Слово на Успение всепетой, преславной и преблагословенной Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии. Преподобного Иоанна Дамаскина

Память праведных с похвалами, – говорит премудрый Соломон (Притч. 10:7), потому что, как сказал Богоотец Давид, честна пред Господем смерть преподобных Его (Пс. 115:6). Если же память всех праведных бывает прославляема, то кто не воздаст хвалы Виновнице праведности и сокровищнице святости, не с тем, чтобы прославить Ее, но чтобы самому прославиться вечною славою? В нашем прославлении не имеет нужды сия Божия скиния, сей град Божий, о котором преславная глаголашася, как говорит божественный Давид: преславная глаголашася о тебе, граде, Божий (Пс. 86:3). Ибо какой иной можем мы разуметь град Бога невидимого и неописанного, все содержащего в Своей длани, как не Ту единую, Которая непостижимым и преестественным образом, неописанно вместила в Себя преестественное Слово Божие? О Ней-то Сам Господь говорил преславная, ибо что может быть славнее восприятия древняго истинного совета Божия (Ис. 25:1)?

Ни язык человеческий, ни ум премирных Апгелов не может достойно восхвалить Ту, чрез Которую дано нам ясно видеть славу Божию. Итак, что же? Не имея сил восхвалить по достоинству, будем ли мы безмолвствовать, связанные страхом? – Нет. Пойдем ли бесстрашными стопами, и, забыв о своей ограниченности, сбросив узду страха, коснемся безбоязненно неприкосновенного? – Нет. Лучше мы растворим страх любовию и усердием и, сплетя из них один венец, со священным трепетом, дрожащею рукою и с душевным пламенем принесем несовершенные начатки нашего ума, как должную дань признательности к Царице Матери, благодательнице всей природы. Рассказывают, что однажды какие-то земледельцы, возделывая землю, увидели проходящего мимо их Государя, одетого в великолепную багряницу, с блестящей (на голове) диадемой, окруженного многочисленной свитой телохранителей; и как у них не было ничего, что можно было бы поднести в дар Царю, то один из них немедленно почерпнул в пригоршни воды из протекавшего вблизи многоводного потока и представил в дар Самодержцу. Тогда Царь сказал: «что это значит, сын мой?» Земледелец смело отвечал: «что было предо мною, то я и принес тебе, почитая за лучшее не скрывать усердия бедностью. Ты, без сомнения, не нуждаешься в наших (дарах) и ничего не желаешь от нас, кроме любви и расположенности. Но для нас сделанное (мною) составляет и долг, и честь, потому что слава весьма часто следует за людьми признательными». Удивленный Царь похвалил мудрость земледельца и, благосклонно приняв его усердие, щедро заплатил ему весьма многими дарами. Итак, если и этот гордый Властелин предпочел любовь и усердие пышным дарам: то не тем ли благосклоннее примет наше намерение, не обращая внимания на нашу силу, Она, истинно благая Владычица, Матерь единого благого Бога, Которого снисхождение беспредельно, Который предпочел две лепты большим приношениям? Верно примет Она приносимую нами Ей должную дань и воздаст нам несравненно большие блага. Итак, пoелику говорить нам совершенно необходимо, чтобы исполнить долг свой, то обратим теперь к Ней свое слово.

