Глава II. Архивы, источники и основные группы исследователей истории русской православной эмиграции

Исторические события XX века не способствовали нормальной сохранности и функционированию документов, особенно документов Православной Церкви за рубежом, которая находилась на положении изгнанницы. Свидетельства ее деятельности разбросаны по всему миру, в периодической печати, в изданиях местных приходов. Тем не менее, можно назвать несколько крупнейших точек сосредоточения документов – в известных архивах России, стран Европы и Америки.

Существует несколько крупных исследований, на основании которых можно составить целостную картину о состоянии архивов, в которых хранятся документы по истории русской православной эмиграции. Прежде всего, это труд А.В. Попова «Российское православное зарубежье: История и источники».⁴⁷⁸ В нем дается глубокая характеристика архивных фондов по истории русской православной эмиграции (в особенности Государственного Архива Российской Федерации в Москве и Архива Американской Православной Церкви в Библиотеке Конгресса США в Вашингтоне), содержится анализ периодической церковной печати, а также имеется ценная библиография, включающая 3240 работ.

В 2008 г. была издана книга А.Н. Кашеварова «Печать Русской Зарубежной церкви» – первая работа обобщающего характера, специально посвященная анализу ведущих периодических изданий русской православной эмиграции и их основным авторам.⁴⁷⁹ Исследователь, создавая на материале церковной периодики исторический обзор событий 1917‒1945 гг., подчеркивает свое стремление к объективному изложению, отражению как положительных, так и отрицательных стороны в деятельности разных ветвей Русской Православной Церкви.

В 2011 году в издательстве РГГУ вышло учебное пособие «Архивы Русской Православной Церкви: (Х-ХХ вв.)», автор Е.В. Старостин. «Среди проблем, стоящих перед отечественным архивоведением, историю архивов Русской Православной Церкви можно считать одной из самых первостепенных, – пишет исследователь. – По существу, почти столетие эта тема оставалась запретной для российских историков-архивистов. На ней лежало идеологическое табу, нарушать которое из светских историков мало кто осмеливался, поскольку знали, что за этим немедленно последует кара. Не лучше вели себя редкие представители церковной науки, всячески избегая ставить острые вопросы о судьбе своего документального историко-культурного наследия. Богатые традиции церковной исторической науки... в начале XX в. были насильственно прерваны».⁴⁸⁰

Автор указывает на несколько проблем, стоящих перед историками русского православного зарубежья. Первая из них – большая разнородность и обрывочность сведений: «Несмотря на обилие сохранившихся печатных источников по истории РПЦ (опубликованные документы и материалы, переписка, дневники и мемуарная литература, периодические издания), сведения о ее письменных источниках крайне скудны и отрывочны. Не став предметом специальных исследований, данные о церковных хранилищах разбросаны по предисловиям, послесловиям, различным примечаниям».⁴⁸¹ Вторая сложность – отсутствие систематического изучения, что объяснялось влиянием, в течение долгого времени, политических мотивов: «Историография архивов Русской Православной Церкви настолько молода, что можно говорить о ее полном отсутствии...».⁴⁸²

Обширное поле деятельности, по мнению автора, еще ждет своих работников. Е.В. Старостин отмечает наличие десятков и даже сотен научных трудов, которые описывают отдельные крупные документальные комплексы. «Несмотря на значительные потери документов, которые понесла за время своего существования РПЦ, сохранившийся объем источников впечатляет. Абсолютное большинство источников по истории РПЦ находится, в силу известных обстоятельств, на государственном хранении, и к ним применима методика классического источниковедения».⁴⁸³

В добавление к характеристике архивов, изложенной А.В. Поповым, в книге Е.В. Старостина можно найти описание архивов по истории русской православной эмиграции в Ватикане, Великобритании, Израиле, Ирландии, Италии, Канаде, Нидерландах, Польше, Румынии, Финляндии, Чехии и Швеции.

В качестве положительных тенденций последних лет в области сохранения и изучения документов по истории Русской Православной Церкви, автор отмечает следующее: восстановлены делопроизводство и текущее хранение документов изучены архивы КГБ и других репрессивных органов на предмет выявления документов о новомучениках появились, хотя и не совершенные, два справочника-указателя по архивам РПЦ студенты стали получать образовательные услуги по историко-архивоведению время от времени в журналах появляются сообщения о создании приходских архивов в Историко-архивном институте была открыта специализация по церковным архивам и готовится к выходу 1-й том путеводителя по архивам РПЦ России, Украины и Белоруссии.⁴⁸⁴

В первом номере журнала «Христианское чтение» за 2012 год была опубликована обобщающая статья М.В. Шкаровского «Актуальные проблемы русской церковной эмиграции в XX веке: историографические и источниковедческие аспекты».⁴⁸⁵ В ней подводятся итоги изученности архивов к настоящему времени, приводятся сведения о публикации документов, большое внимание уделяется архивам Германии, в которых автор работал с 1998 по 2000 г. как стипендиат научного фонда Александра Гумбольдта при Институте восточных церквей Вестфальского университета в Мюнстере.

Отмечая, что с 1990-х гг. в изучении архивов появились заметные успехи, исследователь все-таки указывает на недостаточность вовлечения документов в научный оборот. «Роль существующих публикаций источников пока относительно невелика в силу специфики исследуемой темы и невозможности (за редкими исключениями) для ученых как отечественных, так и зарубежных, на протяжении многих лет получить доступ к соответствующим архивным материалам или, во всяком случае, опубликовать их».⁴⁸⁶

Интересная работа под названием «Голоса из России: очерки истории сбора и передачи за границу информации о положении Церкви в СССР» была опубликована в 2011 г. в Москве.⁴⁸⁷ Данное исследование представляет большую ценность для понимания целостной картины функционирования источников в первое десятилетие разделения России (и Церкви) на «советскую» и «эмигрантскую». В это время подлинность документов, даже принадлежащих иерархам, часто подвергалась сомнению, что приводило к серьезным последствиям – подозрениям, расколам, разделениям. Исследовательница О.В. Косик кропотливо исследует пути и способы передачи информации о Русской Церкви за рубеж, останавливаясь на характеристиках людей, которые служили такими «связующими звеньями». В книге использованы самые различные источники – от эмигрантской печати до материалов следственных дел.

Исследователи условно делят существующие архивы на отечественные и зарубежные, и далее, в свою очередь, на государственные и церковные. В нашем обзоре мы ограничимся разделением архивов на отечественные и зарубежные.

1.1. Отечественные архивы начала 1990-х гг. во многих российских библиотеках и архивах были созданы специализированные отделы Русского зарубежья. В Москве большие собрания периодических изданий русского православного зарубежья хранятся в отделе Русского зарубежья Российской государственной библиотеки (РГБ), Научной библиотеке Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Библиотеке-фонде «Русское зарубежье» (БФРЗ), отделе Русского зарубежья Института научной информации по общественным наукам (ИНИОН), отделе Русского зарубежья Государственной публичной исторической библиотеки (ГПИБ) и Синодальной библиотеке Московского Патриархата. Специализированный отдел религиозной литературы и литературы Русского зарубежья имеется только во Всероссийской государственной библиотеке иностранной литературы (ВГБИЛ). Основой собрания ВГБИЛ послужили переданная в дар библиотека известного богослова, историка Православной Церкви H. M. Зернова и поступления от русского парижского издательства «ИМКА-Пресс». В Санкт-Петербурге подобные собрания периодических изданий русского православного зарубежья имеются в Голицынской библиотеке (филиале Центральной городской библиотеке имени В.В. Маяковского) и Российской национальной библиотеке (РНБ).⁴⁸⁸

Среди российских государственных архивов в плане избранной темы большой интерес представляет находящиеся в Москве Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Большинство документов по истории русской церковной эмиграции содержат обширные фонды Совета по делам религий (до 1965 г. Совета по делам Русской Православной Церкви) (Ф.Р. – 6991 ) и Архиерейского Синода Русской Православной Церкви за границей (Ф.Р. – м6343).⁴⁸⁹

Архив Архиерейского Синода РПЦЗ находился до 1941 г. в резиденции Синода в Сремских Карловцах. В 1941 г. этот архив был конфискован немецкими оккупационными властями и вывезен в Германию. В 1945 г. архив был вывезен советскими войсками в СССР и помещен в Особый архив. 25 августа 1948 г. по решению ГАУ МВД СССР № 12/3–937 архив Архиерейского Синода в количестве 55 дел и 16 килограмм россыпи был передан в ЦГАОРСС СССР (ныне ГА РФ). После обработки и описания был образован фонд № Р-6343 «Высшее церковное управление РПЦ за границей» в количестве 384 дел. В 1996 г. фонд был переименован в «Архиерейский Синод РПЦ за границей г. Сремские Карловцы Югославия». В 1992, 1998 гг. к фонду было присоединено несколько дел, которые были сформированы из россыпи, поступившей из Библиотеки федеральных архивов. До 1988 г. материалы Архиерейского Синода находились на секретном хранении. В 1988 г. в соответствии с решением комиссии ЦГАОР СССР по акту № 1 от 29.02.1988 документы фонда были рассекречены и переданы на открытое хранение. В 1995 г. в целях создания страхового фонда архивные документы фонда № Р-6343 в количестве 384 дел были микрофильмированы (663 микрофиши, 24 020 кадров). В настоящее время фонд Архиерейского Синода включает 388 дел за 1917‒1941 гг.⁴⁹⁰

Материалы фонда помещены в 8 разделов:

1. Протоколы Архиерейских Соборов Русской Православной Церкви за границей, переписка Архиерейского Синода и другие материалы по созыву и работе Соборов (№ 1‒23, 1921‒1939 гг.).

2. Журналы Архиерейского Синода Русской Православной Церкви за границей (№ 24‒199, 1922‒1941 гг.).

3. Протоколы и повестки заседаний Архиерейского Синода Русской Православной Церкви за границей (№ 200‒215, 1921‒1940 гг.).

4. Переписка Архиерейского Синода, выписки из журналов и протоколов Синода (№ 216‒299, 1921‒1941 гг.): а) Положение Русской Православной Церкви в различных странах (№ 216‒276) б) Переписка по различным вопросам (№ 277‒299).

5. Бракоразводные дела, материалы об узаконении внебрачных детей, прошения разных лиц в Синод о присылке копий метрических актов о браке (№ 300‒318, 1921‒1941 гг.).

6. Послужные списки, дела о наградах и о предании суду русских православных священнослужителей (№318‒369,1919‒1941 гг.).

7. Печатные материалы (№ 370‒376, 1936‒1940 гг.).

8. Дополнения к описи (№ 377‒386).

Отличительной особенностью обработки и описания документов фонда является то, что дела сохранены в том виде, в каком они были сформированы в архиве Синода. Поэтому принципы формирования дел не соответствуют современным архивным требованиям, заголовки не в полной мере отражают содержание дел. Дела сформированы по тематическому признаку. В них, как правило, сосредоточены различные документы, имеющие отношение к тому или иному вопросу: протоколы, сметы, выписки из журналов и протоколов, определения, акты, доклады, отчеты о деятельности Собора Архиереев и т.п.⁴⁹¹

Ценным источником для историков Церкви являются протоколы Архиерейских Соборов, сохранившиеся в составе фонда в виде рукописных черновиков и машинописных копий. Для протоколов характерен четко соблюдаемый формуляр, включающий следующие реквизиты: заголовок, председатель, присутствуют, секретарь, дата открытия заседания, повестка дня (оглашается), текст протокола, заверительные подписи. В протоколах Архиерейских Соборов достаточно полно отразилась деятельность РПЦЗ и многие другие вопросы деятельности российской эмиграции. Самостоятельного изучения заслуживают проекты организации церковной жизни за границей митрополита Евлогия и других иерархов как примеры возможных, но не состоявшихся альтернатив.

Среди протоколов сохранились акты финансовой комиссии Синода, которые показывают структуру доходов и расходов. Как видно из финансовых отчетов, доходы складывались из: отчислений 7% и 10% от доходов церквей, прибыли от издательской деятельности, кружечных сборов, наградных взносов духовенства, канцелярского сбора, выручки от продажи бланков, бракоразводной пошлины. Полученные средства в основном расходовались на оплату почтовых услуг, содержание канцелярии, выплаты личному составу Синода, издание журнала «Церковные ведомости». При этом в канцелярии Синода велась следующая финансовая документация: приходно-расходные денежные книги, ведомости остатков, ежемесячные ведомости по приходу и расходу, отчетные полугодовые ведомости, книга Синодального запасного капитала, валютная книга.⁴⁹²

Фонд Совета по делам религий при Совете министров СССР (Ф. 6991) (до 1965 г. – Совет по делам Русской Православной Церкви). Фонд содержит более 10 тысяч единиц хранения за 1938‒1991 гг. Документы этого фонда показывают, что советское правительство внимательно наблюдало за русским православным зарубежьем, имело достаточно полную и объективную информацию о происходящем за рубежом и даже существенно влияло на идущие там процессы. Документы Совета сохранились с достаточной полнотой за все годы его существования. Отчасти это объясняется тем, что значительная часть материалов находилась на секретном хранении, не подвергалась экспертизе ценности и не выделялась к уничтожению. Большое место в работе Совета занимали вопросы, связанные с международной деятельностью РПЦ. В центре внимания Совета были три основные ветви зарубежного православия: Русская Православная Церковь за границей (Карловацкая Церковь), Американская Православная Церковь и Западноевропейский Экзархат Константинопольского Патриархата. Достаточная полнота отражения русской церковной жизни за рубежом в документах Совета связана с тем, что Отдел внешних церковных сношений Московской Патриархии предоставлял Совету всю документацию, отправляемую за границу и получаемую оттуда, в том числе отчеты заграничного клира Московской Патриархии, отчеты и другие документы, получаемые от прихожан всех юрисдикции Русской Церкви. В Совет с грифом «совершенно секретно» регулярно поступали аналитические обзоры и другие сведения от Комитета информации и других отделов Министерства иностранных дел СССР. Подобные сведения поступали также от агентов из числа русских эмигрантов, близко стоящих к иерархии той или иной Церкви. В Совет передавались списки и анкеты всех лиц, приезжающих в СССР по приглашению Московской Патриархии.⁴⁹³

В составе фонда находятся переписка МИД СССР и Московской Патриархии о положении Православной Церкви за границей; копии писем представителей зарубежного духовенства, присланных в Московскую Патриархию; справки об имуществе РПЦЗ; документы о РПЦ в Австралии, Аргентине, Бельгии, Болгарии, Бразилии, Германии, Голландии, Китае, Корее Польше, Скандинавии, США, Италии, Чехословакии, Югославии и других странах русского рассеяния; характеристики зарубежных священников и иерархов; комплексы документов по РПЦЗ, Западноевропейскому Экзархату, Американской Православной Церкви и др. Среди документов фонда имеются справки и доклады об истории Православия в отдельных регионах, например, доклад протоиерея Димитрия Млодзяновского об истории Православия в Синьцзяне и др.

«Документы Совета по делам религий при Совете Министров СССР очень важны для исследователей зарубежного русского православия. В первую очередь их значение определяется тем, что они содержат обобщающую аналитическую информацию о положении Православной церкви в той или иной стране или о положении и внутренних течениях в той или иной церковной юрисдикции. Очень часто подобные материалы составлялись параллельно и независимо друг от друга различными людьми, в том числе сотрудниками Совета в России и за рубежом. Поэтому при их анализе имеется возможность сравнения различных точек зрения на положение РПЦ», – отмечает А.В. Попов.⁴⁹⁴

Из фондов организаций, хранящихся в ГА РФ, необходимо выделить фонд «Подготовительной комиссии по созыву Заграничного Русского Церковного Собрания» (Ф.Р. – 7066), включающий всего 3 дела. В числе документов обращение епископа Вениамина о созыве Русского церковного собрания, письма епископа Вениамина полковнику А.Л. Нольдке о необходимости объединения всех беженцев, независимо от политической принадлежности вокруг Церкви, а также редкая брошюра «Заграничное русское церковное собрание. Материалы подготовительной комиссии».

Материалы по истории русского зарубежного Православия имеются в фонде «Братство для погребения православных русских граждан и для охраны и содержания в порядке их могил» (Ф.Р. – 9027). К этим документам относятся устав Братства, списки кандидатов в Совет Братства, извещения об Общих собраниях и др. В составе фонда имеются также документы о строительстве и архитектуре православного храма Успения на Ольшанском кладбище в Праге, техническо-финансовый отчет и др.⁴⁹⁵

Ценные документы по истории РПЦ и зарубежного русского Православия отложились в личных фондах ГА РФ. К ним относятся фонды: митрополита Евлогия, А. В. Карташева, протоиерея Петра Булгакова, священника Иннокентия Серышева.

