Декабрь-студень

Единственный сын сербского царя Душана, Урош, родился в 1337 г.⁷⁶⁶ В 1346 г. он «венчан был королевским венцем, тогда как отец венчался царским венцем».– Никогда Сербия не была так сильна и обширна, как при ц. Душане сильном⁷⁶⁷. Вся Болгария была тогда под властию владетеля Сербии; греческие города Македонии, Эпира и Фессалия также были покорены Душаном. Душан, могущественный властитель, просил руки дочери французского короля для сына; но папа настоял, чтобы дочь короля не изменяла латинского исповедания, а Душан не хотел видеть в семье поклонницу папы. Урош, сын Душана, вступил в брак с дочерью Влада, могущественного князя Валахии. Казалось, империя Душана проживёт века. Но – Душан сам потряс основания своей империи и приготовил печальную судьбу для сына. Он при жизни своей, надеясь на свою силу, дал много силы шести областным правителям своей империи. Напр. Оливер, «великий начальник» сербский и струмский, чеканил монету с своим именем, как независимый властитель. В Кратовском монастыре на картине представлены областные правители Душана (шесть), а внизу читаются слова, как бы от лица Душана: «отсюду большая вина падения царства моего»⁷⁶⁸. Мысль, давно поверенная опытами, но люди не слушают и опыта.– Когда бы южные славяне долгим рядом страданий твёрдо убедились в том, что политические беды их всегда зависели от их раздробленного правления и не кончатся, дотоле, доколе не соединятся они под одно твёрдое правление твёрдого единовластия. Душан, не безвинный в смерти отца своего, умер среди замыслов о славе, на 45 году жизни, в декаб. 1355 г⁷⁶⁹.

По смерти отца Урош принял в своё управление Сербию. Он писался: «Стефан Урош, благоверни царь срьблем и грьком»⁷⁷⁰. На первое время власти ему пришлось иметь дело с претендентом на царский престол. Синиш, дядя его, правитель Фессалии, поднялся с сильным войском, чтобы согнать племянника с престола Сербии: он занял Зету и осадил Скутарь. Но Сербия поднялась за Уроша и Синиш смирился. Явился другой искатель власти. Никифор Ангел, даже с согласия царицы, матери Урошевой, с мечем в руке занял Фессалию, от того, что с ним обручена была сестра царицы. Но греческих интриг не любили в Сербии и Никифор усмирён был⁷⁷¹.

В первые годы правления Урош являлся сколько независимым, столько и деятельным правителем Сербии. В 1357 г. в Сербии был сильный голод⁷⁷². Урош старался ослабить бедствие покупкою хлеба в Дубровнике. В 1357–1358 г. он дал Дубровнику несколько грамот – о торговле, судоустройстве, землях, повинностях⁷⁷³. Особенно замечательно обязательство, взятое с рагузян платить каждый год 1000 перпер иерусалимской церкви арх. Михаила, куда удалились вытесненные из Стона папизмом иноки обители св. Николая⁷⁷⁴. В 1362 г. он смирил рагузян, воевавших с которским наместником его. Им предписано в случае споров представлять дело на суд царя, а не расправляться самим с наместником его; Воислав по его воле выдал грамоту Дубровнику с обещанием – не нарушать условий соляного откупа, а республике сделано внушение исправно платить подать царю⁷⁷⁵. По примеру предков своих построил он себе задушбину – монастырь Рождества Богородицы на Скопле. «От юности предан он был Господу, отечески покоил вдов и сирот, усмирял ссоры и утверждал мир, миловал нищих, защищал обижаемых»⁷⁷⁶.

