Слово по случаю введения инвалидов в дом, устроенный князем П.А. и графом Д.А. Зубовыми

«Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я упокою вас» (Мф. 11:28)

Господь неба и земли, когда призывает к Себе всех труждающихся и обремененных на земле, обещая им покой небесный, тогда не отвергает ревности человеческой, готовой носить тяготы других, но еще больше утверждает и возвышает ее. Принимая на себя труды и бремена человеческие, Он являет, что милосердие есть дело единой бесконечной благости, и те, которые простирают щедрую руку ближним своим, творят дело Божие. Они и немощными, будучи помощниками немощным, уподобляются Отцу Небесному, так как самый закон милосердия заключает в себе такое величие, даруемое человеку: «Будьте милосердны, как Отец ваш Небесный» (Лк. 6:36). Таким образом, и слово Бога, зовущего всех к покою Своему, тогда влагается в уста людей, когда они труждающимся даруют покой и обременным облегчение, хотя их покой есть только телесный и облегчение – только временное. Вы, подвижники покоя нашего, принимаемые под кров этот, слышите ныне глас Божий из уст человеческих: «Придите, все труждающиеся и обремененные», вкусите покой после тягостных подвигов. Нося раны Отечества на теле своем, как бремя, возложенное на вас желаниями и руками нашими, примите ныне облегчение из рук ревностных сынов одного с вами Отечества. Дабы не на ваших только плечах тяготело бремя это – благотворительность, и разделяя его с вами, примет на себя столько, что ваше служение Отечеству вознаградится служением вам. Впрочем, этот голос милосердия не возражает слову Божию, призывающему всех к Своему покою, и предлагаемые дары не воспрещают стяжания даров небесных. Но великие, даже бесчисленные благодеяния человеческие сократились бы в скудную меру ничтожности, если бы они, привлекая к себе сердце человека, отвлекали его от Бога. Если бы вспомоществуемый подобными себе только на их помощь надеялся, отлагая надежду на помощь всесильную и, на время успокоивая тело, не искал вечного спокойствия душе своей. По закону небесного милосердия, временные блага расточаются на земле для того, чтобы содействовать стяжанию благ вечных, и тот, кто в покой телесный вводит ближнего своего, указует и облегчает путь к покою Божию. От начала милосердия, которое ныне видим, слушатели, обратим взоры к концу его, дабы видеть, что временные дары в руках приемлющих сияют светом вечным, согревающим не только тело, но особенно дух. Великое бремя снимается от души нашей, неисчислимые пресекаются попечения в то время, когда мы успокаиваемся от удовлетворения нуждам одного тела нашего. Естественное побуждение питать и греть плоть (см. Еф. 5:29), столь простое и краткое в начале своем, распространяется на каждый день жизни нашей, слагается из многих, почти неисчислимых требований, которые есть различные виды пищи, питья и одеяний. Не только чувственные желания, которые чем более насыщаются, тем более алчут, но приобретение самых необходимых вещей для тела требует не только нашего, но и многих других попечений: сколько нужно рук и времени для единого нашего одеяния, сколько нужно трудов и орудий для приготовления простого хлеба? Житейские попечения, как тяжелые горы, подавили бы бессмертный дух наш и навсегда пригвоздили бы его к земле, если бы взаимное общение и благотворение не облегчали такой многосложной тяжести. Кто алчущему преломляет хлеб свой, или подает питие жаждущему, или нагого снабжает одеянием, тот освобождает их от всех трудов, которые необходимы для удовлетворения этих потребностей. Если же щедрая рука отверзается каждый день для страждущих, если обильное имущество назначается неимущим на все продолжение их жизни, то бесконечные попечения о теле оканчиваются, и дух, всегда ими порабощаемый, изводится от работы тлению в свободу деяний, ему свойственных. Следовательно, человеческое милосердие от приемлющих, так как заповедь Евангелия для всех, одного ищет: «Не заботьтесь для души вашей, что есть или что пить, и во что одеться» (Мф. 6:25). В дарах милосердия Промысел Божий невидимый, успокаивающий нас от телесных попечений, делается видимым. И то, чему учат слова небесного Учителя, проповедуют сами дары, подаваемые для телесного спокойствия: «не заботьтесь!»

