Воспоминания и чувства христианина

Молчанье там вполне пристойно,

Где во дни оны в тишине,

Молчало долго Божье Слово,

Где даже говора людского

Оно желало избегать.

Но как молчать! мне как молчать,

Когда восторг противоречит,

Когда я в городе святом,

Где чувство, полное Христом,

Неумолкаемо лепечет:

Вот те великие места,

О коих с детства сердце знало;

Вот град – кормилица Христа,

Где Божье детство протекало!

Вот здесь, вот здесь, на сих местах,

На лоне Матери носимый, Возрос

Он, чтимый и любимый,

В повиновенье и трудах.

На этот дол, на эти горы,

На эту местность Он бросал

Любовью дышащие взоры;

Он этим воздухом дышал,

Он здесь таинственно развился

На труд призванья Своего,

И ночи целые молился

Отцу, пославшему Его,

Незримый миром, зримый небом,

Он в людях плотником прослыл,

И заработанным здесь хлебом

Он Матерь кроткую кормил.

И тридцать лет в смиреньи строгом

Он провождал все дни Свои

В кругу лишь родственной семьи

В вертепе малом и убогом.

Вся жизнь святейшего Лица

В нужде, в терпеньи пролетела,

И нет ни меры, ни предела

Его смиренью до конца:

В вертепе тайно воплотился,

В вертепе чудно Он рожден,

В вертепе сорок дней постился.

В вертепе тихо погребен.

А в жизни благодатной, чудесной

Он и вертепа не имел,

Лишь сердца нашего хотел

Себе в приют Он, Гость небесный!

Ах, эти таинства любви

Ко грешной плоти и крови

Не только выразить не смеешь,

Но и понять их не умеешь...

Светлы вертепы дорогие.

***

И ряд восторгов нам дарят;

На Назарет – вертеп Марии,

Отрадой тихою манят;

Они семейством дышат нам,

Какой-то ласкою чистейшей:

Иду – согреться сердцем там

И преклониться пред Честнейшей.

Иду – и чудится – летит

Незримо светлый небожитель,

И строго он за мной следит,

Как я вступаю в ту обитель.

Мне говорят – и тем словам

Я внемлю трепетно взирая,

«Вот здесь стоял архангел, там –

Она, Пречистая, Благая!»

Кладу убогую свечу.

И на священные ступени

Невольно клонятся колени,

А сам вздыхаю и молчу ...

Еще вот сердце не готово,

Не собралося на пути!

И что сказать?! Какое слово

Пред Нею мне произнести?!

Здесь ангел чистою душою

Благую с неба весть принес

И – «Радуйся, Господь с Тобою!» –

Он кроткой Деве произнес.

Невольно в памяти сердечной

Слова архангела твержу;

Но как, с своей душой беспечной,

Как я Ей «радуйся» скажу?..

Чем в жизни долгой и спокойной,

Чем я обрадовал Ее?!

Все – грех, все – помысл недостойный:

Молчи ж, приветствие мое!..

О, Ты, Заступница! о, Мати!

Обрадуй Ты меня Сама:

Всемощно силой благодати

Коснися сердца и ума.

И эти тихие мгновенья

Ты, властью милости, любви,

Хотя начатком исправленья

Для сердца грешного яви!..

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Оно ведь видело Его!

И это более всего

Нам душу трогает глубоко!

Его, сошедшего с небес,

Оно так близко созерцало,

В своей лазури отражало

Черты лица и ряд чудес.

Его любил Он: здесь смиренно

Он где-то жил у берегов;

Отсюда бедных рыбаков

Позвал на ловлю всей вселенной;

Здесь благовествовал, учил

И исцелял до ночи поздней;

Здесь запрещал Он буре грозной

И по водам его ходил;

Благословлял ловитву рыб,

Покоил, миловал, спасал,

А, зная тайные изгибы

Сердец людских, и угрожал...

Оно красуется поныне,

А у гористых берегов

Нет и помину о святыне

И ни следа от городов.

И кто ж теперь пришельцу скажет,

Где Он, Спаситель наш, здесь жил,

Где Он молился и учил,

Кто нам места сии укажет!?

«Блажен, кто верует не видя», –

Так Он сказал – Господь и Бог!

Как поздний зритель, если я

Здесь видеть Господа не мог,

Не мог за Ним понесть я ига,

Не мог внимать Его речам;

Так вот она святая книга.

Ее и к сердцу, и к устам!

На берегу морском, в тиши,

Страницы дивные раскрою:

С невольным трепетом души

Прочту былое здесь порою.

В день же той изшед Иисус, из дому, седяще при мори.

И собрашася к Нему народи мнози ... (Мф.13:1, 2).

Душа дрожит, о сем воспоминая,

Уносится в былой далекий век,

Когда уча, любя, благословляя,

Здесь странствовал и Бог и человек.

Здесь сыпал Он и в слове, и на деле

Всем милости из сердца Своего,

И кажется, что будто и доселе

Здесь слышится присутствие Его...

Вот словно там стоит толпа народа,

У берега убогая ладья,

И жмутся к ней, боясь Его ухода:

Скорей туда! и стану слушать я.

Взглянуть бы мне, – но Лик весь заслонили

И стар, и мал, столпившись широко;

Глядят, молчат, дыханье затаили,

И речь в сердца ложится глубоко.

Вот тихо Он отплыл на глубь морскую

И мирно спит среди друзей Своих;

Но ветер вдруг навеял бурю злую,

И волны бьют, и хлещут в лодку их:

«Спаси! – кричат – мы тонем!..

Вера снова исчезла в них, смятенье разлилось:

И Он восстал, взглянув, промолвил слово –

И ветер стих и море улеглось!..

Все это здесь свершилось чудотворно,

И предо мной свидетели того:

Вот озеро, что слушалось покорно,

Вот горы те, что слышали Его!

Вифания! приют Того,

Кто был гоним всегда мятежно!

Как ты покоила Его

И как тебя любил Он нежно!

Что Он любил, того уж нет, –

Ты сирота теперь прямая;

Но все ж в тебе, как тайный свет,

Сияет нам любовь святая.

Вифания! где с каждым днем

Росли и вера, и смиренье,

Где светлой памятью о Нем

Дышало каждое мгновенье...

Едва взойдет Он в твой покой –

Уже у ног сидит Мария

И речи тихие, благие

Внимает сердцем и душой,

И не сводя молящих взоров,

Сидит не ведая поры;

Что ей до пищи, до укоров

Многозаботливой сестры!

Для ней – едино на потребу:

Не проронить бы ничего,

За ним лететь душою к небу,

В святую родину Его,

Или, порою за речами

Заплакать сладко перед Ним,

Упасть к ногам Его самим,

Омыть их чистыми слезами...

***

Вифания! приют Того,

Кто на земле не знал приюта.

Но где божественность

Его явила здесь одна минута.

Вот Он стоит там за селом:

Ученики, толпа народа,

Пред ними гроб в скале, на нем

Великий камень; плач у входа –

Рыдают сестры: в той скале,

Их Лазарь, брат их – друг душевный!

Один он там, в глубокой мгле;

Уже смердит – четверодневный!

И все почившего друзья

Поникли в горести жестокой;

И Он – Источник бытия –

С слезой в очах неодинокой...

В молчаньи ждут все одного –

Что скажет Он! какие меры!

И вот велением Его

Снимают камень у пещеры;

Вот очи к небу Он поднял,

Благодарит Отца Святого,

Что Он Его услышал снова;

Отцом Он Бога называл,

Да верят все, да видит злоба,

Что Богом в мир ниспослан Он:

Вот громким голосом у гроба

Зовет Он: «Лазарь! выйди вон!»

И встал мертвец! из недр пещеры

Услышал Бога своего!

Идет... идет!.. и вот у двери, –

Все отшатнулись от него:

Вот он, обвитый пеленами

И по рукам, и по ногам

Идет, колеблясь меж стенами,

И ясно видят все: он сам!

Безмолвен он; из-под убруса

Блестят ожившие глаза,

Они глядят на Иисуса,

И в них – молитва и слеза!

Иду той самою дорогой,

По коей Он ходить любил,

И этот путь в душе убогой

Благоговенье возбудил.

И как идти по нем беспечно:

Вот Елеон, любимый Им;

Тут где-то плакал Он сердечно,

Смотря на свой Иерусалим;

Тут он к друзьям, многоскорбящий,

Ходил вечернею порой,

Чтоб там, пред смертью предстоящей,

Вкусить желаемый покой...

Места не тронуты от века,

Долины, горы те ж видать:

И я путь Бога – человека

Дерзаю сердцем угадать.

Что ж шел ли здесь Он одинокий?

Где след Его пречистых ног?

На чем покоил взор глубокий?

Чем утешать Себя Он мог?..

И глубоко мне жаль и больно

Его скорбящего в пути;

И пал бы я пред Ним невольно,

Чтоб в Нем же мир себе найти...

***

Гора, любимица Христа,

Гора бесед, Его учений,

Горячих слез, ночных молений!

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Здесь чаще, чем в других местах,

Уединенно, дни и ночи

Текли стопы; скорбели очи.

Болело Сердце о грехах.

И пред концом Своим в ту пору

Так Он любил и сад, и гору,

Так много здесь рассыпал благ,

Так здесь Им дышит каждый шаг,

Что тайной полон я надежды,

Вот-вот где-либо невзначай,

Увижу я мелькнувший край

Его божественной одежды,

Вот Он пройдет, заговорит...

Когда гляжу – не презираю,

Но речи сердцем ощущаю,

И шаг мой медлит и дрожит...

Продлися, радость неземная.

Вглядися, сердце, в те места,

Где все от края и до края –

Все дышит памятью Христа.

Везде глаголы шли живые

И проникли в глубь сердец:

Здесь – Богу вечному впервые

За ним сказали мы: «Отец»;

Там – речь, любовию согрета

Лилась о смерти роковой,

О страшных днях, кончине света,

О тайнах вечности самой...

Вот это путь, по коем встарь,

Воссев смиренно на жребяти,

Он шел торжественно, как царь,

В Иерусалим, с толпою братий.

Склонив в раздумии главу Он,

Кроткий, слушал непрестанно

Тысячеустую молву,

Ему гремевшую «осанна!»

А видел Он, что близки дни –

Хвалы народные остынут,

Ученики Его покинут,

Раздастся крик: «распни! распни!»

С невольным трепетом иду,

Земли касаюсь осторожно

И в бывшем некогда саду

Я озираюся тревожно:

Здесь, на страстном Его пути,

Боюся я, боюсь найти

То место, малое шагами,

Но орошенное слезами,

И обагренное Его

Кровавым потом... Никого

Мне не хотелось бы там встретить

И ничего бы не заметить.

Но только пасть на месте том

И, головы не подымая,

Рыдать и плакать бы ручьем,

Его томленье вспоминая ...

О, ночь ужасная, когда

Он с воплем крепким, со слезами,

Да мимо идет чаша та.

Молил покорными словами!..

Он скорбью смертною объят –

Но жаль людей, о них Он плачет,

За них готов на смерть Он – значит,

И за меня с тобой, мой брат!

Пред крестом, пред Распятым зримым,

Дрожа творю я знаменье креста,

И, скованы стыдом неодолимым,

Молчат мои бессильные уста.

Кто я и где?.. Волненью нет предела...

Как в пламени стоишь – где распят Бог!

И скорбь души и содроганье тела.

И тайный страх, и тяжкий – тяжкий вздох...

Мне видятся раскрытые объятья;

Мне слышатся удары молотка;

Мне чуются мучителей проклятья

И Матери сердечная тоска.

И больно мне и страшно беспредельно

Лице Его и в мысли созерцать –

Кровавое поникшее смертельно,

Но полное желаньем пострадать.

Меня гнетет Его венец терновый,

Я чувствую Его великий крест,

Где Он простер объятия, готовый

Обнять врагов и грешников всех мест.

О, кто мне даст, хотя на краткий миг,

Разбойника раскаянье и веру,

Чтобы воздохнуть о немощах своих

И зреть любви Божественныя меру!

Где взять мне слез – излить благодаренье,

Сокрытое в душевной глубине.

За всю любовь, и милость, и спасенье,

С креста Его дарованные мне!

Ах сердцу моему какой удар!

В крови и ранах, обнаженный,

В венце терновом, пригвожденный,

На кресте висит мой Царь!

Творец, Господь, Спаситель мой!

Тебя ли видят мои очи, исполненные слез?

Тебя ли на сей крест, о Боже мой!

Народ бессмысленный вознес?

Увы! Увы! Так Божий Сын

За мои грехи страдает!

За то, чтоб я оправдан был

Свою кровь Он проливает!

Сколь бездны глубоки морей неизмеримых,

Сколь небо высоко над ним утверждено,

Сколь всех песков неисчислимых

Безбрежными морями поглощено,

Столь были горести безмерны

Рыдающей Марии при кресте!

Неисчислимы были, бесконечны

Скорби те Ее о страждущем Христе!

Единую же каплю сих морей

Теперь вот поглотить хочу и я,

Единую лишь только каплю

Безмерных горестей Ее.

Я мню – Она стояла

Пред взором страждуща Христа

И так прискорбно вопияли

Ее душевные уста:

«Какая жизнь с Твоей сравнится,

Изгнанник мира, Царь, Творец!

И кто со Мной не умилится,

Видя, как страдает века будуща Отец?!

С Твоей ли жизнию сравнится

Жизнь в узах, горестях, бедах!

К Тебе ли может примениться

Плывущий средь вихря на водах?

О, нет! не применится и страдалец вечной муки

К неизмеримой глубине Твоих страстей:

Тот мучится – творение, ничтожный раб,

А Ты – Творец, Сам Бог страдаешь от людей.

Ты, как жертва обреченна,

Всегда в несчастии, гонении, –

И все терпишь от клеврет Твоих.

От самой юности в презреньи света;

Младенцем был уже изгнанник,

Под небом знойного Египта

Скитался, как бедный странник,

Еще Он на Моих руках познал

Все горести, всю тягость бытия:

Сколь слез еще тогда Он изливал,

Одна лишь помню только Я!

Каких не испытал превратностей судеб?

С какою горестью, бедой Он не встречался?

Где был покоен Он? и где насущный Его хлеб

Слезами скорби не кропился?

Лишь только отверзлись Его Божественны уста

Как громом, разнеслась над Ним теперяшна беда;

Разверзлися под Ним давно изрытые пучины:

Увы! с тех пор уже Он был добыча злой судьбины

Из веси в весь, из стран в страну гонимый,

Пристанища Он на земле нигде не обретал;

Повсюду клеветы и злобы вид неотразимый,

Как тень средь ясна дня, везде Себе встречал.

Ни в хижине Он бедняка простого,

Ни средь толпы людской, ни в храме у алтарей,

Ни в тишине безвестнейшего крова,

Ни в дебрях, ни в горах не спас главы Своей». –

С сим словом подняла Свой томный взгляд на Сына

И, видя пред Собой Его умершвленна,

Поникшую главу, лежащую на плечах,

Кровавое лицо, померклый свет в очах,

Пронзенное ребро, из раны кровь текущу,

Нагую плоть Его в позор народу сущу,

На раменах Его слиянно море зла,

Взрыдала и сказать ни слова не могла.

Горько плача и рыдая,

Предстояла в сокрушеньи

Матерь Сыну на кресте.

Душу полную любови,

Сожаленья, состраданья

Растерзал Ей острый меч.

Как печально, как прискорбно

Ты смотрела, Пресвятая

Богоматерь, на Христа!

Как молилась, как рыдала,

Как терзалась, видя муки

Сына – Бога Своего;

Кто из нас не возрыдает,

Зря Святую Матерь Бога

В сокрушении таком?

Кто души в слезах не выльет,

Видя, как над Богом Сыном

Безотрадно плачет Мать?

Видя, как за нас Спаситель

Отдает Себя на муку,

На позор, на казнь, на смерть!

Видя, как в тоске последней

Он хладея, умирая,

Дух Свой Богу предает!

О, Святая Мать любови!

Влей мне в душу силу скорби,

Чтоб с Тобой я плакать мог.

Дай, чтоб я горел любовью,

Весь проникнут верой сладкой

К Искупившему меня.

Дай, чтоб в сердце смерть Христову

И позор Его, и муки

Неизменно я носил;

Чтоб во дни земной печали

Под крестом моим утешен

Был любовью ко Христу;

Чтоб кончину мирно встретил,

Чтоб душе моей Спаситель

Царство славы отворил.

Среди обширнейшего храма,

Полна огней и фимиама,

Часовня светлая стоит,

И в ней тот гроб сокрыт.

Я подхожу смущен, тревожен

И слово ангела твержу: –

«Вот место, где Он был положен!» –

И робко, трепетно гляжу.

Среди подавленных рыданий

Слеза невольная идет,

И ряд Евангельских сказаний

Пред глазами восстает:

Вот здесь Его лежало тело,

Как прах повитое всецело

И погребальной пеленой,

И ароматом, и слезой!

Вот здесь воскресло, воссияло

Победоносным Божеством,

Свое оставил покрывало

На этом камне гробовом!

А здесь два ангела сидели

У гроба Бога своего,

Но миг восстания Его

И лучезарные не зрели!

Там – ангел камень отвалил

И, светлый видом, светлый словом,

Он лику жен благовестил

О воскресении Христовом.