В фонде митрополита Евлогия (Георгиевского) (Ф.Р. – 5919) отложилось 157 дел, начиная с 1918 г. Среди них находятся пирьма митрополита Антония из Афона (3 письма), письма Великого князя Николая Николаевича (3 письма), письма Патриарху Тихону (6 писем), письма П.Б. Струве, Г.Н. Трубецкого, письма дочери Ф.М. Достоевского Л.Ф. Достоевской, большая подборка документов о положении РПЦ в России «Дело митрополита Сергия и церковные события 1927‒1928 гг.», обращения митрополита Евлогия и другие документы. Машинописные копии писем архиепископа Евлогия Патриарху Тихону отложились в фонде Министерства юстиции РСФСР (Ф. – 353). В этом же фонде отложились и копии писем митрополита Антония Патриарху Тихону. Переписка Патриарха Тихона и митрополита Евлогия была опубликована в 2000 г.⁴⁹⁶

Личный фонд богослова, историка Церкви А.В. Карташева (Ф.Р. – 7354) включает 46 дел за 1920‒1933 гг. Документы фонда систематизированы по четырем разделам:

1. Переписка.

2. Статьи Карташева и других лиц.

3. Документальные материалы по церковным вопросам.

4. Документы об эмигрантских организациях. .В фонде сосредоточены документы по истории Православия за рубежом и в России, к которым относятся ответ митрополита Антония бывшему епископу Евдокиму (В.И. Мещерскому), краткие сведения о высшей богословской школе в Париже, проект устава Сергиевского подворья, обращение парижской православной общины к председателю Совета министров Франции о необоснованности претензий Архиерейского Синода РПЦ за границей на церковное имущество в Париже, письма П.Б. Струве Великому князю Николаю Николаевичу о расколе Зарубежной Церкви и несправедливости нападок на митрополита Евлогия и др.⁴⁹⁷

В фонде протоиерея Иннокентия Серышева (Ф.Р. – 6994), включающем 55 дел за 1920‒1935 гг., отложились рукописи книг И. Серышева «Народное движение на Алтае», «Сущность великого народного восстания в Сибири»; статей «Наши под Южным Крестом», «Из истории библиотеки «Orients»»; автобиографические материалы; переписка с Н.Н. Алянчиковым, Я.А. Глебовым, Е.М. Перловым и др.; статьи протоиерея П.И. Булгакова и др. Для историков русского Православия в Японии интересен будет фонд настоятеля русской церкви в Токио протоиерея Петра Булгакова (Ф.Р. – 5973). В его составе 156 дел за 1890–1930 гг., среди которых имеются статьи П.И. Булгакова «Высокопреосвященный епископ Японский Николай и епископалы», «Христианство в Японии» и др.; переписка с Патриархом Тихоном о положении Церкви в Японии, митрополитом Антонием, А.И. Гучковым и другими корреспондентами; формулярный список прот. Петра о прохождении службы.

В ГА РФ также хранится фонд протопресвитера Георгия Шавельского (Ф. 1486). В составе фонда находятся воспоминания Шавельского «Три года в ставке Верховного Главнокомандующего – 1914‒1917 годы», рукописи статей «Отношение Ватикана к Православию за последние 30 лет», «Церковь и революция»; письма епископа Польского Александра, священника Воинова и других; фотографии протопресвитера.⁴⁹⁸

В начале 2000-х гг. ГА РФ пополнился личными архивами протоиерея Димитрия Константинова и В.С. Русака. Фонд протоиерея Д. Константинова (Ф. 10037) содержит 433 дела с 1848 г. Документы фонда отложились в процессе деятельности свящ. Димитрия Константинова в эмиграции (1945‒1997 гг.). За указанный период фонд отличается достаточной полнотой и дает возможность для глубокого изучения как жизни самого Константинова, так и для исследования деятельности политических и общественных организаций русской политической эмиграции. Хорошее состояние документов обеспечивает возможность их длительного использования в научных целях. В ГА РФ находится на хранении личный фонд выдающегося историка РПЦ В. С. Русака (Ф. 10061).⁴⁹⁹

В 1990-е гг. ГА РФ комплектовался микрофотокопиями документов из зарубежных архивов. Особое значение имеют документы по истории русской эмиграции, поступившие из Гуверовского института войны, революции и мира. 17 апреля 1992 г. Роскомархив, Гуверовский институт при Стенфордском университете и английская издательская компания из Кембриджа заключили договор об обмене копиями исторических документов, их тиражировании и распространении копий. В соответствии с договором в 1993, 1995 гг. в ГА РФ поступило 4628 рулонов микрофильмов Гуверовского института на позитивной пленке (774 картона), получивших статус коллекции, приравненной к фонду. 2 октября 2002 г. в ГА РФ поступила новая партия микрофильмов из Гуверовского института, в составе которой было более 2 тысяч катушек с копиями 106 фондов и коллекций самого Гувера и Музея русской культуры в Сан-Франциско (85 фондов).⁵⁰⁰

Среди личных фондов, поступивших из Гуверовской коллекции, – фонд свящ. Иннокентия Серышева на 20 роликах, протоиерея Давида Чубова, фонд священника А.В. Самойловича, а также небольшой фонд игуменьи Ариадны, где содержатся материалы о Богородично-Владимирском женском монастыре в Харбине и Шанхае, биография основательницы монастыря игуменьи Руфины (Кокоревой) и другие документы. Кроме того, здесь имеется коллекция баронессы М.Д. Врангель. Она насчитывает 49 роликов, но лишь три из них касаются истории Зарубежной Церкви (ролики 4‒6). В фонде П.Б. Струве, также поступившем в микрофотокопиях в ГА РФ из Гуверовского института, имеется его переписка с митрополитом Евлогием, архимандритом Кассианом, прот. Сергием Булгаковым, прот. Георгием Флоровским, А.В. Карташевым.⁵⁰¹

Документы, касающиеся истории и положения РПЦ в странах Европы и на оккупированной Германией территории СССР, можно найти в Российском Государственном Военном Архиве (РГВА). Это трофейные архивные материалы, поступившие в РГВА после его объединения с Центром хранения историко-документальных коллекций. Документы были вывезены из Германии в 1945‒1946 гг. и помещены в специально созданный Особый архив. Среди фондов РГВА надо выделить фонд Министерства церковных дел. В его составе имеется переписка о положении РПЦ на оккупированных территориях, о проведении богослужений для восточных рабочих и др. Среди фондов РГВА следует отметить фонд РСХА, включающий материалы о политике нацистов в отношении РПЦ на оккупированной территории. В этом фонде отложились копии писем русских православных иерархов и священников.⁵⁰²

Историю русской церковной эмиграции можно изучать и по материалам Российского государственного архива социально-политической истории в Москве (РГАСПИ), в частности в фонде Центрального Комитета ВКП(б) – КПСС (Ф. 17). В Центральном государственном архиве Санкт-Петербурга (ЦГА СПб) материалы по истории русской церковной эмиграции, в первую очередь в Финляндии, содержит фонд Ленинградского уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви (Ф. 9324).⁵⁰³

История деятельности Московской Патриархии в отношении русской православной диаспоры документально отложилась в Архиве Отдела внешних церковных связей Московской Патриархии, в частности в фонде «Америка» (д. 10), и Архиве Церковно-научного центра «Православная энциклопедия» в фонде «Московская Патриархия» (Ф. 3). Документы по истории Русской Церкви можно найти в епархиальных архивах Московского Патриархата, в частности в Архиве Санкт-Петербургской епархии.⁵⁰⁴

1.2. Зарубежные архивы. Германия

Большую ценность представляет обзор архивов, содержащих документы по истории русской православной эмиграции в Германии, сделанный М.В. Шкаровским. Он указывает, в частности, на Российский государственный военный архив в Москве (РГВА), где хранятся трофейные документы III Рейха, вывезенные из Германии в 1945‒1946 гг. В Германии он отмечает Федеральный архив в Берлине, а именно фонд Рейхсминистерства иностранных дел. «В фонде Главного управления имперской безопасности имеется богатейшая информация о положении Русской Православной Церкви на оккупированной территории Восточной Европы и СССР: в трех группах сообщений представителей этого ведомства за 22 июня 1941 – 21 мая 1943 гг. (R 58)», – пишет исследователь.⁵⁰⁵

В Политическом архиве Министерства иностранных дел в Бонне хранятся десятки дел с аналитическими записками, отчетами, письмами, телеграммами немецких дипломатических служб о положении русской церковной эмиграции в странах Восточной и Центральной Европы, в том числе в Сербии, Хорватии, Греции, Словакии, Венгрии. Также М.В. Шкаровский дает характеристику и другим немецким архивам: во Фрейбурге, в Мюнхене, в Потсдаме. «Следует отметить, что материалы аналогичных фондов в германских и российских архивах в основной массе не повторяются и взаимно дополняют друг друга, – пишет исследователь. – Дело в том, что только часть документации различных ведомств III рейха была вывезена в СССР, другая же часть осталась в Германии. И если довоенный период национал-социалистической политики по отношению к Русской Церкви Заграницей и истории российской церковной диаспоры в Германии лучше документирован в российских архивах, то военный, напротив, в германских. Поэтому исследователям необходимо работать и в тех и в других. Трофейные же немецкие акты, вывезенные в США, в настоящее время скопированы, и их можно просмотреть в Федеральном архиве Берлина и Институте современной истории в Мюнхене».⁵⁰⁶

Соединенные Штаты Америки

Среди зарубежных архивов А.В. Попов особо отмечает Архив Американской Православной Церкви. Архив Американской Православной Церкви был образован в 1845 г. Первая опись церковного архива была сделана в 1896 г. по распоряжению епископа Николая Алеутского и Аляскинского псаломщиком А. Капустиным. Эта архивная опись «Бумаг с 1777 по 1876 гг.» теперь хранится в церковном архиве. До 1872 г. архив находился в Ситхе, а в 1872 г. после перенесения Архиерейской кафедры из Аляски в Сан-Франциско туда же был перевезен архив. С 1904 г. он хранился в Нью-Йорке. До начала 1920-х гг. архив хранился в Свято-Николаевском кафедральном соборе в Нью-Йорке. В связи с захватом собора живоцерковниками архив был раздроблен. Некоторые документы, в количестве 702 коробок в 1927 г. были переданы в Библиотеку Конгресса США в Вашингтоне, где долгое время содержались в неразобранном виде. Часть документов была утеряна. В 1940 г. Русская Православная Церковь в Америке передала в качестве дара Библиотеке Конгресса США оставшуюся часть церковного архива, включающую документы по 1933 г. включительно. Эти документы, содержащие архивы консистории и отдельных приходов, были разбиты на следующие периоды: сибирский (1772‒1840 гг.), аляскинский (1840‒1872 гг.), западно-американский (1873‒1905 гг.), восточно-американский (1904‒1933 гг.). Общее число переданных документов составляло 150 тысяч единиц хранения.⁵⁰⁷

Другая часть материалов, хранившаяся в Св. Николаевском соборе, попала в архив Центра исследования эмиграции Миннеапольского университета. В 1983 г. материалы архива были переданы Архиву Православной Церкви Америки, где раздробленное собрание, наконец, воссоединилось.

Среди возвращенных материалов 66 ящиков писем, рукописей за 1890‒1950-е гг., касающихся правления архиепископов Тихона, Платона, Евдокима, Александра, митрополита Иоанна Кедровского, а также 44 ящика, включающих описи документов Синода, богословские журналы, епархиальные ведомости различных епархий Российской Империи и т. д. В настоящее время Архив Американской Православной Церкви расположен в г. Сайссет (штат Нью-Йорк).

Документы архива отражают, прежде всего, административную деятельность Церкви, ее учреждений, епархий, приходов, взаимоотношения с другими Православными Церквями, в первую очередь, с Русской Православной Церковью Московского Патриархата. Документы архива позволяют проследить историю развития Американской Православной Церкви от Духовной Миссии до Автокефальной Церкви.⁵⁰⁸

Крупнейшим в США центром собирания и хранения российского культурного наследия является основанный в 1930 г. Свято-Троицкий монастырь в Джорданвилле (штат Нью-Йорк) юрисдикции Русской Православной Церкви за границей. Музей-архив был открыт при монастыре в 1984 г. Музей проводит работу по комплектованию и хранению церковно-архивных материалов. В основном, материалы поступают как пожертвования от частных лиц и эмигрантских организаций. Р.В. Полчаниновым была подарена Музею большая коллекция русской церковной периодики. И.И. Сикорский передал в Музей своею коллекцию крестов и крестиков. В Музее имеются коллекции монет, медалей, орденов. Музей располагает копиями указов митрополита Иоанна (Максимовича).⁵⁰⁹

В 2012 г. вышла книга протоиерея Владимира Цурикова «История России: В документах архива Свято-Троицкой духовной семинарии в Джорданвилле».⁵¹⁰ В ней публикуется каталог архива семинарии, отражающий, в числе прочего, состав архивов таких известных деятелей, как архиепископ Аполлинарий (Кошевой), протоиерей Стефан Ляшевский, П.Н. Краснов, Н.Д. Тальберг, В.А. Маевский, А.К. Свитич, а также архивы организаций – РОВС, Суворовского кадетского корпуса, Корниловского ударного полка и других. Помимо этого, архив включает коллекцию периодических изданий (более 600 наименований). Многие из них – раритеты, которые выпускались в России перед революцией и в период Гражданской войны, в том числе на территориях, занятых Белой армией (например, газета с характерным названием «В Москву»).⁵¹¹

17 сентября 2010 г. в Москве, на торжествах в честь 90-летия Государственного Архива Российской Федерации, состоялся обмен копиями документов между ГА РФ и Свято-Троицкой семинарией в Джорданвилле, ранее организации проводили совместные выставки.⁵¹²

Из церковных архивов, находящихся в США, М. В. Шкаровский выделяет Синодальный архив Русской Православной Церкви за границей в г. Нью-Йорке (часть его материалов в 1945-м была вывезена из Германии советскими войсками и ныне находится в ГА РФ). В составе его документов по нашей теме имеются материалы нескольких десятков дел: переписка председателя Архиерейского Синода митрополита Анастасия и Берлинского епископа Серафима 1938‒1939 гг., заявления православного духовенства, желающего выехать в Россию и письма об отправке церковной литературы и утвари на территорию СССР 1941‒1942 гг., документы обновленческого архиепископа Николая (Автономова), который окормлял казачьи части, переписка митрополита Анастасия с гражданскими и церковными инстанциями во время оккупации Югославии 1941‒1944 гг., документы русских общин в Венгрии 1941‒1942 гг., материалы русских приходов в Италии и во многих других странах, протоколы заседаний Архиерейского Синода РПЦЗ за 28 ноября 1940 – 18 сентября 1946 гг. и протоколы Архиерейских Соборов 1921‒1949 гг., личные дела митрополита Анастасия (Грибановского), архиепископа Аверкия (Таушева), епископа Георгия (Граббе) и т.д.⁵¹³

Среди других интересных архивов в США А.В. Попов отмечает личный архив выдающегося богослова и философа прот. Г. Флоровского, который хранится в Файерстонской библиотеке Принстонского университета (штат Нью-Джерси) (в Отделе редких книг и рукописей под рубрикой «Собрание Георгия Флоровского») и в Библиотеке Свято-Владимирской семинарии в Крествуде.⁵¹⁴

Франция

Во Франции наиболее ценным архивом для историков русского зарубежного Православия является парижский Архив Архиепископии русских православных приходов в Западной Европе, который находится в Париже при знаменитом Свято-Сергиевском богословском институте. Именно его материалами пользовался митрополит Евлогий при подготовке своих мемуаров. Из фондов Архива можно выделить фонд «Канцелярия епархиального управления Западноевропейского Русского Экзархата Константинопольской Патриархии». До сих пор этот фонд не описан. Его научной обработкой занимается специальная комиссия, в которую входят Н.А. Струве, А. Нивьер и Н. Росс. К сожалению, нам не удалось установить историю и состав материалов этого фонда. Но, судя по отдельным публикациям документов из архива в журнале «Вестник Русского Христианского Движения», эти материалы представляют большую ценность для истории и историков православия. В Париже, видимо, находится и Архив РСХД, ссылки на который также встречаются на страницах вышеупомянутого журнала.⁵¹⁵

Среди французских архивов, имеющих в своем составе документы о Русской Зарубежной Церкви и русском зарубежном Православии, необходимо выделить Архив Собственной Канцелярии Главы Российского Императорского Дома Великой Княгини Марии Владимировны. Российский Императорский Дом всегда был неразрывно связан с Русской Православной Церковью и Православием. В настоящее время Архив находится в Сен-Бриаке (Франция) на положении частного архива. Архив включает документы Канцелярии Блюстителя Государева Престола (1922‒1924), Канцелярии Его Императорского Величества (1924‒1938), Управления по делам Главы Российского Императорского Дома (1938‒1944) и Собственной Его Императорского Высочества Великого Князя Владимира Кирилловича Походной Канцелярии (1949‒1992). В его составе сохранилось немало документов о Православной Церкви в изгнании, в том числе переписка с митрополитами Антонием, Евлогием и другими иерархами. История Архива, состав хранящихся в нем документов подробно описаны в публикациях и диссертационном исследовании известного российского историка, секретаря Российского Императорского Дома в изгнании А.Н. Закатова.⁵¹⁶