Между тем росло и зло – своеволие наместников. Каждый из них действовал по личным видам и хотел быть независимым. Умные, христианские патриоты советовали Урошу заменить разбогатевших и зазнавшихся наместников людьми умеренными в желаниях.– Но Урош не имел довольно твёрдости против гордых магнатов.– Он доверился особенно Вулкашину. Вулкашина и Душан отличал доверием более, чем других магнатов. Он и брат его Углеш были великими дворниками Душана⁷⁷⁷. Но страсти наши, если не видят узды себе, даже и помимо нашей воли, даже и помимо сознания, увлекают нас на дорогу порока и злодейств. Так было с Вулкашином.– Сперва он взял себе в управление Босну, чтобы быть ближе к центральному правлению Сербии. Потом объявил себя кралем Боснии, а брат Углеш оказался деспотом Романии⁷⁷⁸. Только правитель Срема, кн. Лазарь с зятем Вулком Бранковичем оставался искренним в отношении к Урошу. Блаж. царь видел это и страдал особенно за ожидаемые беды родины. Вот явился грозный меч на восточных и южных христиан. Султан Мурат овладел Одрипом и перенёс сюда столицу из Бруссы. Орды турецкие ограбили Булгарию⁷⁷⁹. Теперь более, чем когда-либо, нужен был для Сербии Душан. У Вулкашина было столько же страсти к власти, сколько было у Душана; только не было у него ни ума, ни храбрости Душана. Болгарский пришлец, он не имел и любви к стране, которая так много дала ему; он весь предался себялюбивым замыслам; было бы ему хорошо и его семье, думал он, а прочее пусть идёт, как идёт. Он забрал себе власть у доброго Уроша; потом не краснея назначил на содержание его только незначительную провинцию. Чем далее, тем грознее становились опасности для Уроша. Чтобы охранить жизнь свою, Урош удалился на Дунай к кн. Лазарю; с ним он был в родственной связи по Милице, жене Лазаря, происходившей из рода Неманичей.– Удельные правители, которым Урош заявлял о наглостях Вулкашина, дали ему слово в следующем году силою оружия смирить Вулкашина. Вулкашин узнав о том, обратился к сестре своей и матери Уроша с пышными обещаниями – сделать всё для Уроша; он успел столько уверить сестру в своей преданности к Урошу, что та по желанию Вулкашина настоятельно требовала и вызвала сына к себе в Скопле для примирения с Вулкашином.– Вулкашин встретил Уроша с почестями, как царя⁷⁸⁰. Между тем коварный злодей приготовил товарищей задуманного злодейства.– Он позвал Уроша на охоту, на Косово поле.– Утомлённый охотою, Урош сошёл с коня у колодца и нагнулся, чтобы достать воды. В эту минуту Вулкашин ударил его булавою по голове и тот упал мёртвым. В тёмный вечер с наемными товарищами Вулкашин перенёс убитого в монастырский Успенский храм, что вблизи Пестрича. В монастыре, понятно само собою, сказали, что это – неожиданно умерший охотник. Почивший страдалец положен в усыпальнице храма, издавна готовой; печальный храм поныне цел, хотя и запустел.– Блаженный, будучи 31 года, пострадал 2 декабря 1367 г.⁷⁸¹

Вулкашин недолго пользовался плодами тайного злодейства. Хотя силою заставил он признать себя главным властителем Сербии, тогда как даже мать не знала об убийце сына, но скоро потеряно было всё.– Султан Сулейман явился в Сербию с 70 тысячами войска. Необходимость собрала сербов около Вулкашина. На Косовом поле сербы были разбиты; братья Вулкашина, Углеш и Гойко, были убиты; Вулкашина вынес из кровавой сечи конь; но когда злодей лёг отдохнуть, оруженосец, прельщённый богатым нарядом его, отрубил ему голову. Это было в сент. 1370 г. на том же месте, где злодей носился с злодейским замыслом⁷⁸².

Между тем тело праведного страдальца оказалось нетленным и слава его проявлялась в исцелениях. Его с почестию положили в Неродимльском храме. Впоследствии от ужасов магометанского фанатизма перенесено оно было в сремский язакский монастырь⁷⁸³.

Когда турки намеревались захватить Битель, мать Николая, впоследствии Нектария⁷⁸⁴, работая на гумне, забылась кратким сном и видит: Пречистая повелевает ей бежать с мужем и детьми и скрыться где-либо; турки, говорила Пречистая, готовы захватить всю область. Когда удостоившаяся видения объявила о том мужу, не медля нимало вся семья оставила родное место; турки вслед за тем разграбили и опустошили Битель⁷⁸⁵; а благочестивая семья спасла жизнь свою от страшных дикарей.

