Глава четвертая. О переходе человека в благодатное состояние

Несмотря на повреждение и немощь естественного человека, ... и пр. по Ави. стр. 39 (изд. 2–е, 1825, стр. 37).

Благодать преизобилующая там, где умножается грех не оставляет ... и пр. по Ави. стр. 40, 41 (изд. 2–е, 1825, стр. 38–40) ..., а иные навсегда остаются в грехах своих.

Действующая причина производящая духовную перемену, по которой человек из ветхого и растленного по естеству преобразуется во всем существе в нового, по образу Божию созидаемого человека, есть сам Бог. Бог как единый в существе, единым действием совершает все спасение человеческое (Флп. 1:16; 2:13), (2Кор. 3:5), (1Сол. 5:23); а как триединый, по различию Божественных лиц, различно действующий в строительстве спасения, производит оное в раздельных действиях (Еф.3:14,16–17), (2Кор. 13:13), (Ин. 5:17). Отселе каждое Божественное Лице преставляется в писании особенною причиною особенных действий.

Бог Отец, давший Единородного Сына для спасения всех (Рим. 8:32), и всех в нем призывающий в Царство свое (Кол. 1:12), (1Сол. 2:12; 5:24), (1Пет. 2:9), (2Пет. 1:3), (2Тим. 1:9), представляется первоначальным подателем и Богом всякие благодати (Рим. 1:7), (1Кор. 1:3), (Еф.1:2), (1Пет. 5:20). Бог всякие благодати призвавый вас в вечную свою славу о Христе Иисусе и первым делателем благодатной жизни. А́з е́смь лоза́ и́стинная, и Оте́ц мо́й дѣ́латель е́сть (Ин. 15:1–2), (1Сол. 5:23).

Бог Сын Спаситель человеков (1Тим. 4:10), (2Тим. 1:10), (Тит. 1:3; 2:10), (Гал. 3:13), (Откр. 5:9). Искупивший всех своею смертию (Евр. 9:12), (2Пет. 2:1), и приведший в любовь и благоволение к Отцу своему (Рим. 5:2), (1Пет. 3:18), представляется не только начальником веры и совершителем спасения (Евр. 12:2), от исполнения коего прияли всю благодать возблагодарить (Рим. 5:2), и верою в коего совершается и самое приведение во благодать (Ин. 1:17); но и внутренним делателем, без которого не возможно произвести никакого духовного плода: без Мене́ не мо́жете твори́ти ничесо́же (Ин. 15:5), и главою сообщающею жизнь все членам нравственного тела (1Кор. 1:30), (Евр. 11:11). Из него́же все́ тѣ́ло, составля́емо и счинева́емо прили́чне вся́цем осяза́нием подая́ния, по дѣ́йству в мѣ́ре еди́ные коея́ждо ча́сти, возраще́ние тѣ́ла твори́т в созда́ние самаго́ себе́ любовию. (Еф. 4:16) , (Гал. 2:20). Но особенною действующею причиною духовной перемены представляется Бог дух Св. Сообразно последовательному действию Бож. мир в строительстве спасения человеческого, по коему Бог Отец полагает основание спасению нашему, соделывает Бог Сын оное, Бог Дух Св. совершает, – Дух Св. представляется внутренним производителем благодатного дела Христова: то́й вы́ научи́т всему́, и воспомяне́т ва́м вся́ (Ин. 14:26), наста́вит вы́ на вся́ку и́стину и гряду́щая возвести́т ва́м (Ин. 16:13), и совершителем спасения нашего: Ду́х спосо́бствует на́м в не́мощех на́ших, хода́тайствует о на́с воздыха́нии неизглаго́ланными (Рим. 8:26), представляется раздаятелем и источником всех духовных дарований (1Кор. 12:8, 11), с коими вместе и сам он обильно изливаясь в сердца благодатствуемых (Тит. 3:6), в залог (2Кор. 1:21–22) и запечатление духовной жизни (Еф. 4:30), обитает в отраждаемых (1Кор. 3:6), (Рим. 8:9, 11) и направляет их на всякую истину (Рим. 8:14), (Ин. 16:19. 25), подкрепляет (Рим. 8:26), и все духовные плоды производит в них (Гал. 5:18, 22).

А посему в особенности называется Духом благодати (Евр. 10:29).

Действие, которым Три ипостасный Бог производит духовную перемену в естественном человеке вообще называется благодатию. Благодать Божия будучи рассматриваемая в общем смысле, как действие Божие, есть благое Божие даяние (Пс. 63:12), Господь дает благодать, действие Божие, а как свойство Божие, есть благодать, и великодаровитость Божия (1Пет. 5:10; 4:10) видимая во всех дарах (Иак. 1:17), и благах (Пс. 103:23), будучи же рассматриваема в особенном смысле Св. писания, как действие Божие, есть благодеяние, туне, без всякой нашей заслуги от Бога нам даемое (2Тим. 3:5), (Еф. 2:6), а как внутреннее свойство Божие есть бесконечное Божие милосердие, по которому Бог Отец, для спасения падшего рода человеческого, давшего единородного Сына своего (Ин. 3:16), (Рим. 8:32) в Нем, как в всеобщем искупителе всех человеков восприял в свое благоволение и любовь (Еф. 1:5; 2:4) ради бесконечных заслуг Его туне всех оправдает (Еф. 2:7–8), (Рим. 3:24) всеми небесными благословениями умудряет (Еф. 1:3–4), (1Кор. 1:4), (2Тим. 1:9) и для усвоения оных приличные средства устраивает (Рим. 2:4), (Иез. 18:32, 37), (1Тим. 2:4); в сем отношении благодать составляет первое начало и основание нашего спасения, так как оное единственно по благоизволению Божию без всякого нашего участия вне нас устраивается.

Будучи же рассматриваемая в самом приложении средств спасения и деятельной жизни, и в самом усвоении духовных благодеяний приобретенных И. Христом, Благодать означает особенное действие силы Божией, коим совершается обращение человека из греховного состояния, порождается в нем новая жизнь (Гал. 2:20), даруются духовные силы (Гал. 3:5) и всякий духовный успех и совершенство (1Кор. 15:10). Почему благодать и называется иначе силою Божию (Еф. 1:19; 3:16, 20) и действием силы христовой (Кол. 1:29). Сею–то благодатию своею или благодатным действием, совокупным и вместе раздельным, но всегда премудро располагаемым, приспособляемым к различному состоянию обращаемых и к различной степени преспеяния их на пути обращения. Три ипостасный Бог, – 1.) в состоянии предшествующем обращению: различно толцет в заключенные сердца необращенных, зовет их к себе (Откр. 3:20), (Гал. 4:6), (Притч. 1:24–31) и влечет: никто́же мо́жет приити́ ко мнѣ́, а́ще не Оте́ц посла́вый мя́ привлече́т его́ (Ин. 6:44). 2.) при обращении: озаряя греховную тьму, отверзает сердца для духовного разумения (Деян. 16:14) и начинает в них благодатное дело свое (Флп. 1:6).

3.) По обращении: предавшихся благодатному действию, духовно запечатлевает: Известву́яй же на́с с ва́ми во Христа́ и пома́завый на́с, Бо́г, и́же и запечатлѣ́ на́с, и даде́ обруче́ние Ду́ха в сердца́ на́ша (2Кор. 1:21–22), (1Ин. 2:27); научает: наказу́ющи на́с, да отве́ргшеся нече́стия и мирски́х по́хотей, целому́дренно и пра́ведно и благочестно поживе́м в ны́нешнем вѣ́це (Тит. 2:12–13); просвещает: Да Бо́г Го́спода на́шего Иису́са Христа́, Оте́ц сла́вы, да́ст ва́м Ду́ха прему́дрости и открове́ния, в позна́ние его́,просвеще́нна очеса́ се́рдца ва́шего, я́ко увѣ́дети ва́м, ко́е е́сть упова́ние зва́ния /вашего/ его́, и ко́е бога́тство сла́вы достоя́ния его́ во Святы́х (Еф. 1:17–18).

При дальнейшем преспеянии в духовной жизни очищает: вся́ку творя́щую пло́д, отреби́т ю́, да мно́жайший пло́д принесе́т (Ин. 15:2), подкрепляет в немощах: Ду́х спосо́бствует на́м в не́мощех на́ших (Рим. 8:26, 33), освящает: Са́м Бо́г ми́ра да освяти́т ва́с всесоверше́нных во все́м (1Сол.5:23), (Ин. 17:17); и наконец до того совершенствует (Флм. 1:6) что живет в отрожденных: Или́ не вѣ́сте, я́ко телеса́ ва́ша хра́м живу́щого в ва́с свята́го Ду́ха су́ть (1Кор. 6:19), производит всякое хотение и действие (Флп. 2:15), (Еф. 3:20) и приводит их с собою в благодатное единение: А́з сла́ву, ю́же да́л еси́ мнѣ́, да́х и́м: да бу́дут еди́но, я́коже мы́ еди́но есма́ (Ин. 17:22) и прилепля́яйся Го́сподеви еди́н ду́х е́сть с Го́сподем (1Кор. 6:17).