Другие страны Болгария. Значительные массивы архивных документов о деятельности Русской Православной Церкви отложились в болгарских архивах. В Центральном государственном архиве в Софии (Централен държавен архив – ЦЦА), в составе фонда Священного Синода Болгарской Церкви хранится протокол заседания высшей церковной управы от 30 декабря 1921 г. о признании права Русской Зарубежной Церкви на существование самостоятельной епархии, а также другие решения, касающиеся взаимоотношений двух Православных Церквей. В региональных архивах Болгарии отложились документы о русских храмах в Софии, Пловдиве, Бургасе, Варне, Преславе и др.⁵¹⁷

Интересна судьба софийского архива выдающегося русского богослова и церковного ученого Николая Никаноровича Глубоковского (1863‒1937). Судьба архива H.H. Глубоковского долгое время оставалась неизвестной. Считалось, что архив погиб в годы Второй мировой войны. Только в 2002 г. после долгих поисков архив удалось обнаружить в Болгарии игумену Петру (Еремееву), ректору Российского православного университета. Архив был найден у одного из старых православных священников в Софии и в 2002 г. возвращен в Россию. Сдаточная опись архива H.H. Глубоковского была опубликована в журнале «Церковь и время», а также размещена в интернете.⁵¹⁸

Ватикан. Архивы Папской области (Тайный ватиканский архив, Архив святой Конгрегации по пропаганде и Ватиканская библиотека) наиболее богаты документами по истории взаимоотношений Католичества и Православия. В главном архиве частично сохранились документы Конгрегации Восточных Церквей Ватикана и существовавшего при ней Музея русского религиозного зодчества (1933). К сожалению, в архиве отсутствует доступ к документам XX века. Выдающийся русский историк Евгений Францевич Шмурло и другие отечественные ученые, которые были допущены к документальной сокровищнице Ватикана, немало потрудились для выявления и описания документов, связанных в том числе и с церковной историей России. Но многое пока остается скрытым. «Ватикан умеет хранить тайны, о чем свидетельствует не вполне удачная попытка компьютерного описания его фондов, предпринятая в настоящее время группой мичиганских архивистов во главе с Френсисом Блуином», – пишет Е.В. Старостин.⁵¹⁹

Великобритания. Государственный архив в Лондоне содержит многочисленные сведения о церковной жизни в России: в донесениях из России английских представителей (1739 т., 1781‒1905); документы английских посольств (1083 т., 1801‒1918, 1941‒1947) и консульств (250 т., 1807‒1941) в России и СССР. Немало материалов по истории Русской Церкви содержат коллекции Британского музея и его библиотеки.⁵²⁰

Италия. По мнению Е.В. Старостина, сравнительно с другими западноевропейскими странами история русской эмиграции в Италии изучена слабо. «На Апеннинском полуострове не сложилось ни одной устойчивой русской диаспоры, оставившей свои архивы. Более продолжительную жизнь имели церковные общины, но и они не избежали распада и прекращения своей деятельности».⁵²¹ Наиболее полным может считаться архив Русской церкви во Флоренции. В нем имеются копии метрических книг с 1866 г. с записями родившихся, крестившихся, венчавшихся и умерших жителей общины. Интересным документом является дневник свящ. Владимира (Левицкого, 1840‒1923). Историю русской общины в Риме позволяет восстановить архив Посольской церкви, где сохранились метрические книги с 1836 г. (хотя и с некоторыми пробелами), годовые отчеты, описи имущества, переписка настоятелей. Из архивных собраний русских церквей в Сан-Ремо, Мерано и Бари из-за спекулятивных споров о наследстве и владении уцелели лишь фрагменты. Небольшая их часть, включавшая бумаги подворья Императорского православного палестинского общества, оказалась в хранилище главного православного собора в Париже на улице Дарю. Архив церкви в Мерано и библиотека Русского дома были переданы во владение местному муниципалитету, Русский дом в пригороде Турина Торре-Пелличе, созданный на средства Всемирного Совета Церквей в конце 1970-х годов, прекратил свое существование, и его архив и библиотека были утрачены. Только незначительная часть осела в фондах местной Вальденской церкви.

Центральный государственный архив в Риме содержит документы об отношениях российского правительства и Церкви со Святым Престолом; информацию о различных аспектах русской церковной жизни можно также найти в фондах итальянских посольств в России (XIXXX вв.). В Государственном архиве Рима, в коллекции «Paessi stranieri», хранятся документы об отношениях Церквей России и Италии (XVIIXVIII вв.).⁵²²

Большой объем рукописных книг и документов по истории РПЦ содержится в архивах и библиотеках Польши. Информацию о церковных документах по Новой и новейшей истории можно почерпнуть из книги Е. В. Старостина «Зарубежное архивоведение: проблемы истории, теории и методологии» (М., 1997).

В Финляндии до сих пор находится архив Ново-Валаамского монастыря, который еще в 1920-е годы должен был быть передан по реституции советской России. Как пишет А.В. Попов в своей книге «Российское православное зарубежье», еще до революции этот архив пополнился подлинными документами, присланными с острова Кадьяк.⁵²³

Отрывочные сведения о документах по русской церковной истории имеются относительно таких стран, как Канада (Архив Саскачеванского университета), Швеция (Государственный архив в Стокгольме), Чехия (Славянская библиотека в Праге), Израиль (Национальная библиотека в Иерусалиме), Нидерланды (Библиотека Лейденского университета), Румыния (Центральный государственный архив в Бухаресте), Югославия (Государственный архив Республики Сербия и Архив Сербской академии наук и искусств в Белграде).⁵²⁴

Исследователи разделяют церковные периодические издания на две группы: зарубежные и российские. В числе первых – журналы и альманахи, издававшиеся Русской Православной Церковью за границей (РПЦЗ), Православной Церковью Америки, Русской Архиепископией в Западной Европе, а также издания Московского Патриархата, выходившие за рубежом. Среди церковных периодических журналов, издающихся в России, для нас имеют значение не только издания Московской Патриархии, но и независимые журналы, альманахи, значительное место уделяющие теме истории Православия, в том числе его зарубежной части. Хронологически важна не только та периодика, которая выходила с 1920-х до начала 1940-х годов, но и последующие публикации, где продолжалась полемика по актуальным вопросам истории русской православной эмиграции, публиковались исторические документы и воспоминания.

2.1. Зарубежные церковные периодические издания

Как отмечает исследователь, «существенная трудность в изучении темы заключается в том, что даже в крупнейших книгохранилищах нашей страны отсутствуют полные комплекты основных периодических изданий РПЦЗ. Самое большое в России собрание периодики русского церковного зарубежья хранится в отделе религиозной литературы и литературы русского зарубежья Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы (ВГИБЛ) в Москве».⁵²⁵

Первым официальным печатным органом РПЦЗ стал журнал «Церковные ведомости», он издавался с 1922 г. по 1930 г. при Высшем Русском Церковном управлении за границей, под редакций Е.И. Махароблидзе. В журнале публиковались послания Соборов и Синода Зарубежной Церкви, Определения Соборов, указы и другие документы. Для историков зарубежного Православия материалы журнала очень важны, так как именно на его страницах отражено зарождение РПЦЗ и ранний период ее истории. «Публикация в журнале Архиерейского Синода в 1922 г. важнейших документов московского ВЦУ, возглавляемого патриархом Тихоном, – указа № 362 и указа № 348 (349) давала возможность зарубежным исследователям истории Русской Церкви полнее осмыслить ее непростой путь... Между тем, в России эти документы были опубликованы значительно позже».⁵²⁶

Сдвоенный выпуск журнала № 6‒7 за этот же год почти весь был посвящен реакции ВРЦУ за границей на арест большевиками Патриарха Тихона. В журнале были опубликованы многочисленные обращения-воззвания в защиту лично Первосвятителя и гонимой Церкви – от митрополита Антония (Храповицкого), архиепископа Кентерберийского Томаса (Дивизина) и др. В результате такого международного давления, 27 июня 1923 г. большевики вынуждены были освободить Патриарха. Заметка об этом имела подзаголовок: «Радость Российской Православной Церкви».⁵²⁷ Кроме официальных документов ВЦУ «Церковные ведомости» печатали различные свидетельства о религиозной жизни в Советском Союзе, получаемые из разных источников. Секретарь Сербского Патриарха Варнавы В.А. Маевский писал, что редактор журнала Е.И. Махароблидзе «не только сохранил, но и углубил свои русские связи и, невзирая на все трудности, поддерживал сношения со многими представителями епископата и духовенства в СССР».⁵²⁸ Это представляется тем более важным, если учитывать тот факт, что до начала 1930-х гг. Московская Патриархия не имела своего печатного органа – лишь к 1931 г. митрополит Сергий добился разрешения на издание «Журнала Московской Патриархии».

К сожалению, часто номера «Церковных ведомостей» выпускались сдвоенными или даже строенными, редакции никак не удавалось добиться «аккуратного выхода», количество страниц колебалось от 8 до 12. Редко объем достигал 20 страниц.⁵²⁹ Авторами журнала были ближайшие соратники митрополита Антония – Н.П. Рклицкий (с 1928 г. он выпускал также «Царский вестник»), Ю.П. Граббе (он являлся и редактором-издателем белградской газеты «Голос верноподданного»), П.С. Лопухин.⁵³⁰

12 августа 1931 г. управляющим канцелярией Архиерейского Синода стал, вместо Е.И. Махароблидзе, Ю.П. Граббе – он стал и редактором нового официального органа РПЦЗ. Журнал «Церковная жизнь» с перерывами издавался с 1933 г. в Сремских Карл овцах, Новом Саду, Белграде, Мюнхене, Нью-Йорке, а с 1991 г. – в Джорданвилле. Уже упоминавшийся нами В.А. Маевский так отзывался о новом издательском проекте: «Синодальная канцелярия издавала журнал «Церковная жизнь». Но издавала его без сотрудников, без руководящих идей. Редкие статьи преосвященных – на темы, интересные авторам, но совершенно не интересные читателям – разбавлялись сообщениями канцелярии... Никакого осведомления, никакого движения мысли – в синодальном журнале вообще не существовало».⁵³¹

В начале оккупации германскими войсками Югославии в апреле 1941 г. издание журнала было прервано и возобновилось в Белграде в конце того же года. Германская политика полной изоляции Синода приводила к тому, что ему не удавалось связаться не только с архиереями оккупированных областей СССР, но даже со своими епископами в других европейских странах. Только после встречи 4 сентября 1943 г. со Сталиным и избрания на Архиерейском Соборе в Москве Патриархом митрополита Сергия (Страгородского) германские ведомства разрешили митрополиту Анастасию провести в Вене архиерейскую конференцию. Ее основные документы были опубликованы в «Церковной жизни».⁵³²

В 1920-е‒1940-е гг. в городе Харбине, ставшем одним из центров русской эмиграции в Китае, существовало множество православных приходов, духовных учебных заведений и монастырей, входивших в состав РПЦЗ. Они смогли наладить выпуск двух церковных журналов. Православный иллюстрированный журнал «Хлеб Небесный» издавался с 1926 г. по 1946 г. при Казанско-Богородицком мужском монастыре в Харбине. На страницах журнала публиковались в основном богословские работы, а также статьи и другие материалы, освещавшие жизнь Харбинской епархии РПЦЗ и Японской Православной Церкви. В число постоянных рубрик журнала входили «Церковная жизнь», «Хроника епархии», «Вести из-за границы». Ценные сведения о биографиях иерархов и священников Харбинской епархии можно найти в некрологах. С марта 1925 г. в Харбине также выходил ежемесячный православный церковный журнал «Вера и Жизнь». Редактировал журнал архимандрит Димитрий (Вознесенский).⁵³³

Отдельно стоит сказать о типографии монастыря преп. Иова Почаевского, находившегося в селе Ладомирово на Карпатах в Словакии. Историк А.Н. Кашеваров называет его «родиной основных периодических изданий Русской Зарубежной Церкви, выходящих с конца 1920-х гг. и до настоящего времени».⁵³⁴ У истоков типографского дела в монастыре стоял архимандрит Виталий (Максименко), за годы его руководства типография превратилась в одну из самых современных – там было 8 печатных станков, число работников выросло с 6 до 150-ти.

В 1928 г. здесь начала выходить газета «Православная Карпатская Русь». Спустя семь лет газета изменила свое название: 7 января 1935 г. она вышла под заголовком «Православная Русь». Первыми редакторами газеты «Православная Русь» были архимандрит Серафим (Иванов) и архимандрит Нафанаил (Львов). Газета старалась способствовать примирению в Русской Церкви. Позиция ее была близка к точке зрения Сербской Православной Церкви. «Несомненно, сочувствуя РПЦЗ, ради скорейшего наступления времени церковного единения, иерархия Сербской Православной Церкви старалась избегать резких действий по отношению к «парижанам» во главе с митрополитом Евлогием», – отмечает исследователь.⁵³⁵

Последний европейский номер газеты «Православная Русь» вышел в июле 1944 г. После Второй мировой войны монастырь переехал в Свято-Троицкий монастырь в Джорданвилле (США), где издание было продолжено с января 1947 г. в журнальной форме. «Журнал «Православная Русь» является ценным источником для историков Православной Церкви и русского зарубежья, – считает А. В. Попов. – На его страницах публикуются послания Архиерейских Соборов Зарубежной Церкви, Синода Зарубежной церкви, послания и заявления отдельных иерархов. Важными для осмысления судеб церкви в XX веке являются статьи о взаимоотношениях РПЦЗ, Московской Патриархии и других русских православных юрисдикции, в особенности Американской Православной Церкви и Русского Западноевропейского Экзархата Константинопольского Патриархата. В журнале освещается жизнь приходов русского зарубежья, дается информация о строительстве новых храмов, о духовном образовании. Ценным источником для восстановления биографий иерархов и священников Зарубежной Церкви являются жизнеописания и некрологи».⁵³⁶

В журнале печатались известные церковные историки и публицисты: профессора Н.Д. Тальберг и И.М. Андреевский, протопресвитеры Георгий Граббе, Михаил Польский, Михаил Помазанский и другие. «Православная Русь» регулярно выходила до декабря 1942 г., ее читали в 48 странах. К 1939 г. ее тираж достигал 2500 экземпляров, что является большим показателем для церковного периодического издания за рубежом.⁵³⁷

После Второй мировой войны редактором журнала долгие годы был архимандрит Константин (Зайцев). Интересно, что он обладал большим редакционным опытом: в межвоенный период являлся главным редактором газет «Возрождение» и «Россия и Славянство» (издатель П.Б. Струве).⁵³⁸

Журнал «Церковное слово» является органом Австралийско-Новозеландской епархии Русской Православной Церкви за границей. Он выходит с 1955 г. в Крейдоне (Австралия). В журнале печатаются сообщения канцелярии Архиерейского Синода, Архиерейские послания, указы, церковная хроника, списки храмов епархии, «Скорбная страница» (некрологи).⁵³⁹

Интересен «Вестник Западноевропейской епархии Русской Православной Церкви за Рубежом». Журнал издавался с 1974 г. по 1991 г. в Женеве и имел постоянные рубрики: «Из летописи епархии», «Хроника нашей епархии», «Из истории наших храмов», «Из книги указов» (сообщалось о рукоположениях, назначениях, возведениях в сан и др.), «Справочный отдел» (телефоны, адреса должностных лиц епархии).

Одним из источников сведений для историков Русской Православной Церкви является журнал «Вестник Германской Епархии Русской Православной Церкви за границей», официальный орган Германской епархии РПЦЗ, который выходит с 1981 г. в Мюнхене. Журнал имеет постоянные разделы: «Из жизни епархии», «Архиерейские послания», «Из истории Церкви», «Из жизни нашей Церкви», «Православное учение» и др. В журнале достаточно полно отражена жизнь Германской епархии РПЦЗ. В нем публиковались Архиерейские послания, некрологи, информация о епархиальных съездах, обращения, указы и др.

Истории одного храма и прихода посвящен «Вестник Храма Памятника». Это ежемесячное издание Церковного совета при Храме во имя Иова Многострадального в Брюсселе. Журнал начал выходить в начале 1960-х гг. под редакцией Н. Семенова и издается до сих пор. В нем освещается хроника жизни прихода, дается информация об архиерейских служениях в храме, о бракосочетаниях, ремонте и реконструкции храма, храмовых праздниках, духовных концертах, помещаются некрологи и др. В нем печатались также Архиерейские послания. Среди постоянных разделов журнала – «Хроника», «Нам пишут из России» и др. № 418 за 1998 г. полностью посвящен проблеме объединения Русской Православной Церкви за границей и Русской Православной Церкви Московского Патриархата. В этом номере опубликованы отрывки из открытых писем и статей по этому вопросу.⁵⁴⁰

Среди других изданий РПЦЗ исследователь отмечает журналы, в которых история РПЦЗ отражается в основном на местном уровне – уровне епархии, прихода, православной общины. Это «Владимирский вестник» (Сан-Пауло), «Святая Русь», «Сим победиши» (издание Православной Бразильской епархии,), «Китайский Благовестник», «Крестный путь», «Путь Христов» (Харбин), «Православный собеседник» (Таллинн), «Церковная жизнь», «Православное обозрение», «Православный вестник Нью-Йоркской и Канадской епархий», «Русский пастырь» (журнал воспитанников Свято-Троицкой духовной семинарии).⁵⁴¹

Журнал «Церковный вестник Западноевропейского православного русского экзархата» издавался в Париже Епархиальным управлением Русского Западноевропейского Экзархата Константинопольского Патриархата. Почти полный комплект этого журнала доступен российским историкам в московской Библиотеке-фонде «Русское Зарубежье».