Родитель Николая был уже в преклонных летах и потому с согласия жены поселился в обители безсребренников, находившейся на горе, соседней с Бителем; он взял с собою и сына Николая. Здесь принял он иночество с именем Пахомия и усердно подвизался для Господа. Местные христиане имели доброе обыкновение уделять часть плодов земных в пользу монастыря безсребренников. Такое приношение бывало каждый год, в день св. Козмы и Дамиана. Однажды, когда весело совершалась благочестивыми память святых, истощился запас виноградного вина.– Пахомий взял порожний сосуд и свечу, чтобы вымыть его. Но неожиданно чувствует, что сосуд полон вина. На это чудо сошлись братия и гости, пробуют вино и оно оказывается ароматическим и приятным на вкус, какого и не бывало. Все прославили Бога и безсребрфнников, награждающих так чудно любовь к ним.

Николай, стремясь к жизни высшей и тревожась посещением мирян, пошёл в Афон. Здесь он просил подвижника Дионисия принять его под своё управление. Когда Дионисий спросил совета на то у старца Филофея, тот, лично незнакомый с Николаем, назвал по имени и его и отца его и с любовию принял его в свои послушники. Вскоре Николай принял иночество с именем Нектария и безусловно предал себя воле старца Филофея. Напрасно дух злобы старался возмутить Нектария против старца; не успев в том, он возбудил злобу в другом послушнике старца против самого Нектария; тот прямо стал говорить Филофею и Дионисию, что если не отошлют Нектария, он убьёт Нектария. Напрасно старцы вразумляли несчастного и просили его усмирить сердце своё;– чтобы дать место гневу, старцы предложили Нектарию удалиться на время от них, пока придёт в себя завистливый брат.

Нектарий перешёл к проту Даниилу. Когда же умер блажен. Филофей, Дионисий, не вынося более дурного нрава послушника, сказал ему: пусть идёт куда хочет, а к себе принял Нектария. Дионисий и Нектарий занимались рукодельем и питая себя уделяли милостыню бедным. Блаж. Дионисий, исполненный дней, скончался.

Огорченный до глубины души разлукою с любимым старцем, Нектарий всею душею обратился к вечности: удвоил молитвы, пост и труды. В последнее время он страдал от жестокой болезни; но – переносил страдание терпеливо. Очищенный подвигами и болезнию, он мирно предал дух свой Богу, 5 декабря 1500 года.

Спустя пять лет после кончины, ученики открыли гроб и благоухание разлилось в воздухе. Мощи положены были в ковчег и на верхней доске ковчега изображен был преподобный.

Отeчecтвoм св. Григория, ктитора афонской обители Григориата, была Сербия. Так говорит предание и так говорится в службе ему. Путешественник Барский в первое своё посещение Афона видел в Григориевой обители много славянских книг, памятник того, что здесь подвизались славяне, хотя потом возобладали обителию греки. На западе монастыря, на четверть часа пути от обители (в версте), поныне известна пещера, в которой подвизался преп. Григорий. Устроенная преподобным обитель посвящена была свят. Николаю. Но она как в давние времена, так и ныне в честь основателя своего называется Григориевою. По актам афонским нахо­дили подпись пр. Григория под актом 1405 г. К сожалению, и акт и описание жизни преподобного куда-то скрылись. По словам греков, как бумаги и книги обители, так и мощи преп. Григория в по­жар 1761 г. унесены были сербскими иноками с Афона. Когда бы это была правда⁷⁸⁶!

Нелегко найти в истории владетельных лиц, чья жизнь была бы так полна превратностями и бедами, как жизнь блаж. деспота сербского Стефана-Бранковича и семьи его⁷⁸⁷.