Образ действия, коим благодать Божия производит в человеке спасительную перемену, называется обращением.

Как никто сам по себе из греховного состояния обратиться к Богу не может: наказа́л мя́ еси́, Го́споди, и наказа́хся обрати́ мя, и обращу́ся (Иер. 31:18), обрати́ ны, Го́споди, к тебѣ́, и обрати́мся, и возобнови́ дни́ на́шя я́коже пре́жде (Плч. 5:21), а при ненарушимости свободы человеческой, никто принужденно и против воли обращен быт не может: Иерусали́ме!.. (Мф. 23:37), то ясно, что действие Божией благодати в обращении грешника не есть общее действие Божиего промысла, по которому все мы живе́м и дви́жемся и есмы́ (Деян. 17:28), или не заключается токмо в общем понятии о Божием везде–присутствии и вседействии, по коему Бог содержит: (Евр. 1:3) и направляет: (Кол. 1:17). Оно есть особенное сверхъестественное Божие действие, или непосредственное и необычайное, которым вдруг производится в человеке благодатная перемена как видим в обращении Апостола Павла (Флп. 2:15), (Еф. 3:20), и внеза́пу облиста́ его́ свѣ́т от небесе́: и па́д на зе́млю, слы́ша гла́с глаго́лющь ему́: Са́вле! Са́вле! что́ мя го́ниши? Трепе́щя же и ужаса́яся глаго́ла: что́ мя хо́щеши твори́ти (Деян. 9:3–4, 6), и уверовавших чрез Апостола Петра в день пятдесятницы: слы́шавше же умили́шася се́рдцем и рѣ́ша к Петру́ и про́чым Апо́столом: что́ сотвори́м, му́жие бра́тие (Деян. 2:37), или посредственное, которым в порядке благодатных средств т.е. чрез таинственное отрождение водою и духом (Ин. 3:5) и чрез деятельное обращение от тьмы в свет, и от греховной жизни к Богу (Деян. 26:18), (1Тим. 3:4–7), (Еф. 4:16), (Рим. 8:16, 27) постепенно и мало по малу производится спасительная перемена, и которая не смотря на то, что само в себе тайно и сокровенно, при различных обстоятельствах жизни, в обуздании порочных стремлений, в отклонении от сильных и опасных искушений, в могущественном направлении ума и сердца к добру и в других необычных переменах, которые из собственного состояния человека, кроме высшего действия, изъяснит не можно. Посему обращение в общем порядке благодатных средств рассматриваемое, есть такая сверхъестественная перемена, в которой действием Божественной благодати чрез постепенное просвещение ума и очищения сердца, преодолевается в человеке греховное противление: /исторгается каменное сердце от плоти его и дается сердце плотяно (Иез. 11:19; 36:28) / и человек в порядке благодатных средств последуя Божиему призыванию чрез постепенное исправление греховной жизни, преобразуется по духовному состоянию в нового благодатного человека (Кол. 3:10).

Вся сия спасительная премена производится без нарушения свободы человека, единственно Божественною силою. Производит без нарушения свободы человека, сие несомненно потому, что с свободою человека, составляющею не отъемлемое, существенное свойство всех разумных существ, принужденное действие несовместно: (Сир. 15:14, 17). Без свободного согласия как человеку ничего дано и вменено, так и человеком ничто усвоено быть не может: Иерусали́ме, Иерусали́ме, коль кра́ты восхотѣ́х собра́ти ча́да твоя́ ... и не восхотѣ́сте (Мф. 23:37), разшири́ уста́ твоя́, и испо́лню я́. И не послу́шаша лю́дие мои́ гла́са моего́, и Изра́иль не вня́т ми́ (Пс. 80:11–12), (Деян. 13:46), производится же единственно силою Божиею, сие видно из того, что не человек избирает Бога, а Бог избирает человека. Не вы́ мене́ избра́сте, но а́з избра́х ва́с, и положи́х ва́с, да вы́ и́дете и пло́д принесе́те, и пло́д ва́ш пребу́дет, да, его́же а́ще про́сите от Отца́ во и́мя мое́, да́ст ва́м (Ин. 15:16); что и благодатный мир, так же как мир естественный в своем бытии и в своем продолжении есть совершенно творение Божие: Того́ се́ вы́ творе́ние, созда́ние во Христѣ́ Иису́се на дела́ блага́я, я́же пре́жде угото́ва Бо́г, да в ни́х хо́дим (Еф. 2:10), (2Кор. 4:6), что мы сами по себе не способны помыслить что–либо доброе, я́ко от себе́, но дово́льство на́ше от Бо́га (2Кор. 3:5) и что Бог действует в человеке и е́же хотѣ́ти и е́же дѣ́яти о благоволе́нии (Флп. 2:13).

Хотя все пути и средства, употребляемые Богом к обращению грешника, по многообразности и сокровенности их неисповедимы. О, глубина́ бога́тства и прему́дрости и ра́зума Бо́жия! я́ко неиспы́тани су́дове Его́, и неизслѣ́довани путие́ Его́. (Рим. 11:33). Ибо как или когда открывается в ком действие благодати, сего никто и сам о себе знать не может: ибо ду́х, идѣ́же хо́щет, ды́шет (Ин. 3:8), и царствие Божие не приходит со усмотре́нием (Лк. 17:20), но та́ко е́сть ца́рствие Бо́жие, я́коже человѣ́к вмета́ет сѣ́мя в зе́млю: спи́т, и востае́т но́щию и дні́ю: и сѣ́мя прозяба́ет и расте́т, я́коже не вѣ́сть о́н (Мк. 4:26–27), впрочем как от первой доброй мысли, до решительного намерения и начинается и продолжается и совершается в человеке Божию силою⁴. Отселе Божия благодать разделяется на предшествующую, или приуготовляющую, на начинающую или обращающую, на действующую или совершающую.

Благодать предваряющая есть такое действие Св. Духа, которым производится в человеке первое заботливое помышление о спасительных истинах Евангелия, или желание оставить греховную жизнь, и начать лучшую, сообразную с учением и желанию Христовою. Первое бывает над обращающимися из тьмы неверия к свету Евангельскому; последнее над обращающимися из жизни плотской и рассеянной к жизни по Боге.

Сие действие предуготовляющей благодати Спаситель ясно показал двумя притчами, – притчею о человеке, оставляющему 99 овец и ищущим одну погибшую (Лк. 15:4–5), и притчею о жене со светильником в руках метущей храмину и ищущей потерянную драхму (Лк. 15:8); в обеих притчах, как искание заблудшей овцы, предполагающее со стороны ищущего заботливое обхождение по горам и пустыням; так и метение храмины со светильником для отыскания в темноте и прахе потерянной драхмы, ясно показует действие предваряющей благодати, которая различными предуготовительными действиями возбуждает человека от греховного сна, движет сердце его, отверзает умные очи и производит в нем заботу о перемене греховной жизни.

Таковые предуготовительные действия благодати Божией слово Божие представляет нам в многоразличных видах, когда изображает различные Божественные увещания (Иер. 3:7, 12–14), жалобы (Суд. 4:1), обличения (Исх. 5:1–2), и другие угрозы (Исх. 5:5–6); казни, произносимые на грешников (Агг. 2:18). В сих подобных изображениях и действиях оно ясно показывает благопопечительность Божию о обращении грешников; именно: показывает что Бог всеми мерами своего долготерпения, и милостью и судом, препираясь (Иер. 2:5), (Исх. 3:5) с непокорными и ожесточенными человеками непрестанно зовет непослушных, простирает словеса к невнимательным (Притч. 1:24), простирает руки свои весь день к людям непокаряющимся и противляющим (Ис. 65:1–2), восстает рано за утра (Иер. 7:25), посылает вестников и пророков своих (Иер. 25:34), свидетельствует строптивым (Иер. 11:7) отвращаться каждому от пути своего злого (Иер. 25:5), и жнет (Пс. 22:6), и постигает убегающих (Флп. 3:12), слепых наводит на путь которого они не видели и творит ходить их по стезям которых не знали (Исх. 13:16).