В Париже с 1947 г. на русском и французском языках печатался «Вестник Русского Западноевропейского патриаршего экзархата». Журнал этот принадлежал Московской Патриархии, но в нем можно найти немало интересных материалов по истории зарубежного Православия. Высокое качество журнала во многом определялось личностью его главного редактора – выдающегося богослова, Архиепископа Брюссельского и Бельгийского Василия (Кривошеина). Среди сотрудников был выдающийся русский философ Николай Лосский.⁵⁴²

Среди зарубежных изданий особняком стоит формально независимый от той или иной церковной юрисдикции, но фактически придерживавшийся точки зрения так называемой Парижской церковной эмиграции или «Парижского центра», журнал «Вестник Русского Студенческого Христианского Движения». Первый номер вышел в 1925 г. в Париже. В годы Второй мировой войны издание было приостановлено. Первоначально это был тонкий эмигрантский журнал, и лишь в конце 1960-х – начале 1970-х гг. он вырос в толстый журнал, который стал, по замыслу реакции, «мостом между православием на Западе, бывшим тогда еще достаточно сильным, и пробуждающейся православной мыслью в самой России». С 1992 г. журнал печатается в Москве по оригинал-макету, составленному редакцией в Париже. На всем протяжении своей истории журнал стоял на позициях Русского Западноевропейского Экзархата Константинопольского Патриархата. Значительное место на страницах «Вестника Русского Студенческого Христианского Движения» занимают материалы по истории и каноническим основаниям существования Русских Православных Церквей в Западной Европе.⁵⁴³

На страницах «Вестника Русского Студенческого Христианского Движения» публиковались статьи по истории Русского Студенческого Христианского Движения, богословские труды, воспоминания и переписка деятелей Церкви и русского зарубежья, литературная критика, полемика с представителями РПЦЗ и др. В числе его авторов – выдающиеся русские историки, философы, богословы (Н.А. Бердяев, прот. С. Булгаков, А.В. Карташев, В.В. Зеньковский, Л.А. Зандер, Ф.А. Степун, А.И. Солженицын, Н.А. Струве и другие).⁵⁴⁴

Орган русской религиозной мысли журнал «Путь» издавался в Париже с 1925 г. по 1940 г. под редакцией Н.А. Бердяева. Авторами журнала были сам Н.А. Бердяев, Н.Зернов, В. Зеньковский, Н. Лосский, Г. Федотов, прот. Г. Флоровский и другие. Одной из задач журнала была попытка объединить все течения русской православной мысли, сделать их доступными для западных читателей. В 1998 г. Московская Патриархия при содействии профессора Ф. Полякова выпустила компакт-диск, содержащий полный комплект журнала «Путь». Ранее, в 1992 г., издательство «Информ-Прогресс» выпустило репринтное издание первых шести номеров журнала. Свидетельством интереса к этому изданию служат исследования, посвященные журналу. К ним относится фундаментальная работа Антуана Аржаковского «Журнал «Путь» (1925‒1940): Поколение русских религиозных мыслителей в эмиграции».⁵⁴⁵

Интересно, что своеобразной «реакцией» на выпуск этого журнала стало появление другого печатного органа, принадлежащего РПЦЗ. Издания РПЦЗ, такие как «Православная Русь», были в основном обращены к простому народу и имели популярный характер. Возникла необходимость создания журнала, ориентированного на богословски и философски подготовленного читателя. Таким было первое издание такого рода, парижский журнал «Путь». Но, в отличие от него, новый печатный орган должен был «сочетать богословие со строго-православно-святоотеческой традицией», отражать православный традиционализм в богословской мысли.⁵⁴⁶

С 1950 г. стало регулярно выходить ежегодное приложение к журналу «Православная Русь» – церковно-богословско-философский ежегодник «Православный путь». Первые номера ежегодника вышли в Ладомирово в 1939 г. и 1940 г. Во время войны выход ежегодника был приостановлен и возобновлен в 1950 г. в Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле.⁵⁴⁷

Журнал «Вестник Православного Дела» издавался с 1959 г. в Женеве общественной организацией «Православное Дело», зарегистрированной в Швейцарии в 1959 г. Главным редактором журнала был известный богослов П.А. Лопухин, который так формулировал идеологическую задачу редакции: «Задачи Православного Дела и его Вестника помочь России сказать слова о ее положительном и деятельном идеале. Те, кто хочет этому делу так или иначе послужить, должны понимать, что возрождение России есть, прежде всего, задача духовно-нравственная, а не политическая».⁵⁴⁸ В журнале публиковались документы по истории РПЦЗ и зарубежного Православия в целом (послания Соборов и Синода РПЦЗ, Архиерейские послания и другие документы). Этот журнал стал своеобразным предшественником направления, которое позднее ярко проявилось в другом печатном органе – журнале «Русское Возрождение».

Журнал «Русское Возрождение» был основан в 1978 г. в Нью-Йорке по инициативе известного деятеля Русской Зарубежной Церкви протопресвитера Александра Киселева (главный редактор С.С. Оболенский). Значительное число его публикаций посвящено Православию и его роли в сохранении русской культуры в эмиграции. В журнале публиковались также послания, доклады иерархов РПЦЗ. На протяжении 1980–1982 гг. журнал публиковал большое исследование В.И. Алексеева и Ф. Ставру о Русской Православной Церкви на оккупированной территории. Хроника-библиография Празднования 1000-летия Крещения Руси была подготовлена Р. В. Полчаниновым. Специальный номер журнала «Русское Возрождение» был посвящен памяти протопресвитера Александра Киселева (№81, 2002).⁵⁴⁹ Направленность журнала хорошо отражают слова одного из его постоянных авторов и членов редакционного совета Г. Papa: «Церковь. Нация. Государство. Культура. Четыре темы, четыре области работы, четыре факультета, четыре поля служения».⁵⁵⁰

«На наш взгляд, – пишет А.В. Попов, – позиция журнала «Русское Возрождение», общая направленность публикаций о деятельности РПЦ Московского Патриархата и других православных юрисдикции носят достаточно взвешенный, сбалансированный характер: на его страницах не было огульной критики и обвинений в адрес представителей тех или иных юрисдикции».⁵⁵¹

Независимый русский альманах «Вече», основанный в 1981 г. Е. Вагиным и О. Красовским, издававшийся в Мюнхене. Альманах не являлся церковным органом, однако следил за главными событиями в жизни Православной Церкви на родине и за рубежом. Журнал публиковал важнейшие документы Зарубежной Церкви, послания Архиерейских Соборов РПЦЗ и другие документы, статьи видных иерархов и церковных историков, как правило, написанные специально для журнала.

Из журналов ближнего зарубежья выделяется рижский альманах «Христианос». Он издается с 1991 г. под редакцией Н. Большаковой. Важное место на страницах альманаха занимает тема русского Православия вне России. Второй номер альманаха за 1993 г. почти полностью посвящен памяти протопресвитера Александра Шмемана. Несколько статей посвящено памяти иконописца сестры Иоанны Рейтлингер и архиепископа Латвийской Православной Церкви Иоанна (Поммера). В альманахе публиковались произведения разных лет архиепископа Сан-Францисского Иоанна (Шаховского) и другие материалы.⁵⁵²

На страницах всех этих периодических изданий развертывалась полемика о каноничности образования различных ветвей Русской Православной Церкви в эмиграции, многие выдержки будут процитированы в Главе III нашей работы.

2.2. Российские церковные периодические издания

Старейшим из русских церковных изданий является официальный орган Русской Православной Церкви Московского Патриархата «Журнал Московской Патриархии». Судьба журнала была нелегкой. В 1931‒1935 гг. он был единственным официальным периодическим изданием Московского Патриархата. Журнал выходил под непосредственным руководством митрополита Сергия (Страгородского), было выпущено 24 номера. Издание журнала было возобновлено в сентябре 1943 г., а с 1944 г. он стал выходить ежемесячно. В советское время журнал был ограничен в распространении, но у него была высокая репутация. Журнал начинался с 30 страниц, в последние советские десятилетия его объем вырос до 80 страниц.⁵⁵³

С самого начала сложилась концепция журнала, основанная на вынужденном самоограничении. Здесь печаталась исключительно официальная информация – послания и выступления Патриарха, переписка с предстоятелями Поместных Церквей, сообщения о богослужениях, совершаемых Патриархом, описания церковных торжеств, хроники архиерейских хиротоний, назначений и перемещений, награждения, некрологи. С 1954 г. журнал получил возможность расширить тематику: в нем стали появляться статьи на богословские, церковно-исторические и канонические темы. Долгие годы журнальные материалы проходили цензуру в Совете по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР и в Отделе пропаганды и агитации ЦК КПСС. Однако на его страницах можно найти немало интересного по интересующей нас теме. История взаимоотношений Русской Православной Церкви Московского Патриархата и Русской Православной Церкви за границей отражается в Обращении Патриарха Алексия (Симанского) к архипастырям и клиру так называемой Карловацкой ориентации, статьях А. Буевского, С.В. Троицкого и других.⁵⁵⁴

В «Журнале Московской Патриархии» публикуются отдельные материалы, посвященные истории Православия в Америке, Японии и других странах. Русская Православная Церковь Московского Патриархата с 1986 г. также издавала ежемесячное дополнение к «Журналу Московской Патриархии» – «Московский церковный вестник» (в настоящее время существует в электронном варианте, с названием «Церковный вестник) и «Богословские труды» (выходят с 1959 г.). В этих изданиях в разные годы работали или публиковались лучшие российские богословы, историки Церкви, проповедники.⁵⁵⁵

В 1999 г. в Москве начал выходить журнал «Китайский Благовестник», официальный орган Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата. По замыслу создателей, журнал «Китайский Благовестник» является преемником журнала «Известия Братства Православной Церкви в Китае», издававшегося с 1904 г. в Харбине, а с 1907 г. – в Пекине под названием «Китайский Благовестник». Журнал выходил до 1954 г., когда была закрыта Российская Духовная Миссия в Китае. Одним из постоянных авторов журнала является известный исследователь Православия на Дальнем Востоке священник Дионисий Поздняев, книга которого цитировалась нами в Главе I.

Журнал имеет следующие основные рубрики: «Официальная хроника», «Из истории китайского Православия», «Христианство в современном Китае», «Христианство и китайская культура», «Проблемы, современной религиозной жизни в Китае», «Православная Церковь в Китае», «Архив». Кроме этого в журнале помещаются богослужебные тексты на китайском языке, рецензии, отчеты о научных конференциях, на которых затрагиваются проблемы христианства на Дальнем Востоке.⁵⁵⁶

Отделом внешних церковных связей Московского Патриархата издается также научно-богословский и церковно-общественный журнал «Церковь и время». Журнал был основан в 1992 г., вышло три номера журнала. В 1998 г. он был возобновлен с четвертого номера. Главным редактором журнала являлся митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, ныне Святейший Патриарх Московский. В настоящее время его возглавляет известный богослов митрополит Иларион (Алфеев).⁵⁵⁷

В 1998 г. Общество любителей церковной истории начало издавать альманах «Церковно-исторический вестник», в настоящее время он выпускается Общецерковной аспирантурой и докторантурой. Журнал выходит ежеквартально, редактор – иерей Илия Соловьев. Редакция уделяет большое внимание теме зарубежного Православия. Его постоянные рубрики: «Из истории русской зарубежной церковно-общественной мысли», «Материалы по истории Православной Церкви на Американском континенте», «Материалы по истории русских церковных разделений за границей», «Справочные материалы» и «Публикация документов».

Читатель найдет в журнале «Церковно-исторический вестник» интересные материалы по истории Американской Православной Церкви. В их числе – статья князя Трубецкого «Мысли об Автокефалии», которая была впервые опубликована в газете «Новое русское слово» 1 августа 1970 г. Номер 4‒5 журнала «Церковно-исторический вестник» за 1999 г. полностью посвящен теме русского Православия за рубежом. Среди материалов этого номера – исследование митрополита Вениамина (Федченкова) «Раскол или единство (Материалы для решения вопроса об Американской Церкви)», «Историческая справка об Американской епархии Русской Православной церкви», составленная митрополитом Сергием (Страгородским), и экклезиологический очерк архиепископа Иоанна (Шаховского) «Православие в Америке». Работы митрополитов Вениамина и Сергия, отражающие официальную позицию Московской Патриархии по вопросу юрисдикционных разделений в Америке в определенный исторический период, публикуются впервые.⁵⁵⁸

В № 8 за 2001 г. «Церковно-исторического вестника» по интересующей нас теме опубликована работа профессора С.В. Троицкого «История самочинной карловацкой организации». Написанное с позиции Московской Патриархии и с резким осуждением РПЦЗ, исследование С.В. Троицкого содержит большой фактический материал по истории РПЦЗ в период с 1920 г. по 1935 г. «Журнал «Церковно-исторический вестник» достаточно часто обращается к теме русского зарубежного православия и опубликовал большое количество документов по этой теме», – считает А.В. Попов.⁵⁵⁹

Журнал «Вестник церковной истории» издается с 2006 г. в Москве как приложение к «Православной энциклопедии». Выходит 4 раза в год. Журнал создан в 2005 г. по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II для введения в научный оборот новых источников по истории Православия, имеет три постоянных раздела – «Публикации», «Исследования», «Критика, библиография, научная жизнь». С 2009 г. издается по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. После кризиса 2008 г., чтобы журнал оставался доступным для широкого круга исследователей, редакционный совет принял решение помещать полную его версию в библиотеке сайта «Седмица.ру».

Среди современных церковных журналов можно также назвать те, что выпускаются при высших богословских учебных заведениях. Это такие журналы, как «Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета» (Серия «История Русской Православной Церкви» готовится Научно-исследовательским Отделом новейшей истории Русской Православной Церкви и Историческим факультетом ПСТГУ), научно-богословский журнал Санкт-Петербургской православной духовной академии «Христианское Чтение» (издается после перерыва с 1991 г.), журнал Московской Православной Духовной академии «Богословский вестник» (возобновлен с 1993 г.).

В настоящее время полные комплекты самых авторитетных из издающихся в России церковных журналов имеются во всех крупных библиотеках Москвы, что значительно облегчает работу историка. Исследователи отмечают, что противоречия между историками чаще всего являлись следствием различной юрисдикционной принадлежности того или иного автора. «Поэтому важен критический анализ публикаций периодической печати, сопоставление приводимых в них сведений с данными других источников. В тоже время существование нескольких зарубежных русских православных юрисдикции за рубежом и их печатных органов парадоксальным образом помогает исследователю. Церковная периодическая печать в зависимости от своей юрисдикционной принадлежности по-разному освещала и трактовала те или иные события в истории русского зарубежного православия, что позволяет историку сравнить различные взгляды на ту или иную проблему».⁵⁶⁰

«Только в начале 1990-х гг. началось обращение к колоссальным, не доступным ранее пластам документов российских архивов, а также зарубежным архивам Русской Православной Церкви, которые пока еще недостаточно введены в научный оборот», – отмечает М.В. Шкаровский.⁵⁶¹

В советское время, вплоть до начала перестройки, документальные издания по избранной теме выходили только за рубежом, и зачастую в небольшом количестве. Ценным источником стали Деяния Первого и Второго Всезарубежных Соборов РПЦЗ.⁵⁶² Десять томов труда епископа Никона (Рклицкого), посвященного Первоиерарху РПЦЗ митрополиту Антонию (Храповицкому), были опубликованы в 1957‒1963 гг. в Нью-Йорке, а в настоящее время переиздаются в дополненном виде в Нижнем Новгороде.⁵⁶³ В 1988 г. Свято-Троицким монастырем в Джорданвилле был издан сборник «Письма Блаженнейшего митрополита Антония (Храповицкого)».⁵⁶⁴

Малоизученной группой источников до сих пор остаются выходившие после окончания Второй мировой войны истории приходов и храмов Зарубежной Русской Церкви, опубликованные в сборниках документов и статей, посвященных юбилею того или иного прихода. «В них, – пишет историк, – как правило, имеются сведения о дате закладки и освящении храма, архитекторе, перестройках храма, фотографии, чертежи, а также материалы о повседневной жизни прихожан и рядовых священников той или иной церкви».⁵⁶⁵

За последние 20 лет стал доступен огромный комплекс документов российских государственных и зарубежных церковных архивов. С 1991 г. в журналах, исторических альманахах начали публиковаться подготовленные российскими историками подборки архивных документов по истории религиозной политики советского государства, в том числе по отношению к русскому церковному зарубежью. Несколько таких публикаций подготовил историк М.И. Одинцов, в том числе серию, посвященную деятельности Патриархов Русской Церкви в советский период. Особенно большое значение имели публикации М.И. Одинцовым документов периода Великой Отечественной войны. Он использовал, как правило, материалы Государственного архива Российской Федерации, Российского государственного архива социально-политической истории и Архива Московской Патриархии.

