§ 131. Толкования Свящ. Писания. Общие свойства толкования.

Св. Григорий пишет, что Ефрем «писал толкование, начав с сотворения мира до последней благодатной книги». Ныне известны толкования св. Ефрема на Пятикнижие, кн. Навина, Судей, Царств, Паралипоменон, Иова, 4-х великих пророков, Осии, Иоиля, Амоса, Авдия, Михея, Захарии и Малахии³⁹⁰ и армянский перевод (5-го века) толкований его на Послания ап. Павла и на согласие евангелистов. О последнем труде сирские писатели говорят, что св. Ефрем изъяснил Евангелие, следуя четвероевангелию Татиана, начав толкование со слов: «в начале бе Слово»³⁹¹. Кроме того, св. Ефрем писал объяснения на частные изречения Писания на и на отдельные части книг. Таковы его 12 слов о рае с объяснением 2 и 3 глав Бытия³⁹² и многие другие слова³⁹³.

Толкования прп. Ефрема бесспорно составляют драгоценность редкую. Обладая средствами, доступными для других древних толкователей Свящ. Писания, св. Ефрем, как истолкователь Писания имел много таких достоинств, которых недоставало другим и которые потому составляют особенное преимущество его.

Прежде всего надобно сказать, что он знал еврейский язык – знание слишком важное для толкователя Ветхого Завета³⁹⁴. Еврейский язык тем более был для него доступен, что отечественный его, язык сирский, очень сроден с еврейским. Это сходство часто служило ему пособием при определении смысла слов и выражений Писания, также как с успехом пользовался и знанием еврейского³⁹⁵.

Много помогало прп. Ефрему при объяснении Ветхого Завета то, что он хорошо знал Восток. Дух Востока был для него родной; некоторые места, где происходили великие события Ветхого Завета, были отечественными, другие известны по близости к Эдессе. Опыт современный представлял ему много объяснений на то, чтó происходило в далеком прошедшем. Путешествие по Месопотамии и Египту обогатили его понятиями о жизни и обыкновениях народов, описываемых в Ветхом Завете. На Востоке предания, как известно, сохраняются из рода в род. К тому же много евреев жило тогда в Месопотамии. Таким образом естественно, что он в своих толкованиях сообщает проходные объяснения на основании известной ему археологи восточной. Объясняя завет Авраама с Иеговою (Быт. 15:9) говорит: «Изъяснение на сие место надобно искать в обычаях халдеев. У них был обычай, чтобы клянущиеся проходили среди рассеченных трупов животных, и каждый притом произносит установленные слова: не дай Бог, чтобы со мною то же случилось. Поскольку же Авраам по происхождению был халдей: Бог и благоволил заключить с ним завет сообразно с его отечественным обычаем». Точно также объясняет он слова: Слетеша же птицы на телеса растесаная их³⁹⁶. Также объясняет ужас Авраама при закате солнца³⁹⁷, и действия жрецов вааловых³⁹⁸. Объясняя заповедь: Сынове есть Вышняго, да не нарезуетеся (Втор. 14:1), он пишет: «Язычники обыкновенно делали это посредством накалывания, употребляя при том известные вещества, от которых начертанные на коже изображения оставались неизгладимыми. Этот обычай евреи заняли у египтян, которые таким образом делали на коже своей изображения своих богов»³⁹⁹.

К сему присовокуплялось еще то, что прп. Ефрем, владея вообще обширными познаниями⁴⁰⁰, близко знаком был с современными учеными иудеями⁴⁰¹ и с иудейскими писателями. Он не редко говорит о толковниках⁴⁰², о писателях⁴⁰³, о мнении некоторых⁴⁰⁴, которых иногда порицает, а иногда одобряет своим согласием⁴⁰⁵. Тех, которые приступают к толкованию Писания без ученого приготовления, прп. Ефрем строго осуждает⁴⁰⁶.

При всех этих пособиях прп. Ефрему не трудно было передавать верные объяснения на Ветхий Завет.

Направление, какому следовал прп. Ефрем при объяснении Ветхого Завета, весьма верно изображает св. Григорий Нисский: «Ефрем объяснял Писание, говорит он, буквально (ἀκριβώς προς λεξιν), но не оставлял без объяснения и глубин созерцания (Τα βαθη των κεκρυμμενων εις ταμβανες αγων θεορηματων).

Строго осуждая слепых приверженцев буквы Писания, он также осуждает излишнюю наклонность к аллегорическому толкованию Писания, «Не верь, говорит он, будто надобно искать аллегорий в делах шести дней. Нельзя думать, что созданное, по повествованию, в определенные продолжения шести дней, создано мгновенно, и не надобно думать, что все это только названия без вещи, или не означает тех вещей, которые собственно обозначаются словами»⁴⁰⁷. Во всяком случае и прежде всего объясняет он буквальное значение слов Писания, и потом уже, где считает нужным, открывает таинственное значение. Он строго отличает собственный смысл от несобственного и таинственного, называя первый смыслом близким⁴⁰⁸, буквальным⁴⁰⁹, собственною мыслью⁴¹⁰, смыслом церковным⁴¹¹, а другой смысл – смыслом иносказательным, духовным⁴¹², смыслом высшего разумения⁴¹³. Нигде прообразовательно-пророческое объяснение не стирается у него до уничтожения смысла исторического. Между пророчествами о Христе он ясно отличал два рода пророчеств: одни такие, которые ни к кому другому не относятся, кроме лица Иисуса Христа; другие такие, которые, относясь к известному лицу или событию Ветхого Завета, достигают полноты своего осуществления в новозаветной истории. Так исполнение пророчества Исаии 35:4–7 указывает он и в истории Ветхого Завета: но в собственном и истинном смысле, говорит он, слова сии должно относить к Господу.... Он и слепым открывал зрение, и немым разрешал язык, и глухим возвращал слух⁴¹⁴.

Таким образом толкования ученика и учителя, прп. Ефрема и св. Иакова Низибийского, по направлению своему совершенно одинаковы. У того и другого – точное внимание к собственному смыслу Писания; у того и другого светлый взгляд на священную древность.

Впрочем св. Ефрем иногда оставляет без объяснения целые стихи, а иногда и главы.