В 1457 г. турки завладели Сербиею и деспот Георгий Бранкович умер скитальцем в Белграде. Младший сын Лазарь, прогнав старшего и отравив мать, присвоил себе права деспота, но спустя месяц умер. Стефан был средний сын деспота Георгия. Он с юности отличался кротостию, почтителен был к родителям, любил братьев, образован был прекрасно, особенно же знал св. писание. Когда отец для покоя Сербии принужден был отдать дочь султану Мурату, то с сестрою отправился ко двору султана и Стефан.– Тут сильно соблазняли Стефана и роскошною жизнию и поблажками честолюбию и суетности; но Стефан оставался твёрд. Затем придворная зависть успела возбудить политическое подозрение против сыновей деспота. Такие отважные люди, как сыновья деспота,– опасны для турецкой власти, говорили султану.– И султан, давший клятву отцу не касаться ни жизни, ни здоровья детей деспота, велел ослепить их; Стефан отправлен в Каппадокию. По смерти брата Стефан, услыхав, что турки-фанатики сожгли прекрасный Милешевский монастырь и готовятся разорить в конец Сербию, решился возвратить себе наследство. Сербы, удалившиеся с ним в Срем и Банат под защиту Венгрии, провозгласили (1460 г.) Стефана деспотом. Он вступил в супружество с Ангелиною, дочерью албанскаго князя Георгия и внучкою св. страдальца князя Лазаря.

Ему родились два сына и дочь. В Купинове – построен им красивый храм евангелиста Луки. – Он жил довольно покойно. Но туркам это очень не нравилось: они опасались силы деспота. Нанятые слуги сербы схватили его и в оковах отправили в Далматию. Освободясь от уз, он возвращался опять в Сербию, но с скорбию увидел, что стольный город предков его Смедерево – в крепких руках магометанских, а соотчичи его пали духом, с фанатиками же турками невозможно вступать ни в какие договоры. Последний боснийский бан сдался туркам на слово клятвы не лишать его жизни, но фанатик шейх собственноручно умертвил его;-нет, говорил, никакой нужды соблюдать слово, данное христианину⁷⁸⁸. Потому Стефан удалился в Скендерию. Но турки не давали ему покоя и в Албании; они и там искали его смерти, домогаясь истребить фамилию деспотов Бранковичей. Он вынужден был бежать с супругою и детьми в Италию⁷⁸⁹. Печальный скиталец, чувствуя близость кончины своей, окт. 1, 1476 г., писал к рагузянам, с которыми в особенном союзе были предки его: «вижу, что близок конец мой.– Не скорблю о смерти моей, но болею о моей Ангелине и детях моих Георгие, Марие и Иоанне... Поручаю вам пред Богом, пред Пречистою и святыми мою Ангелину и детей моих; что вы для них сделаете, то Бог для вас сотворит. Не оставьте их, – окажите любовь к ним, какую имели вы к предкам нашим... Завещания не о чем писать мне,– не оставляю Ангелине и детям моим ни серебра, ни золота, ни населенных имений... Препоручаю их вашему господству»⁷⁹⁰.– Деспот скончался вдали от отчизны.

Спустя 8 лет после смерти блаж. Стефана добрая Ангелина перенесла нетленные останки супруга в Купиново, что близ Срема⁷⁹¹. Вук Бранкович, племянник Ангелины, управлял тогда Сербиею и распространял ужас и смерть в войске Магомета, когда то нападало на него. Ангелина и сыновья её по уважению к фамилии деспотов Бранковичей пользовались почётом соплеменников. По смерти Вука Бранковича был владетельным деспотом Георгий; но скоро передал своё право брату Иоанну, а сам принял монашество с именем Максима и был архиепископом. Иоанн, женатый на дочери Стефана Якшича и племяннице храброго Димитрия Якшича, вступил в права деспота. Якшичи храбро бились с турками за свободу сербов. Деспот занимался делами внутреннего правления и жил подвижнически. В 1496 г. «самодержавний господин земле сербскые Иоанн деспот» грамотою подарил несколько земель монастырю Крушедолу, в том числе Купиново, где лежали мощи отца его⁷⁹². От частых нападений варваров деспот переселился дальше от границ, в местечко Беркасово; здесь он пожил недолго и христиански скончался в 1503 г., оставив одну дочь⁷⁹³.