Но как возвеличим Тебя, Владычица? С какими словами обратимся к Тебе? Какими похвалами увенчаем Твою священную и славную главу, Виновница благ, подательница сокровищ, украшение человеческого рода, слава всей природы, потому что чрез Тебя она сделалась истинно-блаженной: чрез Тебя она вместила Того, Кого прежде не вмещала, и на Кого прежде бессильна была поднять взоры, (теперь) смотрит открытым лицом. О, Слово Божие изощри медленнословесный язык наш; даруй нам слово благодатное во отверзение уст наших (Еф. 6:19); вдохни в нас ту благодать Духа, с которой рыбаки ораторствуют, и безграмотные вещают мудрость свышечеловеческую, чтобы и мы слабогласные могли возвестить, хотя негромко, величие Твоей возлюбленной Матери. Она, избранная с древних времен, по предопределенному совету и благоволению Бога и Отца, безболезненно и бесстрастно родившего Тебя вне времени, Она родила Тебя – наше очищение и спасение, оправдание и искупление, Тебя – жизнь от жизни, свет от света, Бога истинного от Бога истинного, воплотившегося от нее в последние времена. Необычайно было Ее рождество, превосходило природу и мысль спасительное для мира Ее рождение; достопамятно и истинно священно и всеславно Ее успение. Ее предопределил Отец, Ее предвозвестили пророки Духом Святым, а освящающая сила Духа осенила Ее, очистила, освятила и как бы предоросила. Тогда неописанно вселился в нее Ты – предел и Слово Отчее, и воззвал наше ничтожное естество на беспредельную высоту Твоего непостижимого Божества. Прияв начатки нашего естества из пречистых, нескверных и непорочных кровей Святой Девы, Ты образовал Сам Себе плоть, одушевленную душею словесною и разумною, воспринял ее на Себя и сделался совершенным человеком, не переставая быть совершенным Богом, и единосущным Отцу Твоему, только по неизреченному благоутробию воспринявшим (на Себя) нашу немощь. И Ты произошел из нее един Христос, един Господь, един Сын, Бог и вместе человек, и притом совершенный Бог и вместе совершенный человек, одна ипостась, сложенная из двух совершенных природ – Божеской и человеческой, и в двух совершенных природах – Божестве и человечестве, не просто Бог и не просто человек, но един Сын Божий и Бог воплотившийся, один и тот же вместе и Бог и человек, не подвергшийся слиянию и не потерпевший разделения, содержащий в Самом Себе естественные свойства двух разносущных природ, соединенных в одном лице неслиянно и нераздельно, (именно) сотворенное и несотворенное, смертное и бессмертное, видимое и невидимое, ограниченное и неограниченное, Божественную волю и человеческую волю, Божественное действие, притом, однако, и человеческое действие, два свободных произволения, как Божеское, так и человеческое, Божественные чудеса и человеческие склонности (я разумею естественные и непорочные). Всего первого Адама, каков был он до преступления, свободного от греха, тело, душу и ум, с их естественными свойствами, восприял Ты, Владыко, по благоутробию милости Твоей, дабы всему мне даровать спасение: ибо что не восприято, то и неисцельно. И, таким образом, ставши посредником между Богом и людьми, Ты разрушил вражду и привел отступников к Отцу Твоему, заблудшее обратил, омраченное просветил, обветшавшее возобновил, тленное обратил в нетление, тварь освободил от многобожного заблуждения, людей соделал чадами Божьими, опозоренных явил причастниками Божественной славы, осужденного быть в преисподней возвел превыше всякого начальства и власти, обреченного в землю обратиться и во аде обитать посадил в самом себе на царском престоле. Кто же был служебной палатой, в которой уготовлялись эти беспредельные блага, превышающие всякий ум и понятие? Не Приснодева ли, родившая Тебя?

Видите, боголюбезные отцы и братия, благодать настоящего дня! Видите, как высока и досточтима Та, Которую прославляем мы ныне! Не страшны ли, не дивны ли тайны Ее? Блаженны видящие, как прилично видеть! Блаженны стяжавшие умственное чувство! Какое блистание света озаряет настоящую ночь! Какие стражи ангеловы охраняют и украшают успение живоначальной Матери! Какие боговещания Апостолов ублажают погребение Богоприемного тела! Как Слово Божие, благоволившее по милосердию Своему соделаться Ее Сыном, принимает владычними дланями Ее священную душу, служа Ей, Всесвятой и Божественной, как Своей Матери! О, благий Законодатель! Не подлежа закону, Он исполняет Им же Самим данный закон, потому что Он узаконил, чтобы дети воздавали должное почтение родителям, сказав: чти отца твоего и матерь твою (Исх. 20:12). И что сказанное нами истинно, это очевидно всякому, кто хотя сколько-нибудь сведущ в Божественных изречениях Священного Писания. Ибо если души и всех праведных находятся в руце Божией, как говорит Божественное Писание (Прем. 3:1), то не тем ли более Она предала Свою душу в руки Сына и Бога Своего? Истинно слово сие и выше всякого прекословия! Но расскажем, если позволите, кто – Она, откуда, как Она дарована в эту жизнь, Она – дар самый высокий и самый дорогой из всех даров Божьих, какой род жизни вела на земле и каких удостоена таинств. Если и язычники, воздавая честь отшедшим из жизни надгробным словом, усердно собирали все, что только находили возможным, дабы с одной стороны совершеннее сделать похвалу прославляемому, а с другой – возбудить в оставшихся более ревности к добродетели, и притом, большею частию, вплетали в свое слово басни и бесконечные вымыслы, потому что восхваляемые ими не имели ничего своего, что заслуживало бы похвалу, то не будем ли мы крайне смешны и не подвергнемся ли одинаковому осуждению с человеком, скрывшим талант свой, если покроем глубоким молчанием дела самые истинные и досточтимые, – то, что по сущей истине принесло всем благословение и спасение? – Начнем же слово свое и постараемся о краткости его, дабы оно не вышло противным слуху, как бывает противна телу излишняя пища.

