199. Слово в день Уcпения Пресвятыя Богородицы

Иисус же, видев Матерь и ученика стояща, егоже любляше, глагола Матери Своей: Жено, се сын Твой. Потом глагола ученику: се мати твоя. И от того часа поят Ю ученик во свояси. (Ин.19:26–27).

Теперь уже не ученик распятаго Иисуса осиротевшую Матерь Его «поят во свояси», в малый дом. Сам Господь Иисус, царствующий на небесах, Преблагословенную Матерь Свою «поят во Свояси», во многия обители в дому Отца Своего, в блаженное созерцание и причастие славы, юже имел Он у Отца, прежде мир не бысть.

Теперь не одного ученика Своего дает Он Ей в сына, чтобы Она упокоена была его сыновним служением: но всех учеников Своих, всех православно верующих христиан дает Он Ей в сыны и дщери, чтобы они пользовались Ея материнским попечением.

Отходя в Церковь небесную, Она чудесно собирает к Себе верховных представителей Церкви, разсеянных по земле: и тем дает знамение, что союз Ея с верующими на земли не только не прерывается Ея отхождением, но еще отселе становится крепче, обширнее и деятельнее, и что живущая в Ней благодать⁶⁶⁸, столь долго сокрываемая смирением, должна открыться из Ея гроба, и наполнить Вселенскую Церковь Ея славою, по Ея раннему, некогда невероятному, но совершенно верному предсказанию: «ублажат Мя вси роди» (Лк.1:48).

Такова судьба Пресвятыя Приснодевы, в Ея успении для жизни земной, временной, в Ея пробуждении к жизни небесной, вечной.

Каким путем достигнуто до такой высоты блаженства и славы? – Сей вопрос предложить и разсматривать может не одна праздная любознательность, но и любовь к учению спасительному. Ибо, хотя судьба Пресвятыя Богородицы, в своем особенном виде и степени, безпримерна, но вообще, как судьба души совершившейся и блаженной, она есть следствие тех сил, расположений, действий и подвигов, которыми пролагается и совершается общий для всех человеков путь спасения.

Не легко было бы обозреть весь путь жизни Пресвятыя Девы, большею частию закрытый и Ея безмолвием и молчанием Евангельской Истории. Впрочем некоторые следы оного мы не однократно указывали вниманию и подражанию верующих, при подобных настоящему торжествах. На сей раз остановимся на одном возвышенном месте сего пути, открытом в Евангелии, чтобы обозреть хотя некоторую часть сего пути, открывающуюся с сего возвышения.

Высота, на которую возвожу вашу мысль, есть гора Голгофа. Там, в часы, спасительные для всего рода человеческого, но вместе страшные для всего сотворенного, – тогда, как совершаемое всеобщее спасение не было сознаваемо даже избранными из человеков, а всеобщий страх чувствовали даже камни, тогда, как, по выражению Пророка, был «Живот» человека «висящ пред очами» (Втор.28:66) человека, но человек видел только страдание и смерть, при зрелище, от котораго и чуждые оному, и враги, отходили растерзанные⁶⁶⁹ состраданием, – «биюще в перси своя возвращахуся» (Лк.23:48), – там, при кресте распятаго Иисуса, стояла Его Преблагословенная Матерь.

Какой чудный свет на Ея внутреннюю жизнь проливают сии мрачные Голгофские часы!