В 1996 г. был издан сборник документов «Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1927‒1941 гг.» (ответственный составитель О.Ю. Васильева).⁵⁶⁶ Ценным источником стал появившийся в 1994 г. сборник документов Русской Православной Церкви за 1917‒1943 гг., в основном хранящихся в уникальной коллекции, собранной М.Е. Губониным.⁵⁶⁷

Среди публикаций М.В. Шкаровского выделяется сборник документов «Третий Рейх и Русская Православная Церковь 1941‒1945 гг.», составленный в основном по документам германских архивов, переведенных на русский язык составителем.⁵⁶⁸ Подборки документов по истории русской православной диаспоры в Германии имеются и в книгах берлинской исследовательницы К. Геде⁵⁶⁹ и московского историка А.К. Никитина.⁵⁷⁰

Среди западноевропейских и американских исследователей только швейцарский историк Гердт Штриккер выпустил сборник документов, в первом томе которого имеются документы по истории русской церковной эмиграции.⁵⁷¹ Можно также отметить подготовленный в Париже Н.А. Струве сборник материалов существовавшего в 1923‒1939 гг. во Франции русского братства Святой Софии.⁵⁷²

Исследователи высоко отмечают три сборника документов, увидевших свет в 2009‒2010 гг., посвященных: религиозной политике Советского Союза в Восточной Европе в 1944‒1953 гг.,⁵⁷³ переписке Патриарха Московского и всея Руси Алексия (Симанского) с Советом по делам Русской Православной Церкви⁵⁷⁴ и Православию в Молдавии в 1940–1980-е гг.⁵⁷⁵

В 2013 г. изд-во ПСТГУ выпустило сборник «Законодательство Русской Православной Церкви за границей ( 1921‒2007)».⁵⁷⁶ В нем собраны законодательные акты Всезарубежных и Архиерейских Соборов, постановления Архиерейского Синода, распоряжения епархиальных архиереев. К настоящему времени это самый полный свод законов и постановлений Зарубежной Церкви. В него вошли не только ныне действующие законодательные акты, но и те, что представляют исключительно исторический интерес, отражая сложный путь русской церковной эмиграции. Основной массив документов публикуется по материалам Архива Архиерейского Синода РПЦЗ (ГА РФ) и Архива СТДС (Свято-Троицкой Духовной семинарии) в Джорданвилле, а также периодической церковной печати, другие документы были собраны по разрозненным изданиям и интернет-ресурсам, все они выстроены по хронологии и систематизированы.

Часто вместе с биографиями выдающихся иерархов публикуется подборка сопроводительных документов – писем, речей, указов и пр. В начале 2000-х вышло много подобных изданий, среди которых можно особенно отметить книгу «Страж дома Господня: Патриарх Московский и всея Руси Сергий (Страгородский)».⁵⁷⁷ В ней содержится почти 200 документов, воспоминаний и других материалов, рассказывающих как о самом Патриархе, так и о жизни Русской Православной Церкви в один из наиболее драматических периодов ее современной истории. Книга хронологически поделена на VIII частей, каждая из которых предваряется вступительной статьей составителя С. Фомина, далее включает документальные свидетельства (письма, акты, речи, докладные записки, послания, речи, записи бесед, телеграммы, выписки из протоколов...) и заканчивается примечаниями.

Другим примером может служить книга «Жизненный путь архиепископа Вашингтонского и Аляскинского Антонина (Покровского)».⁵⁷⁸ Помимо воспоминаний архиепископа, составляющих текст первых трех частей, сюда включены его письма, послания, проповеди, речи и работы разных лет (части с четвертой по седьмую).

«Роль существующих публикаций источников пока относительно невелика в силу специфики исследуемой темы и невозможности (за редкими исключениями) для ученых как отечественных, так и зарубежных, на протяжении многих лет получить доступ к соответствующим архивным материалам или, во всяком случае, опубликовать их... Все эти материалы пока в небольшой степени введены в научный оборот и еще ждут своих исследователей», – заключает М.В. Шкаровский.⁵⁷⁹

Опубликованные нарративные источники деятелей русской церковной эмиграции (мемуары, дневники, автобиографии, письма и т.д.) позволяют сопоставить, откорректировать и дополнить имеющиеся архивные материалы. Большое значение имеют письма и воспоминания активных деятелей русской церковной эмиграции 1920‒1940-х гг. Исследователи особо отмечают воспоминания митрополита Евлогия (Георгиевского), воспоминания и дневниковые записи митрополита Вениамина (Федченкова), воспоминания и письма митрополита Нестора (Анисимова), воспоминания архиепископа Василия (Кривошеина), архиепископа Нафанаила (Львова), архиепископа Иоанна (Шаховского), архиепископа Виталия (Максименко), правителя дел Архиерейского Синода Русской Православной Церкви за границей епископа Григория (Граббе), автобиографию Антонина (Покровского) и многие другие.⁵⁸⁰

Остановимся подробнее на некоторых из них.

Воспоминания митрополита Евлогия «Путь моей жизни» были впервые изданы в Париже в 1947 г. и переизданы в России только в 1994-м.⁵⁸¹ Интересна история их создания: они были составлены Т. И. Манухиной на основе автобиографических рассказов митрополита, которые он диктовал в течение трех лет, с 1935 по 1938 г. Исследовательница так рассказывала о своей работе: «С первых же встреч был выработан порядок занятий. К каждому понедельнику у владыки в записной книжке уже был готов краткий план очередных рассказов... После понедельника я вручала владыке мой текст для просмотра и утверждения. Иногда он добавлял к нему то, что забыл или что я случайно пропустила; вносил более точные детали, а иногда наоборот, опускал какие-нибудь подробности, считая их лишними».⁵⁸²

За 1938‒1940 гг. мемуары были незначительно дополнены данными о церковно-приходском строительстве и экуменическом движении. «События Второй мировой войны, немецкая оккупация Франции не нашла отражения в тексте мемуаров, так как уже в 1938 г. митрополит Евлогий считал его законченным».⁵⁸³ По ряду причин владыка не желал публиковать книгу при жизни, поэтому она вышла в свет только через 8 лет после завершения работы.

Жизни владыки в эмиграции посвящена вторая часть мемуаров. 20-я глава посвящена первым годам становления и организации повседневных форм православной жизни эмигрантов в начале 1920-х гг. После назначения его Управляющим русскими православными церквями в Западной Европе митрополит Евлогий посетил Вену, Прагу, Берлин, Париж, Лондон и другие города. Здесь мы можем также увидеть начало зарождавшегося конфликта между владыкой и Архиерейским Синодом, подробное описание Первого Всезарубежного Церковного Собрания (1921 г.), позднее переименованного в Собор.

В 21-й главе митрополит Евлогий подробно описывает русские православные приходы в Западной Европе. Важно, что при этом он использовал документы из Архива Епархиального Управления. В нескольких подразделах даны сведения о состоянии русских приходов и храмов в Германии, Франции, Англии, Бельгии, Чехословакии, Австрии, Италии, Швейцарии, Голландии и других странах. 22-я глава мемуаров посвящена экуменическому движению. В начале митрополит Евлогий говорит о своих трудностях в общении с католиками, несмотря на большую общность их учений с учениями Православной Церкви. В то же время автор подчеркивает, что с протестантами у него установились простые и сердечные отношения. Особенно это касается взаимодействия с представителями Англиканской Церкви.

Последняя, 23-я глава, представляет наибольший интерес для нашего исследования. В ней митрополит Евлогий рассказывает об истоках и причинах своих разногласий с Архиерейским Синодом РПЦЗ, конфликте с Московской Патриархией, повествует о переходе под юрисдикцию Вселенского Патриарха. Сведения из мемуаров митрополита Евлогия рассмотрены подробнее в двух первых разделах Главы III.

Известный исследователь А.В. Попов так характеризует эту книгу: «Мемуары митрополита Евлогия представляют большую ценность как исторический источник, так как написаны одним из наиболее авторитетных и осведомленных иерархов Русской Православной Церкви и русской православной диаспоры... Многие вопросы, затронутые в мемуарах, сохранили свою актуальность и в наши дни. К их числу относятся вопросы о взаимоотношениях Церкви и государства, об участии Церкви в политике, о единстве Церкви и канонических основах русских церковных разделений за рубежом».⁵⁸⁴

В том же 1994 г. были опубликованы воспоминания митрополита Вениамина (Федченкова), а в 2008-м увидели свет и его «Дневники».⁵⁸⁵ Его судьба одно время была тесно связана с митрополитом Евлогием: в 1927 г. вместе с ним он остался в юрисдикции Московской Патриархии, выполнив требование митрополита Сергия (Страгородского) – подписав обязательство о лояльности к советской власти. (Интересно, что перед подписанием этого заявления он отслужил 40 Литургий с целью вопрошения воли Божией.) В 1931 г., после перехода митрополита Евлогия под юрисдикцию Вселенского Патриарха, архиепископ Вениамин остался в подчинении Московской Патриархии. Объединив небольшую группу прихожан, он образовал первый приход Московского Патриархата в Париже – Трехсвятительское подворье. В 1933 г. он отправился читать лекции в США, получив от митрополита Сергия поручение – в случае провозглашения митрополитом Платоном (Рождественским) самостоятельности Американской Православной Церкви остаться там управляющим, а потом и правящим архиереем. В начале 1945 г. митрополит Вениамин побывал в СССР и через год получил советское гражданство. Вернувшись в Россию в 1947 г, занимал кафедры в Риге, Ростове-на-Дону и Саратове. В 1958 г. был уволен на покой и отправлен в Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь (в библиотеке монастыря сохранился машинописный текст, по которому и были опубликованы мемуары). Большую часть своих воспоминаний митрополит Вениамин написал в 1943 г. в США. В предисловии он говорит о том, что собирается описать в основном общественную сторону своей жизни, не делая особых акцентов на церковных событиях. А.В. Попов обращает внимание на историю создания мемуаров. Они были начаты по просьбе советского консула в США Е.Д. Киселева и предназначались для «красного» читателя. Митрополит Вениамин хотел вернуться в Россию, поэтому стремился показать в мемуарах свою лояльность к советской власти. Исследователь приходит к выводу, что этим объясняются «некоторые чересчур резкие оценки отдельных эмигрантов и эмигрантских церковных группировок».⁵⁸⁶

Две главы воспоминаний митрополита Вениамина (Федченкова) посвящены белому движению (он был главой военного духовенства армии генерала П.Н. Врангеля и его близким другом). Для нашего исследования наиболее ценными являются страницы мемуаров, посвященные жизни в эмиграции, которые занимают около трети всего текста. В отличие от мемуаров митрополита Евлогия, в книге митрополита Вениамина главное место принадлежит не строгому перечню сухих фактов, – в ней преобладают философские раздумья, размышления на отвлеченные темы, наблюдения за жизнью собственного сердца. В конечном итоге это приводит к тому, что основной темой мемуаров становится поиск смысла рассеяния Русского Православия по всему миру. Вступая в полемику с другими актуальными представлениями о миссии и значении русского Православия в эмиграции, митрополит Вениамин не дает собственного определенного ответа на этот вопрос.

В разделе «За границей. Ближний Восток» владыка описывает свое посещение Константинополя, Болгарии и Сербии. Автор приводит подробности своего участия осенью 1921 г. в Первом Всезарубежном Церковном Соборе. В этом же разделе он дает сравнительную характеристику двух главнейших русских зарубежных церковных иерархов – митрополита Евлогия (Георгиевского) и митрополита Антония (Храповицкого), и это сравнение делается очевидно не в пользу последнего. В заключительном разделе под названием «Европа» владыка рассказывает о своем пребывании в Германии, Австрии, Венгрии, Франции, Англии, Чехословакии, Италии, Испании и других европейских странах. Эти зарисовки не содержат рассказа о жизни русских православных эмигрантов, они всецело посвящены характеристикам других народов.

В 2002 г. издательство Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета опубликовало воспоминания известного русского богослова архимандрита Киприана (Керна).⁵⁸⁷ К сожалению, в книге (в том числе и во 2-м издании) отсутствуют предисловие, комментарии, сведения о публикаторах и другой научно-справочный аппарат. Поэтому не ясно, какой текст лег в основу публикации. Отличительной особенностью опубликованных воспоминаний является то, что они посвящены двум выдающимся иерархам Русской Православной Церкви за границей – митрополиту Антонию (Храповицкому) и епископу Гавриилу (Чепуру).⁵⁸⁸

Архимандрит Киприан передает свои ощущения на момент встречи с владыкой и дает оценки с позиций своего жизненного опыта в период работы над мемуарами. Это два разных портрета. С трепетом архимандрит Киприан пишет об исповеди у владыки: «Чувствовалось совместное переживание греха, не только грешником, но и самим духовником, вся боль о содеянном, все раскаяние, вся неповторимость происшедшего. Без морализирования, без нотаций, без брезгливого отношения к грешнику, а с чувством глубокого сострадания, желания помочь и с умением дать надежду исповедовал митрополит Антоний... Как сейчас вижу рядом с собой в слабом отблеске лампады широкую бороду владыки, в которой так и играла и перебегала милая, ласковая улыбка...» Архимандрит Киприан был очарован митрополитом Антонием. Он пишет о том, что после первых встреч владыка стал его кумиром. Архимандрит Киприан характеризует владыку Антония как исключительно церковного человека, то есть как человека с исключительно церковной аксиологией и критериологией, который все расценивал с точки зрения примата Церкви. Еще одним достоинством митрополита Антония, по мнению архимандрита Киприана, является его богослужение, прекрасное знание церковного устава и чинопоследования: «Это был классик богослужения».⁵⁸⁹

Вместе с тем архимандрит Киприан (Керн) высказывает критические замечания в адрес владыки Антония. Богословские и канонические воззрения владыки с позиций своего профессорского опыта он оценивает как слишком ясные, даже примитивные, обращает внимание на отсутствие чувства проблематики, эрудиции и «учености», знания библиографии богословских вопросов. По мнению автора, митрополит Антоний не признавал исторического подхода к науке, критику и сравнительный анализ текста. В богословском плане архимандрит Киприан оценивает своего первого духовного наставника как «догматика и моралиста вопреки всякому историзму и мистике». Интересно его свидетельство о том, что владыка в начале эмиграции хотел остаться в юрисдикции Вселенского Патриарха. Лишь позднее, под влиянием «своего мрачного политического окружения», владыка Антоний отошел от канонических принципов и организовал на территории Югославии свое управление с Синодом и Собором.⁵⁹⁰

Исследователей истории русских православных приходов в Европе могут заинтересовать воспоминания архиепископа Василия (Кривошеина). Серия его трудов в 1990-х гг. начала выходить в Нижнем Новгороде.⁵⁹¹ Последним изданием данного цикла стала книга богословских трудов владыки Василия, изданная в 2011 г. в Нижнем Новгороде.⁵⁹² Здесь были впервые опубликованы историко-биографические очерки жизни позднего периода. В очерках представлены уникальные материалы из его личного архива, сохранившегося в Брюссельской епархии и у племянника владыки Никиты Игоревича Кривошеина.