Родители Ее (Богородицы) были Иоаким и Анна. Иоаким, как некий пастырь овец, пас, как стада, свои помыслы, водя их, куда хотел, и будучи сам пасом, подобно овце, Господом Богом, не имел недостатка в благах. Не думайте, чтобы я называл благами то, что для многих вожделенно, к чему всегда обращена мысль сластолюбцев, чему и продолжаться несвойственно, и что не может сделать лучшим и самого богатого владетеля своего, (т. е., чтобы я называл благами) удовольствия настоящей жизни, которые не могут быть прочными, но скоро исчезают и тотчас разрушаются. Нет, не нам восхищаться ими, и не таков удел боящихся Господа. Я подразумеваю те блага, которые вожделенны и любезны людям истинно благоразумным, блага, пребывающие вовек, которые и Богу приятны и своим стяжателям приносят зрелые плоды; подразумеваю добродетели, которые достойно подвизавшимся и посильно для них потрудившимся дадут в свое время, т. е., в будущем веке, плод жизни вечной: ибо труд предшествует, а вечное блаженство идет в след за ним. Итак, Иоаким постоянно пас в себе свои помыслы, пребывая на месте злачне, т. е., в размышлении о Божественных изречениях, наслаждаясь на воде упокоения (Пс. 22:2), Божественною благодатию, отвлекая их (помыслы) от стезей нечистых и водя по путям правды. А Анна, – что значит благодать, – столько же была связана с ним узами единонравия, как и узами брака. Она была украшена всеми благами, но, по некоей тайной причине, страдала недугом неплодства. Ибо истинная благодать (тогда) также неплодствовала, будучи не в силах приносить плоды в душах человеческих, потому что все уклонились, все до одного сделались негодны: не было ни разумевающаго, ни взыскующаго Бога (Пс. 13:2). Наконец, благий Бог, призрев на создание рук Своих, умилосердившись над ним и восхотев спасти его, разрешает неплодство благодати, т. е., богомудрой Анны, даруя ей Дщерь, какой не было прежде и какой не будет после. Это разрешение неплодства самым ясным образом показало, что и мир отныне освободится от неплодства благ, и что сухой пень станет приносить плоды неизреченного блаженства.

От таких-то родителей, по обетованию, происходит Богородица. Ангел возвещает зачатие имеющей родиться: ибо надлежало, чтобы будущая по плоти Матерь единого истинно совершенного Бога и в этом не уступала никому и не занимала второго места. Потом Она посвящается ко святому храму Божию, и здесь живет, показывая особенную пред всеми чистоту и совершенство в образе жизни, удаляясь от всякого общения с мужами и женами нечестивыми. Когда же Она достигла совершеннолетия и по закону не могла оставаться во святилище, тогда собором священников поручается Иосифу обручнику, или, иначе сказать, хранителю девства, который, в сравнении с другими, до старости сохранил закон ненарушимым. У него-то пребывала Святая и Пречистая Отроковица, совершенно предавшись домашним занятиям и не зная ничего, что делалось вне Ее дома.

