Смерть
1027. Рассказом о счастливом дне в году отец побудил своих сыновей трудиться непрестанно
См. также: Подвиг; Постоянство подвига; Труд.
В одном семействе приучали детей к особенному трудолюбию и благодаря этому обогатились. Однажды в этом семействе произошло следующее. Рассказывали, что отец будто бы знал такой день, потрудившись в который можно было навсегда обогатиться и потом уже жить не работая. Дети с радостью пошли к отцу и умиленно стали просить его, чтобы он указал им тот день, после которого можно было бы им жить не трудясь. Отец отвечал: “Я и сам, дети, забыл этот день, но идите и потрудитесь год. В это время, может быть, вы и сами узнаете о дающем беспечальное житие дне.” Дети потрудились целый год, но такого дня не определили и сказали об этом отцу. Отец отдал им должное за труд и посоветовал: “Вы вот что сделайте, разделите теперь год на четыре времени – весну, осень, зиму и лето, трудитесь и найдете тот день.” Дети трудились, но такого дня, в который можно было бы навсегда обогатиться и больше уже не трудиться, опять не определили. Отец по окончании года снова отдал им награду за труд и при этом еще сказал: “На будущее время поступите так: разделите год на двенадцать месяцев, опять работайте и найдете этот день.” Дети и это повеление отца исполнили, но дня, в который можно было бы обогатиться и после которого не трудиться, – не сыскали. Тогда дети сказали отцу: “И опять указанного тобой дня мы не нашли, а поскольку утомились, да и средства к жизни себе приобрели, то больше трудиться уже не станем.” Отец отвечал: “День, который я указал вам, есть день смерти, а потому вы его и не нашли, ибо он постигает нас весьма часто и тогда, когда мы вовсе о нем не думаем. А потому должно трудиться для спасения души день и ночь и готовиться к смерти.” (Прот. В. Гурьев. Пролог. С. 339).
1028. Авва Аполлоний имел желание, чтобы Господь взял его скорее к Себе, но ему было сказано, что он должен еще умножить число подражателей своих подвигов
Узнав о смерти своего брата, отшельника, авва Аполлоний стал молиться, чтобы Господь и его скорее взял и вместе с братом дал ему блаженное успокоение на Небесах. Господь Спаситель отвечал ему: “Еще немного времени должно прожить тебе на земле, да умножится число подражателей жизни и подвигов твоих. Великое множество иноков вверено будет тебе, как бы целое воинство святых, да обрящешь за то достойное воздаяние.” Все действительно исполнилось согласно видению. Привлекаемые его славой, духовной мудростью и в особенности примером его жизни, собирались к нему со всех сторон иноки, отрекаясь от мира и составляя как бы своего рода великий собор. (Руфин. Жизнь пустынных отцов. С. 42).
1029. Бесстрашие индийских иноков перед смертью, высказанное ими в беседе с царем Авениром, было подтверждено их мученической кончиной
См. также: Бесстрашие; Мужество; Мученичество.
Индийский царь Авенир до принятия крещения был злым гонителем христиан. Однажды он издал повеление, чтобы все жившие в его царстве монахи в продолжение трех дней непременно оставили страну и искали себе убежище, где хотели. Тем же, которые не исполнят его повеления, угрожал смертью. Вскоре после этого во время поездки на охоту Авениру довелось встретиться с двумя иноками. Увидя их, царь пришел в сильное раздражение и с гневом сказал им: “Что же? Разве вы не знаете, что в три дня вы все должны были оставить мою страну?” – “Знаем, – отвечали иноки, – и вышли из твоей страны. А то, что ныне проходим здесь, так это для того, чтобы доставить пищу оставшимся братиям.” – “Да какая же им пища нужна, – вскричал царь, – когда они осуждены на смерть? Разве вы не знаете, что все приговоренные к смерти находятся в ужасе и печали и не требуют пищи?” – “Нет, царь, не все осужденные на смерть находятся в страхе и печали, – отвечали иноки, – ужасаются смерти только те из них, которые ничего хорошего не ожидают для себя в Будущей Жизни и к земным благам настолько привязаны, что с величайшим трудом расстаются с ними. Мы же, оставив этот мир и все, что в нем, проходя ради Христа узкий и прискорбный путь, смерти не боимся, потому что любовь имеем лишь к небесному и смерть вожделенна для нас, как скорейшее прохождение к Жизни лучшей и Вечной.” – “Но, однако, – сказал царь, – вы вышли из моей страны, значит, на самом деле боитесь смерти.” – “Нет, царь, не из-за страха смерти мы вышли из твоей страны, – отвечали иноки, – а из-за жалости к тебе, чтобы не подвергнуть тебя за умерщвление нас большему осуждению. А уж если нашей смерти непременно желаешь, то опять повторяем тебе, что она для нас не страшна.” Слыша это, Авенир еще больше разгневался и тотчас повелел предать иноков злой смерти – сжечь. Так, заключает сказание, “смерть приняв, Христовы угодники огнем и мученический подвиг и венцы получили.” (Прот. В. Гурьев. Пролог. С. 214).
1030. Ужасы смертного часа, испытанные преподобной Феодорой
Преподобная Феодора, ученица великого угодника Божия Василия Нового, поведала о своей кончине: “Когда настал час моей смерти, я увидела лица, которых никогда не видела, услышала глаголы, которых никогда не слыхала. Что скажу? Лютые и тяжкие бедствия, о которых я не имела понятия, встретили меня по причине моих дел. Как рассказать телесную боль, тягость и тесноту, которым подвергаются умирающие? Как бы кто обнаженный, упав в великий огонь, горел, истаивал, обращался в пепел, – так разрушается человек смертной болезнью в горький час разлучения души с телом. Когда я приближалась к концу моей жизни и наступило время моего преставления, то увидела множество эфиопов, обступивших мой одр. Лица их были темны, как сажа и смола, глаза их – как каленые угли. Видение так люто, как сама геенна огненная. Они начали возмущаться и шуметь. Одни ревели, как звери и скоты, другие лаяли, как псы, иные выли, как волки. Смотря на меня, они ярились, грозили, устремлялись на меня, скрежеща зубами, и тотчас же хотели пожрать меня. Между тем готовили хартии и развивали свитки, на которых были написаны все мои злые дела, как бы ожидая какого судии, долженствующего прийти. Убогая моя душа была объята великим страхом и трепетом. Не только томила меня горесть смертная, но и грозный вид и ярость страшных эфиопов были для меня как бы другой, лютейшей смертью. Я отвращала мои очи во все стороны, чтобы не видеть страшных лиц и не слышать их голоса, но не могла избавиться от них. Они всюду шатались, помогающего мне не было. Когда я окончательно изнемогла, то увидела двух светоносных Ангелов Божиих в образе юношей невыразимой красоты, идущих ко мне.” (Маргарит. С. 83).