Общие и более обыкновенные средства и пути, кои благодать Божия употребляет в предуготовительных действиях, и которыми предходит и посещает путь обращения грешника суть: 1–) внутренний голос совести, который есть голос внутренний Бога в человеке (Рим. 2:15) (1Ин. 3:20), без пробуждения которой невозможно обращение грешника (Еф. 5:14–15), и от мучительных воплей коей бегает нечестивый, тогда как нет, по–видимому, во все никаких внешних причин к возмущению его (Притч. 28:1). 2–) Внешний голос природы, которая есть непрестанно отверстое зрелище чудес премудрости и благодати божией (Рим. 1:19–20) (Сир. 43:1–36) всюду в многоразличных видах представляющее славу Божественных совершенств (Пс. 15:1) и неистощимое богатство благодеяний Божиих (Деян. 14:17). 3–) Различные обстоятельства жизни, к пользе человека премудро устрояемые, как благоприятные, коими человек приводится к благодатному сознанию благодати Божией (Ис. 5:2), так особенно скорбные и бедственные, которыми человек всегда удобнее обращается к Богу: егда́ убива́ше, тогда́ взыска́ху его́ и обраща́хуся и у́треневаху к Бо́гу (Пс. 77:34), и часто из самого крайнего ожесточения приходит в самосознание. Так распятый разбойник, сознавая всю справедливость казней, претерпеваемых им и другим распятым с ним разбойником (Лк. 23:41), а посему с чувством самого трогательного упрека удерживая его от злословий, изрекаемых им противу Иисуса Христа: ни ли́ ты́ бои́шися Бо́га, я́ко в то́мже осужде́н еси́? (Лк. 23:40), и мы́ у́бо в пра́вду: досто́йная бо по дело́м на́ю восприе́млева: се́й же ни еди́ного зла́ сотвори́ (Лк. 23:41), с пламенною верою обращается к Богочеловеку: помяни́ мя, Го́споди, егда́ прии́деши во ца́рствии твое́м (Лк. 23:42). 4–) Различные необычайные приключения непосредственным Божественным действием устрояемые. Так по словам Иова, глаго́лет Госпо́дь во снѣ́, или́ в поуче́нии нощнѣ́м; или́ егда́ напа́дает стра́х лю́т на человѣ́ка, в дрема́ниих на ло́жи: – тогда́ откры́ет у́м человѣ́ческий, видѣ́ньми стра́ха видѣ́ньми стра́ха тацѣ́ми и́х устраши́т, да возврати́т человѣ́ка от непра́вды (Иов. 33:14–17).

Когда Божия благодать различными предуготовительными действиями, как бы толканиями и влечениями, возбуждает человека от греховного сна, снимет покрывало с сердца его (2Кор. 3:14–15), наведет его на путь, которого не видел; (Ис. 18:16) и он услышит и прозрит: (Ис. 18:18) тогда уже начинает собственно внутреннее обращение. –

Внутреннее обращение есть такое действие Духа Св., которым грешник при озарении ума и сердца его, грозным прельщением закона и утешительном благовествованием Евангелия (Мф. 11:26–28), приводится в глубокие чувство греховного своего состояния (Деян. 11:18), и при помышлении о суде и милости Божией (Деян. 22:25) весь объемлется печалию по Боге (2Кор. 7:10) и спасительною заботою, дабы остальное в плоти время жить уже не по человеческим похотям, но по воле Божией (1Пет. 4:2).

Сие внутреннее действие обращения (Втор. 30:2, 8) (Ис. 55:7) (Деян. 11:21; 15:3), именуемое в писании обращением от тьмы в свет и от области сатанины к свету (Деян. 26:18–20), обращением от заблуждения на путь истины (Иак. 5:20), обращением от идолов (1Сол. 1:9) и от мертвых дел (Евр. 6:1) к Богу живому и истинному (Деян. 14:15), обращением к Господу (1Кор. 3:16), в приложении к деятельной жизни есть то же самое, что покаяние (Мф. 12:41) (Мк. 6:12) (Деян. 3:19; 5:31) (Мф. 9:13), и означая в человеке внутреннюю перемену ума (2Тим. 2:25) (Лк. 1:77), сердца (Лк. 1:17) и всей жизни (Иез. 11:19; 36:26–27), объемлет собою весь путь очищения (2Кор. 7:1) (Рим. 12:2), посредством которого человек естественный умирает греху и оживает Богу (Рим. 6:11), освобождается от рабства греху (Рим. 6:18), и соделывается рабом Богу (Рим. 6:22), совлекается ве́тхого человѣ́ка с дея́ньми его́ и облекается в но́вого, обновля́емого в ра́зум по о́бразу созда́вшого его́ (Кол. 3:9–10).

Посему внутреннее обращение, как совершенная духовная перемена, заключае в себе троякое благодатное действие производимое в обращаемом: 1. озарение ума истинным и живым самосознанием; 2. проникновением сердца глубоким чувством внутренней греховности; 3. возбуждение воли к твердой решимости о исправлении греховной жизни постоянным творением добрых дел.

Первое действие благодатного обращения в человеке начинается озарением ума, истинным самосознанием.

Как в темноте нощной предметы бывают или во все невидимы, или представляются между собою смешенными, или едва с трудом могут быть отличаемы: так без озарения духовного человек находится или в совершенном невежестве, и, по выражению писания, ходит во тьме (Рим. 13:12) (1Сол. 5:5), ненавидит света и убегает от света, дабы изобличались дела его (Ин. 3:21), или находится в омрачении (Еф. 4:18) (2Кор. 3:14), в котором, не имея ни должного разумения, ни разумения о самых необходимейших предметах спасения, в непрестанном рассеянии мыслей, подобно блуждающему в темноте по неведомым путям, сам незнает куда идет (1Ин. 2:11), а посему в жизни и делах представляет смешение света со тьмою, истины с заблуждением, добра со злом или показывает в себе по видимому свет правого разумения, коим не только различает добро от зла, но понимает добро и даже делает добро, но делает не по внутренной любви и распожению к добру, а по внешнему направлению обстоятельствами жизни, или по обыкновенному течению дел, – а по сему во всяком случае находится во тьме (2Кор. 4:4).

По сему Дух Божий по образу внешнего творения (Быт. 1:3), и внутреннее обращение, как благодатное творение, начинает воссиянием света из тьмы: Бо́г рекі́й из тмы́ свѣ́ту возсия́ти, и́же возсия́ в сердца́х на́ших, к просвеще́нию ра́зума сла́вы Бо́жия о лицы́ Иису́с Христо́ве (2Кор. 4:6).

Сие благодатное сияние ума в человеке именуется в писании особенно а.) освещением, коим освещает Христос востающих от сна и воскресающих от мертвых: воста́ни, спя́й, и воскресни́ от ме́ртвых, и освети́т тя́ Христо́с (Еф. 5:14); б.) воссиянием света благовествования (2Кор. 10:4) Христова седящим во тьме: лю́дие седя́щии во тмѣ́ ви́деша свѣ́т ве́лий, и седя́щым в странѣ́ и сѣ́ни сме́ртней, свѣ́т возсия́ и́м (Мф. 4:16); в.) отверстием очес (Деян. 26:14) для обращения от тьмы в свет и от области сатанины к Богу и отъятием покрывала от сердца (2Кор. 3:15–16) при обращении к Богу: – егда́ же обратя́тся ко Го́споду, взима́ется покрыва́ло: –

Сие осияние, радостное и усладительное, когда оно бывает уже благоволительное явление лица Божия (Пс. 5:7; 30:17) к обратившемуся грешнику, в самом первом действии своем есть грозное и обличительное озарение от Духа Св. греховной тьмы (Ин. 16:8): и прише́д о́н обличи́т мíро гресѣ́ и о пра́вде и о судѣ́, которое сотрясая грешника трепетным чувством греховности его – дает ему ясно видеть и чувствовать.

Во а.) тяжесть греха прирожденного, по которому он зачатый во грехах и рожденный в беззаконих (Пс. 50:7), по самому естеству есть чадо гнева и осуждения (Еф. 2:3).

б.) глубину растления деятельного, по которому он не только во тьме ходит стезями погибельными (Притч. 2:13; 4:18) (Прем. 5:7), но и в таком находится растлении, что во всем духовном составе его от ног даже до главы нет целости, но одни струпы и язвы греховные (Ис. 1:6), а отселе в в.) много даст видеть опасность греховного состояния, – в котором среди мнимой тишины и безопасности он может быть постигнут внезапною пагубою (1Сол. 5:3), и если последующая жизнь его будет такова же, какова была протекшая, и он не покается, не исправится: то непременно погибнет (Лк. 13:3) (Откр. 2:5; 3:3).

Действием сего обличительного света и суда бывает то, что грешник, пришедши в самого себя, проникается в самом основании существа своего глубоким чувством внутреннего растления, начинает трепетать и ужасаться собственной погибели (Деян. 9:6). И сей-то страх служит спасительным началом жизни (Ис. 26:1) (Притч. 14:27) и воскресения от мертвых дел (Сир. 1:21; 21:7).

При озарении от Духа Св. обличительным светом греховной тьмы отвергаются очи грешника во а.) с ужасом видит всю срамоту греховной срамоты (Быт. 3:7) и поношение и стыд покрывает лице его (Пс. 43:16; 63:8); во б.) ощущает бесчисленное множество грехов своих: (Пс. 37:5) их тяжесть его подавляющего, их гнусность и безобразие и не имеет возвести на небо очес своих от множества неправд своих молитва Манассии (2Пар. 36:23), (Лк. 18:13); в в.) чувствуя погибель удаления своего от Бога (Пс. 77:27) и слыша в совести своей суд Бога, изрекающего ему проклятие и смерть, в слове своем (Быт. 3:19) (Мф. 25:41); и готового внезапно поразить его в нераскаянности (Иез. 5:6; 21:3) (Откр. 2:5; 3:3); грешник, отчаянный в самом себе, со всею крепостью упования обращается к милосердию Божию, как к единственному пристанищу спасения своего, в истинном покаянии вопиет к Богу о помиловании и в полной преданности умоляет его о явлении милости и благодати своей в спасении его (Лк. 18:13).