Но когда пришла полнота времени, как говорит Божественный Апостол (Гал. 4:4), то к этой истинной Дочери Божией был послан ангел Гавриил, и рек Ей: радуйся, благодатная: Господь с Тобою (Лк. 1:28)! Прекрасно это ангельское приветствие к Той, Которая выше ангелов: оно приносит радость для всего мира. Но решившаяся хранить ненарушимо девство и непривыкшая к беседе с мужем смутилась сею речью. «Что бы значило такое приветствие»? – размышляла Она с Собой. И сказал Ей ангел: не бойся, Мариам: обрела бо еси благодать у Бога. Действительно, обрела благодать достойная благодати; обрела благодать возделавшая труды благодати и получившая богатую жатву. Обрела благодать родившая семена благодати и собравшая обильные класы благодати. Обрела бездну благодати сохранившая невредимым корабль сугубого девства, ибо Она и душу, не менее тела, сохранила девственной, отчего сохранилось (уже) и девство тела. И родиши Сына, – сказал ангел, – и наречеши имя Ему Иисус. А «Иисус» значит – «Спаситель». Той бо спасет люди Своя от грех их (Мф. 1:21). Что же отвечает на это Сокровищница истинной мудрости? Она не подражает праматери Еве, а, напротив, исправляет Ее неосторожность, и, оградив Себя природою, вот как отвечает на слова ангела: «како Мне будет сие, идеже мужа не знаю? Ты говоришь невозможное. Слова твои разрушают пределы природы, постановленные Зиждителем. Не соглашусь быть второй Евой и попрать волю Творца. Если ты не говоришь противного Богу, то разреши сомнение, объясни Мне способ зачатия». На это отвечал Ей ангел истины: «Дух Святый найдет на Тя, и сила Вышняго осенит Тя: темже и раждаемое Свято, наречется Сын Божий. Совершающееся ныне не подчинено законам природы: ибо Зиждитель и Владыка природы по Своей власти изменяет законы природы». Она же, услышав со священным благоговением сие, всегда вожделенное и досточтимое, имя, проговорила слова покорности, исполненные страха и радости: се раба Господня, буди Мне по глаголу твоему (Лк 1: 29–35).

О глубина богатства и премудрости и разума Божия, скажу ныне и я вместе с Апостолом, яко неиспытани судове Его, и неизследовани путие Его (Рим. 11:33)! Какая безмерная благость Божия! Какая неисследимая любовь! Нарицающий несущая, яко сущая (Рим. 4:17), наполняющий небо и землю, Которому небо служит престолом, а земля подножием, соделал Себе пространное жилище во чреве Рабы Своей, и в Ней совершил самое странное из всех таинств. Ибо Он, будучи Богом, делается человеком, в определенное время преестественно рождается, и разверзает ложесна, оставляя ключи девства невредимыми; и, как младенец, носится на перстных руках Тот, Который есть сияние славы и образе Ипостаси Отчей, Который держит все глаголом уст Своих (Евр. 1: 3). О, чудеса, истинно Божественные! О, таинства, превышающие природу и разумение О, прославление девства, превосходящее естество человеческое! Что значит это великое о Тебе таинство, о Святая Матерь и Дева? Благословена Ты в женах, и благословен плод чрева Твоего (Лк. 1:42)! Блаженна Ты в роды родов, единая достоблаженная! Се ублажают (уже) Тебя вси роди, как сказала Ты (Лк. 1:48). Видели Тебя дочери Иерусалима (Песн. 6:8), т. е. Церкви, и ублажили Тебя царицы, т. е., души праведных, и во веки будут славить Тебя. Ибо Ты – тот престол царский, которому предстояли ангелы, видя седящего на нем своего Владыку и Творца. Ты – Едем мысленный, священнейший и Божественнейший Едема древнего, потому что в древнем водворялся перстный Адам, в Тебя же вселился Господь с небеси. Тебя предъизображал ковчег, хранивший семя второго мира, пoелику Ты родила спасение миру – Христа, потопившего грех и укротившего волны его. Тебя преднаписала купина, предначертали богонаписанные скрижали, предзнаменовал кивот Завета, ясно предъизобразила и стамна¹⁷⁴ златая, и светильник, и трапеза, и жезл Ааронов прозябший. Ибо из Тебя телесно возник пламень Божества – предел и Слово Отчее; из Тебя низошла сладчайшая и небесная манна – имя, которому нет имени, и которое выше всякого имени; из Тебя возник и свет вечный и неприступный, и небесный хлеб жизни, и плод невозделанный. Не Тебя ли предъизображала и пещь, явившая огонь, росящий и вместе пламенеющий, образ Божественного Огня, в Тебя вселившегося? Тебя самым ясным образом предозначила скиния Авраамова. Ибо Богу Слову, вошедшему в скинию чрева Твоего, человеческая природа представила испеченный в золе хлеб, т. е., свои начатки из Твоих пречистых кровей, которые Божественный Огонь как бы испек и обратил в хлеб, т. е., воспринял в Свою Божественную Ипостась и привел в истинное существо тела, одушевленного словесною и разумною душею. Едва я не забыл лествицу Иакова. Что же? Не всякому ли ясно, что в ней был предначертан и виден Твой образ? Как он (Иаков) видел небо, соединенное концами лествицы с землею, и ангелов нисходящих и восходящих по ней, и образовательную борьбу с собою истинно сильного и непобедимого: так и Ты соединила разделенное, соделавшись посредницей и лествицей нисхождения к нам Бога, восприявшего немощный состав наш, усвоившего Себе его и соединившего с Собою, и сделавшего человека умом, видящим Бога. Вследствие сего-то и ангелы низошли к Нему, служа Ему, как Богу и Владыке; и люди, восприяв ангельскую жизнь, стали восходить на небо.

