Беседа в неделю Ваий. Преподобного Иова, игумена Почаевского

Кто – из числа благоразумных рабов Христовых и радуется чести Владыки, тот пусть послушает нынешнего Евангелия (Ин. 12:1–18). Нынешнее Евангелие, возлюбленные, читаемое с ясным пониманием, показывает о нашем Владыке, что Ему уготовали сестры Лазаревы, когда одна из них Мария, глубоко почитая Его, умыла ноги Его миром драгоценным, и каким ответом Он заграждает уста Иуде, порицавшему сию жену за боголюбивое дело; какой Он удостоен был торжественной встречи, когда народ приносил Ему в дар ветви финиковые и громким голосом восклицал осанна: как и Христос, исполняя предреченное о Нем и Сам таинственно предзнаменуя нечто, то есть покорение неразумных язычников, всед на осля, приходит таким образом в Иерусалим. И не только это, возлюбленные, показывает нам нынешнее Евангелие, но между прочим оно показывает и совет, который совещали на Лазаря старейшины священников. Совещаша же, – сказано, – архиерее, да и Лазаря убиют (Ин. 12:10).

Но пора уже послушать и самых слов Евангелия, чтобы с точностью уразуметь все выражения. Поскольку иудеи имели обычай, прежде чем праздновать пасху в двадцатый день месяца, начинать ее и соблюдать с четырнадцатого числа, а в девятнадцатый день того же месяца употребляли нечто более обыкновенной пищи, тогда как доселе неважное было празднество (Исх. 12:18): то посему и Господь, следуя этим обычаям празднования, так как ни в чем не хотел нарушить закона, вечерял Сам со Своими друзьями, предваряя две пасхи. Ибо прежде шести дний пасхи прииде Иисус в Вифанию. Какой пасхи? Очевидно, законной: ибо не была еще преподана истинная Пасха, которою был Сам Христос, за нас приносимый в жертву: Пасха бо наша, – сказано, – за ны заклан бысть, Христос (1Кор. 5:7). И откуда Он пришел? – Из пустыни. Воскресив из мертвых Лазаря, – так как Его искали побить камнями, – Он удалился в пустыню, не желая их погибели. Потом Евангелист, показывая нам, что Вифания была отечеством Лазаря, прибавил: идеже бе Лазарь умерый (Иоaнн. 12:1). Затем он, как бы мимоходом, упоминает о чуде с Лазарем: его же, сказал он, воскреси от мертвых. Вообще он повествует, как бы с оттенком пренебрежения: сотвориша же Ему вечерю ту. Очевидно, это относится к Лазарю, так как они принимали Его не только как учителя благочестия, и не как друзья Его, Им любимые, но и потому, что Он воскресил из мертвых Лазаря. И Марфа, – сказано, – служаше. Эта сестра Лазарева всегда является более усердною к делу служения. Лазарь же, – сказано, – един бе от возлежащих с Ним. Евангелист как бы удивляется и, показав, что Лазарь не тотчас по воскресении своем предается снова земле и гробу, но остается в живых и ест и пьет, прибавил это и сказал: Лазарь же, – говорит он, – прежде смердевший четверодневный, и он тогда возлежал на вечери вместе с Иисусом. Мария же, – сказано, – тоже сестра Лазарева, приемши литру мира нарда пистика многоценна, помаза нозе Иисусове. Когда он говорит о мере мира, то показывает количество мира; а когда говорит: нарда пистика (верного), то показывает драгоценность этого мира: поскольку пистика, – сказал он, – то есть неподдельного и чистого от всего. Я скажу, что мера и достоинство мира, по намерению жены, указывают на цену Спасителя. Ибо не просто на деле она хотела оказать почесть Христу, а старалась указать на Его высшее призвание; но, недоразумевая, как бы eй по достоинству оказать честь, оставив многое, приняла и угостила Его тем, что имела. Ибо, взявши меру мира, сколько достаточно было помазать ноги Его, и мира некоего удивительного, и приятно пахнущего, – ибо нарда, – сказано, – пистика многоценна, – помазала ноги Иисусовы, веруя, что она благословится и от одного прикосновения. Великое же оказание почести, особенное выражение любви ко Христу – и в том, что она и не сочла это миро достойным более благородных частей Его тела, но села с ним только при ногах Его: ибо у ног Его валялась, желала облобызать Его стопы, но боялась, благоговела и трепетала. А это делала она для того, чтобы возблагодарить Его за труд, который Он предпринял для них, и возлить миро на Его ноги. Потом сказано: отре власы своими нозе Его, то есть потерла, погладила своими волосами, чтобы, как она думала, иметь Его в своей голове и тогда, когда Он уйдет: так она вся преисполнена была любви ко Христу! – Храмина же исполнися от вони масти благовонныя. Так, – сказано, – миро было многоценно, и испускало такое благоухание, что запахом его наполнился весь дом.

