233. Выступление гордыни и подвиг любви
Притча Христова говорит, что хозяин сеял пшеницу, а среди пшеницы появились и плевелы. Слуги предлагали ему выполоть плевелы, но он не позволил, жалея пшеницу, которую легко было вырвать с плевелами.
Господь щадит и грешников ради праведных и готов был пощадить преступные города Содом и Гоморру, если бы там нашлось хотя десять праведников. Пока грех порабощает себе отдельные личности, пока он не становится характерною чертою целого народа, дотоле Господь терпит грешникам, дотоле не губит их со беззакониями их. Но когда грех становится стихией народной жизни, когда им заражаются, ему порабощаются, им хвалятся, как каким-то достоинством, как национальной добродетелью, уже не только отдельные лица, но и массы народные, тогда наступает час суда Божия и изливается на народ пламенный фиал гнева Божия.
И прежде всего над таким народом исполняется древнее изречение: кого Бог хочет наказать, у того отнимает ум. Он теряет способность здраво рассуждать, он смотрит на все в те очки, какие подставляет ему его национальный порок, он все явления окружающей его жизни видит, оценивает, старается истолковать и использовать как средство служения обуревающей его страсти. И ему кажется, что он думает и действует разумно, законно, что лучше нельзя и действовать. А со стороны изумляешься его ослеплению, его помешательству на своей страсти.
Пример такого всенародного греха у нас пред глазами. Народы германского племени помешались на идее всемирного господства, и вот, в наши дни, весь мир возмущен их гордынею, и нет уголка на земле, где эта гордыня не заставляла бы, по крайней мере, говорить о себе, а десять держав, великих и малых, уже составили союз, чтобы смирить буйного помешанного тевтона, и к сим державам, возмущенным высокомерием немцев, шлют свое сочувствие, а может быть, в потребную минуту и примкнут содействием многие не только христианские, но и языческие народы: так всем стала ненавистна гордыня немецкого народа, обуянного сатанинским грехом!
И вот мы являемся свидетелями поразительного явления. Мы как будто переживаем события, предсказанные в апокалипсическом откровении: так все необычно, так все неожиданно и непредвиденно!
С одной стороны два государя: один, считающий себя преемником преданий благородного рыцарства, честности, лучших заветов средневекового западноевропейского христианства; другой, носящий титул “апостолического величества», величающий себя “христианнейшим» среди христианских государей, – два государя и их – в сущности – один, с ними единомысленный народ немецкий, гордящийся своею наукою, своим просвещением, считающий себя носителем культуры и цивилизации. Государи как представители сего народа и народ как исполнитель их воли объединились ненавистью к разрозненным, ими же угнетаемым народам только за то, что эти народы не принадлежат к их роду-племени, исповедуют христианскую веру не в том виде, как исповедуют они, хотят говорить на родном языке, не хотят, да и не могут, превратиться в немцев. Но за этими народцами стоит великий их старший брат, исполин – народ Русский, и вот вся сила злобы, ненависти обрушивается на этого могучего заступника угнетенных народностей, и начинается война. Страшная, едва ли в летописях мира бывалая война.
Много и мы, русские, согрешили пред Богом. Быть может, мы, как мытари времен Христовых, и поделом заслужили Божие наказание: в нашей истории, подобно истории древнего избранного народа Божия, так часто проявлялись судьбы промысла Божия, то наказующего, то милующего, что самая история народа неразрывно сплетается с судьбами Церкви Божией на земле. И народ наш привык смотреть на все бедствия очами веры: то нашествие татар, то – поляков и литовцев, то – французов, а теперь – немцев – все это народ принимает, как Божие наказание за народные грехи: за уклонение от заветов отцов, от заветов матери-Церкви, за пьянство, нравственную распущенность; и, сознавая это, народ кается, подобно ниневитянам, подобно евреям лучших времен их исторической жизни; и Господь внемлет всенародному покаянию и, по ходатайству родных нам не только по вере, но и по крови угодников Своих, милует нас и паки возвращает нам Свое благоволение, и Русь паки обновляется, и народ паки служит Богу отцов своих. Но есть грех, так сказать, трудно поддающийся покаянию как в личной, так особенно в государственной жизни: это – “грех к смерти», грех сатаны, грех гордыни. Наш Русский народ – дети Православия, а основная стихия православной