Беседа на Преображение Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. Святого Василия, епископа Селевкийского¹⁴⁵

Едва лишь солнце бросает лучи свои на землю, как, затемняя сонмы звезд и уничтожая блеск луны, яснейшим сиянием своим отнимает возможность созерцать сии светила, прекращает течение ночи, разгоняет светом мрак и все облачает прелестями света; и хотя оно одно, но освещает лицо всего видимого мира. Однако же, несмотря на то, что солнце отличается такими свойствами, этим еще не доказывается, что сияние его есть высшая степень света: ибо на него дерзают смотреть смертные очи, и облако, заслоняя большей частью, ослабляет солнечные лучи, даже тенистая роща уничтожает свет; наконец, ночь разделяет время поровну с солнцем. Не таков свет Господень (нечестиво даже сопоставлять тварь с Творцом!): он не затмевается никакой сменой ночей и отличается такими свойствами, что поражает людей и не доступен даже для ангелов. Окруженный этим-то светом, Христос Господь, как бы возвращаясь с знаменем победы, снидет с неба при Своем втором пришествии к людям: ибо тогда, отложив воинские доспехи, Он облечется одеждой победителя и явится не уничиженным как прежде, но величественным и страшным

Желая открыть славу сего пришествия ученикам, Господь сказал: Суть нецыи от зде стоящих, иже не имуть вкусити смерти, дóндеже видят Сына Человеческаго, грядуща во царствии Своем (Мф. 16:28). Вы, созерцающие нынешний уничиженный вид Мой, по неведению ума не постигаете высоты тайной премудрости; предел видения для вас является пределом знания. Поэтому Я открою вам некую часть несозерцаемого Моего вида и этим видением воодушевлю вас надеждами будущего. Я говорил вам о страдании, и вы смутились душей. Я сказал, что должен буду вознестись на крест, и ум ваш поколебался страхом. Я сказал: аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возмет крест свой, и последует Ми (Лк. 9:23), ибо участие в кресте есть проявление любви; но при первом же напоминании о кресте вся ваша твердость пропадает. Я сказал: кая польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит, но не подавил в вас страха силой речи. Я говорил: или что даст человек измену за душу свою (Мф. 16:26); но речь Моя осталась для вас непонятной. Я сказал, что приидет Сын Человеческий во славе Своей (Мф. 25:31); а вы подумали, что Я рассказываю вымыслы. Поэтому, так как слова не действительны, научают дела: суть нецыи от зде стоящих, иже не имут вкусити смерти, дóндеже видят Сына Человеческого, грядуща во царствии Своем. Это, впрочем, еще не есть время второго пришествия: ибо Мне необходимо быть распяту на кресте, покорит ад и проповедать воскресение умершим, – необходимо, воскресши из мертвых, вознестись на небо, всюду распространить проповедию Евангелие и, таким образом, соделать всем известным Того, Кто возвещается в Евангелии. Вам же, Моим ученикам, Я поспешу скорее дать образ того пришествия, чтобы, насладившись временным видением, вы утвердились в вере и на будущее время. Суть нецыи от зде стоящих: некоторые, но не все, потому что Я не сделаю видения доступным для всех: пусть то, что вы увидите, останется после видения тайной.

Сказавши это, – повествует Евангелист, – Господь поят трех учеников – Петра, Иакова и Иоанна (Мф. 17:1); делая сих зрителями, прочих Он оставил слушателями. И возведе их на гору высоку едины. Зрители были передупреждены: очи с ожиданием напряжены и открыты, душа страхом усиливала желание видения. Когда они так ожидали грядущего исхода дела, вдруг Христос преображается перед учениками, изменяет образ и, облачившись одеянием света, являет лицо Свое сияющим блистанием молнии. Исходящие из человеческого образа лучи сияют Божественными красотами; солнце видит то, чего прежде не знало. Некогда ты, солнце, остановилось, ожидая победителей евреев; ныне ты видишь блеск, какого прежде никогда не видело. Писатели Евангелий, повествуя об этом видении, каждый по своему излагают речь: поскольку у них не доставало слова, чтобы ясно передать ее: один говорит: и просветися лице Его яко солнце (Мф. 17:2), потому что не имел никакого более ясного образа, другой же: и ризы Его быша блещащася яко снег (Мк. 9:3). Конечно, представившееся зрелище, блеском видимого поражая созерцающих, таинственно предизображало грядущего Судию вселенной. Вместе с Ним явились также и начатки живых и умерших, чтобы возвестить присутствовавшим, что Господь есть Судия живых и мертвых: ибо Моисей, хотя был вождем и установителем законов, но окончил жизнь смертью; Илия же, воодушевленный Божественной ревностью, соделался огненным возницей и превзошел законы природы.