К кому, как не к Тебе, я должен приложить вещания Пророков, если хочу показать их истинными? В самом деле, что это – за руно Давидово, на которое Сын Всецаря-Бога, собезначальный и соцарственный Своему Отцу, сошел, как дождь (Пс. 71:6)? Не ясно ли, что это – Ты? Что это за Дева, о Которой Исаия пророчески предвозвестил, что Она будет иметь во чреве и родит Сына, Который есть с нами Бог, т. е., Который, соделавшись человеком, пребудет вместе и Богом (Ис. 7:14)? Что это за Гора у Даниила, от Которой, без ножа мужнего, усечен краеугольный Камень – Христос (Дан. 2:34)? Не Ты ли это – бессеменно родившая и снова пребывшая Девою? Да приступит Божественнейший Иезекииль, и да покажет те заключенные врата, пройденные от Господа и не отверзенные, о которых он пророчески предвозвестил (Иез. 44:1, 2), – да покажет исполнение слов своих. Он, без сомнения, укажет на Тебя, сквозь Которую прошел сущий над всеми Бог с воспринятою плотью, не разверзши дверей девства: пoелику печать остается на веки невредимою. Итак, Тебя Пророки предвозвещают, Тебе ангелы предстоят, Тебе Апостолы служат, и (в числе их) девственник и Богослов, – Тебе Приснодеве и Богородице. Ибо ныне, когда Ты отходила к Сыну Своему, Тебя окружали ангелы, души Праведников, Патриархов и Пророков, Тебя сопровождали Апостолы с бесчисленным множеством богоносных Отцов, по Божественному повелению, как бы на облаке, собравшиеся с концов земли в этот Божественный и священный Иерусалим, и вдохновенно воспевавшие священные гимны Тебе, источнику живоначального тела Господня.