Добрая Ангелина продолжала благодетельствовать бедным и инокам, хотя и сама жила почти бедною. Вот, что писала она к вел. князю России Василию с старцем Евгением: «смиренная монахиня Ангелина кланяется до земли твоей милости. Она молит Господа и пречистую Его Матерь и святаго деспота Иоанна, сына своего, да даруется тебе долголетнее здравие, спасение и победа над врагами, на радость христианам и на утешение прочное, а после долгой жизни – вечное царствование со Христом, где радость неизъяснимая и свет немерцающий. Милость твоя конечно слышала о сыне моем, деспоте Иоанне, как он перешел к Богу. По преставлении его все имение, какое мы имели, взяли венгры; теперь мы ничего не имеем, кроме надежды на Бога и на твое милосердие. Потому послали мы к тебе старца своего, священноинока Евгения, с некоторыми речами и ты благоволи внять ему и доверять. С ним послала я твоей милости броню сына моего деспота Иоанна. Еще слово, государь! откупила я за сто золотых место и хочу соорудить церковь во имя св. Иоанна Златоустаго. Потому кланяюсь тебе и прошу, пожалуй нам твою милостыню, чтобы соорудить ту церковь, да будет она твоею ктиториею в вечное поминовение. В той церкви хочу положить мужа моего, св. деспота Стефана и св. Иоанна сына моего. Всеблагий Бог да дарует тебе здравие». Другою грамотою просила она вел. князя тогда же за афонский Пантелеймонов монастырь⁷⁹⁴. Чудная жена! «За святость жизни народ поныне называет ее материею Ангелиною»,– говорит сербский историк и другой пишет, что она была украшена всякими добродетелями⁷⁹⁵. Третий говорит: «по смерти мужа своего создала церковь близ Крушедола и постриглася в иночество, собрала и сестрей к себе, живила богоугодно и Богу дух предала и близ мужа своего погребена бысть»⁷⁹⁶.

Описатель мученичества св. Георгия († 1515 г.) сообщает такое известие: «вот и в наши дни творит Бог свое. Когда я грешный пришел в себя, слышал по житию о деспоте Стефане: умер он и погребен, оставив супругу и двух детей, а спустя 8 лет проявился знамениями и чудесами; откопав гроб, нашли его целым и невредимым, как был погребен и еще благоухание исходит от тела его; положенный в раке остается поныне. Потом сын его Иоанн владел сремскою землею; он также умер и погребен, оставив жену и одну дочь; спустя три года он также проявился, как и отец, и также чтится»⁷⁹⁷. Мощи праведного деспота Иоанна и праведных родителей его Стефана и Ангелины покоились в монастыре Крушедоле, на Фрушской горе; но изуверы и им не дали покоя⁷⁹⁸.

Блаж. Даниил был муж высокий по уму и просвещению, по строгой жизни и по любви к отчизне⁷⁹⁹.

Сын богатых родителей и остававшийся единственным у них по смерти братьев, он был любимым сыном их; по любви не хотели они изнурять его учением, но он сам упросил их поручить его хорошему учителю и скоро оказался даровитым и лучшим учеником. По окончании учения он принят был на службу при дворе кор. Милютина⁸⁰⁰. Король полюбил его и отличал своим вниманием; но почести не увлекали за собою сердца его. Раз сопровождая короля, посещавшаго Сопочанский монастырь, беседовал он в обители с старцем иноком о душевном спасении и вслед за тем скрылся в Кончульскую обитель, где и принял иночество. Евстафий архиепископ (1286–1304 г.), узнав о его иноческой жизни, по совещании с королём посвятил его в иеромонаха и потом в игумена афонской Хиландарской обители. Тут он проводил время в посте, молитве и подвигах. Так прошло довольно времени. И вот поднялась на Афон буря: изгнанные из Палестины крестоносцы и поселенные из милости в Романии начали буйствовать, как достойные ученики папы; к разным мерзостям своим присоединили они и то, что вздумали и совсем поселиться на Афоне, чтобы жить на счёт монастырей афонских. Они грабили монастыри, не щадя никакой святыни. Халандарь был осажден.