В 2003 г. в издательстве Сатис (Санкт-Петербург) вышла его книга «Две встречи»,⁵⁹³ а в 2007-м в том же издательстве – книга воспоминаний и писем.⁵⁹⁴ Книга дополнена письмами архиепископа Василия разных лет и двумя докладами, сделанными на конференции, посвященной 25-летию со дня кончины владыки. Воспоминания написаны, когда Всеволод (еще не Василий) Кривошеий был еще совсем молодым человеком, студентом филологического факультета Петроградского университета (во время революции ему было около 19-ти лет). Их ценность заключается в том, что они передают впечатления непосредственного очевидца. Переехав вскоре в Москву, Всеволод решает отправиться на фронт и вступить в ряды Добровольческой армии. По пути он не раз чудом был спасен от, казалось бы, неминуемой смерти – расстрелов, тюрьмы, ран и стихии. Отступая вместе с Белой армией, Всеволод прибыл в Каир, затем в Константинополь. В начале 1921 г. он оказывается в Париже, вместе с оставшимися в живых членами своей семьи. Здесь он поступает в Сорбонну и начинает принимать участие в съездах православной молодежи. В 1924 г. записывается студентом в только что основанный Свято-Сергиевский Богословский институт, а через несколько месяцев едет с группой студентов на экскурсию на Афон.⁵⁹⁵

Это поездка превращается в жизненное призвание. Будущий иерарх провел на Афоне 26 лет, посвятив себя изучению древних рукописей. В 1936 г. им было опубликовано блестящее исследование о Свт. Григории Паламе. В 1951 г. благодаря ходатайству митрополита Германоса Фиотирского ему удалось получить приглашение в Оксфордский университет для участия в составлении «Греческого Святоотеческого Словаря». В Оксфорде иером. Василий жил и работал с 1951 г. по 1956 г. Его научная работа была посвящена святым Отцам Церкви. Огромная заслуга принадлежит владыке Василию в научном издании греческого подлинника трудов преп. Симеона Нового Богослова во французской коллекции Sources Chrétiennes. Им была подготовлена монография о преп. Симеоне, вышедшая в 1980 г. на французском и русском языках. Владыка Василий заслуженно считается одним из самых выдающихся богословов XX века.⁵⁹⁶

Отрывки из воспоминаний епископа Василия (в миру Родзянко Владимир Михайлович) опубликовал российский историк В.И. Косик в свой книге «Русская Церковь в Югославии».⁵⁹⁷ Будущий епископ родился 22 мая 1915 г. в Екатеринославской губернии в имении «Отрада». Его дедом был председатель 4-й Государственной Думы Михаил Родзянко. Юный Владимир был вывезен родителями в 1920 г. в Сербию. С десятилетнего возраста прислуживал в белградской Свято-Троицкой Церкви. В 1933 г. окончил 1-ю Русско-сербскую гимназию в Белграде. В эти годы сблизился и попал под духовное влияние митрополита Антония (Храповицкого) и тогда еще молодого иеромонаха Иоанна (Максимовича). «Отец Иоанн – заложил фундамент, а митрополит Антоний – построил мою личность», – пишет владыка Василий.⁵⁹⁸

В 1937 г. Владимир Родзянко после окончания Богословского факультета Белградского университета уехал в Лондон, где получил двухгодичную стипендию для написания докторской диссертации по богословию. Потом он остался в Англии, получив контракт на чтение лекций в богословских колледжах. Однако начавшаяся война помешала приступить к преподавательской деятельности. В 1940 г. Владимир Родзянко вынужден был через Францию и Италию вернуться в Югославию. После прибытия в Югославию был рукоположен во иерея. Преподавал Закон Божий в светских учебных заведениях в Новом Саду. В годы войны недолгое время служил военным священником и окормлял Русский охранный корпус. Служил на сербском приходе в Воеводине, затем являлся настоятелем русского и сербского приходов и секретарем русского миссионерского совета Бачской епархии. В 1949 г. был арестован «за превышение дозволенной религиозной пропаганды» и приговорен к восьми годам исправительных работ. Благодаря ходатайству архиепископа Кентерберийского через два года он был освобожден. После освобождения переехал с семьей сначала в Париж, а затем в Англию. С 1953 г. свящ. Владимир Родзянко являлся клириком сербского храма в Лондоне, а с 1955 г. начал вести религиозные передачи на Би-би-си для слушателей в Советском Союзе и Восточной Европе.⁵⁹⁹

Воспоминания владыки Василия, опубликованные В.И. Косиком, невелики по объему, но охватывают большой отрезок времени – с момента отъезда из России в январе 1920 г. до освобождения из тюрьмы и прибытия в Париж в 1953 г. К сожалению, текст воспоминаний не снабжен комментариями и другим научно-справочным аппаратом. В предисловии к книге публикатор лишь сообщает, что владыка «поделился с ним своими воспоминаниями» во время приезда в Москву в 1998 г. Можно предположить, что В.И. Косик готовил публикацию, используя распечатку магнитофонной записи.

На страницах воспоминаний владыка Василий описывает свои встречи и дает характеристики выдающимся иерархам Русской Церкви: митрополитам Антонию и Анастасию, архиепископу Иоанну (Максимовичу), известному богослову П.С. Лопухину, с семьей которого он дружил. В митрополите Антонии мемуарист считает главным его богословие и внутреннюю направленность на иной мир. Епископ Василий так пишет о нем: «Он был сторонником «каппадокийского богословия», восприняв его как свое собственное, особенно учение Василия Великого о том, как первородный грех рассек на множество частей человеческую природу, все человечество. Все мы стали индивидуальностями, говорил митрополит Антоний, и забыли себя как личность, утратив образ Св. Троицы».⁶⁰⁰

В свящ. Иоанне (Максимовиче), будущем святителе, он подмечает такие черты, как скромность, смиренность, простота, вспоминает его готовность уйти из РПЦЗ в РПЦ Московского Патриархата и одновременно невозможность нарушить присягу, данную митрополиту Антонию. По воспоминаниям владыки Василия, владыка Иоанн говорил, что если ему «кто-нибудь докажет, что клятвопреступление не грех, тогда, может быть, я не вернусь в Зарубежную Церковь, но я давал присягу на верность митрополиту Антонию». В ответ на слова: «Владыка, я не могу бросать камнями в Русскую Церковь» он сказал: «Господь с тобою, я сам на каждой проскомидии поминаю Патриарха Алексия. Он там делает все, что может, я здесь делаю все, что могу. Я не кричу. Я просто молюсь. У нас не юрисдикция над евхаристией, а евхаристия над юрисдикцией». Этим и отличается Православная Церковь от католической».⁶⁰¹

С особой благодарностью вспоминает владыка Василий митрополита Анастасия, который рукоположил его в священники. В частности, он пишет: «Владыку Анастасия я очень любил и почитал. Это был очень глубокий и хороший монах. То, что он написал, понятно для того момента. Митрополит Сергий со своей Декларацией 1927 г. и митрополит Анастасий со своим письмом – они одинаковы, хотя находились на разных сторонах. И тот и другой – святители Божий. Они оба были поставлены в жесткие условия и ничего не могли сделать. Политика».⁶⁰²

Описывая Петра Сергеевича Лопухина, епископ Василий обращает внимание на его доброту, глубокое знание богословских вопросов и в то же время крайнюю нетерпимость к тем, кто не сходился с ним во мнениях, особенно по вопросам церковно-догматического характера. Как считает епископ Василий, именно таких людей, как П.С. Лопухин, оппоненты называли «нашими новыми староверами», старообрядцами заграничного происхождения. Не осуждает владыка Василий митрополита Сергия (Страгородского). Декларацию митрополита Сергия 1927 г. владыка Василий объясняет «жестокими политическими условиями».⁶⁰³

Описывая расколы в Русской Церкви за рубежом, мемуарист склонен во многом объяснять их личными качествами окружения митрополита Антония – Н.П. Рклицкого, П.С. Лопухина, Ю.П. Граббе и других. Все это окружение все еще мыслило в стиле и духе Св. Синода петербургского периода, забыв, что надо иначе. «Синодалы утверждали: «Мы центр, все должны нас слушать». И что получилось. В 1926 г. митрополиты Евлогий и Платон демонстративно покинули Архиерейский Собор, сказав, что они не хотят, чтобы ими руководили те, которые, сидя в Сремских Карловцах, не знают обстановки на местах, не знают, что творится в Америке, в Западной Европе. И получалось неканонически: епископы без епархий, с потерявшими смысл титулами, размещенные по фрушкогорским монастырям, составляли Синод и управляли правящими епископами в Европе и Америке» – пишет владыка Василий. Интересно, что согласно воспоминаниям будущему епископу выпала роль миротворца: он как посыльный принимал участие в переписке митрополита Антония с митрополитом Евлогием.⁶⁰⁴

Воспоминания епископа Василия являются интересным источником по истории русского Православия, в первую очередь в Сербии. Важны также его оценки трагической истории русских церковных разделений за рубежом, их причин, отношения русских православных эмигрантов к Матери Церкви в России. «При использовании воспоминаний исследователи должны помнить, что многие суждения высказаны владыкой Василием спустя годы, с высоты его жизненного опыта в заключительный период жизни», – пишет исследователь.⁶⁰⁵

Еще один отрывок из воспоминаний помещен в той же книге В.И. Косика «Русская Церковь в Югославии». Это мемуары известного ученого, протоиерея Владимира Мошина.⁶⁰⁶ Во введении автор книги сообщает, что с воспоминаниями его познакомила сотрудница Института Славяноведения Р.В. Булатова, она же позволила ему сделать необходимые выписки из этого источника. Он не сообщает о месте хранения мемуаров, их объеме, не дает к ним никаких комментариев.

Воспоминания прот. Владимира Мошина невелики по объему и заканчиваются 1947 годом. В тексте, представленном публикатором, описывается в основном биография священника, его жизнь в Киеве, Копривнице, Белграде, Загребе. Сведений о РПЦ в Югославии в воспоминаниях не так много. В частности, он сообщает, что русская церковь в Белграде стала Белградским подворьем Московской Патриархии и была передана под защиту советского посольства в Белграде. Реальная связь осуществлялась во время приездов советских церковных представителей: сначала епископа Сергия с профессором Московской Духовной Академии Парийским, потом – делегации одного епископа с двумя заслуженными протоиереями и с одним иеромонахом.

Интересные сведения прот. Владимир Мошин приводит о военном времени 1941–1945 гг., когда страна была оккупирована германскими войсками, и об отношении советских войск к эмигрантам после их вступления в Белград. Как пишет мемуарист, 26 сентября/9 октября нового стиля 1942 г. он принял рукоположение в диаконы, а через неделю, на праздник Покрова Богородицы, стал иереем. Все время оккупации и первые 3 года после освобождения он служил в Белградской русской церкви, в то же время преподавал историю в Белградской русской гимназии и продолжал свои научные занятия дома, вместе с друзьями – А.В. Соловьевым и Г.А. Острогорским.⁶⁰⁷

«Советские воины – и встречные одиночки, и размещенные по разным центрам города отряды – не проявляли никакого недружелюбия к моей священнической рясе, – пишет прот. Владимир. – В первый вечер после освобождения нашего района по нашей улице проводился обход новоустановившимися сербскими властями, которые арестовывали всех подозреваемых в сотрудничестве с немцами, к числу которых относили и русских эмигрантов... Советские власти проявили большую благожелательность по отношению к остаткам русской эмиграции, но немалое число людей, известных мне по своей антисоветской общественной деятельности были арестованы и отправлены в Россию; большинство из них были осуждены на заключение в лагерях».⁶⁰⁸

«Остается надеяться, что полный текст воспоминаний, по всей вероятности, хранящийся у Р.В. Булатовой, содержит больше сведений по истории русского зарубежного православия», – замечает А.В. Попов.⁶⁰⁹

Среди мемуаров русских православных священников-эмигрантов своим объемом и обилием приводимых сведений выделяются мемуары церковного историка, писателя протоиерея Димитрия Константинова, названные автором «Через туннель XX столетия». Всего за годы эмиграции им было опубликовано 10 книг и более 400 статей. Церковный историк, богослов и проповедник неразрывны в творчестве протоиерея Димитрия Константинова. Многие процессы в сегодняшней церковной жизни России были прозорливо предсказаны им в своих работах.⁶¹⁰

Воспоминания были изданы в серии «Материалы к истории русской политической эмиграции» в 1997 г. Публикация осуществлена по авторизованному машинописному тексту воспоминаний, хранящемуся в личном фонде протоиерея Димитрия Константинова в Государственном Архиве Российской Федерации (Ф. 10037).

Мемуары протоиерея состоят из четырех частей. Три главы «Детство», «Ленинградские годы» и «Война» охватывают годы жизни автора в России. В четвертой главе «Эмиграция» он рассказывает о своей жизни в Германии, Аргентине и США. Отдельную главу мемуарист посвятил второй волне российской эмиграции, представителем которой он является. Многие годы своей жизни он посвятил изучению положения Русской Православной Церкви в СССР, ее взаимоотношений с атеистическим государством. В своих мемуарах он пишет, что изучение вопроса о положении религии в СССР привело его к твердому и неизбежному выводу о том, что борьба между Церковью и диктатурой закончится в конечном итоге победой первой, и, что начало освобождения России от диктатуры номенклатуры будет также положено Русской Православной Церковью (РПЦ), которая, несмотря на все свои недостатки, волей Божьей совершит этот подвиг. Автор, признавая порабощение Русской Православной Церкви в СССР государством, тем не менее, считал, что именно Русская Православная Церковь приведет к подлинному духовному освобождению русского народа. Такая позиция вызвала критику со стороны русского православного зарубежья. Отвечая на нее, Димитрий Константинов в письме протоиерею Виктору Потапову 5 августа 1992 г. размышляет: «Как бы не были плохи с Вашей точки зрения российские архиереи и все «советское» духовенство, не забывайте никогда, что они выдержали 70 лет не только гонений, но и дикого режима и вышли из этой борьбы победителями. Этого никогда не забудет российской народ, где бы он не находился, и поэтому ваша борьба с Московской Патриархией и в целом с Российской Церковью обречена на неудачу. Православным россиянам ближе, роднее те, кто находился с ними в годы лихолетья, а не те, кто горделиво и с чувством собственного превосходства поучают их из-за рубежа.⁶¹¹

Как пишет мемуарист, «Сергианство» стало уже предметом истории и никакого практического значения не имеет. Проблема экуменизма, по его мнению, может быть легко разрешена путем переговоров. Единственный путь спасения и сохранения себя для Зарубежной Церкви он видит в немедленном начале переговоров с РПЦ в лице ее законного центрального управления – Московской патриархии. В книге воспоминаний в составе приложений опубликованы статьи священника «Мюнхенский институт», «Откровенный разговор» и «Кризис Российского Православия». В статье «Откровенный разговор» автор анализирует дискуссии о положении Церкви в СССР и России, об оценке сергианского курса Московской Патриархии и другие проблемы церковной жизни в России и за рубежом. Оценивая Декларацию митрополита Сергия, он пишет, что в церковно-политическом отношении с чисто земной точки зрения митрополит Сергий предал Церковь, но сохранил главное, предопределив будущую победу Церкви.⁶¹²

В книге воспоминаний протоиерея Димитрия Константинова «Через туннель XX столетия» в составе приложений помещены отдельные документы из личного архива, среди которых письма священникам и церковным иерархам, рецензии и отзывы на его труды и другие документы. Воспоминания достаточно подробно описывают сложные перипетии его жизненного пути и дают материал для изучения отдельных эпизодов послевоенной истории РПЦ в Германии, Аргентине и США. Важны для историков Церкви мысли прот. Д. Константинова о судьбах РПЦ на родине и за рубежом, о перспективах сближения различных ветвей русского Православия.⁶¹³

Среди воспоминаний о духовных пастырях русских людей за рубежом выделяется сборник воспоминаний о выдающемся иерархе Русской Православной Церкви архиепископе Пражском Сергии (Королеве), изданный в 2002 г. в Москве издательством «Отчий Дом». Основу сборника, посвященного владыке Сергию, составили воспоминания, собранные его многолетним секретарем С.А. Маллым. Эти материалы С.А. Маллой перед смертью переслал в Америку О.П. Раевской-Хьюз, трудами которой был составлен сборник воспоминаний под общим названием «Памяти владыки Сергия Пражского». Этот труд был впервые опубликован в 1987 г. в Нью-Йорке. Российское издание сборника воспоминаний было расширено составителем А. В. Окуневой, которая включила в книгу автобиографию владыки Сергия, свидетельства современников о нем, духовное наследие архиепископа Сергия (письма, проповеди, записи бесед и другие материалы).⁶¹⁴

Свидетельства современников о владыке Сергии представлены главным образом воспоминаниями его бывших пражских прихожан (Н.Е. Андреев, К.А. Родзянко, Е.Н. Разумовская, И. Никишин, И. Астрау, М. Черносвитова и другие). Последним дням жизни владыки Сергия в Казани посвящены воспоминания монахини Сергии (Чернецкой). В книге помещен некролог на смерть архиепископа Сергия, опубликованный в «Журнале Московской Патриархии».