Сие–то состояние глубокого чувствования греховности, как состояние внутреннего раскаяния, в котором Дух Св., самым действием болезненного ощущения грешников безобразия греховного (Ис.1:18) (Пс. 50:3, 12), казней (Ин. 5:1) (Притч. 1:26, 28; 7:23–24) и погибели последующих за грехи (Пс. 5:5–7), просвещает ум (Пс. 12:4), очищает сердце и обновляет дух в человеке (Пс. 50:12), смотря по различному состоянию греховности человека и по силе чувствования оной, представляется в писании в различных воображениях. Обыкновенно оно называется скорбью и печалию в Бозе (2Кор. 7:9–10) (Пс. 54:3), умилением (Деян. 2:37) и сокрушением сердечным (Пс. 33:19; 50:19; 146:3), плачем и сетованием (Пс. 37:7; 101:10), но в состоянии сильнейшего чувствования греховности и тягостнейшего болезнования об оной, сие очистительное состояние изображается томительным воздыханием, и, среди нощи на самом непрерывающимся ложи, но сопровождающимся потоками слез: (утруди́хся воздыха́нием мои́м, измы́ю на вся́ку но́щь ло́же мое́, слеза́ми мои́ми посте́лю мою́ омочу́ ) (Пс. 6:7–8; 101:6), унынием духа и смятением сердца (Пс. 142:4) (и уны́ во мнѣ́ ду́х мо́й, во мнѣ́ смяте́ся се́рдце мое́); смятением костей и души: (Пс. 6:3–4) (изцели́ мя, Го́споди, я́ко смято́шася ко́сти моя́, и душа́ моя́ смяте́ся зело́): смятением сна, души, и утробы (Пс. 30:10) (смяте́ся от я́рости о́ко мое́ /т. е. изныло от тоски око мое/, душа́ моя́ и утро́ба моя́); чувствованием яростного обличения и казни Божией подобно острым стрелам (Пс. 37:1–3) (Го́споди, не в гнѣ́ве твое́м облича́й меня́, и не в я́рости твое́й нака́зывай меня́: я́ко стрѣ́лы твоя́ унзо́ша во мнѣ́, и утверди́л на мнѣ́ ру́ку твою́) ст. 9, (Пс. 38:11–12), боязнию смертною, трепетом и покровением тьмою (Пс. 54:5–6) (стра́х и тре́пет прии́де на мя́, и покры́ мя тма́); опасностию потопления души в пучине вод и в глубоком блате (Пс. 68:1–2), (спаси́ мя, Бо́же, я́ко внидо́ша во́ды до души́ моея́, – углебо́х в тимѣ́нии глубины́, и нѣ́т постоя́ния: приидо́х во глубины́ морскі́я, и бу́ря потопи́ мя), состоянием души подобной земле безводной (Пс. 142:6) (воздѣ́х к тебѣ́ ру́це мои́: душа́ моя́ я́ко земля́ безво́дная тебѣ́), состоянием подобным умирающим (не отврати́ лица́ твоего́ от мене́, и уподо́блюся низходя́щым в ро́в) и во многих других подобных изображениях.

Слезное сеяние порождает радостную жатву (Пс. 125:5). Бог исцеляет сокрушенные сердцем и обязует сокрушение их (Пс. 146:3).

Первое чувство, оживотворяющее грешника новою жизнью на пути покаяния, есть радостная уверенность о бесконечном милосердии Божием, по которому Бог не хощет смерти грешника (Иез. 33:11) (2Пет. 3:9), но призывает его к покаянию (Мф. 9:13; 11:28–29) (Лк. 5:32), ожидает обращения его (Ис. 1:18; 55:6–7) (1Тим. 2:4), и с радостию приемлет обращающегося (Иер. 4:1) (Лк. 15:10).

Сия–то радостная уверенность о милосердии Божием, порождая в человеке дух спасения (Ис. 26:18–19) и утверждает его к решительности начать новою благодатную жизнь. Ибо во а.), тоже радостное чувство веры и упования, с одной стороны исполняя грешника благодатными утешениями и беспредельною любовию к милующей его любви Божией (Рим. 8:32), а с другой исполняя новым болезнованием о бесчисленных оскорблениях причиненным любви Божией, порождает в человеке отвращение и ненависть ко грехам (Пс. 118:163); а во б.) сие отвращение возбуждает в нем пламенное желание самым делом примириться с Богом. Каковое примирение в.) и совершает он г.) искренним исповеданием своих грехов не только внутренним пред Богом (Пс. 31:5) (Лк. 15:21) (Дан. 9:5–7) (Притч. 28:13), но и внешним пред служительным, дабы в полной мере совершить и примирение с Богом (Деян. 2:36), и со всею уверенностью восприять знамение сего примирения (2Кор. 5:19–20); д.) деятельным исправлением своей жизни: а.) чрез уклонение от прежних грехов (Пс. 118:101, 104) (Лк. 9:62; 19:8), б.) чрез отсечение привычек, в.) равно как внешних соблазнов и поводов ко греху (Мф. 5:29–30), г.) наконец всевозможным упражнением в творении благих дел (Иов. 23:11–12) (Пс. 118:106); а вместе с тем и употреблением всех благодатных средств, коими усовершается жизнь по Боге, каковы суть: молитва, бдение, пост, труды и прочие благочестивые упражнения.

Нравственный откровенный Закон есть изображение святой и совершенной воли Божией о том, что человек как по силе естественной вместе с образом Божественным напечатленного: так особенно по силе благодатного в слове Божием преднаписанного совершенства должно делать или не делать, дабы воссозидаемый благодатию человек, располагал все действие свои согласно с Бож. Законом так, чтобы исполнение многоразличных обязанностей его было единым подвигом истинной добродетели, благочестия и святости жизни.

Дабы вполне видеть внутреннее отношение Бож. Закона к духовной природе человека, нужно показать отношение нравственного откровенного Закона к первоначальному естественному закону, основание обязанности оного на человека, силу требований его, пространство обязанностей, свойство христианской добродетели, главное начало или дух Евангельского Закона, по которому должны быть располагаемы все действия христианина.

Хотя нравственный откровенный Закон по внешнему образу откровения есть и называется законом положительным, но в существе своем есть первоначальный закон естественный, который в главных основаниях напечатлен был в человеке вместе с образом Божием, а по омрачении чрез падение во всех подробностях раскрыт и объяснен.

Сие очевидно во 1^х из единства Законодателя. Законодатель нравственного Закона, который чрез Моисея дан, а чрез И. Христа во всем совершенстве раскрыт (Ин. 1:17) есть тот самый всеобщий Бог (1Тим. 6:15), который как в сотворении первого человека по образу и подобию своему написал в сердце его Закон свой, так и в воздании надписывает оный духом своим на скрижалях сердца (Иер. 31:33) (2Кор. 3:3). Отселе и при Синайском законодательстве как Всеобщий Владыка и Законодатель «самым торжественным образом» как то в присутствии бесчисленных сонмов Ангелов (Втор. 33:2) (Евр. 12:22–23) (Ис. 28:16), в полном собрании израильского народа (Втор. 4:16), среди грозного явления величия своего в действии стихий (Исх. 19:18–19; 15:11) (Евр. 12:18–19), Закон свой дал; а как внутренний Законодатель сердца, сам непосредственно изрек и перстом своим на двух деках каменных (также непосредственно истесанных (Втор. 9:11)) оный написал.

Во 2х из единства закона. Как первоначальный закон, данный в образе и подобии Божием, предметом и целию имел то, чтобы человек подобно Богу был праведен и свят, так тот же предмет и ту же цель имеет и нравственный Закон, данный чрез Моисея (Исх. 19:5–6), и благодатный, дарованный чрез И. Христа (Мф. 5:48) (1Пет. 2:4) (Евр. 4:14). Отселе как тот, так и другой, одинаково именуются в слове Божием заветом Божиим (Ос. 8:7) (Втор. 5:2) (Исх. 36:28). Тот и другой одинаковы в своих действиях по отношению к наградам и наказаниям, которые суть вечная жизнь и блаженство верных исполнителям Закона (Лев. 18:5) и вечная смерть и проклятие от Бога нарушителям Закона (Втор. 27:26; 30:19–20).

В 3х из неизменяемости разумной природы человека и назначения его. Как един есть неизменяемый творец и Законодатель разумной природы (Иак. 4:12), так одинакова и неизменна сама в себе разумная природа и нравственное царство разумных существ (1Пет. 1:15) (Пс. 144:13) (Дан. 7:14). Отселе поскольку весь нравственный Закон имеет основание свое в разумной природе: то все заповеди Закона, кроме почерпаемых из высшего света веры, изъясняются из естественного света (Втор. 30:11–15).

