином по числу начальников колен? Когда он размышлял о сем, вдруг вода разделилась туда и сюда так, что он видел эти двенадцать камней и, воздав хвалу Богу с коленопреклонением, удалился»⁴².

«В лавре аввы Герасима был пресвитер авва Олимпий. Один брат спросил его: скажи мне что-нибудь, Олимпий. Олимпий ответил: не живи с еретиками, обуздывай язык и чрево, и где бы ты ни был, всегда говори: я пришлец»⁴³.

«Некий брат пришел к авве Олимпию в лавру аввы Герасима, что близ св.Иордана, и сказал ему: как ты сидишь здесь в таком жару и среди такого множества скнипов? Старец ответил ему: я для того терплю скнипов, чтобы избегнуть неусыпаемого червя; равно и этот жар переношу потому, что страшусь вечного огня, ибо здешний жар временный, а тот нескончаемый»⁴⁴.

«Другой брат пришел в лавру аввы Герасима к игумену авве Александру и сказал ему: Авва! я хочу удалиться с того места, на котором живу, так как мне весьма скучно. Авва Александр ответил ему: Возлюбленный сын! Это признак того, что ты не имеешь в мысли ни вечного наказания, ни Царства Небесного, иначе ты не скучал бы»⁴⁵.

«Некоторый старец рассказывал нам о себе вот что. Когда я недолгое время находился в лавре аввы Герасима, имел в сожительстве одного, весьма любимого мною брата. В один день мы сидели и беседовали о пользе душевной; и я припомнил слова аввы Пимена: пусть каждый постоянно укоряет себя во всем. Тогда брат сказал мне: я опытом дознал плод, какой доставляют эти слова. Один диакон лавры был искренний друг мой. Не знаю, с чего взошло ему подозревать меня в некотором деле, сильно огорчившем его, и он стал смотреть на меня печально. Видя его печальным, я начал разузнавать от него о причине скорби. Он сказал мне, что я сделал такое-то дело. Поскольку я совершенно не знал сего дела, то начал успокаивать его и говорить, что я вовсе не знаю, чтобы я это сделал ему. Он сказал мне: нет, я не спокоен. Возвратясь в мою келью, я начал испытывать свое сердце, не допустил ли я чего такого, и ничего не находил. Посему, когда он держал в руках святую чашу и разделял ее братьям, подошел и я к нему и клялся перед самой чашей, что не знаю за собой такого дела, но и так не удовлетворил его. Обратясь же опять в самому себе и повторяя в памяти слова св.отцов, с уверенностью в них, я обратился к своему помыслу и сказал в себе самом: диакон очень любит меня и по любви сказал мне, что было в его сердце о мне, дабы я был трезв и бдителен и вперед смотрел за собой. Но ты, несчастная душа, которая говоришь: я не сделала этого дела, – без числа творила грехи, и они скрыты от тебя. Где то, что и что сделала ты вчера, назад тому третий день и за десять дней? Вспомни, если можешь. Ты сделала и это, как многое другое, но оно сокрылось от тебя, как и многое прежнее. Так расположил я мое сердце, как бы действительно сделал это, но забыл. И после сего начал я благодарить Бога, благодарил и диакона, через которого Господь удостоил меня узнать грех мой и принести раскаяние в нем. Вставши с такими мыслями, пошел я к диакону просить у него прощения и благодарить, что через него познал я грех мой. Как только я толкнул в дверь его, он, отворяя ее, первый поклонился мне и говорил: прости меня; обманутый демоном, я подозревал тебя в оном деле; истинно Господь известил меня, что ты невинен. Он не позволил мне сделать ему удовлетворение: не нужно, говорил он. Итак, я, получив назидание, прославил Отца и Сына и Св.Духа»⁴⁶.

Вскоре после пребывания Мосха у иорданских пустынников магометане-арабы заняли Палестину (637г.), и заслонили собой священные обители их, а со временем и разорили их. Посему не дошли до нас никакие сведения о состоянии их до окончательного разрушения их.

В повествовании святоградца Епифания монаха об Иерусалиме и о святых местах, жившего в восьмом веке, сказано только то, что обитель св.Герасима отстоит от Иерихона к востоку на три мили и находится в крепостце: Πρὸς τῆς ἀνατολῆς τῆς Ἱεριχώ, ... ὡς ἀπὸ μιλίων τριῶν, κεῖται ὁ ἅγιος Γεράσιμος εἰς καστέλλιον⁴⁷. Ο разорении ее сарацинами нет у него ни слова.

В путешествии нашего игумена Даниила (1113–1115гг.) показано лишь расстояние Герасимова монастыря от иорданской обители Иоанна Предтечи одна верста и от Каламонии одна верста, и прибавлено: есть же монастырь тот городом оделан весь (καστέλλιον, – крепостца у Епифания), и чернецов в нем 20⁴⁸.

Спустя 70 лет после путешествия Даниила по Св.Земле, в 1185г., греческий монах Фока видел уже одни развалины сего монастыря до самых оснований, малые остатки церкви его и две пещеры⁴⁹. Однако он застал тут одного затворника, весьма приветливого и дивного, который рассказал ему вот какое чудо: при извилинах Иордана растет много тростников, и в них водятся львы. Из них два подошли к затвору и своими глазами давали знать, что они нуждаются в пище. Им даны были овощи, намоченные в воде, и ячменные хлебцы. Съевши их, они воротились в свои логовища у реки, но опять приходили за снедями. Случилось же: сам затворник не имел чем питаться в течение двадцати дней. Тогда он сказал львам: так как и мне самому нечего есть, то ступайте вы к потокам Иордана и оттуда принесите мне какой-нибудь малый обломок дерева, из него я сделаю крестики и буду раздавать их поклонникам, а они дадут мне лепты и я куплю пищу для себя и для вас. Львы выслушали это, как разумные люди, и, ушедши к реке, принесли оттуда два обломка древесные, положили их у затвора и скрылись»⁵⁰.

В 1620 году греческий составитель описания Св.Земли упомянул, что на правой стороне Иордана от монастыря аввы Герасима уцелели кое-какие остатки, что никто тут не живет и что немного ниже его находится агиа́зма (св.вода), изведенная из земли молитвой ученика его Савватия. Πρὸς τὰ δεξιὰ αὐτοῦ Ἰορδάνου εἶναι τὸ μοναστήριον τοῦ ἀββᾶ Γερασίμου μόλις σῶζον ἴχνη τινὰ καὶ διὰ τὸ ἀκατοίκητον καὶ ἐρήμαιο· κατώτερα ὀλίγον εἶναι τὸ ἁγιάσμα, ὁποῦ διὰ τῶν εὐχῶν τοῦ μαθητοῦ αὐτοῦ Σαββατίου⁵¹.

В 1727г., 30 января, наш паломник Барский видел развалины обители Герасима. «Бывшу полудни, вооружившеся крестным знамением и положивши надежду на невидимо нас предводящаго Бога, пойдохом, и прешедшу яко часу единому, доспехом к обители преподобнаго аввы Герасима и внидохом внутрь посещения ради, но не видехом ничто же цело, токмо останки монастира и церкви; часть олтаря стоит списанна иконами святых, трапеза святая, на ней же совершашеся божественная литургия, обалена лежит на земли, юже лобизахом с поклонением, такожде и икони святих вселенских церковных учителей. Познавает ся же, яко монастырь сей бяше высокою огражден стеною, и столпы (башни) на четыре страны высокий имеяше, обаче от камене мягкаго, песковатаго и не крепкаго созданы бяху, сего ради по многолетнем запустении обвалишася. Отстоит же от Иордана единого часа хождением»⁵².

Кратко это описание, но верно. Что и что видел Барский, то видел и я, кроме святой трапезы, куда-то унесенной.

Прибавление. Московский единоверческий архимандрит Павел в Кратком описании своего путешествия в Иерусалим (1881–1883гг.) оповестил: Теперь монастырь св.Герасима несколько обновлен; оправлены стены; есть несколько келлий и живут десять монахов. Мы пропели молебен святому Герасиму на месте его жительства.

10, пятница. Сказка сказывается, но и дело делается.

Я сегодня, ранним утром, умывшись и Богу помолившись, написал метрическое свидетельство о крещении домочадца моего Фрументия.

«Я, нижеподписавшийся, сим свидетельствую, что домочадец настоятеля духовной миссии нашей в Иерусалиме архимандрита Порфирия, именем Фрументий, из черного племени абиссинского, тринадцатилетний возрастом, крещен и миропомазан был мною по обряду Восточной Православной Церкви в 9-й день апреля 1853 лета Господня и что восприемным отцом его был помянутый настоятель.

Состоящий при миссии иеромонах Феофан.

При крещении присутствовали:

Состоящий при миссии студент Петр Соловьев.

Профессор Казанской Духовной Академии Николай Ильминский.

Чиновник Министерства народного просвещения Алексей Кисловский».

1853 года 10 апреля.

А в 6 часов и 35 минут пополуночи все мы поехали сперва к самому устью Иордана, потом к северному берегу Мертвого моря, к источнику Фе́ска. Для чего? Для того, чтобы исследовать эти места, мало кем посещаемые. Вскоре за нами остались развалины малого четвероугольного здания, с цистерной при нем, вероятно, башни для садовника; а в 6час. и 55мин. миновали мы другие подобные развалины с двумя цистернами. Отсюда направо виден нагорный монастырь св.Евфимия Великого, ныне Не́би Муса. Наконец в 9 часов без десяти минут узрело нас устье Иордана, впадающего в Мертвое море, ближе к горному кряжу восточному. Мы долой с коней и давай рассматривать все, что можно было видеть. Тут Иордан струится тихо. Его устье шире текучего русла. Левый берег этой священной реки мало выше правого берега, и там, у гор и у моря, видно много зелени, орошаемой источником эн-Суэ́ми. Правый берег низмен и тинист, дерев на нем нет, а есть зеленый камыш, но редкий и приземистый. Этот берег в полноводье покрывается водой, чем ближе к морю, тем шире. Тут близ самого устья Иордана есть топь или трясина, да такая, что мой конь, захотевший пить воду, едва не погряз в ней по уши. Едва, едва арабы высвободили его оттуда, бросая ему под ноги сучки дерев. Сия трясина есть местность историческая. Около нее происходило сражение воинов Маккавея Иоанафана с полками антиохено-сирского полководца Вакхида. Вот как повествуется об этом событии в первой книге Маккавейской⁵³. Вакхид дошел в день субботний до самых берегов Иордана с ратью многой. И сказал Ионафан братьям своим: восстанем теперь и будем сражаться за души свои, ибо сегодня не то с нами, что вчера и третьего дня. Ибо вот неприятель и супротив нас и сзади нас: там же вода Иордана, здесь же топь и лес, и нет места для отступления. Итак, теперь вопийте на небо, да избавитесь от руки врагов ваших. И завязалась битва; и простер Ионафан руку свою, дабы поразить Вакхида, но он отступил от него назад. И вбежал Ионафан и бывшие с ним в Иордан, и переплыли они на другой берег, а те не перешли за ними через Иордан. И пала у Вакхида в тот день тысяча мужей. И возвратился он в Иерусалим.

В 9 часов с половиной поезд мой ушел от устья Иордана и, направляясь по самому берегу Мертвого моря прямо с востока на запад, в 16-ю минуту 11-го часа достиг до текучего источника Жга́э (на карте Робинсона и Шмита: эн-Жегаир). Воды тут много, но она горька; много и камыша. Прошел еще час на этом же пути нашем, и мы спешились у разливанного источника Фе́шка. Едучи сюда, я зорко присматривался не столько к Мертвому морю, сколько к берегу его. Этот берег на всем пространстве от устья Иордана до Фе́шки неузкими валами постепенно повышается над уровнем оного моря. Таких валов я насчитал восемь и видел, что на них растут акриды, тарфы и разные цветы, дебело- и мягколиственные, и что вся эта растительность подходит близко к воде, называемой мертвой. Заметил я также и то, что берег этой воды подле устья Иордана низок, а от Реджум Лута до Фешки выше, и что около сего Лута много дерев сухих, как бы окаменевших. Итак, Мертвое море стоит ниже Иорданской равнины и не мертвит ни камыша, ни дерев, ни цветов, а восьмиваловый берег его доказывает, что оно некогда простиралось далее нынешнего северного предела своего.

Что же и что находится в Фешке и в окрестности ее? В этом широко разливанном, но мелком соленоватом источнике, вытекающем из-под подошвы отвесной утесистой горы и впадающем в Мертвое море, живут круглые раки малого размера (мы наловили их для себя), а в густых камышах его, тянущихся далеко к югу, между этим морем и горным кряжем, водятся птицы и дикие свиньи. Напрасно же говорят и пишут, что у Мертвого моря не может жить ни птица, ни зверь, ни дерево, ни цвет полевой. Не ощущал я тут и неприятного запаха, не видел и окаменевших и почерневших остатков тел содомских грешников, умея отличать куски черного асфальта от окаменевшего тела человеческого.

От Фешки мы поехали в свое иерихонское кочевье в час и 10 минут пополудни и через полтора часа достигли до юдоли (уа́ди) Даббу́р. Она начинается у горного кряжа и стелется сперва прямо на восток, потом поворачивает на юго-восток и примыкает к Иорданской равнине. В этой юдоли растут дерева и кустарники, как то: тарфа, дающая манну, марха – библейский ре́тем, иглистый гурт с цветочками на иглах в виде пупышков, акриды, милиха и содомские яблоки, зеленые-презеленые, величиной с апельсин и со стручковым семенником внутри. Я с этого растения срезал два яблока и долго берег их у себя в иерусалимской келье своей, пока они не сморщились и не засохли.

От Даббурской юдоли до Иерихона склон Иудейских гор постепенно понижается и превращается в равнину, полого стелющуюся к Иордану.

Близ потока Кельт, супротив Какуна, виден весьма большой каменный четырестенник, мало возвышающийся над уровнем земли, кажется, тот самый древний водоем, о котором я упомянул выше⁵⁴. А над этим потоком, выше деревни Рихи, ближе к Елисееву источнику, торчат остатки разрушенного моста.

В пять часов пополудни мы прибыли в свое кочевье и, пообедавши, отдохнули от утомительного путешествия своего.

11, суббота. В настоящий день я много потрудился, осматривая источник Елисея, восходя на самый верх Сорокадневной Горы Искушения Христова, лазя в пещеры, иссеченные в этой горе, и исследуя местность Иерихона. Любознательность моя не любит усталости, а письмоводитель мой, – карандаш, умеет делать очерки виденных мною предметов и записывать сведения о них памяти ради.

Источник Елисея, называемый арабами Айн-ес-Султан, т.е. источник султанский, царский, вытекает из-под восточной подошвы одной выси, отстоящей от Горы Искушения на полчаса ходьбы, и большим, но мелким ручьем впадает в поток Кельт, текущий к Иордану. Вода в нем чиста, вкусна, не холодна, но и не тепла. Первый, обильный ливень сего источника входит в искусственный ём, облицованный большими строевыми камнями, которые от времени выветрились, а иные выпали в воду. Длина этого ёма в 93 сажени и 6 аршин, а ширина в 70 сажен. Из него вода течет к потоку Кельт сперва по каналу, облицованному большими же камнями, а потом по равнине, осененной высокими, иглистыми деревами дум.

Источник, о котором идет речь, упоминается в книге Иисуса Навина⁵⁵, при определении границ колена Иосифова, в числе Иерихонских проточных вод⁵⁶, кои, хотя и не поименованы в ней, но подразумеваются те самые, кои текут ныне, именно: Кельт, ес-Султан, ен-Наумиэ⁵⁷ и Док. Подле него возник Иерихон, бывший столицей одного царя хананейского и взятый и проклятый Иисусом Навином. Этот источник после проклятия потерял вкус и сделался даже вредным для растений, животных и людей. Но пророк Елисей, по просьбе иерихонцев, сделал его сладким и оплодотворяющим⁵⁸. «Стоило испить немного этой воды, – сказал Иосиф Флавий, – чтобы получить великую пользу; стоило однажды вспрыснуть ею землю, и земля оплодотворялась такой жатвой, какой не давало продолжительное орошение другой водой»⁵⁹. Первый христианский паломник-писатель из Бордо в 333г. пил эту воду и поведал, что она женщинам придает способность рождать детей и что тогда у самого родника ее еще стоял дом Рахавы, спустившей еврейских соглядатаев со стены Иерихона⁶⁰. По заверению византийского историка Прокопия (VI века), греческий царь Иустиниан построил тут монастырь⁶¹. Наш паломник игумен Даниил (1113–1115гг.) был здесь и записал: «ту же суть воды Иелисеевы, иже ослади пророк Иелисей, а преже быша горьки»⁶². По словам Дубдана, в 1625г. тут же стояла стена с нишами для статуй, а самый источник был облицован камнями. Шесть таких нишей видел Покок и две из них цельные (1737–1740гг.)⁶³. Наш Барский в 1727г., 30 января, идя к Иордану вместе с другими поклонниками, не видел Елисеева источника⁶⁴. В моей фотографической Палестине, купленной в Иерусалиме в 1860г., есть два вида его немалого размера.

От сего источника я со всеми спутниками раненько начал восходить на самый верх Горы Искушения. Сначала мы через 15 минут, миновав опустевший сахарный завод, поднялись к седалищу Илии пророка, потом по торной дороге поворотили с севера на юг и скоро отсюда вошли в ущелье Абу-Кесун и тут, подвигаясь на запад к Сарандарской горе, вышли на дорогу, проложенную к северо-западному отрогу ее, и по этой дороге без затруднения достигли до самого темени ее. Оно соскообразно⁶⁵. Площадь его мала.

a.План храма на вершине Горы Искушения. Б.Тропинка на ней между двумя пещерными церквами. b.Большая двухэтажная церковь, иссеченная в той же горе и план ее. На плане o. означает малое отверстие в потолке церкви, через которое с трудом пролезаешь по подставной лестнице в верхнюю церковь ... тропинка.

Гора Искушения

На ней стоят толстые стены запустевшей церквицы без кровли. Я измерил ее всесторонне и начертил план ее, который помещен в моем «Живописном обозрении Палестины», на листе 29. Восточная стенка от угла до угла ее, снаружи, длиной в 10 аршин с четвертью. Она очень толста, так что в ней сделан полукруглый выем для алтаря в 3 аршина с вершком в поперечнике. В этом выеме пять рядов снизу целы, а шестой снят до половины. В юго-восточном углу в основание стены положены камни большие и толстые. Северо-восточный угол сохранился лучше. Он складен из параллелепипедов толстых и тонких. Тут нацарапана надпись CΠΡΠΟΖΠ и найдены череп и кости какого-то постника. Длина храма равна ширине его, высота ныне в 2½ аршина. Западная дверь шириной в 1 аршин и три четверти. Он освящен был во имя Богоматери, по заверению греческого иеромонаха Парфения, составившего описание Св.Земли около 1748г.⁶⁶.

С темени Сорокадневной горы ясно видишь под собой все аммонитское Заиорданье с синей горой Небо, на которой скончался Моисей, и всю Иорданскую долину от Мертвого моря до весьма высокой, беловатой горы Карн-Сартаба, библейского Цартана, у которого воды Иордана остановились во время перехода израильтян через обсохшее русло его⁶⁷, и на западе пустыни Рувскую и Фарано-Вефильскую. Панорама широкая, обширная и увлекательная при многих и многих библейских и исторических воспоминаниях.

Вдоволь налюбовавшись этой панорамой, я по прежней тропе сошел вниз к тому месту, с которого началось восхождение на темя оной горы, и, окинув взором иссеченные в ней многочисленные пещеры, захотел побывать в тех из них, в которых были церквицы. На южном отроге горы высоко видна была церковь с окнами и входами, складенная из тесаных камней и приставленная к отрогу. Она первая манила меня в себе, и я стал подниматься к ней без посоха, по узенькой и стропотной тропинке, но, миновав подобное зданьице, почувствовал усталость в ногах своих и сел отдыхать немного выше этого зданьица. А новокрещенный домочадец мой Фрументий вместе с погонщиком коней, негром, взошел туда, но ничего там не видел и, спустившись к нам, сказал, что весьма опасно идти туда, потому что есть прерыв в тропе, через который надо перепрыгивать. Такое известие охладило мою любознательность тем более, что мне известно было, как оттуда упали армянин и грек и расшиблись до смерти. Я сделал очерк реченных церквиц и ведущей к ним извилистой тропы, а студент Соловьев дома нарисовал его красками⁶⁸. Пока мой Фрументий, как черная коза, всходил к верхней церквице, провожавший меня шех-магометанин болтал мне, как на Сорокадневной горе постился Иисус. Вот болтовня его: «Великий пророк Иша с учениками своими уединился в той большой пещере, в которой есть малеванная по-вашему церковь, дабы там поститься во весь месяц рамадан. Так как оттуда не видать захождения солнца, которым оканчивается этот пост, то Иша из глины сделал птицу, дунул на нее, и она замахала крыльями и улетела в одну темную пещеру сей горы. Это птица кофаш, скрывающаяся днем и вылетающая только в минуту захождения солнца. В каждый вечер, когда иерусалимский муэзин оповещал правоверным окончание дневного поста, птица Иши вылетала из пещеры и кружилась над ним. Тогда он начинал молиться вместе с своими учениками. Во время молитвы его растворялось небо, и оттуда спускался к нему серебряный стол, на котором лежала жареная рыба, пять хлебов, соль, маслины, финики, гранаты и свежий салат из небесного огорода. Иша садился за стол, и ангелы прислуживали ему».

С места отдыха шех повел меня и присных моих в пещерную церковь, в которой, по словам его, постился Иисус⁶⁹. Мимоходом заглянувши в два широкие и глубокие ёма, иссеченные в горе, один подле другого, казалось не для дождевой воды, которой неоткуда стекать в них, а для мумий или для хранения каких-либо запасов, мы взошли в большую четырехстороннюю пещеру, обделанную внутри руками людскими. При рассмотрении ровных стен ее думалось, что отсюда выпилены были камни для постройки Иерихона. Над нею, в такой же искусственной горнице, некогда устроена была церковь. Войти в нее можно только через круглое, малое отверстие в потолке нижней пещеры. А так как с нами не было лестницы, то все мы один после другого взлезли туда с помощью проводников наших, составивших из себя живые ступени. Что же оказалось там? Оказалась длина церкви от востока к западу в 11 аршин, а ширина в 8. Оказалось, что восточная стена ее разломана больше половины. Оказалась стенная живопись. Я рассмотрел ее внимательно, и что и что видел, то записал на своей путнической тетрадке. Перебеляю эту запись. На восточной стене у потолка, налево, ясно виден архангел Гавриил, благовествующий Пресвятой Деве Марии; а Ее изображение уничтожилось вместе с проломом тут утеса. Южная стена церкви повреждена, и живопись на ней изглажена; а северная стена уцелела, и на ней сохранились многие священные изображения. В углублении, близ восточной стены, виден Иисус Христос, сидящий на троне; под стопами Его – подушка; справа предстоит Богоматерь, слева – Иоанн Предтеча. Это – Деисус. Все эти лики большого размера. Под стопами Спасителя изображены одной темной краской три диавола, летящие стремглав. Итак, эта стенопись представляет торжество добра над злом. В этом самом углублении, над Спасителем, на потолке нарисованы разводные лозы с большими цветами, а на окраинах углубления изображены в рост архангелы Михаил и Гавриил. Рядом с сей картиной написан в четырестороннике преподобный Герасим Иорданский, извлекающий ножичком занозу из лапы льва. Это животное красного цвета. Под Герасимом и архангелом Гавриилом нарисованы одной светло-желтой краской святые Адриан⁷⁰, Ф…ниса, Енкентия, … от, и южный ветер нот в человеческом образе:

Адриан в шлеме с колчаном и мечем; а нот на коленах, дующий в трубу. Эта картина гораздо древнее первой. Рядом с Герасимом начертан крест без Распятого, окруженный ветвями и цветами.

Что и что было под этим крестом, то стерлось.

Потолок в церкви был расписан. Но все изображения с него осыпались. Кроме уцелевшей живописи и кроме малой толики человеческих костей, ничего в ней нет. В конце южной стены ее есть проход. Он непосредственно ведет в узкое отделение пещеры, в котором помещалась утварь и ризница. Тут восточная стена складена из тесаных камней в виде сквозного креста так, что через него можно выходить на площадку перед ним.

Из сего отделения через дверь проходишь в третье отделение, пещерное. Здесь восточная стена складена из тесаных камней с стрельчатой большой аркой в середине ее. В этой горнице ничего нет, а во время оно тут, по всей вероятности, помещались церковнослужители⁷¹.