Они там с раннего утра;

От погребения Господня

Ушли последни завчера,

Явились первыми сегодня;

Но, страхом, радостью полны,

Постигнуть чуда не умеют;

Не верить ангелу не смеют,

И вдруг бегут потрясены,

Боясь в пути промолвить слово;

А там безмолвно, у дверей

Томясь изменою своей,

Глядит во гроб лицо Петрово;

Вот здесь он к пеленам приник,

Дивяся им и изголовью;

Там – уходящий ученик,

Что вдруг уверовал любовью.

А там уже, в саду, Он Сам,

Кем так полны сердца благие,

Зовет с любовию: «Мария», –

Глаголет: «радуйтесь» – женам,

О, молви, Кроткий мой Спаситель,

Святое «радуйся» и мне!

Мой Бог, Господь мой Искупитель!

Промолви сердцу в глубине,

Чтобы оно хоть раз единый

Вполне почуяло Тебя,

Чтобы узнал Тебя я ныне,

Благоговея и любя.

Спутницы Марии, утро предваряя,

В трепете ко гробу Иисуса шли,

С бьющимся сердцем шаги ускоряя, –

Смотрят, – а камень лежит на земли.

Ангела видят, и дух бестелесный

Новостью вида их не страшит;

Тихо, но радостно, вестник небесный

Плачущим плакать уже не велит:

«Видите гроб пустой с пеленами!

Бога живого нет с мертвецами

Евины дщери! вам эта честь –

Миру спасения высказать весть!»

Христос воскрес!..

Христос воскрес!..

Воистину наш Бог воскрес!

И нас от смерти Он вознес!

Своею смертью смерть поправ

И жизнь усопшим даровав,

Христос, Господь земли, небес,

Из мертвых славно днесь воскрес.

Очистим слух, очистим око,

Да узрим в тишине глубокой,

Отрясши плоти бренный прах,

Христа в Божественных лучах.

Веселье вечное, Спаситель

Восстал как смерти истребитель.

О непостижны чудеса!

Да веселятся небеса;

Земля, вкусив небесну сладость,

Да облечется в вечну радость.

Рассвел день славный воскресенья –

День жизни, мира и спасенья.

Да осветит нас новый свет!

Господня Пасха к нам грядет:

От вечной смерти к вечной жизни,

В страну небесныя отчизны

Христос привел нас дивно днесь,

Победную поющих песнь.

***

Христос воскрес из мертвых.

Смертью смерть поправ

И сущим во гробах

Жизнь бессмертну даровав!

Воскресив с Собой умерших,

Он обрадовал тем смертных;

От смерти мертвых Он воззвал,

К жизни вечной нас призвал.

Вот правды истинной Светило

Из мрака гробного светло –

Как солнце красное взошло

И мир весь светом озарило.

Земля вся видит чудеса,

И веселятся небеса!

***

Днесь ликует вся вселенна,

Христа торжественно поет;

Христу Богу подсолнечна

Честь и славу воздает.

И не одна земля ликует, –

Небеса Ему поют;

Мир духовный торжествует.

Почесть ангелы дают.

Воскрес, Христос воскрес!

Поют днесь небо и земля;

Славу Высшему небес

Воссылает вся земля.

Ликуйте, радуйтеся днесь,

Поющие победну песнь!

Слава Высшему небес!

Он от ада нас избавил.

В жертву Сам Себя принес.

Жизнь нам вечную доставил.

Над смертью празднуя в весельи

Днесь Христову мы победу,

Зрим, – в небесные селенья

Идут и бывшие в аду.

Слава, Слава Христу Богу,

Воскресившему умерших!

Славу мы поем ему –

Христу Богу своему.

***

О, люди! будем ликовать,

Нам должно праздник основать –

Что умерщвление настало

Для нашей смерти родовой

И ад разрушен роковой:

Иного жития начало

Встречаем весело, поем

Отцов прославленного Бога

У самой вечности порога

Куда бестрепетно войдем...

***

Ныне, все исполненное света,

Небо празднует: оно

Блеском чудного рассвета

В этот день озарено!

Этим светом благодатным

Вся земля просвещена,

Тем сияньем всеобъятным

Преисподняя полна.

Видя благость бесконечную,

Что и в аде смерти нет,

Идут, славя Пасху вечную,

Ада узники на свет,

Это – Сын Бога из мертвых воскрес,

Смерть уничтожил и мертвых вознес! –

И отверз к небесам

Двери райские нам!

***

Спасительную страсть Твою, Христе, поем

И воскресение Твое мы, славя, чтем.

О! введи нас туда,

Где ни вечера нет, ни борьбы, ни печали.

Чтоб мы истинно там причащались всегда

Жизни вечной и смерти не знали!

***

Тихо растроганный, я погружаюсь в минувшее время;

Здесь и доныне как будто бы веет незримо былое:

Много видений святых, умиляющих сердце проходит,

Ярче ж всего мне рисуется утро из дней воскресенья:

Свет едва брезжится; прячутся звезды; воск уж алеет;

Вдруг по над берегом Он воссиял и с любовию нежной

Смотрит на озеро; Там Его братия в горе житейском:

Целую ночь они семеро заняты рыбною ловлей;

Целую ночь они всюду искали удобного места;

Ночь уж проходит, а лов безуспешен: ловцы приуныли,

Тяжко уставшие к утру, томимые сном предрассветным,

Не узнают Его с лодки и думают – путник случайный...

«Дети! – нежданно воскликнул Он, – есть ли у вас с собой пища?»

Нет! – отвечают усталые с грустью, заметною слуху.

Снова к ним голос: «закиньте по правую сторону сети!»

Звуки таинственно дышат на них ободряющей силой:

Сети закинуты вправо – и вдруг наполняются рыбой!

Трудно тянуть! оживилися руки, не дремлет и сердце:

«Это Господь!» – прошептал Иоанн, смотря зоркой любовью;

Пламенный Петр его слышит – и быстро бросается в море!

Что ему воды глубокие! он не боится их ныне:

Видя вдали пред собой Иисуса, он все забывает –

Труд целой ночи и холод, и ловлю, и братью – выходит,

Молча глядит он на Господа, ждет Его первого слова...

Вот приплывают другие; все смотрят на берег и видят –

Там пламенеет огонь и готова уж рыба и хлебы:

То в подкрепление сил, изнуренных работой ночною,

Сам Он таинственно им приготовил! И, чудо увидя,

Все узнают Его молча, приветствуют взором и сердцем.

Дружно готовится трапеза; быстро считается ловля;

Сам Он зовет их к обеду, Он хлеб раздает им и рыбу,

Сам Он Возлюбленный, на земь садится, обедает с ними.

Ах, покажитесь дрожащему сердцу яснее, яснее

Светлая трапеза, радостный берег, святейшие лица!

Хоть на минуту б увидеть те лица, послушать их речи,

Воздуху каплю вдохнуть бы, где дышит любовь всесвятая!

Там она светит и греет им ярче и радостней солнца.

Дышит в сердцах их, сияет в глазах, раздается в беседе;

Трижды о ней лишь одной говорит само Божие Слово.

«Симон Ионин!.. любиши ли ты Меня, более их?»...

Ах, это слово порой и в мою проторгается душу!

Ныне же с большею силой зовет, чем когда-либо прежде.

Словно стучит оно в грешное сердце мне, «Любишь ли ты Меня?»

Что я скажу, что отвечу у сердца стоящему Слову?..

Встает Фавор... И в восхищеньи,

При свете радостного дня;

Не чудеса Преображенья

Припоминаю ныне я,

Там – братьи верной, братьи милой

Предстал Воскресший! и челом

Перед Его победной силой

Все пали в радости о Нем,

Долой – сомнения, напасти!

Они внимают на горе,

Что ныне все в Его уж власти –

На небесах и на земле.

И тут же радостно и дивно

Утешил Он учеников,

Что будет с ними непрерывно

И до скончания веков

Отсюда Он во все народы

Послал учить их и крестить,

И власть над силами природы

Им дал, чтоб всем благотворить...

О, Господи, незримый взгляду,

Но сердцу ясный, как любовь!

Прими восторг мой и отраду,

И поклонение без слов!..

Отсюда, верных покидая,

И зримый им лицом к лицу,

На небо горнее к Отцу

Вознесся Он благословляя,

И от мгновения того

Еще остался, виден ясно

Непостижимый след Его,

Отпечатлевшийся прекрасно.

Глядишь – кажется порой,

Еще Он тут. Он недалеко,

Еще под твердью голубой

Его найдет, увидит око,

Как Он таинственно парит,

Воздвигши руки к нам взирает,

О встрече в небе говорит

И нас еще благословляет.

***

О дивный Бог, Христос Спаситель!

Венчая на земле Свои Ты чудеса,

Вознесся с славою с земли на небеса,

Сказав апостолам, что свыше Утешитель,

По изволению небесного Отца

Ниспослан будет им утешить их сердца,

Уверить всех, что Ты над всем превознесенный,

Избавитель людей во век благословенный!

***

Вот здесь же на горе Сионской,

Сошел, как огнь, и Дух Святой,

Тот пламень тайный и всесильный,

Животворящий и благой,

Кем наша жизнь с тех пор до века

Ясна, обильна и тепла.

Кто озаряет человека

И ум, и чувство, и дела.

О, как блажен Им вдохновенный,

Кто до могилы роковой

Свой путь свершает неизменной

Дорогой трезвою, прямой!

Ты слышишь ли больное сердце,

Его присутствие в себе?

Или с упорством, как в безверье,

Относишь все к слепой судьбе!

А Он доныне пребывает,

Носясь над бездной наших зол,

И бедный мир воссозидает

И на тебя бы Он сошел.

Мы от Него вдали быть можем,

А Он не может быть далек;

Он нас дарит богатством Божьим,

Что целый мир бы не извлек,

Пусть им заносчивый гордится, –

Ты, сердце – сердце! не гаси

Того огня, Кем все живится,

Но умоляй: прийди, спаси!...

Он целый мир Собой объемлет,

Но сообщается сердцам,

На сколько кто Его приемлет

И путь дает Его лучам.

Он дышит в малом и великом,

Где видит сердца чистоту,

Он блещет искрой в самом диком,

Сияет в преданном Христу.

Он правит с первого же шага,

Все развивая и храня,

Что человечеству во благо,

На всех ступенях бытия,

Он проникает к колыбелям,

Он проницает в глубь могил

И самый ход враждебных сил

Ведет к благим и мудрым целям.

Он – в вере пламенной, живой,

В молитве к Небу восходящей,

Он – в щедроте благотворящей

И в нужде честно трудовой;

Он в благе жизни нашей ясном

И в очистительной грозе,

Он в попеченьи о несчастном,

Он и в сочувственной слезе;

Он в совершенстве непрестанном,

Он и в раскаянья живом,

Он в чувстве дружбы постоянном,

Он в примирении с врагом.

Сердечный пыл народных кликов

И песнь смиренная твоя –

Все от Сионского огня,

Все дар от пламенных языков!

И помогая вечно нам

В молитве, немощным созданьям,

За нас ходатайствует Сам

Неизреченным воздыханьем.

Он и у смертного одра

Дарит нас верой и слезами

И наши добрые дела

Сопровождает вслед за нами.

Так, каждый светлый в жизни шаг,

И вся при смерти оборона, И

вся надежда вечных благ –

Все возродилось от Сиона!

Видели мы путь, на котором надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою (Лк.24:26). И если скажем: для чего нужно страдать Тому, Кто беззакония не сотвори, – как свидетельствует Писание, – ниже обретеся лесть во устех Его (Ис.53:9). Ради беззаконий людей Моих ведеся на смерть, – говорит о Нем Бог, – аще дастся о гресе душа ваша узрит семя долгоживотное (Ис.53:8,10). Так как все мы согрешили в Адаме и лишены славы Божией (Рим.3:23), то Бог послал грешникам Сына Своего, рождаемого от пречистой Девы, да грехи их Той понесет; и Той грехи многих вознесе, и за беззакония их предан бысть (Ис.53:11, 12). Как сказано: нет праведного ни одного, и делами закона не оправдается пред Богом никакая плоть, то и явилась правда Божия через веру в Сына Божия, Который предан за грехи наши, и воскрес для оправдания нашего (Рим.4:25). Посему и пророк называет блаженным того, кому Господь не вменит греха (Пс.31:2). К сим вот и относится слово Господне: и буду их Богом, а они будут Моим народом, – все от малого до большого будут знать Меня, потому что Я буду милостив к неправдам их, и грехов их и беззаконий уже не буду воспоминать (Иер.31:34).

Хотя для оправдания не требуется от человека заслуг его, но только нужна вера в Того, Кто оправдывает нечестивого (Рим.4:5), однако ж должен он иметь сознание своего окаянства виновности и ничтожества пред Богом. Посему и апостол Павел хотя и мог по благодати чувствовать себя свободным от греха, однако не надеялся через то оправдаться; ибо Бог более правосуден, большей требует чистоты от грехов, чем самый святой человек. Также и Авраам, отец верующих, хотя и не замечал неправды в себе, однако называл себя пред Господом землею и пеплом. Потому и сказано: если Авраам оправдался делами, он имеет похвалу, но не пред Богом (Рим.4:2). Чтоб войти в Царствие Божие, – умом и сердцем покориться Богу и с верою принять от Него обещание вечной жизни, – нужно смириться, или, что то же, примириться с Богом. Смирение есть сознание во грехах, покаяние, – потому и говорил Господь при начале проповеди: покайтесь, ибо наступило Царствие Божие. И чтобы яснее представить милосердие Свое к кающемуся грешнику, Он изобразил его в притче под видом блудного сына, а Себя предъявил ему отцом его, все забывающим и прощающим.

Бродил я далеко... В чужой стороне, –

И страсти немолчно кипели;

Небесный Отец не забыл обо мне;

Следил Он за мной с колыбели.

Когда возмужал я, раздела просил, –

И он на раздел согласился:

Он часть из именья мою отделил,

И я с ним надолго простился.

Мне стало просторно... Я бросился в мир,

Бежал от отцовского дома, –

Как будто свобода, – мой детский кумир, –

Мне только тут стала знакома.

С запасом здоровья, богатства и сил

Мне думалось счастие встретить, –

Я то, и другое, и третье убил,

А счастья не мог и заметить.

А время бежало... И страсти росли:

Свобода им рост придавала;

Богатство, здоровье и силы ушли...

Душа все чего-то искала.

Домой воротиться к отцу я не смел:

Боялся отеческих пеней;

И где ни искал я, куда ни смотрел, –

Не видел нигде утешений!

Красавицы съели здоровье мое, –

А как они прежде ласкались?

Богатство мое им пошло на житье...

Друзья?.. Все друзья разбежались!..

И тяжко мне стало жить в той стороне

Без денег, надежд и участья;

Никто из друзей не вздохнул обо мне:

Их нет никогда у несчастья!..

Вдруг голод губительно – страшным врагом

По той стороне разбежался:

Никто не подумал о мне об одном;

А там так никто не нуждался!

Разбитый в надеждах, в участьи людей

Голодный сидел я на поле:

Я рад бы отнять был и корм у свиней,

Которых я пас по неволе,

Но корма отнять у них я не смел:

За мною другие смотрели;

Голодный, я с завистью жадно глядел

Как лакомый корм они ели.

И долго сидел я в раздумьи немом

Упреком минувшее встало, –

И страшное что-то мне сердце тайком

Об этом минувшем шептало...

И виделся мне мой родительский кров

И ласки отца и довольство –

И вспомнилось мне, как я нажил врагов

Из жажды одной – своевольства.

И горькие слезы ручьем потекли,

Отверженец мира и неба,

Сидел я один сиротой на земле

Без крова, одежд и без хлеба.

Тут вспомнилось мне, как спокойно живут

Наемники в доме отцовом:

Им сытная пища и теплый приют,

И верная плата готовы.

А я на чужбине. Не вижу конца

Страданьям и тягостным мукам!

Ужели в отце не найду я отца?

Ужель все убила разлука?

***

И встал, и пошел он из той стороны...

Вот видится кровля родная

Воскреснули в памяти детские сны

И юность его золотая!

И ласково смотрят родные поля,

И солнце приветливо светит,

И радостью дышит как будто земля,

Желая нежданного встретить.

А он, одинокий, печально глядит

На ласки родимой природы...

В нем сердце по прежнему грустью болит...

Не жаждет он боле свободы,

«Наемником лучше быть в доме отца,

Чем сыном распутного мира!»

Он мыслит – и грусть убежала с лица...

На сердце повеяло миром...

И издали видит отец: «Это сын –

Ему это сердце сказало, –

Идет он в лохмотьях, босой и один»,

И жаль ему бедного стало...

И выбежал прямо навстречу ему,

И слезы в очах засверкали...

Понятные только отцу одному,

В них чувства все сыну сказали...

«Прогневал я Небо, тебя раздражил

И сыном назваться не смею!..» –

Кто, сын мой, скажи мне, тебя возвратил?..

И кинулся сыну на шею...

И обнял его и его целовал,

И плакало сердце отцово...

«Оденьте его – это сын мой», – сказал, –

И все для одежды готово, –

И на руку перстень наденьте ему,

И обувь наденьте на ноги,

Сегодня служите ему одному:

Он с дальней, тяжелой дороги». –

И с сына очей он отвесть не хотел,

И радостью взоры сияли...

И долго он, долго с любовью глядел,

Как сына его одевали...

-"А вы и не знали, – рабам он сказал,

Как долго я с грустью боролся...

Мой сын, как алмаз дорогой, пропадал,

Но он не пропал, а нашелся?..