Тело наше, как стихийный состав, разделяющийся снова на стихии, как земля, отходящая в землю, подобно телам прочих тварей, не заслуживало бы человеческого и, особенно, Божественного милосердия, если бы не было орудием души, и если бы щедроты, изливаемые на него, не переливались на бессмертный дух, живущий в нем. Потому Промысел Божий и человеческий, успокаивая нас от попечений временных, не оставляют в беспечности, в том мертвенном состоянии, где ослабевает тело и дух цепенеет. Но если, по всеобщему закону природы, тот, кого побуждают от сна, уже не спит, и кого разрешают от уз, действует свободно, то и дух человеческий, прерывая низкую работу для тела, как сонную болезнь, должен бодрствовать и, освобождаясь от попечений плоти, как всегдашних уз, должен действовать по стремлению воли своей. И нужно ли изъяснять направление духовного стремления, когда опыт уверяет нас, что, отталкиваясь от видимого, можем устремляться только к невидимому, и, возвышаясь от земли, приближаемся к небу? «Ищите горнего» (Кол. 3:1), – говорит Дух Божий и подтверждает естество Духа нашего: «Ищите горнего», да жизнь имеете, которая «сокрыта со Христом в Боге» (см. Кол. 3:3). Итак, истинное намерение, с которым внушается и исполняется милосердие, состоит в том чтобы, спасая тело от трудов и болезней, содействовать духу в достижении вечного спасения. Апостол, обращаясь от этого намерения к величию, которое содержат в себе и малые даяния, возвестил нам: «Блаженнее есть давать, нежели принимать» (Деян. 20:35) и засвидетельствовал учениками своими, что «ни серебра, ни золота, ни одежды я ни от кого не пожелал, нуждам моим послужили руки мои» удовлетворяя всякому требованию (Деян. 20:33–34). Но суетные желания наши, изобретая излишние нужды и не имея собственных сил к удовлетворению, превращают эту истину и находят более выгод в принятии даров, нежели в раздаянии. Но да просветится тьма эта истиною вечною и безрассудность человеческая судом Божиим! Пусть многие ныне заграждают слух от слов вечной Истины. Они услышат тайну эту тогда, когда последний суд засвидетельствует правду Божию перед небом и землею. Господь, явившись на суде, скажет во услышание всех земнородных: «В лице человеков алчущих Я алкал, и дали Мне есть, в лице жаждущих Я жаждал, и напоили Меня, с неимущими крова Я странствовал, и приняли Меня; с болящими Я болен был, и посетили Меня. Так как Вы сделали это одному из братии Моих меньших, то сделали Мне» (Мф. 25:35–36, 40). Открытием этой тайны будущего суда Он изображает то, что до сих пор ходатайствует у каждого человека, часто немилосердного и жестокого, о милосердии к человеку же; иногда ходатайствует и о чаше студеной воды для жаждущего. Вечно ходатайствуя о нас у Отца небесного, непрерывно продолжает и земное ходатайство о милосердии, совершая его то заповедью: «Будьте милосердны» (Лк. 6:36), то изъяснением Своего хотения: «Милости хочу» (Мф. 9:13), то указанием на Свое милосердие к человеку: «Образ дал вам» (Ин. 13:15), то советами: «иди и раздай нищим» (Лк. 18:22), то обещанием небесных даров Своих: «будешь иметь сокровища на небесах». То угрозами на жестокосердие: «удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому жестокосердому войти в царствие Божие» (Лк. 18:22, 25), то обильным даянием, то отнятием даров земных; и, по-видимому, применяясь к воле каждого человека, всеобщим проповеданием Своего нисхождения: «Благотворящий нищему дает взаймы Богу» (Прит. 19:17). Бог ходатайствует на земле о каждом действии милосердия, ибо приемлющие милость из рук человеческих приемлют вместе от Бога, исходатайствовавшего её. Господь наш даяние нищему вменяет в займ Себе и делается должником тех, которые милуют сирых, не паче ли сирые делаются должниками Господу и от Него взаим приемлют? Долг человеку возвращается соразмерным воздаянием, но долг Богу, не имея ничего соразмерного себе, никогда возвращенным быть не может. Он беспределен по свойству беспредельного Подателя. Он вечен, поскольку исходит от вечности неизменяемой. Он бесценен, поскольку оценивается только то, чему есть другое что-либо равное. Приемлющие дары милосердия, имея такого Заимодавца, Которому ничем воздать не могут, и такого Ходатая, Который ходатайствует о них на небе и на земле, с каким благоговением к Нему должны проводить каждую минуту жизни, дабы не лишиться ходатайства Его, в какой чистоте и святости должны хранить слова и помышления, дабы не оскорбить Его святости, с каким благодарением должны принимать все от рук человеческих, как Его орудий, отверзающихся по Его действию и воле, дабы и их не отвратить от себя! Но сократим эти во всю жизнь несокращаемые обязанности так, как сокращает их Апостол: «Господь близко, не заботьтесь ни о чем; но в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом» (Флп. 4:5–6).