Описанная мною церковь, по заверению вышеупомянутого иеромонаха Парфения (1740–1748гг.), освящена была во имя Спаса, а устроена блаженной царицей Еленой (матерью Константина Великого). Εἰς τὴν μέσῃν τοῦ βουνοῦ ἔχει μέγα σπήλαιον, τὸ ὁποῖον ἔχει καὶ ἐккλησίαν εἰς ὄνομα τοῦ σωτῆρоς ἡμῶν, κτήριον τῆς μακαρίας Ἑλένης, ὅλη ζωγραφισμένη⁷². Эту церковь в 1508г. видел как опустевшую и полуразрушенную Георгий, приор монастыря в Хемнице, а в 1552–1559гг. гвардиан Гроба Господня Вонифатий застал в ней стенные изображения, смею думать, те самые, кои видел я. Реченный иеромонах Парфений, описывая Сорокадневную гору, поведал, что близ оной церкви Елены находится пещерка, в которой жил Христос, и что древние отцы облицевали внутренность ее мозаикой с большим изображением одного шестокрылатого серафима из золотистой мусии, а седалище Христово облицевали плитой из зеленого мрамора. – Πλησίον δὲ τῆς ἐκκλησίας ἑβρίσκεται τὸ βουνὸ πελεκιμένον καὶ μία καμαρίτζα, τὴν ὁποίαν οἱ παλαιοὶ πατέρες τὴν ἦχαν ἐστολισμένην, ὡσὰν ὁποῦ ὁ Χριστὸς ἐκάθουνταν εἰς αὐτὸν τὸν τόπον. Καὶ τὴν μὲν καμαρίτζαν ἐκείνην τὴν ἔχουν ζωγραφισμένην μετὰ μουσίων, ἕνα μέγα ἐξαπτέριγον ὁλόχρυσον, εἰς δὲ τὸ κάθισμα ἔχουν ἕνα λίθον πράσινον.

Я не видел этой пещеры. Рядом с Сорокадневной горой, на одной восточной линии с нею, высится другая гора Мгер-абу-Би́сса⁷³. В ней так же, как и в той, находится много пещер, в которых жили древние монахи. Об этих пещерах в Парфениевом описании Св.Земли сказано вот что:

Как ни плохо по-гречески написано все это сказание, но оно замечательно. По прочтении его невольно мнится, что в Сорокадневной горе и в соседней с нею Биссе пещеры, горницы, ходы, столп, просветы иссечены и устроены были не безденежными монахами, а богатыми иерихонцами для их житейских надобностей. Думается и то, что помянутый театр или простор, освещаемый сверху через скважину в горе, был храм, посвященный иерихонцами главному божеству их, и что железный столп в три обхвата имел то же значение, какое имели столпы и аммунимы в капищах финикиян⁷⁵ и столп в чтилище Посидона на острове Атлантиде⁷⁶, т.е. на нем написаны были главные законы, и подле него приносимы были кровные жертвы. А иерихонцы были хананео-финикияне.

Сильно хотелось мне проникнуть в сердцевину горы Биссы и поверить тут сказание Парфения. Но проводники внушили мне, что весьма трудно подходить туда и шагать там. Посему я отложил это исследование до другого времени и отправился осматривать водопровод, доставляющий струи из ближнего родника эн-Док, бывший сахарный завод и три пагорка с остаточками развалин на них. Эн-Докский водопровод у подошвы Сорокадневной горы есть не что иное, как открытый каменный желоб, облицованный штукатуркой. Вода по нему течет в какие-то огороды. Но он оброс густым камышом так густо, что я затруднялся идти подле него далеко и скоро воротился назад.

Любопытство завлекло меня в обширное пустое здание, в котором некогда хозяева его мололи сахарный тростник и выделывали сахар. Вот план этих развалин, во двор которых ведут стрельчатые ворота арабской постройки.

Оттуда я взошел на соседние пригорки, тесно соединенные один с другим и в целом составе своем стоящие отдельно от окружающей их местности нагорной и полевой, и сделал их очерк⁷⁷. На северном конце одного из них уцелели слабые остатки стен, складенных из огромных камней. Не могу сказать, что и что тут было: укрепленный ли башнями акрополь Иерихона, или что-либо другое. Камни молчат. Земля не говорит. С Сорокадневной горы не слышался голос. Недалеко от этих пригорков высится искусственный пагорок, называемый Телл-ел-Эйк. На нем я видел малый кусок стены, полукруглое основание алтаря и щебень. А что и что тут было, сего не знаю и о сем не гадаю. Иерихон срыт до самых оснований его, заваленных землей, песком и всяким мусором. Кто отроет эти основания, тот и скажет надлежащее слово об усмотренных мною пагорках или холмиках.

Гора, на которой Иисус Христос постился сорок дней и был искушаем диаволом, даром что очень высока (3500фут.) и приосеняла собой древнейший хананейский город Иерихон, не поименована в Священном Писании. Уже христиане в старые времена назвали ее по-гречески Сарандарион орос – Сорокадневная гора, по-латыни – Кварантана, Сорокадневная, по-арабски – Куру́нтуль, Сорокадневная. Это самое название дается ей и в наши дни. Что касается до находящихся в ней пещер, то они иссечены не монахами, а теми хананео-аммореями, которые за 2600 лет до Рождества Христова переселились с берегов Персидского залива, по причине тамошних землетрясений, сперва на Иорданскую долину, а потом и в Сирию⁷⁸. В реченной долине, около нынешнего Мертвого моря, тогда сладкого, они построили города Содом, Гоммору, Адаму́, Севои́м, Сигор и Иерихон, который в XXXIV главе Второзакония (ст.3) назван городом финикиян – Φοινικίων. На постройку Иерихона они выламывали и выпиливали годные камни из Сорокадневной горы и в этих каменоломнях устроили себе места для погребения мертвых, капища для богов и складочные клети для оружия, для запасного продовольствия и для городской казны. Так я полагаю, помня, что ни в одном древнем сказании об иорданских монахах не упомянуто, чтобы они своими руками сделали все оные пещеры, и признавая иссечения, обделку их и постановку двух железных подпорок в одной из них такими работами, которые требовали и много времени, и разных орудий, и кузниц, и денег; а денег-то, как и орудий и кузниц, не было у названных монахов. Исторические известия о Сорокадневной горе начинаются со времени поселения монахов в готовых пещерах ее. Преподобный Харитон, родом из Иконии, терпевший муки за имя Христово при императоре Аврелиане, по смерти сего гонителя, получив свободу, удалился в Палестину и здесь, ранее 340г., основал три обители – Иерихонскую, Фарейскую и Сукийскую в пустыне Фекойской⁷⁹. Во дни его блаженная царица Елена устроила церковь во имя Спаса в вышеописанной мною пещере. После Харитона в Иерихонских пещерах подвизался Елпидий Каппадокиянин. К нему собралось такое множество монахов, что Сорокадневная гора сделалась городом отшельников. Там он жил 25 лет как величайший подвижник, не вкушавший снедей в течение пяти дней в неделе. Преемником его был авва Анисий⁸⁰. Бог весть, в каком веке, пятом или шестом, спасались и скончались те святые пещерники, которых мощи видел вышепомянутый иеромонах Парфений. Но после того, как арабы-магометане взяли Иерусалим в 637г. и разорили Иерихон, сонм сарандарских подвижников, вероятно, уменьшился, если не перестал существовать. А междоусобные войны палестинских магометан, бывшие в годы 796 и 801, от которых монастыри в Иерусалиме и построенные обители: Харитона, Кириака, Саввы Освященного, Евфимия, Феодосия, – одни были разрушены, другие повреждены и разорены⁸¹. Эти войны окончательно воспрепятствовали монахам селиться в пещерах Горы Искушения Христова. С той поры и помину о них ни у кого не было, ни у греков, ни у латинян, до восстановления Иерихона крестоносцами. Но и во время крестоносцев, с 1099г. по 1187г., не было пещерников, а существовал лишь один латинский монастырь, беднейший, у подошвы Сорокадневной горы, из которого монахи ходили в пещерную церковь, построенную Еленой, и тут совершали богослужение. Сообщаю книжные сведения о тогдашней известности названной горы. В 1112 году Феотоний, пресвитер и настоятель монастыря Св.Креста в испанской Лузитании, путешествуя по Св.Земле, не миновал этой горы, в которой Спаситель мира, искушаемый сатаной, подтвердил сорокадневным постом своим наше воинствование во все время нашей жизни. «Nec praetermisit locum Quarentenae, ubi Salvator mundi, tentatus a satana, totum militiae nostrae tempus quadragenario suo voluit confirmare»⁸². О пещерниках ни слова. В 1113–1115гг. наш игумен Даниил, называя Сорокадневную гору именем Гаван, поведал: «в той горе есть пещера велика вельми: в той пещере постился Господь наш Иисус Христос 40 дней и 40 нощий, последи же взалка, и ту приступише к нему диавол, искусити хотя... и ту же есть близ дом св.пророка Елисея и пещера его»⁸³. О пещерниках ни слова. В 1116г. житель Иерихона Евстахий Гранер и жена его Емма, по просьбе диакона священной Сорокадневной горы Константия, подарили собратиям его, монахам, малый участок земли и дозволили им молоть пшеницу на их мельнице в пятнадцатый день каждого месяца в течение 24 часов. По смерти Евстахия, в 1124г, Емма, вышедшая замуж за яффского князя Гугона, снова дозволила Кварантанскому монастырю молоть хлеб на мельнице ее в каждое воскресенье. В 1134г. латинский патриарх Иерусалима Вильгельм монахам Святого Гроба Господня, которым принадлежала священная Кварантана со всеми имениями ее, предоставил право избирать из среды их приора, т.е. настоятеля, и тогда они избрали некоего Райнульда. Кварантанские монахи жили в бедных кельях и в 1136г. получали десятину от Иерихона на свое содержание. У Иоанна Фоки (1185г.) нет ни слова о Сорокадневной горе. После изгнания крестоносцев с Св.Земли (1187г.) Иерихон исчез навсегда. А в пещерах Сорокадневной горы проживали весьма немногие монахи. Немного ранее 1336г., по заверению тогдашнего паломника Людольфа Сухема⁸⁴, арабский шех Газара попортил всход на эту гору; но египетский султан исправил на свой счет и тамошним монахам (вероятно, коптским и абиссинским) дал большие льготы. Во второй половине XIV века там спасались монахи грузинские. В 1384г. на вершине Сорокадневной горы жил какой-то греческий монах, у которого от поста впали глаза, а лицо было мертвенное⁸⁵. В 1448 году некто Гарф (Harff) видел там «eyn capell in еуnеn fyltzen gemayrt, dan unser licue here Ihesus viertzich Daige ind Naicht gefastet hat... Item wir stegen voert gar mit groissen anxt die spitzachtige fyltzen uff die hoichte von desem Berge daer unser here Ihesus vun deme duuel gefoirt ind bekoert is worden» – «видел церковь в той пещере, в которой Господь наш Иисус 40 дней и ночей постился, а оттуда восходил на самую вершину горы»⁸⁶. Скудны сведения о Сорокадневной горе и о тамошних пещерниках. Гораздо богаче воспоминания о городе Иерихоне, ветхозаветном и новозаветном. Передаю их. Прежде я сказал и теперь повторяю, что Иерихон до Рождества Христова построен был хананео-финикиянами, переселившимися с берегов Персидского залива, по причине тамошних несносных землетрясений, за 2600 лет до Рождества Христова⁸⁷. В то время, да и гораздо ранее, вся окрестность Иорданская (близ Иерихона), прежде нежели истребил Господь Содом и Гоморру, вся до Сигора орошалась водой (Иордана), как сад Господень, как земля Египетская⁸⁸. При таких ежегодных разливах Иордана хананеям было неудобно строиться у самых берегов этой реки. Посему они основали свой Иерихон гораздо выше ее, у подошвы Сорокадневной горы, на высящихся тут пагорках, основали его тем поваднее, что тут было много пресных потоков, именно: Кельтский, Елисеевский, ен-Наумие и Док. Без раскопок на этом месте не могу утверждать, что сей город их простирался с юга на север от Елисеева источника до эн-Дока, и за лучшее почитаю говорить о нем то, что известно исторически, предварительно выписавши из священного Ономастика кесарийского епископа Евсевия (†340) толкования еврейского слова Иерихо⁸⁹.

Pag. 169. Ἱεριχὼ σελήνη, – Иерихон значит месяц.

Pag. 175. Ἱεριχὼ κατάβασις ἀγροῦ, ἢ ἐξορία, ἢ ὄσφρησις, ἢ σελήνη, – Иерихон – понижение поля или изгнание, или запах, или месяц.

Pag. 192. Ἱεριχὼ... ἡ ταπείνωσις, – Иерихон – понижение.

Pag. 203. Ἱεριχὼ... κοίλη καὶ χθαμαλή ἢ σελήνη – Иерихон – котловина, низменность или месяц.

Итак, чего хочешь, того просишь. Видно, что Евсевий имел под руками такой лексикон, в котором прописаны были все эти значения названия Иерихона. Которое же из них выбрать? Выбираю месяц и по-русски называю Иерихон: город Месяц. Выбираю же это название потому, что Иерихон, по заверению географа Страбона, имел вид амфитеатра, значит, – полумесяца. Назывался он и городом Финичий⁹⁰ от множества финиковых пальм, росших в окрестностях его. У Иосифа Флавия и Страбона Ἱεριχούς, Ἔρικος. Ныне Риха.

Иерихон с 2600г. до 1554г. до Р.Х., в течение 1046 лет устроился, укрепился высокими и крепкими стенами, ликовал, торговал и разбогател так, что у граждан и у начальства их было много золота и серебра в монетах и слитках, медных и железных сосудов и тонких, разноцветных дорогих тканей и одежд⁹¹.

В 1554г. Иисус Навин взял без боя этот город и, сожегши в нем все дома, а людей и скот умертвивши, кроме укрывшей у себя соглядатаев его Рахавы и семейства ее, все же серебро и золото, и сосуды медные и железные отдавши в сокровищницу дома Господня, проклял того, кто вновь построит Иерихон. Замечательно проклинание сего вождя народа израильского: «на первенце своем он (будущий строитель) положит основание сего города и на младшем своем поставит ворота его». По разорении Иерихона случилось: некто Ахар из племени Иудина утаил у себя в палатке одну красивую и дорогую одежду, двести сиклей серебра и слиток золота в пятьдесят сиклей, и за это был побит камнями в ближней долине Ахор⁹².

Иисус Навин скончался в 1541г. до Р.Х. По смерти его Халев со старейшинами начальствовал над Израилем в течение 12-ти лет. В это время некто Азан, родом из Вефиля, вновь построил Иерихон и как еще? «Он основал его на Авироне, первенце своем, и на младшем сыне своем поставил ворота его»⁹³. Это сказание я понимаю так, что сей вефилец, дерзнувший нарушить проклятие Иисуса Навина, при возобновлении Иерихона лишился двух сыновей своих, старшего и младшего. Первый умер, когда полагаемы были основания города, а второй – когда строились городские ворота.

В 1490г. до Р.Х. моавитский царь Еглом с помощью аммонитян и амалекитян поразил израильтян и овладел их городом пальм, т.е. Иерихоном; и работали сыны израилевы Еглому восемнадцать лет, до 1472г.⁹⁴

1059–1019гг. Иерихон существовал в царствование Давида. Сей государь приказал своим послам, поруганным аммонитским царем Хануном, оставаться в сем городе до той поры, когда вырастут обрезанные у них бороды, и потом возвратиться в Иерусалим⁹⁵.

923–902гг. Во дни израильского царя Ахава Ахил вефилянин или расширил, или укрепил Иерихон. Но за то умерли сыны его, первенец Авирам и младший сын Сегуб⁹⁶.

911–830гг. В последующее время Иерихон процветал. Здесь было училище пророческое, в котором молодые израильтяне изучали закон Моисеев, пение и игру на музыкальных инструментах. Здесь долго жили славные пророки Илия и Елисей. Один источник близ сего города, негодный для питья и вредный для полей, Елисей сделал сладким и полезным, бросивши в него горсть соли⁹⁷.

595г. Последний царь иудейский Седекия, убежавший из Иерусалима, схвачен был халдеями в Иерихоне и отведен в плен⁹⁸.

533г. По сказанию Ездры и Неемии⁹⁹, из числа потомков граждан иерихонских, переселенных в Вавилон, только 345 возвратились в свою отчизну по указу персидского царя Кира. Они участвовали в восстановлении стен Иерусалима, строя часть их у ворот Овечьих¹⁰⁰.

169г. и далее. В числе городов, которые укрепил Маккавей Ионафан, упоминается и Иерихон¹⁰¹.

Незадолго до Рождества Христова римский полководец Помпей, идя в Иерусалим, становал в пальмовых рощах Иерихона, разрушив два укрепления его, Фракс и Тавр¹⁰².

Римский же военачальник Марк Антоний подарил египетской царице Клеопатре доходы с садов иерихонских, а она передала их сперва Цезарю, потом Ироду, царю иудейскому.

Сей Ирод в начале царствования своего, незадолго до Рождества Христова, завоевал и разорил Иерихон, а потом возобновил, украсил и укрепил его, когда доходы с сего города, после Клеопатры, достались в его руки. Он часто живал там в созданном им дворце и в других палатах, названных именами Августа и Агриппы, и построил амфитеатр, в котором велел перестрелять всю богатую знать в час кончины своей, дабы многие и многие оплакали смерть его, что, однако, не состоялось. Этим царем великим по злодеяниям своим подле Иерихона воздвигнуто было укрепление Кипрос, так названное по имени его матери. По смерти Ирода иерихонский дворец перестроен был преемником его Архелаем с большим великолепием¹⁰³.

Достойно внимания сказание об Иерихоне Страбона, жившего и писавшего географию в перво-второе десятилетие эры христианской.

Все это давным-давно искоренено. Злостен же человек.

Господь Иисус Христос не раз приходил в Иерихон. Однажды Он там возвратил зрение двум слепцам, из которых одного звали Вартомеем; в другой раз посетил дом богатого еврея Закхея и сказал тут народу притчу о некоем человеке доброго рода, который, отходя далече приобрести себе царство, призвал к себе девять рабов своих и дал им деньги с тем, чтобы они пустили их в торговый оборот и преувеличили количество их и проч.¹⁰⁶.

Во время осады Иерусалима Веспасианом и Титом (69–70гг.) Иерихон был разрушен за неверность жителей Римской державе, но возник в третий раз так, однако, что следы прежних двух разрушений остались¹⁰⁷. Император Адриан (138г.) восстановил сей город.

В царствование Антонина Каракаллы (198–217гг.) в Иерихоне был найден особый греческий перевод Св.Писания Ветхого Завета, неполный. Его имел под руками знаменитый Ориген и поместил в своих Октаплах.

В начале четвертого века, во дни Константина Великого, окружность Иерихона, по заверению Св.Епифания, родом палестинца, измерялась 20-ю стадиями. Следовательно, вокруг его можно было обойти в три четверти часа. Не большой город, но и не маленький. Тогда в нем уже были христиане. Их епископ Иануарий в 325 году присутствовал на первом Вселенском Соборе Никейском, а епископ Макир в 381г. подписал определения второго Вселенского Собора в Константинополе.

В 333г. паломник из Бордо был в Иерихоне и видел там дом Рахавы, укрывшей у себя соглядатаев Иисуса Навина и спустившей их в корзине с городской стены¹⁰⁸.

В 415г. иерихонский епископ Елевферий присутствовал в поместном палестинском соборе в Диосполе.

В 457г. существовал в Иерихоне монастырь женский¹⁰⁹.

В годы 494–513 Иерусалимский патриарх Илия, когда еще не был первосвятителем, построил себе у Иерихона келью, к которой впоследствии прибавил целый монастырь. Elias cum descendisset in Hiericho, aedificat sibi cellam ante civitatem, quae accessionibus ab eo factis paulatim dilectata, transmutata est in ea, quae nunc cernuntur, monasteria. Atque hinc censendum est, nomen sortita fuisse monasteria, quae circa Ierichuntem sita erant, ut dicerentur archiepiscopi Eliae, quemadmodum ab ipso Cyrillo appellantur ... Sicut Elias hic monachus vinum non bibit, ita nec patriarcha factus bibebat, sed eamdem servavit regulam¹¹⁰.

В 518г. в Иерихоне святейшествовал Иоанн, писавший послание к патриарху Константинопольскому.

В 536г. иерихонский епископ Григорий присутствовал в Иерусалимском Соборе вместе со всеми епископами трех Палестин. Этот Собор созван был Иерусалимским патриархом Петром по случаю распространения учения Оригена в палестинских монастырях, наипаче в лавре Саввы Освященного¹¹¹. Греческий царь Иустиниан (527–565гг.) построил в Иерихоне странноприимницу, ξενοδοχεῖον, для поклонников, ходивших к Иордану, и монастырь у источника Елисеева¹¹².

Об этой гостинице упомянул паломник Антоний¹¹³ мученик, бывший в Иерихоне около 600г.¹¹⁴.

В конце седьмого столетия аббат Адамнан, описывая путешествие французского епископа Аркульфа по Св.Земле, сказал, что на месте города Иерихона нет ни одного людского жилья, а все оно покрыто нивами, виноградниками и финичиями, кои возделывали канааниты, жившие в этих садах в своих домах вроссыпь¹¹⁵. Locus vеrо totius urbis ab humana desertus habitatione, nullum domum habens commorationis, segetes et vineta recepit etcet¹¹⁶. Знать, арабы-магометане, овладевшие Иерусалимом в 637 году, разорили Иерихон.

В конце восьмого века паломник епископ Виллибальд подходил к Иерихону, но, кажется, видел только один источник Елисея и малую деревянную церковь в Галгалле, в которой показывали тогда 12 камней, взятых Иисусом Навином из Иордана¹¹⁷. Et veniebant ad Galgala. Ibi sunt duodecim lapides in ecclesia. Illа est lignea et non magna. Et tunc illic orantes perrexerunt ad Hiericho, super septem milliaria a Iordane. Ibi erumpebat fons, qui erat sterilis in oneo montis, et fuit inutilis hominibus, antequam venit Helisaeus propheta et sanctificavit illum.

В начале девятого века христиане были-жили, вероятно, в иерихонских садах. Тогда навещал их тивериадский епископ Василий¹¹⁸.

В середине десятого века паломники упоминали об Иерихоне, называя его Ари́ха, каковое название соответствует нынешнему названию деревеньки Рихи, в которой стоит башня.

Крестоносцы, занявшие Палестину с 1099г., кое-как возобновили Иерихон в малых размерах и поместили в нем своего епископа и свою церковь, вероятно, в сейчас помянутой башне. В крестоносном Иерихоне в 1116 и 1124гг. жили вышепомянутые мною латины Евстахий Гранер и жена его Емма, а в 1134 лето – настоятель священной Сорокадневной горы Райнульд с братией¹¹⁹.

В 1113–1115гг. наш игумен Даниил сказал свое слово об Иерихоне, но кратко и неопределенно. По его сказанию, на местности сего города жили сарацины в селе (а крестоносцы?) и возделывали окрестные сады. «Иерихон град прежде велик был и тверд вельми; и того Ерихона взял Иисус Навин и разорил его до конца; ныне же есть ту село Срачиньское. ... Есть же около Ерихона града земля та добра и многоплодна, поле красно и ровно; финици стоят высоце, и всякая овощная древеса многоплодовитая; суть же и воды многи разведены по всей земли той. Тут же суть воды Елисеевы, иже ослади пророк Елисей, а преже быша горки; тако же разведены. Тут же есть место близ Ерихона града единая версты вдале, на летний восток лицем: и на том месте явился святый архангел Михаил Исусу Навину пред полком Иизраилевым»¹²⁰.

В 1185г. от Иерихона, по заверению Иоанна Фоки, не остался даже ни один камень основный. Ἐπὶ ταύτῃ (πόλει) οὐδὲ. λίθος θεμελίου εὑρίσκεται, ἀλλ’ ὅμως ἡ πᾶσα ταύτης διαγραφὴ ἀμυδρῶς πῶς ἐμφαίνεται¹²¹.

С той поры поныне сей город никогда не возникал из своего праха. Этой порой я оканчиваю историю его.

12, воскресенье. Во весь этот праздничный день я со своими оставался в своем кочевье и в своей путнической книжице написал несколько строк о четырех видах подвижничества иорданских пустынников.

1. Самые старшие, первые, там были пещерники: Харитон, Елпидий, Анисий, жившие в пещерах Иерихона, а прочие в других пещерах.