И в светлую радость веселого дня

Вы нам заколите теленка,

Устройте трапезу; мой сын у меня –

А вы его знали ребенком.

Родился и вырос он в ваших глазах,

И кинулся в мир своевольно;

Как жизнь его там изнывала в слезах –

Мне вспомнить теперь даже больно!

Но бросим былое – печально оно.

Печальна былого картина.

Довольно, что в нем вдруг созрело зерно

Возврата погибшего сына,

И он воротился, он в доме отца

И радостно нас потревожил.

В нем видеть привык я давно мертвеца.

И точно: он мертв был и ожил».

Из притчи этой усматривается, во-первых, то, что Бог есть любовь (1Ин.4:16), – как говорит и Иоанн Богослов, – что Он хощет всем человекам спастись (1Тим.2:4) и прийти в познание Его милости ко всякому кающемуся грешнику. Бог желает, по бесконечной Своей любви, чтобы все земнородные обратились к Нему сердцем и душою и получили от Него вечную жизнь. Во-вторых, ясно представляется в притче, как на картине, что грешник, закоснелый в погибельных делах своих, тогда только ищет Царствия Божия и прибегает к Богу Спасителю, когда становится ему отовсюду тесно. Только сим узким и прискорбным путем Бог привлекает к себе сердца человеческие; без этой же помощи Божией ни один грешник не получает спасения. Никтоже может приити ко Мне, – говорит Сын Божий, – аще не Отец, пославый Мя, привлечет его (Ин.6:44). И то еще из притчи заметно, что Бог, хотящий привлечь, и, конечно, привлекающий к Сыну Своему всякого грешника, не насилует никого, но всех зовет и убеждает через Него: приидите ко Мне, – как и говорит Он, – вси труждающиися и обремененнии и Аз упокою вы (Мф.11:28).

Но кто сему сладчайшему гласу внемлет? Кто подвизается внити сквозь тесная врата (Лк.13:24) и обретает пажить (Ин.10:9), на которой добрый Пастырь, положивший душу Свою за овцы, дает еще в сей жизни вкушать довольство и блаженство духовное, которое не от мира сего? Притчею о званных на вечерю велию (Ср.Лк.14:16) Господь указывает многих неразумных, у которых нашлись разные причины, чтобы остаться при своем земном благополучии и не желать себе обетованных Богом Царства Небесного и вечного блаженства. Так сказано: начаша вкупе отрицатися вси – когда их стали звать от земных радостей к небесным – и один звавшему на вечерю говорил: молютися, имей, мя отреченна – почему? – село купих! Другой также, прошу, оставь меня, – и вот вся причина – скота завел и о нем забочусь. Третий же отзывался так: жену поях; сего ради не могу приити. Послушными же оказались только те, которые отчуждены были земных утех – бедные, хромые, слепые – те только, кои скитались здесь – лишени, – как сказано, – скорбяще, озлоблени (Евр.11:37). Потому и апостол говорит: не Бог ли избра нищия мира сего, богаты в вере, и наследники Царствия, еже обеща любящим Его (Иак.2:5)?

И вот сознание нищего духом:

Мой Спаситель и Бог,

Ты хранил и берег

Меня грешного в мире лукавом,

А я, жалкий слепец,

И забыл, что Отец

Дал на Царство мне вечное право!

Это право я взял.

Мир его разменял

На широкий простор и раздолье.

И у мира в гостях,

День и ночь на пирах

Упивалось мое своеволье.

Только грусть и тоска,

Как от гроба доска

Мне на сердце без спроса ложилась,

А бежать от тоски –

Все пути далеки,

Если в сердце она поселилась.

И я стал горевать.

Без страданий страдать,

Тосковать и скорбеть непонятно.

Я искал, я алкал,

Я чего-то желал,

Я молитвы алкал благодати.

О, научи! молю, молю!

Как мне отдаться на распятье! –

Я грех так пламенно люблю.

А с ним всегда Твое проклятье. –

Уже ль теперь на мне оно,

Что так в душе моей темно?!

Уже ль спасенье, дар Владыки,

Меня здесь грозно обойдет? –

Нет, нет, грехи мои велики!

Но Он от них меня спасет. –

Уже ль грешить я стану вновь,

Чтоб искушать Его любовь?..

Грусть, тяжелая грусть надавила мне грудь,

И мертвит меня мира участье!

Так хотелось бы сердцем живым отдохнуть

От страстей беспокойных – в бесстрастьи, –

Не пускают, преследуют, жмут и теснят,

Завладеть еще здесь этим сердцем хотят!..

Ах! куда ж мне от них ускользнуть, убежать?..

Где укрыться мне от насилья,

Чтобы враг как-нибудь не успел изломать

Хрупкой воли немого усилья. –

Убегу я от них, – убегу в Божий храм:

Там и здешнее благо, и вечное там!..

Душа моя грустью убита:

Я воли Твоей не творю.

И дверь мне спасенья закрыта,

Закрыта дорога к царю!

Закрыта моими страстями, –

А у меня их целый лес:

Они разростались годами,

Им место привольное здесь.

И ростил я их самовольем,

Злой прихотью их поливал,

Гонялся за мнимым раздольем,

Все сам у себя воровал;

А было дано мне живое

Богатство небесной любви...

Я тратил его, как чужое:

Им страсти кормились мои.

И минуло времени много,

Растратил я все, что имел,

Виднелась святая дорога,

Но я подойти к ней не смел.

Виднелась святая дорога

На родину, в небо, домой...

Я ж прятался в жизни от Бога,

А Он, Он благий, был со мной!

Любовью Своей благодатной

Везде Он меня настигал,

Вот я – самому непонятно –

Всегда от Него убегал...

Но вот Он любовию Сына

Напомнил мне все наконец:

Воскресла былого картина...

Опомнился нищий беглец!

И вижу: вокруг меня сети,

И козням не вижу конца...

Ах ежели мы Его дети,

Пойдемте на голос Отца!..

И грустно смотрю я на темную даль

Дороги моей одинокой;

Назад оглянусь я, – минувшего жаль,

Грядущее – в тайне глубокой...

Водимый я здесь упованьем,

С каким пойду в тот мир сознаньем!?

***

Я, мира здешнего бродяга,

Страстьми изъеденный жилец,

Не сделал в жизни даже шага,

Как заповедал мне Творец; –

На то ль и жизнь мне дал Господь,

Чтоб я всю жизнь лелеял плоть?..

Нет; духа тленная одежда

На жизнь нам временно дана,

И наша Светлая Надежда

Была в нее облечена.

Чтоб дать нам то, чего в нас нет,

Чтоб место тьмы в нас занял свет!

И дал Он всем: иные взяли

И здесь нетленьем облеклись;

Другие к миру побежали –

И с миром страстно обнялись;

А выбор был на волю дан,

И жалок тот, кто взял обман!

А много было, много званных

На путь спасительный креста:

И мало здесь всегда избранных,

Святых следовников Христа:

Им голос Пастыря знаком,

Он и ведет их в Отчий дом.

Тебя любить одно стремленье...

Дай мне любить Тебя, любить.

Твоей любовью утолить

И жажду вечного томленья,

И вопль тоскующей души,

И стоны плачущего сердца...

Ты чувства во Христе младенца

Мне в это сердце положи!

Я так привык всегда лукавить,

Так все привык в себе любить,

Что мне себя не победить

И никогда здесь не исправить,

И все усилья здесь мои,

Как волны об утес, разбились;

Ах! Три звезды во мне затмились –

Надежды, веры и любви!

С моей нечистою молитвой

Меня, питомца суеты,

Не оттолкни, Спаситель, Ты, –

Я так с собой измучен битвой, –

Что не могу вести войну...

Создай во мне Ты упованье

И вспомни обетованье:

«Грядущего не изжену».

Смотрите, бодрствуйте (Мк.13:33), – так Господь заповедует нам; не унывайте, но бодрствуйте и молитесь (Мф.26:41). И все, чего ни попросите в молитве с верою, получите (Мф.21:22). Если не можешь скоро получить просимое, то это от того, что ты не можешь еще владеть им, не способен хранить его, и потому не малодушествуй, но мужайся – да крепится сердце твое, и потерпи Господа (Пс.26:14). Господь знает, когда следует даровать тебе просимое; молись только с верою, что непременно получишь полезное для души, и Он исполнит во благих желание твое (Пс.102:5). Ободряй нетерпеливую душу свою, говори ей, как Давид: что унываешь, душа моя, что смущаешься? уповай на Бога (Пс.41:6) – и знай, что избавит Господь душу рабов Своих и никто из уповающих на Него не погибнет (Пс.23:23). Только ищи всем сердцем Царствия Божия; ибо Господь повелел нам вместо временных благ искать единого на потребу – Царствия Божия, которое внутрь нас есть (Ср.Лк.17:21), и состоит в любви к Богу Спасителю, радости, мире, долготерпении, вере, кротости, воздержании (Ср.Гал.б:22). Вместо вещественных благ избери себе духовные: ибо видимое временно, невидимое же вечно (2Кор.4:18). И воспевай себе:

О, вижу я чертог Твой, Спасе, дивный!

Алмазами горят призывные слова:

«Сюда, сюда, пришлец земли опальной, грешной,

Тут рай, тут все тебе, тут Бог тебя Сам ждет!» –

Но грустно я смотрю на тот чертог небесный,

И больно мне с своей греховной нищетой!

Пошел бы я туда, да как пойти – не знаю:

На мне ведь рубище – и видны сквозь него

Больной души моей неисцелимы раны;

И мрак уныния густой на ней лежит –

Так как же я внесу в чертог веселый, брачный

Мой грустный и больной тревожно думный лик?

Как с горем я моим, с тоскою безотрадной

Явлюсь на пир святой? Там буду я чужой, –

Не примут там меня. Я радость их расстрою,

Я горе им свое без спроса передам,

А, между тем, душа в чертог бы тот летела,

Так хочется туда – да рубище на ней...

Спаситель мой! приди же Сам к ней, бедной,

И ризой брачною ее Ты облачи;

Спадет с лица ее тоскливое унынье,

И в Твой чертог она веселая войдет.

***

Услыши слезное, Господь, мое моленье:

Глас вопиющий мой да придет пред Тебя,

Внемли в день скорби мне, и призри на смиренье,

Не отврати лица от Твоего раба.

Как призову Тебя я сердцем и душою.

Услыши в скорости меня, Владыка мой!

Обрадуй Своего раба Ты, Боже, знаешь,

Что душу возношу к Тебе я одному

Ты благ и милосерд, Ты милость всем являешь:

Внемли мольбе моей и воплю моему.

В день скорби я Тебя с молитвой призываю,

И ты услышишь глас моленья моего.

Внемли мне, Господи, прими мое моленье,

По правде, истине, услыши голос мой.

Не вниди в суд с рабом Твоим в его смятенье:

Не оправдится всяк живущий пред Тобой.

Враг душу истомил, жизнь в прах мою низвергнул,

Во мрак низвел меня, как мертвеца во гроб.

Томится дух во мне: я сердцем унываю,

Дни вспомнив древние, делам Твоим дивлюсь,

Изведав их, к Тебе я руки простираю:

Как без воды земля, алкаю и крушусь.

Потщись мне внять, Господь: мой дух изнемогает.

Лица мне не сокрой, да с мертвым не сравнюсь.

***

Склони, Господь, Свой слух ко мне, прими моленье.

Я нищ стал и убог, Будь щит мой и покров,

Храни меня, подай душе моей спасенье,

Всегда я быть Твоим поклонником готов,

Помилуй, Господи! к Тебе весь день взываю

Надежда вся моя на одного Тебя.

***

Я глас мой возношу, ко Господу взываю,

Я глас мой возношу и Господу молюсь,

Моление мое пред ним я изливаю,

Печаль мою Ему я изъяснить стремлюсь!

Мне нет приюта. Кто душе моей поможет?

Смотрю направо я, – не узнают меня.

К тебе, Господь, Твой раб прибегнуть токмо может.

В земле живых Ты часть моя! – воскликнул я.

К Тебе, Господь, мой Бог, глаза я обращаю.

О, Боже, не отринь на век души моей.

На одного Тебя надежду возлагаю:

Не дай мне в сети пасть, в соблазны злых людей.

Страшно бушует житейские море,

Буйные волны качают ладью:

В ужасе смертном, в отчаянном горе,

Боже мой! Боже! к Тебе вопию:

Сжалься надо мною, спаси и помилуй;

С первых дней жизни доселе борюсь,

Больше бороться уже не под силу;

Сжалься, помилуй! Тебе я молюсь.

К пристани тихой Твоих повелений

Путь мой направь и меня успокой;

Ты среди всяких житейских волнений

Путеводитель, Спаситель Ты мой!

Господи! спаси нас – погибаем (Мф.8:25), – так взывали ученики Христовы, когда ветер и волны на море потопляли корабль их. Но воззвали ко Господу в скорби своей, и Он вывел их из бедствия их. Тии видеша, – как пророчествовал Давид, – дела Господня, и чудеса Его во глубине. И повеле бури, и ста в тишину, и умолкоша волны его. И возвеселишася, яко умолкоша (Пс.106:24–30). Все это случается и ныне с возлюбленными Божьими на море жития сего и блажен, кто видит себя погибающим и вопиет к Богу Спасителю своему; он не погибает, а спасается. Ибо, кто сподобился увидеть состояние души своей – в каком гибельном положении находится он! – «Тот, – по слову Исаака Сирина, – лучше сподобившегося увидеть ангела». Ибо близок Господь к сокрушенным сердцем, и смиренных духом спасет (Пс.33:19). Ангелы радуются о спасении кающегося одного грешника более, чем о девяносто девяти, достигших упокоения и не требующих покаяния праведниках (Ср.Лк.15:7).

Известно, что человек не своею силою спасается, но, – как сказано, – Господне есть спасение (Пс.3:9): яко на Мя упова, яко позна имя Мое – с ним есмь в скорби, изму его и явлю ему спасение Мое (Пс.90:14, 16). Познанием Бога Спасителя и надеждою на Его благость спасается душа человеческая. Посему и говорит апостол: упованием спасохомся (Рим.8:24). Благодатию есте спасени через веру: не от дел да никто же похвалится (Еф.2:8, 9), получая оправдание даром, искуплением во Христе Иисусе (Рим.3:24). Так и пророк возвестил: всякий верующий в Него не будет постыжен (Ис.28:16). – Что же скажем? Неужели Бог не требует добрых дел для спасения? Почему же Господь Сам сказал: не всяк глаголяй Ми – Господи! Господи! внидет в Царствие Небесное; но творяй волю Отца Моего, иже есть на небесех (Мф.7:21)? Для сего послушаем вопроса иудеев: что сотворим, да делаем дела Божия? И Господь им отвечал: се есть дело Божие да веруете в Того, Его же посла Он (Ин.6:28, 29). Но вера без дел мертва есть (Иак.2:20), – сказано еще; и посему Предтеча Господень, приготовляя людей к вере в Господа, говорил им: покайтеся! и еще: сотворите плод достоин покаяния (Мф.3:2, 8). Плоды покаяния несомненно есть добрые дела, и они усиливают надежду на милость Господню; но не от дел зависит спасение – и горе, если человек понадеется на них, на свои коленопреклонения, посты, молитвы, милостыни и прочее. Он построит дом спасения не на камне, который есть Христос – Божия премудрость и сила, но на песке – на своем удоборазрушаемом умствовании. Ибо, когда изыдет дух его, в тот день погибнут все помышления его, и как сновидение по пробуждении, так Господь, пробудив его, уничтожит мечты его. Таков вот был и тот, который вошел на брачный пир не в брачной одежде, и ему Господь сказал: друже! како вшел еси семо, не имый одеяния брачна (Мф.22:12)? Он же отвечать ничего не мог. И повелел его связать и выбросить во внешнюю тьму, где постиг его плач и скрежет зубов.

Кто не знает значения сих слов: не имый одеяния брачна (Мф.22:11), – тот может сказать: за что же его бедного так наказал царь; если он пришел, быть может, с торжища, или взят с распутия, не имея при себе хорошей одежды? Ибо слуги отовсюду собирали гостей на брачный пир к царю, когда званые не захотели прийти, или, как сказано, не быша достойны (Мф.22:8). При сем нужно непременно знать обычаи восточных народов: у них царь, или господин богатый, когда заводил веселый пир, то для всех гостей приготовлял и одежды праздничные и никого в своей одежде, хотя бы сколь она ни была хороша, не принимал на пир, чтобы не было отличия и превозношения у одного пред другим. Но этот несчастный пренебрег одеянием брачным, уготованным от царя, потому, как надо полагать, что сам был одет хорошо, как смоковница листьями, на которой не оказалось плода. И этот человек украсил себя внешними добродетелями, но был надменен и презрителен, осмелился даже и царское одеяние отвергнуть. Он был, как фарисей, которых Господь уподоблял украшенным гробницам, внутри исполненным смердящими костями. Таковы вот были и почти все иудеи, которые не разумея праведности Божией и усиливаясь поставить собственную праведность, не покорились праведности Божией (Рим.10:3), За то и говорил им Господь: мытари и блудницы вперед вас идут в Царствие Божие (Мф.21:31).