Так как от злодейств крестоносцев сбежались в монастырь и слуги его, то скоро оказался недостаток в содержании; многие из братии, спасаясь от голода, попались в плен и лишены жизни. Крестоносцы ломились в обитель вооруженною рукою, но были отражены. Хиландарский игумен поступал не по мыслям гуманного социализма. Почему бы не отдать всего этим людям, т.е. тем, которые не хотели принять на себя никакого труда, а желали жить на счёт других да ещё делать мерзости? Но видно, социализм, проповедуемый ныне,– вовсе не новизна, а давно известный грех, строго преследуемый зрелым умом. О. Даниил, сделав распоряжение об имуществе и защите обители, явился к кор. Милютину. Король удерживал его при себе, до окончания осады; но он, получив пособия, поспешил к несчастной обители и с трудом пробрался в неё; он купил корабль пшеницы и нанял несколько воинов для охранения обители. Три года и три месяца св. гора была в осаде, пока Милютин не разогнал бродяг франков⁸⁰¹.

По окончании осады, Даниил перешёл в Карею. Когда поднялись неудовольствия между королями братьями – Драгутиным и Милютиным, Даниил, посвящённый в епископа баньского⁸⁰², был посредником-миротворцем между братьями и отклонив войну убедил Драгутина отказаться навсегда от предпрятий, оскорбительных для чувств христианских⁸⁰³. Совершив христианское дело, Даниил возвратился в любимое карейское уединение. Потом он же по просьбе страдальца королевича Стефана принимал живое участие в примирении отца с сыном⁸⁰⁴. После того Даниил собрался было отправиться в Иерусалим; но король, призвав его к себе, назначил ему покойное пребывание в патриаршей обители. По избрании блаж. Никодима в архиепископа предоставлена была Даниилу холмская кафедра⁸⁰⁵. Он был свидетелем смерти кор. Милютина. Новый король Стефан любил его ещё более, чем отец, так как живо чувствовал признательность за участие его в избавлении из заточения. Когда двоюродный брат короля Владислав склонил болгарского князя в свою пользу и против короля, в совете вельможей Стефана положили: дело посредника успешнее других может совершить холмский епископ Даниил и – блаж. Даниил счастливо исполнил поручение в Константинополе и у болгарского князя⁸⁰⁶.– Не взирая на почести и знаки любви, которыми осыпал бл. король Даниила, Даниил снова удалился в афонское уединение.

По смерти блаж. Никодима сербский собор (в 1325 г.) избрал Даниила в архиепископа⁸⁰⁷. В этом звани Даниил ревностно заботился о обращении к православию богомилов, живших около Прилепа⁸⁰⁸, равно как с успехом отражал нападения папы⁸⁰⁹.– Во время войны болгарской (1330 г.) он оставался при короле для советов⁸¹⁰. Сербия одолжена была ему построением многих храмов и разведением виноградников⁸¹¹. Он венчал на королевство Душана, хотя и с скорбию за его отношения к отцу⁸¹². Блаж. Даниил, при любви к Господу, любил просвещение и отчизну свою⁸¹³. Он собирал сведения о прошлом Сербии и написал Родослов, где в первой части красноречиво описал дела сербских властителей, а во второй – жизнь сербских первосвятителей⁸¹⁴. Блаженно почил 19 дек. 1338 г.⁸¹⁵ Сербская церковь поёт ему: «чудо явився извещения (по повествованию), делами добродетелей Божиих возсиял еси, монашествующих лики упасл еси, архиерейская седалища утвердил еси, еретическаго нападения не усумнився, церковию Христовою управляя, преподобне отче Данииле, премудре: уснул еси яко спя, тело же твое цело и нетленно соблюдено бысть и подает цельбы болящим от различных недугов и демоны прогоняет. Сего ради молим тя, моли спастися душам нашим»⁸¹⁶.