Близ потока Хорафа, у которого жил св.пророк Илия во время бездождия, за Иорданом находилась пещера Сапсас. В ней во дни Иерусалимского патриарха Илии (V века) жил некий старец Иоанн и, устроив церковь, собрал братию. В ней же подвизался другой старец, до такой достигший святости, что принимал к себе в пещеру львов и кормил их с коленей своих¹²².

В одной пещере у Иордана спасался авва Илия. Богомольный, воздержный, терпеливый, он был весьма страннолюбив и потому принимал к себе всякого приходящего к нему и угощал, чем Бог послал. Однажды пришли к нему двадцать братьев, а у него нашлись только три хлеба, но и ими насытились гости так, что еще остался один хлеб целый. Им питался авва Илия в течение двадцати пяти дней.

Около 600 года у берега Иордана, недалеко от места крещения Господня, находилась пещера с семью келлиями для семи девиц, кои водворялись тут с детства. По смерти одной из них ее погребали в самой келье ее, но зато в пагорке была иссекаема другая келья, и в ней помещалась иная девица, дабы пополнилось седмеричное их число. Пищу им приносил приглашенный человек, который никогда не входил в их пещеру. А паломники допускались туда в часы богослужения, но не видели лица святых девиц. У них хранился тот убрус, которым повита была голова умершего Христа¹²³. Спрашивается: откуда эти девицы брали деньги для своего продовольствия? Вероятно, они получали их от паломников, стекавшихся к Иордану многочисленными толпами, да и из родительских домов приносили с собой рублей двести на всю жизнь, рассчитывая издерживать ежемесячно не более 30коп. в сутки на один хлеб.

2. У Иордана в пещерах были-жили отшельники, так называемые воски, т.е. скитальцы пасущиеся. Они питались только травами и кореньями. Один из них, именно авва Илия, не хотел иметь общения с иерусалимским епископом Макарием II, который святительствовал с 563 по 574г. Он виделся с Иоанном Мосхом и рассказал ему, как была укрощена им похоть плоти на пути к соседней отшельнице. По сказанию этого же Мосха, были три воска за Мертвым морем, около Висимонта. Они скитались по горе, а иной воск странствовал по берегу сего моря. Однажды случилось: этот иной встретился с сарацинами, проходившими по тем местам. После того, как они уже прошли мимо его, один из них, возвратясь, отрубил воску голову. Видели сие те воски, которые ходили по горе, и плакали об убиенном, и вот вдруг спустилась сверху птица на сарацина, подняла его вверх и опустила на землю; и сарацин разбился до смерти¹²⁴.

3. За Иорданом и по сю сторону этой священной реки находилось много монастырей с церквами, кельями, трапезами и кладовыми клетями внутри. Известнейшие между ними были:

– за Иорданом: Сапса́с, Пентукла́, аввы Петра, Пиргийская лавра¹²⁵;

– между этой рекой и горным кряжем Иудеи, на равнине: монастырь св.Иоанна Предтечи, выше описанный мною, Иоанна Златоустого, Анфима, Зосимы, Каламонский, преподобного Герасима, Илиотский подле Иерихона, Иустинианов в самом городе этом;

– на горах Иудеи, по пути от Иерихона к Иерусалиму, направо, за Кельтийским потоком, лавра Иоанна Хозевита и далее к северо-западу лавра Фарэйская, неправильно рекомая Фаранская, в нынешней долине Фа́рэ; налево – лавра св.Евфимия Великого и выше ее и ближе в Св.Граду монастырь Евстохия, бывшего патриарха Иерусалимского;

– на Иудейских же горах и у западного берега Мертвого моря, южнее нынешнего монастыря св.Саввы, от Рас-ел-Фешки до Рас-Мерсед и Энгадди расстилалась великая пустыня Рува, а далее на юг пустыня Кутилийская, ныне Кулил. Так определена местность Ру́вы Иоанном Фокой в 1185г.: Μετὰ τὴν ἔρημον (Ἱεριχοῦντος) ἡ μεγάλη ἔρημος τοῦ Ῥουβᾶ μετὰ τὴν δίοδον τῶν δύο μονῶν τοῦ ἁγίου Εὐθυμίου δηλονότι καὶ τῆς Λαύρας (τοῦ ἁγ.Σάβα) ὁρᾶται¹²⁶. – Великая пустыня Рува начиналась после двух путей, δίοδον, ведущих в две обители, именно св.Евфимия и лавры Саввы Освященного¹²⁷, следовательно, южнее их обеих.

Во время оно в Руве жил авва Пимен в пещере. Однажды пришел к нему авва Агафоник, игумен киновии Саввы. Тогда стояла зима и ночь была очень холодна. Агафоник озяб, но когда стал жаловаться на холод, тогда Пимен сказал ему: а я не озяб, любезное чадо! Гость, услышав это, удивился, ибо на нем не было одежды, и спросил его: как это не озяб ты? Он ответил: лев пришел и спал подле меня и согревал меня. Впрочем, я скажу тебе, брате, что меня съедят звери. Гость спросил его: за что? Он ответил: за то, что когда жил я в своей отчизне и был пастухом овец, презрел прохожего странника, и его съели мои собаки. Я мог спасти его и не спас, и собаки растерзали его. Знай, что и я так умру. Спустя три года, Пимен съеден был зверями, как сам предсказал.

4. Кроме пещерников восков и монастырников, у Иордана и Мертвого моря, около монастырей, жили в кельях вроссыпь монахи келлиями, но не молодые, а старые и окрепшие в духовных подвигах. Св.Герасим Иорданский, построивший великую лавру для 70 монахов, установил, чтобы принявшие монашество жили в самой лавре его, а достигших совершенства помещал в келлиях с таким правилом, чтобы пять дней недели каждый жил в своей внемонастырской келье, не вкушая ничего, кроме хлеба, воды и фиников, а в субботу и воскресенье приходил бы в лаврскую церковь и после причащения Св.Таин вкушал вареную пищу и немного вина. Они так мало заботились о себе, что ничего, кроме одежды, не держали в своих кельях и никогда не затворяли их.

Дивен Бог во святых своих!

Завтра я еду в бывший монастырь св.Евфимия Великого, ныне мечеть Неби Муса, т.е. пророка Моисея, а после завтра в Кельтийскую обитель Иоанна Хозевита и домой в Святой Град Иерусалим.

13, понедельник. В 6 часов пополуночи я выехал из своего кочевья и через час и двадцать минут в долине Тэ под прямым углом поворотил с северо-востока на запад и, поднимаясь выше и выше по правой стороне ее, в западном же направлении, видел направо от себя меловые высоты, расположенные амфитеатром и насыпанные из камней знаки, – указатели дороги. Еще двадцать минут в пути, в направлении к югу, и показалась мечеть Неби Муса; еще столько же минут езды в этом же направлении, и поезд мой, переехавши поперек долины Жиреф-Газаль, стелющейся к Мертвому морю, ровно в 8 часов остановился у северных ворот названной мечети. Все мы спешились. К нам явился главный досмотрщик мечети. Я дал ему в руку турецкую златицу в 20 пиастров и попросил у него дозволения осмотреть мечеть со всех сторон и срисовать ее. Дозволение дано. Закипела работа. Студент Петр Соловьев начал рисовать вид мечети, а я обошел ее со всех сторон и своими шагами вымерял длину и ширину , и начертил план ее¹²⁸.

Мечеть стоит на широком возвышении асфальтовой породы, которого северная часть заострена. Около этого возвышения, у сторон его восточной и западной, глубятся рытвины или овраги, а южнее видится очень глубокая юдоль, стелющаяся к Мертвому морю. В начале этой юдоли, на выпуклине, заметны нетесаные камни, как бы скатившиеся туда сверху, и кое-какие стенки каменные, такие невзрачные и ничтожные, что нельзя назвать их остатками какого-либо порядочного здания, а, скорее, признать их за пезули, т.е. поддержки насыпной земли для огорода.

Мечеть Неби Муса

Мечеть, о которой идет речь, обставлена двумя каменными ненизкими оградами, между которыми есть пустое пространство. Длина передней ограды, по линии западной, измеряется 111 шагами, или около 37 саженей, а на южной линии 27 саженями. Такова же длина и передних стен восточной и северной. Передняя ограда во многих местах разрушена, а внутренняя уцелела. В обеих их, на сторонах северной, восточной и западной, устроены стрельчатые ворота, одни против других. Над западными воротами арабская надпись гласит: «Во имя Бога милосердого. Моисей собеседник Божий. Устроены стены и ворота, и купе́ Моисея и возобновлены развалины в 1154-м году» (егиры; по христианскому летосчислению в 1770-е лето). Однако направо от сих ворот вся передняя стена полуразрушена. Не знаю, когда это случилось и кто виновник разрушения. В северной внутренней ограде та сторона ворот, при которой высится минарет, древнее стороны соседней. В южной передней ограде нет никакой двери. В обширный двор мечети, обставленный многими зданиями, не впустил меня досмотрщик, не уважив ни просьб моих, ни обещаний богатого подарка деньгами, и я только сквозь дверь, прегражденную железной, толстой цепью, видел какие-то здания, означенные на плане моем кружками. Зато он не поскупился рассказать мне вот что: «До египетского султана Бибарса (царствовавшего в 1260-х годах) гробница Моисея была почти безвестна. Но при этом султане Аллах открыл одному правоверному мусульманину, что в ней похоронен Моисей, собеседник Божий. Этот правоверный отправился туда со многими другими магометанами и стал молиться Аллаху у гробницы. Но из нее послышался голос: Молись не во имя Моисея, а во имя Магомета. Узнал это Бибарс и построил мечеть». Как бы то ни было, надо признать за верное, что этот султан первый в мечеть обратил обитель св.Евфимия Великого; ибо до сего лютого гонителя христиан жили в сей обители монахи в годы от 1225 до 1230-го. Тогда посетил ее Савва, архиепископ сербский, и одарил братию. «Дошед же до лавры св.Евфимия и ограды св.Никона, и ограды святаго и великаго Феодосия Общежителя, сице в них и во всех, иже окрест Иерусалима, святых местех, святый сотвори» (т.е. много духовных с реченными мужии вспрошався и всех благодушием богатно подаровав)¹²⁹.

Много поскорбевши о том, что не удалось мне проникнуть внутрь бывшей обители Евфимия Великого и видеть в ней церковь, освященную Иерусалимским патриархом Мартирием в 485г., и гробницу великого подвижника, я с досмотрщиком мечети ходил в ближайший санто́н (каменное здание) магометанский. Это малое каменное здание походит на часовню. Тут стоит каменная гробница девятиаршинная и широкая, и ничего более. На вопрос мой: кто в ней похоронен, досмотрщик ответил: пастух Моисея.

Весьма пустынна, дика и печальна вся местность Неби Муса и вся окрестность ее. Нигде вблизи не видать ни травы, ни кустика зеленого. Правда, горы и холмы супротив западных ворот мечети, имеющие вид хорды, весьма красивы по виду; но беловатая, саванная цветность их и безжизненность скоро изглаживают в душе первое приятное впечатление. Посмотрев на них, задумываешься и спрашиваешь себя самого: почему человек идет жить туда, где нет никакой жизни? Ужели потому, что в тихом месте он лучше сознает себя существом духовным и бывает близок к одному Богу? Да, поэтому! Ведь и в домашнем уединении мы не таковы, каковы в мире, среди разных людей. Дома каждый из нас есть целость, а в мире – дробь. Дома мы молимся Богу, а в гостях? Известно, что и что там делаем.

В половине первого часа пополудни я прежним путем возвратился в свое иерихонское кочевье.

Где пустыня, там и святой угодник Божий.

Находятся две пространные пустыни выше западного берега Мертвого моря: одна из них в древности называлась Кутила́, а другая смежная с нею, северная, – Рува́. В той и другой пустыне спасался и строился св.Евфимий Великий. О нем и о некоторых духовных чадах его вспоминаю с любовью.

Преподобный Евфимий родился в 376г. по Р.Х. в городе Армении Мелитине, от благородных и добродетельных родителей Павла и Дионисии. Он был сын молитв их. Дионисия, по смерти своего мужа, отдала Евфимия местному епископу Евстро́ию для служения в церкви, а он поручил его учителю Акакию. Шли годы и годы. Епископ, зная благочестивое житие Евфимия, рукоположил его в пресвитера к одной из мелитинских церквей и вверил надзору его все иноческие обители, какие находились в городе. Но городская жизнь не нравилась ему; управлением же монастырей нарушалось любимое его безмолвие. Посему он на 29-м году своем тайно ушел в Иерусалим и здесь, поклонившись Честному Кресту и Гробу Христову и повидавши святых отцов, живших в окрестностях Святого Града, ушел в лавру, нарицаемую Фа́ре, отстоящую от Иерусалима на шесть поприщ¹³⁰, и вне этой обители нашедши праздную келью на безмолвном месте, поселился в ней, а кормился трудами рук своих, привыкши делать пленицы (плетеные корзинки). Там, в соседстве с ним, жил подвижник Феоктист. Оба они сдружились так, что никогда не разлучались. Ежегодно, в восьмой день после праздника Богоявления (14 января), они удалялись в пустыню Кутилийскую и там проживали до Вербного Воскресенья, истощая свое тело постом и трудами, душу же питая пищей духовной, а потом возвращались в Фарейскую лавру. Так они провели здесь пять лет и потом навсегда ушли в Кутилийскую пустыню и здесь, в одной дебри на северной стороне потока ее, поместились в пещере, которая полюбилась им как место, указанное самим Богом, а питались окрестным быльем. По немалом времени случилось: пастухи из селения Лазарии (на моей карте: эн-Арей<э>х) пригнали свой скот к тому потоку, при котором жили Евфимий и Феоктист, и, увидев их, ходящих по высокой стремнине, испугались и пустились бежать, но когда услышали кроткий голос отшельников, говоривших: не бойтесь, не бойтесь, ибо мы человеки, но ради грехов наших живем в этом месте, – перестали бояться, пришли к ним в пещеру и, ничего житейского не видя у них, подивились и возвратились домой, поведав о них своим хозяевам. С той поры жители лазарийские начали приходить к святым пещерникам и приносили им потребное.

Что же фарейские отцы? Они искали этих собратий своих и, нашедши их в Кутиле, начали приходить к ним часто, а некоторые, именно Марин и Лука, остались у них и жить; за ними появились и другие. Преподобный Евфимий всех их принимал к себе охотно, но, любя уединение, поручал их другу своему Феоктисту. Таким образом составилась киновия, в пещере же устроилась церковь. Евфимий назидал этих общежительных иноков своими поучительными беседами, внушая им полное отречение от мира и непрестанный труд, по примеру апостола Павла, дабы праздность не лишила их средств содержать киновию и подавать милостыни нищим.

Скоро проявилась святость Евфимия чудодейственная. Из Персии переселился в Заиорданскую Аравию военноначальник Аспевет, родом еллин, со всем семейством своим, обжалованный там царю Исдегерду за покровительство христианам. У него был малолетний сын Теревон, страдавший сухоткой во всей правой половине тела его. Этому малолетку, сильно пожелавшему быть христианином, если Бог христиан исцелит его, однажды приснился черноризец, имеющий длинную и мало седую бороду, и ему сонному сказал: я – Евфимий, живу в пустыне, недалеко от пути, ведущего от Иерусалима в Иерихон; если ты хочешь исцелиться и исполнить свое обещание быть христианином, то приди ко мне, и Бог исцелит тебя посредством меня. Теревон рассказал этот сон отцу своему, и оба они отправились к св.Евфимию и отыскали его. Евфимий пришел к ним в киновию Феоктиста, помолился об отроке Богу, перекрестил его и исцелил его от тяжкого недуга. Аспевет же и бывшие с ним, видя сие чудо, уверовали во Христа и, припадши лицом к земле, просили крещения. Чудотворец, убежденный в искренности их верования, научил их, как должны они веровать, и крестил сперва Аспевета, нарекши ему новое имя Петр, потом Марина, брата жены Аспевета, после него Теревона и всех пришедших с ними аравитян и, продержавши их у себя сорок дней и утвердивши в вере, отпустил восвояси. Но дядя Теревона Марин не возвратился и омонашился в киновии, был в ней игуменом после Феоктиста и вельми угодил Богу, раздав часть имения своего нищим, а часть употребив на распространение монастыря своего.

Молва о чудесном исцелении Теревона и о крещении отца его с домочадцами быстро распространилась по всей Палестине и устремила к Евфимию многих недужных. Все они возвращались от него здоровы. Но не по сердцу была такая известность строгому отшельнику, и он, любя безмолвие, тайно ушел в пустыню Руву с учеником своим Дометианом и здесь поселился на высокой горе Мирд¹³¹, нашедши тут и обновивши полуразрушенную келлию и колодезь с водой и питаясь быльем пустынным. С Мирда Евфимий перешел в пустыню Зиф¹³², желая видеть там пещеру, в которой укрывался Давид от Саула, и построил над этой пещерой монастырь с помощью окрестных жителей, из которых одни были исцелены им от болезней, а многие обращены от манихейской ереси к истинной вере. Отсюда он с Дометианом удалился на ту гору, на которой со временем возникла его лавра (ныне Неби Муса), и здесь поселился в малой пещере. Узнал об этом Феоктист, пришел к нему и упрашивал его возвратиться в киновию (Кутилийскую) и жить с тамошней братией. Но Евфимий обещался только приходить к ним в каждый воскресный день к богослужению.

Услышал Аспевет-Петр о возвращении угодника Божия на избранное им новое место и, обрадовавшись, пожелал видеть его и привел в нему с собой множество аравитян с женами и детьми, моля его, да речет им слово спасения. Старец же, поучив их достаточно, привел всех в Нижний монастырь, т.е. в киновию Феоктиста, находившуюся ниже, южнее той горы, на которой сам спасался, и там просветил их святым крещением и по истечении семи дней возвратился в свою пещеру, любя безмолвие. А Петр-Аспевет, видя, что старец не имеет кельи и живет в малой пещере, призвал каменщиков и построил ему три кельи, малую церковь и трапезу, выкопал большую цистерну, в которую вода входила с двух сторон, и снабдил эту обитель всем необходимым. Аравитяне же после крещения не захотели разлучиться с преподобным мужем и умоляли его дозволить им построить село подле обители его. Но он не согласился на это, опасаясь, как бы не нарушилось безмолвие его, и, указав им другое место, удобное для поселения (быть может, Декрат, что значит монастырник, на моей карте между Зифом и Маоном), велел построить там домы и церковь. Туда к ним приходили многие аравитяне и принимали святое крещение. А преподобный Евфимий часто посещал их и поучал; когда же увеличилось число тамошних жителей, упросил Иерусалимского патриарха Ювеналия посвятить Аспевета-Петра во епископа.

Спокойно жил несколько лет Евфимий на излюбленном холме и никого не принимал к себе, а всех, жаждавших его наставлений, отсылал к Феоктисту в киновию. Но Господь в сонном видении открыл ему Свою волю, чтобы место, на котором он жил, населилось ревнителями благочестия и чтобы он принимал к себе всех, кто бы ни пожелал спасаться под руководством его. Поспешил исполнить эту волю Господню преподобный Евфимий; и вот мало-помалу собрались к нему многие любители строгого отшельничества. В числе их были такие, которые сделались приснопамятными не в одной лавре его, но и во всей христианской Церкви, именно: Косма, Хрисипп и Гавриил, три брата из Каппадокии, с хорошим образованием, Домн, племянник Антиохийского патриарха Иоанна, еще три брата из Мелитины, родины Евфимия, племянники учителя его Синодия, Стефан, Андрей и Гаиан, раифский пресвитер Иоанн, скифопольский пресвитер Кирион и другие. Для всех их епископ Аспевет-Петр построил небольшие кельи и новую церковь и украсил ее всей красотой. Так устроилась Евфимиева лавра по образцу лавры Фарейской. И пришел туда Иерусалимский патриарх Ювеналий с святым Пассарионом хорепископом и с пресвитером и богословом Исихием, пресловущими светилами, и освятил лаврскую церковь в 52-е лето от рождения Евфимия, поставил и двух диаконов Дометиана и Домна, а пресвитерами были Иоанн и Кирион.

Указав местность лавры Евфимия и время первоначального устройства ее, прекращаю описание подробностей жития сего угодника Божия и сказую о нем только то, что признано надобным.

Во дни св.Евфимия, численно сказать в 450году, в котором состоялся четвертый Вселенский Собор в Халкидоне, в Иерусалиме жила греческая царица Евдокия, по смерти супруга ее Феодосия Младшего. Тогда многие клирики и монахи не принимали вероисповедания этого Собора, не принимала его и Евдокия; но, получив письмо от Римского папы Льва Великого и огорчившись известием о печальной судьбе своей дочери, супруги западного императора Валентиана III, и своих внучек Плакидии и Евдокии, взятых в плен королем вандалов в 455г., решилась принять учение Халкидонского Собора, но предварительно хотела узнать мысли знаменитейших пустынников. Св.Симеон Столпник, к которому она прежде других послала гонца с письмом своим, ответил ей: знай, что демон, позавидовав богатству добродетелей твоих, восхотел искусить тебя, но бодрствуй: вера твоя не оскудела. Удивляюсь, однако, зачем ты, стоя у потока, ищешь струи вдали: близ тебя находится божественный Евфимий; внимай советам его и спасешься. Евдокия не замедлила исполнить совет преподобного столпника, но, зная, что Евфимий не ходит ни в какой город, велела построить в недальнем расстоянии от лавры его башню, дабы в ней беседовать с ним. Преподобный отшельник согласился на это, явился к ней и сказал: дочь моя, отныне внимай себе; бедствия, постигшие твоих присных в Италии, приключились тебе за неправоверие, внушенное тебе (лжепатриархом иерусалимским) Феодосием. Итак, оставь свое упорство, признай четвертый Вселенский Собор Халкидонский наравне с тремя первыми Вселенскими Соборами и имей общение с нашим епископом Ювеналием. Благословив ее, Евфимий удалился в свою лавру. Она же, нимало не медля, исполнила совет его и присоединилась к Православной Церкви.

Исполнились годы жизни св.Евфимия: приблизилось время представления его в обитель небесную. В восьмой день после праздника Богоявления собрались к нему иноки, которые должны были сопутствовать ему в пустыню на время Великого поста, и удивились, увидев, что у него ничто не приготовлено для пути. На вопрос их, пойдет ли авва завтра в пустыню, он ответил: я пробуду с вами в лавре всю эту неделю и в субботу среди ночи расстанусь с вами. Под день памяти св.Антония Великого (17 января), после всенощного бдения, Евфимий собрал в церкви пресвитеров, объявил им, что совершил с ними последнее бдение, и велел придти к нему утром всем братьям. Они пришли. Старец, помолчав немного, начал говорить им: возлюбленные мои о Господе отцы, и братия, и чада! Я уже отхожу путем отцов моих. Вы же, если любите меня, соблюдите заповеди мои, наипаче же заповедь любви, которая есть союз совершенства добродетелей. Что соль для хлеба, то любовь для добродетели. Без нее невозможно быть добродетельным как должно, так как всякая добродетель тверда любовью и смирением. Смирение умеет возводить радетеля своего на верх добродетелей, а любовь держит его там крепко. Но любовь выше смирения, что видно из примера Господа и Творца, который по Своей любви к нам добровольно смирил Себя и стал подобен нам. Итак, должно прославлять Его во всякое время и воссылать Ему хвалы наипаче нам, отрекшимся от мятежного мира сего. О, братие! каждый да внимает себе самому, и тело, и душу в чистоте да соблюдает. Обычные церковные собрания и уставы монастырские храните со всей точностью. Бедствующим в напастях посильно помогайте. Брата, борющегося с нечистыми помыслами, непрестанно поучайте, утешайте и утверждайте, дабы не запнул его диавол так, что он преткнется и упадет. Вот и еще мое последнее завещание вам: никогда не затворяйте ворот для приходящих. Самое жилище ваше да будет общее со странниками. С неимущими разделяйте все то, что имеете. За это Бог подаст вам свыше благословение обильное. После этой речи святой старец спросил их: кого желаете иметь своим настоятелем? И когда все единогласно назвали Дометиана, Евфимий объявил, что этому не бывать, ибо Дометиан последует за ним в восьмой день. Тогда избран был Илия, родом иерихонец, эконом Нижнего Феоктистова монастыря. Евфимий поручил ему всю свою братию и наконец, обратившись ко всем, сказал: если я обрету дерзновение пред Богом, то буду просить у него той особенной милости, чтобы мне духом моим всегда пребывать с вами во веки. По сем, дав братиям последнее целование, он отпустил всех, кроме Дометиана, и спустя три дня мирно предал Богу святую душу свою, пожив 97 лет. Это было в 473г., 20 января.