Но жена так, а Иуда как? Глагола же, – сказано, – един от ученик Его Иуда Симонов Искариотский. И что он говорит об этом услышим в конце слова, а теперь благовременно обратим внимание на то, как ничто не приносит пользы, если быть даже учеником Христовым, когда приходит леность: ибо говорящий то был один из учеников Христовых. Он не только осуждает достохвальный и боголюбезный поступок жены, но и намеревается Самого Учителя предать беззаконникам. Первую черту, отделяющую его от других учеников, Евангелист указал ту, что он назывался Иуда Симонов, – хотя был и другой Иуда по имени, но не назывался Симоновым, – и что он родом был Искариот, назван по отечеству, и присовокупил: иже хотяше Его предати. Видишь ли, какое зло составляет для тебя леность? Но посмотрим, что он говорит? Хотя он ничего здравого не говорит, но от растленного своего разума, однако послушаем, не для того только, чтобы упрекнуть уче- ника, а чтобы и самим не говорить подобного по таким же побуждениям. Чесо ради, – сказал он, – миро сие не продано бысть на трех стех пенязь, и дано нищим? О несвоевременное запрещение! о христоненавистное желание! Подобало нам удивиться вере, подобало нам преумножить честь Учителя; а он непристойно осуждает ее, и измеряет миро, и предлагает нищих. Зачем, – сказал он, – напрасно пролито столько мира? зачем оно не продано было покупщикам за дорогую цену? зачем из этой цены не подано было нищим? А это он говорит не о нищих делая попечение, но обнаруживая пристрастие к стяжанию своего имения, как и сам Евангелист показывает, говоря: сие же рече, не яко о нищих печашеся, но яко тать бе, и ковчежец имяше и вметаемая ношаше. Предлогом же к своему лихоимству он делает нищих: ибо он говорил это не потому, что заботился о нищих, но потому, что, имея ковчежец и нося влагаемое, надбирал оттуда. Под ковчежцем же разумей некоторый влагалищный сосуд, в который влагают то, что дает кто-либо. Что же Иисус? Он не обличает его, желая посрамить его долготерпением и призвать со многим смирением, но указывает на усердие жены и вместе с тем намекает и на его образ, ибо Евангелист присовокупил: рече же Иисус: не дeйте ея, да с день погребения Моего соблюдет е. Итак, здесь Он не только отвечает за жену, но и напоминает Иуде о замышляемом им предании и о том, что Он идет туда на страдание. Для чего ты так ослабляешь веру жены? Не беспокой ее! Ибо, когда Я восхощу умереть, то вы не можете сделать сего, потому что не будете иметь времени: пусть это делает она невозбранно. – Потом, дабы тот не думал, что он предпочитает Ему нищих, Спаситель привел и некоторую причину Своего ответа и сказал: нищия бо всегда имате с собою, Мене же не всегда имате. То, что Он говорит, обозначает следующее: „когда Я – в мире, то не подобает Меня оставлять и заботиться о подаянии; но когда Я взят буду от вас, тогда все остающееся свободно отдавайте нищим“.