Вспомним, что время страдания Христова было время опасности для всех, к Нему близких. Сие видно из собственных Его слов, которыми Он, предавая Себя в руки врагов, устранял подобную опасность от учеников Своих: «аще убо Мене ищете, оставите сих идти» (Ин.18:8). Но как Он мог истребовать пощаду Своим ученикам от тех, которые не щадили Его Самого? – Всепокаряющею силою Своего Божественного слова, которую, на сей конец, непосредственно пред сим, чудесно явил, низложив спиру и скопище на землю, единым словом: «Аз есмь» (Ин.18:6). Евангелист, повествуя о сем происшествии, присовокупляет, что Господь ранее предсказал оное, и оно исполнилось согласно с предсказанием. «Да сбудется слово, еже рече; яко ихже дал еси Мне, не погубих от них никогоже» (Ин.18:9). Это значит, что близкие к Господу, во время страдания Его, не только находились в опасности, но и погибли бы, если бы Он сего не отвратил особенным провидением. От сей опасности, от сей близкой погибели, «ученицы вси, оставльше Его, бежаша» (Мф.26:56), – «вси», не исключая Петра, который потом отважился-было вступить за Иисусом во двор Архиереев, но нe выдержал испытания, – не исключая Иоанна, которому, впрочем, вскоре любовь возвратила мужество, и повела его за возлюбленным Учителем до креста. Но Матерь Господню не видим ни в страхе, ни в бегстве, а видим «стоящую при кресте Иисусове» (Ин.19:25). Итак не видите ли, что Она стоит в духе, выше всеобщаго страха, выше Своей личной опасности, выше Апостольского мужества?

Кто сказал бы, что Пресвятой Деве свойственно было паче всех устремляться в близость к Своему страждущему Сыну, по естественной материнской любви, тот показал бы себя слабым истолкователем Ея Голгофского стояния. Если взять в разсуждение одну естественную материнскую любовь: то чего надлежало бы ожидать для Ея сердца, чувства, жизни, от страданий Сына Ея, при виде которых и чуждые били себя в перси, и земля трепетала, и камни, вздыхая, разрывались, и солнце было в обмороке? – Нет, естественная любовь не столько изъясняет, сколько делает непонятным то, каким образом Пресвятая Дева могла «стоять» при кресте, не поражаясь страхом, не предаваясь нетерпеливой скорби, не повергаясь в безжизненное изнеможение. Чем же может быть изъяснено сие высокое мужество и крепость духа? – Не иным чем, как Ея глубокою преданностию судьбам Божиим, Ея верою в Божественную силу Своего Сына, известную Ей более всех, из явных и тайных чудес всей земной жизни Его, Ея познанием Христовых таин, которыя всех ранее Она постигла, и всех совершеннее соблюдала в сердце Своем. Вера, упование паче упования, любовь, не естественная только, но верою возвышенная в духовную и божественную, питали в Ней внутренний животворный «свет», котораго «не объят тма» (Ин. 1:5) и смерть, и ужасы Голгофские, и с которым неколеблющеюся стопою достигла Она в открытый свет и радость Христа воскресшаго.

Прииди, христианская душа, всмотрись прилежно в следы Царицы Небесной: ибо следы Ея суть указание пути к Богу и для тебя, по реченному: «приведутся Царю девы в след Ея» (Пс.44:15).

Не убегай от мысли о страдании Христовом, ни по невниманию, ни по своемудрию, ни по малодушию: ибо нет иного пути ко спасению, как чрез Голгофу и крест.

Приближайся к распятому Господу верою, упованием, любовию; и твердо пред Ним поставляй себя благоговейным размышлением и молитвою. В сем найдешь свет для твоего пути, и силу для твоего шествия.

Если опасность, бедствие, скорбь, непосредственно, или в лице присных, тебя постигающия, колеблют твое мужество, истощают твое терпение! помяни Матерь Господа, стоявшую при кресте Его, и разсматриванием Ея безмерной и безвинной скорби, и непобедимаго мужества и терпения, возбуди себя к мужеству и терпению, в твоих, по сравнению, конечно, малых и, вероятно, не безвинных скорбях, прося в то же время от Нея пособия из талантов благодатной духовной крепости, у Нея преизобильно умноженных верным и благословенным деланием.

Посмотрим еще, как с высоты Голгофы открывается некоторая низшая, но тем не менее достопоследовательная часть пути, которым текла Преблагословенная Мария к вечной славе.