Торжественно было погребение великого праведника. При первой вести о кончине его сошлись в лавру аввы и иноки многих монастырей, и многие христиане из окрестных городов и селений. Пришел из Иерусалима патриарх Анастасий со своими клириками.

После уставного отпевания тело святого старца, при пения псалмов, было предано земле подле лаврской церкви.

По заверению инока Кирилла, жившего в лавре Евфимия во дни сего угодника Божия и написавшего житие его, сей великий подвижник во всю свою долголетнюю жизнь был здоров и в глубокой старости вид имел свежий, даже зубы у него все были целы. Роста был он среднего, лицо имел круглое, цвет лица белый, взор светлый и спокойный, борода спускалась до пояса, движения его были благопристойные.

ΝΒ. В моем собрании древних икон образ св.Евфимия весьма сходен с этим описанием наружного вида его.

Спрашивается: точно ли лавра Евфимия находилась на той особняковой выси, на которой ныне стоит мечеть Неби Муса?

На этот вопрос отвечаю утвердительно, зная несомненные признаки существования этой обители на оной выси; признаки, указанные в житии св.Евфимия и оправдываемые доныне уцелевшими в пустынной Палестине теми же названиями местностей, какие упоминаются в этом житии.

Тут сказано: Евфимий пришел в лавру, нарицаемую Фа́ре, отстоящую на шесть поприщ от Иерусалима. Не далее от сего города находится юдоль, ныне называемая Фа́ре. В утесах ее находятся пещеры, а на средине уцелели каменные стены, удерживавшие зимние воды.

«Из Фарейской лавры Евфимий с Феоктистом ушел в непроходимые места пустыни Кутилийской и там поселился в пещере над потоком, на северной стороне его». И ныне к западному берегу Мертвого моря прилегает пустынный околоток ел-Кулил, и тут, ниже библейского места Энгадди, находится колодезь Кулил, у самого берега реченного моря.

«По довольном времени пастухи от Лазарии пригнали стада свои к тому потоку, над которым жили Евфимий и Феоктист, и испугались их». Выше, севернее Кутилийского или Кулилийского потока, у берега Мертвого моря, поныне находится долина с родником воды Арэйэх. От сей-то долины, к названию которой греки почему-то прибавили лаз (статься может, потому, что во дни Евфимия местные аравитяне называли эту долину Лез-арейэ), пастухи с стадами своими спустились южнее, в юдоль Кулил, и тут увидели отшельников.

«Евфимий, явившись к недужному малолетнему Теревону во сне его, говорил ему о себе: я есмь Евфимий, живу же на восточной стороне в пустыне, в расстоянии десяти поприщ от Иерусалима, недалеко от пути, ведущего к Иерихону». Из этого сказания видно, что сей отшельник в это время жил в пустыне не Кутилийской, от которой до Иерусалима больше десяти поприщ, а в Рувайской, на том холме, где мечеть Неби Муса, или около него, так как от сего холма до Святого Града не более указанных поприщ, и он находится недалеко от дороги в Иерихон. Теревон с отцом своим явился в Кутилийский монастырь Феоктиста, полагая найти тут Евфимия, но не нашел его; и уже Феоктист отыскал безмолвище святого, и оттуда привели его в свою киновию, где Теревон и был исцелен им.

«Не много дней провел Евфимий у Феоктиста после исцеления Аспеветова сына и вместе с учеником своим Дометианом пошел в Руву; прошедши же по южной при Мертвом море пустыне, взошел на гору Мард, стоящую особняком от соседних высот, и тут водворился». Эта гора поныне называется Мирд. Она – почти соседка тому холму, на котором стоить мечеть Неби Муса. Итак, пустыня Рува, где и Мирд, находится севернее пустыни Кутила, по которой прошел Евфимий с юга на север.

«С Мирда сей подвижник перешел в пустыню Зи́фон, дабы видеть ту пещеру, в которой укрывался Давид от Саула, полюбил эту пещеру и построил тут монастырь». Телл Зиф высится южнее Хеврона, в расстоянии часа езды от сего города. На нем есть развалины. Я в 1844 году, 30 мая, обозрел сей холм. Вся окрестность его пустынна и покрыта густым слоем беловатого каменистого раствора. Под этим слоем есть натуральные пещеры, искусственные водоемы и ямы – признаки жилья людского. Но кучи развалившихся зданий лежат на самом темени холма. Статься может, тут находился монастырь Евфимия.

«Отсюда молчальник этот с Дометианом отправился было в киновию Феоктиста и уже приближался к ней, но оставил ее в стороне и ушел на ту горную высь, на которой впоследствии устроилась лавра его, так как эта высь была ровна и безмолвна, и воздух на ней был здоровый». Значит, он прежде видел это место и знал удобства его для жительства Но то ли оно, на котором ныне находится мечеть пророка Моисея? Оно самое! Вот тому доказательства.

Первое. «По устроении тут лавры еще в дни Евфимия, армяне, в большом количестве идя из Иерусалима к Иордану, уклонились с прямой дороги туда, вправо от нее, и пришли в лавру соотечественника своего». Действительно, особая стезя к этой обители уклоняется вправо от прямой дороги, ведущей из Святого Града к Иордану. При разделе оной стези и этой дороги сидел магометанин, потчующий паломников кофеем, когда я подъехал к этому разделу, и от него уклонился влево, едучи в Иерихон. Идя по оной стезе, армяне очутились у лавры Евфимия: и вы, идя по ней же, приблизитесь лишь к Неби Муса. Никакого другого священного места тут нет. Следовательно, лавра и Неби Муса есть одно и то же здание.

Второе доказательство. По топографическим указаниям Иоанна Фоки 1185 года, «монастырь св.Евфимия Великого находился супротив обители Феодосия Киновиарха, правее ее, не доходя до глуби пустыни Иорданской: ἀντικρὺ δὲ τῆς τοιαύτης μονῆς (Θεοδοσίου τοῦ Κοινοβιάρχου) δεξιώτερον περὶ τὸ βάθος τῆς ἐρήμου τοῦ Ἰορδάνου ὑπάρχει ἡ μονὴ τοῦ ἁγίου Εὐθυμίου τοῦ Μεγάλου¹³³. Это указание весьма верно. В 1844г., 9 апреля, я осматривал развалины названной обители, подъехав к ней из Вифлеема по горной дороге, стелющейся к монастырю Саввы Освященного в северо-восточном направлении. Эта обитель стояла на высокой горе, с темени которой видны Иродион, Вифлеем, монастырь Ильинский, Иерусалим с Елеоном, Гора Искушения Христова, Иордан, как синяя лента, Мертвое море, как зеркало, в которое смотрятся высокие горы и соседняя высь, к которой прилеплен Саввинский монастырь, как ласточкино гнездо. Стоя на Феодосиевой горе лицом к северу, единогласно с Иоанном Фокой скажешь, что лавра Евфимия находилась супротив монастыря Киновиарха и правее его. А хорошо поняв выражение: περὶ τὸ βάθος τῆς ἐρήμου τοῦ Ἰορδάνου, поймешь и то, что она стояла не в глуби Иорданской пустыни, а около нее, не доходя до нее, выше ее, но близко к ней. Таково местоположение Неби Муса; следовательно, тут находилась и искомая лавра. Иоанн Фока в другом месте своего описания Св.Земли, еще точнее определил местность этой лавры. – Μετὰ τὴν ἔρημον ταύτην Ἱεριχόντος ἡ μεγάλη ἔρημος τοῦ Ῥουβᾶ μετὰ τὴν δίοδον τῶν δύο μονῶν, τοῦ ἁγίου Εὐθυμίου δηλονότι καὶ τῆς λαύρας (τοῦ Σάβα) ὁρᾶται¹³⁴ – «После Иерихонской пустыни видится великая пустыня Рува, начинающаяся после (ниже) двух дорог, δίοδον, двух обителей, именно св.Евфимия и лавры Саввы»¹³⁵. Эти две дороги действительно существуют и ведут путника, одна от Мертвого моря к Неби Муса, другая оттуда же к монастырю Саввинскому, вдоль Огненной юдоли (вади-Нур). Следовательно, обитель Евфимия находилась там, где ныне мечеть Неби Муса. Ниже Огненной, Саввинской, юдоли начиналась пустыня Рува и пролегала до библейского ен-Гадди, а ниже ее расстилалась пустыня Кутилийская. Сообразно с таким местоположением лавра Евфимия называлась обителью верхней, а киновия Феоктиста нижней. Какая же судьба была оной лавры и этой киновии в последующее время?

473–485гг. Прошли 12 лет со дня блаженной кончины св.Евфимия, а завещание его о преобразовании лавры в киновию еще не было исполнено. Тогда кафедру Иерусалимской Церкви занимал Мартирий, ученик Евфимия. Он-то исполнил завещание учителя своего и среди киновии воздвигнул великолепный храм, а в пещере, в которой первоначально подвизался Евфимий, устроил хорошую церковь и сам освятил как эти, так и прочие здания 7 мая 485г. В этот же день было перенесено тело св.Евфимия в пещерную церковь и положено в мраморную гробницу, окруженную красивыми колоннами и благолепной сенью. На ней поставлена была серебряная урна.

Преемником св.Евфимия был Илия, родом из Иерихона, эконом Феоктистовой киновии. Славные сподвижники его: Косма был избран на святительскую кафедру в палестинском городе Скифополе, Христин был экономом, Гавриил Затворник достиг высокой степени духовного совершенства, Емилиан вел жизнь самую строгую.

Весьма скудны мои дальнейшие сведения о лавре Евфимия.

Во время междоусобных войн палестинских магометан, в годы 796 и 801, эта лавра много пострадала вместе с монастырями Харитона, Кириака, Саввы Освященного и Феодосия киновиарха¹³⁶.

Но скоро она поправилась. В первое десятилетие девятого века (802–814гг.) в ней были-жили 30 монахов¹³⁷.

В девятом же веке монах Епифаний в своем повествовании о святых местах упомянул, что восточнее Вифании находится монастырь св.Евфимия: ἀνατολικώτερον δὲ τῆς Βηθανίας κεῖται ὁ ἅγιος Εὐθύμιος ὁ Μέγας¹³⁸.Только!

Наш игумен Даниил (1113–1115гг.) был в этом монастыре и в своем дорожнике записал о нем вот что: «от лавры св.Саввы, на восток лиц, за горою есть монастырь св.Евфимия, верст 10 и далее от лавры. И ту лежит св.Евфимий и иние мнозии св.отцы, яко живи телеса их лежат. Есть же монастырь на ровне месте; около же его и по далее горы каменны суть; оделан городом; церковь же была с верхом. И ту был монастырь св.Феоктиста, под горою на полдни лиц от монастыря Евфимиева. А ныне же разорено все есть от поганых!»¹³⁹. Точно определено Даниилом местоположение монастыря, о котором идет речь. Он стоит на ровном темени горы; вокруг его везде горы; выглядывает он городом. Верно показано расстояние и Феоктистовой обители, ниже и южнее монастыря Евфимиева. Но эта обитель уже разорена была тогда погаными.

В 1185г. лавра Евфимия еще существовала во всей своей красе. Тогда видел ее и Иоанн Фока и описал вот как:

Ἀντικρὺ δὲ τῆς τοιαύτης μονῆς δεξιώτερον περὶ τὸ βάθος τῆς ἐρήμου τοῦ Ἰορδάνου ὑπάρχει ἡ μονὴ τοῦ ἁγίου Εὐθυμίου τοῦ μεγάλου, καὶ αὐτὴ περιτετειχισμένη ὑπό τε πύργων καὶ μεγάλων ἐπάλξεων μέσον δὲ ταύτης ἴσταται ὁ ναὸς κυλινδρωτὴν καὶ οὗτος ἔχων τὴν ὀροφήν ὑποκάτωθεν δὲ τούτου ἐστὶ σπήλαιον, καὶ μέσον αὐτοῦ τάφος τοῦ μεγάλου Εὐθυμίου, παρεμφερὴς τῷ μνήματι τοῦ θεοφόρου Σάβα, διὰ λευκοῦ μαρμάρου καὶ οὗτος σκεπόμενος, ἐν ᾧ καὶ συναπετέθησαν τῷ ἁγίῳ καὶ τὰ τῶν ἁγίων πατέρων λείψανα Πασσαρίωνος καὶ Δομετιανοῦ¹⁴⁰. Το есть «супротив сей обители (Феодосия), правее, не доходя до глуби пустыни Иорданской, находится обитель святого Евфимия Великого, окруженная стенами с башнями и большими бойницами. А посреди ее стоит храм с острогребенчатой кровлей. Под ним есть пещера, и в средине ее гробница Великого Евфимия, подобная гробнице богоносного Саввы, облицованная белым мрамором. В сем здании подле этого святого положены мощи святых отцев Пассариона и Дометиана»¹⁴¹.

В первой половине тринадцатого века (1225–1230гг.) посетил лавру Евфимия св.Савва, архиепископ сербский, и одарил братию¹⁴².

В 1260г. египетский султан Бибарс для наблюдения за многими тысячами паломников, ходивших к Иордану, обратил укрепленную лавру Евфимия в военную казарму, а тамошний храм – в мечеть. С сей поры эта обитель была заслонена магометанами от христиан и забыта.

Кончено это исследование. Начинается сказание о монастыре св.Иоанна Хозевита, которого развалины осмотрены и нарисованы были мною на обратном пути моем в Иерусалим.

14, вторник Страстной недели. Сегодня я и спутники мои, встали мы пораньше и, напившись чаю, настоянного на воде, исцеленной пророком Елисеем, отправились прежним путем к развалинам древнейшего монастыря св.Иоанна Хозевита. Так как они стоят на левой окраине Кельтийской глубочайшей юдоли, а наш путь пролегал по правой окраине ее, то нам пришлось остановиться на этой окраине у своей дороги. Остановились мы тут, развьючились и налегке с бумагой и карандашами в руках переправились пешие на ту сторону монастырскую по каменной перемычке старинного водопровода, поставленного поперек юдоли.

Остановился я у входа в монастырь и, увидев над ним надписи греческую и арабскую, первую отподобил сам, сделавши очерк и самого входа, а вторую велел списать переводчику Фадлалле Саруфу.

¹⁴³

Греческая надпись с плохим правописанием, немного испорченная в конце, гласит:

† ἀνεκαινίσθη ἡ παροῦσα πύλη διὰ χειρὸς Θραχὶμ καὶ τοῦ ἀδελφοῦ αὐτοῦ Ἐπιχπάνι (Ἐπιφάνη) σπίτι ἠυοῦπ.

† Возобновлена сия дверь рукою Ибрагима и брата его Епифания из дому Эйюба (Иова!). Оба эти брата, как видно из надписи, были каменщики и своими руками возобновили входную дверь, но иждивением едва ли своим. Жаль, что не показан тут год труда их. А по очертанию греческих букв нельзя наметить даже приблизительного векосчисления, потому что подобные буквы одинаково начертывались в разные столетия. Могу сказать только то, что возобновление входной двери было современно обновлению монастыря, не очень давнему, как это открою я здесь ниже. Крест при греческой надписи доказывает, что Ибрагим и брат его были христиане или иерихонские, или иерусалимские.

Входная дверь, единая и единственная, устроена в восточной стене монастыря. Просунувшись через нее, видишь узковатую и длинную подклеть, вывершенную коробовым сводом. Она получает свет только через дверь и потому темновата. Из нее две каменные лестницы ведут путника на верх. По той, что у самой двери, я взошел туда, взглянул направо и налево, заметил такое же расположение келлий и церквей, какое видел в монастыре Герасима Иорданского, и велел студенту Соловьеву чертить план развалин сколько можно точнее, а сам начал описывать все виденное тут¹⁴⁴.

План монастыря Иоанна Хозевита:

1.Низ его. 2.Верх. 3.Пещера Хозевита. 4.Она же в большом виде.

Главная, большая церковь находилась на северной стороне монастыря. Вся она, кроме одной стены и уголка жертвенника, разрушена¹⁴⁵. А примыкавший к ней придел, освященный во имя Богоматери, уцелел, кроме крыши. Хорошо сохранились три продольные стены его и алтарное углубление, κογχήλη, над которым, однако, стена проломана. У сего пролома, налево, на стене была изображена Богоматерь, сидящая на византийском престоле и на подушке на нем, но хорошо видны только лицо Ее и ручка, поднятая кверху, а супротив Ее было изображение архангела Гавриила, но от него осталось лишь одно крыло. Думается, что этот придел был освящен в память Благовещения архангела Пресвятой Деве Марии. В алтарном углублении заметны кое-какие остатки мозаики из стеклышек: черных, зеленых, синих, коричневых и желтоватых, а под нею, в двух квадратиках, слова, в первом – Иисус Христос, Βασιλεὺς – царь, Κύριος – Господь; во втором – Иисус Христос, Ῥύστης – Избавитель, Κύριος – Господь.

Знать, тут Он изображен был в царственном величии Его. Под этой мозаикой видел конец подписи PYCH^*, вероятно, παρούσης. Сквозь линию проглядывает слой стариннейшей штукатурки с бывшими на ней изображениями; но и сама мозаика была покрыта таким же слоем, который мало где осыпался. Не знаю, когда она произведена была тут, до завоевания ли Палестины арабами в 637г. или в царствование Мануила Комнина (1143–1180гг.), который украсил мозаическими изображениями всю церковь в Вифлееме. В малом углублении, где был жертвенник (на плане «а»), читаются имена греков Антипы, Стефанаки, Кирика, Патрикия, Лиуви, вероятно тех, которые обновили монастырь и расписали этот придел в нем.

Супротив жертвенного углубления, в нише южной стены (б), был изображен какой-то святитель, но от образа его уцелел только кусок омофора и хартия со словами неполными:

Иже с пастырями и патриархами совселивыйся.

Подле жертвенника, на пилястре северной стены, написан св.Герасим Каламонский во весь рост (в). Тут читается имя его по-гречески:

Ὀ ΑΓΙΟς ΓΕΡΑCΙΜΟC

Ὀ ΤΟY ΚΑΛΑΜΟΗΟC

Монастырь Иоанна Хозевита в юдоли Кельт< р.П.Соловьев

Супротив сего преподобного, на пилястре южной стены, изображен св.Афанасий Афонский во весь рост – ὁ ἅγιος Ἀθανάσιος ὁ τοῦ Ἄθωνος (г). Далее к западу, в углублении, между двумя пилястрами (д), виден святой Леонтий Афонский с отвесной надписью при нем:

А супротив него, в нише (е), изображение святого почти все изглажено. Еще далее, на пилястре северной стены, написан праведный Иоаким, отец Богородицы, Ὁ П̅Р ТНС ΘЄОТОΚОΥ (ж), а на пилястре южной стены – св.Иоанн Хозевит (з), – ὁ ἅγιος Ιω ο Xωζεβιωτης. Далее налево – Богоматерь Знаменская (и); а супротив ее устроена дверь, ведущая в братскую трапезу. На западной стене придела, в верхнем поясе, исторированы умовение ног апостолам, из которых над двумя читается слово: ΟI МАΘНТАI, – ученицы, и умовение ног Спасителя слезами грешницы, а в нижнем поясе – Успение Богоматери (и). В этой стене есть дверь, через которую монахи входили в придел.

Смежно с сим приделом, во всю длину его, устроена, думаю, братская трапеза. Она узка. Стены ее были расписаны. Еще и теперь видны на них лики (группы) пророков, апостолов, святых мужей, и ангел, жезлом прикасающийся (быть может, в жертве Маноя), и вот эти очертания, кажется, апокалипсические: 1.фиал; 2.Вседержитель Богочеловек, свивающий 3.небо со звездами его, как обветшавшую ризу¹⁴⁶.

Остальные заметки мои о развалинах очень коротки, потому что обозрение их утомило меня; да и понадеялся я на составленный спутником моим рисунок монастыря и план его¹⁴⁷.

На северной стороне монастыря, которая выше южной части его, была какая-то галерея. Из нее перешел я еще выше в горную пещеру, где подвизался Иоанн Хозевит (л.л.). Она природная, но несколько обделана человеком. Складенная из камней стенка разделяет ее на две половины, из которых в первой со входу находятся три привыси, как бы скамейки для сидения. Такое устройство в ней напомнило мне нижнюю пещеру в горе Кармильской, ту, что у Средиземного моря. Здесь было прорицалище. Не было ли оно и в Хозевитской пещере? За нею высилась главная церковь; но она так разорена, что видны только основание алтаря и углубление для жертвенника (м.н.). Дальнейшие пещеры в утесистой горе за монастырем не были осмотрены мною. Но они показаны на рисунке.

По окончании всех этих занятий мы спустились по крутоярью к самому потоку Кельт, думая пройти через него вброд. Но вода в нем была глубока. Одолеть это затруднение помог нам проводник наш негр, настоящий богатырь. Он всех нас перенес через речку на спине своей. На другом берегу ее я присел отдохнуть, а спутники мои срисовали старинный водопровод, перекинутый через всю Кельтийскую юдоль¹⁴⁸. Он полуразрушен, а построен был – как вы думаете? – Иродом, во дни которого родился Христос? Ранее? Позже? Под ним течет речка Кельт, впадающая в священный Иордан.

р.П.Соловьев                                             

Развалины древнего водопровода в Уади-Кельт, 14/26 апреля 185 [3] р.Кисловский

С берега этой речки я едва-едва вскарабкался по утесистому боку юдоли на Иерихонскую дорогу и промок весь до костей. Надлежало переменить белье. Переменив его под защитой простыни от ветерка, сел на коня своего, перекрестился и поехал к развалинам монастыря, что близ пути в мечети Неби Муса.

Скомандовал привал тут всего поезда моего. Началось обозрение развалин. Соловьев рисует их¹⁴⁹, а я ищу надписи, хоть бы и полуизглаженной, и не нахожу ее. Ищу церкви и келлий, но не вижу и оснований их. Спрашиваю арабов, что и что слыхали они об этих развалинах, а они даже не знали, как назвать их. Говорил мне начальник патриаршего училища, отец Дионисий Клеопа, что тут находился монастырь, построенный Иерусалимским патриархом Мартирием (478–486гг.), но доказательств никаких не представил. У меня же есть свое особое мнение о начале сего монастыря. Он построен был иерусалимским первосвятителем Евстохием (544–563гг.). И вот основа сего мнения моего. В описании путешествия Виллибальда по Св.Земле (764г.) сказано: «От источника Елисея проехали к монастырю св.Евстохия. Он стоит на поле, в среднем расстоянии от Иерихона и Иерусалима». Inde perexerunt ad monasterium sancti Eustochii. Illud stat in medio campo inter Hericho et Ierusalem¹⁵⁰. И обозренные мною развалины лежат на ровном поле и в показанном у Виллибальда расстоянии. Судьба сего монастыря не известна мне. Так как о нем не упомянули ни монах Епифаний, ни наш игумен Даниил, ни Иоанн Фока, то надо полагать, что разорение его последовало в начале девятого века, когда была междоусобная брань палестинских магометан.

В три часа пополудни все мы уже отдыхали от продолжительного путешествия в Архангельской обители Святого Града.

Все страстные дни, с середы до Пасхи, и пасхальные дни посвящены были молитвам. Но выпадали часы и досужные. В эти часы написано мною «Сказание о монастыре преподобного Иоанна Хозевита».

Название места Хозева (Хезива) встречается в священной книге Бытия¹⁵¹. Там бывал сын патриарха Иакова Иуда. Туда же удалялся потомок его, праведный Иоаким, отец Пресвятой Девы Марии. Такое предание о нем подтверждается и тем, что в Богородичном приделе монастыря Хозевитского изображен сей Иоаким. Не известно, кому принадлежала Хозева до конца пятого или начала шестого века христианского. А в это время пришел сюда фиваидский отшельник Иоанн и поселился тут. Вот краткое житие его.

