Мужество
См. также: Блудная брань. №№ 63, 66, 71; Воздержание. № 158; Воля. № 164; Грех. № 195; Клевета. № 309; Кончина мученика. № 329; Кротость. № 367; Мученичество. № 572; Отречение от Бога. № 691; Смерть. № 1029; Твердость. № 1126; Терпение. №№ 1133, 1144, 1146; Храм. № 118З; Чистота. № 1220.
562. Бог являет Свою помощь мужественным
См. также: Помощь Божия.
Брат сказал авве Пимену: “Я замечаю, что куда ни пойду, везде нахожу себе помощь.” Старец отвечал ему: “В настоящее время Бог милосерд к тем, которые носят меч в руках своих. Если мы будем мужественны, Он явит нам милость Свою.” (Достопамятные сказания. С. 208. № 94).
563. Монаха во время молитвы “схватывала” лихорадка, но он мужественно, вспоминая смерть, исполнял правило, и болезнь отходила
См. также: Демонские козни; Смертная память; Уныние.
Как только некий безмолвствовавший инок вставал на свое молитвенное правило, у него начиналась лихорадка с ознобом и жаром, причем появлялась сильная головная боль. Когда это происходило, монах говорил сам себе: “Вот! Я уже болен к смерти, встану же прежде, чем смерть постигнет меня, совершу мое молитвенное правило.” Этими словами он понуждал себя и исполнял свое правило. С окончанием правила болезнь отступала. (Еп. Игнатий. Отечник. С. 370. № 2).
564. Авва Геласий изгнал из своей обители еретика Феодосия и не признал его патриаршества, несмотря на многие угрозы
См. также: Твердость.
Во время Вселенского Собора в Халкидоне некто Феодосий, первый начавший в Палестине защищать раскол Диоскора, пришел к авве Геласию в его монастырь и начал оговаривать Халкидонский Собор, якобы, утвердивший учение Нестория, думая этим увлечь святого в обман и раскол. Но Геласий по внешнему виду Феодосия и просвещаемый божественным даром рассуждения понял лукавое намерение еретика и не только не был увлечен в его отступничество, что сделали почти все, но и выслал его, как подобало, с бесчестьем. Феодосий устремился в Святой Град и, прикрывшись личиной ревности по Боге, увлек на свою сторону все монашество, увлек и царицу, бывшую в то время там. С помощью этих своих сообщников он вступил своевольно и насильственно на патриарший престол… Призывает он как-то авву Геласия, приводит в храм, привечая и вместе с тем угрожая, повелевает предать анафеме Ювеналия. Геласий, нисколько не устрашившись, говорит: “Иного епископа Иерусалимского, кроме Ювеналия, я не знаю.” Феодосий, опасаясь, чтоб и другие не стали подражать благочестивой ревности старца, повелел скорее изгнать его из храма. Приверженцы Феодосия схватили авву, обложили его дровами и стращали, что сожгут его. Но видя, что он не боится и не выказывает им повиновения, сами испугались народного восстания, потому что блаженный был известен и славен. Но больше – по действию Божественного Промысла отпустили преподобного, не причинив ему никакого вреда. А он по произволению и совести сделался мучеником, принеся себя во всесожжение Богу. (Еп. Игнатий. Отечник. С. 87. № 4).
565. Девица Потамиена мужественно перенесла все пытки мучителя, но не согласилась на греховные требования своего сластолюбивого господина
См. также: Девство; Мученичество; Терпение; Целомудрие.
Одна прекрасная лицом девица Потамиена во время Максимиана-гонителя была рабой у некоего сластолюбца. Господин долго старался обольстить ее различными обещаниями, но не мог. Наконец, придя в ярость, он представил ее тогдашнему александрийскому префекту, как христианку, которая хулит настоящее правительство и царей за гонение, и обещал ему довольно много денег за ее наказание. “Если ты, – говорил он, – уговоришь ее пойти мне навстречу, то не предавай ее истязанию.” Но если она по-прежнему будет оставаться непреклонной, просил уморить ее в мучениях. “Пусть же, – говорил он, – она не смеется над моей страстью!” Привели мужественную девицу в судилище и начали терзать ее тело различными орудиями казни. В то же время и уговаривали ее. Но она оставалась непоколебимой, как стена. Тогда судья выбирает из орудий казни самое страшное и мучительное. Он приказывает наполнить большой медный котел смолой и поджечь. Когда смола стала кипеть и клокотать, безжалостный судья обратился к блаженной девице: “Или иди покорись воле своего господина, или знай, я прикажу бросить тебя в этот котел.” Потамиена отвечала: “Можно ли быть таким несправедливым судьей, чтобы приказывать мне повиноваться сладострастью?” Разъяренный судья дает знак раздеть ее и ввергнуть в котел. Тогда она вскричала: “Заклинаю тебя жизнью императора, которого ты боишься, прикажи, по крайней мере, не раздевать меня, если ты уж присудил мне такую казнь. Вели постепенно опускать в смолу, и ты увидишь, какое терпение даровал мне Христос, Которого ты не знаешь.” Таким образом, ее постепенно опускали в котел, в продолжение нескольких часов, пока она не испустила дух после того, как смола подступила к горлу. (Лавсаик. С. 12).
