Беседа на день Пятидесятницы. Святого Григория Двоеслова, папы римского

Из Деяний Апостольских вы, возлюбленные братья, слышали, что Дух Святой явился над Апостолами в огненных языках и даровал им ведение иных языков. Сим чудом Дух Святой показывает не иное что, как то, что Святая Церковь, исполненная тем же Духом, долженствовала говорить языками всех народов. Те, которые, вопреки Богу, усиливались построить башню, потеряли общность единого языка (Быт. 1:8); а, в этих, которые смиренно боялись Бога, все языки приведены в соединение. Итак, здесь смирение заслужило помощь, а там гордость – смешение.

Но почему Дух Святой, совечный Отцу и Сыну, явился в огне? Почему явился в огне и вместе в языках? Почему Он является иногда в голубе, а иногда в огне? Почему над Единородным Сыном Дух Святой явился в виде голубя, а над апостолами во огне (так что ни на Господа не сходил в огне, ни над учениками не являлся в виде голубя)? – Совечный Отцу и Сыну Дух Святой является во огне потому, что Бог есть бестелесный, неизреченный и невидимый огонь, по свидетельству св. апостола Павла: Бог наш огнь поядаяй есть (Евр. 12:29). Бог называется огнем, пoелику Он поядает ржавчину грехов. Об этом огне (небесная) Истина говорит: огня приидох воврещи на землю (Лк. 12:49), ибо землей названы земные сердца, которые, всегда вмещая в себе низшие помыслы, попираются злыми духами. А Господь посылает огонь на землю, когда дыханием Святого Духа воспламеняет сердца плотских людей; и земля горит, когда плотское сердце оставляет похоти настоящего века и воспламеняется любовью к Богу. Итак, Дух (Святой) прилично явился в огне, потому, что из всякого сердца, Им наполняемого, Он изгоняет бесчувственность холода и воспламеняет оное любовию к вечности. – В огненных же языках Дух Святой явился потому, что всех, кого наполняет, Он соделывает вместе и пламенными и говорящими. Огненные языки имеют учители веры, так как, проповедуя о любви к Богу, они воспламеняют сердца слушающих (ибо праздно слово учащего, если оно не может воспламенить любви). Этот-то пламень учения ощущали из уст Самой Истинны те, которые говорили: не сердце ли наше горя бе в нас, егда глаголаше нама на пути, и егда сказоваше нама писания (Лк.24:32)? Ибо от слышанного слова воспламеняется Дух, исчезает холод бесчувственности, ум, стремясь к горным желаниям, становится чуждым похотей земных; и избранные Божьи никогда не слушают заповедей небесных с холодным сердцем, но пламенеют к ним огнем внутренней любви и ревности по правде. – Но Дух Святой являлся и в виде голубя и в огне: пoелику всех, исполненных Им, Он соделывает простыми и пламенными: простыми по чистоте, пламенными по ревностному подражанию. Богу не может быть благоугодна ни простота без ревности, ни ревность без простоты; потому-то Сама Истина говорит: будите мудри яко змия, и цели – просты яко голубие (Мф. 10:16). Итак, пoелику оный Дух научает и непорочности и простоте, то Он и должен был явиться и в огне и в голубе для того, чтобы всякое сердце, которого касается Его благодать, было и спокойно (просто) по свойству кротости, и пламенно по ревности к правде. – Наконец, почему Дух Святой на Самого Искупителя нашего, Ходатая Бога и человеков, сошел в виде голубя, а на учеников в виде огненном? Известно, что Единородный Сын Божий есть Судия человеческого рода. Но кто устоял бы пред Его правосудием, если бы Он в ревности по правде восхотел судить прегрешения наши прежде, чем собрал нас кротостию? Посему, соделавшись человеком ради людей, Он явил себя кротким для людей. Он не хотел поражать грешников, но хотел собрать их; Он прежде хотел исправлять кротостию, чтобы иметь тех, кого после можно было бы спасти на суде. Таким образом, Дух Святой долженствовал явиться в виде голубя над Тем, Кто приходил не для того, чтобы по ревности уже поразить грехи, а для того, чтобы по кротости еще терпеть их. Напротив, над Апостолами Дух Святой долженствовал явиться в огне, чтобы те, которые были простыми людьми, а потому и грешниками, воспламеняли духом других рабов против их самих и сами в себе покаянием очищали те грехи, которые Бог терпел по снисхождению. Ибо и самые приверженные к Небесному Учителю, не могли быть без греха, по свидетельству св. Евангелиста Ионна, изрекшего: аще речем, яко греха не имамы, себе прельщаема, и истины несть в нас (1Ин. 1:8).