жизни есть смирение. Русскому народу чужда национальная гордыня: для русского человека и немец, и француз, и всякий другой иностранец, даже и некрещеный еврей, татарин, и даже язычник – все люди, все по образу Божию созданы, и обижать их без крайней нужды, когда они не обижают, не следует – грешно, не по-Божьи. Вот почему даже с пленными врагами – турками и японцами – наши русские люди всегда обходились миролюбиво, сохраняя достоинство христианина, и это миролюбивое настроение русской души не только проявлялось, например, в добрых отношениях русского солдата к врагу во время перемирия или в отношении к пленным, когда солдат делился с пленным последним куском своего хлеба, но и в тех крайностях, с которыми нельзя мириться, когда, например, наши интеллигенты брали пленных французов в гувернеры к своим детям или наши дамы подносили цветы пленным туркам: это уже уродство какое-то! Мы знаем и помним, – ибо этому учит нас мать наша Церковь Православная, – что всякая гордость есть грех, – мы радуемся, мы счастливы, мы благодарим Бога, что мы – русские, но не гордимся этим: это милость Божия, за которую мы и благодарим Господа. Внимая судьбам Божиим, проявляемым в истории нашей Руси Православной, мы с благоговением и смирением видим, что Господь зовет наш народ и ныне на святое дело – не только освободить наших братьев-славян от духовного порабощения немцам, от пленения их неправославною культурой Запада, от вытравления в них тех начал, какие заложены были нашими первоучителями Кириллом и Мефодием равноапостольными, – но и самому Западу показать, если только он захочет познать, сокровище православной духовной культуры нашей, всю красоту ее, всю ее животворность для человеческого духа. Все это задачи будущего, может быть, очень и очень не близкого, и ко всему этому мы должны еще готовиться и готовиться не покладая рук: до гордости ли нам? До того ли, чтобы мерить себя и высоко о себе мудрствовать? Помог бы Бог, хотя в некоей малой мере, выполнить поставленную нам Промыслом Божиим задачу.
В целых народах, в их жизни и истории, повторяются законы духовной жизни отдельных лиц. Известно, что святые Божии, чем выше поднимались по ступеням духовной жизни, чем более приближались к Богу, тем более смирялись, считали себя как бы полными нулями в среде людей, и за то Бог избирал их орудиями Своей Божественной жизнедеятельности в человечестве и даже облекал их силою свыше творить чудеса. Прилагая этот закон к жизни народов, можно сказать: чем более наш народ будет смиряться, всецело вручая себя Богу, сознавая, что без Божией помощи, без Божия благословения он не может исполнить возложенного на него Промыслом Божиим дела, тем скорее придет к нему эта помощь Божия. Такие великие праведники, как покойный отец Иоанн Кронштадтский, совершая своею молитвою чудо исцеления, всячески гнали от себя самую тень мысли, будто они тут “при чем-то»; все – Бог, все Его сила благодатная да вера тех, кто просил их молитв. А они – они ничто, только свидетели сей чудотворящей веры, привлекающей силу Божию. Не то же ли бывает и с народами – исполнителями судеб Божиих? Когда Моисей воздевал руки в своей пламенной молитве во время битвы евреев с амаликитянами в пустыне, тогда евреи брали верх; когда же опускал руки, то брали верх амаликитяне. Поднятие рук – символ крепкой, все побеждающей веры, возносящей к Богу ум и сердце молящегося пророка и низводящей от Бога чудотворящую силу Божию, поражающую врагов. Подобно Моисею, и святая Церковь ныне непрестанно воздевает свои руки, простирает к Богу свои горячие молитвы в то время, когда Русский народ, в лице своих воинств, выступает против нового Амалика, в гордыне своей возносящегося превыше облак небесных и беспощадно, зверски истребляющего беззащитных жителей и даже детей, имевших несчастие быть застигнутыми в своих местах пребывания. Сердце обливается кровью, когда читаешь об этих зверствах. Справедливо говорит один публицист, “Ничем иным, кроме поразительного безбожия и потери совести (без Бога – какая уж совесть!), нельзя объяснить чудовищных случаев насилия, проявленного немцами над несчастными нашими соотечественниками, среди мира захваченными ими в плен. Исчерпаны все виды издевательства, брани, побоев, лишения свободы, томления голодом, оплеваний, истязаний. Исчерпано воровство, ложь, клевета, ограбление церквей и икон, изнасилование женщин и, наконец, самое циничное – человекоубийство. Все заповеди христианской веры растоптаны немцами и осмеяны».