Поскольку же он раскрывает в человеке действие внутреннего Закона; то вместе с тем о раскрывает в человеке и царство Божие и вводит церковь Божию или церковь Христову: по сей то причине первоначальный нравственный Закон когда прирожденным и деятельным растлением был в человеке совершенно обессилен и омрачен, внешним образом для ветхозаветной церкви чрез Моисея и пророков повторен и объяснен, а в новозаветной чрез И. Христа и Ангелов во всей полноте раскрыт и изображен (Мф. 5:17) (Рим. 13:7) (Ин. 211:8) дабы верующие всех времен все по одному Закону и правилу в известной мере и степени достигали подобия с Богом, все, как члены единого тела возрастали в славу Христа (Еф. 4:13, 15–16).

Отселе сама собою явствует Всеобщая и неизменяемая сила обязательности нравственного Закона, по которой все не только христиане и иудеи, но и язычники безусловно обязываются к исполнению его во всем пространстве его с тем токмо различием, что для христианина по силе благодати строгое исполнение Закона не составляет необходимого условия к блаженству (Рим. 8:1–4) (Гал. 211:16 сличи 5:3–4) (1Ин. 2:1–2).

Поскольку Закон духовен (Рим. 7:14) и совершен (Пс.18:8–9) так, что и прибавлять к нему, и отнимать от него равно воспрещено (Втор. 4:2; 12:32), и поскольку И. Христос пришедши на землю не разорил, но исполнил Закон (Мф. 5:17) и учением своим не исправил и не усовершил Закон, но токмо в надлежащей полноте и силе раскрыл, представил и изобразил тот же Закон, (Мф. 22:37) (Лк. 10:25–27; 16:29) (Рим. 13:9): то ясно, что Евангельский Закон И. Христа, в отношении к нравственному Моисееву Закону, есть токмо полнейшее раскрытие того же Божественного Закона, и, сообразно высшему раскрытию тайны соединения Божества с человечеством, возведение его на высшую степень духовного совершенства и в ведении и деятельности.

Посему при единстве нравственного Закона с Законом Евангельским во внутреннем духе, полноту и нравственные совершенства закона составляет весь дух ветхого и нового завета или дух всего св. писания (2Тим.3:16–17) (Лк. 16:29). Впрочем поскольку все нравственные обязанности в учении И. Христа и Апостолов представлены в самой возвышеннейшей чистоте и святости, ибо в учении И. Христа раскрыта всеобщность нравственного закона для всех людей и времен (Мф. 5:17, 19), чистая и бескорыстная любовь ко всем вообще, даже ко врагам, поставлена сущностью Закона (Мф.22:37) (Лк.10:29–36), Богоуподобление – единственным образцом нравственного совершенства (Мф. 5:48). Слава Божия – последним концом Богоподобной деятельности (Мф. 5:16), небесная слава и блаженство – несомненною наградою истинных подвигов (2Тим. 4:7–8), сверх сего высота Евангельской деятельности получает новый свет от Божественного примера И. Христа, коим его учение не токмо вполне подтверждено, но во многом еще несравненно выше представлено, – а всё вообще до бесконечности возвышено раскрытием Божественной любви (Рим. 5:5; 8:35) и любовию духа управляемой благодатной свободы (1Тим. 1:9) (1Кор. 9:19). Отселе по духу Евангельского и Апостольского учения должны быть излагаемы все нравственные правила Закона, и к сему духу возводимы все обязанности христианина, дабы христианин во всех отношениях жизни был законник Христу (1Кор. 9:21).

Нравственный Закон, рассматриваемый в самом приложении к действиям, есть нравственное правило для свободной человеческой деятельности, соединенное с необходимою силою обязательности. Поскольку Закон обязывает волю человека, а воля собственно не может покоряться никакому закону, токмо закону умного определения: отселе как в нравственно–естественном законе главное основание обязательности есть высочайшая воля Бога Законодателя. Посему для христианина, приемлющего и содержащего Божественный откровенный Закон, началом обязательности или духовной необходимости действовать служит следующее правило: должно всегда и во всем безусловное оказывать повиновение откровенной воле Божией (1Сол. 4:3) или воле Божией во Христе Иисусе (1Сол. 4:8), сообразно сему и внутреннее правило всегдашней деятельности христианина по примеру И. Христа есть единственно воля Божия: не ищу́ во́ли моея́ (Ин. 5:30), не моя́ во́ля, но твоя́ да бу́дет (Лк. 22:42), не я́коже а́з хощу́, но я́коже ты́ (Мф. 26:39).

К сему безусловному повиновению откровенной воле Божией, при известности откровения, без исключения обязываются все и каждый, потому что,

во 1^х Бог есть высочайший Владыка и Господь всей разумной и неразумной твари, и потому беспредельное имеет право и давать всем законы и требовать от всех повиновения и наказывать за неповиновение. Еди́н е́сть Законополо́жник и Судия́, могі́й спасти́ и погуби́ти (Иак. 4:12).

Во 2^х Что воля Божия есть высочайшее святое правило умной, святой и правой деятельности (Рим. 12:2), коей повиноваться как святешей истине и истинной святости для каждого умного существа без дальнейшего исследования причин – должно быть выше и святее всего: Го́споди, к кому́ и́дем? глаго́лы живота́ вѣ́чного и́маши (Ин. 6:68).

В 3^х Что воля Божия есть источник всех благ, а повиновение оной единственное средство к приобретению всех благ: да во́лю Бо́жию сотво́рше, прии́мете обетова́ние (Евр. 10:36).

Отношение действий к закону в рассуждении сообразности оных к законам составляет нравственность. Действия согласные с законом называются нравственно добрыми, несогласные нравственно злыми, или противонравственными.

Отношение действий к концу рассматривается или по внешней сообразности действий с Законом или по внутреннему расположению и цели действующего. В 1-м случае происходит нравственность образная, внешняя иначе называется Законностью. В последнем нравственность внутренняя, разумная или собственно нравственность определяется ясным представлением о нравственной доброте или противодействии, несвободным, решительным расположением в исполнении оного. Естли действие как само в себе доброе, так с добрым и чистым расположением предприемлемое и в начале цели направляется Евангельскими побуждениями веры и любви или чистым желанием, благоугождением воле Божией, происходит действие духовное, каковыми и должны быть все действия христианина. Ду́хом ходи́те (Гал. 5:16).

А́ще живе́м ду́хом, ду́хом и да хо́дим (Гал. 5:25).

Чтобы действие не только было законным или нравственно добрым, но святым и духовным, потребно, чтобы оно совершенно согласовалась с Законом Божием по всем отношениям, кои определяют собою полноту, целость действия, именно: Каждое действие должно согласоваться с Законом Божиим по цели, предмету, по отношению к посредствующему лицу, к орудию и способу действовали; по отношению места, – где и во времени – когда, производится действие.

По Цели

Цель есть внутреннее начало действия; она дает бытие, жизнь и силу действию, управляет всеми его сокровенными движениями действующего и потому определяет истинное достоинство в действии.

Самое благовидное и благочестивое действие при не чистой цели есть благовидное преступление и прикрашенный порок (Мф. 6:2, 5) (Пс. 35:5)⁵ или сплетение козней и обман против Бога (Деян. 5:3, 9). Главнейшею и единственною целию действий христианина есть и должна быть Слава Божия. А́ще у́бо я́сте, а́ще ли пиете́, а́ще ли и́но что́ творите́, вся́ во сла́ву Бо́жию твори́те (1Кор. 10:31). И все́, е́же а́ще что́ творите́ сло́вом или́ дѣ́лом, вся́ во и́мя Го́спода Иису́са Христа́, благодаря́ще Бо́га и Отца́ тѣ́м (Кол. 3:17). Посему же никакое действие не может быть приятным и благодатным Богу, если не имеет целию Славы Божией или прямо и открыто или непрямо и неоткровенно в чистом и святом намерении.

По предмету

Как само в себе доброе по–видимому действие без благоугодной цели предосудительно (Иак. 4:3): про́сите, и не прие́млете, зане́ злѣ́ про́сите, да в сласте́х ва́ших иждиве́те, так добрая цель, хотя в случае неведения или намеренного заблуждения может извинить, но не может оправдать и сделать правым неправое действие. Недолжно делать зло, чтобы вышло добро (Рим. 3:8). Ревность по Боге не по разуму (Рим. 10:2). Служение Богу убийством людей (Ин. 16:2) (Деян. 26:9–11). Че́ствование Бо́га в о́бразе тлѣ́нного человѣ́ка и пти́ц и четвероно́гих и га́дов (Рим. 1:23) суть действия нечестивые и богопротивные, не смотря на видимое выражение в них благочестия. Одно и то же действие смотря по различному предмету, которое бывает обращено по различному состоянию действующего и по различному влиянию и следствиям переменяет в свое качество. При собственной нужде снабдить в нужде ближнего есть дело совершенного милосердия, а снабдить врага есть дело не только милосердия, но истинной христианской любви и незлобия (Лк. 10:9, 15). Малое подаяние от скудости лучше богатого подаяния от избытка (Мк. 12:44). Кто́ сотворит и научи́т, то́т ве́лий нарече́тся в ца́рствии небе́снем (Мф. 5:19). А кто не только сам согрешит, но и других многих введет в грех, тот столь же великую на себя навлекает погибель⁶, сколь многих примером своим подвергает погибели (3Цар. 12:28, 30) (4Цар. 17:27).