Разуме же народ мног от иудей, яко ту есть: и приидоша не Иисуса ради токмо, но да и Лазаря видят, его же воскреси от мертвых. Пожелали видеть Лазаря, надеясь услышать от него что-либо новое и недоведомое, и это привлекало многих к Иисусу. Посему и это произошло по смотрению, чтобы таким образом многих привлечь к себе. Но злоба никогда не знает покоя. Совещаша же архиерее, да и Лазаря убиют: яко мнози его ради идяху от иудей, и вероваху во Иисуса. О, убийственное и неблаговидное их намерение! Видя, – сказано, – старейшины священников, что из желания видеть Лазаря многие приходили к Иисусу, и не остановились на этом, но приходили к Нему верою, совещались и Лазаря убить вместе с Иисусом. Однако смотри, как Иисус, яко Бог, направляет это намерение, не только убийц удерживает от их стремлений, но и заставляет народ приносить Ему похвалы, как Богу. Во утрий же день, – очевидно, по угашении ярости удалением, которое между тем дало бы им время и возможность совещаться о чем-либо достойном, – народ мног пришедый в праздник, слышавше, яко Иисус грядет во Иерусалим, прияша ваия от финик, и изыдоша в сретение Ему. О, как опрометчивы намерения старейшин священнических! Они старались восстановить против Него и народ, а этот последний не думает делать никакого зла Иисусу, но при входе Его приносит в дар финики и восхваляет грядущего Царя Израилева. Ибо многие, – сказано, – из пришедших на праздник в Иерусалим, слышав, что идет Иисус, взяли финиковые ветви и ими встретили Его, почитая Его, как победителя смерти: поскольку существует обычай воздавать победителям почести; Христос же победил смерть, воскресив из мертвых Лазаря. Потом сказано: зваху глаголюще: осанна, благословен грядый во имя Господне Царь Израилев. Что значит осанна? Спаси, или, как думают некоторые, хвала и слава; а то и другое проповедует Его Богом. Ибо сила спасать, как и хвала, должна быть приписываема одному только Божию естеству. То, что они говорили, обозначает следующее: спаси, как Бог; или, как другие говорят, – ты один хвален Бог, один прославлен, так как Ты победил смерть. Потом они присовокупили: благословен грядый во имя Господне, разумея первое Его пришествие, или проповедуя второе. Он предостоин всякой хвалы, – сказано, – ныне как Господь, грядущий разрушить державу смерти, и опять имеющий придти со славою судить все человеческое естество, Царь Израиля, не чувственного только, но и разумного Израиля, который ясно видит Бога. Обрет же, – сказано, – Иисус осля, всед на не, представляя нам пример и притчу, что везде нужно предпочитать худое и смиренное, и вместе предзнаменуя призвание Им язычников: а осел по закону есть что-то нечистое. Таковы и люди из язычников. Но Господь, воссевши на него, не только возводит в вышний Иерусалим, но и исполняет пророчество, ибо присовокуплено: яко же есть писано: не бойся дщи Сионя; се царь твой грядет, седя на жребяти осли. Не бойся, – сказано, – Сион, но дерзай! Этот царь не таков, каковы были древние, неправедные, лихоимцы, но кроток и смирен; Он грядет не в сопровождении воевод, но по заповеди восседая на жребяти, как сказано, – осли, поскольку таковы люди из язычников, по нечестию необученные, устремляющиеся без порядка и не наставленные примерами. Ибо совершаемое ныне Христом проречение, имело исполниться в последствии. Сих же, – сказано, – пророчески изреченных Захариею, не разумеша ученицы Его прежде, что это относится ко Христу, и что Он называется царем Сиона, и что Он представлен со славою входящим в Иерусалим. Ибо, по смотрению, разум их как бы скрылся от них, чтобы они более здесь соблазнялись о Нем, видя Его страдание и сопровождавшие оное бесчисленные обстоятельства. Но егда, – сказано, – прославися Иисус, тогда помянуша, яко сия быша о Нем писана, и сия сотвориша Ему. Тогда, – сказано, – по смотрению, они не разумели, когда Он приготовлялся к распятию. Когда же Он прославился воскресением и явился как Бог истинный: тогда, поскольку, воспоминал им Дух Святой, они уразумели, что это писано было о Нем и что поэтому они сотворили Ему сие, чтобы ничто из древле предвозвещенного о Нем, не осталось без исполнения. – Потом Евангелист открывает нам и причину, по которой многочисленный народ поспешил сретить Иисуса, ибо он присовокупил: свидетельствоваше убо народ, иже бе прежде с Ним, егда Лазаря... воскреси от мертвых. Такое, – говорит он, – стечение народа произвел народ, бывший с Иисусом, когда Он Лазаря воскресил от гроба и из мертвых. По истине, он свидетельствовал, и во всяком случае привлекал Иисус. Посему и сказано: сего ради и срете Его народ, яко слышаша Его сие сотворша знамение; то есть, причиной стечения народа был слух о том, что Иисус воскресил Лазаря из мертвых: ибо очевидно, что воскресить четверо- дневного из гроба свойственно Единому всеми владеющему и все могущему. Но ты посмотри, какое у народа благоразумие? Он, – сказано, – увидев Лазаря, воскресшего из мертвых, не скрыл чуда, но все представил, свидетельствуя и проповедуя истину. И опять, услышав от очевидца, он не остался дома по лености, но тотчас поспешил к Иисусу, чтобы и Лазаря видеть, и объять Самого Иисуса, и чистосердечно восхвалить и почтить Его, как общего благодетеля.

Итак, будем и мы, возлюбленные, подражать им, не будем скрывать чудес Божиих, но возвестим о них всем: не с гневом поведаем о них, сами не преобидим, но дерзнем на путь, не пощадим труда, лишь бы только принесть дары Благодетелю всех, и выйдем на сретение Ему, приступая безобидно. Этим мы принесем дары Христу, этим мы сотворим Ему предстилания, смотря не на землю вниз, но взирая вверх на небо, туда направляя весь наш разум. Наше бо, сказано, – житие на небесех есть (Флп. 3:20). И еще: горняя мудрствуйте (Колос. 3:2). Кто это нам повелевает? Павел, великий проповедник истины, в конце пришедший глас. Ему покоримся и мы, и не будем мудрствовать ничего земного, но будем все на небеси. Итак, находясь на земле телом, а стремясь вверх и направляя туда душу, как финиковые ветви, войдем в славу сотворившего нас Бога. Ибо Ему честь и поклонение ныне и всегда и в бесконечные веки. Аминь¹⁷⁶.