Преподобный Иоанн Хозевит родился в городе верхнего Египта Фивах. Омонашившись в молодых летах, он сначала подвизался под руководством деда своего в пустыне Фиваидской. Ему захотелось поклониться Св.Местам в Палестине. Побывав в Иерихоне и полюбив соседнее с ним пустынное место Хозевское, он поселился тут в готовой пещере. Скоро открылось, как близок был к Богу этот святой пещерник. Недалеко от него подвизался великий постник Анания и был известен многим. Однажды некий богатый христианин привел к нему бесноватого сына своего и просил его молиться о нем, да исцелит его Бог. Анания, по смирению своему, не принял к себе этого недужного, но приведшим его людям велел отыскать пустынника Иоанна Египтянина. Они нашли его в Хозевитском ущелье и высказали свою просьбу. Смиренный отшельник сначала отказывался исполнить ее, но потом, видя их настоятельную мольбу, помолился Богу и, обратившись к нечистому духу, сказал: именем Иисуса Христа Иоанн повелевает тебе, нечистый дух, выйти из сего отрока. Сей дух тотчас вышел, а отрок стал здоров. Молва о сем чуде распространилась далеко и прославила хозевитского отшельника. В царствование Иустина I (518–526гг.), когда опросталась кафедра Палестино-Кесарийской епископии, Иоанн был вызван из пустыни и, против воли, поставлен на эту кафедру. Он занимал ее недолго и при Иустиниане Благоверном и, любя безмолвие, оставил Кесарию и ушел в свою обитель Хозевитскую, где и скончался ранее 536г. Память его празднуется 3 дня октября.

В конце шестого и в начале седьмого века эта обитель процветала и под кровом имела великого подвижника Георгия. Родился он на острове Кипре и по смерти отца и матери удалился сперва в тамошний монастырь, в котором игуменствовал его дядя, потом в лавру Каламонскую близ Иордана к брату своему Ираклиду. А этот переместил его, еще безбородого, в Хозевитскую обитель Пресвятой Богородицы, в которой он и скончался незадолго до нашествия персов (614г.). Память его 8 января¹⁵².

Ранее 620-х годов в Хозевитской обители жил старец, отличавшийся особенной любовью к ближним. Когда он пребывал еще в своем селе, в котором родился, тогда, если замечал, что у кого-либо из односельчан не было хлеба для посева, выходил со своими ослами и семенами на ниву бедного земледельца и без ведома его засевал ниву его. А живя в Хозевитском монастыре, всячески старался помогать ближним. Запасшись хлебами и водой, он выходил на дорогу, ведущую от Иордана к Иерусалиму, и, если встречал путника, уставшего под тяжелой ношей или изнемогшего от голода, от жажды, давал ему хлеб и воду, снимал с него ношу и, возложив на себя, шел с ним далее; так старец доходил до горы Елеонской и оттуда до Иордана. Иногда он носил детей на плечах своих; если встречал нагого, снимал с себя одежду и ему отдавал ее; когда на дороге находил мертвого, пел над ним псалмы, читал молитвы, и, вырывши могилу, погребал его¹⁵³.

В начале девятого века в монастыре св.Марии в Хозеве настоятельствовал авва Лет, а монахов у него было… In monasterio sanctae Mariae in Coziba abba (nomine) Laetus, monachi...¹⁵⁴.

В том же веке монах Епифаний в своем описании Св.Земли сказал только, что существует дом Иоакима – монастырь и что от него в четырех милях к востоку находится Иерихон – Ἐστὶν ὁ οἶκος τοῦ Ἰωακείμ, μοναστήριον, πρὸς ἀνατολὴν δὲ τοῦ μοναστηρίου ὡς ἀπὸ μιλίων τεσσάρων ἐστὶν ἡ Ἱεριχώ¹⁵⁵. Верно это определение Хозевитской местности.

Наш игумен Даниил (1113–1115гг.) упомянул о ней: «от Иерусалима до Иордана верст 26 великих, 15 верст до Кузивы, идеже постился св.Иоаким неплодства ради своего. Есть место то, тамо идучи, на левой стороне в потоце. А от Кузивы до Иерихона 5 верст, а от Иерихона до Иордана 6 верст великих»¹⁵⁶. По прочтении этих слов, наверное полагаешь, что о.Даниил не заходил в монастырь Хозевитский, который тогда существовал, как это потом узнаем от Иоанна Фоки.

Сей паломник был в этом монастыре (1185г.) и сказал о нем вот что: «В расстоянии 12 миль от обители Евфимия Великого находится великая юдоль, по средине которой струится зимний поток. На левой стороне этой юдоли стоит обитель Хозева, о которой рассказу не поверят и которая по виду удивительна. Ибо в ней кельями для монахов служат пещеры, а церковь и кладбище основаны на расселине утеса. Вся эта местность накаляется солнечным жаром до такой степени, что огненные языки отражаются от камней в виде пирамид. А вода, которую пьют монахи, похожа на воду в стоячем озере, которая в летнюю пору нагревается огненными лучами так, что кипит. В этой обители мы видели разных святых мужей. Один из них носил знамя и наедине беседовал с Богом. Имя этому старцу Лука. В эту обитель мы вошли и из нее вышли с опасением по причине стремнистой местности ее и чрезмерной жары от солнца¹⁵⁷. – Μετὰ τὴν μονὴν ταύτην (Εὐθυμίου) ἔστι διάστημα ὡσεὶ μιλίων ι̅β καὶ οὕτως εὑρίσκεται φάραγξ μεγάλη καὶ μέσον ταύτης διέρχεται χείμαρος, ἧς περὶ τὸ ἀντικρὺ μέρος ἐστὶν ἡ μονὴ τοῦ Χοζιβᾶ· πρᾶγμα τῇ μὲν ἀφηγήσει μὴ πιστευόμενον, τῇ θεωρίᾳ δὲ θαυμαζόμενον. Καὶ γὰρ σπηλαίων ὀπαὶ εἰσὶ τὰ τῶν μοναχῶν κελλία, καὶ αὐτὸς ὁ ναὸς καὶ τὸ κοιμητήριον ἐν τῷ ῥήγματι τῆς πέτρας τεθεμελίωνται, εἰς τοσοῦτον ὑπὸ τῆς τοῦ ἡλίου φλογώσεως κατακαιόμενα, ὡς πυρὸς γλωττίσματα ἐφορᾶσθαι ἀπὸ τῶν πετρῶν ἐν εἴδει πυραμίδων ἀναπεμπόμενα. Τὸ δὲ γε παρὰ τῶν μοναχῶν πινόμενον ὕδωρ τοιοῦτον ἐστίν οἷον ἀπὸ λίμνης ἑστώσης, ὁπότε ἥλιος ἐν μεσαιτάτῳ θέρει ταῖς λίμναις ἐπιφοιτᾷ καὶ βολαῖς ἐμπύροις ὑποθερμαίνει ταύτην τῷ βράσματι. Ἐν ταύτῃ τῇ μονῇ διαφόρους μὲν εἴδομεν ἡγιασμένους ἄνδρας, ἕνα δὲ τούτων σημειοφόρον ἄνθρωπον καὶ ἀμέσως προσομιλοῦντα θεῷ. Λουκᾶς ἐστὶν ἡ κλῆσις τῷ γέροντι. Ἐν ᾗ μονῇ ἐπικινδύνως ἀνήλθομεν καὶ κατήλθομεν διά τε τὸ κρημνῶδες τοῦ τόπου καὶ τὴν ὑπερβάλλουσαν τοῦ ἡλίου φοράν.¹⁵⁸

После Иоанна Фоки ни один паломник-писатель не упомянул о монастыре Иоанна Хозевита. Знать, его разорили магометане. Долго, более 400 лет (веду счет годов от султана Бибарса, – гонителя христиан), находился он в запустении. Но во время святительства Иерусалимского патриарха Паисия (1646–1661гг.) афонские монахи (должно быть, из монастыря св.Дионисия) поселились в этом монастыре, возобновивши только малый придел главной, до оснований разрушенной церкви и восстановивши четыре-пять келлий на южной стороне обители с помощью благочестивых паломников, которых имена написаны там на стене у жертвенника. Это сведение есть вывод из следующих данных стенописных и книжных. 1.В помянутом приделе изображены на стенах святые Афанасий Афонский и Леонтий Афонит же. Кто распорядился изображением их, тот особенно чтил этих угодников Божиих. А кому же больше так почитать их, как не афонцам? Посему невольно думается, что именно они изобразили их, возобновивши придел и четыре-пять келлий хозевитских. А так как Леонтий Афонит, по заверению Никодима Святогорца, жил и скончался в афонском монастыре св.Дионисия за 230 лет от сего заверителя, писавшего краткие жития преподобных отцев афонских в конце ΧVΙΙΙ века (1794–1800гг.), следовательно, скончался в 1565г., и так как не вскоре же по смерти его причислен был к лику святых, то и приходится полагать, что и часть Хозевитской обители обновлена была монахами из афонского монастыря св.Дионисия и что они изобразили преподобного Леонтия спустя лет 90 по смерти его (в 1655г.), и зная дивно-богоугодное житие его, дар пророчества и миро, истекшее от мощей его. 2.В 1655г. Иерусалимским патриархом был Паисий. Ему повадно было благословить дионисиаторов на возобновление Хозевитского монастыря, потому что сам он, до патриаршества, немалое время провел в окрестностях Иордана как пустынник, как подвижник. Обновление же, о котором идет речь, произведено было иждивением паломников: Воислава, Стефанакия, Кирика, Патрикия, Люба и других, и двумя братьями каменщиками Ибрагимом и Епифанием, которые починили дверь, ведущую в монастырь. Долго ли жили тут афонцы и когда опять разорена была обновленная ими часть обители, это не известно мне.

Помещаю здесь справки о всем вышеописанном.

В афонском монастыре св.Дионисия. Ἐδῶ εὑρίσκομεν τὸν ἁγιώτατον ἐκεῖνον Λεόντιον τὸν ἐκ τοῦ Ἄργους τῆς Πελοποννήσου καταγόμενον· ὁ ὁποῖος ἑξήκοντα χρόνους δὲν ἐξῆλθεν ἀπὸ τὸ μοναστήριον· καὶ διορατικοῦ καὶ προφητικοῦ χαρίσματος ἀξιωθείς, μετὰ θάνατον ἔβλυσε μῦρον ἀπὸ τὰ θεῖά του λείψανα, ὡς ἱστορεῖ ὁ ἱερεὺς Μαλαξός, ὁ πρωτοπαπᾶς Ναυπλίου. Ἔζη δὲ ὁ ὅσιος οὗτος ἐπὶ τοῦ πατρὸς τοῦ Μαλαξοῦ, περὶ τὰ διακόσια τριάκοντα ἤδη ἔτη (т.е. за 230 лет назад от сочинителя Никодима)¹⁵⁹.

Παΐσιος ἐφ᾿ ἱκανὸν ἐν τοῖς περικύκλῳ τοῦ Ἰορδάνου τῷ ἀσκητικῷ ἐντριβεὶς πρότερον βίῳ¹⁶⁰.

Прибавление. В 1881г. был в Хозевитской обители московский единоверческий архимандрит Павел и в кратком описании своего путешествия (печат. 1883г.), между прочим, сказал о ней вот что: «эта древняя св.обитель, тоже бывшая в запустении, стала возобновляться. Теперь в ней около десяти человек братии. Мы помолились в обители, и потом повели нас в недавно обретенную монастырскую усыпальницу. Она недалече от церкви, как четверть версты, на этой же стороне оврага, на которой и церковь. В скалах выбита пространная пещера; в ней выдолблены подобно сусекам (закромам), какие крестьяне делают в своих клетях, отдельные помещения для мелких и крупных человеческих костей, а кругом всей усыпальницы в природной скале вытесаны вроде лавок полки в несколько рядов, и на этих полках лежат головы усопших отцов в ряд и в два. Я начал было считать головы и от множества устал, оставил счет. Мы пропели заупокойные тропари, и я прочитал молитву: Боже духов и сказал вечную память».

Апрель, 23, четверток. Сегодня сириано-иаковитский митрополит Абденур отправляется в Моссул к своему патриарху Иакову, пригласившему его варить святое миро.

25, суббота. У меня обедал здешний коптский иеромонах. Вот вести его: 1.Одиннадцать коптских архиереев избирают себе патриарха на место почившего о Господе Петра. 2.Посольство абиссинского раса Али к египетскому Аббасу-паше не имело успеха. Паша подарил послу 50000 пиастров и посоветовал ему возвратиться в Абиссинию и там объявить, что избрание коптского патриарха состоится помимо абиссинцев. 3.Англичане, по настоянию абиссинского митрополита абу-Села́ме¹⁶¹, в прошлом году удалены из приморского города Абиссинии Маса́уа. А рас Али¹⁶² выслал оттуда католических попов.

Апрель, 26, воскресенье / 27, понедельник. Мне как попечителю народных училищ православных в Палестине надлежало съездить в Набулуз и осмотреть тамошнюю школу малолетних детей; и я сегодня отправился туда, взяв с собой всех присных своих и гостя, профессора Казанской Духовной Академии Николая Ильминского. Ночевали мы в селе Рамалле, а утром поехали в Силом и оттуда в Набулуз. Не описываю поездки своей по той самой дороге, по которой я ехал туда в феврале 1844г. и в те дни описал все, что видел на пути¹⁶³. Но так как тогда не нарисованы были виды памятников с библейского Силома, в котором долго стоял израильский ковчег Завета, а ныне вздумалось изобразить их, то и спешу сказать несколько слов о них¹⁶⁴.

Первый памятник, как видится на плане его, есть небольшое квадратное здание, внутри пустое, непокрытое, но очень высокое. Стены его толщиной аршина в полтора, со входа подперты тремя откосными, претолстыми устоями. Это не училище, не дом для общественных собраний, а еврейская синагога времени Маккавея Симона (143–135гг. до Р.Х.), получившего от сирийского царя свободу и право чеканить монету. Так я думаю и полагаю, имея в виду лежащие поныне среди этого памятника колонны с коринфскими наглавнями и наипаче изваянные на каменной монолитной перекладине над дверью два венка и вазу, кои помянутый Симон изображал на своих монетах. Эта синагога рано была обращена в христианскую церковь, с пристройкой в ней устоев и алтаря, которого основание поныне видится в земле, но рано и разрушена была, полагаю, во время гонения на христиан императора Иулиана Богоотступника (361–362гг.), разрушена так, что во дни блаженного Иеронима (†420) едва выказывались из земли стены алтаря, и с той поры никогда не была возобновляема. Viх ruinarum parva vestigia in magnis quondam urbibus cernimus. Silo tabernaculum et arca Domini fuit: vix altaris fundamenta monstrantur¹⁶⁵. Quid narrem Silo, in qua altare dirutum hodieque monstratur?¹⁶⁶

Второй памятник Силомский есть немалый водоем глубиной сажени в полторы, обложенный каменными приземистыми стенами. Он одиноко стоит у подошвы утесистого холма в расстоянии 15 минут ходьбы от Силома.

Силом. р.П.Соловьев

Чистейшая пресная вода втекает в него из соседнего подхолмного родника, а вытекает по водопроводу и далее теряется в земле. Подле сего водоема высится сеннолиственное дерево. На окрестных же холмах растут масличия. Около первого памятника лежат кое-какие развалины Силома позднего, а от Силома древнего ничто не уцелело, кроме оного водоема.

28, вторник. В Набулузе, подробно осмотренном мною 25 февраля 1844г.¹⁶⁷, ныне я побывал только в православной школе при церкви св.великомученика Димитрия, в мечети на месте плача Иакова о сыне его Иосифе, в самарянской синагоге и в ближайшем местечке Рафидии, да взглянул на колодезь евангельской самарянки.

Реченная школа первоначальная помещается в одной не очень просторной комнате. Немногие мальчики сидели на скамьях за обыкновенными во всех училищах столами и после бойкого чтения арабской Псалтыри писали по-арабски изрядно. Чтению и письму обучает их местный христианин, а школой заведывает умный, говорящий по-французски, иеромонах Нифон, грек.

На западном краю Набулуза, там, где ветхозаветный патриарх Иаков оплакивал ложно оповещенную смерть любезного сына своего Иосифа, находится запущенная мечеть с высокой башней при ней, называемая Гизи Юсуф – плач о Иосифе, и Джама ел-Кадра – мечеть Зеленого дерева. В южную стену этой башни высоко вмазана каменная плита, на которой начертаны десять заповедей самарянскими буквами среди красивой четырехсторонней рамки. Их отподобил студент Соловьев¹⁶⁸.

Знатоки самарянского языка относят начертание сего десятословия к времени процветания самарянского племени, до царя Иустиниана, который разгромил это племя, затеявшее при нем мятеж (до 526г.)¹⁶⁹.

В юго-западной части Набулуза, именуемой Харет-ел-Ясмине, где живут пятьдесят семейств самарян, у подошвы горы Гаризин находится их синагога, которую они называют Книсет-ес-Самире – церковь самарян. Это не что иное, как небольшая квадратная горница со сводом, в котором малое круглое отверстие служит единственным проводником света в синагогу, не имеющую окон. В этой горнице, кроме нескольких стеклянных лампадок, опускающихся со свода, есть маленькое углубление в виде алтаря, отделяющееся от средины синагоги зеленой занавеской. Тут хранится священный свиток Моисеева Пятикнижия, написанный на тонком беловатом пергаменте самарянскими буквами. Это чтилище самарян я осмотрел с большим и зорким вниманием, будучи принят учтиво и ласково их жрецом Амраном ибн Соломон-ел-Кягин, потомком Аарона. Он показал мне и спутникам моим помянутый свиток, дозволил срисовать кивот, в котором хранится эта рукопись, и перевел все надписи в синагоге с языка самарянского на арабский, с которого перевода русский сделан для меня г.Ильминским тут же, в синагоге. Замечателен кивот самарянского Пятикнижия, сделанный в 778г. эры магометанской (1363г.). Это медный, длинный, кругловатый складень, раскрываемый с помощью двух круглячков внизу и увенчанный крестчатыми зубчиками и двумя пузырными фигурками с третьим при них обликом чаши, к которому вместо ручек приделаны два кольца, большое и малое, одно в другом. Полотнища этого складня снаружи разделены на три части яйцеобразными кружками и поперечными пластинками над ними¹⁷⁰. В сем-то складне хранится свиток самарянского Пятикнижия. Он завернут в шелковую пелену розового цвета, расписанную золотыми буквами, а написан будто бы Абишой, сыном Финееса, внуком Аарона, за 3200 лет от 1853года или за 1397 дет до Рождества Христова по самарянскому летосчислению. Но я не верю столь глубокой древности, потому что оное Пятикнижие написано на пергаменте, а пергамент изобретен не более как за 300 лет до Христа, и, не веря по этой причине, даю этой рукописи не более 500 лет, полагая, что она написана в Дамаске десятью годами ранее 1363г., в который в этом городе изготовлен был для нее оный узорчатый складень. Из этого Пятикнижия несколько строк прочитал мне жрец Амран-ел-Кягин. Я ничего не понял, но, прислушиваясь к его чтению, расслушал произношение слов не столько еврейское, сколько арабское. Так как в синагоге, о которой веду речь, находится несколько надписей самарянских, то я упросил отца Амрана перевести их по-арабски. Он исполнил мою просьбу. Что же и что гласят эти надписи? А вот что:

Первая налево от входа в синагогу, на каменной плите, вмазанной в стену:

«Когда я устроял это место в 1123г. хиджры (1708г.), нашел заметку времени создания этой церкви, 310г. (895г. наш). Ибрагим сын Абурраджа¹⁷¹, сына Ибрагима».

Вторая в комнате жреца Амрана Кягина, на мраморной плите:

«Во имя великого Бога устроил сей алтарь, во имя книги Абиша сына Финееса.. Абу Сюрур, сын Садака, из колена Иосифа, житель Дамаска, и его товарищ Ибрагим, сын Иякуба из колена Ефремова в 903 году» (1488 нашем).

Третья на паперти синагоги во дворе:

«Устроил эту синагогу Исак, сын Абураджа, сына Ибрагима, из колена Иосифа в 1143г. хиджры» (1728 нашем).

Четвертая на каменной плите над выходом из синагоги:

«Во имя Бога великого началась постройка этой церкви в 313 году от хиджры (898 нашем), а в лето 1053 (1738г.) обновил развалины ее Абдурраджан ибн Ибрагим, а в году 1175 (1760г.) обновил все Измаил, сын упомянутого Ибрагима».

Пятая и шестая над алтарем на мраморных плитах:

На первой: Слыши Израиль: Господь твой есть един... до конца главы.

На второй: Благословения Аарона народу Израильскому.

Седьмая, восьмая и девятая надписи очень старинные, на каменных плитах, на паперти синагоги над комнатой Амрана: 7-я содержит предсмертные вещания Иакова сыну его Иосифу: Всемогущий да благословит тебя благословениями небесными свыше, благословениями бездны, лежащей долу¹⁷².

8-я: «Благословениями сосцов и утробы, благословениями отца твоего»¹⁷³.

9-я пространная надпись много повреждена. Однако из нее видно, что некто сделал доброе дело, устроил...

По соображении всех этих надписей оказывается следующее:

Нынешняя синагога самарян возникла в годы с 895 по 898-й после Рождества Христова. А в 1488-е лето самаряне из Дамаска Сюрур и товарищ его Ибрагим (Авраам) устроили в ней алтарь во имя Пятикнижия, для хранения его тут. В годы же 1728-й, 1738-й и 1760-й обновляли это чтилище самаряне Исаак, Абдурраджан и Измаил.

Довольный этими прибытками знания, я дал Амрану за труды его 150 пиастров (7р. 50к.) и усердно просил его переписать для меня те самые несходства самарянского Пятикнижия с Пятикнижием еврейским, кои он сообщил прусскому в Иерусалиме консулу Шульцу, обещавшись вознаградить труд его 2000 пиастров, тогда как Шульц дал ему 1500 пиастров. Он дал мне честное слово касательно исполнения этой просьбы моей, но не исполнил ее, не знаю почему. Такое лишение опечалило меня премного. С запасом реченных несходств я сильнее защищал бы греческий перевод Библии 70 толковников, к которому более близок текст не еврейский, а самаритянский.

По окончании синагогских занятий я ездил в ближайшую к Набулузу деревеньку Рафидию, и видел там развалины бывшей малой крепости римлян и крестоносцев. Вся она загромождена обвалами, кустарниками и былиями. Тут существовала церковь св.великомученика Георгия для православных рафидиан, но и та разорена, а они молятся в набулузской церкви св.Димитрия. На обратном пути из Рафидии осмотрены были мною два родника пресной воды: эн-Фуад и эн-Екфер. В первом ток воды прекращается в каждое воскресенье, по заверению садовника, работающего тут 30 лет. Пойдите, поймите, объясните это явление. Не тут-то было. Есть тайны природы непостижимые, и они сокрыты от нас навеки, дабы ограниченный ум наш не гордился, а смирялся бы перед мудростью Всемогущего Творца неба, земли и вод в ней. От эн-Екфера поезд мой направился к колодезю евангельской самарянки. В нем не было ни капли, а развалины около него лежали те же, какие видел и описал я в 1844г.¹⁷⁴.

Город Набулуз очень богат хорошей водой. В черте его и далее насчитывают до 80 источников.

Тамошние горы Геваль и наипаче Гаризин, из которых вытекают эти источники, суть два обильнейшие водохранилища Господни. Было что пить там израильтянам, стоявшим на склонах этих гор и слушавшим благословения исполнителям и проклятия нарушителям заповедей Божиих.

29, середа. Сегодня я, рано выехав из Набулуза и прежней дорогой, еще засветло, поспел в православное село Рамаллу, где и ночевал.

30, четверток. А в этот день ездил к ближним развалинам христианского храма в деревне ел-Бире и, осмотрев их, возвратился в Иерусалим с желанным рисунком и планом этих развалин¹⁷⁵.

Ел-Бире стоит на месте наидревнейшей селитвы библейской Виры, о которой упоминается в священной книге Судей Израилевых¹⁷⁶. В этой селитве, по сказанию сей книги, укрылся Иоафам от мести Авимелеха, царька сихемского, что случилось за двенадцать с лишком веков до Рождества Христова. Здесь, как гласит предание греков, Пресвятая Богоматерь искала между родственниками и знакомыми отрока Иисуса, оставшегося в Иерусалимском храме для собеседования с учителями¹⁷⁷. В память этого события построена была церковь, но когда и кем? Благоверным царем Иустинианом (527–565гг.)? Достоверно не знаю сего, равно как и того, в какое время магометане разрушили эту прекрасную трехпрестольную церковь, возобновленную крестоносцами. Не описываю развалин ее, потому что рисунок и план лучше слов дают верное понятие о ней. Упоминаю лишь о том, что тут усмотрена мной надпись, кажется, грузинская. Она помещена на плане, вместе с очерком чьей-то красивой гробницы, найденной мною у башни, подле развалин церкви. Думается, что в ней похоронен был какой-либо крестоносный рыцарь или архиерей латинский.

Май, 2, суббота. Заронена мною искра в святогробское духовенство – мысль о том, чтобы ни греки, ни латины, ни армяне не священнодействовали на Святых Местах, а только поклонялись бы тут Богу духом и истиной.