Доселе одни считали Господа Илиею, а иные одним из пророков; ныне же перестают именовать Его пророком, потому что видят, что Он почитаем пророками: Моисей молится, Илия повергается ниц; и этим свидетельствуется, что предстоящий есть Господь, а не раб. Петр же, хотя и видел это, однако еще не понял, от величия чуда быв смущен умом: вследствие сильного желания зрелища, он забыл обо всем и, объятый величайшим восторгом, привязывается к месту, говоря: сотворим зде три сени, Тебе едину, и Моисееви едину, а едину Илии. Он сам выдает свое неведение, поскольку причислил Господа к рабам, думая, что подвластные равночестны с господином. Однако Петр недолго находится в этом заблуждении, ибо прогремевший свыше гром исправляет не ведение, возвещая, что это не так. Почему вы низводите Господа в разряд рабов? Желаете знать различие? Сей есть Сын Мой возлюбленный. Тех рабов Я создал, а сего Сына родил из Моего существа. Он – Сын Мой, хотя ради вас принял зрак раба. Он во свете живет неприступнем (1Тим. 6:16), хотя ради вас умерил Сияние. Блаженны очи, созерцавшие Христа в одежде Жениха! блаженно зрение, преспокойно узревшее страшный день суда! В самом деле, что иные увидят с трепетом, то они видели с наслаждением: ибо какая сила очей выдержит созерцание страшного дня судного, когда земля потрясется, и море, волнуясь, будет возвращать поглощенные со времени Адама человеческия тела? Тогда с ангелами и небеса, не перенося ужаса, вострепещут, поскольку небо свиется аки свиток (Ис. 34:4), в том смысле, что немедленно, при появлении Царя, служители снимут завесы, простертые перед дверьми. По уничтожении неба взорам предстанут сияющие необыкновенным блеском чиноначалия ангельских Сил, явятся тысячи тысяч и тьмы тем ангелов; и тогда узрят нисхящего Господа, затмевающего все светила неизреченным светом, осиявающим Его. Кто устоит против такого зрелища? кто подавит страх? Если мы не переносим частого сверкания молнии, и нередко блеск повергает на землю того, кто смотрит, то что скажет, когда кто узрит грядущим Самого Мечущего молнии? Когда звучащие трубы возбудят мертвых из гробов; когда будет произведен суд желаниям, делам и помыслам душевным; когда, произведший начало скверных помыслов, дьявол связанный потребован будет на суд; когда сонмы людей будут разделены: то какой удел получит каждый? чей будет – Христа ли сидящего, или подсудимого губителя? Ибо для всех будет общий призыв, и быстрота воскресения будет, по свидетельству Павла, такова, что умершие притекут шагами равными с теми, которые изменятся: мы живущии оставшии в пришествие Господне не имамы передварити умерших (1Сол. 4:15): и умерший не предстанет позднее живущих потому только, что погребен в могиле. Все со страхом будут ожидать решения Судьи, не зная того, услышат ли: приидите благословеннии Отца Моего, или: идите от Мене во огонь вечный, уготованный диаволу и аггелом его (Мф. 25:34, 41), после того как по решении дел Он праведно определит положение каждого.

Итак, Господь дал апостолам образ сего страшного зрелища. Изменим же заранее нравы, добрыми делами взыщем свободы и прежде времени суда тщательно приготовимся к защите, да не будем осуждены вместе с осужденным врагом, но да взойдем на небо с любящим Христом, как наследницы Богу снаследницы же Христу (Рим. 8:17), Ему же слава, честь и поклонение со безначальным Отцом и благим и животворящим Духом ныне и присно и во веки веков. Аминь.¹⁴⁶