По отношению к действующему лицу

Высшее состояние и звание, большая мера познания и самая большая возможность и удобство делать добро обязывают к большей и высшей деятельности: Кому́ дано́ бу́дет мно́го, от того́ мно́го взы́щется, кому́ бо́льше вверено, с того́ и бо́льше спро́сят (Лк. 12:48). Кто разумеет делать добро и не делает, тот тяжко грешит (Лк. 14:17). Кто хвалится в законе по Боге, а преступлением закона бесчествует Бога, тот хулит имя Божие (Рим. 13:17–14). Отселе как добрые дела добрых правителей выше и благодетельнее, нежели дела частных людей: так и пороки [их] пагубнее и вредоноснее, нежели пороки последних (2Цар. 24:17) (Ис. 1:23) (Мф. 25:2). (2Цар. 24:17) (Ис. 1:23) (Мф. 25:2). Что составляет священную обязанность для одного состояния, то становится преступлением для другого (1Цар. 26:18). Что невозбранно совершает муж, то не позволено жене (1Кор. 14:34).

По отношению к орудию и способу действования

Орудия духовные, каковы есть Слово Божие благодатию осоленно (Кол. 4:6). Молитва и благотворение (Мф. 5:44), вообще кроткий, терпеливый и смущенный образ действования, чтобы не давать злу побеждать себя, но побеждать благим зло (Рим. 12:21), суть собственно орудия и образ действования христианина: Бди́те, помина́юще, я́ко три́ лѣ́та но́щь и де́нь не престава́л уча́ со слеза́ми Еди́ного коего́ждо ва́с (Деян. 20:31).

По Отношению к месту

Различные места, в коих совершаются одни и те же действия, сообщают различное достоинство или качество действиям. Что в одном месте бывает без греха, то в другом к соблазну и осуждению: Еда́ бо домо́в не и́мате, во е́же я́сти и пи́ти? Или́ о це́ркви Бо́жией нерадите́ (1Кор. 11:22). Истинное благочестие и везде достопочтимо, когда и среда соблазнов и нечестия всякого остается непоколебимым, то оно досточудно: Пра́ведного Ло́та, оби́дима от беззако́нных в нечистотѣ́ сожи́тия, изба́ви: видѣ́нием бо и слу́хом пра́ведный, живы́й в ни́х, де́нь от дне́ ду́шу пра́ведну беззако́нными дѣ́лы му́чаше (2Пет. 2:7–8).

По Отношению ко времени

Егда́ бѣ́х младе́нец, я́ко младе́нец глаго́лах, я́ко младе́нец му́дрствовах, я́ко младе́нец смышля́х: егда́ же бы́х му́ж, отверго́х младе́нческая (1Кор. 13:11)⁷. Благочестивые подвиги цветущей юности угоднее Богу, нежели принужденная набожность холодной старости. Но истинное благочестие составляют не жаркие (Лк. 8:13) привременные порывы (Мк. 4:17), но продолжительные подвиги и очистительные опыты скорбей и искушений; Претерпѣ́вый до конца́, то́й спасе́н бу́дет (Мф. 10:22), верность до смерти увенчивается славою. Бу́ди вѣ́рен да́же до сме́рти, и да́м ти́ вене́ц живота́ (Откр. 2:10).

Из рассмотрения различных принадлежностей нравственных действий ясно определяются различные степени совершенства или несовершенства христианской нравственности; Чем чище действия по началу: чем святее по цели (Деян. 24:16) (2Кор. 2:17). Чем с большею сопряжено деятельностью и напряжением духов и телесных сил (1Кор. 9:26–27). Чем многочисленнее в самом себе и обширнее по влиянию (1Кор. 9:20–22), тем действие выше духовнее совершеннее (2Пет. 1:5–8). Напротив, чем высший закон и чем важнейшее нарушается обязательство (Евр. 2:2, 4). Чем более средств к избежанию зла и злоупотребления свободы к совершению зла и чем зло многосложнее само в себе и вредоноснее в своем действии, тем оно противозаконнее, Богопротивнее (Мф. 18:17). Земля́ бо пи́вшая сходя́щий на ню́ мно́жицею до́ждь и ражда́ющая бы́лия до́брая о́ным, и́миже и дѣ́лаема быва́ет, прие́млет благослове́ние от Бо́га: а износя́щая те́рния и волче́ц непотре́бна е́сть и кля́твы бли́з, ея́же кончи́на в пожже́ние (Евр. 6:7–8). Отселе можно видеть, как тяжесть греха прародительского, так и то, что сколько добродетель Христианина выше добродетели язычника, столько преступление.

Христианина тягостнее преступления язычника! Ра́б вѣ́девый во́лю господи́на своего́, и не угото́вав, ни сотвори́в по во́ли его́, бие́н бу́дет мно́го. Невѣ́девый же, сотвори́в же досто́йная ра́нам, бие́н бу́дет ма́ло (Лк. 12:47–48).

Отселе открывается основание к правильному суждению о вменении действий.

A.) Вменение есть нравственное условие таких действий, которые не приходят от нас прямо и непосредственно. Впрочем или в самом существовании или в образе существования, завися от собственного нашего влияния на них, как сами в себе, так и в следствиях их усвояются [то] как главной причине и виновниками оных. Степень вменения нам вообще собственных наших действий, так и действия других особенно определяются степению как ведения и незнания действий, так и намерения и произвола произведений и допущений оных. Действие обсуженное с глубокою обдумчивостию и непринужденно произведенное (Пс. 108. 101. 31. 25.) во всей полноте, со всеми следствиями вменяется виновнику оного (Рим. 2:7–8). Действия учиненные по опрометчивостью, по внезапному случайному влечению, в самом начале, будучи рассматриваемы как ненамеренные, непроизвольные или как неизбежные следствия слабости человеческой не вменяются в своих последствиях (1Тим. 1:13). Впрочем, как зло рождается постепенно (Пс. 7:17), небрежение о малом производит большее зло (Сир. 9:7–9) и невнимательность, опрометчивость, неосмотрительность сначала, будучи делом слабости, быв повторяемы и продолжаемы не без услаждения или не без потворства для чувственности, по внутреннему началу становятся делом сознания и произвола,– последствия источником рассеянности и легкомыслия и различных наветов к злу (1Кор. 11:18), а между тем человеки за каждое слово праздное отдадут ответ в день судный (Мф. 12:36), а пред очами Божиими всякое нечистое желание сердца вменяется, как самое действие (Мф. 5:26) отселе не только ясное; но даже за непрямое и косвенное знание или незнание, желание или нежелание чего ни будь неприметно, но без нашей воли попущения в наши расположения и склонности, и во всю нашу деятельность вменяются нам как виновникам. Следовательно, все действия нашего неведения, неосмотрительности, поспешности, привычек и пристрастий, которые мы могли предвидеть, отвратить, остановить, или, допустивши удержать и снискать, но не хотели употребить возможных средств и усилий и по нерадению допустить или укоренить вся возрасты и усиливать вся, взвещется от нас, как от виновников. Лука́вый ра́б и лени́вый, ви́дел еси́, я́ко жну́ идѣ́же не сѣ́ял, и собира́ю идѣ́же не расточи́л. Подоба́ет у́бо тебѣ́ вда́ти сребро́ мое́ торжнико́м, и прише́д А́з взя́х бы́х свое́ с ли́хвою (Мф. 25:26–27).

По сей причине испрашивается у Бога помилование грехам юности и неведения. Грѣ́х ю́ности моея́ и невѣ́дения моего́ не помяни́ (Пс. 24:7). А́ще беззако́ния на́зриши… (Пс. 129:3).

Б.) Когда мы с сознанием и намерением располагаем кого к добру или злу своим примером или внешними действиями, советом или убеждением, повелением или побуждением: то соделываемся нравственными участниками в действиях других, а следовательно и виновниками или погибели или спасения других⁸ .