3, воскресенье. У меня обедали почетные святогробцы в рясах. Я говорил им об учреждении церковно-археологического музея при патриаршем училище в Крестном монастыре и о постепенном собрании тут палестинских ископаемых и не ископаемых древностей, монет, рукописей, икон и проч. и проч. Но это предложение мое не было исполнено, потому что святогробцы привыкли сидеть в потемках.

8, пятница. Весь день был пасмурный. С неба упало несколько капель.

11, понедельник. Нас душит палящий хамси́н. Ни днем, ни ночью нет ни малейшего движения в воздухе. Однако на западе показываются облака над морем.

12, вторник. Утром в 7¼ часов из западного облака прыснул дождь, но минутный. Наш патриарх писал из Константинополя, что купол над Гробом Господним будет починен султаном на счет казны его.

15, пятница. Разнесся достоверный слух о грозном выезде князя Меньщикова из Константинополя.

16, суббота. Записываю три вести настоящего дня: 1.Вифлеемский митрополит Дионисий самовольно и тайно начал пристраивать ризницу к Вифлеемскому храму, у северной стороны его. Узнали об этом местные франкопатеры и донесли паше. Паша рассердился и приказал уничтожить все, что было пристроено. Сегодня поехали туда архитектор и смотритель за работами, так называемый джаби́, чтобы исполнить пашийское приказание. 2.На днях здешний синод уведомил патриарха своего, что в Набулузе и Назарете у православных укореняется протестантство и просил его блаженство повелеть птолемаидскому (сен-жан-д’акрскому) митрополиту Прокопию обозревать епархии свою и Назаретскую и искоренять там протестантство. 3.Вчера английский епископ Гобат отправил в Набулуз своего священника (он выкрест из жидов) для тамошней паствы своей, недавно бывшей в ограде Церкви Православной. Куда как не нравится мне эта лютеранская сволочь! Лезет в чужой огород и только портит его! Самим нам надобно насаждать, возделывать и охранять свои вертограды. А много ли их здесь? В Лидде нет благоустроенного училища. Это я знал, и сегодня усердно просил патриаршего наместника об учреждении там школы для отроков.

23, суббота. Вышепомянутое вифлеемское строевое дело дорого обошлось здешнему синоду. Он 32000 пиастров дал паше и чиновникам его, дабы утолить гнев их. Это поведал мне здешний архимандрит Иоиль.

26, вторник. Ночью под сей день снилось мне, будто я был у Государя Императора. Он обласкал меня и при прощании дал мне золото в ящике. (Действительно, во время войны Турции с Россией он один вспомнил о вверенной мне миссии и приказал вызвать ее в Петербург, снабдив деньгами на путевые издержки).

28, четверток. Вознесеньев день. Какое пиршество здесь слухов и разговоров по случаю посольства князя Меньщикова в Стамбул! То молвят, что турки уже выиграли у нас морское сражение и взяли в плен 13 кораблей наших; то грезят, что русские полки появились у Иордана, а в окрестностях Газы собрались бедуины в числе 70000 для защиты ислама; то говорят, что султан вызывает в Константинополь патриархов Александрийского и Антиохийского, чтобы спросить их: довольны ли они его управлением. Носится слух, будто цареградские греки и их архиереи принуждены были подать в Порту отзыв о том, что Православная Церковь пользуется милостивым покровительством падишаха и что он поддерживает все права ее и преимущества, но в то же время послали на север отзыв совершенно противный. Уверяют, что по желанию иерусалимских ефендиев¹⁷⁸ отыскали в здешнем древнехранилище вот какое пророчество Магомета: в нынешнем-де году будет война России с Турцией. Султан победит московского царя и возьмет его в плен; засим последуют в России мятежи, но падишах сжалится над нею и назначит ей князька, ἡγερονίσκον, для восстановления порядка. А на торжищах Св.Града мусульмане говорят противное. У них есть давнее предание, что Иерусалим будет во власти христиан тогда, когда разобьется старое железное копье, на котором по пятницам поднимают красное знамя с полулунием на здешней крепостной башне у Яффских ворот. Случись же на беду: немного ранее прибытия князя Меньщикова в Константинополь это копье упало и повредилось. Странно! Теперь повреждение его принято за предвестие падения исламизма. Из мечети Омаровой вышла молва, что Константинополь будет взят русскими, и султан уедет на остров Родос, а оттуда отправится в Египет, но на пути умрет от печали у берега Газы, Константинополь же будет отнят у русских англичанами. Один из здешних набожных мусульман говорил на торжище, что Россия одолеет Турцию, потому что в сей последней оскудело благочестие и водворилось нечестие, и примолвил: То ли было в старые времена? Один московский царь объявил падишаху войну через посла своего. Святой падишах удивился этому, рассердился и в порыве гнева, растопырив два первые пальца, сказал послу: я выткну царю твоему глаза. Как только он кольнул этими пальцами воздух, на их окраинах оказалась кровь. Посол возвратился в Москву и застал своего царя ослепшим. Расспросив его о времени ослепления и узнав, что оно случилось в тот самый день и час, когда султан сделал было примерное выткнутие глаз, он поведал сие чудо несчастному повелителю своему. Таковы были в старину падишахи! святые! чудотворцы! А нынешний? Друг гяуров и сам гяур! За то Аллах предаст его царство другим. Была здесь молва, будто утром 21 мая (в праздник Константина и Елены) в небе над Иерусалимом видна была звезда в виде меча, и из нее лилась кровь. Начальнику патриаршей школы, о.Дионисию Клеопе, снилось (ранее 28 мая), будто его пригласили в Константинополь преподавать богословие в тамошнем университете, построенном турками, и пригласили в день Пятидесятницы. Этот сон записан им, и он теперь думает и говорит, что скоро падет ислам и восторжествует Православие. Здесь трубят, что наши войска вступили в Валахию, и уверяют, что султан отправил в Петербург двух чрезвычайных послов и с ними логофета Аристарха для мирных переговоров¹⁷⁹.

Июнь, 1, понедельник. Сегодня перед полуднем английский консул Финн присылал ко мне своего переводчика узнать: правда ли, что вчера к ночи прибыл ко мне из Петербурга нарочный гонец с известиями, и каковы эти известия; и точно ли русские войска вошли в Валахию. Я отвечал ему с усмешкой: скажите консулу, что Иерусалим теперь походит на мельницу без мельника, разные ветры приводят ее в движение и жернова мелют пустой воздух.

Слухи слухами, а дело делом! Очи всех обывателей Св.Града теперь обращены на меня. Мое присутствие здесь пока успокаивает их, а выезд мой послужит поводом к общему унынию.

Сегодня я, по должности попечителя училищ, подписал счет расходов на здешнее патриаршее училище с 11 мая прошлого года по 1 мая настоящего года. Всего издержано на жалованье учителям и прислуге 30487 пиастров, на одежду и обувь 9339 пиастров, на стол 6356 пиастров, итого 46182 пиастра. Но в счет столового расхода не внесены издержки на хлеб, мясо, масло, рис, дрова и угли, потому что они особо записаны в числе расходов монастыря Святогробского.

Наконец им удалось убедить наместника преосвященного Мелетия увеличить число воспитанников здешней патриаршей школы так, чтобы они не жили в ней, а только ходили бы из родительского дома слушать уроки.

По предложению моему, наместник согласился считать этих воспитанников внешними и избрать для них среди святогробского духовенства покровителей, которые будто бы на свой счет желают содержать их, а на самом деле из казны святогробской будет им выдаваемо ежемесячно небольшое денежное жалованье. Эта благоразумная мера принята с восторгом о.Клеопой. Недавно таким образом определены к нему в школу два воспитанника, а сегодня назначены пять.

Был у меня абиссинский игумен и говорил, что по старинному пророчеству, известному в христианской Эфиопии, русский царь Иоанн овладеет Константинополем и вместе с абиссинским королем Феодором разделит власть над всем Востоком, женившись на его дочери. Итак, не только белые медведи, но и черные кроты желают поживиться на счет Турции.

6, суббота. Сегодня отправился в Карак тамошний шех Абдалла с отцом Хрисанфом, которого здесь называют маленьким Меццофанти, потому что он знает много языков. Преосвященный Мелетий снабдил их азбуками и Псалтирями арабскими и греческими в количестве 95 экземпляров и красными фесками (шапочками) для привлечения мальчиков в школу. Там торгует один мусульманин хевронский. Посредством его Мелетий снабжает деньгами духовенство и школу.

9, вторник. Патриарх Кирилл в письме своем, только что полученном сегодня, во-первых, предложил своему синоду принять меры, чтобы ни монахи, ни миряне не говорили о политических делах, которых не разумеют; во-вторых, уведомил, что министр иностранных дел Решид-паша приглашал к себе его и Вселенского патриарха вместе с представителями греческого народа и всем вручил письменное подтверждение прав Церкви Православной, искаженных в берате Магомета II, дал слово через три дня привести в исполнение последний хаттишериф и фирман о Св.Местах в Иерусалиме; в-третьих, обещал прислать немедленно перевод помянутых актов.

10, середа. Решено переделать часть патриаршей школы в Крестном монастыре. Преосвященный Мелетий дал позволение на то. У него же испрошено благословение и на изготовление всего нужного для училища в Лидде.

В Рамле буйное юношество мусульманское собралось у ворот тамошнего греческого монастыря и кричало, что христиане хотят истребить мусульман. Мусселим разогнал негодяев. Однако тамошние христиане тревожатся и опасаются. Некоторые из них убежали в Яффу.

Сегодня австрийский консул известил меня, что из Одессы приехал в Константинополь нарочитый сановник наш с предложением Порте дать последний ответ на требование нашего двора в течение восьми дней.

Ботта распространяет здесь слух, что французский флот вошел в Дарданеллы.

14, воскресенье. Приходил ко мне здешний сириано-иаковитский иеромонах и поведал, что из Алеппо от единоверца своего Наума получил письмо, в котором этот Наум велел ему лично благодарить меня за то, что я уговорил здешних армян возвратить сирианам давнее помещение их в ротонде Гроба Господня. Этот же Наум писал, что нашему консулу Базили приказано учредить агентство в Диарбекире. Я говорил часто: после войны и мира с Турцией и вам будет хорошо. Католики везде возвратят вам всякое достояние ваше.

18, четверток. Учитель Фарах уверял меня, что 30 мальчиков православных, все здешние, обучаются у англичан. Пятерых из них эти островитяне хотят послать в Англию, но родители и родственники детей еще не соглашаются на это.

20, суббота. В ночь под этот день приснился мне св.Макарий Унженский и сказал: в этот год не будет войны с Турцией: она начнется через три года. Понимаю и толкую этот сон так, что война начнется в нынешнем году, а мир будет в 1855-е лето.

21, воскресенье. На днях в деревне эн-Кары́м (Горняя) была кровопролитная битва между тамошними мусульманами по случаю взаимной ссоры их. Много убитых, а раненых больше. Пашийская стража едва выручила оттуда нескольких поклонников нашего вероисповедания.

25, середа. Арабы-тамариты прогнали из Ортаса английского еврея, который уже давненько завел там свое хозяйство. Прощай картофель с капустой и свеклой!

Междоусобие в эн-Карыме продолжается.

Июль, 1, середа. Мусселим Рамлы известил иерусалимского пашу, что тамошние христиане от страха бегут в разные места, кто в Яффу, кто в Иерусалим. Посему паша сегодня советовал патриаршему наместнику писать к ним, чтобы они возвратились в свои дома и не тревожились пустыми страхами. Совет будет исполнен.

В конце прошлого месяца мусульмане поколотили еврея, подданного Франции. Ботта жаловался на них паше. Но этот старый Зевес отвечал ему: «Что мне делать? Я разослал своих солдат в Яффу, Рамлу, Газу и Хеврон. У меня осталось их только пятьдесят. Итак, если я накажу виновных, то раздражу их еще более. А вы можете ли предотвратить последствия их раздражения в случае войны России с Турцией, тогда как у меня нет военной силы?».

2, четверток. Сегодня в приходском училище арабском введено мною церковное пение не по нотам, а с голоса. Мальчики по памяти пели Каддус Аллах = Святый Боже, Каддус-ел-кха́уй = Святый крепкий, Каддус илле́зи илле́мут ерхамна = Святый бессмертный помилуй нас; Я΄раб-Е΄рхам = Господи помилуй, и Ἔλεοϛ εἰρήνηϛ = Милость мира, – по-гречески. Этот первый опыт доказал, что дети скоро навыкнуть петь стройно. Они даровиты.

4, суббота. Еще раз я слушал в школе пение детей. Они очень порядочно пропели мне всю обедню. Надеюсь со временем познакомить их с полным церковным осмогласием.

На днях, по распоряжению училищного попечительства и по указаниям моим, переделана внутри патриаршая школа. Теперь в ней просторнее и воздух чище. Внешние воспитанники посещают ее ежедневно и учатся прилежно. Определенное им пособие, 30 пиастров в месяц каждому, производится из казны святогробской.

Желая постепенно ввести единство обучения во все аравоприходские школы, подведомые Иерусалимскому патриарху, я предлагал учебному попечительству воспользоваться временным пребыванием здесь учителей, приехавших из Рамлы и Лидды, и просить их перенять введенный мною способ обучения детей. Предложение мое было принято охотно; и эти учителя на днях несколько раз посещали здешнюю арабскую школу и усвоили все приемы обучения. Слава Богу! Семена мои падают на добрую почву. Бог возрастит их!

Междоусобие жителей эн-Карыма разгорелось в обширных размерах. В их ссору вмешались два сильные шеха: Абого́ш и Лаха́м. Первый ночью напал на одну деревню, подведомую второму, и убил несколько феллахов. За то Лахам поклялся мстить тем более, что эн-карымские мусульмане в куски изрубили его подчиненца и труп сожгли. Когда обоим этим шехам предложено было примирение, Лахам отвечал: «Я помирюсь только тогда, когда Абогош пришлет ко мне 14 своих поселян: двух из своей деревни, двух из соседней Лифты и т.д. и т.д., и когда я сожгу их живых и развею прах их четырьмя ветрами». Итак, ожидаются кровопролитные битвы между обеими враждующими сторонами. Впрочем, паша старается мирить их. После победы чьей бы то ни было, говорят, начнется кровная брань Абогоша с братом его. Ибо они опять поссорились за детей своих, подравшихся между собой. Говорят также, что соседние с Иерусалимом деревни, и в числе их Силоам, будут снова драться. Итак, вокруг Св.Града кипят ярость и мщение. Спаси Господи люди Твоя!

Каменная постройка дома для меня кончится на следующей неделе. Затем начнут покрывать его черепицей по деревянным стропилам.

Сегодня вечером возвратился сюда английский консул Финн. При проезде его через Набулуз мальчишки кричали: Инглезы вшивые! Инглезы паршивые!

6, понедельник. Утром сражались феллахи Лифты и Бет-Сафафа. Лифтяне Абогошевы, а те Лахамовы. Сперва победили первые, а потом – вторые. Убитых два. Раненых немного. Причина их ссоры – брань двух арабок у колодца в эн-Карыме.

11, суббота. Желая не только просветить здешних христиан из арабов, но и помогать им в крайних нуждах их, я предлагал патриаршему наместнику учредить здесь ссудный банк с самым малым капиталом, в 30000 пиастров на первый раз, и нуждающимся выдавать небольшие количества денег с взиманием маленьких процентов, например 5 пиастров со ста, и с допущением уплаты натурой, как-то: овцами, маслом деревянным и овечьим, яйцами, курами, шерстью и т.п., выдавать же под ручательство целой деревни или двух-трех купцов. Капитал пусть даст святогробская казна, а раздачу его нуждающимся буду производить я от своего имени для обезопасения возврата розданных денег, так как арабы посовестятся и побоятся не возвратить их мне, не зависящему ни от патриарха, ни от паши и всегда могущему домогаться взыска с них. А дабы святогробская казна ни в каком случае не потерпела ущерба, я ручался в том, что капитал будет возвращен ей, когда я исходатайствую у своего правительства ежегодную присылку мне 1000 руб. в обеспечение моего благотворительного банка. Его преосвященство признавал мою меру весьма полезной, но затруднялся привести ее в исполнение в настоящее время, когда того и гляди что вспыхнет война у России с Турцией. Уж мне эта война! Она большая помеха благополучию людей. Ох, когда настанет то золотое время, в которое волк будет пастись вместе с ягненками!

16, четверток. Слышно, что Лахам и Абогош еще не помирились. Паша запретил продавать здесь порох и свинец. Но бет-сафафцы покупают его в Вифлееме, а лифтяне в каком-то другом месте.

Говорят, что сюда едет Ходжакян для починки купола над Гробом Господним.

19, воскресенье. Английский консул поручился за Лахама и сегодня привел его в Иерусалим.

20, понедельник. Паша мирил его с Абогошем.

21, вторник. Но мир не состоялся. Лахам требовал, чтобы те феллахи, которых Абогош выгнал из эн-Карыма и ограбил, были возвращены в их домы и все отнятое у них было бы отдано им.

25, суббота. Лахам уехал отсюда в свою деревню Собу́, затаив в себе месть.

Каменная кладка нового дома для нас кончена ровно две недели назад тому, в субботу, а нынешнюю субботу этот дом покрыт черепицей. На следующей неделе будут подновлять кое-что в жилье верхнем и нижнем. Дом будет очень хорош.

27, понедельник. Слышно, что один из Абогошей убил брата своего. Убийцу наказать некому. Такова печальная действительность. А вот и забавная фантазия арабская. Есть на свете сем дивная долина Сарандиб. Там говорит каменная рыба и точит из себя воду, там же говорят и дерева и сказываются людям: чем и чем они полезны, а былия вещают им про себя, от каких недугов они лечат. Одно дерево там даже воскрешает мертвых.

Август, 1, суббота. На днях произведены были испытания учеников патриаршего училища. Ответы их были удовлетворительны. Теперь Иерусалимский патриарх может говорить по совести, что у него есть духовное училище. По окончании испытаний все ученики приходили ко мне с поклоном. Я заслужил это почтение, потому что неослабным настоянием своим одел их пристойно, улучшил их стол, снабдил их учебными книгами и переделал их помещение так, что им теперь и просторно, и весело.

По вялости патриаршего наместника, до сей поры не устроено училище в Лидде, несмотря на мои многократные просьбы о том. Наставник туда давно приготовлен и снабжен разными учебными пособиями. За чем же остановка? За пятью ученическими столами. Такой безделицы не могли сделать в течение двух месяцев.

Христиане в Рамле успокоены пашой и монастырем греческим. Тихо и в Лидде после того, как тамошние мусульмане искренно изъявили доброе расположение к сообывателям своим христианам.

Пишу коротенькую историю эн-карымского междоусобия. Поссорились две бабы у колодца. За них вступились мужья. По этому случаю возобновилась в эн-Карыме старая неприязнь партий Али-На́сера и Заха́ба, в числе которых стоят сильные соседи Лахам и Абогош. От неприязни дело дошло до грабежа и драки. Лахамовы приверженцы были выгнаны из эн-Карыма и домы их разграблены. Покровитель их поклялся мстить за обиду, а противник его Абогош не струсил. Началась драка. Вот вам casus belli. Вот вам и Ахиллес, и Гектор и Елена с Екубой. Хавиз¹⁸⁰-паша и здешние ефендии (одни друзья Лахама, а другие – Абогоша) старались помирить враждующих. Они вызывали их в Иерусалим. Но Лахам, боясь тюрьмы и ссылки, не явился из своей неприступной Собы и прислал поверенного своего (7 июля). То же сделал и Абогош. Мир не состоялся, потому что не хотели возвратить приверженцев Лахама в эн-Карым и отдать им отнятое у них имущество. Однако миротворное посредничество паши и ефендиев продолжалось. Сперва запрещено было продавать в Иерусалиме враждующим порох и свинец, кои, однако, они покупали в Вифлееме, потом предложено было Лахаму и Абогошу явиться в Иерусалим. Пока длились эти переговоры, английский консул Финн вмешался в дело и, приняв сторону Лахама, привел его в Иерусалим (19 июля), поручившись за его личную свободу и безопасность. Вмешательство его взбесило пашу. Увидев Лахама, он жестоко укорял его и грозил ему за недоверие к законной власти и за искательство поруки у иностранца, который не имеет никакого права вмешиваться во внутренние дела турецкого правительства. Оба враждующие шеха на очной ставке (20 июля) выражали свои оправдания и требования, хитрили и лицемерили. Лахам требовал, чтобы те поселяне, которых соперник его выгнал из эн-Карыма, были возвращены в их домы и чтобы все отнятое у них было отдано им сполна. Абогош не согласился на это, не знаю почему. Когда же паша поручился шеху Собы в исполнении требований его, тогда последовало примирение, но лицемерное. Лахам возвратился домой, затаив в себе месть. Время покажет: возгорится ли опять междоусобие или совсем потухнет.

А вот и другое междоусобие здесь. Шехи Самханы братья рассорились между собой. Вследствие их ссоры была кровопролитная битва в околотке между ел-Биром и Набулузом в прошлом июне. Не знаю, чем кончилась эта ссора.

Копты на место покойного патриарха своего Петра избрали моего задушевного приятеля игумена Давида (копта), но в качестве местоблюстителя. Он уже посвящен в сан митрополита и переименован в Кирилла. Вчера я получил от него дружеское письмо, в котором он в общих выражениях извещал меня, что молитвами моими устранены многие и многие препятствия к избранию его и что он теперь управляет копто-абиссинской церковью. Посланец его, доставивший мне письмо, поведал, что первые начинания преосвященного Кирилла суть самые благие и полезные. Им собрано с подведомых ему архиереев и с коптского народа 100000 пиастров на постройку и учреждение училища в Каире. Кроме сего, он успел своим ходатайством у Аббаса-паши возвратить из египетской армии 3000 коптских христиан, взятых в солдаты, из которых 200 потурчились и женились на мусульманках. Аббас-паша был так благосклонен к просьбе преосвященного Кирилла, что и этих вольно-невольных мусульман развел с их женами и возвратил в ограду христианской Церкви, но после полкового крещения, которое состояло в том, что каждому потурчившемуся коптскому воину отсчитаны были 30 палочных ударов за измену прежней вере.

Сегодня я послал просьбу в азиатский департамент нашего министерства иностранных дел: «Вверенная мне духовная миссия в Иерусалиме, по причине невысылки окладов ее до сих пор, находится в самом затруднительном и горьком положении, так что не может более содержать себя, церковь и переводчика (он же и учитель) арабского языка, оплачивать почтовые расходы в Иерусалиме, Яффе, Бейруте и Константинополе, выдавать обычную плату арабскому причту за священнослужение в Архангельском монастыре для православных арабов, производить жалованье просвирне и слугам, раздавать милостыню беднейшим семействам в Иерусалиме, Вифлееме и в деревне Евангельских пастырей (Бет-Саху́р), которую они постоянно, в течение пяти лет, получали в определенные недели года, именно перед Пасхой, перед Успеньевым днем и перед Рождеством Христовым, и, наконец, содержать иеромонаха при церкви в Тире, по давнему согласию моему с Антиохийским патриархом.

Поскольку же долговременное замедление высылки окладов помянутой миссии стеснило ее самую и столь многие лица даже в первых потребностях жизни, посему я покорно прошу азиатский департамент учинить справедливое и милостивое распоряжение касательно благовременной высылки окладов вверенной мне миссии и поспешить доставить ей все те деньги, которые причитаются ей как за январскую, так и за майскую трети текущего года.

Наша духовная миссия Иерусалимская надеется, что сие прошение мое будет принято благосклонно и что высокое начальство выведет ее из затруднительного положения, которого тяжесть еще более увеличивается тревожными обстоятельствами политическими и дороговизной жизненных припасов в Иерусалиме. 1853г., 1 августа».

4, вторник. Преосвященный Мелетий призвал меня к себе и показал мне письмо к нему нашего патриарха от 23 июля. Я прочел в нем вот что: «За любовь к архимандриту Порфирию и за постройку дома для него я получил выговор от высшего начальства, ἤκουσа ψυχροὺς λόγους ἀπὸ τὴν ἀνωτέραν ἀρχῄν, и чуть не лишился жизни. Латинский патриарх (Валерга) и монастырь его писали в Константинополь, что я строю дом для русских ...; бросьте в огонь эту записочку мою».

От преосвященного Мелетия я слышал, что Валерга у здешнего муллы выхлопотал позволение строить дом для себя в Бетджале и что вследствие последнего совещания турецких министров сюда прислано из Довлета предписание уравнять права греков с правами других здесь наций.

5, середа. Слышно, что египетский Аббас-паша получил от нашего правительства богатые подарки за то, что освободил коптских христиан от солдатства.

