357. Беседа в день Благовещения Пресвятой Богородицы

Первый человек от земли, перстен: вторый человек, Господь с небесе (1Кор. XV. 47).

Предлагаю для размышления изречение святого Апостола Павла о первом и втором человеке, а почему предлагаю ныне, можно будет усмотреть из самого размышления.

«Первый человек от земли, перстен: вторый человек, Господь с небесе». Кого разуметь под наименованием первого человека? – Естественно разуметь праотца Адама. Он, по телу, взят был от земной персти Богом Творцем: и, хотя, с тем вместе был и духовен, потому что Бог от уст Своих вдунул в лице его дыхание жизни, но потом его духовность омрачена и ослаблена грехом, стеснена, подавлена и закрыта плотию; а потому он утратил право называться духовным, и по справедливости подвергся уничижительному наименованию «перстного». Кого разуметь под именем второго человека? – В порядке сотворения вторым человеком была Ева: но, очевидно, что к ней не может относиться изречение Апостола. Она не с небесе, а из ребра Адамова, и сотворена не для господства, но в помощь и в послушание Адаму; а за то, что на минуту возгосподствовала над ним, и вовлекла его во грех, отдана ему даже в повелительное обладание.

Хотите ли искать второго человека в порядке естественного происхождения от первого человека? – Пройдите веки и тысящелетия, пересмотрите тысячи и миллионы людей, всмотритесь в избранных и высоких между ими: не найдете второго человека, которого созерцает, и желает нам показать Апостол; нет между ими «человека Господа с небесе». Показалось было Пророку, что он нашел таких людей: но он вскоре усмотрел, что это призрак. «Аз рех: бози есте, и сынове Вышняго вси: вы же яко человецы умираете» (Пс. LXXXI. 6–7). Что же такое сии тысячи и миллионы сынов Адамовых? – Все они суть отрасли первого человека, следственно, все одинакой с ним природы, все, как он, перстны, все, как он, заражены язвою греха, все, как он, должны заплатить греху «оброк» (Рим. VI. 23) смертию телесною, временною, и смертию духовною, которая может сделаться вечною.

Здесь встречается грозный вопрос: что же должно последовать с первым человеком перстным и со всеми отраслями его, к которым и все мы принадлежим? Может ли человек, может ли род человеческий исцелить себя от смертоносной заразы греха, проникшей в самую природу? – Не может. Вы можете переломить или перерубить дерево у корня; оно завянет и засохнет: но потом уже не можете сделать его зеленым, цветущим, плодоносным; для сего потребна творческая сила. Подобно сему и древо рода человеческого, в корне сокрушенное грехом, не может изнести цвет и плод истинной, духовной жизни: для произведения сего потребна творческая сила. Посему-то и вопиял к Богу один из лучших сынов Адама перстного: «сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови в утробе моей» (Псал. L. 12). То есть: сознаю нечистоту моего сердца; но не имею довольно силы, чтобы сделать его чистым; оно требует не только исправления, но и пересоздания: Ты вновь «сердце чисто созижди во мне», Боже! Признаю себя повинным за грех: и не нахожу в себе средства возобновить утраченную правоту: Ты, беспредельный в правде и милосердии, «дух прав обнови» во внутренности моей.

Молитва Пророка Давида о воссоздании сердца и о внутреннем обновлении духа должна быть всеобщею молитвою сынов Адама перстного, поколику они неповерхностно познают себя и глубокое повреждение своей природы и ее деятельности. Но никто из них, без особенного откровения Божия, не мог постигнуть, как молитва сия могла бы исполниться, как в человека, грехом не только зараженного и оскверненного, но и умерщвленного, может быть введена благодатная жизнь и святыня, как осужденный на веки вечным правосудием может быть избавлен от сего осуждения без оскорбления вечного правосудия, как может человек, при наитии силы творческой, сделаться «новою тварию» (2Кор. V. 17), пребывая одною и тою же личностию. Это, как говорит Апостол, «тайна сокровенная от веков в Бозе» (Еф. III. 9), «тайна сокровенная от век и от родов» (Кол. I. 26).

Но Апостол возвещает и открытие сокровенной от веков в Боге тайны. «Ныне же, – говорит, – явися святым Его» (Кол. I. 26). А нынешний день, заимствуя у Апостола слово, торжественно воспевает в церкви: «днесь спасения нашего главизна, и, еже от века, таинства явление: Сын Божий Сын Девы бывает»⁸⁷⁸.

И сей есть «вторый человек, Господь с небесе», поставляемый Апостолом в соответствие «первому человеку, от земли перстному», дополняющий и разрешающий судьбу его, и обращающий бедственную участь в блаженную. Иисус Христос есть «человек», по естеству человеческому, от предочищенной Духом Святым, Пресвятой Девы восприятому; и вместе есть «Господь с небесе», по естеству Божескому, яко единородный Сын Божий, единосущный и сопрестольный Отцу, сошедший с небеси, чтобы явиться на земли Богочеловеком, и явить в Себе живый примирительный союз Божества с человечеством. Он есть «вторый человек», минуя миллионы людей, не в соответствии первому человеку стоящих на нисходящей лестнице естественных, не свободных от греха, рождений, – «вторый человек» без последующих, потому что он един среди рода человеческого является в соответствии «первому человеку», происходя от Бога непосредственно, чудесно, неприкосновенно греху, открывая в себе новый источник благодатного рождения для рода человеческого. «Господь с небесе», соделавшись «человеком,» вводит в человечество посредством веры благодатную божественную жизнь духа, света, чистоты, святыни, пред которою темная плотская жизнь греха ослабевает и умирает. Приняв на себя все, принадлежащее первому человеку, кроме греха, Он приемлет и его повинность и его смертное осуждение, и тремя днями крестной смерти, которые, по соприсутствию Божества, не меньше вечности, удовлетворяет за повинного вечному правосудию; и крестом отстраняет пламенное оружие, преграждавшее человеку вход в рай. Как грех, глубоко повредив природу человека, сделав его ветхим, тленным, даже мертвым, не мог однако разрушить его бытия и личности: то Господь с небесе наитием на сие бытие, на сию личность, Своей творческой силы, Своего Духа, подобно как над водою первого творения, носящагося над водою крещения возрождает ветхого человека в новое творение, в образ Божий, из плотского соделывает его духовным, из земного способным к небесной жизни.

Рассматривая таким образом черты первого человека, перстного от земли, и второго человека, Господа с небесе, не можем, братия, не усмотреть, как бедственна была бы судьба первого, если бы не пришел ему на помощь вторый. Помыслим же, что все мы естественные отрасли человека, перстного от земли, и что, следственно, его бедственная судьба есть и наша неизбежная судьба, если не прибегнем, и не предадим себя совершенно пришедшему на землю спасти нас Господу с небесе; если не прилепимся к Нему верою в Него, любовию к Нему, последованием Его учению и примеру, исполнением заповедей Его.

Да не прельщаемся блестящими призраками Адамской плотской, чувственной, страстной жизни. Призраки вскоре изчезнут: разочарование прельщенных будет горько: и если не образумимся благовременно, то падем уже не из рая на землю на время, но с земли в адскую пропасть на веки.

Возлюбим истину Христову; взыщем жизни во Христе. Если она не без скорби в начале, то радостна и блаженна бесконечно.

«Якоже облекохомся во образ перстнаго, да облечемся и во образ небеснаго» (1Кор. XV. 49). Аминь.