Итак, Дух Святой в огне сошел на людей, а в виде голубя явился над Господом, для того чтобы мы в ревности к правде тщательно наблюдали за грехами своими, по снисхождению и милости терпимыми, и всегда попаляли оные пламенем покаяния. Дух Святой явился над Искупителем в виде голубя, а над людьми в огне для того, чтобы, во сколько раз строгость нашего Судьи сделалась для нас умереннее, во столько наша слабость сделалась против самой себя пламеннее.

О Боге Духе Святом написано: овому бо Духом дается слово премудрости, иному же слово разума, о том же Дусе: другому же вера, тем же Духом: иному же дарования исцелений, о том же Дусе: другому же действия сил, иному же пророчество, другому же разсуждения духовом, иному же роди языков, другому же сказания языков. Вся же сия действует един и тойжде Дух, разделяя властию коемуждо якоже хощет (1Кор. 12:8–11). Духом уст Его вся сила их (Пс. 32:6). Апостолы не решились бы противостоять властям мира сего, если бы их не укрепило могущество Святого Духа. Мы знаем, каковы были эти учители Святой Церкви прежде Сошествия Святого Духа, и видим, как сильны стали они по Сошествии Его. Действительно, сколь немощен был апостол Петр и сколь робок до Сошествия Духа, об этом скажет, если спросим, служанка привратница. Пораженный одним голосом женщины устрашившись смерти, он отрекся от Жизни (Мф. 26:69–72); и вот что замечательно: Петр отвергся Спасителя на земле тогда, когда разбойник исповедал Господа на кресте (Лк. 23:41–42). Но посмотрим, каким явился этот столь робкий муж после Сошествия Святого Духа. Сходится собрание правителей и старейшин. Апостолам, уже наказанным, объявляется, чтобы они не дерзали говорить о имени Иисуса, но Петр с великим дерзновением ответствует: повиноватися подобает Богови паче, нежели человеком (Деян. 5:29). И опять: аще праведно есть пред Богом, вас послушати паче, нежели Бога, судите. Не можем бо мы, яже видехом и слышахом, не глаголати (Деян. 4:19–20). Они же убо идяху радующеся от лица собора, яко за имя Господа Иисуca сподобишася безчестие прияти (Деян. 5:41). Вот, в наказаниях радуется тот самый Апостол, который прежде страшился слова, – и тот, кто прежде, быв спрошен, убоялся голоса служанки, по Сошествии Святого Духа, быв наказан, презирает могущество князей. Приятно возвести взоры веры на силу Зиждителя – Духа Святого и хотя кратко рассмотреть отцов Ветхого и Нового Заветов. Вот открытыми очами я вижу Давида, Амоса, Даниила, Петра, Павла, Матфея; но, желая рассмотреть, каков – этот Зиждитель, изнемогаю в самом рассмотрении моем. Он (Дух Святой) наполняет отрока играющего на гуслях, и соделывает его Псамопевцем (1Цар. 16:18); наполняет собирающего ягоды и соделывает его пророком (Ам. 7:14); наполняет целомудренного отрока и соделывает его судией старцев (Дан. 13:46); наполняет рыбаря и соделывает его проповедником (Мф. 4:10); наполняет гонителя и соделывает его учителем языков, (Деян. 9:1...); исполняет сборщика податей и соделывает его Евангелистом (Лк. 5:27–28). О, какой Создатель – этот Дух Святой! Не нужно много времени для изучения всего, чего Он хощет, потому что едва только коснется, Он научает ум, и одно прикосновение Его есть уже научение: ибо озарением Он тотчас изменяет дух человеческий, вдруг заставляет его не быть тем, чем он был, – вдруг располагает быть тем, чем он не был. Размыслим о святых наших проповедниках (Апостолах), каковыми Дух Святой застал их в нынешний день и каковыми соделал их. В самом деле, по опасению от иудеев они были собраны в одной горнице, всем им был известен их природный язык; однако же, и на том самом языке, который знали, они не дерзали открыто исповедывать Христа. Пришел Дух Святой и научил их ведению различных языков, а в сердце вложил силу дерзновения (Деян. 2:2). И те, которые прежде боялись даже на своем языке говорить о Христе, начали проповедывать Спасителя и на других языках (ибо вспламененное сердце презрело те мучения телесные, которых страшилось прежде, – препобедило силу плотяной болезни любовию к Создателю). Те, которые прежде из боязни уступили своим проповедникам, уже властию повелевают им. Итак, Тот, Который вознес их наверх такой высоты, не соделал ли, так сказать, души земных людей небесами?