Это великое предназначение милосердия наиболее в вас, воины, должно исполниться, поскольку закончив служения Отечеству, вы не имеете другого служения, кроме служения Богу. Сложив все телесные попечения на плечи попечителей, вам не остается трудности восходить к покою Божию. Не среди мирского шума или сует мятущихся вы вселяетесь, но в жилище уединения и безмолвия, да и вселяетесь между теми, которые дали обет служить только Богу до конца дней в кротости и смирении. В них, по крайней мере, по их обету, вы имеете сотрудников на пути к покою вечному, и если не их кротость вам, то ваша им «да будет известна» (Флп. 4:5) ко взаимному поддержанию, укреплению и возвышению в избранных подвигах.

Дабы слабость плоти не ослабляла духа вашего и не отвлекала от молитвенного подкрепления и освящения, этот храм молитвы устроен для молитв ваших, так, что если бы вы не имели ног придти, то могли бы по земле привлечь себя, и видеть, и слышать, и возносить моления к Богу, в храме особенно являющему Свое присутствие и святыню. Если же, при всех усилиях духа, тяжесть плоти будет превозмогать благие желания и для своего покоя будет отвлекать от покоя вечного, то для облегчения и этой тяжести вам предложено всегдашнее и близкое вспоможение. Предложено то, что над прахом благотворителей преломляете хлеб, ими оставленный, над прахом безмолвным, но непрестанно возвещающим тление плоти, дни вечные, свое и ваше отшествие от земли. Не простые щедроты, но благочестивые желания собрали все это воедино, дабы не телу лишь, но и духу явить богатое милосердие. Благочестивейший монарх, утверждая в добре эти желания, с высоты престола своего низводил попечительные взоры на исполнение их. Благочестивейшая матерь монарха недавно посетила готовое жилище это и на этом самом месте, где должны возноситься моления ваши, и там, где должно покоиться тело ваше, ранами обремененное, и там побывала, дабы разделить радость уготованного для вас милосердия. Она державным словом хвалы ознаменовала место это, тем самым утвердила исполнение благих намерений, которые ныне в вас совершаются. Столь многие и столь великие совокуплены попечения для вашего спокойствия: «не заботьтесь ни о чем» (Флп. 4:6); но, всегда радуясь о Господе, столько благодеющем, молитвою, молением со благодарением возносите к Нему прошения ваша. Покой тела да совершится покоем духа вашего, и временный – вечным. Не мы только, свидетели благотворения, и не благотворители только, но и Отечество, и Церковь, и само Небо, при всех опасностях сохранившее жизнь вашу, благословляют вас, с таким же мужеством, как побеждали врагов Отечества, побеждать самих себя, и как некогда участвовали в низведении славы Божьей на оружие, силою молитв низводить ее на себя и на все Отечество. Когда исполнятся эти великие намерения и прежде исполнения, какая предлежит радость вам, благотворители, приносящие жертву Отечеству и Богу. Какая радость в эту самую минуту, когда созерцаете перед собой радость страждущих, и покой обремененных ранами для Отечества: особенно же какую радость открывает вам Мздовоздаятель вечный в слове Своем: «ибо сотворили сим братиям меньшим, Мне сотворили» (Мф. 25:40)! И вы, души благотворительные! Если от сего тления глас человеческий может восходить к нетлению, и вы внемлите восклицаниям нашим. Не касаясь земли, снисходите в радость соучастников и исполнителей благотворных желаний ваших. Для вас не нужно человеческое уверение, когда имеете Божие, яко «Блаженны милостивые» (Мф. 5:7), но для нас нужен ближайший образ человеческого милосердия, дабы и мы ни единого от братии наших не оставляли, весь день просящего хлеба. Аминь.

Произнесено 17 октября 1814 года