Итак, если человек оправдывается верою, независимо от дел (Рим.3:28), – как говорит и апостол Павел, то нужно ли нам и трудиться в исполнении заповедей Божиих? Не напрасно ли очищает сердце свое тот, кто подвергает себя обличениям всякий день и обращается к Богу всякое утро? Но если будем рассуждать так, то сделаемся противниками Христу, Который повелел противиться греху и устраняться соблазнов с такою ревностью: если соблазняет тебя рука твоя, отсеки ее, нога – отсеки и ее, глаз – вырви и брось его; ибо лучше тебе, увечному, хромому и с одним глазом войти в Царствие Божие, в жизнь вечную, нежели быть целому и ввержену в геенну огненную, где червь не умирает и огнь не угасает (Ср.Мк.9:43–48). Это сказано, конечно, не в отношении членов телесных, но в отношении ближних наших и всего нас окружающего, которое отвращает наш ум и сердце от Бога и заставляет любить себя, служить миру и сделать угодное своей плоти. Ибо какое быть может общение любви Божией с любовью к миру сему, о которой сказано: любы мира сего вражда Богу есть (Иак.4:4)? И пусть никто не думает, что Писание напрасно говорит: иже восхощет друг быти миру, враг Божий бывает (Иак.4:4). Кто любит мир, в том нет Божией любви (1Ин.2:15), но есть в нем сопротивление Богу. Ибо Господь говорит: не пецытеся (Мф.6:31), а мир во зле этом лежащий и подумать не может, – как можно жить и не заботиться! Что тогда будешь есть, пить и во что оденешься? И таким образом не почитает слова Господня за Божию правду и старается противопоставить свою справедливость. Но аще и праведник едва спасется, как сказано, то есть с великим усилием, с трудом и изнурением, то нечестивый и грешный сласть мнящий вседневное насыщение, где явится (1Пет.4:18)? Потому и говорит Господь людям Своим: изыдите от среды их и отлучитеся, и нечистоте не прикасайтеся, и Аз прииму вы и буду вам во Отца, и вы будете Мне в сыны и дщери (Ис.52:11; Иер.3:19; Ос.1:11). Хотя вы и печальны будете в своем отлучении от мира и одиночестве, яко восплачетеся и возрыдаете вы... но печаль ваша в радость будет (Ин.16:20). Ибо печаль, яже по Бозе, служит во спасение души; а мира сего печаль (попечение и забота) смерть соделывает (2Кор.7:10). Все, живущие по плоти, о плотском помышляют, а живущие по духу – слова Мои, – Господь сказал, – суть дух (Рим.8:5; Ин.6:63)) – о духовном. Помышления же плотские суть смерть, а помышления духовные – жизнь и мир (Рим.8:5, 6). Посему блажен тот, кто повинуется Богу, а не миру, который делает покорных ему противниками Божьими. Блажен муж, иже претерпит искушение: зане, искусен быв, приимет венец жизни, его же обеща Бог любящим Его (Иак.1:12).

Итак, кого возродил Господь словом истины, тому будет по сердцу сие речение: приближитеся Богу, и приближится вам: постраждите, и слезите, и плачитеся; смех ваш в плач да обратится, и радость в сетование. Смиритеся пред Господом, и вознесет вас (Иак.1:18; 2:8–10).

Приимите, братия мои возлюбленные, насаждаемое в сердца ваши слово Господне, могущее спасти ваши души (Иак.1:21).

Как сладко слово Твое, Боже!

В нем свет и жизнь, и жизни свет;

Оно всех благ земных дороже:

В нем жизни будущей рассвет,

Оно одно средь здешних туч

Нам льет всегда отрадный луч!

***

Блажен кто жизни путь в невинности проходит

И откровения Всевышнего следит!

Блажен, кто в Божием всегда законе ходит

И ищет Господа всем сердцем возлюбить!

Блажен, кто не творит пред Богом беззаконий

И вечно держится путей Его святых!

Ты, Боже, преподал Твои нам повеленья,

Чтоб мы хранили их всей силою своей.

О, если бы мой путь имел то направленье,

Чтоб мне блюсти Твои уставы всей душой!

Тогда б я никого не постыдился в мире

И только бы взирал на заповедь Твою.

Благоволи Господь, явить мне милость многу,

Чтоб жил и сохранял Твои я словеса.

Открой глаза мои, чтоб жизнь вести мне строгу,

Чтоб я узрел Твоих уставов чудеса.

Я странник на земле, не скрой Твоих велений:

Душа томится все познать Твои суды.

Открой мне путь Твоих премудрых повелений

И буду размышлять о чудесах Твоих.

Слезит душа моя от скорби и томлений:

Сам утверди меня в словах Твоих святых,

Не дай мне учащать пути неправды всякой

И милость мне Своим законом ниспошли,

Подай мне ум в твои законы углубляться:

Я буду их хранить всем сердцем и душой.

Введи меня в стезю и строго покоряться:

Приятно для меня сей шествовать стезей

Направь, Господь, Твоим мне сердце откровеньям,

От лихоимства же меня освободи

Не дай моим глазам прельщаться суетою,

Чтоб я в пути Твоем жизнь истинну обрел, –

Твоя мне заповедь любезна, вожделенна, –

Дабы со страхом я к Тебе благоговел.

Не ввергни в стыд меня, которого страшуся.

Суды твои всегда источник всяких благ.

Я заповедьми рад Твоими назидаться,

Которые люблю от сердца моего.

Я буду простирать к ним руки, их держаться

И мыслить о делах закона Твоего,

Воспомяни ко мне Твое святое слово.

Ты, Боже, на него велел мне уповать.

Утеха для меня Твое мне откровенье;

Уставы мне Твои советники, вожди.

Повержена душа моя во прах, в смятенье:

По слову Твоему мне душу оживи.

Тогда я дам ответ тем, кто меня поносит,

Что на Твое всегда я слово уповал.

Спаси меня! Я Твой, ищу Твоих велений.

Злодеи гибель мне стараются нанесть;

Но в тайны я Твоих вникаю откровений.

Конец имеет все, всему границы есть;

Твоя лишь заповедь обширна, беспредельна (Мф.24:35).

О, как люблю я Твой закон!

От всяких злых путей стопы я удаляю,

Чтоб слова Твоего всю святость сохранить.

Я от судеб Твоих себя не уклоняю.

Ты Сам всему меня сподобил научить.

Как сладостны слова Твои моей гортани!

Они приятнее устам моим, чем мед.

Я вразумлен во всем уставами Твоими,

Питаю ненависть к неправедным путям,

Законы чту Твои светилами моими: и

Они на сей земле суть свет моим стезям.

Суды Твои, Господь, от века вспоминаю

И сладкою себя утехой веселю.

Я направлял себя на все Твои веленья,

Возненавидел я неправды всякий путь.

О, сколь Твои, Господь, чудесны откровенья.

Хранить их в точности есть мой всегдашний труд.

Явление словес Твоих нас просвещает

И вразумляет всех младенцев и детей.

Враги неправедно теснят меня вседневно;

Но к слову Твоему Ты страх в меня вселил.

Глаголу Твоему я радуюсь душевно,

Как бы великую добычу получил.

Я ненависть ко лжи питаю с омерзением,

Закон же Твой люблю от всей моей души.

Седмь крат во всякий день Тебя я восхваляю

За верный, истинный суд правды Твоея.

Всегда я любящих закон Твой ублажаю:

Велик их мир, покой, преткнуться им нельзя.

Спасенья Твоего, Господь, я ожидаю

И заповедь Твою премного я люблю.

Спаси меня, мой Бог, Тебя я призываю.

Я откровения Твои рад соблюдать.

И день не рассветет, а я к Тебе взываю,

На слово я Твое стараюсь уповать.

Пред стражей утренней глаза я открываю,

Чтоб углубляться в смысл мне слова Твоего.

Я на невежд смотрю, тоскою изнуряюсь,

Что Твоего они глагола не хранят.

Воззри, как я Твоим законом восхищаюсь:

Благоволи мне жизнь и милость ниспослать.

От всей души моей к Тебе, Господь, взываю:

Внемли мне, да Твои уставы сохраню.

Спаси меня! Закон Твой радость мне приносит:

Люблю его. Стремлюсь к спасенью Твоему.

Душа жива во мне: она Тебя возносит,

Суды Твои, Господь, щит сердцу моему.

Блуждал я, как овца потерянна, погибша.

Взыщи меня, Господь! я не забыл Тебя.

***

Ах как сладко верить Богу

В благодатной тишине.

Себя отдать в Святую волю,

Всегда быть с Ним наедине!

Здесь разум пред Ним уж немеет

И сердце живою любовью горит;

Здесь мир говорить уж не смеет,

И Бог, только Бог один говорит.

***

Оторвися друг мой верный,

От всего, что в мире тленно;

Тогда Бог, в любви безмерной,

Тебя примет непременно.

Ты вглядись, как Он ведет

От земли тебя на небо:

В пищу Сам Себя дает,

Вместо временного хлеба.

Чтоб и ты воскрес, как Он,

Для иного совершенства:

Чтоб Он жил в тебе, ты в Нем

В Царстве вечного блаженства!..

***

Как не гореть к Тебе любовью,

Спаситель мой и мой Христос!

Своей Божественною Кровью

Ты выкуп за меня принес,

Отцу небесному, в надежде,

Что буду я всегда Твоим,

Не дай мне жить, как жил я прежде.

Но дам мне жить Тобой Одним,

Все передать Тебе, Благому,

Да будет то, что хочешь Ты,

Да будут сердцу незнакомы

Все увлеченья суеты.

И да водимым упованьем,

Легко я скину эту плоть

И перейду в тот мир с сознаньем,

Что Ты мой Бог Господь!..

***

Я возлюблю Тебя, Господь, моя Ты сила,

Ты мой избавитель, прибежище и щит;

Надежда на Тебя мне душу оживила.

Я помощью Твоей от всяких бед укрыт;

Ты Бог, заступник мой, твердыня, рог спасенья.

Ты защититель мой, отрада и покров.

Внемли мне, Боже мой, когда к Тебе взываю.

Ты правды Бог моей, подъял мне в скорби дух.

От сердца и души к Тебе я прибегаю;

Ущедри и простри к моей мольбе Твой слух.

Доколе вам, сыны земли, быть тяжкосердым?

Доколе вам любить тщету и ложь искать?

Познайте, что Господь чудесными путями

Осыплет милостью святого Своего (Пс.4:4).

Услышит Он меня, как сердцем и устами

На помощь искренно я позову Его.

Я буду пред лицем Господним предстоять,

В стране живых ходить и Богу угождать.

Я Бога возлюбил: Он слух склонил правдивый

И с милостью мой глаз молитвенный приял.

***

Я стану призывать Его всю жизнь нельстиво.

Кругом я жертвою болезней смертных стал.

Постигли адские меня беды и скорби.

Я к Господу воззвал: «Избавь меня, мой Бог».

Бог милость, правоту являет непрестанно:

В беде Он спас меня, младенцев Он хранит.

Войди, душа моя, в покой Твой невозбранно.

Иегова Бог тебе всегда благотворит.

От смерти душу Ты, Господь мою избавил,

Глаза от слез, стопы от преткновений спас.

Люди, люди! Братья, братья!..

Что вы гоните Христа!?

Иль не к нам Свои объятья

Простирает Он с креста?

Иль не вас зовет Он в Царство?

Иль вы глухи от греха?

Иль вам кажется возможным

Царство Божье даром взять? –

Нет, такой дорогой ложной

Ходит мир – всегдашний тать.

Как же можно верить вору

Славы Божьей на земле?..

Люди, братья! Осмотритесь,

Тьма объяла вас кругом;

Вы ведь в здешний мир стучитесь, –

Здешний мир – не Божий дом!

Неужель напрасно Сына

Бог на землю посылал?..

Неужель Его страданья

Вас не тронут никогда?

Что же слезы покаянья –

Неужель они – вода? –

Ваше сердце огрубело

И вам не жаль души своей!..

Люди, братья! Пробудитесь!

Тьма прошла, рассвет идет,

Сердцем к Богу обратитесь, –

Он всегда его возьмет.

Ведь за нас Он пролил кровь,

Чтоб отнять от нас проклятье.

Если это не любовь?

Где ж любовь? – Скажите братья!..

***

Дни за днями протекали...

Неужель для земли

Мы на здешнюю землю родились?

Как Господь позовет,

Каждый умник пойдет –

Но Ему ли мы здесь все служили?

Покаянья там нет.

Там дать надо ответ –

А об них-то мы здесь и забыли!

А ведь здесь, здесь не там, –

Там Господь спросит Сам,

Как мы, странники здешние, жили!

Часто ль мир говорил,

Как Господь нас любил,

Как Он любит нас грешных доселе?

Мир об этом молчал,

Он нам только кричал,

Чтобы мы не забыли о теле.

***

Здесь на земле грехолюбивой

Живет беспечно человек,

Но, как рекой нетерпеливой,

Бежит его тревожный век –

Вот он дорогой безвозвратной

Все поле жизни пробежал...

Ах, если б ангел благодатный

Его всегда здесь провожал!..

Тогда бы здешний мир холодный

Не охладил его к Творцу,

И он бы светлый и свободный,

Как сын домой пришел к Отцу,

А не преступник помертвелый,

Когда ведут его на казнь,

В котором нет и мысли целой,

В котором съела все боязнь,

Который здесь всегда был внешним,

Всегда в плотских стремленьях жил,

Всегда заботился о здешнем

И только здешним дорожил...

Что ж там, где грань земной отчизны?

Что странник мира там найдет? –

Что сеял здесь на поле жизни,

Того плоды и соберет!..

Кто сеял плоти в угожденье

На ниве жизни дорогой,

Тот соберет себе лишь тленье

Своею скудною рукой;

А кто в духе веры сеял

И духом веры этой жил,

Тот в здешней жизни тленье свеял

И там бессмертье заслужил.

Заслужил! – Ужели странник

Земли, страстей несчастный брат,

Ужель он временный изгнанник

Из вечной жизни, так богат?..

Да, он богат любовью Бога:

Она дана ему с Креста, –

И в верность этого залога

Он Тело здесь вкушал Христа

И пил здесь Кровь Его святую.

И веровал, – и верою жил –

И вот Кто жизнь его земную

На жизнь небес переменил!..

Одна бесценная заслуга

За мир Ходатая Христа

Дала нам Бога в Боге друга

И это все дала с Креста!..

И эта жизнь есть жизнь Христова;

Чтоб эту жизнь нам здесь стяжать,

Родиться Духом должно снова:

Так может только Бог рождать!

Он и родил нас в день крещенья,

Водой и Духом возродил,

И светлый дар усыновленья

Греха наследник получил,

И с ним для новой жизни силы,

Любви Божественной печать,

Чтоб мог врагов он до могилы

Здесь благодатно побеждать!..

А их у воина Христова –

И мир, и плоть, и сатана!

Здесь перемирья – никакого:

Вся жизнь – открытая война!..

***

Устрой, Спаситель мой во мне

Ты сердце чистое отныне,

Да в благодатной тишине

Живу я в мире, как в пустыне;

Пусть веры чистое сиянье

Мне озаряет путь земной,

И зиждет в сердце упованье

Своей небесной теплотой.

Когда ж придет моя кончина,

Минута страшная моя,

Пусть Церковь – Мать проводит сына

Туда, где Божия семья.

***

Если мир весь во зле,

Тот блажен на земле,

Кто оставил все в мире для Бога;

В ком воскресло все вновь,

Все проникла любовь.

Милей и краше он всего!

Легко, ведь, рай нам получить, –

Лишь стоит к Богу обратиться,

Усердно милости просить,

Со слезами Ему молиться.

Счастлив, к Нему кто обратился!

Не Он ли жизнь нам даровал?

Не Он ли на земле явился

И на кресте за нас страдал?

И принял тяжкое мученье

От злых мучителей Его;

И всем назначил Он прощенье, –

Не обвинил ведь никого!

Разбойник, на кресте страдавший,

Лишь – «помяни меня» – воззвал, –

И каплю милости искавший

Всю бездну благости познал!

Пример нам, братья, этот верный:

Не трудно рай нам получить:

Просить лишь будем поусердней,

И нам легко в него вступить.

И нет нигде такого края,

Как там, где Сам Господь живет!

Что ж для нас здесь жизнь земная?

Она нас прямо в ад ведет!

Не видим, что ли, – прегрешений

Тьма здесь тьмущая у нас?

И в них не будет нам прощенья,

Когда постигнет грозный час!

Что ты спишь, душа моя,

На краю погибельном? –

Почиваешь грешная,

Непробудным, тяжким сном?

Иль все еще не видишь

Страшной бездны под собой?

Беззаботно только спишь;

А враг смеется над тобой!

Уж близок час! Уж наступил

Последний, может, жизни день! –

С тягостным лишеньем сил

Тебя обнимает смерти сень!

Пока во плоти, умились

И пред Господом молись!

Минута страшная наступит

И все на память приведет...

Скажи мне, кто тебя искупит,

Когда твой враг к тебе придет?

Тогда, лишенная надежды,

Покрыта множеством страстей,

В какой ты явишься одежде

Перед судом Царя царей?

Проснись, душа моя, проснись!

Зачем ты спишь так беззаботно? –

Покаяньем облекись,

И пощадит тебя охотно

Спаситель мира: Он Творец,

Он Милость, Кротость и Надежда;

Он самый нежный наш Отец,

Он наша светлая Одежда!..

Есть одна минута страшная,

Той минуты тяжек ход...

Все пройдет, как жизнь вчерашняя,

Та минута... не пройдет!..