О, как источник жизни переводится к жизни чрез посредство смерти! О, как преступившая в рождестве пределы природы подчиняется ныне законам природы, и непорочное тело подвергается смерти! Подобает бо, отложив сие тело смертное, облещися в бессмертие (1Кор. 15:53). Сам Владыка природы не отринул испытания смерти: ибо и Он умирает телом, и смертию разрушает смерть, тлением дарует нетление, и умерщвление делает источником воскресения. О, как Вседетель приемлет собственными руками священную душу, отлучающуюся от Богоприимной скинии, воздавая законную честь Той, Которую рабу природой, по недосягаемой глубине Своего человеколюбия, премудро соделал Своею матерью, воплотившись истинно, вочеловечившись неложно! Ибо это видел строй ангелов, ожидавший Твоего исхода из среды людей. О, как прекрасно отшествие, которое дарует пришествие к Богу! Хотя это даровано от Господа и всем богоносным слугам Божьим (а мы веруем, что даровано); но – разность безмерная между рабами и Матерью Бога. Каким же именем мы назовем это, совершившееся над Тобою, таинство? Смертию? Но хотя всесвятая и славная Твоя душа, по естественному порядку, и отделяется от блаженного и нескверного тела, и тело предается законному погребению; однако же, оно не остается в смерти, и не разрушается тлением. У Той, у Которой в рождестве девство пребыло невредимым, по преставлении сохранено тело неразрушимым, и только переменено в лучшее и Божественное селение, которое уже не падет под ударами смерти, но останется на беспредельные веки веков. Как это лучезарное и вечно светящееся солнце, будучи ненадолго закрыто телом луны, кажется, будто исчезает, покрывается мраком, и из блестящего делается темным, и однако же, на самом деле, не лишается своего света, но имеет в самом себе всегда струящийся источник света, или, лучше сказать, само-то и есть, по установлению Создателя своего – Бога, неиссякающий источник света: так и Ты, приснотекущий источник истинного света, неистощимая сокровищница саможизни, обильный родник благословения, виновница и споспешница всех наших благ, хотя на временный промежуток и скрываешься по телу смертию, однако же, независтно изливаешь на нас неперемежающиеся, чистые и неиссякающие струи беспредельного света, бессмертной жизни, и истинного блаженства, реки благодати, источники исцелений, всегдашнее благословение. Ты процвела, как яблоко на лесных деревьях, и плод твой сладок в гортани верных. Посему не смертию назовем священное Твое преставление, но успением, или преселением, или, вернее, водворением, потому что, преселяясь из жилища телесного, Ты водворяешься в селение лучшее (2Кор. 5:8).

Тебя преносили ангелы с Архангелами: Твоего исхода устрашились нечистые, воздушные духи. Твою душу, ликуя, принимает небо. Тебя встречают Силы со священными песнями и светлым торжеством, говоря эти или подобные слова: кто сия восходящая, убеленная, проницающая аки утро, добра яко луна, избранна яко солнце, (Песн. 6:9)? Как Ты прекрасна, как приятна! Ты – цвет полевой, как лилия между тернием! За то младые девы возлюбили Тебя. Мы стекаемся на запах благовоний Твоих. Тебя Царь ввел в чертог Свой, где Власти окружают, Начала благословляют, Престолы воспевают, Херувимы, радуясь, ужасаются, Серафимы славят Тебя, соделавшуюся, по природе и по истинному домостроительству, Матерью Своего Владыки. Ибо не как Илия взошла Ты на небо, не как Павел восхищена до третьего неба, но Ты проникла даже до самого царственного престола Сына Своего, Своими очами зришь (ето) и радуешься и с великим и несказанным дерзновением предстоишь Ему. Ты – ангелам и всем премирным Силам услаждение неизреченное, Патриархам непрестанное веселие, Праведникам радость неизглаголанная, Пророкам торжество постоянное, миру благословение, утружденным покой, плачущим отрада, больным врачевство, обуреваемым пристань, грешникам прощение, всем просящим готовая помощь!

О, чудо истинно преестественное! О, дела изумительные! Смерть, прежде столь ужасная и ненавистная, ныне восхваляется и ублажается! Прежде приносившая одни скорби и печали, слезы и горе, ныне явилась причиною радости и светлого торжества! Впрочем, хотя для всех слуг Божьих, которых смерть прославляется, с кончиною настает несомненная уверенность в том, что они угодны Богу, и по сей-то причине смерть их ублажается, ибо она усовершает их и являет блаженными, даруя неизменность их добродетели, по написанному: прежде, смерти не блажи никогоже (Сир. 11:28); однако же, о Тебе мы этого не скажем. Не смерть – Твое блаженство, не преставление сделало Тебя совершенною, и не преселение дарует Тебе безопасность. Ты Сама, (Твое) бессеменное зачатие, Божественное (в Тебе) вселение, (Твое) нетленное рождество, – вот что было и началом, и срединой, и концом всех благ, превышающих ум! Истинно сказала Ты, что не с кончины, а с самого зачатия Тебя будут ублажать все роды. Итак, не Тебя смерть соделала блаженной, но Ты украсила смерть, отъяв от нее печаль, и явив ее радостию. Посему, когда Твое священное и всенепорочное тело предаваемо было честному погребению, ангелы предшествовали (ему), окружали и сопровождали его, и не опускали никакой услуги, подобающей Матери своего Владыки, а Апостолы и весь собор церковный, водимые Духом, восклицали Божественные песни: исполнимся во благих дому Твоего: свят храм Твой, дивен в правде (Пс. 64:5, 6), и также: освятил есть селение свое Вышний (Пс. 45:5); гора Божия, гора тучная, гора юже благоволи Бог жити в ней (Пс. 67:16, 17). Тебя, истинный ковчег Господа Бога, лик Апостолов, возложив на рамена, как некогда священники – ковчег образовательный, и положив во гробе, чрез гроб, как чрез некий Иордан, переправили в истинную обетованную землю, т. е., в высший Иерусалим, отечественный город всех верных, которого художник и строитель – Сам Бог. Ибо душа Твоя не была оставлена во аде, и плоть Твоя не видела истления (Пс. 15:10). Не осталось в земле Твое пречистое и всенепорочное тело, но в царственные чертоги небес переселилась Ты, Царица, Госпожа, Владычица, Богоматерь, истинная Богородица!