Посему все те действия, коими или возвышается или унижается нравственность других, каковы суть: намеренное распространение истинных или ложных понятий; намеренное умножение поводов и побуждений к добру или злу, союз с порочными противу добродетельных, или с добродетельными против порочных, поддержание тех или других явною похвалою, тайным защищением, возвышением чрез почести и отличия, имея необходимое влияние на расположения других к добру или злу вводят в необходимое участие добрых дел или злых действий других. Поскольку же кто сотворит и научит, тот великим назовется в царствии небесном (Мф. 5:19). Но горе человеку, которым соблазн приходит (Мф. 18:7). Отселе на Христианине лежит не переменная обязанность не быть ничем, никому должным токмо любовию (Рим. 13:8). Угождать не себе но ближнему во благое к назиданию (Рим. 15:1–2), стараться промышлять доброе пред всеми человеки (Рим. 16:1–24) и следовательно не судить другого, а судить единственно о том, как не подать брату случая к преткновению и соблазну (Рим. 14:13), даже не позволять себе самых неважных вещей, когда они соблазняют или могут служить к соблазну других. А́ще бра́шна ра́ди бра́т тво́й скорби́т, уже́ не по любви́ хо́диши: не бра́шном твои́м того́ погубля́й, за него́же Христо́с у́мре. Добро́ не я́сти мя́с, ниже́ пи́ти вина́, ни о не́мже бра́т тво́й претыка́ется или́ соблазня́ется или́ изнемога́ет (Рим. 14:15, 21). Тѣ́мже а́ще бра́шно соблазня́ет бра́та моего́, не и́мам я́сти мя́са во вѣ́ки, да не соблазню́ бра́та моего́ (1Кор. 8:13).

Итак, чтобы жизнь Христианина в полной мере соответствовала святой и совершенной воле Божией, откровенной в слове Божием; то повиновение Божественному Закону должно быть.

1.) В отношении к началам познания разумное, т. е. должно происходить из чистого духовного разумения воли Божией и внутреннего отношения закона Божия к духовной природе человека: Молю́ у́бо ва́с, бра́тие, щедро́тами Бо́жиими, предста́вите телеса́ ва́ша же́ртву жи́ву, свя́ту, благоуго́дну Богови, слове́сное служе́ние ва́ше, и не сообразу́йтеся вѣ́ку сему́, но преобразу́йтеся обновле́нием ума́ ва́шего, во е́же искуша́ти ва́м, что́ е́сть во́ля Бо́жия блага́я и уго́дная и соверше́нная (Рим. 12:1–2), да возмо́жете разумѣ́ти со всѣ́ми святы́ми, что́ широта́ и долгота́ и глубина́ и высота́, разумѣ́ти же преспѣ́ющую ра́зум любо́вь Христо́ву, да испо́лнитеся во вся́ко исполне́ние Бо́жие (Еф. 3:18–19) (Ис. 1. 12. 25. 34). Какое разумное свойство повиновения не мало не препятствует тому, чтоб повиновение Христианина в деятельности было безусловным, неограниченным или таким, которое паче упования в уповании и верует и творит (Рим. 4:18), ибо действовать из повиновения благой и совершенной воле Божией, есть действовать высочайшим свободным и разумным образом. Вѣ́м ему́же вѣ́ровах, и извести́хся, я́ко си́лен е́сть преда́ние мое́ сохрани́ти в де́нь о́н (2Тим. 1:12).

2.) В отношении к предмету своему полное и не объемлющее, так, чтоб оно простиралось на все Божественные заповеди во всех отношениях и во всех внутренних и внешних действиях, я́ко да помяне́те и сотворите́ всѣ́ за́поведи моя́, и бу́дете святи Бо́гу ва́шему (Чис. 15:40) (Лев. 18:5), ибо ве́сь зако́н соблюде́т, согреши́т же во Еди́нем, бы́сть всѣ́м пови́нен (Иак. 2:10) и при том постоянно и без всякого нарушения и опущения, да не отсту́пит кни́га зако́на сего́ от у́ст твои́х, и да поуча́ешися в не́й де́нь и но́щь, да уразумѣ́еши твори́ти вся́ пи́санная (Нав. 1:8).

3.) В отношении к образу исполнения, искреннее усердное, чтобы при всех мерах и всевозможном тщании о исполнении воли Божией, закон Божий исполняем был без всякого лицемерия и притворства, но от души с веселием; не пред очи́ма то́чию рабо́тающе я́ко человекоуго́дницы, но я́коже раби́ Христо́вы, творя́ще во́лю Бо́жию от души́ (Еф. 6:6) и вся́ко, е́же что́ творите́, от души́ дѣ́лайте, я́коже Го́споду, а не человѣ́ком (Кол. 3:23), весе́лие пра́ведных твори́ти су́д (Притч. 21:15), тща́нием не лени́ви, ду́хом горя́ще, Го́сподеви рабо́тающе (Рим. 12:11) (1Пет. 5:2) (1Кор. 9:10–11).

4.) По отношению к порядку исполнения обязанностей правильное, так, чтобы каждой обязанности соответственно важности и достоинству ее (Мф. 22:37–38) (Лк. 20:25) в свое время своим образом свое должное воздастся удовлетворение, чтобы воздаваемое было всем должное, Божия Богу, Кесарево Кесарю. Ему́же у́бо уро́к, уро́к: а ему́же да́нь, да́нь: а ему́же стра́х, стра́х: и ему́же че́сть, че́сть (Рим. 13:7).

Сим разрешается так называемое стечение противоборствующих обязанностей. Хотя действительного и внутреннего противоборства в законах, обязанностях и правилах быть не может, ибо кроме того, что весь закон, все заповеди и обязанности закона проистекают из святой и совершенной воли Божией, во всех заповедях и правилах есть своя необходимость, противоположное коей не может стоять на одинаковой степени необходимости (1Кор. 7:17, 20, 24). Впрочем ка в жизни не редко бывает такое стечение обстоятельств, когда вдруг встречаются обязанности, требующие совокупного исполнения отлагательств с одной стороны поставляется в необходимость, а с другой при ограниченности наших сил, в невозможности удовлетворить совокупному требованию обязанностей в одно и тоже время; то в разрешение недоумения и сомнений, могущих при встрече таковых затруднений возмутить совесть, надлежит наблюдать следующее.

В 1^х. Должно предпочитать высшие и важнейшие обязанности низшим, например, первообразные производимые ближайшие существеннейшие сторонним, необходимейшие менее нужным, естественные положительным (1Цар. 15:22) (Ос. 5:3, 6) ше́дше же научи́теся, что́ е́сть: ми́лости хощу́, а не же́ртвы, не приидо́х бо призва́ти пра́ведники, но грѣ́шники на покая́ние (Мф. 9:13). Положительные к существу, вере относящиеся, таковыми же естественным, Божественные человеческим, общие частным; так обязанности к Богу выше обязанностей к себе и другим: а́ще пра́ведно е́сть пред Богом ва́с послушай паче, нежели Бо́га, судите (Деян. 4:19). Повиноваться подобает Богу, нежели человекам (Деян. 5:22) (Дан. 14:12) (Мф. 15:1), обязанности к себе и другим существенные и необходимые выше обязанностей относящихся к внешним делам благочестия (Мк. 14:14) досто́ит в суббо́ты, добро́ твори́ти, или́ зло́ твори́ти? ду́шу спасти́, или́ погуби́ти? (Лк. 6:9). Суббо́та человѣ́ка ра́ди бы́сть, а не человѣ́к суббо́ты ра́ди бы́сть (Мк. 2:27). Обязанности к себе касающиеся усовершения духовного состояния первее обязанностей к другим в отдельности, а безразлично рассматриваемым. Обязанности к целой церкви Божией выше обязанностей к частным обществам, обязанности к обществу выше обязанностей к семейству – обязанности к своим и присным выше обязанностей к посторонним и чужим. А́ще же кто́ о свои́х, па́че же о при́сных (о дома́шних) не промышля́ет, вѣ́ры отве́рглся е́сть и невѣ́рного го́рший е́сть (1Тим. 5:8).

Во 2^х. При невозможности в одно время в соответственной мере удовлетворить необходимым обязанностям, каждый належит сделать и основное удовлетворение в нужнейших частях и требованиях.

В 3^х. При разрешимом недоумении касательно равносильных требований всегда надлежит предпочитать исполнение того требования, где менее может быть пищи для нашего самолюбия и чувственности: вся́ ми́ лѣ́ть су́ть, на вся́ назидаю́т (1Кор. 6:12; 9:23), и где больше требуется от нас самоотвержения, обдержи́м же е́смь от обою́, говорит Апостол Павел, жела́ние имы́й разреши́тися и со Христо́м бы́ти. Ибо кто для меня мно́го па́че лу́чше: а е́же пребыва́ти во пло́ти, ну́жнейше е́сть ва́с ра́ди (Флп. 1:23–24).