Никто не минует той страшной минуты, –

Ее в этом мире нельзя миновать:

Она этой жизни скитальческой путы

Должна здесь для жизни другой развязать.

Развязка тяжелая тем, кто от мира (Сын века сего. Лк.16:8; Пс.16:14).

И радостно тем, кто от мира ушел,

Чье сердце покорно разбило кумира,

В чье сердце Господь благодатно вошел –

Тому вожделенна, и мирна, и радостна

Минута безмолвного шествия в путь. –

Чье сердце покоилось в вере, – и тягостна,

Кто в душу свою не хотел заглянуть.

Кто дивного Промысла Божия уроки

За случай какой-то всегда принимал,

В ком жили просторно, как дома, пороки,

Кто чувства все миру в наймы отдавал

За жалкую цену: за плоти раздолье,

Чтоб было ей весело, мягко, тепло,

Чтоб ширилось, крепло, росло своеволье.

Чтоб все здесь казалось, как радость, светло –

Оно и казалось, и только казалось,

Минута настала, – исчезнул обман,

И что ж для души, вдруг прозревшей, осталось? –

Бессменных страданий живой океан

На целую вечность... Вы поняли, братья, –

На целую вечность, – где времени нет,

Где казнью вам будет Святого проклятье (Мф.25:41).

И где невозможно дать Богу ответ!

О, что за подвиг предстоит

Душе в минуту разлученья!

Какое страшное мученье

Ее медлительно томит!

Ее грядущее тревожит,

Ее прошедшее гнетет;

Но сколько слез она ни льет,

Никто помиловать не может.

О, братья! горче всех речей

И выше всякого страданья

Речь умирающих людей

Среди последнего прощанья:

«Вот, братья! с вами разлучаюсь,

Вот оставляю вас, друзья;

На век прощайте, – удаляюсь;

Куда иду? – не знаю я!

Кого в пути я повстречаю

Или что будет там со мной –

Не знаю, братия, не знаю!

Но знает Он – Создатель мой!»

***

Дние мои яко сень преходят

Как тень, как миг, дни жизни целой

Проходят быстро, мы летим;

И грустен возраст самый зрелый:

Труд и болезнь владеют им;

Вседневный опыт мне внушает

Глубоко грустные слова:

Дни человека – как трава,

И он цветет и увядает.

Как цвет на поле: ветерок

Пройдет над ним – его не станет!

И не увидит, не помянет

Его родимый утолок.

Изыдет дух – он обратится

В земную персть и в тот же день

Исчезнут замыслы, как тень,

И дух его не возвратится!

И не было, не будет в век,

Чтоб жил всегда, не знал могилы

И душу спас от вражьей силы

Хотя единый человек.

Глупцы, невежды умирают,

И мудрецы, подобно им,

Идут во след и оставляют

Свое имущество другим.

А всякий мыслит стать известным

И жить в довольстве, жить всегда;

Но все подобны бессловесным,

Что исчезают без следа;

Иной богат, но придут лета –

И неизбежно он умрет,

И ничего он не возьмет,

И никогда не узрит света.

О, Боже! я Твой промысл чту –

Но как же кратко наше время!

И на какую суету

Ты сотворил людское племя!

Как славно создал Ты его –

И обращаешь снова в тленье:

Что пользы в этом превращены!?

Скажи, что будет из того?!

Твои все тайны – достоянье

Тебя боящихся людей:

Открой мне тайну, Упованье

От груди матери моей!

О, помоги мне, Милосердый,

Дни краткой жизни так считать,

Чтобы и в страшный час предсмертный

Мне сердце мудрое стяжать.

Боюсь я смерти, мой Владыко!

Трепещет сердце, меркнет свет,

Объемлет ужас, страх великий

И тьма в душе, отрады нет,

Мне тесно; кости ослабели

Все истощилося внутри;

Иссохли очи, на постели

Я плачу-плачу до зари:

Прошел мой век, как день вчерашний,

Как дым промчалась жизнь моя,

И сети смерти тяжкой страшной

Уже опутали меня.

Скажи мне, Господи, кончину,

Открой число мне дней моих!

Чего мне ждать, когда покину

Твой свет, и дом мой и родных?

Ужель во гробе, полном тленья,

Расскажет мертвый о любви?

Ужель во мраке, средь забвенья,

Познают истины Твои?

Или соделаешь Ты чудо

Над самым прахом, Боже мой?

И встанут мертвые повсюду

И будут славить промысл Твой.

Я вопию к Тебе, Единый,

Я простираю, жду

Предстань мне каменной твердыней,

Пока к отцам не отойду!

Приблизься мне, не стой далеко,

И дух мой, смертною порой,

Храни Ты, как зеницу ока,

Под тенью крыл Твоих укрой!

Смотрите, – говорит нам Писание, – поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые (Еф.5:15). Тому, кто, заготовляя себе благ на многие годы, думал только пить, есть и весело жить, Господь сказал: безумный! в сию ночь душу твою истяжут от тебя (Лк.12:20). Итак, неразумен тот, кто не в Бога богатеет, – занят стяжанием временных благ. Какая ему польза будет, если и весь мир приобретает, но душу свою отвратит от Бога? А сие непременно должно случиться с приобретением благ мирских, ибо никто, – как сказал Господь, – не может служить двум господам: или одного полюбит, а другого возненавидит, одному усердно будет служить, о другом же станет нерадеть (Мф.6:24). Потому и сказано: горе богатым, горе насыщенным, горе смеющимся, горе и тем, которых чтит и превозносит мир сей во зле лежащий. Все сии будут отстранены от утешения небесных благ, будут вечно плакать и рыдать (Ср.Лк.6:24, 25). Итак, все, что за великое и приятное почитают сыны века сего, есть ничтожно и отвратительно для Бога (Ср.Лк.16:15). Таковы откровения Господни! Но внимания на них не обращают неразумные сыны человеческие, любящие лишь суету и ищущие ложных себе утех. Воистину они враги Креста Христова, как сказано – мыслят они о земном только и их конец погибель (Фил.3:18, 19). Таковые не только любить Бога, но и быть в обществе друзей Божиих не хотят и не могут. Примером сему служат Иуда злочестивый, имевший сребролюбивую душу и тот спутник апостола Павла, о котором он написал: Димас меня оставил, возлюбив нынешний век (2Тим.4:10).

И горе, горе тому, кто знает волю Господа своего и не готов ее исполнять, и не делает по воле Его – злосчастный он будет много, много бит (Ср.Лк. 12, 47). Блажен же будет тот, кто не гонится за благом века сего, не имеет ни сумы, ни влагалища (Ср.Лк.10:4), но отстраняется от тенет лукавого духа – миродержца, князя века сего, и ищет одного только Царствия Божия – совершенной преданности Богу. Блажен, кто уподобляется апостолу Павлу, который говорил о себе: я каждый день умираю (1Кор.15:31) и тому, кто так взывал пред Богом: пресельник аз есмь у тебе и пришлец якоже отцы мои (Пс.38:13) – не здешний я житель, сюда на время пришел и скоро меня здесь не будет. Так жили на земле все святые, и Антоний Великий учил своих учеников: «восставше от сна да не уповаем прейти к вечеру и ко сну отходяще, пришествия дня да не чаем». И Писание учит: помяни яко смерть не замедлит (Сир.11:12). Ибо ничего нет для человека известнее того, что он помрет, и неизвестнее – когда помрет. Смертный приговор прочитан еще в раю нашему прародителю; но конца жизни Господь никому не открыл, а сказал только: блюдите – осторожны ждите всегда: не весьте бо, когда будет (Мк.13:33).

А что делает смерть, это может отчасти видеть всякий: вот человек, который сегодня телом крепок, и лицом пригож, и красуется в нарядной одежде, и величается собою. Посмотрим на него завтра. О, ужас! Смерть похитила душу и лицо его сделалось мрачно, страшно на вид, глаза померкли, изо рта и от всего тела идет зловоние; и все видящие гнушаются им, как мерзостью, друзья и сродники удаляются от него. Сия измена десницы Вышнего постигает и могущественных царей: величие их превращает в прах, красоту и привлекательность в отвратительную гнилость и смрад. При виде умершего ясно представляется – что есть человек и что такое жизнь человеческая. Ничто иное, как малое и вскоре исчезающее зловоние, – дым, который показывается чем-то существующим и вскоре у которого признаков нет.

Но это – видимое для глаз; а что делается, посмотрели бы, с существом человека невидимым? О, какая страшная участь постигает иного за гробом! В сонном видении было одной монахине открыто о состоянии души одного высокопоставленного в мире сем человека. Она вот что говорила о нем: «без всякого предварительного во сне представления я увидела вдруг пред собою как бы пространную палату, совершенно пустую без кровли; посреди ее стоял тот, вкопанный весь нагой, исключая головы, которая покрыта шлемом из тусклого металла с полуощипанными перьями. Хотя я признала его по чертам лица, и он сохранил также свой исполинский рост, но (я поняла) это был не человек во плоти, а дух, имеющий видимую оболочку какого-то бледного, тончайшего тела. Подобно сему я раз видела свою душу (в 1849 году), вышедшую из тела во время тяжкой болезни, на которое оглянулась – и оно лежало мертвое; а душа моя была как существо чувствующее и мыслящее, но тонкое, летучее, неизъяснимо подвижное.

Страшно было положение души несчастного: ноги его были вкопаны выше колен в ледяную твердыню, весьма прозрачную, сквозь которую виднелись ясно. Я могла понимать лютость этой муки потому только, что и мое тело точно оцепенело от холода. Изнутри его исходили багрового цвета огненные пламы, прожигающие весь состав неистленного его существа; они устремлялись с неимоверною силою, пожирая неподвижную и несокрушимую свою жертву так, что раздувались от порывов пламени перья на шлеме. Опущенные руки были терзаемы снизу лютостью холода, а около плеч лютостью пламени и ни холод не уступал огню, ни жар не уменьшался от студености и от того он страшным голосом испускал стоны или, вернее, рыканья и звуки такие: «ах! а–ах! какие муки! Ах! а – ах!.. страна моя, ты спаси меня!.. А – ах! страна моя!!.. спасай!.. спасай меня!.. терзаюсь!.. утроба моя горит, горит!.. А – ах леденею!.. цепенею!.. сердце мое точит червь неусыпающий!.. А – ах эти муки лютее всех!..». И за сим слышались еще более страшные и оглушительные вопли и рыдания без слов; мне же стало открываться умно, за что такая мука терзает душу его: «блуд ненасытным заковал полсущества моего в тартар; раздирающие утробу пламы – это мои приговоры казней и убийств; вопли потрясающие за вопли от неправедных судов моих; мука от червя, точащего неусыпно сердце мое, за оскорбление святыни, за попрание законов Церкви!»

Я не в состоянии была более выносить этого ужаса, ибо сама чувствовала в себе такие же от впечатления муки и терзания и начала вопить: «Господи Боже мои! возьми от меня это видение; не домогаю! дух мой исчезает! Господи помилуй!..» И все скрылось: я пришла в себя, вся облитая холодным потом, лишенная всех сил, припоминая, что – при кончине своей он говорил еще окружающим его одр, дерзко обещаясь за всех молиться Богу, несмотря на жизнь свою, проведенную в совершенном нерадении о мире с Богом и своею совестью. Так-то вот душа человеческая, среди земного величия способна усвоить себе ложное мнение в Божием к ней благоволении!»

***

Заботясь здесь мы о земном,

Забыли, что есть жизнь иная;

Хлопочем все лишь об одном,

Чтобы собрать себе благая.

Как, душа моя, быть тут,

Когда позовут тебя на суд?

Оставив путь нам к небу тесный,

Господь сказал, чтоб шли по нем,

И жизни сей конец безвестный

Им не был нам определен,

Но ты, душа, не позабудь,

Что ждет тебя там Божий суд!

Нам эта жизнь дана на время;

Вот скоро кончится она,

И ты, покинув свое бремя,

Как бы пробудишься от сна, –

И тебя вот позовут,

Душа моя, на Божий суд!

Смерть того не разбирает,

Будет ли кто стар иль млад;

В рай святых переселяет,

В темный грешных гонит ад.

Кто бы мог освободиться

Здесь от смерти из царей?

Кто бы в силе был сразиться

И управиться бы с ней?

О! нет силы верно в людях,

Чтоб от смерти избежать;

Но всем приводится лишь в муках,

В муках тяжких умирать.

Так здесь время все проходит,

И другое настает;

Смерть с собою всех уводит,

И в трудах не устает.

Вот и мне приходит время...

Смерть готова поразить, –

Сняв с меня тяжело бремя;

Душу с телом разлучить!..

***

Нет ничего отраднее для умирающего грешника, как надежда на Божию милость – и безотраднее, как отчаяние; потому и злые духи всеми силами стараются пред исходом души из тела устрашать ее своим явлением и приводить в безнадежие. Чтобы отогнать врагов спасения, святая Церковь учит в молитвах на исход души призывать Матерь Божию как скорую и усердную Заступницу всех призывающих Ее на помощь. И Она Пречистая Пренепорочная в час успения своего просила Бога Сына Своего, чтобы Ей не видеть гнусных и безобразных демонов.

***

Подобно каплям дождевым,

Мои дни быстро протекая,

Всю жизнь страданьем наполняя,

Уже течением своим

К концу приходят... О, Благая

Владычице, спаси!

Вот обнял душу тяжкий страх:

О, что за трепет и томленье,

И невыразимое мученье –

Душе покинуть бедный прах!

Посли, посли ей утешенье,

Пречистая, спаси!

Вот время помощи благой,

Се ныне время заступленья!

Вот то ужасное мгновенье,

О коем день и ночь с мольбой

К Тебе я падал в умиленьи:

Владычице, спаси!

Я с давних пор об этом дне,

Царице, думал весь страдая, –

Его наставшим представляя;

Да не забудешь обо мне,

Тебе молился я, рыдая:

О, не забуди и спаси!

Уже я слов не говорю;

Уже язык мой скован грешный:

Мой голос смолк, и неутешным

Одним лишь сердцем я молю:

Моя Спасительнице! спешно

Спаси меня, спаси!

Приими Благая скорбь мою;

Да будут слезы омовеньем

Моим безмерным согрешеньям!

Надеждо крепкая! молю

Меня от вечного мученья,

Как благодатная спаси!

О, Ты, прибежище людей,

Надежда грешных и скорбящих!

Меня в мучениях томящих

Утеши милостью Твоей, –

От стаи демонов грозящих

Избави и спаси!

Вот обошли теперь меня,

Как львы, рыкающие пастью;

Они стремятся с дикой страстью,

Взять – разорвать всего, грозя;

О, порази их дивной властью

Меня же Ты спаси!

Святые руки возведи,

Владычице, прости их ныне,

Как будто крылья голубине,

И дух мой бедный огради

Благим покровом их святыни;

Спаси меня, спаси!

Да не коснется мне в пути

Воздушной области властитель,

Суровый, грозный обличитель;

Его свободно мне пройти

Сподоби в райскую обитель!

О, не забудь меня, спаси!

Вот страх, Владычице, меня

Постигнул лютый и ужасный;

Вот подвиг тяжкий и опасный:

Явись мне, Радосте моя,

Явись помощницей всевластной!

Предстани и спаси!

О, не забудь меня в сей час,

Не отврати святого взгляда,

Услышь, Благая, скорби чада

Внемли души предсмертный глас,

Ее избавь от муки ада:

Дай руку и спаси!

О, Мати Господа щедрот!

Не покидай меня в час трудный

Своею милостию чудной.

Явись с таинственных высот.

Явись мне ныне, и в день судный

Ты вспомни и спаси!

Когда раздастся в день суда

Труба, всю землю потрясая

И грозно мертвых воскресшая,

О, помяни меня тогда

Моя Владычице святая

И как Благодатная, спаси!

***

Застигнут ночью смерти я

Безлунной, темной и опасной,

И не готов я в путь ужасный;

Но милость светлая Твоя

Да светит мне звездою ясной!

Вот все исчезли дни мои,

Прошли воистину без цели,

И годы быстро пролетели,

А сети смертные, увы!

Душою тесно овладели.

Но бремя всех моих грехов

Да не явится побеждая

Твои щедроты, о Благая!

Да будет милость мне покров,

Все забывая и прощая!

Услышь смиренного меня,

О, Приснодева, Богомати!

Прийди последний вопль прияти

И муки вечного огня

Меня избавь по благодати!

Конец свой чувствуя, страшусь.

Дела и мысли вспоминая;

И совесть мучит, угрызая;

Но ты, из милости, молюсь,

Будь мне заступницей, Благая!

О, Мати Господа Творца!

Явись в час смерти ободряя,

Бесов далеко отгоняя;

Да славлю, славлю без конца

Тебя, Владычице святая!

Вот все идут, идут, теснясь

Чтоб увести меня с собою:

Я медлю, мучуся, тоскую,

Но Ты, Благая, умилясь,

Сама явися предо мною!

Никто не делит мне беды,

Ни в ком не вижу утешенья,

Все отошли полны смятенья;

Но Ты, моя Надежда, Ты

Не покидай в сии мгновенья!

Сойди же, милуя, любя,

Благого Бога Мать Благая,

Душе разлуку облегчая;

Да славлю вечно я Тебя,

О, Богородице святая!

Спаси от злых духов меня,

В воздушной бездне охраняя,

Взойти на небо помогая.

Да славлю, славлю без конца

Тебя, Владычице святая!

Святым рукам святых духов

Вручи, Царице, дух мой хладный.