Преподобный отец Николай, так говорит древнее славянское сказание⁸¹⁷, был сперва воином и начальником воинов. Когда имп. Никифор открыл войну с болгарами, Николай также отправился «с своими воинами».-Выражение сказания: «изыде и ть с воими», само указывает на то, что Николай был начальником особого, не греческого, войска. Поскольку же сказание писано славянином, на греческом же оно вовсе неизвестно, а славянину естественно говорить о славянине, то ясно, что блаженный Николай был славянин и начальник славянских дружин⁸¹⁸. Для империи это было естественно: она обыкновенно нанимала для войны славянские дружины⁸¹⁹; тем более при Никифоре, когда делали усиленный набор войска; без славянских вольных дружин не могли обойтись.– Так блаж. Николай отправился в поход с славянскими дружинами.

Во время похода остановился он на ночь в гостиннице. Повечеряв с гостинником, лёг он спать. В глубокую ночь тихо подходит к его постели дочь гостинника и разбудив его, увлекаемая похотью, вызывает его на блуд.– Перестань, девушка, не оскверняй девства твоего,– говорил ей воевода. Устыдившись отошла она от него; но потом спустя немного времени опять подходит к нему с прежним грешным желанием.– Он опять отослал её от себя. И в третий раз приходит она, распаленная похотью.-Несчастная!– говорит ей воевода,– как не понимаешь ты, что, погубляя девство твоё, становишься ты предметом смеха и презрения людей и губишь душу твою? Потом, не видишь ли ты, что я иду на сражение? Как же оскверню я тело моё, когда пред глазами смерть? Девушка ушла со стыдом. Когда настал день, воевода встав помолился Господу и отправился в путь свой. В следующую ночь во сне видит он себя в каком-то светлом месте и близ себя сильного мужа, с правою ногою лежащею на левой.– Видишь ли войска, одни против других?– спрашивает неизвестный.– Да, господин, вижу, греки берут верх над болгарами.-Смотри же сюда,– говорил неизвестный, и положил левую ногу на правую. Праведный воевода видит,– болгары поправились и нещадно крошат греков. Когда кончилось сражение, неизвестный говорит:- смотри пристально на лежащие трупы. Тот смотрит и видит всё поле, покрытое трупами; только одно место не занято никем. Тогда Сильный говорит ему: «как ты думаешь об этом?» – Не понимаю, что это значит,– сказал воевода. «Пустое это место,– продолжал тот,– готово было для тебя. Но за то, что в прошлую ночь победил ты три раза поднимавшуюся против тебя похоть скверную, ты избавлен от смерти. Затем ты послужишь мне».– Праведный Николай, услышав это, пришёл в ужас и, вскочив с постели, стал молиться.

Война шла точно так, как видел во сне праведник. Июля 20, 811 г. император вступил в Болгарию и быстро брал города болгарские; взят был даже дворец князя Грубоша и Никифор велел положить печати свои на дорогие вещи князя, считая их своею собственностию. Вой­скам приказано было беспощадно предавать смерти всех: старцев, детей, жен. Грубош, не приготовленный к войне, и раз и два просил мира. Император хотел раздавить Болгарию. Армия его расположилась на долине, окружённой горами.– Грубош приказал быстро занять все ущелья гор и загородить выходы крепкими засеками. В двое суток выполнена была воля его. Июля 25 болгары зажгли леса на горах и ночью спустились на равнину густою массою. Грекам не было спасения ниоткуда. Войско было истреблено, все военные начальники пали, император также убит; сыну его удалось спастись от общего истребления, но весь израненный он прожил только год; обозы, оружие, государственная казна, сокровища императора стали собственностию болгаров⁸²⁰.

Праведный Николай, увидев выполнение видения своего, возблагодарил Господа за своё спасение. Прямо с поля сражения, в слезах о павших воинах своих, отправился он в монастырь. Приняв схиму, служил он Господу усердно несколько лет. Успехи его в духовной жизни были таковы, что он был одним из прозорливых и великих отцов.