284. Лукавые сети

Поучительно заглядывать в историю веков минувших, хотя бы то было несколько тысяч лет назад. Вся история человечества представляет вековечную картину борьбы добра со злом и зла с добром. И зло нередко облекается в такие приличные формы, что многие считают его добром. Все это, казалось бы, столь азбучные истины, что не стоило бы повторять их, но, к сожалению, люди плохо разбираются в этих истинах, в понятиях добра и зла, и проповедникам истины есть нужда постоянно обращаться к такого рода вопросам.

Священный бытописатель первых времен истории народа Божия в книге Числа рассказывает такую историю. Моавитский царь, устрашась приближения израильтян к его пределам, просил пророка Валаама, жившего на Евфрате, проклясть Израильтян. Вместо проклятия Валаам, под воздействием Духа Божия, три раза произнес благословение. Несмотря на это, царь моавитский просил Валаама дать ему совет, как повредить Израилю. Валаам, соблазнившись щедрыми дарами, посоветовал ему соблазнить израильтян к идолопоклонству чрез женщин (Числ. 31:16), чтобы чрез то они прогневали Господа. Совет оказался действенным: израильтяне увлеклись женщинами, а те увлекли многих из них к идолопоклонству. Такое отступничество навлекло на народ гнев Божий и пало от язвы до двадцати четырех тысяч.

В книгах Священного Писания измена вере нередко называется прелюбодеянием или блудом. Народу еврейскому вверено было хранение истинной веры для всего человечества, и измена сей вере являлась в то же время изменою своему назначению, он сам себя лишал великой чести быть избранным народом, любимцем Божиим среди народов земных, самое существование его теряло смысл в истории человечества. Только искреннее раскаяние пред Богом возвращало ему Божие благоволение. Вся история еврейского народа является непрерывными тому доказательством.

Всех людей, все человечество Бог ведет к одной великой цели – к вечному спасению: Он всем хощет спастися и в разум истины придти; но каждому народу дает свое дело в общем домостроительстве спасения. И как народу еврейскому вверена была святыня истинной веры, так в наше время святыня веры православной вверена милостью Божией нашему русскому народу. Мы должны хранить это сокровище для всего человечества вместе с другими народами православными; мы должны ревниво оберегать эту святыню в своих сердцах, осуществлять заветы православия в нашей жизни, распространять его всюду, где Бог укажет нам Своим Промыслом и отнюдь не допускать никаких покушений на него, твердо помня и зная, что как велико и свято в этом наше призвание, столь же велика и страшна ответственность за чистоту святой истины Божией, нам вверенной, пред судом Божиим. Знает это и враг Божий, исконный человекоубийца, и прилагает все старание, чтобы похитить это сокровище из души народа русского, и чрез то лишить его Божия благословения. Он сеет свои плевелы среди народа в виде разных сект и расколов; он находит себе и сотрудников в этом пагубном сеянии в лице врагов наших как в среде отщепенцев от родного народа – наших полуинтеллигентов, так и в среде внешних наших врагов, каковыми являются, к несчастью, соседи наши немцы. Первые всюду проповедуют какую-то «свободу совести»: не следует-де стеснять сектанта-лжеучителя, когда он считает делом совести совращать православных простецов в свою ересь и отрывать их от Православной Церкви, не следует удерживать и православных, когда они хотят перейти в другую веру. Таким учением о «свободе совести» хотят, как говорится, отвести глаза власть имущим, чтоб дать простор отступничеству от православной Церкви и распространению всяких ересей среди народа. А это как нельзя лучше соответствует тайным целям наших внешних врагов, особенно немцев: с радостью они идут на помощь нашим внутренним врагам – проповедникам мнимой свободы, на самом же деле – порабощения народной совести разным ложным мудрованиям и не щадят миллионов, чтобы вытравить святые заветы православия из русской души. Так враги внешние и внутренние, – последние, впрочем, большею частью бессознательно, в силу внушенной масонами бессмысленной моды на все либеральное, – вступают в союз между собою для похищения сокровищ православной души, для увлечения ее в тяжкий грех измены своему святому призванию в деле домостроительства Божия. И вот уже почти полвека мы, пастыри Церкви, открыто говорим, предупреждая кого следует, что все эти немецкие выдумки: штунда, баптизм, адвентизм и прочие ереси суть хитрые сети, раскинутые для уловления русской души, чтоб вытравлять в ней сначала – дух православия как духовную основу русского человека, а затем – чтоб превращать русского человека в орудие онемечения всей Русской земли, порабощения Руси сначала духовного, а затем и политического – немцам. У немцев нет и тени заботы о спасении русских душ: под видом таких забот они стараются – да будет позволено сказать это – только одурачить русского человека: благо он так неравнодушен к делу своего спасения. Они действуют тем же способом, каким во дни оны древние действовали моавитяне: только там пущены были в дело женщины и идолы, а здесь, в наши дни, штунда и баптизм, а последствия и тут и там одни и те же: измена вере истинной и лишение за то Божия благословения. И уже не двадцать четыре тысячи, а миллионы русских людей гибнут одни телесно, полагая свои души на брани – и это еще счастливцы – а другие – и духовно, отторгаясь от Церкви, без которой нет спасения. Мы можем назвать и того ахитофела-советника, который создал такой план духовного развращения русского народа немецкими ересями – это пресловутый Бисмарк, первый внесший в свой парламент законопроект об ассигновании больших сумм на поддержание немецкой штундо-баптистской пропаганды в России. Может быть, слишком много чести назвать его «Валаамом», который за деньги подсказал царю моавитскому соблазнять евреев женщинами: довольно с него титула «ахитофела», руководившего своими советами изменника сына Давидова. Но что он ясно понял значение православия для русской души и составил хитрый план для ее развращения ересями немецкими – это факт неоспоримый, и история нашей Церкви занесет имя этого врага своего на свои страницы как верного союзника исконного врага Церкви – древнего человекоубийцы.