Чтобы под сенью их отрадной

Не видеть мне толпы бесов,

И отвратительной и смрадной!

О, братья, сродники, друзья

И все знакомые! придите,

Меня еще раз окружите;

Вот разлучаюсь с вами я:

Вдыхайте, плачьте и скорбите!

Избавить некому! весь свет

Не подкрепит души унылой!

Но ты, Владычице, помилуй,

Чтоб я, покинутый средь бед,

Не взят был демонскою силой!

Святые Ангелы мои!

Предстаньте Господу в смиреньи

И, преклонившись в умиленьи,

Молите с плачем: Бог любви!

О, пощади свое творенье!

Пречистой Матери Его

Молитесь сердцем и слезами,

Да преклонит колена с вами

И тронет Сына своего:

Она, как Мать, сильна мольбами!

Все связи тела моего,

Терзаясь рвутся несдержимо;

Я слышу весь состав ломимый;

И как мне тесно от того,

И сколько муки нестерпимой!

Молчат уста; язык мой нем,

Но сердце молит и вздыхает, –

Огонь тоски его терзает,

И звук, неслышимый никем,

Тебя, о Дево, призывает,

О призри свыше на меня,

Внемли мне матерней любовью,

Сойди, склонися к изголовью,

И радостно узрев Тебя,

Расстанусь с плотию и кровью.

***

На мой взирая труп безгласный, бездыханный,

На предлежащий прах бесчувственный и хладный,

Восплачьте обо мне, и братья, и друзья

И сродники, и все, с кем вел знакомство я;

Целуйте вы меня последним целованьем,

Напутствуйте во гроб прощальным лобызаньем.

Вчера делили мы беседу меж собой:

Вдруг страшный смерти час ударил надо мной,

Расторг союз и связь взаимных разговоров,

Прогулок, речей приветливых и споров.

Конец земных сует, забав!.. Иду туда

Лицеприятия где даже нет следа.

Где воин, царь и раб, богатство с нищетою,

В достоинстве равны пред истиной святою,

Где каждый по своим делам перед судом

Или прославится, или казнится стыдом.

Прошу, взываю к вам от гроба постоянно:

О мне Царю Христу молитесь непрестанно,

Да в место вечных мук меня не низведет,

Но да вселит туда, где животворный свет.

Что это ныне за прощанье?

О, братья! что за плач и стон?

Что за тяжелое рыданье

Звучит теперь со всех сторон?

В последний раз целуем брата!

Он так недавно с нами был

А ныне в гробе уж почил

И вот уходит без возврата...

Под камнем скроется потом,

Во тьме могильной погрузится

И с мертвецами поселится,

Покинув всех, забыв о всем!..

О, братья! то же ждет и нас

И нам немного дней осталось.

Прольем же, други, в этот час

О том, чья жизнь теперь скончалась,

Молитву сердца к небесам.

Посли, Господь, ему прощенье,

Посли ему успокоенье

И милость велию всем нам!

***

К Тебе возносим скорбный глас

Богородительница – Дева.

Спасай надеющихся нас,

Спаси раба его от гнева.

Благого Бога умоли

Мольбами теплыми Твоими,

Да упокоит со святыми

Дух, воспаривший от земли.

О, Дева чистая, святая

И Матерь света, пред Тобой

Во умилении взывая,

Прошу, молюся всей душой:

Продли, продли Твои моленья,

Продли их к Сыну Твоему.

О мире, милости, прощеньи

Рабу усопшему сему!

Да по Твоей молитве чудной,

Надежда общая веков,

Он встретит милости в день судный

И оставление грехов!

***

Един бессмертен только Ты,

Творец, податель жизни людям!

А мы – из праха созданы

И горстью праха снова будем.

Так ты велел, Создатель мой!

И вот глагол могучий Твой

В немом смирении я внемлю:

«Земля еси, и снидешь в землю».

И все мы, други, будем там!

Настанет день – и не минуя

Надгробное рыданье нам

Сольется с песнью: аллилуия!..

.

Помяни последняя твоя, и не

согрешиши во веки.

Господь, заповедуя первому человеку хранить дарованную ему жизнь, поставил стражем ее помысл о смерти: аще снесте – смертию умрете (Быт.2:17). И Адам, пока думал о смерти, жил в раю, а как скоро лукавый обольстил Еву обещанием: не смертию умрете и научил делать то, что Бог не велел, смерть вошла в мир и доныне царствует над родом Адамовым. Если и Адам не мог сохранить одной заповеди Господней без памяти смертной, то мы, во грехах рожденные, как спасемся, если не будем помнить последняя своя? – «Естество любомудрия есть память смерти» – сказал Василий Великий. Кто хочет быть благоразумным, желает исполнить премудрые повеления Господни, тот жди себе смерти каждый день, – и перестанешь грешить: ни гневаться не будешь, ни собирать земных сокровищ; даже и к плотскому союзу стремление в тебе замолкнет и умрет. Без того же все мысли у тебя будут о суете земной, слова и дела твои противны Богу. Ибо мудрование плотское есть вражда на Бога, как сказано, закону Божию не покоряется, да и не может (Рим.8:7). И справедливо говорит св. Димитрий Ростовский: «кто смерти не памятует, того мука не минует». Посему и пророк Иеремия, сидя на развалинах Иерусалима, плакал и взывал: «не помышлял он о будущей участи своей и поэтому необыкновенно унизился» (Пл.Иер.1:9).

О, возлюбленный! кто душе твоей поможет, если ты не сокрушишь ныне своего сердца и не придешь в умиление? Возможешь ли ты вразумить себя пред смертью, когда постигнет душу твою смертная тоска и недоуменье, а потом и отчаяние? Тогда прийдут к тебе ангелы лютые, угрюмые видом, страшно не милосердые, и обступят тебя и принуждать будут душу твою к исходу тела, схватят и повлекут ее во ад; и напрасно она будет тогда вырываться от них, озираться назад и жалобно взывать: никто уже ей не поможет! Тогда сколько у ней стонов будет, сколько рыданий! Сидя в глубокой тьме и оттуда взирая, подобно душе богача, на радость праведных, взывать будет так: ох! ох! куда я попала! чего лишилась! Гибну я за свое безумие. Обещано мне было блаженство небесное, а я предпочла ему земное – ничтожное. Домогаясь преходящих благ я вознерадела о вечных; предаваясь суете мирской, я за ничто вменила упокоение Божественное и не понимала – что есть оно и какое? Возлюбила я насыщение плоти, говорливость, смех и, хотя слышала за сие – «горе», но ничем считала угрозу Господню; и вот предаюсь теперь за то плачу и рыданию. Не старалась я слушать Писания Божественного, не любила ходить в церковь и молиться Богу. Теперь вот утешалась бы я радостью спасения и не мучилась бы, как мучусь жестоко – ох! жестоко, жестоко! невыносимо жестоко!.. Слышала я, что Бог милостив к милостивым и обещал их помиловать – говорили мне добрые люди, что милостыня от смерти избавляет и не допускает идти во тьму, в которую я попала за то, что не внимала тому, слушала как бы во сне каком. Справедливо сказано, что грешников ожидает мука, и горе смеющимся, горе насыщенным, горе богатым; так оно и есть. Смеялась я, и вот плачу; насыщалась – и горюю; любила и уважала богатых – и вот привелось терпеть муку без конца. Праведен Божий суд! – как сказано, так и сделано; по делам моим воздано и жаловаться на Бога нельзя. Было сказано, да я не верила, не разумела. Сие и подобное сему будет говорить душа в муках и горько оплакивать свою погибель, но милости Господней уж не сподобится.

В ком же есть благоразумная душа, тот здесь кается и сокрушается, и в умилении сердца поет песнь церковную.

Я плачу, плачу и рыдаю,

Когда о смерти помышляю –

Когда я вижу лик живой,

Богоподобный и прекрасный,

Во гробе бледный и немой,

И безобразный, и ужасный,

О что за чудо! что за страх!

Что это с нами! что за тайна!

Так измениться чрезвычайно

И обратиться в пыль и прах!

***

Как ныне горько обнажился

Обман прелестной суеты!

Вот дух от тела удалился, –

И, бедный брат мой, что же ты?

Земля и прах ты почерневший;

Сосуд раздробленный в конец;

На век не зрящий онемевший,

Без чувств недвижимый мертвец!..

***

Что ж наша жизнь? – весенний цвет,

Летучий дым, роса рассвета?

Едва появится, – и нет!

И ни возврата, ни ответа!

Вот гроб, могилы; подойдем,

Вглядимся пристально, прилежно:

Где красоту мы здесь найдем?

Где блеск очей? румянец нежный?

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . Увы, увы!

Все изменилось, все увяло,

Как зелень скошенной травы;

Следа нет жизни: все пропало!..

***

О, обольемтеся слезами!

Вот распростертый перед нами

Лежит во гробе милый прах!

Пойдемте, братия, в слезах,

И целовать его прощально,

И приговаривать печально:

«Вот ты и близких, и друзей

На век покинул в тяжкой доле;

Не говоришь уж с нами боле,

А мы так ждем твоих речей.

О, друг! о друг! зачем угрюмо

Смежил ты очи и уста?

О, поделись своею думой

Так, как бывало иногда!

Почто молчишь, собрат наш милый?»

Но . . . . . . он не наш уже, увы!

Умолк язык его унылый.

Уста сомкнулись для молвы...

***

Куда ж, о, души нам родные!

Куда стремитесь вы от нас?

Где пребываете? какие

Дела и думы там у вас?

О, как бы нам, какою силой

Про вас хоть что-либо узнать!

Но таин жизни за могилой

Никто не властен разгадать!

О, поспешим же, поспешим,

С слезами горького рыданья

Падем, печальные созданья,

Перед Спасителем своим!

***

О, если, странствуя в пути

И посещая край за краем,

Чтоб провожатого найти,

Мы все заботы прилагаем,

То, что же делать нам с собой

В последний день, необычайный,

Когда и путь для нас немой,

И самый край – глубоко-тайный?..

О, сколько нужно для него

Путеводителей нам верных!

И сколь более того

Молитв, молитв, молитв усердных,

Чтоб силой их себя врачуя,

Нам душу бедную спасти,

Ее к Спасителю ввести

И там воскликнуть: аллилуия!

***

Друзья, умерших провожайте

И доходите до могил,

И там усердно наблюдайте,

Чтоб путь во благо вам служил,

Смотрите, – все там, все пропало:

Исчезли всякие года,

Могучей силы нет следа.

Цветущей юности не стало!

Там – пыль и прах; там червь земной

Один свирепствует, пируя, –

Молчанье вечное, покой;

Никто не молвит: аллилуия!

***

Не разбирает смерть людей,

И как внезапно много косит;

То вдруг малюточек детей

От груди матери уносит,

То два любимые сердца

Почти от брачного венца

Ведет к могиле вековечной

И плач подъемлет бесконечный,

То мирно спящих на одре

Влечет в подземные утробы...

Ничто не прочно на земле:

Тут вместе брак и вместе гробы!

Зачем же попусту мятется

Твоя душа, о человек?

Один, ведь, час и все минется,

Как будто не было во век!

А в аде нет уж покаянья,

Там нет пощады, нет друзей;

Там вечны лютые терзанья

Неусыпающих червей,

Там всюду тьма и помраченье,

Там плач и скрежет, визг и стон:

Туда-то будешь на мученье

И ты на веки осужден.

Но если миловал ты в жизни

Своих собратий, мой собрат:

То ты найдешь в своей отчизне

Благую милость во сто крат!

Если лаской, состраданьем

Утешил долю сироты:

И ты пред строгим истязаньем

Избавлен будешь от нужды.

О, не останется там всуе

Одежда нищему твоя:

Она покроет там тебя,

И ты воскликнешь: аллилуия!

***

Ты – мира гость, а любишь жить

И с этой жизнью так родниться,

Что все здесь хочешь погостить,

И все не можешь нагоститься!

Но рано ль, поздно ль жизнь уйдет,

Как здесь уходит сновиденье:

Земля свое себе возьмет

Опять в заветное владенье, –

И, гостья времени, душа

Пойдет с отчетом в жизнь иную,

Где жизнь так вечно хороша,

Что и не вспомнить про земную.

Где мир блаженства без конца

И где святые просветятся,

Как солнце, в Царстве их Отца

И с Ним на веки воцарятся!

***

Когда на сердце мне повеет

Благая мысль о небесах –

Святым восторгом пламенеет

Душа, поверженная в прах:

Там дивный свет сияет вечно,

Там ясной жизни полнота

Там наслажденье бесконечно,

Там рай, и жизнь, и красота

Там радостей твоих начало.

О, братья, как от вести сей

И сердце праведных людей

Чистейшей радостью играло!

***

Друзья мои, друзья! бегите

Вы грешной жизни, как чумы,

И мир ничтожный разлюбите.

И связи с грешными людьми!

Не здесь нам жить: есть жизнь иная!

Мир слишком смутен и убог;

Есть краше жизнь и – не земная

Где наш отец и друг – Сам Бог!

О, есть ли что той жизни краше

И есть ли Бога что святей?

Парите ж к Богу мыслью вашей

И возвышайтеся душой;

Знакомьтесь чаще с небесами,

Тоскуйте сладко вы о них

И покаянными слезами

У Бога вы купите их!

Ах! если бы вы знали, на какой конец живем мы на земле, к чему предназначены в вечности? Но все то сокрыто от вас одним неразумием! Впрочем, и не диво – мир не дает вам опомниться, погрузиться в глубь Божественного откровения; нет у вас времени даже послушать жалобы души своей бедняжки, лишенной первозданной свободы и подобно пташке, тоскующей в своем затворе. Тогда как в удалении от рассеянности мира, в тишине душевного безмолвия человек плакал бы только и не наплакался, все бы тосковал о небесной своей родине!

Зачем мы кроемся в пустыни?

Зачем забывши край родной,

В горах далекия чужбины

Кончаем грустно век земной?

Затем, чтоб краше и светлее

Могло без смут в нас сердце быть

И в чувстве ангельском смелее

О всех пред Богом говорить;

Чтоб здесь, без жизненного шума,

Любя всех ближних, как друзей,

Была в нас мысль одна и дума

О вечной родине своей.

Святых подвижников несчетный сонм,

Как хор блестящих звезд на своде голубом,

Обрел источник жизни, двери рая.

И я молю, – желанием сгорая.

О, пусть и я найду туда же путь прямой

Святой слезою покаянья!

Погибша я овца, стою над крутизной...

И мрак вокруг меня, и бездна предо мной! –

И слышу зверя вой, и бури завыванье,

Но воззови ко мне, и на Твое призванье

Я обращусь, мои сокроются враги:

Меня, мой Пастырь, упаси!

***

Воззвав в мир жизни, от границ небытия,

Ты древле в образ Свой святый облек меня.

Но вскоре жребий мой прекрасный и высокий

Грехов утратил я! И от небес далекий, –

Созданный от земли, в землю отхожу;

Но на небо к Тебе я взоры возвожу:

Преобрази меня и обреки в черты

Твоей Божественной, нетленной красоты!

***

Чертог Твой, Боже мой, я вижу украшенный,

Но, одеяния невинности лишенный,

Я не дерзну в него войти!

О, светодавец мой, Спаситель, просвети

Мою от грешных дел нечистую одежду

И в душу влей мою спасения надежду!

***

Един Ты, Господи Спасителю, Христе,

В болезнях ради нас висевший на Кресте,

Един Ты Свят всегда от вечности во веки, –

Своею святостью! От ней на всех нас реки

Текут обильные Твоей любви, щедрот,

Нас освящающих от века в род и род!

Посли ж нам благодать препровождать отныне

Всю нашу жизнь все дни в Твоей святыне:

Да верными Тебе пребудем до конца

Во славу Твоего небесного Отца!

***

О, воспряни душа! Молись, чтобы

Христос, Твой Царь, тебя не осудил!

За верных Сам Себя на жертву Он принес

И кровью их пречистою омыл.

Он наш Искупитель! Бессмертья лучи

Из гроба Его воссияли!

В руке Его – ада и неба ключи,

И жизни и смерти скрижали,

И суд на главы ослепленных врагов,

И рай, и венцы испытаний!

В руке Его вся беспредельность веков,

И вся необъятность созданий!

И Он Мироздатель, великий Господь

От ангелов трепетно чтимый,

Приявший здесь – долу смиренную плоть,

Всем тайно присущ, нам незримый,

И ясны сердца всех, как день перед Ним...

Он всех нас щадит и врачует;

Давно и тебя милосердьем своим,

Как заблудшую овцу, взыскует.

***

Благословен грядый, Господь, Спаситель мой!

В Нем правда вся моя, надежда на спасенье!

Услыши, Господи, приими мое моленье,

От всех грехов моих очисти и омой:

Да удостоюсь зреть Твою небесну славу

И во век веков превозносить Твою державу!

Имея в себе начаток Духа, – говорит апостол Павел, – мы стенаем, ожидая искупленья тела нашего (от порабощения греху и тлению), ибо мы спасены в надежде, – ожидаем в терпении. Если же кто Духа Христова не имеет – (ни печали по Боге, ни радости спасения), – тот и не Его (Рим.8:23–25, 9).

Ах, не скорби, не унывай,

Душа моя! отринь сомненья

И до последнего мгновенья

На Бога твердо уповай.

Уже давно бы жизнь затмилась,

Давно б уже душа моя

В страну молчания вселилась,

Когда б не Бог хранил меня.