В воспоминаниях архиепископ Сергий предстает перед нами как выдающийся православный подвижник XX века. Как пишет митрополит Евлогий, скромный, простой, смиренный, преосвященный Сергий обладал редким даром сплачивать вокруг себя людей. Его маленькая квартирка сделалась центром русской колонии в Праге. Во всех свидетельствах отмечается душевное смирение, простота владыки, его любовь к людям и непрестанный «подвиг общения».⁶¹⁵

В воспоминаниях о владыке Сергии содержится мало сведений по истории русских церковных разделений за рубежом, истории русского зарубежного Православия в целом и его различных юрисдикции. В них главным образом отражена личность архиепископа Сергия, его церковное служение и подвижничество на фоне описания жизни русской православной общины в Чехословакии.⁶¹⁶

Некоторые воспоминания деятелей русской церковной эмиграции публиковались на страницах периодических изданий. Так, в журнале «Церковно-исторический вестник», в № 1 за 1998 год, напечатаны воспоминания протоиерея Федора Бокача о протопресвитере Георгии Шавельском.⁶¹⁷ Прот. Ф. Бокач родился в 1897 г. в семье сельского псаломщика и регента хора. Он закончил Черниговскую семинарию, принимал участие в боевых действиях в составе Добровольческой армии. Был эвакуирован из Крыма в составе кубанского военного училища на о. Лемнос. В эмиграции жил в Болгарии, где сблизился с протопр. Георгием Шавельским. В дальнейшем после учебы в Праге переехал в Париж, где завершил свое образование в Свято-Сергиевском Богословском Институте. Затем он долгие годы работал казначеем СвятоСергиевского подворья и экономом Богословского Института. Протоиерей Федор Бокач являлся руководителем «Общества друзей бедствующих русских иноков Афонских». Ему принадлежит много трудов, еще ждущих своей публикации, среди которых можно назвать такие как «Заслуженный профессор богословия H.H. Глубоковский – его жизнь и научно-богословская деятельность», «Последний Протопресвитер Императорской Армии и Флота Г.И. Шавельский», «Мученичество за имя Христово», «Святые примеры из жизни и деятельности русских врачей», «Что такое приход и каковы его функции», «О церковной дисциплине» и др. Книга «Афон, значение Св. Афонской Горы в деле создания и распространения духовной культуры на Руси» была опубликована в Париже в 1959 г. Последние годы жизни протоиерей Федор Бокач являлся настоятелем храма Рождества Христова во Флоренции.⁶¹⁸ В воспоминаниях он не только делится личными впечатлениями, но и приводит подробные биографические сведения о протпр. Георгии Шавельском. Описывая личность последнего, протоиерей Федор Бокач обращает внимание на простоту обхождения с людьми и аристократизм духа. «Вера у него была простая, детская, без ханжества и чванства, которых он не любил и не выносил» – пишет священник. Автор подчеркивает особое уважение протопресвитера к митрополиту Евлогию, его позитивное отношение к изданиям Русского Западноевропейского Экзархата, в отличие от изданий РПЦЗ. А.В. Попов считает, что акцентирование автором воспоминаний внимания читателей на этих деталях связано с его юрисдикционной принадлежностью.⁶¹⁹

В том же журнале, в № 4‒5 за 1999 год, опубликованы воспоминания протоиерея Олега Болдырева.⁶²⁰ Предваряет публикацию вступительная статья канадского историка Церкви Д.В. Поспеловского, который в прошлом прислуживал священнику в Св. Петро-Павловском соборе в Монреале. В статье не дается биографических сведений – этот пробел восполняет А. В. Попов, приводя любопытнейший жизненный путь прот. О. Болдырева, отражающий все перипетии русского православного мальчика-эмигранта. Олег Иванович Болдырев родился 24 июня 1911 г. в станице Ново-Николаевской Таганрогского уезда на Дону в семье ветеринарного врача. До начала Гражданской войны Олег Болдырев учился в церковно-приходской школе, а в 1919 г. вместе со старшим братом был определен в Донской кадетский корпус в Новочеркасске. В феврале 1920 г. в составе кадетского корпуса был эвакуирован из Новороссийска в Александрию. Родители Олега Болдырева остались в России. В 1920–1923 гг. он продолжил обучение в корпусе, который был принят в состав английской армии и размещен в г. Измаил на берегу Суэцкого канала. В 1923 г. Донской кадетский корпус был расформирован, и юный Олег вместе с другими кадетами младших классов был переведен в Турцию (г. Эрепкее), где продолжил образование в «Английской школе для русских детей-беженцев». В 1926 г. школа была закрыта из-за недостатка средств, и Олег Болдырев переехал в Болгарию, где окончил русскую гимназию. Учась в гимназии, Олег Болдырев узнал о том, что его отец был расстрелян красными в 1922 г.

После окончания гимназии Олег Болдырев по рекомендации протопр. Георгия Шавельского поступил в Свято-Сергиевский Богословский Институт в Париже. Учеба Олега Болдырева в Институте была нелегкой. Не имея родственников за границей, он крайне нуждался. Неимущих студентов начальство старалось устроить «гостями» у инославных друзей Института в Англии, Германии или Швейцарии. Первое лето Олег Болдырев гостил в Швейцарии около Цюриха у пастора Шумахера, где смог познакомиться с жизнью лютеранской общины. Второе лето он провел в Англии в Нотингеме в гостях у англиканского священника Самсона. Третье лето будущий священник провел в Келям (Kelham) в англиканской семинарии.

В 1935 г. Олег Болдырев вернулся в Париж, 30 ноября 1935 г. он был рукоположен митрополитом Евлогием во диакона, а 29 декабря – во иерея. После своего рукоположения получил назначение помощником иером. Мефодия (Кульмана) в Аньерский приход. С началом войны священник был призван во французскую армию. В 1940 г., попав в немецкий плен, он был вывезен в Германию, где содержался в лагерях для военнопленных, работал на молочном предприятии у зажиточного немецкого фермера. В марте 1941 г. был освобожден вместе с французскими пленными, не воевавшими с оружием в руках. После войны иерей О. Болдырев по поручению митрополита Евлогия окормлял русских эмигрантов, находившихся в лагерях для перемещенных лиц и в тюрьмах. В это время им было основано «Общество помощи русским заключенным». В Канаде, где он поселился в Монреале, получил место настоятеля Св. Петро-Павловского собора Американской Православной Церкви.⁶²¹

Прот. Олег Болдырев начинает свои воспоминания с момента рождения в 1911 г. и заканчивает уходом на покой в 1987 г. Воспоминания священника разбиты на разделы, отражающие основные этапы его жизненного пути: «Египет», «Турция». «Болгария», «Париж», «Дивко-бург», «Война», «Монреаль» и другие. Наиболее подробно описана его жизнь во Франции, учеба в Свято-Сергиевском Богословском Институте, служение в приходах в Аньере, Див-Кобурге.⁶²²

Часть воспоминаний прот. О. Болдырев посвятил парижскому Александро-Невскому собору, где он служил вторым помощником настоятеля с апреля 1946 г. В этом разделе рассказывается об истории собора с момента его основания в 1861 г., описывается архитектура, внешний вид собора, личности его настоятелей, священников и др.⁶²³

В 2007 г. в издательстве ГЛАС вышел сборник «Жизненный путь архиепископа Вашингтонского и Аляскинского Антонина (Покровского)».⁶²⁴ Автор-составитель архимандрит Павел (Фокин) так описывает историю его возникновения: «Идея издания этой книги появилась вскоре после моего назначения настоятелем Свято-Николаевского собора города Сан-Франциско, куда и прибыл я 27 февраля 2004 года. В трапезной собора висело два портрета, но ответ на вопрос о том, кто изображен на этих портретах, мне так и не удалось ни у кого получить... Работая в архиве собора, а именно с документами 1934 года (а этот год является годом основания нашего собора), я обнаружил фотографию архиепископа Антонина (Покровского), основателя нашей Свято-Николаевской общины. Таким образом выяснилось, что портрет в трапезной собора хранит память о своем основателе и первом настоятеле... В период поиска сведений о портретах я обнаружил большое количество очень ветхого печатного материала – личных воспоминаний и переписки владыки Антонина. Состояние этих документов было очень плохое, часть из них когда-то была залита, некоторые письма превратились в труху... Некоторая обзорная информация была обнаружена в архивах газеты «Новая Заря» – сначала о трагических событиях кораблекрушения и гибели владыки архиепископа Антонина на Алеутских островах, а через 13 дней – о его чудесном спасении, когда его нашли охотники на безлюдном каменном острове, обмороженного, но живого... После прочтения всех этих записей, а читать их без сердечного сокрушения, а порой без слез невозможно, у меня и появилось горячее желание опубликовать их...».⁶²⁵

Книга «Вернувшийся домой: жизнеописание и сборник трудов митрополита Нестора (Анисимова)», вышла в 2005 г. в издательстве ПСТГУ.⁶²⁶ Работа составлена на основе материалов об этом замечательном архиерее, которые в течение многих лет собирали в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете. Начало работе положила набранная на машинке рукопись митрополита Нестора под названием «Мои воспоминания». Затем в университет стали поступать материалы от людей, почитавших митрополита, многие когда-то знали его лично. В различных архивохранилищах обнаруживались труды самого митрополита. Многие доклады и письма о воссоединении дальневосточных епархий с Московской Патриархией были найдены в ГА РФ. Материалы следственного дела митрополита Нестора позволили уточнить и дополнить собранные сведения. «В результате накопилось большое количество документов, отражающих жизнь и многостороннюю деятельность владыки на разных поприщах церковного делания – как миссионера, организатора благотворительных обществ, ревнителя церковного единства, Экзарха Восточной Азии, исповедника и архипастыря».⁶²⁷

Первый том включает произведения, написанные до эмиграции, в 1907‒1921 гг., и состоит из трех частей. Первые две части представляют собой очерки – сначала «камчатского миссионера», а затем «архиерея в изгнании». Материалы третьей части, объединенные под общим названием «Слово архипастыря», собраны со страниц дореволюционной и эмигрантской периодической печати и ряда архивов. Во второй том включены «Мои воспоминания», составившие часть четвертую. Часть пятая – «Письма и доклады». Половину раздела составляют письма к епископу Афанасию Ковровскому, в которых, как и в письмах к духовному сыну и ближайшему помощнику митрополита Нестора К.А. Караулову, раскрывается внутренняя сторона жизни митрополита после освобождения из лагеря. Интересно, что тексты митрополита Нестора не сокращались и не редактировались.⁶²⁸

«Отличительная особенность мемуаров русских зарубежных иерархов и священников состоит в том, что в них почти всегда видна принадлежность авторов к той или иной юрисдикции (ветви) русского зарубежного православия и связанная с этим определенная пристрастность, – считает А.В. Попов. – Поэтому при изучении фактов, изложенных в мемуарах, необходимо проверять их, сопоставляя со сведениями из других источников».⁶²⁹

К нарративным источникам тесно примыкают биографии выдающихся деятелей Русской Православной Церкви. Иногда трудно разделить эти два вида, поскольку книга может включать как личные воспоминания, так и свидетельства современников и разыскания исследователей. В качестве примера можно привести упоминавшееся выше жизнеописание митр. Нестора (Анисимова).

Другие биографические работы являются в большей степени исследовательскими. К настоящему времени многое сделано для изучения биографий русских зарубежных священнослужителей, хотя в этой области еще предстоит большая работа. М.В. Шкаровский в своей статье⁶³⁰ рассматривает историю подобных публикаций. Еще в 1954 г. в нью-йоркском журнале была опубликована работа эмигрантского историка В.И. Алексеева, содержащая подборку биографий русского православного епископата за 1941‒1953 гг.⁶³¹ Митрополит Мануил (Лемешевский) оставил после себя многотомный труд, охватывающий биографии всех православных епископов с 1893 по 1965 гг. (работа вышла в немецком городе Эрланген).⁶³²

Среди опубликованных в начале 1990-х гг. работ об известных деятелях Зарубежной Русской Православной Церкви можно отметить книги о святителе архиепископе Иоанне (Максимовиче)⁶³³ и фундаментальный труд иеромонаха Дамаскина (Христенсена), посвященный иеромонаху Серафиму (Роузу).⁶³⁴ Относительно полно освящены биографии архиереев Московского Патриархата, в том числе перешедших в его юрисдикцию из РПЦЗ, в труде протодиакона Александра Киреева.⁶³⁵

В 1996 г. была издана книга прот. Сергия Булгакова «Два первоапостола».⁶³⁶ В сборник вошла небольшая работа прот. Сергия Булгакова о значении подвига первоапостолов Петра и Иоанна в Предании и современной жизни Православной Церкви. Другая ее часть – отрывки из воспоминаний его духовной дочери, сестры Иоанны Рейтлингер, написанные после смерти прот. Сергия в Лондоне в 1945‒46 гг., создающие теплый духовный образ священника Сергия как пастыря и человека.

В 2006‒2007 годах издательство Сретенского монастыря подготовило и выпустило более 10 книг в серии «Духовное наследие русского зарубежья». В каждый сборник серии по возможности отбирались работы, интересные для широкого читателя. «Юрисдикционная принадлежность авторов достаточно широка: это и зарубежные епархии Московского Патриархата, и Русская Православная Церковь за границей, и Западно-Европейский экзархат Константинопольского Патриархата, и Православная Церковь в Америке. – отмечают издатели, – Но всех их объединяет одно – бережное хранение духовных сокровищ Святой Руси. Авторы, публикуемые в серии, в большинстве своем хорошо известны, хотя некоторые из их произведений печатались давно и для широкой публики незнакомы. Собранные вместе, помещенные в единый контекст, их труды, несмотря на принадлежность авторов к разным юрисдикциям, в один голос свидетельствуют о единстве русской церковной мысли и русского самосознания».⁶³⁷

Открылась серия сборником избранных воспоминаний архиепископа Сан-Францисского Иоанна (Шаховского) «Установление единства» (сост. М.Г. Жукова). Вторую книгу серии составили труды известного русского религиозного философа И.А. Ильина «О России» (сост. М.Г. Жукова), в нее вошли избранные статьи 1948‒1954 годов о прошлом России, ее государственном устройстве, культуре и духовности из сборника «Наши задачи» (Париж, 1956). Большой интерес вызывает и книга И. М. Андреева «Православная апологетика». Профессор Иван Михайлович Андреев, известный филолог и богослов нашего времени, преподавал в Свято-Троицкой духовной семинарии Русской Православной Церкви за границей в Джорданвилле (США). Среди других книг серии – книга митрополита Антония (Храповицкого) «Молитва русской души» (сост. Т.А. Соколова), сборник избранных статей известного богослова В.Н. Лосского «На страже истины» (сост. М.В. Осипова, предисл. А.В. Ведерникова), книга патролога и литургиста, аскета-молитвенника и замечательного церковного мемуариста архимандрита Киприана (Керна) «Восхождение к Фаворскому свету» (сост. и предисл. H.H. Лисового). Дневниковые записи митрополита Анастасия (Грибановского), первоиерарха Русской Православной Зарубежной Церкви, собраны в книге «Беседы с собственным сердцем (Размышления и заметки)». Книга «Глаголы жизни вечной» (сост. и предисл. Т.А. Соколовой) знакомит с духовным наследием первоиерарха РПЦЗ, митрополита Филарета (Вознесенского). Из работы архиепископа Аверкия (Таушева) «Крещение Руси и заветы святого князя Владимира русскому народу» (Мюнхен, 1949) и его проповедей, произнесенных в период с 1951 по 1972 годы, составлена книга «Всему свое время» (сост. В.И. Марченко).

В серии также изданы воспоминания крупнейшего церковного деятеля митрополита Евлогия (Георгиевского) «Путь моей жизни (сост. и предисл. Т.А. Соколовой), архиепископа Нафанаила (Львова), из которых составлен сборник «Ключ к сокровищнице», сост. иеродиакон Никон (Париманчук). В сборник архиепископа Феофана (Быстрова) «Сия вера отеческая» (сост. и предисл. В.И. Марченко) вошли избранные проповеди и наставления духовным чадам архиепископа. Исторические статьи, проповеди и воззвания к пастве архиепископа Иоанна (Максимовича) собраны в книге «Да обновится Русская земля» (сост. Т.А. Соколова). Иеромонах Серафим (Роуз) давно известен в России как русский по духу американец, который впитал в себя вековую русскую православную традицию. В сборнике «Человек против Бога» (составитель В.И. Марченко, пер. с англ.) представлены три его работы. Издание книг в серии продолжается. Готовятся к печати сборники избранных работ и воспоминаний следующих авторов: Н.А. Бердяева – «Признанья верующего вольнодумца»; епископа Василия (Родзянко) – «Спасение любовью»; митрополита Вениамина (Федченкова) – «Записки архиерея»; протопресвитера Василия Зеньковского – «Смысл православной культуры».

В начале XXI века были также опубликованы две работы, специально посвященные биографиям служивших за границей русских церковных деятелей: Антуана Нивьера⁶³⁸ и В.И. Косика.⁶³⁹ В начале своего труда-справочника А. Нивьер делает обзор социального происхождения священников, рукополагаемых в первые десятилетия эмиграции. Прежде всего, он выделяет в отдельную группу высокообразованное духовенство, назначенное в Западную Европу еще до российской национальной трагедии, которое не познало испытаний революции, гражданской войны и эмиграции. Среди новых поколений русского эмигрантского духовенства исследователь выделяет несколько групп:

1. Люди в основном преклонного возраста, которые в России являлись мирянами и приняли духовный сан в эмиграции.

2. Те, которые начали получать духовное среднее и высшее образование еще в России, но вследствие войны и революции не закончили его. Находясь в эмиграции, они решили сначала завершить богословское образование, а затем принять сан.

3. Монашествующие, которые по разным причинам были выселены в 1920‒1940-е годы из России.

4. Перемещенные лица из Восточной и Центральной Европы, появившиеся к середине 1940-х годов.