Не перечислишь всех видов зверства, каким подвергали немцы русских людей, случайно оказавшихся в их владениях во время объявления войны. Тем хуже для них. Бог все видит и воздаст каждому по делам его. А так как в преступлениях сих повинен не один человек, а как это видно из сообщений очевидцев, весь немецкий народ, наущаемый своим кайзером, то и ответит Богу весь немецкий народ. Мне отмщение, Аз воздам, глаголет нелицеприятный Судия! И чем глубже падает он в гордыне своей, тем выше должен стать наш народ, носитель Божией правды в душе своей, тем дальше должен он поставить себя от сих извергов рода человеческого, открещиваясь, по своему русскому обычаю, от всякого подражания немцам-безбожникам. И чем выше станет он, наш родной народ, в нравственном подвиге, тем скорее привлечет к себе благословение и благоволение Божие, тем скорее Господь простит ему грехи его и совершит чрез него дело Свое, как чрез избранное орудие Свое. Выступление немцев – дело гордыни сатанинской; наш подвиг – есть подвиг любви в защиту Православия, в защиту братьев по крови, в защиту родной земли, которой грозит нашествие воистину безбожных тевтонов, потерявших образ человеческий.
Предоставляя все дело, всю судьбу Русского народа и народов славянских суду Божию, будем крепко вопиять к Богу: Господи Сил! С нами буди! Иного бо разве Тебе помощника в скорбех не имамы: Господи Сил, помилуй нас! Суди, Господи, обидящие нас и братьев наших, побори борющия нас! Приими оружие и щит и востани в помощь нашу! Не помяни беззаконий наших, но призри на нас милостивым оком ради Пречистая Матери Твоея и всех святых Твоих, наипаче же присных нам по плоти угодников Твоих! Аминь.
Как бы в дополнение и раскрытие Высочайших Манифестов о войне с Германией и Австрией, Верховный Главнокомандующий наших сил опубликовал два воззвания: к полякам и к русскому народу, до сего времени находящимся под властью немцев. Он призывает и тех и других к объединению под знаменем Русской державы. Особенно много выстрадали русские люди в Галиции и Буковине от немцев. Я напечатал в “Нов. Времени», № 13793, следующий
Привет братьям – сынам Червонной Руси
Сегодня пасхальным благовестом раздался голос Руси Православной, обращенный к древней вотчине славнодержавного князя Владимира, к Галицкой Руси, – голос, призывающий эту многострадальную область в полное единение с великою матерью, в ее объятия, к новой свободной жизни. Да благословит угодник Божий, великий святитель Петр, митрополит Московский и всея Руси, в благоухании святыни почивающий в самом сердце России – в священном Кремле, в Успенском соборе, да благословит он свою далекую родину – Галицкую землю – паки вернуться в великую семью общерусскую, да будут и Великая, и Малая, и Белая, и Червонная Русь – единою святою Русью!..
Сотни лет тосковала Червонная Русь, оторванная от родной матери, гонимая за веру православную фанатиками-папистами, лишенная непосредственного общения с родным народом, вечно подозреваемая в измене гонителям, отданная на растерзание жидам и немцам и их приспешникам, – и вот, наконец, желанный час настал: слышите ли, братья-Галичане – Христос воскресе!!!
Это было лет 25 назад. Мою тихую келью в Троицкой Сергиевой Лавре посетил незабвенный печальник Галицкой Руси, отец протоиерей Иван Григорьевич Наумович. Что за милый, умный, добрый был старец – Царство ему Небесное! Бывало, встретишься с ним – не наговоришься.
И вот я спрашиваю его:
Как мирится ваша русская совесть с тем, что вы оторваны от родной Руси, что вынуждены, на виду у матери, быть в подданстве у чужого царя, быть в разобщении народной жизни, как будто вы и не русские? Не болит ли ваше сердце? Не скорбите ли вы на матушку-Россию, что она будто забыла вас?..
Вздохнул добрый старец глубоко-глубоко. С полминуты помолчал, а потом и говорит:
Нет, не забыла нас матушка родимая, – мы верим, крепко верим в это; наш Царь- Батюшка, наш настоящий Император – это Русский Самодержец, а австрийский – это только арендатор: нашему Батюшке, Царю Белому, Православному угодно, чтоб мы до времени оставались в подчинении австрийскому императору, как бы в аренде были у него – мы и слушаемся: в Петербурге наш настоящий император, а австрийский – только арендатор!
Так мирилась русская душа Галичанина с нуждою политическою, неизбежною, и вот срок аренды приближается: довольно иноплеменному царю владеть достоянием древних русских князей, пора вступить в права Державному наследнику их – Царю Белому, Православному! Пора воскреснуть Червонной Руси, пора русской душе ее отдохнуть на груди матушки родимой, под ласковым взором Царя-Батюшки! Да возрадуется душа великого борца за нее – о. Иоанна Наумовича!
Итак, Христос воскресе, братья-Галичане! Друг друга обымем и – ненавидящим нас, по русскому православному обычаю – простим вся воскресением!!!