В Твоей руке – мой век летящий,

Ты властно держишь жизнь мою;

И ныне я мой дух скорбящий

В Твои же руки предаю.

Мой век – ничто перед Тобой,

Но Ты – живущий! у Тебя

Источник жизни и покой,

И Ты помилуешь любя

Вот Ты ведешь меня пред светом

За руку правую мою,

Наставляешь Твоим советом

И в славу примешь Ты Свою;

О, с этой светлою судьбою,

Что мне до неба Твоего!

И на земле с одним Тобою,

Не захочу я ничего!

Ты сохранишь от злой напасти,

Ты Бог спасения всегда;

В Твоей, Господь, единой власти

Стоят смертные врата.

И если я своей чредою

Долиной смертною пойду:

Не убоюся – Ты со мною,

И там я посох Твой найду;

Моей души Ты не оставишь

И в темной адской глубине,

И плоть от тления избавишь,

И жизни путь укажешь мне.

Так, верю я любви Господней,

Что души наши Он спасет,

Спасет от власти преисподней,

Когда к Себе нас позовет!

***

Нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе (живут по духу Его, а не по закону плоти). Ибо сказано: всяк, верующий в Него не будет постыжден. Кто будет обвинять избранных Божиих, если Бог оправдывает их? Оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа (Рим.8:1; 5:1). Ради Его подается нам прощение грехов, и оправдывается Им всяк верующий (Деян.13:39).

Горе миру от соблазнов (Мф.18:7)! И праведник едва спасется (1Пет.4:18).

Аще мало есть спасающихся? Подвизайтеся внити сквозе тесныя врата; яко мнози взыщут внити, и не возмогут (Лк.13:23, 24).

Прежде страдания моего я заблуждал, а ныне слово Твое храню, – говорил пред Богом пророк Давид. Едва не погубили меня на земле, но я не оставил повелений Твоих (Пс.118:67, 87).

И спасаемые живут не без скорби и не без страха. Вижу отступников и сокрушаюсь, – говорил Давид, – ибо они не хранят слова Твоего. Ужас овладевает мною при виде нечестивых, оставляющих закон Твой (Пс.118:158, 53).

По обещанию своему научить беззаконных путям спасения (Ср.Пс.50:15) Давид возвещает:

Благ Бог Израилев ко всем, в ком сердце право,

Но от Него я стоп едва не уклонил,

Едва не пал, мечтой увлекшися лукавой,

Я с завистью смотрел, как грешник мирно жил,

Злодеям, думал я, смерть в помысл не приходит,

Не вкореняются, не длятся язвы их.

В трудах участия они не принимают

И с прочими людьми страданий не делят;

Как перлами, себя гордыней украшают,

Неправдой возносясь, нечестие творят.

Обилие и тут неправду в них рождает,

Одним лишь похотям их преданы сердца.

И в мыслях и в словах они лукавству внемлют,

Неправду свысока о ближнем говорят,

Они на небеса уста свои подъемлют

И языком своим все на земле язвят.

На них глаза с тоской народ мой обращает

И, видя, как они тучнеют, говорит:

Уже ль не знает Бог, что на земле творится?

Ужели веденьем Господь не одарен?

Злодей счастливец здесь и в мире богатится,

Не всуе ль тщусь я быть правдивым всякий день,

Невинностью свои я руки умываю.

Измученный с утра страдаю и томлюсь?

Коль стал бы, Боже, я так говорить беспутно,

То племени сынов Твоих бы изменил.

Я начал размышлять, но дело было трудно,

Пока в святилище Твое я не вступил.

Тут я узнал конец злодеев. За лукавства

Ты ввел их в бездну зол, за гордость низложил.

Как участь их страшна! Они исчезли в аде,

Внезапно сгинули за злобу дел своих.

Ты их уничижил в Твоем, мой Боже, граде.

Как пробужденных сон, исчезнул призрак их.

Когда, терзаясь внутрь, горел, кипел я сердцем,

Я был невеждою, как скот был пред Тобой.

Но я с Тобой всегда: Ты руку мне десную

Надежно поддержав, совет мне дал благой,

Прияв со славой, Ты мне помощь дал святую

На небе ль, на земле ль хощу лишь быть с Тобой.

Томится по Тебе и плоть моя, и сердце

Во век Ты часть моя, Бог сердца моего. – (Пс.72)

***

Кто не сообразуется в жизни своей с сынами века сего, но преобразуется обновлением ума посредством познаний воли Божией, у того душевные силы укрепляются, он становится бодрый духом. Посему и говорил апостол Павел своим современникам, братьям во Христе: подражайте, братия, мне и смотрите на тех, которые поступают по образу, какой имеете в нас. Ибо многие, о которых я часто говорил, поступают, как враги Креста Христова: их бог – чрево; они мыслят о земном и их конец – погибель (Фил.3:17, 19). Сыновья их сыты, и оставят остаток детям своим (Пс.16:14), – говорит о них пророк Давид. Это сыны противления (Кол.3:6), которые благоденствуют в веке сем, полагают удовольствие во вседневной роскоши (2Пет.2:13) и которым Господь говорит, хотя они и не верят тому: горе вам богатым, горе насыщенным, горе смеющимся ныне (Лк.6:24–2 6). Плачьте и рыдайте о лютых скорбях грядущих на вас; ибо вы наслаждались на земле (Иак.5:5, 1). Невозможно и здесь в сластях мира сего пожить, и там невещественными благами наслаждаться. Никто от земных увеселений не приходит к тому утешению, которое достигается многими скорбями. Одни только сеющие в сей жизни слезами, пожнут радости бесконечного века.

Итак, переноси страдания, как добрый воин Иисуса Христа (2Тим.2:3), и смерть будет для тебя приобретением (Фил.1:21). Она переселит тебя в чертог Царя небесного, где встретишь обилие радостей пред лицем Его во веки (Ср.Пс.15:12).

Поскольку Христос пострадал за нас плотью, то и вы вооружитесь тою же мыслью (1Пет.4:1).

Однажды, когда Господь учил, что как ни один слуга не может служить двум господам (противным друг другу в требованиях), так никто не может и работать Богу и мамоне, – заботиться о стяжании благ земных и в то же время угодить Богу, то слушавшие сие, в числе прочих и фарисеи, как сказано, сребролюбцы суще, ругахуся ему (Ср.Лк.16:13, 14). Опять, когда приступил к Господу некий князь – юноша, чтобы узнать: что сотворив, живот вечный наследствую? И Господь указал ему на заповеди: не прелюбодействуй, не убей, не укради; не лжесвидетельствуй; чти отца и мать, – он же отвечал: вся сия сохранил от юности моея. Вот такой-то исполнитель ветхозаветных Божиих повелений, когда услышал вслед за сим, что он еще единого не докончал – не был беспристрастен к земным благам – и получил от благого Учителя благой совет: продать все имение и раздать нищим, чтобы иметь сокровище на небесах – вдруг сделался прискорбен: ибо был весьма богат и любил богатство. Скорбь происходила от того, что он отчасти верил Господу и отчасти не уверялся, что он будет иметь сокровище на небесах. И так как неверие в нем побеждало веру, то Господь при сем и высказал сию истину: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие. Ученики Христовы, – как замечает евангелист Марк, – ужаснулись от слов Его; но Господь опять им то же сказал: дети! как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие. И они чрезвычайно изумлялись и говорили между собою: то кто может спасен быти (Ср.Мк.10:26). Какая противоположность в слушателях: одни смеются, как фарисеи, имеющие сребролюбивый дух; а другие ужасаются от слов Господних, – (страшась не своей погибели, ибо они все оставили земное, а погибели многих, всех пристрастных к земным благам)! Есть и такие, которые скорбят, когда слышат наставление Господне и не вразумляются. И несмысленный человек не знает, невежда не разумеет того, что благоденствуют нечестивые в веке сем, умножают богатство и цветут, как трава, чтобы исчезнуть навеки (Ср.Пс.72:12; 91:8). Посему и говорит псалмопевец:

Прострите слух ко мне вселенные народы.

Да внемлют люди все, какие ни живут:

Богаты, бедные, простые, знатны роды.

Уста мои вам всем премудрость изрекут.

Душа произнесет вам слово разуменья:

Чего бояться мне в дни бедствия всечастно,

Как не злодейств моих? Внемлите все вы мне,

Все, кто надеется на крепость мышц напрасно.

Все, кто в богатствах честь и славу зрит себе.

Брат брата не спасет. Кто за него даст выкуп?

Пред Богом нет цены за выкуп наших душ,

То верно, что ничья жизнь вечно не продлится,

Не может убежать от смерти и мудрец,

От пагубы своей никто не устранится,

Всяк сдаст свой скарб другим, злой сгинет и глупец.

Их гробы в род и род послужат им жилищем.

Что пользы имена давать свои землям?

В чести всяк человек недолго пребывает;

Приложится к скотам, подобен будет им.

Сей путь им случаи к соблазну представляет;

Они им тешатся и льстят страстям своим.

Но в преисподнюю их, как овец заключат:

Смерть будет пастырем и верным стражем их.

На утро праведник попрет их прах ногами:

Ад силы их лишит, и слава их прейдет.

Меня же избавит Бог Своими Сам руками,

Приявши с благостью от адских уст спасет.

Не бойся, коль другой в избытках утопает,

Коль славою дом его стремительно растет, –

Не заберет всего с собой он, умирая,

И слава в гроб за ним по смерти не сойдет.

При жизни всяк его возносит, прославляя:

Он Богу сам хвалу за блага воздает.

Но он к отцам пойдет в жилище, где нет света,

Безумец и в чести сравнится со скотом (Пс.48)

***

Блажен кто нищего и бедного взыскует!

Господь в день бедствия от зол его спасет.

Бог сохранит его, и жизнь ему дарует,

Он счастье в мире сем сугубо обретет.

Ты, Боже, не предашь его врагам на волю,

Ты укрепишь его в болезненном быту. (Пс.40:2–4)

Святые! бойтеся и чтите Иегову.

Нет оскудения боящимся Его

Богатым бедность, глад грозит; кто ж предан Богу,

Не скуден благами и ждет их от Него, – (Пс.33:10, 11)

В душе его закон Господень водворится, –

Не поколеблются во век стопы его. – (Пс.36:31)

Во тьме свет праведным от Бога воссияет.

Он милостив и щедр. Он праведен и благ.

Блажен, кто милует, с охотою ссужает.

Он твердость на суде явив в своих словах,

Не поколеблется, в век памятен пребудет;

Он Богу вверится, злых слухов не страшась.

Душа его тверда: кого он убоится?

Падение врагов своих он будет зреть.

Он сыплет, раздает и с нищими делится.

Он в правде устоит и в славе процветет.

Богатство, слава, честь в дому его вселятся

И правду он всегда потщится соблюдать. – (Пс.2:3, 4–9)

Полезней малое у праведных бывает,

Чем множество богатств у нечестивых, злых.

Бог мышцы грешников, как трости, сокрушает;

Но крепость праведных дает к спасенью их.

Берет в займы и в срок не платит нечестивый,

А праведник дарит и раздает.

Я млад был, ныне стар. Чтоб праведник был брошен,

Чтоб хлеба сын его просил, я не видал.

Он милует, дарит, хоть не бывает прошен,

Взаймы дает, хотя б возврата и не ждал:

Почиет благодать над всем его потомством.

Беги от зла, твори добро, век будешь жив. – (Пс.36:16, 17, 21, 25–27)

Господь смиренным дает благодать, а гордые противятся ей, хотя бы и казалось, что они служат Ему. Се лежит Сей на падение и на восстание многих (Лк.2:34). Он Сам Себя смирил, чтобы вознести смиренных и низложить надменных сердцем, богатящихся в себе, отпустить из жизни сей ни с чем. Ибо мы признаем, – говорит апостол Павел, – что человек оправдывается верою, независимо от дел закона, что правда Божия оправдывает через веру в Иисуса Христа, потому что все согрешили и лишены славы Божией, получая оправдание даром по благодати Его (Рим.3:28, 22–24). Впрочем, кого нужно еще учить первым началам Слова Божия, т. е покаянию, сокрушению о грехах, тот не может быть сведущ в слове правды (Евр.5:13), – говорит Писание. Такой еще младенец духом, и питаться потому должен духовным молоком, пищею слабою; твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувствия обучена долгим учением в рассуждение добра же и зла (Евр.5:14), – как говорит апостол Павел.

Посвятить себя на служение Богу и жить по духу Христову есть одно из величайших Божиих дарований, но многие забыв, что это есть дар Божией благодати, возмечтали о себе как бы оказавшие в сем какую услугу Богу. За гордость их Господь отнимает от них Свою благодать и через то придает их в неискусен ум творити неподобная (Рим.1:28). Так Господь унижает надменных помышлениями сердца их! Чтобы не случилось сие с кем-либо из тех, кто в Бога богатеет, – чтобы не подумал он о себе: яко богат есмь, и ничтоже требую, и через то не сделался опять окаянен, и беден, и нищ, и слеп, и наг (Откр.3:17), в отсутствии благодати Божией, – апостол Павел пишет: не думайте о себе более, нежели должно думать (Рим.12:3). И праведник должен думать о себе скромно, что он есть только орудие Божией благости, если что и добро творит. Мняйся стояти да блюдется, да не падет. (1Кор.10:12).

Если же кто и предался падению – превратному уму и сделал много непотребства, да не предается безнадежности о своем спасении и не говорит, как Каин: вящшая вина моя еже оставитися ми (Быт.4:14). Пусть помнит слово Богоприимца: се лежит Сей на восстание многим! (Лк.2:34) – и верит пророческому писанию: кто обращал взор к Нему, те просвещались, и лица их не постыдятся (Пс.33:6). Живу Я, – говорит Господь, – хочу, чтобы и грешник не смерти был предан, но обратился бы ко Мне – отвратился от своего пути, удаляющего от Меня ум и сердце его – и близ Меня наслаждался бы вечною жизнью (Иез.33:11). А что действительно Господь желает не смерти грешника – эта истина подтверждается многими примерами. Адаме! где еси? – взывал Господь еще в раю самому первому грешнику. Также и Каина вопрошал: где брат твой, Авель? не с тем ли намерением, чтобы привести его в покаяние? Не то же ли самое ему внушал, что после возвестил и в Писании: прииди, и истяжемся: глаголи ты беззакония твоя прежде, да оправдишися (Ис.1:18; 43:26)? Посему и в первой проповеди, когда явился на земле истинным человеком, Он объявил, что послан исцелять сокрушенных сердцем, возвестить пленным освобождение (от власти сатаны), отпустить измученных (грехом) на свободу (Ср.Лк.4:18) пришел призвать к покаянию не праведников, а грешников (Ср.Лк.5:32), взыскать и спасти погибшее (Лк.19:10).

Как беззаконие беззаконника не убиет, в оньже день обратится от беззакония своего, так и правда праведника не избавит его в оньже день прельстится, уповая на правду свою (Иез.33:12, 13). Видели мы в притче Господней, под именем блудного сына великого грешника, как сей нищий воззвал, – и Господь услышал и спас его от всех бед его (Ср.Пс.33:7). Теперь посмотрим и на брата его, который не испытал горя в жизни, обольщал себя верностью в служении Богу и мнил своими делами оправдаться, а через то самое восхотел унизить правду Божию. Первого еще вдали завидев отец, как сказано в притче, поспешил к нему навстречу, обнял, расцеловал, привел в дом – и ни слова не сказал ему, зачем оставил родительский дом, промотал его имение: все это было оставлено отцом, все забыто; но вот взамену сего – прекрасная одежда, сапоги на ногах, перстень на руке и ликование, и пиршество. Светел, и радостен стал весь дом.

В это время шел с работы

Старший сын в отцовский дом;

Жил с отцом он без заботы,

Не скучал и за трудом.

Дом пред ним: он слышит пенье,

Одного зовет из слуг –

«Разреши недоуменье

Что за пир у нас, мой друг?» –

«Младший брат твой возвратился», –

Говорит слуга в ответ –

«Что ж отец?» – «Распорядился,

Чтоб готовили обед,

Потому что он здоровым

Принял сына в этот день,

И взглянул он взглядом новым

На былое, как на тень». –

Старший сын, нахмурив брови,

Не хотел войти и в дом;

Молчаливый и суровый

Он поник своим челом.

Вышел сам отец для зова;

Сын сперва пред ним молчал,

Наконец, на все готовый,

Так ему он отвечал:

«Столько лет тружусь я в поле,

Не жалея свежих сил –

Я твоей отцовской воли

Никогда не преступил.

А когда твой сын-гуляка

Есть пришел твой хлеб опять,

Ты как в день веселый брака,

Пир ему придумал дать:

И велел убить теленка,

Чтобы сына угостить;

А мне дал ли ты козленка,

Чтоб друзей повеселить?

Разве я не сын твой тоже,

Что меня ты вдруг забыл?

Нет, мой брат тебе дороже:

Он гулял – а я служил». –

Сын мой! Ты всегда со мною,

Что мое, твое давно,

Ты в довольстве, ты в покое,

Как в земле родной зерно;

А твой брат искал свободы.

Он оставил дом отца.

Что ж мир дал ему? – Невзгоды,

В жизни горе без конца...

Жизнь нередко отрезвляет

Горем путников земных;

С этим горем, всякий знает,

Легче жить в семье родных.

Так и брат твой вынес много

Горя в дальней стороне;

Не суди ж его так строго:

Как и ты, он дорог мне!