Евангелие повествует, что Спаситель наш, видев при кресте Своем Свою Матерь и возлюбленного ученика Своего Иоанна, «глагола Матери Своей: Жено, се сын Твой. Потом же глагола ученику: се мати твоя» (Ин.19:26–27). В сих изречениях видим любовь Божественного Сына к земной Матери, которую Он хощет не просто утешить в лишении Сына, но как бы возвратить Ей Себя в другом лице, и, чтобы почтить Ея девство, и вместе наградить девство возлюбленного ученика, избирает Девственника Иоанна в нареченного сына Приснодевы. Но мы не догадались бы, что в особенности заключается в оных изречениях Господних, если бы возлюбленный ученик, без сомнения, лучше всех понимающий сердце и мысль своего Учителя, не изъяснил оных, исполнением. Каким исполнением? – «От того часа поят Ю ученик во свояси» (Ин.19:27). Из сего открывается, что усыновление Иоанна Пресвятой Деве призывало его, между прочим, к тому, чтобы обезпечить Ея жилищем и потребностями жизни временной, и что, следственно, собственного в сем обезпечения Она не имела. Должно думать, что Ея любовь и вера к Божественному Сыну побуждала Ее быть всегда, сколь можно, близко к Нему в Его непрерывном странствовании по градам, весям и пустыням: и потому как Он «чужд» был «братии» Своей (Пс.68:9), так и Она; как Он «не имел, где главы подклонити» (Мф.8:20), так и Она.

Так Пресвятая Дева, шествуя во внутренней жизни путем веры и совершенной преданности в волю Божию, в жизни внешней шла путем отрешения от земных привязанностей, от земных благ и удовольствий, путем простоты, нестяжательности, добровольных лишений, приносимых в жертву вере и Богу.

Взирай, христианин, на сии благословенные следы, и будь внимателен, чтобы путь твоей жизни был, по крайней мере, не слишком удален от оных.

«Поят Ю ученик во свояси». Видишь ли? Матерь Царя Небесного не в чертогах, не в великолепии, не среди множества служащих и ждущих мановения; Она пешешествует по стогне, в сопровождении одного рыбаря, чтобы обитать в малом, и то чужом, доме, без славы, без блеска, в тишине, в простоте, чтобы пользоваться только таким успокоением и служением, какое может быть Ей принесено благоговейным усердием бедного и одинокого рыбаря.

Взирай на сие, и учись не высоко ценить богатство, не алкать удовольствий, не гоняться за славою, не прельщаться блеском, любить простоту и тихую посредственность, не презирать нищеты, когда встречаешь ее у других, не страшиться ея, если она тебя посетить хочет, не стыдиться ея, если она уже поселилась с тобою.

Не отнимаем у тебя земных благ, если Провидение дает их тебе; пользуйся ими с благодарностию к Богу, с благотворительностию к ближним, со смирением: но внимай себе и своему сердцу, чтобы оно не прилеплялось к ним, а всячески отрешалось оть них.

Если ты находишься на пути к небу, как и должно быть: то не обременяй себя много добровольно землею, чтобы не пасть в разслаблении на неокончанном пути.

Прекрасный, но и страшный, и, без сомнения, вполне истинный закон судьбы нашей открыл нам Спаситель наш, когда сказал: «идеже есть сокровище ваше, ту и сердце ваше будет» (Лк.12:34). Сокровищем назвал Он то, чем пленяется наша мысль, к чему с превозмогающею силою стремится господствующая в нас склонность. Посему мы сами определяем нашу судьбу; мы носим ее в себе, в господствующей в нас склонности. Если наше сокровище, предмет господствующаго в нас желания, находится и остается на земли, в земных благах, стяжаниях, удовольствиях, славе: то здесь долу останется и наше сердце; а где наше сердце, там наша жизнь, там наш жребий; и потому он не найдется на небе. Изберем же и уготовим себе лучший жребий; расположим себя так, чтобы не на земли было наше сокровище. «Скрывайте себе сокровище на небеси» (Мф.6:20); туда непрестанно переносите ваши мысли, ваши желания, вашу любовь; и будет там ваше сердце, ваша жизнь, ваша радость, ваше блаженство, благодатию и щедротами Отца и Сына и Святаго Духа во веки. Аминь.