Помыслите же, возлюбленнейшие братие, сколь велико после воплощения Единородного Сына Божия нынешнее празднество Сошествия Святого Духа. Как то, так и другое празднество почитаемо: потому что во время того Бог, пребывая Богом, принял человечество, а во время этого люди приняли сошедшего свыше Бога; во время того Бог по естеству соделался человеком, а во время этого люди по усыновлению сделались богами. Итак, если мы не хотим до смерти оставаться плотскими, то возлюбим Животворящего Духа. Впрочем, поскольку плоть не знает Духа, то, может быть, кто-либо в плотском помышлении скажет самому себе: «как я могу любить того, кого не знаю»? – В этом и мы согласны, потому что ум, устремленный к видимому, не умеет видеть невидимого: он ни о чем не помышляет, как только о видимом, и когда даже не заботится о нем, внутри носит образ его и, поскольку почивает на телесных образах, то и не в состоянии подняться до бестелесного. От этого происходит то, что он тем менее знает Создателя, чем более в мыслях своих сродняется с телесными тварями. Но, хотя мы не можем видеть Бога, однако имеем нечто такое, что служит путем, которым Он приходит пред взоры нашего познания. В самом деле, Кого мы не в состоянии видеть каким-либо образом Самого в Себе, Того теперь может созерцать во святых Его. Когда мы видим, что они производят чудесные дела, то удостоверяемся, что в их душах обитает Бог. Для вещей бестелесных мы возьмем пример с телесных. Никто из нас не может ясно видеть восходящего солнца, смотря прямо на круг его, потому что напряженный взор поражается лучами его; но мы видим горы, освещенные солнцем, и видим потому, что солнце уже взошло. Итак, пoелику мы не можем видеть Солнца правды Самого в себе: то будем взирать на горы, освещенные сиянием Его, т. е., на святых апостолов, которые сияют добродетелями, блистают чудесами, которых окружает свет рожденного Солнца, – и посредством которых, как бы посредством освещенных гор, это Солнце, Само в Себе незримое, соделалось видимым и для нас. Ибо сила Божества Самого в Себе есть как бы солнце на небе, а сила Божества в людях – солнце на земле. Таким образом, на земле мы видим Солнце правды, Которого не можем видеть на небе, чтобы, идя непреткновенным путем делания при помощи этого (земного) солнца мы возвели некогда взоры к небу для созерцания Оного. Но на земле мы идем по пути непреткновенной ногой тогда, когда всем сердцем любим Бога и ближнего, потому что нельзя истинно любить ни Бога без ближнего, ни ближнего без Бога: не любяй брата своего, егоже виде, Бога егоже не виде, како может любити (1Ин. 4:20)?

Будем же, братие, любить ближнего, – будем любить того, кто возле нас, дабы быть в состоянии возлюбить и Того, Кто выше нас. Пусть в ближнем душа узнает то, что она должна делать для Бога, дабы вполне заслужить нам с ближними радость в Господе. Тогда мы достигнем той радости горних ликов, на которую мы ныне прияли залог Святого Духа. Всею любовию устремимся к тому концу, в коем будем радоваться без конца. Там – святое общество небесных граждан, там торжество – несомненно, там покой – безопасен, там – мир истинный, уже непрерываемый, а даруемый нам Господом Иисусом Христом, Который живет и царствует с Богом Отцом, вместе со Святым Духом, Сый Бог во все веки веков. Аминь.¹²⁶.