О, как небо приняло Пространнейшую небес! И как гроб вместил вместилище Божества! Но они точно приняли, точно дали место. Ибо не по телесному составу Она была пространнее неба (как телу, простирающемуся на три локтя и постоянно уменьшающемуся, равняться в широту и долготу с небом?), но преимущественно благодатию превзошла меру всякой высоты и глубины, ибо Божественного ни с чем нельзя сравнивать. О, гроб священный, дивный, достойный чести и поклонения! Гроб, который и ныне окружают ангелы, предстоя с великим благоговением и страхом, которого трепещут демоны, к которому люди прибегают с верою, воздавая ему честь и поклонение, лобызая его очами, устами и желанием души, и от которого почерпают обильные блага! Ибо, как драгоценное миро, быв положено на одежду или в какое-либо место и потом взято назад, оставляет благоухание и тогда, как уже оно взято: так и здесь, Божественное, священное, всенепорочное, исполненное Божественного благоухания, тело, обильный родник благодати, быв положено во гробе, хотя и взято потом в страну лучшую и высшую, однако же, не оставило своего гроба без почести, но сообщило ему Божественное благоухание и благодать, и сделало его для всех приходящих с верою источником исцелений и всяких благ.

Пред Тобою и мы предстоим ныне, Владычица, и снова скажу, Владычица, неискусобрачная Богородица! К надежде на Тебя, как к некоему крепкому и несокрушимому якорю, мы прикрепили свои души; Тебе приносим самих себя всецело, ум, душу, тело; Тебя чтим по возможности (пoелику достойно почтить Тебя нельзя) псалмами и гимнами и песнями духовными. Если, как научило нас священное слово, воздаваемая нами честь, подобным нам рабам служит доказательством нашего усердия к общему Владыке, то можем ли мы не чтить Тебя, родившую Господа? Не должны ли, напротив, чтить Тебя несравненно усерднее? Не должны ли почитание Тебя предпочесть самому дыханию, столь необходимому для поддержания жизни? Ибо таким образом мы яснее выразим усердие к своему Господу. Но зачем я говорю ко Господу? Для благочестиво чтущих Твою память истинно довольно дрогоценного дара памятование о Тебе: ибо оно дарует неотъемлемую радость. В самом деле, какого не исполнится удовольствия, каких благ – тот, кто соделает свой ум хранилищем всесвятой Твоей памяти? Во свидетельство нашей благодарности, мы приносим Тебе с своей стороны эти начатки слов, это возлияние бедного ума, подвигнутого любовию к Тебе и забывшего о своей немощи. Приими благосклонно сие наше усердие, ибо Ты знаешь, что ему не соответствуют наши силы. Призри на нас, благая Владычица, Матерь благого Господа; управь дела наши, утиши порывы гнусных страстей наших; введи нас в безмятежную пристань Божественной воли, соделай достойными будущего блаженства сладостного и непосредственного озарения от воплотившегося из Тебя Бога Слова, с Которым слава, честь, держава и величие Отцу со Святым и благим и животворящим Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь¹⁷⁵.