10, понедельник. В седьмом часу пополудни показалась комета с большим, расширяющимся кверху хвостом на западе, над южным углом соседнего латинского монастыря. Мы заметили ее в последней четверти седьмого часа; но и в седьмом часу она еще видна была с крыши нашего Архангельского монастыря. Что она предвещает? Смерть нашего государя или торжество России над Турцией, потому что она явилась недалеко от большой Медведицы.

11, вторник. Вечером я был у преосвященного Мелетия. Он, по предложению нашего консула Базили от 5 августа, приглашал меня к себе для совещания по случаю жалобы на него и на греческое духовенство некоего Ханны Хури Джурджоса нашему Базили и бейрутскому муширу. По прочтении этой жалобы и по рассмотрении всех заключающихся в ней обвинений, она признана неосновательной как наместником и двумя совещавшимися старцами, так и мною. Поскольку обвинения взнесены на здешнюю духовную власть и поскольку она не могла быть судьей в своем деле, посему решено было, чтобы я как лицо беспристрастное изложил дело и мой суд о нем господину Базили. Я принял на себя этот труд, а наместнику и старцам сделал свои предложения о других надобностях: предложил учредить ссудный вспомогательный банк, построить сиротский дом, – ὀρφανοτροφεῖον, и обучать арабов ремеслам.

Архимандрит Никифор говорил, что из Набулуза выгнан протестантский пастор.

12, середа. Излагаю для консула Базили вчерашнее дело:

1. Ханна Хури Джурджос есть мирской человек в первых летах мужеского возраста, сын здешнего умершего священника, праздношатающийся.

2. Наместник патриарха, согласно с мнением здешнего учебного попечительства (Ἐφορία), ходатайствовал о нем перед его блаженством, чтобы ему дано было учительское место в здешнем народном училище. Это ходатайство объявлено Ханне Хури в помянутом попечительстве 15 июля и сообщено Иерусалимскому патриарху для утверждения, которое еще не пришло сюда. Итак, о челобитчике этом заботятся здесь так же, как и о других. Ежели он ранее одним месяцем высказал свое нетерпение, то судья ему Бог. А наместник прав тем более, что никогда не слыхал от него никаких прошений.

3. Ханна Хури бесчестил почтенное семейство учителя и священнопроповедника о.Спиридона по своей личной нерасположенности к тем лицам, которые посещают дом сего духовного лица. Здесь, как и везде, взаимные отношения людей так перепутаны, что никто не должен вмешиваться в дела семейные, тем менее мушир, и еще менее какой-нибудь праздношатающийся пустомеля. Если женщина, прибывшая сюда с мужем своим из чужбины, не успела или по характеру своему не может стать в уровень с прочими здешними женщинами, то суждение о ней этих существ, у которых волос долог, а ум короток, не должно быть принимаемо в расчет.

4. Ханна Хури жалуется, что здешняя духовная власть не заботится о пастве своей и что по причине беспечности ее православные обращаются в протестантство. Но жалоба его голословна и несправедлива; голословна – ибо не есть выражение общего мнения, никто не уполномочил челобитчика приносить ее кому бы то ни было; несправедлива, ибо здешняя духовная власть своим иждивением содержит многие училища в городах и деревнях, непрестанно строит новые церкви, и очень хорошие, в самом Иерусалиме безмездно пользует больных, помещает почти всех христиан в монастырских и наемных домах, без взимания с них платы, еженедельно раздает им хлеб, покупая пшеницу на сотни тысяч пиастров, делает вспоможения деньгами с благоразумной расчетливостью; словом, совершенно отвечает желаниям и видам своего правительства, которое должно знать все это, дабы не внимать крикам глупых, ничтожных и дерзких людей, лающих на власть от нечего делать и дабы невниманием к ним уничтожать язву нашего века, т.е. мятежи праздношатающихся людей против властей, исполняющих свое дело своим порядком, в своих размерах и по своим средствам. Что касается до обращения православных в протестантство, то лишь немногие из них изменяют своей вере не по убеждению, а по страстям, кои то ласкаются, то подкупаются протестантами. Такой-то N просит у патриаршего наместника 25000 пиастров для торгового оборота, не представив никакого поручительства в уплате сей суммы. Ему отказывают, дабы и пятый и десятый N не потребовал того же и дабы таким образом не оскудела казна патриаршего престола, питающая столь многих сирот и делающая столь много благодеяний. Получивший отказ в безумном порыве гнева объявляет себя протестантом и принимается чужестранным епископом без всякого разбирательства дела, даром что ему воспрещено вмешательство в дела древних церквей, находящихся в Турции. Кто же тут виноват? Виновато турецкое правительство, во-первых, потому, что не учредило банка для ссуды денег под залог или ручательство лиц состоятельных, во-вторых, потому, что дозволило разным миссионерам свободный вход в свои владения, изменив древнему такту своему и бератам, вручаемым православным епископам, и забыв, что таким образом само оно совокупляет в своих владениях силы, противные его собственным выгодам и благоприятные для чужих, например для Англии, силы, из которых со временем может составиться status in statu весьма тяжкий для него самого; в-третьих, потому, что не внимает голосу своих подданных епископов, когда они поставляют ему на вид, что обращение таких-то в протестантство последовало не от проповеди или чуда, или святой жизни таких-то миссионеров, как это должно быть по духу христианства, а по наваждению низких страстей, по расчетам и выгодам земным обращающихся и обращающих. В Иерусалиме и во всей Палестине протестанты бессовестно и дерзко пользуются всеобщей бедностью, которой никак не может угодить ни греческий, ни латинский монастырь. А эта бедность происходит от двух причин: 1.от размножения евреев несоразмерно с числом прочего народонаселения Св.Града, евреев, которые, как известно, везде вытесняют местных торговцев и захватывают в свои руки все ремесла и всю торговлю; 2.от ввоза английских товаров, которым подрывается сбыт местных домашних изделий. По сим причинам здешние туземцы впадут еще в горшую бедность, если турецкое правительство не займется государственной математикой, которая вычисляет, например: сколько сил еврейских и английских должно быть допущено в Иерусалиме, дабы преизбыток их не поставил в тупик силы народонаселения туземного.

Бейрутский мушир по поводу жалобы Ханны Хури предписал здешнему паше разведать: заботится ли патриарший наместник о православных подданных султана. Но права мушира известны. По моему мнению, надобно внушить ему вот что: 1.Ханна Хури никем не был уполномочен жаловаться; 2.о нем самом заботится наместник так же, как и о других; 3.никакое правительство в мире не должно принимать жалоб на то, что такой-то ходит в гости к такому-то и разговаривает с его женой; 4.если не люди, то камни вопиют о пастырских заботах православного духовенства в Иерусалиме; 5.это духовенство вполне отвечает видам своего правительства; 6.Порта должна поставить преграду разным миссионерам, приготовляющим statum in statu, усиливши власть своих подданных епископов; 7.жителям Иерусалима и всей Палестины, у которых отнимают труд и хлеб насущный евреи и англичане, угрожает горшая бедность, коей насытить не может никакая в мире казна. Иерусалимский паша должен не разведывать то, что известно, а дать выговор Ханне Хури за дерзкое оболгание духовной власти.

12, середа. Все это дело сегодня сообщено мною консулу Базили.

16, воскресенье. Земляк наш, саввинский монах о.Савва, говорил нам, что в Иордане убыла вода. Там, где купаются поклонники, осталось ее не больше полутора аршина. По его же заверению, Абогош приглашает на войну с Лахамом 300 арабов, а Лахам 500 бедуинов, кочующих ниже Газы; в Набулузе же кипит брань и бесчестятся жены и дети.

18, вторник. Комета исчезла. В Лидду послан учитель.

19, середа. Был у меня христианин из Набулуза и поведал, что оттуда, назад тому дней 30, выехал в Яффу протестантский пастор, не терпя более неприязни мусульман.

20, четверток. Французы едут в Иерусалим, как поклонники. Здешнее испанское консульство рассорилось с Валергой и требует от него отчетов своим деньгам, притом не хочет, чтобы он посвящал испанского легата на Ливане.

23, воскресенье. Меня посетил преосвященный Мелетий с архимандритом Никифором и поведал мне, что армянские монахи, живущие в Вифлееме, домогаются равного с греками права мести веником тамошнюю общую церковь и что там же семь православных семейств приняли протестантскую веру и детей своих посылают в тамошнюю протестантскую школу. А я просил его не печатать здесь арабского перевода Цветной Триоди прежде, нежели рассмотрят и сверят его с греческим подлинником в Дамаске Хури Иосиф и Иоанн Попандопуло, как знатоки языков греческого и арабского.

25, вторник. Приехала сюда из Марселя первая партия французов на поклонение Св.Местам. Они остановились в латинской гостинице, что подле Феодоровского греческого монастыря, известной под названием Casa nova. Посмотрим: придет ли сюда вторая и третья партия подобных пилигримов, искусственно подсылаемых сюда французским правительством с той целью, чтобы доказать Оттоманской Порте, что и католикам, так же как и православным, дороги Св.Места и что, следовательно, и они имеют право владеть ими.

Но вот забавные вести в другом роде! Арабские попы ближнего к Иерусалиму села Рамаллы на наше предложение касательно повременного обучения двух-трех детей их в патриаршей школе, отвечали: или всех детей наших обучайте там, или не дадим ни одного. Трудно ладить с арабами. Это народ крайне невежественный, грубый, нахальный, своенравный, легкомысленный, мстительный. У него интерес выше религии, долга и совести. Доказательство налицо! Сегодня один феллах из арабов жаловался патриаршему наместнику, что родной брат его хочет женить своего сына на его дочери, лишь бы увеличить его хозяйство, а церковное запрещение на то он ставит ни во что.

27, четверток. Вчера и сегодня я писал устав для здешнего народного училища.

29, суббота. Получено мною письмо от учителя из Лидды. Там учеников уже 65.

30, воскресенье. Сегодня наместник, по моему настоянию, писал патриарху о том, что арабский перевод Цветной Триоди (Πεντηκοστάριον) надобно рассмотреть и сверить с греческим подлинником в Дамаске.

Здешний турецкий батальон потребован в Эрзерум. Посему паша в каждом квартале Иерусалима поставил блюстителями порядка почетных ефендиев, а сельских шехов вызвал сюда и возложил на них ответственность за народное спокойствие. Благоразумно это!

Сентябрь, 4, пятница. Бетжалиоты поколотили и прогнали тех, которые хотели взять их верблюдов для провода солдат.

5, суббота. Записываю для памяти, как феллахи спускаются с высоты стен иерусалимских без помощи веревок и лестниц. Они свои длинные рубахи завязывают на себе так, что воздух надувает их, как зонтики, и под этими упругими зонтиками они безопасно спускаются на землю.

6, воскресенье. Солдаты уходят из Иерусалима. Вчера они крепко прибили каваса латинского патриарха за то, что он с бранью принуждал их взять русский полуимпериал. Теперь туркам ненавистны и деньги наши.

Говорят, что из Константинополя прислан в Набулуз мусселим турок, а нынешний Абд-ел-Гади сменен.

Будет же ссора и драка между ими!

8, вторник. А наше дело – мирное. Там тьма и нестроение, а у нас свет и порядок. Первый и второй я вношу в среду здешнего арабского племени православного, вношу с уменьем и усердием. По старанию моему в здешних училищах, народном-низшем и патриаршем-высшем, свет духовный рассветает, учебный и нравственный порядок соблюдается. То же надобно сделать и в школах Рамлы, Яффы и Лидды. По этой надобности еду туда на четыре дня. Господи благослови и путь мой, и дело мое доброе.

Вечером я был уже в Рамле и тут же провел и ночь в греческом монастыре.

9, середа. А сегодня за час до полудня приехал в Яффу и, не усталый, обозрел народное училище. Здесь три учителя: два араба и один грек. Учеников довольно много. Учатся читать, писать и счислять по-арабски и по-гречески в трех отделениях. Преподаются им и закон Божий, и Священная история. В классах опрятно. Дети миловидные и даровиты.

10, четверток. Приятно мне было видеть малых арабиков и в Лидде, куда я прибыл сегодня в девятом часу пополуночи. Здесь школа помещается в церковном доме, близ развалин церкви св.Георгия великомученика. Учеников еще немного. Учитель у них один, тот самый, которого я прислал сюда из Иерусалима. Учебные пособия, как то: аспидные доски, бумага, карандаши, азбуки, часословы и Псалтири, столы и черная доска для арифметических задач, все это есть, новенькое, с молоточка. Отцы и матери рады, что у них началось порядочное обучение детей их. Радовался и я, и радостный выехал в Рамлу, где и ночевал.

11, пятница. Утром же обозрел тамошнюю школу. Она помещена не в греческом монастыре, а подле старинной церкви православной, в особой светлой и длинной комнате. И тут один учитель – араб, и все нужное для малюток есть. Я спрашивал их и был доволен ответами их; слышал арабское чтение их и видел чистописание. Слава Богу! Среди здешнего арабского племени показался рассвет. Но на долго ли? Тяжел для меня этот вопрос: не хочу и отвечать на него. Мое дело готовить почву и сеять, а выращение семян зависит от Бога.

12, суббота. Благополучно было путешествие мое в помянутые города, благополучно и возвращение в Святой Град. Особенно интересных новостей здесь нет, а молва трубит, что 900 бедуинов собрались около монастыря св.Саввы с намерением разорить его. Но Бог защитил тамошних преподобных подвижников.

13, воскресенье. Из Дамаска пишут, что там вода в реках много уменьшилась.

20, воскресенье. Пред восходом и по восходе солнца шел дождь несколько минут и прекратился.

21, понедельник. И сегодня был такой же дождь и в то же время дня. А новости какие? Есть одна. Шех Лахам занял своими вооруженными скопищами деревню Мальху¹⁸¹, близ Крестного монастыря, и Бетжалу, подле Вифлеема.

22, вторник. Вчера была одна новость. А сегодня по следам ее пришли многие новости из Назарета и из австрийского консульства.

Вот новости назаретские, переданные мне приехавшим оттуда монахом Нифонтом. Он сумел и успел прекратить там ссоры православных арабов и многих из них возвратить в ограду нашей церкви из латинского костела и из протестантской кирхи. Эти новообращенцы письменно уведомили патриарха Кирилла о взаимном примирении и о возвращении в Православие и сподобились его благословения. Англичане прислали в Назарет своего пастора, не говорящего по-арабски. Он паству свою, состоящую из 30 душ, собирает в своем наемном доме и поучает ее через переводчика, что весьма скучно. Из наших в стаде его осталось только шесть человек, прочие 24 суть бывшие араво-католики. Для православных детей в Назарете устроена очень хорошая школа с двумя комнатами для учителя. Всех же душ нашего вероисповедания в Назарете – триста, да в окрестных местах считается их сто тридцать. Иорданские бедуины в окрестностях сего города ограбили тридцать деревень.

Австрийский консул Пиццамано заходил ко мне и известил мое любопытство, что уже началась война Турции с Россией, что наш консул Базили по этому случаю выезжает из Бейрута в Ливорно и что в Иерусалим скоро приедут консулы испанский и неаполитанский и будут поддерживать здешний францисканский монастырь в пику патриарху Валерге.

Английский консул Финн присылал ко мне своего переводчика спросить: действительно ли Базили оставляет Бейрут. Я отвечал: слышно, но официально не известно это.

25, пятница. Навестили меня православные лиддяне и между прочим говорили, что они избрали себе в иерея одного грамотного жителя села Абуда и представили его патриаршему наместнику для рукоположения. Я видел его. Неуклюж.

28, понедельник. Паша примирил Лахама и Абогоша, догнав их на телеге, по поговорке турецкой: Османлы догоняет зайца на арабе́. По случаю междоусобия этих двух шейхов подведомые им феллахи издержали 200000 пиастров. Одни бетжалиоты потратили 20000 пиастров на корм лошадям и на пропитание сборных ратников.

29, вторник. Другие говорят, что Лахам дерется с Абогошем, призвавшим к себе на помощь 1200 бедуинов с пределов Египта.

Октябрь, 9, пятница. Заношу в книгу Бытия моего письмо, отправленное сегодня к Базили в Бейрут.

Друже! Последнее письмо Ваше и при нем пять книг доставил мне г.Вебер. Вы пеняете, что я не пишу к Вам. Но как писать, когда у меня глаза болят? Не без усилия черчу и эти строки.

Все дела у нас идут как прежде. Дом наш отстраивается. Внутри великолепно. Училище в Лидде открыто. Патриаршая книгопечатня работает. Абогош и Лахам дерутся. Первый ополчился в Вифлееме с бедуинами Тайягие́, а второй расположился в Бетжале с бедуинами горскими. С часу на час ожидаю известий о битве. Христиане этих селений терпят ущерб, кормя вражью силу. Их обнищание впоследствии истощит казну свягогробскую. Беда от турок! Пора прогнать их в Мекку и Медину. Вы нехорошо делаете, что заставляете наместника ссужать деньгами девицу Бодрову. И без нас у него много нищих. Перестаньте срамиться и вышлите из Иерусалима всех наших бродяг, которые по улицам собирают щепки. Да напишите кому следует, что нашей духовной миссии в Св.Граде не на что купить ладана, елея, свеч и проч. Стыд и срам, и ужас!

Простите. Молю Бога, да сохранит Он Вас и все Ваше семейство.

10, суббота. Шехи Самханы около Набулуза ссорятся. По этому случаю там оставлены солдаты, которые должны прийти в Иерусалим.

Сцалтские христиане за Иорданом до египетского паши Ибрагима не слыхали об униатах. Они бьют тех проходимцев-проповедников, которые не верят, что в каждую Великую Субботу на Гроб Господень сходит благодатный огонь.

11, воскресенье. Сюда пришли солдаты из Набулуза.

12, понедельник. Абогош и Лахам ушли из Вифлеема и Бетжалы. Французский консул не смог примирить их. Напрасно же он ездил к ним позавчера.

13, вторник. Наконец сегодня в три часа пополудни австрийский консул Пиццамано лично объявил мне вот что: Россия воюет с Турцией; он из Бейрута получил предписание покровительствовать русским в Иерусалиме в течение шести месяцев; консул Базили уедет в Ливорно на французском пароходе в следующее воскресенье; вице-консулу Марабути дана рассрочка на 10 дней; потом и он должен оставить Яффу и ехать в Грецию.

15, четверток. Консул Базили письмом от 10 октября, за №175, уведомил меня, что он по случаю войны России с Турцией удаляется в Ливорно и что все русские, проживающие в Палестине, поручены покровительству австрийского консульства. Из письма его видно, что не получил никакого особенного приказания касательно нашей духовной миссии в Иерусалиме. Посему я не знаю, что делать в настоящих затруднительных обстоятельствах. Мысль ехать в Грецию, по совету Базили, ослабляется мнением, как бы эта поездка не почтена была своеволием. А намерение оставаться в Св.Граде уничтожается и страхом от врагов, и мучительностью от перерыва сношений с начальством, и предвидением неблагоприятного нам наушничества здесь латинских монахов и английской духовной миссии, и французского посольства, и наконец безденежьем. Ибо мне и сотрудникам моим высланы окладные деньги только за январскую треть сего года, которых, разумеется, не достаточно для нашего содержания не только в следующем, но и в текущем году. Колеблюсь между этими двумя крайностями; однако вижу исходную точку. Заповеданное Богом сохранение жизни, за исключением тех случаев, когда ею искупляется общее благо, мои недуги, небогатое здоровье моих сподвижников, сырость нашего помещения, которой уже не могут превозмогать наши несвежие силы, надежда на справедливое и милостивое внимание начальства к нашему неповинному страданию, – все эти естественные побуждения в связи с вышеизложенными, должно быть, понудят меня и сотрудников моих отправиться в Грецию и там ожидать приказаний и подмоги начальства, тем более что оттуда легко возвратиться в Св.Град, если то будет признано нужным даже во время войны. Умеряю силу этих побуждений, сколько могу, и потому отсрочиваю отъезд до первых дней месяца ноября. Тяжело мне руководствоваться своеличным расчетом. Предаюсь воле Божией и течению обстоятельств, кои, как известно, полагаются на весы мудрым и милостивым начальством.

Это самое без изменения изложено в письме к г.Базили, которое отправлено к нему сегодня.

16, пятница. Латинский патриарх и французский консул, пользуясь настоящим смутным временем в Турции и междоусобием Абогоша и Лахама, успели вторгнуться в православную деревню Бетджалу и устроить там молитвенный дом. Ha днях они послали туда священников своих и церковные книги. А вчера поехал туда и сам Валерга. Но греческий монастырь предъявил паше султанский фирман, по силе которого латины не имеют права не только священнодействовать там, но даже нанять дом. Паша вчера послал в Бетджалу приказ, чтобы тамошние христиане не принимали латин. Предъявитель сего приказа нагнал на пути туда патриарха Валергу и раньше его поспел в деревню. Приказ был объявлен. В тот же день узнал об этом французский консул и бегал к паше с просьбой, чтобы он отменил данный бетджалиотам приказ. Но паша, опираясь на фирман, отказал консулу в просьбе. Тогда француз этот разгорячился и сказал ему: Я поеду туда, останусь там и посмотрю: можешь ли ты выгнать меня оттуда по фирману с своими солдатами и пушками. Паша ответил ему: если хочешь, ступай туда, но сам и отвечай за последствия. Консул с досадой воротился домой и послал к паше своего переводчика с просьбой, чтобы латинскому патриарху дано было позволение проживать в Бетжале, когда он захочет. Паша не согласился, опираясь на фирман. Спасибо ему!

17, суббота. Вчера паша советовал Валерге выехать из Бетджалы. Но упрямый патриарх этот не послушал его. За то подговорены были старшины сей деревни нудить его к выезду всевозможными способами.

18, воскресенье. В Святогробском храме прочитан был фирман о войне России с Турцией, и здешним христианам внушено молить Бога о даровании султану победы над нами. Одначе ничья молитва не вознеслась к небу.

А с неба в четыре часа пополудни пролился дождь и в течение получаса мочил землю.

19, понедельник. Ночью и утром шел дождь.

20, вторник. В полдень лил крупный дождь, но недолго. Латинский патриарх не выезжает из Бетджалы.

21, середа. В четыре часа пополудни дождь.

22, четверток. Утро ясно, но весьма свежо. Таков же и день. Странное явление! В нашем архангельском саду виноградные лозы, уже лишенные своих листьев, снова пустили их и начали цвесть, как цвели весной. Что это значит? Наша духовная миссия опять расцветет здесь? Увидим.

24, суббота. Наконец, Хафиз-паша помирил сегодня Лахама и Абогоша. Первый обязался заплатить второму 25000 пиастров за разорение его людей. Деревня эн-Карым отныне будет состоять в ведомстве латинского монастыря, а Бетджала по-прежнему в зависимости от монастыря Святогробского.

Латины строятся в Бетджале. Паша не может выслать их оттуда. Какое слабое правительство.

25, воскресенье. Ha днях православные в Набулузе опять разделились на ся по следующему поводу. Со стороны их в меджлисе (судебном месте¹⁸²) заседал некто Дау́д. А так как он объявил себя протестантом, что прежде скрывал, то православные не захотели иметь его представителем своим в суде и на место его избрали знакомого мне Георгия, но не единодушно. Некоторые возражали: почему он, а не я, не я, не я, будет заседать в меджлисе. Таким образом, произошла ссора и даже драка. Недовольные пристали к Дауду. Этот сообщил их имена и самое дело английскому консулу Финну. А сей диавол пошел к паше и требовал, чтобы православные соперники Дауда были сосланы в каторгу в Сен-Жан-д’Акре. Наконец Святогробский монастырь послал туда монаха Нифона мирить враждующих.