При невозможности разрешить совместить меньшую обязанность с большею, надлежит меньшую оставить; когда любовь к родителям, братьям и вообще к ближним никаким образом не может быть совмещена с любовию к Богу, нужно пожертвовать любовию и к самим ближним (Исх. 16:26–27) (Втор. 33:9; 14:26), в случае необходимости защищать жизнь свою против неприятельского нападения на оную врагов, хотя не престает обязанность сохранять жизнь ближнего, по преуготовлении возможных средств к уничтожению враждебных покушений становится по творительным [предчине неразб.] вреда, как меры к обессилению врага. Дела обходимости не терпящие отсрочки должны быть предпочтены прочим для спасения ближнего утопающего или объятого пламенем, надлежит оставить дела внешнего Богослужения (Мф. 12:10–12), при всем том нужда не избавит нас от [всяка неразб.] Закона; иначе нужда могла бы [раз–шить неразб.] лад от обязанности [навсего неразб.] любить Бога. –

Нравственная или духовная необходимость делать или не делать что либо по требованию Божественного закона есть обязанность. Из сознания нравственной обязанности или духовной необходимости действовать по воле Божией и исполнять Божий Закон происходит нравственное состояние. Будучи рассматриваемо в человеке, как раскрытое нравственное чувство, оно есть непрестанное сознание обязанности закона или всесовершенной подчиненности закону; а будучи рассматриваемо в самом действии, есть совокупность всех возможных и внутренних и внешних отношений человека к Божественному закону или обязанностей определяемых Божественным законом. Совокупность действий, определенным образом предписываемых Божественным законом, по отношению к какому либо предмету, называется должностью. Следовательно нравственное состояние как непрестанное чувствование долга или обязанности закона объемлет в себе все должности христианина.

Должности вообще по [т]преславным предметам, на которые Божественный закон преимущественно обращает всю духовную деятельность христианина и совокупная деятельность в отношении к коим объемлет все повеления закона и все нравственные отношения человека к закону, разделяются на должности к Богу, к себе и ближним (Мф. 22:31–35). Частное разделяются по свойству Божественных заповедей, содержащих или повеление или запрещение, на утвердительные и отрицательные; по качеству предписываемых предметов, на внутренние и внешние; по отношению к порядку и зависимости обязанностей, на первообразные и производные; по отношению к общей, без исключительной, или условной, допускающей изъятия, силе обязанности в исполнении или не исполнении, на безусловные и относительные; наконец по различным основаниям и образу исполнения или по различному праву на требование исполнения, на совершенные и несовершенные; или лучше на должности внешние – общественной справедливости, и на должности внутренней духовной правоты. Первые суть такого рода, что нарушение оных прямо сопряжено с оскорблением и нарушением полных и совершенных прав; а посему в случае неисполнения они могут быть истребованы или вынуждены силою. Таковы обязанности в собственном значении: не укради, не убий и все касающиеся прав без опасности, собственности, личности, или прав народных и гражданских; а последние, т. е. обязанности внутренней духовной правоты суть такие обязанности, кои или вовсе не касаются или мало касаются внешних прав, зависят собственно от внутреннего направления воли по духу божественного закона: но имея основание познание внутренние обязанности Божественного закона и необходимости исполнения всех требований оного; каковы суть: дела христианской благотворительности, милосердия и все, относящиеся до внутренней чистоты; если рассматривать право требования исполнения обязанностей и духовного совершенства со стороны Бога, то по отношению к Богу все должности суть непререкаемо совершенные. Поскольку Бог имеет совершенное право требовать от нас совершенного исполнения всех заповедей. Но люди к исполнению некоторых должностей не имеют права внешним образом понуждают друг друга, а к исполнению других и вовсе понуждать не могут. Отселе должности внешней справедливости предписываются отделенными, положительными судебными законами; а должности правоты внутренней определяются нравственным или духовным законом, и составляют предмет совести и внутреннюю деятельность христианской свободы.

Поскольку же у Христианина закон должен быть в сердце (Пс. 36:31), он должен жить единственно по духу Божию (Гал. 5:10) и действовать пред Богом и для Бога; то собственные должности его суть должности внутренние; все то составляет не переменную, не обходимую должность христианина, что только относится до внутреннего усовершенствования духа Его и приближения его к уподоблению Богу; а́ще лю́бите лю́бящих ва́с, ку́ю мзду́ и́мате? не и мытари́ ли то́жде творя́т? И а́ще целу́ете дру́ги ва́шя то́кмо, что́ ли́шше творите́? не и язы́чницы ли та́кожде творя́т? (Мф. 5:46–47). Быва́йте подража́тели Бо́гу, я́коже ча́да возлю́бленная, и ходи́те в любви́, я́коже и Христо́с возлюби́л е́сть на́с, и предаде́ себе́ за ны́ приноше́ние и же́ртву Бо́гу в воню́ благоуха́ния (Еф. 5:1–2). Плод бо духовный есть во всякой благостыне и правде и истине. Посему сущность должностей христианина по отношению к трем важным обязанностям сокращаются так: да будет не переменным долгом твоим всевозможное исполнение, всевозможное и в себе и в других осуществление той правоты и святости, какую слово Божие предписывает тебе для подражания в Боге, или да будет непременною должностью твоею все то, без чего ты не можешь достигнуть подобия с Богом.

Понятие о пространстве должностей христианина дает разуметь о образе употребления им своих прав и свободы. Свобода делать и не делать позволенное и не воспрещенное законом для собственной пользы и блага называется правом. По свойству благ, которые относятся или до внешнего или до внутреннего духовного состояния и самое право или право внешней свободы, и состоит в приобретении и употреблении преимуществ внешнего состояния, каковы суть честь достоинство наслаждение: или есть право духовной свободы и состоит в снискании духовных совершенств и в возвышении преимуществ Богоподобного достоинства души.

Само по себе ясно, что как расширение прав внешней свободы не может быть без вреда и стеснения прав духовной свободы: и́же а́щехо́щет ду́шу свою́ спасти́, погуби́т ю́. Ка́я по́льза человѣ́ку, а́ще приобря́щет мíр ве́сь, ду́шу же свою́ отщети́тъ? (Мк. 8:35–36) (Мф. 10:39) (Ин. 12:25). Так надлежащее употребление прав духовной свободы не может быть без ограничения прав внешней свободы. А́ще кто́ хо́щет по мнѣ́ итти́, да отве́ржется себе́, и во́змет кре́ст сво́й, и послѣ́дует ми́ (Лк. 9:23). А́ще и внѣ́шний на́ш человѣ́к тлѣ́ет, оба́че вну́тренний обновля́ется по вся́ дни́ (2Кор. 4:16). Поскольку же и гражданская жизнь и благо требуют того, что бы свободою одного не стеснялась и свобода другого: (Рим. 12:10; 15:7), то кольми паче дух самоотвержения, христианского тщания и любви требует от Христианина возможного сокращения прав внешней свободы для расширения прав духовной свободы. Ибо когда у Христианина соответственно пространству лежащего на нем Божественного закона (Пс. 118:96), который он непрестанно должен сердце и устах и седя́й в дому́ и иды́й путе́м, и лежа́ и востая́ (Втор. 6:7), столь обширны обязанности, что не только исполнение прямо и положительно предписываемых законом действий правоты составляет для него должность его (1Пет. 3:8–9), но он обязан все возможное для него по духу Христову добро возводить на степень должности и всемерно стараться приводить в самое исполнение: а́ще благовеству́ю, нѣ́сть ми́ похвалы́, ну́жда бо ми́ належи́т: го́ре же мнѣ́ е́сть, а́ще не благовеству́ю (1Кор. 9:16–19), (Мк. 14:60)⁹, то для Христианина даже невозможно удовлетворить закону Божию во всем пространстве его без возможного сокращения прав внешней и расширения прав духовной свободы. Отселе как состояние рабства (1Кор. 4:21) так права первенства и внешности равно становятся для Христианина обязанностями к большему служению и повиновению другим, а́ще хо́щет в ва́с вя́щший бы́ти... и и́же а́ще хо́щет в ва́с бы́ти пе́рвый, да бу́дет ра́б (Мф. 20:26–27). И вообще права самой справедливой собственности и обладания обращаются в обязанность – употреблять свою собственность не на собственное угождение, но на угождение другим: до́лжни есмы́ мы́ си́льнии не́мощи немощны́х носи́ти, и не себѣ́ угожда́ти: кі́иждо же ва́с бли́жнему да угожда́ет во благо́е к назида́нию (Рим. 15:1–2) (1Кор. 10:21) Так что для Христианина по примеру И. Христа, который не себе угодил, но себе истощи́л зра́к раба́... (Флп. 2:6–9) во все не остается права употреблять что либо на собственное угождение без высшей (1Кор. 6:12; 9:4–5). Христианин толико должен быть чужд всякого пристрастия к личности своей, что не только не должен противиться обиде¹⁰, – a.) но должен даже с охотою принимать лишения и обиды¹¹, b.) любить врагов, благословлять клянущих, добро творить ненавидящим и молиться за творящих напасть и изгоняющих, без такового сокращения прав внешней свободы и расширения прав внутренней духовной свободы на всякое возможное добро христианину невозможно простираться впредь и достигать до Богоподобного совершенства. Из сего видно, в чем состоит христианская свобода, и что значит праведнику закон не лежит¹² – c.) значит то, что праведник по духу христову не только творит всё повеленное как должное¹³, d.) но всегда тщится в делании добра что либо приумножить и от тщания своего привнести (Лк. 13:24).