566. Мужественное ходатайство преподобного Григория за угнетенный народ перед жестоким князем
См. также: Любовь к ближним; Отечество; Самопожертвование.
В 1434 году сын Юрия, князь Димитрий Шемяка, опустошил страну Вологодскую. Несчастные жители бежали из своих жилищ и скитались в лесах, не зная, где преклонить голову, многие умирали с голоду. Толпы разоренных стекались в обитель преподобного Григория Пельшемского, и он помогал им, сколько мог. Одушевляясь любовью к Отечеству, он решился сказать правду Шемяке. “Князь Димитрий, – говорил пустынник, – ты творишь дела нехристианские. Иди лучше в страны языческие, к людям, не знающим Бога. Вдовы и сироты христианские вопиют против тебя перед Богом. Сколько людей гибнет от тебя голодом и стужей, и если вскоре не прекратишь междоусобия, кровопролития и насильства, то лишишься и славы, и княжения!” Шемяка, рассерженный правдой, приказал сбросить святого Григория с высокого моста на лед реки. Разбитый преподобный несколько часов лежал без чувств. Наконец, он пришел в себя и, с трудом поднявшись, сказал окружавшим его: “У немилостивого князя и слуги немилостивы, но скоро они погибнут, несчастные.” Как ни был черств Шемяка, но опомнился, уступил обличениям Григория и оставил Вологду. Это мужественное ходатайство святого за несчастных усилило в народе уважение к преподобному и его обители. (Троицкий патерик. С. 39).
567. Мужество оптинского настоятеля отца Моисея во время пожара
См. также: Совершенство; Спокойствие.
Был в Оптиной пустыни пожар в гостинице, причинивший большой убыток. Отец Моисей спокойно вышел посмотреть, как горит, спокойно стоял в толпе, не сделал никаких распоряжений, он хорошо знал, что братия сами примут нужные меры. Вынесли из пожара Казанскую чудотворную икону Божией Матери, стали с ней против ветра, и ветер вместе с огнем изменил свое направление. Пожар скоро был потушен. (Оптинский патерик. С. 65).
568. Мужество святителя Василия Великого в борьбе с гонителями Церкви – арианами
В сане епископа святитель Василий показал себя твердым и непоколебимым защитником Православия против ариан. Император Валент, желая ввести арианство в Кесарии, послал для этой цели к святителю Василию своего префекта Модеста. После напрасных убеждений склонить святителя к единомыслию с арианами, видя его непреклонность, Модест угрожал ему лишением имущества, изгнанием, мучениями, смертью. “Все это, – отвечал святитель Василий, – для меня ничего не значит. Тот не теряет имения, кто ничего не имеет, кроме этих ветхих и изношенных одежд и немногих книг, – в них все мое богатство. Ссылки для меня не существует, потому что я не связан с местом, и то место, где теперь живу, не мое, и всякое, куда меня ни отправят, будет не мое. А мучения что могут мне сделать? Я так слаб, что разве только первый удар будет чувствителен. Смерть же для меня – благодеяние, она скорее приведет меня к Богу, для Которого живу и тружусь и к Которому давно я стремлюсь.” Изумленный этими словами Модест сказал, что так свободно до сих пор никто с ним не разговаривал. “Может быть, – ответил святитель, – ты не встречался с епископом, иначе, без сомнения, говоря о подобном предмете, услыхал бы такие же слова. Во всем ином мы кротки, смиреннее всякого. Но когда дело (идет) о Боге и против Него дерзают восставать, тогда мы, все прочее вменяя за ничто, взираем только на Него одного, тогда огонь, меч, звери и железо, терзание тела скорее будут для нас удовольствием, чем устрашат.” (Архиеп. Филарет (Гумилевский). Жития святых. 1 января).