Я давно с тоской боролся,

Вдруг твой брат мне радость дал;

Он потерянный нашелся

Не пропал – а пропадал...

Постарайся ж примириться

С братом; жизнь не без конца

И мы станем веселиться,

Что он вздумал возвратиться –

И порадовал отца.

Пояснение притчи: старший сын – израильский народ: он первый получил от Бога закон и хвалился исполнением его, хотя преступлением закона и бесчестил Бога. Младший – это язычники, вообще все люди, не хранящие закона Господня, о которых книжники с презрением отзывались: народ сей, иже не весть закона прокляти суть (Ин.7:49). О народе израильском Господь через пророков говорил: целый день Я простирал руки Мои к народу непослушному и упорному (Ис.65:2). Этот народ – заблуждающий сердцем; они не познали путей Моих; и потому Я поклялся во гневе Моем, что они не войдут в покой Мой (Ср.Пс.94:10, 11). И они, действительно, не взошли в Царство Христово, радости спасения не прияли, – избранные получили, а прочие ожесточились (Рим.11:7). И о сем через Моисея Господь предвозвестил израильтянам, говоря так: Я возбужду в вас ревность не народом, раздражу вас народом несмысленным (Втор.32:21). Также и Сам возвещал: говорю же вам, что многие приидут с востока и запада, и возлягут в Царстве Небесном; а сыны Царства извержены будут во тьму внешнюю (Мф.8:11, 12). И вот дал им Бог, – как сказано, – дух усыпления, глаза, которыми не видят и уши, которыми не слышат даже до сего дня (Рим.11:2).

Израиль Меня не познал, – говорит Господь, – а о язычниках сказал: Меня нашли не искавшие Меня; Я открылся не вопрошавшим о Мне (Пс.65:1). О сем рассуждая апостол Павел говорит: язычники не искавшие праведности (посредством исполнения закона), получили праведность, которая от веры. А Израиль, искавший праведности, закона не достиг, – потому что искал не в вере, а в делах. Ибо не разумея праведности Божией и усиливаясь поставить собственную праведность, они не покорились праведности Божией (Рим.9:30–33; 10:3) преткнулись о камень преткновения, как написано: се полагаю в Сионе камень преткновения и камень соблазна: но всякий верующий в Него не будет постыжден (Ис.28:16; 8:14). Без веры же невозможно угодить Богу (Евр.11:6), и праведник от веры жив будет. Аще не имете веры, яко Аз есмь, – говорил Господь неверным иудеям, – умрете во гресех ваших (Ин.8:94). Веруяй в Сына имать живот вечный (Ин.3:36), – он получил уже радость спасения, как и блудный сын, пришедший к отцу своему. Никтоже приидет ко Отцу, – Господь сказал, – токмо Мною (Ин.14:6). Веруяй в Мя не умрет вовеки (Ин.11:26).

Но при сем надо знать, что есть вера лукавая, не спасительная, или, как сказано, мертвая, вера без дел мертва есть (Иак.2:20). И бесы веруют, что Иисус Христос есть Святый Божий (Мк.11:24), и трепещут от Его имени; однако сим оправдать себя не могут. Вера, если не имеет дел, мертва сама по себе. Не делами ли оправдался Авраам, возложив на жертвенник Исаака, сына своего? Вера содействовала делам его, и делами вера достигла совершенства. Так и всякий человек оправдывается делами по вере, а не верою только. Как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва (Иак.2:26). Посему и Господь сказал: не всякий, говорящий Мне: Господи! Господи! (т. е. верующий в Меня) войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего. Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? И не Твоим ли именем бесов изгоняли и многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня делающие беззаконие. Кто слушает слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке, – и он (подмытый водою) упал, и было падение его великое (Мф.7:21–27).

Есть из верующих в Господа Бога много таких – с мертвою верою, которые отчуждены от жизни Божией, по причине их невежества и ожесточения сердца их (еф.4:18). Они дошедши до бесчувстия, совершенной холодности к словам Господним, поступают во всем по суетности ума своего и помышляют только о земном, что нужно для плоти их. Таковых конец – погибель; ибо помышления плотские суть смерть (Рим.8:6). Эти люди закону Божию не покоряются да и не могут; они живут не по духу, а по плоти, и умрут во грехах своих. Только те, которые духом – помышлениями духовными – умерщвляют дела плотские, живы будут вовеки; ибо Воскресивший Христа из мертвых, – как говорит апостол Павел, – оживит и их смертные тела Духом Своим, живущим в них (Рим.8:11).

Все мы, или каждый из нас говорит: верую во единого Бога и ожидаю воскресения мертвых, чаю воскресения мертвых и жизни будущего века. Но при мертвой вере и ожидание состоит в одних лишь словах: как вера, не оправдываемая делами, так и упование на спасение Господне совершенно бездушны, не действительны – у многих, и у многих. Ибо кто чего ожидает, тот о том и помышляет, к тому и готовится; а ты только говорящий и не ожидающий жизни будущего века, посмотри: не лжешь ли ты пред Богом? Заботишься лишь о земной жизни, а о той и не потужишь, которая будет без конца, – о ней и думать забыл. Так-то все у нас только на словах оказывается, что касается веры, а на деле ничего не видно, чем бы угождали Богу. И это ли вера – истинная, оправдывающая нас, когда мы уверяем себя, что веруем в Сына Божия, Спасителя душ грешных, а сами не обращаем внимания на Его слова, которыми нас учит – как мы можем жить безгрешно? Господь говорит: аще вы пребудете во словеси Моем, уразумеете истину, и истина свободит вы от греха и смерти. Ибо всяк творяй грех, раб есть греха (Ин.8:31, 32:34); а возмездие за грех смерть (Рим.6:23).

Или не разумеете, – говорит верным апостол Павел, – что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились? Если же мы со Христом умерли для греха, то веруем, что и жить будем с Ним (Рим.6:3, 8).

И вспомнил я к пророку речь

На древнем некоем погосте:

«Скажи мне, сыне человечь,

Восстанут ли сухие кости?» –

Ты веси, Господи! – вещал

Глас потрясенного пророка:

И вдруг пред ним в мгновенье ока,

Слагался остов – и вставал!..

О, Боже наш! мы не пророки,

Пред нами нет чудес таких;

Иные смутные уроки

Затмили правду дел былых.

Вращаясь в суете обильной,

Едва ль не каждый века сын

Почти забыл, что Бог всесильный

Живых и мертвых – Ты един,

Сын века думает – мы гости

В летучей участи земной;

Но – как душою жить одной,

Но – как восстанут наши кости –

Не постигает бедный ум:

И, не решив недоуменье,

Заносчиво подъемлет шум

И веру вводит он в смущенье...

О, Боже праведный! и тот,

Кто Твоему глаголу верит,

Что он по смерти оживет,

Порой боязни не умерит

И тот над прахом дорогим,

Томимый тяжкою кручиной,

С пророком думает Твоим:

«Ты веси, Господи единый!»..

А где давно уж нет костей,

Где нет следов былого праха, –

Там что воскреснет? ... Помысл сей

Прости, Господь, нам – детям страха, –

И силам слабого ума

Дай вникнуть как Тебе угодно,

Да не обнимет душу тьма

Сомнений горьких безысходно!

Дай нам понять, что, соверша

Однажды дух Тобой живущим,

Ты дал ему быть вечно сущим;

Что жив наш Бог, – жива душа!

Внуши, что всякий атом тленный

И часть малейшая крови,

И весь состав самой вселенной –

В Твоей зиждительной любви:

Что все лишь будет измененным

Но не совсем исчезнет, нет!..

А станет лучшим, обновленным,

С живым сознаньем прошлых лет.

Дай веры, веры самой злобе,

Что Ты воистину воскрес,

И не оставишь нас во гробе,

И встретишь в области небес!..

Я Бога, давшего мне ум, благословляю:

Вся учит внутренность тому в ночи меня,

Всегда я пред собой Иегову созерцаю:

Он одесную бдит, не поколеблюсь я.

Ликует мой язык, объемлет сердце радость.

На уповании почиет плоть моя.

Души моей Господь Ты в аде не оставишь;

Святый Твой тления не узрит над собой.

Путь жизни мне явив, Ты радость мне доставишь.

Утеха, сладость вся в руке Твоей десной.

О, Боже! сколь блажен из смертных тот бывает,

Кто на Тебя свою надежду возлагает! (Пс.15:7–11)

Наше жительство на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа (Фил.3:20). Чтобы нам быть в таком состоянии, апостол Павел учит: о горнем помышляйте, а не о земном. Ибо вы умерли (духом для земной жизни), и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге (Кол.3:2, 3). Не заботьтесь ни о чем земном, и мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе (Фил.3:6, 7). И Господь нас сему же учит: не заботьтесь, – говорит Он, – о том, что вам есть, и что пить, и во что одеться (Мф.6:25). Не собирайте себе сокровищ на земле: но собирайте сокровища на небе. Ибо, где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф.6:19, 20, 21). Светильник для тела есть око (Мф.6:22), а для души – сердце; если сердце твое помрачено заботою о стяжании или сбережении временных благ, то ты во тьме духовной, в тени смертной, ты – спишь тогда сном смертным. Встань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос (Еф.5:14).

Итак, не будем спать, как и прочие, но будем бодрствовать и трезвиться, ибо знаем, что день Господень так приидет, как тать ночью (1Фес.5:2). Да будут, – Господь говорит, – чресла ваши препоясаны и светильники горящи; и вы будьте подобны людям, ожидающим возвращения господина своего с брака, дабы, когда придет и постучит, тотчас отворить ему (Лк.12:35, 36). Бодрствуйте, ибо не знаете, когда придет хозяин дома (Господь мира сего), чтобы пришедши внезапно, не нашел нас спящими (Мк.13:35, 36).

Печаль мира сего (попечение земное) смерть соделывает (2Кор.7:10), вводит душу во тьму и сень смертную. Видите, видите, – говорит нам слово истины, – яко вси ослепоша, не разумеша смыслити; вси путем своим последоваша, кийждо уклонишася в лихоимство (любостяжание), от первого до последнего (Ис.56:10, 11). Блажен, у кого светильник горит, – сердце просвещается верою словам Господним; ибо мног мир, – говорит Давид, – любящим закон Господень, и нет им преткновения (Пс.118:165), – душа его во свете, и не запнутся стопы ее. Станьте, – говорит еще нам Писание, – препоясав чресла ваши истиною (Еф.6:14). Откровения Господни суть непреложная истина. Кто всегда подкрепляет себя учением Господним, у того дух бодр бывает, он всегда благонадежен. Таким вот и говорит Господь: восклонитесь и поднимите головы ваши, потому что приближается избавление ваше (Лк.21:28).

Настанет, вот грядет – последний мира день!

Верою я зрю его, как бы через тень. –

Ниспали звезды с мест, и солнца уже нет;

Потух его, луны, светил небесных свет;

Стихии все горят: весь мир поколебался,

Лишь страшный глас трубы по всей земле раздался.

Конец ее настал – исчезла вся краса;

Как ветхо рубище, свились и небеса

Так все величие и славу мира в миг

Неотразимый Божий гнев постиг!

Воды всех морей и рек огнем пылают,

Всех тварей гибелью конечной поражают...

Вот из пропастей земных, – из ада, из гробов

Выходят в миг один все роды мертвецов.

Явилися и те, что пожраны зверями,

И коих плоти пыль развеяна ветрами.

Предстали! О, какой несчетный сонм людей –

Как звезд или песку на берегу морей!

Над ними молния потоками сверкает

И грома страшный гул вселенну потрясает.

Явилось в облаках и знаменье креста

Для устрашенья всех противников Христа.

Смутились грешные, неверные народы,

Как грозной бурею на океяне воды.

И правду вечную увидели глазами:

И книги совести у всех раскрылись сами. –

Все обнажилось: кто мыслил, что творил.

Чего когда желал и с кем что говорил.

Все люди ждут себе последнего суда;

Но скрыться бы, бежать? – не ведают куда!

Здесь в пропасти с огнем течет река,

А там простерла тьму невидима рука,

И вот с небес с полками ангелов, притек

Вселенной Судия, и Бог и человек!

Его всевидящих очей рождают взгляды

В одних страх мук, в других надежду на награды.

С Ним тут и сонм святых из всех племен:

Подвижников – мужей, дев, юношей и жен.

К ним некие еще как будто открылены,

С земли летят веселые блаженны.

Внизу спущенные толпы со всех сторон

Подняли вопль и плач, рыдание и стон:

«Обрушьтесь вы на нас, холмы, падите горы!

Да не пронзают нас молниеносны взоры

Судьи, сидящего в небесной высоте!

Ах, Он ведь это! Он – висевший на Кресте!

А мы, безумные, отринули Его, презрели,

Учению тому и верить не хотели.

Что Он – Спаситель всех и что Его любовь

Заставила излить за род наш Его кровь!

И вот за то мы кару вечно заслужили,

Что по Его путям святым совсем мы не ходили;

Но всю жизнь свою в одном нечестьи провели

И неугасимый огнь себе на веки тем зажгли.

О, горе нам! увы! всему причиною мы сами.

И гибель вечную приобрели себе грехами!»

Но вот и Судия отверз уста. – Его небесный глас,

Как гул громов, всех ужасом потряс

И разделил людей... О, Боже правосудный!

Ужель и я на век погибну, безрассудный!

Суд совести моей гласит во мне,

Что следует гореть и мне несчастному в огне,

За тяжкие мои велики прегрешенья,

За то, что я не шел Твоим путем спасенья.

О, сжалься, пощади меня, Спаситель мой!

Очисти все грехи и смой с души моей.

Не Ты ли за меня невинно осужден,

Был на Кресте замучен, пригвожден!

Чтобы спасти меня от вечных мук?

Не Ты ли был убит от беззаконных рук?

О, сжалься, заступись, спаси, исхить меня

Всесильною десницей от вечного огня!

О, вечность! вечность конца неимущая! Подумал бы ты о ней, смертный человек. Что более океана-моря? и что менее одной капли водной? Не то же ли и жизнь сия в сравнении с вечностью, где века и тысячелетия гибнут, как капли дождя в пучине океана! Сколько капель в ведре воды или в одном озере? измеряй же и сравнивай – сколько лет в вечности! Или, если бы песку насыпать с гору до облаков, и вместо каждой песчинки считать по году, сколько бы их насчитал? Там, в жизни будущего века пройдут тысячи и миллионы веков, а вечности нисколь не убудет, никто никогда не заметит, что она приходит к концу. Нескончаемая вечность! Что значат в тебе дни и годы нашей здесь жизни? – Ничто, да еще и менее, чем ничто! А мы мало и думаем о тебе? Не вразумляет нас и твоя бесконечная даль!

***

И идут сии в муку вечную.

Как страшны эти слова Господни.

Вечная мука! вечная мука! А мы не подумаем – никто и не думает о себе, что и ему, быть может, придется гореть в огне и не сгорать вовеки. Какая ложная у нас уверенность о своем спасении. Если бы одному только из всех людей суждено гореть вечно, то и тогда не должен ли всякий из нас думать о себе: «ах! не я ли тот, которому суждено гореть вечным огнем?» Ныне же, когда мы слышим, что многие идут пространным путем, ведущим на пагубу, что не наследуют Царства Небесного все сквернодейцы, блудники, воры, пьяницы, досадители (Ср.1Кор.6:9, 10) и все творящие беззаконие, даже хотя бы они и пророчествовали и бесов изгоняли (Ср.Мф.7:23), – и никто из сих не подумает, что он идет ныне в вечную муку. А следовало бы так думать всякому из нас; ибо – аще праведник едва спасется, нечестивый и грешный где явится (1Пет.4:18)?

Если и в сей жизни бывают такие мучительные минуты, что не знаешь, как и пережить, то там, где времени не будет конца, где мука выше всякого зла – ибо что свирепее огня? – там что может, хотя бы и царь земной, сделать себе в защищение? Мы все любим успокоивать себя такой мыслью: Бог милостив! Неужели Он нас и не помилует? Но зачем же сказано: убойтеся имущего власть воврещи в дебрь огненную (Лк.12:5)? – и страшно есть еже власти в руце Бога Живого (Евр.10:31), Который будет противников своих мучить, доколе Сам существовать будет, – вечно, без конца.

О, страшно, страшно и подумать о тех муках идеже несть света (Иов.10:1), идеже трепет объемлет всех и мука (Пс.47:7), идеже червь не умирает и огнь не угасает (Мк.9:44), где будут грешники связаны неразрывными узами и будет у всех плач и скрежет зубов (Мф.22:12)! Там везде будут раздаваться неизъяснимые вопли, самые безутешные рыдания, одни непрерывные стоны наполнят глубину преисподней, и ни звука радости во всей необъятной бездне ада. Там повсюду простирающийся мрак, невыносимая духота и палящий жар ежеминутно будут возобновлять страдания; а безнадежность освобождения от них служить будет горчайшею приправою, самою ужасною казнью страдальцев. И самая вечность не ослабит и не уничтожит скрежета зубов, который произойдет от нестерпимых мук и совершенной безнадежности дождаться когда-либо мучениям конца. Вот какая неумолимая Божия правда будет карать грешников, не смягчаясь ни великим их множеством, ни лютостью их страданий, ни бесконечным продолжением их мучения! И грешники мучени будут день и ночь – ни на минуту не переставая – во веки веков (Откр.20:10).