5. Люди, которые родились незадолго до революции или в самые первые годы эмиграции и получили полное среднее и высшее образование в странах, уже приютивших их родителей.⁶⁴⁰

Автор говорит о том, что русское духовенство в эмиграции можно распределить, руководствуясь и юрисдикционным критерием, хотя такая классификация, по его мнению, является довольно сложной и условной, а порой и спорной. Автор считает, что не следует преувеличивать значение церковных разделений, и присоединяется к мнению историка русской эмиграции Марка Раева, который считал, что раскол практически не породил проблем на уровне приходов.⁶⁴¹

Работа В.И. Косика «Русское церковное зарубежье: XX век в биографиях духовенства от Америки до Японии» непосредственно посвящена биографиям деятелей Православной Церкви. Книга «выросла» из разысканий в Институте славяноведения РАН, а также из авторского спецкурса «История русской эмиграции», прочитанного им в Православном Свято-Тихоновском Гуманитарном университете. «Работа в Государственном архиве РФ по тематике, связанной с русской эмиграцией, с Русской Церковью за рубежом, позволила мне получить интересную информацию биографического характера о многих церковнослужителях, принявших сан до конца 1940-х гг., и местах их служения, – пишет автор. – Другим принципом отбора помещаемых здесь материалов была их новизна, позволяющая расширить историческое знание. При написании книги были привлечены и малодоступные источники информации, а также данные из разнообразной литературы».⁶⁴²

Миссионерская деятельность русской православной диаспоры частично рассмотрена в монографии А.Б. Ефимова, уделявшего особенное внимание истории Российских Духовных Миссий и судьбе оказавшихся за границей русских религиозных философов и богословов.⁶⁴³

Книга является практически первой работой, в которой представлена история миссионерской деятельности Русской Православной Церкви с X по XX в. Она подготовлена на основе курса лекций по истории миссий, которую профессор А.Б. Ефимов читал в ПСТГУ. Особое внимание уделено деятельности выдающихся миссионеров разных веков. В первом разделе освещена история зарубежных миссий в Китае, Японии, Корее, Палестине и Урмии (Иране). Третий раздел называется «Православное свидетельство после революции 1917 г.» и посвящен деятельности таких выдающихся представителей русской церковной эмиграции, как, например, протоиерей Георгий Флоровский, протопресвитер Александр Шмеман, протопресвитер Иоанн Мейендорф, И.А. Ильин.

В 2010 году вышла книга «Преподобная Екатерина Леснинская»,⁶⁴⁴ написанная на основе архивных материалов монастыря и документов архивов Святейшего Синода и Московской Духовной Академии. Архивные материалы из Москвы и Петербурга предоставили монастырю многолетние корреспонденты обители Г.П. Черкасова и А.К. Клементьев. Составители стремились не столько написать традиционное житие, сколько показать игуменью Екатерину как «близкого нам человека – того, который живет рядом с нами, в тех же условиях, что и мы, и исторических, и житейских, но при этом является или становится святым».⁶⁴⁵ Личность преподобной Екатерины Леснинской нарисована на историческом и социальном фоне – как «нетипичная представительница русского аристократического общества» и «типичная представительница русской интеллигенции».

В 2011 г. вышла книга историка А.А. Кострюкова об архиепископе Серафиме (Соболеве),⁶⁴⁶ который известен как богослов, апологет чистоты православной веры, идеолог православной монархии. Архипастырь давно почитается как подвижник благочестия, а имя его внесено в святцы Русской Зарубежной Церкви. Однако до сих пор в биографии архиепископа Серафима (Соболева) имелся ряд белых пятен. В частности, это касается позиции архиепископа Серафима в годы Второй мировой войны. На этот и многие другие вопросы дает ответы исследователь в своей работе. Монография является первым систематическим жизнеописанием архиепископа Серафима.

Также в 2011 г. увидел свет сборник статей «Люди и судьбы Русского Зарубежья»,⁶⁴⁷ подготовленный Институтом всеобщей истории РАН, одним из ответственных редакторов является уже упоминавшийся нами историк А.Б. Ефимов. Статьи сборника посвящены судьбам самых разных и по профессиональной деятельности, и по масштабу личности, и по вкладу в дело русской эмиграции людей. По интересующей нас теме назовем статью А.Б. Ефимова и Е.Ю. Ковальской «Протоиерей Всеволод Шпиллер в Болгарии и его возвращение в Россию, (новые биографические материалы)», А.В. Урядновой «В.В. Зеньковский о религиозном воспитании в эмиграции» и И.Л. Жалниной-Василькиоти «Судьба пастыря: отец Илья (Апостолов) в эмиграции в Греции (1927‒1976)».

Работы по истории русской церковной эмиграции, можно условно разделить на пять основных групп.⁶⁴⁸

1. Советская историография. Труды советских исследователей, как правило, имеют очень общий, обзорный характер, к тому же несут идеологический отпечаток прежнего официального негативного отношения к религии.⁶⁴⁹ Церковь в них зачастую представляется реакционным, антинародным институтом, а органы советской власти показаны исключительно в положительном плане. Русской церковной эмиграции специально были посвящены книги А.А. Сулацкова, А.И. Руденко, Н.С. Гордиенко, П.М. Комарова, П.К. Курочкина.⁶⁵⁰ В них церковная диаспора, особенно Русская Православная Церковь за границей, почти всегда характеризуется резко негативно, как враждебная антисоветская сила, с которой следует активно бороться. В соответствии с господствовавшими в СССР стереотипами советские историки обвиняли все духовенство Русской Православной Церкви за границей в «социальном предательстве» и «национальной измене». Отличительной чертой работ этого направления было почти полное отсутствие документальной базы исследований. Те же ученые, которые использовали доступные им источники, интерпретировали их, исходя из сформированных идеологических убеждений. Объективное изучение истории российского православного зарубежья в СССР было фактически невозможно

2. Труды церковных историков (Московский Патриархат). Вторую группу составляют труды церковных историков – священнослужителей и мирян Московского Патриархата, в которых затрагивается тема русской церковной диаспоры. Часть из этих работ написана еще в советский период, до сих пор не опубликована и хранится в виде рукописей в библиотеках Духовных академий, другие были изданы: митрополита Мануила (Лемешевского), А.И. Кузнецова и др.⁶⁵¹ Значительное внимание в них уделялось истории обновленческого раскола, в том числе за границей. Другие же, оппозиционные митрополиту Сергию (Страгородскому), движения в Русской Церкви, пользовавшиеся поддержкой РПЦЗ, специально изучал в основном митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычев), скончавшийся осенью 1995 года.⁶⁵² С 1991-го стали выходить общие работы по истории Русской Церкви в XX веке, уделявшие значительное внимание и церковной диаспоре. Наиболее известны из них труды профессора Санкт-Петербургской Духовной академии протоиерея Георгия Митрофанова⁶⁵³ и профессора Московской Духовной академии протоиерея Владислава Цыпина.⁶⁵⁴

На исследования церковных историков порой (главным образом до начала 2000-х годов) ощутимо влияла их принадлежность к Московскому Патриархату. Как правило, доказывалась оправданность церковной позиции руководства Патриархии, несколько идеализировалось его отношение к советской власти, нередко излишне критически оценивалась деятельность Русской Православной Церкви за границей и т.п. Между тем, многие исторические труды священнослужителей и мирян Московского Патриархата содержат интересные фактические данные, что придает им несомненную ценность.

3. Работы зарубежных исследователей. Определенный вклад в изучение темы внесли зарубежные (англоязычные, немецкие и др.) исследователи. Уже в 1950–1970-е годы они высказали ряд гипотез и идей, позднее нашедших подтверждение в рассекреченных советских архивных материалах. Историками Д.В. Поспеловским, Н. Струве, У. Флетчером, Г. Штриккером и другими был создан ряд обобщающих монографий, в которых частично затрагивалась история русской церковной эмиграции.⁶⁵⁵

При изучении истории русской церковной диаспоры в Восточной Европе необходимо учитывать труды славянских, прежде всего, сербских, хорватских, словацких и чешских историков: Р. Радич, П. Позара, В. Джурича, Ю. Кришто и других. При всем различии и, нередко, значительной политизированности их позиций, эти труды представляют значительную ценность, вследствие использования значительного комплекса документов государственных и церковных архивов балканских стран.⁶⁵⁶

Попытку краткого изложения истории РПЦЗ предпринял в 1988 году немецкий историк Г. Зайде. Его работа опубликована в изданном Свято-Троицким монастырем в Джорданвилле юбилейном сборнике. В 1989 году была опубликована монография этого автора, посвященная РПЦЗ.⁶⁵⁷

В 2001 году в России была опубликована монография английского исследователя В. Мосса «Православная Церковь на перепутье (1917‒1999)». В. Мосс в своей монографии сделал попытку рассмотреть все основные ветви современного Православия. В его работе помимо подробного анализа современного положения РПЦ за рубежом рассматриваются Православные Церкви Польши, Украины, Финляндии, Эстонии, Латвии, Венгрии, Румынии и других стран.⁶⁵⁸ Стоит отметить, что у этого исследователя в освещении исторических событий присутствует явная необъективность. По своим взглядам он принадлежит к радикальным сторонникам антиэкуменического и старостильного духовенства. Часто переходил из юрисдикции в юрисдикцию и подолгу нигде не оставался. Занимает резко негативную позицию по отношению к Московскому Патриархату.

Большой раздел, посвященный российской церковной диаспоре, содержится в работе канадского профессора Д.В. Поспеловского «Русская православная церковь в XX веке». Для богатых фактическим материалом, несомненно, ценных в научном плане книг Д.В. Поспеловского характерно, однако, некритичное, дословное следование нарративным источникам.

4. Труды историков русского церковного зарубежья. Четвертую группу образуют представители русской эмиграции – продолжатели русской церковно-исторической науки. Следует отметить, что если в 1920-е‒1930-е годы за границей фактически не существовало расхождений в оценках данной проблемы научными исследователями и публицистикой (те и другие считали СССР государством, стремящимся к уничтожению религии), то после Второй мировой войны ситуация существенным образом изменилась. Восстановление патриаршества, проведение грандиозного Поместного Собора 1945 года, активная международная деятельность Московской Патриархии оказали сильное воздействие на позицию значительной части русской эмиграции и руководящие органы Церквей различных конфессий.

Внутри четвертой группы существуют очень серьезные различия при оценке позиции Московской Патриархии, во многих случаях заметно влияние групповых пристрастий. Деятельность же Русской Православной Церкви за границей часто идеализируется. Кроме того, в силу объективных причин, вся подобная литература имеет ограниченную источниковедческую базу, материалы российских архивов использовались в ней в небольшой степени.

В трудах, посвященных русской православной диаспоре в Великобритании, главное внимание уделялось истории содружества св. Албания и преп. Сергия, служению митрополита Сурожского Антония (Блума), а также плодотворной деятельности архимандрита Софрония (Сахарова).⁶⁵⁹

Достаточно много внимания исследователи уделяли истории российской церковной диаспоры во Франции, ставшей в 1920‒1930-е годы центром русской религиозной философии, русского христианского студенческого движения и т.п. Целая плеяда выдающихся богословов преподавала в Свято-Сергиевском Православном Богословском институте в Париже, его истории посвящено два солидных сборника, вышедшие в недавнее время.⁶⁶⁰ Некоторые из священнослужителей и мирян Западно-европейского экзархата создали труды, в которых рассматривалась его история.⁶⁶¹

Обращает на себя внимание двухтомный труд «Русская Православная Церковь за границей», составленная графом А.А. Соллогубом. Выход этой книги в 1968 г. стал большим событием в Русском зарубежье. В предисловии к этой работе митрополит Филарет писал: «...А.А. Соллогуб взял на себя трудную задачу – составить труд, в котором были бы собраны по возможности полно сведения о церковной жизни и церковном строительстве Русского Зарубежья... Храмы и приходы, почившие и здравствующие иерархи и церковные деятели Зарубежья – вся минувшая и протекающая церковная жизнь русских людей за рубежом отразилась в снимках и пояснительных статьях этой книги...».⁶⁶²

Значительную роль в развитии исторических исследований по истории РПЦ и ее зарубежной части сыграло издание в России трудов историков Церкви Русского зарубежья: А.В. Карташева, В.С. Русака, И.А. Стратонова, Н.Д. Тальберга и др.

5. Новая российская светская историография. С начала 1990-х гг. стала быстро расти новая российская историография темы. Усилившееся обращение ученых к теме было вызвано качественно новым отношением в условиях перестройки к малоизученным проблемам, неизвестным фактам истории российской диаспоры, месту и роли Русской Православной Церкви в переломные периоды истории. В это время отечественные историки получили доступ ко многим документам центральных и местных архивов, к исследованиям зарубежных авторов. Начало нового этапа положили юбилейные торжества по поводу 1000-летия принятия христианства на Руси в 1988 г.

Заметной вехой в изучении русской церковной эмиграции на родине стало издание в 1991 г. сборника «Русское зарубежье в год тысячелетия Крещения Руси».⁶⁶³ Эта книга была подготовлена известным российским историком Русского зарубежья М.В. Назаровым, хотя большинство авторов еще составили эмигранты или зарубежные ученые: протопресвитер Александр Киселев, А. Солженицын, Д. Поспеловский, Н. Рутыч и др.

В начале 1990-х гг. вышла книга М.В. Назарова «Миссия русской эмиграции».⁶⁶⁴ В ней подробно представлено разделение Русской Православной Церкви в эмиграции на три части – Русскую Православную Церковь за границей, Западноевропейскую Православную архиепископию и Американскую Православную митрополию. При этом историк выступает ярким апологетом РПЦЗ. В 2001 г. М.В. Назаровым был написан раздел «История Зарубежного Православия» в книге «Эмиграция и репатриация в России».⁶⁶⁵

В 2005 г. было основано продолжающееся издание «Проблемы истории Русского зарубежья: материалы и исследования»⁶⁶⁶ и увидел свет первый выпуск серии. Особое внимание в нем уделено эмиграции 1920‒1930 гг. Один из разделов выпуска посвящен архивным публикациям. Вниманию читателя предлагаются также рецензии на продолжающиеся издания Русского зарубежья и анонсы исследовательских проектов отечественных и зарубежных ученых. Второй выпуск был издан в 2008 г. Большая его часть посвящена русской диаспоре в Северной и Центральной Европе. Ряд статей касается деятельности в эмиграции дипломатических и общественных организаций Российской империи после революции, а также судеб отдельных общественных и культурных деятелей. В разделе публикаций большое место отведено мемуарам русских эмигрантов «первой волны». Приводится библиография диссертационных исследований, посвященных Русскому зарубежью, за последние 10 лет.

По ряду спорных моментов отечественная историография заняла промежуточную позицию. Первоначально большинство российских историков – В.А. Алексеев, М.И. Одинцов, Ю.А. Бабинов, M.H. Бессонов и другие сохраняли приверженность некоторым прежним концепциям, приукрашавшим религиозную политику советского государства и очернявшим русскую церковную эмиграцию.⁶⁶⁷ Но постепенно под влиянием знакомства с рассекреченными документами взгляды этих историков становились более объективными. В дальнейшем появились и принципиально новые работы следующего поколения российских ученых: А.А. Попова, А.Б. Ефимова, В.В. Антонова, А.В. Беляевой, Н.П. Крадина, С.С. Левошко, А.К. Никитина, С.А. Фомина, О.Ю. Васильевой, А.Н. Кашеварова, М.В. Шкаровского и др.

1. За время существования РПЦЗ вне пределов России отложилось огромное количество архивных материалов. Практически во всех странах русского рассеяния образовались церковные и другие архивы, хранящие документы по истории Православия. Тем не менее, можно назвать несколько крупнейших точек сосредоточения документов – в известных архивах России, стран Европы и Америки.

2. Только в последние 20 лет, в связи с открытием для исследователей большинства государственных и церковных архивов, стали доступны источники по истории русской церковной эмиграции – документы и периодическая церковная печать.

3. Как следствие, значительно выросла объективность исторических трудов. В этот период произошли существенные изменения исторической мысли в отношении РПЦЗ – большинство исследователей перешло от крайних политизированных оценок к выработке общих, научно обоснованных позиций.

4. В источниковедении по данному вопросу существуют как положительные, так и отрицательные тенденции. До сих пор некоторые архивы закрыты для исследователей, наблюдается недостаточное вовлечение документов в научный оборот для создания обобщающих работ по истории данного вопроса.

5. В качестве положительных тенденций последних лет в области сохранения и изучения документов по истории Русской Православной Церкви, можно отметить следующее: восстановлены делопроизводство и текущее хранение документов; изучены архивы КГБ и других репрессивных органов на предмет выявления документов о новомучениках; появились справочники-указатели по архивам РПЦ; в журналах появляются сообщения о создании приходских архивов.

6. Отличительная особенность мемуаров русских зарубежных иерархов и священников состоит в том, что в них прослеживается принадлежность к той или иной юрисдикции (ветви) русского зарубежного Православия и связанная с этим пристрастность. Противоречия между историками также зачастую являются следствием различной юрисдикционной «ангажированности». Однако существование нескольких точек зрения, выраженных в работах представителей различных русских православных юрисдикции за рубежом и в соответствующих органах печати, помогает исследователю создать объективную картину событий.

7. Существует несколько основных групп научных работ, по-разному изучавших историю русской церковной эмиграции: эмигрантская, зарубежная (американско-западноевропейская), советская, российская светская и священнослужителей Московского Патриархата. Первоначально основной вклад в исследования внесли первые две группы, а с 1990-х гг. – российские светские и церковные ученые.