Вчера я написал письмо директору азиатского департамента Николаю Ивановичу Любимову такое же, какое послано было консулу Базили 15 октября¹⁸³, но добавил вот что: «Ваше Превосходительство! Во имя Того, волею Которого указано мне и сотрудникам моим настоящее служение, я должен бы требовать от начальства всесторонних распоряжений касательно нашей судьбы. Но я смиряюсь, хотя и сознаю, что едва ли правильно мое смирение и едва ли достойно прикровенного в сем письме лица (Государя Николая Павловича), и прошу Вас обратить милостивое и справедливое внимание на наше положение в Иерусалиме в настоящих опасных обстоятельствах. Смиренно прошу Вас не терять ни одной минуты и исходатайствовать нам не только решение начальства касательно судьбы нашей, но и высылку всех причитающихся нам окладных денег и законных пособий на проезд, в наличной русской золотой монете, на имя австрийского консула в Иерусалиме г.Пиццамано, ибо векселей здесь некому променять, а наличные деньги весьма легко будут доставлены нам на австрийском пароходе, приходящем к Яффе через каждые 15 дней. Вы знаете, что у беднейших монахов нет никакой собственности. А я ведаю и объявляю Вам, что в настоящих обстоятельствах нет никакой возможности занять деньги в долг. Посему умоляю Вас снабдить нас чем должно в самоскорейшем времени и твердо надеюсь, что не будет презрено прошение вернейших сынов отечества, у которых ничего нет, кроме дарований, данных им от Бога; ничего нет, кроме пламенного усердия к службе; ничего нет, кроме разумного послушания начальству. Ежели в последние дни года текущего или в первые дни наступающего они не будут удостоены ни ответа, ни снабдения деньгами, то двое из них будут оставлены на произвол судьбы, а мне милосердный Бог, питающий и сохраняющий евангельских врабиев, покажет место, где я, после 24-летней многотрудной службы, обрету себе покой и спасение души вдали от мира, который весь в зле лежит, по изречению слова Божия.

P.S. Поскольку известные деньги высланы на мое имя только за январскую треть сего года, а расходы по известным статьям равняются окладам годовым, то да благоволит начальство выслать всю остальную сумму, причитающуюся на содержание нашей миссии духовной».

В тот же день тому же Любимову послано было и это письмо:

«Ваше Превосходительство! По ежегодным отчетам моим об ученых занятиях лиц, состоящих при мне, известно, что им преподается арабский язык вызванным мною из Дамаска Фадлаллой Саруфом. Сей христианин православного вероисповедания, кроме преподавания помянутого языка, в течение пяти лет исполнял должность переводчика при непрестанных сношениях моих с арабами как на месте моего служения, так и в любознательных путешествиях моих. Во все это время он вел себя весьма честно и исполнял свои условные обязанности с похвальным усердием, получая от меня и от сотрудников моих столовое содержание и скудную плату. Поскольку же в настоящих неблагоприятных обстоятельствах он должен возвратиться на свою родину в крайней бедности и с одними слезами, после того, как посвятил нам лучшие годы своей жизни и пожертвовал для наших целей всеми выгодами, какие мог получать от других занятий, и особенно от торговли; посему я осмеливаюсь поручить его Вашему вниманию и сердоболию и покорнейше прошу Вас исходатайствовать ему у начальства в единовременное пособие 500руб. сер. за великодушное пожертвование им своих сил и выгод нашим целям». (Просимое пособие было дано ему).

26, понедельник. Сегодня в Рамалле поссорились два православных феллаха за земби́л, в который ссыпается пшеница. Б. застрелил А: в глаз попала пуля; но и его самого изрубили в куски и в зембиле прислали к здешнему паше.

27, вторник. В ночь под следующий день ливмя лил дождь с громом и молнией.

28, середа. И сегодня пополудни молния, гром и дождь.

29, четверток. Вчера пришел сюда караван из Сцалта. Тамошние христиане и магометане, числом сто, привезли пшеницу и изюм. С христианами приехал священник их, отец Мансур, старик, и сегодня был у меня. По словам его, изюм приготовляется вот как: сперва в воду сыплют пепел, потом вливают деревянное масло, затем в этой воде обмакивают грозды и высушивают их солнечным жаром в течение десяти дней. От отца Мансура я узнал, чего прежде не ведал. В Сцалте, под одной церковью, есть гостиница для проезжающих. Местные христиане хотели было поместить в ней школу для детей, но магометане не дозволили им этого. Другая церковь там же имеет свой участок земли. Подле нее можно выстроить новую школу. Позволение на то будет дано. Сцалтийцы приглашали к себе учителя из Рафидии, известного мне Ибрагима. Но он не согласился. А Святогробский монастырь только обещался построить им школу, но ничего не сделал. Они еще не видели здесь епископа своего, который титулуется Филадельфийским. Отцу Мансуру я дал 20 пиастров и просил его молиться обо мне. Он спросил мое имя и минут через пять забыл, как меня зовут.

А я не забываю записать прошлые маленькие события, о которых узнал только сегодня. 1.В Лидде магометане ночью под 22 день октября бросали камни в дома христиан, сожгли новые ворота в церковном дворе, взяли несколько камней из развалин церкви св.Георгия и перебросили их во двор смежной с нею мечети своей. Христиане пожаловались на них мусселиму. Он отыскал виновных и втюрмил, а иерусалимский паша велел сослать их в ссылку. Однако лиддяне, по совету патриаршего наместника, простят их и упросят пашу помиловать их. Так это нужно в настоящее время, когда идет война турко-русская. 2.По случаю ссоры христиан и протестантов в Набулузе драгоман английского консула Финна 23 октября ездил туда защищать своих. Но так как этот день был пятница, чтимая магометанами, то судебного заседания не было. На другой день драгоман явился в магометанское присутствие и требовал суда. Местные судьи позвали свидетелей ссоры, православных христиан. Они показали, что протестанты первые затеяли ссору и драку, а потому православные поколотили их. Решено было оставить дело это без внимания. Тогда драгоман начал требовать, чтобы протестантам позволено было построить особый для них молитвенный дом, иметь особое кладбище и заседать в диване наравне с православными. Но судьи наотрез отказали ему, примолвив, что если и фирман последует, то не будет исполнен. Во время этих переговоров драгоман сидел на стуле против главного судьи, заложив правую ногу на левую, и стукал пальцем левой руки своей по подошве сапога своего. Магометане, видя это, вообразили, что англичанин считает их дешевле и хуже сапожной подошвы, и рассвирепели так, что драгоман едва уплел свои ноги. Финн просил было пашу перенести это дело в Иерусалим, но получил отказ.

31, суббота. Латинский патриарх не выходит из Бетджалы и строится там. Сегодня посланы солдаты в ближайшие к Иерусалиму деревни: Малху, Бетджалу, Веледже и Сафат для разделения их между Лахамом и Абогошем. Эта мера весьма неприятна была французскому консулу Ботте, который Лахаму сулил деревню Веледже, тогда как паша присудил ее Абогошу. Ботта выразил свое неудовольствие начальнику военного отряда. Но этот крупно отвечал ему: не ваше дело мешаться в распоряжение паши; присматривайте за подданными Франции, какие здесь есть, а подданным султана не указывайте: где кому жить и что кому делать.

После вечерни я передал Архангельский монастырь в заведывание патриаршего наместника.

Ноябрь, 1, воскресенье. Перед полуднем гремел гром и накрапал дождь. Пополудни скопились тучи над Иерусалимом, но уронили лишь несколько капель.

2, понедельник. Ночью под этот день снилось: Великая Княгиня Мария Николаевна подарила мне драгоценные четки, длинные, и сказала: Я очень худа стала. В горницу ее начало собираться множество священников, а я ушел оттуда налево в одну залу. Она нехороша – окрашена пепловидным цветом. В ней виден был сор и сидели певчие подле каких-то фигурных водоносов, а я с хор посмотрел на них и пошел далее. Вижу: навстречу мне идет митрополит с духовенством и архиереями, а за ним Государь Николай Павлович с генералами. Один из архиереев подал мне блестящую панагию в виде креста. Я надел ее на себя. Она вытянулась, сделалась весьма длинна и потускла. Однако я пошел рядом с митрополитом и чувствовал, что пол под нами был пуховый. Мы вязли в нем. Я даже спотыкался. Митрополит остановился, начал молиться и положил земной поклон. То же сделал и я. Этим сновидение кончилось. Гадаю, что оно предсказывает смерть Государя Императора, на которого весьма похожа Мария Николаевна. Слова ее: я худа стала, пепловидная и сорная зала и в ней духовенство и певчие, Государь молчащий, пол ненадежный, все это вместе взятое есть эхо моей души, предчувствующей кончину Государя, которого я очень люблю¹⁸⁴. Таков сон. А вот и действительность надневная. Я в Сцалт отправил учителя Ибрагима Ба́ргама из Рафидии и дал ему 200 пиастров на дорогу и обзаведение.

День ясен, но свеж.

3, вторник. День ясень и тепел. Цветут розы и другие цветы.

4, середа. А моя учебная попечительская деятельность отцвела. Сегодня я в последний раз заседал в ефории и ввел преподавание географии в народном училище. По моему настоянию, открыта школа в деревне Бет-Сахуре близ Вифлеема.

Слышно, что сегодня будут написаны мирные условия Лахама и Абогоша, что раздел между ними деревень сделан так, как хотел Лахам, и что он дружит с наместником нашего патриарха и выживает Валергу из Бетжалы.

Кстати, записываю памяти ради, как Валерга водворился в этой православной деревне. Один из жителей ее, быв должен кому-то 2000 пиастров, просил их у драгомана здешнего греческого монастыря и в залог отдавал свой дом, но получил отказ. Тогда он обратился к Валерге. Этот снабдил его деньгами и поселился в его доме.

6, пятница. В Иерусалим возвратился турецкий военный отряд, распределявший жителей, подведомых Лахаму и Абогошу. Начальник этого отряда (бимбаши) совсем разорил деревню Веледже, дабы она не доставалась ни тому, ни другому шеху, а жителей ее перевел в другие селения. Перетасовка поселян сделана и в эн-Карыме и в окрестных местах.

В Яффе магометане, по прочтении султанского фирмана о войне с Россией, били христиан. Но мусселим усмирил их.

7, суббота. Все дни ясны и очень теплы.

13, пятница. Говорят, что латинский патриарх в Бетжале воскресил осла, принадлежавшего одной вдовице, а воскресший улягнул его.

В Рамалле, по случаю смертоубийства, бывшего там 26 октября, рассвирепели две партии. Сильнейшая имеет там четыре сторожки, а слабейшая одну. Та хочет срыть эту единицу до основания, а хозяева ее грозятся. Шех Самхан мирит их и дал им срок обдуматься в продолжение пяти месяцев. В это время ни та, ни другая партия, по арабскому обычаю, не должны драться. Когда же срок пройдет и примирение соперников не состоится, тогда дастся новый срок или начнется война. В Рамалле одна партия Абогоша, а другая Самхана.

Сегодня был у меня монах Нифон, проживающий в Набулузе, и насказал мне новостей.

1. Из набулузского околотка Порта требует 3000 рекрут. Их вербуют; но каждый просит вперед 3000 пиастров на содержание семейства во время отсутствия его. Обыкновенно же каждому рекруту дается вперед только 500 пиастров и потом 50 пиастров ежемесячно. По этому случаю мусульмане требовали с набулузских христиан денежной помощи, но они не дали ни одной парички, ссылаясь на фирман, запрещающий взимать налоги с христиан на военные потребности. Однако у христиан деревенских взяты 5000 пиастров для рекрут.

2. Дело о драке протестантов с православными в Набулузе представлено в Бейрут муширу. Ответ его еще не получен.

3. Сам Нифон собирает установленные подати с христиан православных. В назаретском округе он уже успел собрать 50000 пиастров. С христиан набулузских правительство требует 7000 пиастров, но они не знают, какая это подать, потому что уплатили свой харадж. По этому делу приехал сюда о.Нифон, дабы спросить пашу о сомнительном налоге 7000 пиастров.

4. Назаретские протестанты не хотели вносить за себя 3000 пиастров, и акрский паша, по прежним спискам считая их православными, вздумал было взыскать эти деньги с греко-святогробского монастыря, но Нифон противостал и объяснил паше, что эти христиане уже не православные, а протестанты и что ежели их освободят от взноса подати, то пусть освободят и наших, так как те и другие суть равные подданные султана. Посему паша приказал взять с них 1500 пиастров, а об уплате другой полугоры тысячи просить английского консула. Но консул этот отказался от такой уплаты. Узнали об этом протестантики-назаретяне и повесили свои головы, а десять из них возвратились в католичество, которое прежде исповедывали.

5. В Рафидии Ибрагим Ба́ргам склонил было десять семейств к протестантизму и подал прошение английскому епископу Гобату о принятии их в его паству, но раскаялся и уехал в Сцалт учительствовать. А Гобат не отвечал на его прошение.

14, суббота. Утром нахлынули облака с запада и обложили все наше небо. В полдень был дождь проливной, а до трех часов – дробен; потом стало ясно и свежо.

15, воскресенье. Утро ясно и прохладненько. Из Дамаска получено верное известие, что тамошняя магометанская чернь, услышав о победе турок над русскими, взбесилась и стала бесчестить и бить встречных христиан. Одна толпа отправилась к униатской церкви с намерением ограбить ее. Но ага разогнал эту сволочь.

17, вторник. Уже давненько Ботта уехал в Бейрут с тем, чтобы у тамошнего мушира выхлопотать дозволение латинскому патриарху жить в Бетжале. А сегодня шехи этой деревни подали прошение иерусалимскому паше, чтобы он выжил от них сего патриарха. В прошении своем они прописали, что Валерга то обольщает, то устрашает их и что он обманом склонил на свою сторону одного бетжалиота и строит для себя дом, тогда как по фирману никакой франк не должен жить в их селении.

Валерга не постится, а ходит на охоту с ружьем. Это соблазняет христиан, так что они не знают, что и думать о нем.

19, четверток. В бытность бетжальских шехов в Иерусалиме у паши феллахи стреляли из ружей под окнами Валерги, дабы устрашить его, а после схитрили – сказали, что сам-де он призвал вифлеемитов стрелять ночью у дома его, а вину сложил на нас.

Но что же сделал паша по просьбе помянутых шехов? Он послал гонца просить патриарха выехать из Бетжалы во избежание больших неприятностей.

21, суббота. Ночью был дождь. День пасмурен. В полдень пошел дождь дробен, но скоро перестал. В 3½ часа воссияло солнце.

22, воскресенье. Ночью дождь. С утра до полудня дождь некрупный. Потом ясно, но холодно.

После ужина я созвал в комнату нашего переводчика Фадлаллу, о.Феофана, студента Соловьева и арабских домочадцев Юсефа и Ханну и велел им положить руки на малый, круглый, одноножный стол так, чтобы растопыренные пальцы их и плотно соединенные мизинцами и большими перстами составили одну неразрывную цепь, а сам стал поодаль от них и устремил на этот стол все внимание свое. Наш общий электромагнетизм проник и пропитал его. Стол тронулся и начал вертеться и вертеть молодцов их, немало струсивших, но крепко державших цепь свою перстовую. Тогда мне стало как-то страшно. Однако я не оробел и сурово крикнул столу: стой и скажи, сколько мне лет от роду. Стол остановился под цепью молодцов моих, приподнял ножку и мерно отстукал 49 раз. Точно, тогда мне было 49 лет. Я тотчас понял, что душа моя, знавшая лета моей жизни, силой воли своей взволновала и как бы осмыслила соприсносущный ей магнитный ток и этим током своим приподняла ножку стола 49 раз. Таким образом на деле оказалось, что я сам себя спросил, сам себе и ответил, только не обыкновенным способом, а посредством намагнитизированного дерева. После этого вопроса предложен был мною другой: возвращусь ли я в Иерусалим и после скольких лет? Стол отстукал три раза, потому что я сильно желал возвратиться в Св.Град и предполагал, что война и путешествие мое в Россию и обратно продлятся не более трех лет (Однако впоследствии оказалось, что неверно было предположение души моей).

25, середа¹⁸⁵. Позавчера, вчера и сегодня было пасмурно и холодно, и шел дождь с перерывами. В прошлый понедельник австрийский пароход не мог сдать вещей в Яффу по причине сильной бури, и отплыл в пристань Кайфы у подножия Кармила.

27, пятница. Греческий монастырь купил в Бетджале тот дом, в котором поместился Валерга. Эту покупку устроил башкяти́б, подговорив хозяина дома в мегкемэ, что сын-де его продал дом Валерге тайно от отца своего. А по турецкому закону такая продажа незаконна. Сегодня объявили Валерге, чтобы он выходил оттуда, но встретили упрямство его. Оно разгневало шехов так, что они стали грозить ему: выведем-де тебя и силой. Валерга же ударил одного из них палкой, а стоявший подле него патер дубинкой разбил голову другому шеху. Тогда бетжальцы озлобились и в доме выбили все окна. Патриарх этот заперся в одной внутренней комнате. Но озлобленные разломали крышу дома, разбили двери передней горницы, отломали и другие двери, ворвались туда, где спрятался Валерга, и застали его стоящим на коленях перед иконой Божией Матери, но, несмотря на то, вывели его вон из дома и выбросили все, что у него было. Однако он, по упрямству своему, не выехал из Бетжалы и поместился у одного тамошнего обывателя. Пока все это происходило, латинские патеры послали гонцов в Вифлеем и Иерусалим с известием о печальном событии. Вифлеемиты католики побежали выручать своего патриарха, но бетжалиоты встретили их на дороге и грозно сказали им, что если они перейдут в черту их, то будут убиты. А из Иерусалима сардинец Албенго, учивший моих студентов говорить по-французски, патеры, итальянцы и мальтийцы, все с оружием в руках, поехали верхами спасать Валергу и у городских ворот разругали греческих монахов, грозя им Францией, и кораблями, и войсками. Труд напрасный! Никто не посягал на жизнь их бородастого архиерея.

29, воскресенье. День ясен. Пред наступлением ночи освечало, гремел гром и пролился дождь, но недолго.

Валерга в Бетжале. Тамошние обыватели смеются над ним, поговаривая: отрежем длинную бороду его и будем мести ею нашу церковь.

Преосвященный Мелетий упрекал пришедшего к нему бимбашия за презрение подданных султана и за предпочтение им иностранцев и сказал ему: ежели вам приказано мучить и убивать нас, то начинайте с меня. Полковник отвечал ему: возьмите слово ваше назад; оно очень крупно и неприятно. Никто не думает мучить вас. Напротив, самих нас мучат франкопатеры и патриарх их своими затеями.

Паша и диван-ефендии дали знать бетжалиотам, чтобы они не беспокоили Валергу до окончания неприятного дела в Константинополе.

Ботта упрекал башкятиба за продажу Валергина дома грекам. А этот отвечал ему, что не мог поступить противно султанскому фирману, запрещающему франкам приобретать собственность в Турецкой империи.

Декабрь, 1, вторник. Дождь во весь день при сильном западном ветре.

2, середа. Льется дождь. Валерга опять введен в прежний дом его в Бетжале до получения ответа из Константинополя. А ввел его туда бимбаши.

Ботта настаивал у паши, чтобы девять бетжалинцев брошены были в тюрьму за то, что они будто бы поднимали руки свои на латинского патриарха. Но преосвящ. Мелетий не выдал их, и они теперь спокойно едят сытный пилав в греческом монастыре.

5, суббота. Позавчера, вчера и сегодня ясно и тепло. Хафиз-паша отозван из Иерусалима. При выезде его крепость салютовала ему пушечными выстрелами.

7, понедельник. Домочадец мой Фрументий заболел оспой. Смотреть за ним нанята арабка.

11, пятница. Все прошлые дни были ясны и теплы. Сейчас был у меня австрийский консул Пиццамано и говорил, что Ботта усиливается выслать отсюда францискан и на их месте водворить лазаристов, но это не удастся ему.

Набулузские рекруты в Сен-Жан-д’Акре прибили настоятеля тамошнего францисканского монастыря, разумеется ни за что ни про что. Он с монахами своими убежал в соседний городок Кайфу.

13, воскресенье. Латины празднуют Рождество Христово. Патриарх их не поехал в Вифлеем для священнослужения, боясь лишиться дома своего в Бетжале. Но и реверендиссим Св.Гроба, не любя его, отказался служить там, говоря, что вифлеемиты составляют паству Валерги, а не его.

В этот же день учитель Дионисий Клеопа, обидевшись тем, что монастырский драгоман в церкви стал на обычном месте его и не допустил его туда, объявил преосвященному Мелетию, что он более не будет преподавать богословие в патриаршем училище. Какое мелочное самолюбие!

14, понедельник. Ночью под этот день шел дождь, но недолго.

15, вторник. Ночью – тоже. А утро ясно. Из патриаршего училища ушел домой в Акру один из арабских учеников: не захотел учиться.

18, пятница. Около Набулуза кипит междоусобие. Какой-то шех Юсеф, злой, был не любим народом и лишен старейшинства. За это он разозлился и позвал к себе на помощь бедуинов, разорил непокорные ему деревни и между ними Нуссежбин. Но разоренные передались шеху Абд-ел-Гади. Была битва. Говорят, что бедуинов пало 50 человек, а феллахов 300.

Сегодня приходил ко мне архимандрит Афанасий Дамаскинец и жаловался, что греки презирают его здесь и что ему лучше удалиться отсюда. Но я убеждал его терпеть и помнить, что презрение происходит от гордости и легкомыслия, а не от злости.

19, суббота. В Иерусалиме и в Набулузе свирепствует оспа и заражает даже взрослых. А дни ясны.

Говорят, будто Антиохийский патриарх пожертвовал султану на войну 16000 пиастров, а Вселенский просил у него позволения сопровождать его в Адрианополь. У первого усердие принужденное, а у второго – не по разуму.

20, воскресенье. Ночью под этот день снилось, будто я в белом хитоне быстро несусь по воздуху и прилетел на родину. Иду к родительскому дому среди дерев, имеющих роскошную зелень, по высокой и благовонной траве. Все тут освещено ярким светом солнца. Я подошел к одному дереву и с самой верхушки его сорвал листья и цветы. От них пахло весьма приятно. Что означает сей сон? Означает возвращение мое в Россию и, думается, знакомство с какими-то высокими лицами, подобными высоким, многолиственным и цветущим деревам. (ΝΒ. Действительно, мне довелось бывать и гостить у Великих Княгинь: Марии Николаевны, Елены Павловны, Александры Петровны и у супруга ее и пользоваться покровительством Великого князя Константина Николаевича).

21, понедельник. День был ветреный. Вечером с запада неслись к нам облака, как дым печной. Ночью шел дождь.

22, вторник. С утра дождь дробен. С полудня до 6 часов было ясно.

Дионисий Клеопа примирился с драгоманом Святогробского монастыря.

23, середа. Ночью шел дождь. А с утра ясно и тепло. Мой Фрументий выздоровел.

24, четверток. Ясно. Вчера Валерга у здешнего турецкого начальства требовал дозволения ехать в Вифлеем торжественно. Ботта поддерживал его требование. Но диван просил его письмом отменить торжественность поезда во избежание какой-либо неприятности.

Хозяин дома, в котором живет сей патриарх в Бетжале, подал прошение в диван о высылке его оттуда, узнав, что он на все время пребывания своего в Вифлееме поставит в нем солдат.

Вчера Ботта в здешнем диване говорил, что четыре державы намерены покончить спор России с Турцией и покончат его так, что решение их будет неприятно русскому царю, но он будет принужден уступить общей воле. После сего этот ниневийский гробокопатель спросил присутствующих в диване: зачем живет здесь одно значительное лицо из русских? (Он разумел меня.) Турки отвечали ему, что не знают здесь никакого значительного лица русского. Тогда Ботта указал им на меня и прибавил, что я виновник всех печальных происшествий в Бетжале. Но за меня заступился представитель греческой народности в диване монах Григорий и сказал, что архимандрит Порфирий живет здесь лет шесть для спасения души своей, никуда не выходит из своей кельи и ни в чьи дела не мешается. Ботта опять возразил: нет, он прислан сюда русским правительством, и у него есть свита. Турки сказали ему: ежели находится здесь такой русский, то он должен выехать отсюда.

Ботта, по случаю поездки Валерги в Вифлеем на латинский праздник Богоявления, выпросил у дивана стражу в Бетжалу. А почетной стражи для провода его в Вифлеем ему не дали. Тогда Ботта стал домогаться, чтобы и греческому духовенству не дозволен был торжественный поезд к Яслям Христовым, но получил отказ.

26, суббота. Из Абиссинии пришли сюда поклонники и поведали, что там идет междоусобная война между расами. Младший из них и молодой побеждает старших.

28, понедельник. Приехал сюда турецкий архитектор, посланный султаном для починки купола над Гробом Господним. Сегодня прочитан фирман о сей починке в присутствии властных магометан и духовенства греческого и армянского. Потом все пошли осматривать купол, дабы узнать, вновь ли надобно сделать его или только починить. Оказалось, что главные стропила в нем подгнили. Итак, начнется ходатайство о новой постройке всего купола.

31, четверток. Последний день истекшего года был жаркий. А весь год этот был бранный, грозный и для нас черный. Ибо начальство наше не выслало нам денег и оставило нас среди врагов наших.

Буду продолжать дневник свой по-прежнему, но при беловой переписке его сопоставлю однородные предметы, потому что наскучила мне пестрота и неодноцветность записей. Я люблю монографии.

Аминь.