Я сказал, что зло нередко облекается в одежду добра: так оно подкралось и к нашим простецам в виде забот об их спасении. Надо было в свое время сразу прогнать всех этих Боннекампфов, всех колонистов, касающихся святыни духа народного; надо было твердо помнить заветы святого просветителя нашего князя Владимира: не сметь касаться веры православной! Но увы, сорок лет тому назад разные либеральные бредни уже настолько въелись в мозги наших передовых людей, что они устыдились с русской прямолинейностью исполнить эти заветы, и вот мы пожинаем плоды посеянных тогда плевел: рационалистические секты свободно распространяются среди простого народа, сокровища народной души расхищаются, она отравляется ненавистью к родной Церкви и постепенно перевоспитывается в немецкую душу. Слава Богу и за то, что война открывает очи тем, кому ведать о сем надлежит, но кто не слушал нас, пастырей Церкви, о вреде немецкой пропаганды. Слава Богу, что если уж не ради духовной охраны русских душ, то хотя бы ради охраны Русского государства принимаются некоторые меры против этой пропаганды. Первый год войны показал, как велико сокровище народного духа, которому удивляются все народы, не ослепленные немецкою ненавистью к нам и нашей родной Церкви. Надо только глубже напечатлеть и укрепить в сознании честных руководителей нашей государственной и общественной жизни, каким сокровищем обладает наш народ в родном православии и как поэтому надо зорко следить за всяким покушением на его расхищение.

Но с грустью, с тревогою в душе приходится отметить, что великая, на протяжении девяти веков продолжающаяся заслуга Церкви пред государством Русским, в деле воспитания народного духа, не была даже намеком отмечена в речах ораторов, говоривших с трибун наших законосовещательных собраний в знаменательный день, когда раздался «голос всей земли Русской» на защиту Отечества от вторжения тевтонов в его пределы.

Ни в Государственной Думе, ни в Государственном Совете не слышали мы о том, чем жила народная душа в эти многоскорбные месяцы, где искала она себе подкрепления, ободрения, в чем черпала те силы духа, которые столь поразительно проявлялись на полях битв и в мирных хатах, в семьях наших воинов. Если члены наших палат суть действительно избранники народа, то, казалось бы, как им не вспомнить обо всем этом с чувством благодарности к матери-Церкви, благодатной воспитательницы народного духа? Правда, народ наш в глубинах своего смирения не нуждается, чтобы его преданность Церкви провозглашалась с трибун Гос. Думы или Гос. Совета; может быть, и те пастыри Церкви, которые сами состоят избранниками в сих высоких учреждениях, постеснялись говорить на эти темы, но все же как-то тяжело на душе при мысли, что такой величайшей важности факт, как влияние Церкви на общее настроение народных масс, был замолчан: ведь это похоже на то, если мы будем говорить о цветах, забывая о тех корнях, коими цветы питаются. И тот, кто живет действительно одною жизнью с народом, тот не может забыть, какими соками питается народная душа, не может умолчать об этом.