Глава XI. Христианская теология (Снисхождение Бога в мир)

Какая причина пришествия Бога в мир? Бог явился в мир прежде всего для того, чтобы эту «потерянную овцу» снова приобщить к стаду и вместо неверующих иудеев передать Царство Божие другим работникам – христианам, чтобы они каждое время года приносили добрые плоды своему Господину (ср.: Мф. 15:24; 21:41). Разве недостаточно было одной Божественной воли для того, чтобы прекратить все беспорядки среди мира? – Здесь нет ни малейшего следа разума. Бог всегда посылал Своего Логоса родственным Себе друзьям и пророкам, чтобы они приготовили людей к принятию Его учения, и Христос явился на землю для того, чтобы путем христианского учения привести в более лучшее состояние не тех, которые не желали этого, но избравших лучшую и угодную Богу жизнь. Можно ли допустить, что Бог в одно мгновение мог изгладить все грехи и пороки из сердца человека и насадить в нем добро, наполнить его новыми мыслями и настроениями? Что бы тогда сделалось со свободной волей человека? Возможно ли было в таком случае, что люди, любящие истину, удостаивались похвалы и награды, и какую честь наследуют живущие в заблуждении и невежестве? Простые и необразованные едва ли могут выйти из этого затруднения, и лишь изучающие природу вещей и обсуждающие их с правильной точки зрения способны решить этот вопрос; они знают, что свободная воля и добродетель так связаны между собой, что люди, потерявшие эту связь, должны погибнуть нравственной смертью⁹⁴⁰. Бог никогда не оставляет Своего трона пустым, так как весь мировой круг полон Им (Прем. Солом. 1:7), и Он Сам заявляет: «Не Я ли наполняю небо и землю?» (Иер. 28:24). Как вездесущий, Он не двигается с одного места на другое, и Его власть и Божество находится на каждом месте, и если христиане иногда употребляют такие выражения о Боге, что Он оставил одно место и наполнил другое, то это должно применять к человеческим душам. Бог покидает души безбожные, впавшие в порок и грех, и делается причастным душам благочестивым. Цельс уверяет, что малейшее движение Бога могло бы повести за собой крушение мирового порядка, не зная, что эта перемена мира уже произошла, так как открылась в нем сила Божия и Логос Его снизошел к людям, и потому христиане обладают полною уверенностью, что люди, воспринявшие в душу Логоса, пережили некоторое крушение в своей душе, став из злых добрыми, из похотливых – умеренными, из суеверных – благочестивыми⁹⁴¹.

Бог снизошел на землю, чтобы провести границу между людьми и узнать, кто из них верующие или неверующие (Цельс). Христиане, конечно, учат, что люди греховные неизвестны Богу, но Он и пришел на землю для того, чтобы открыть им Себя, и при этом не только не уменьшил Своего величия, напротив – оно ясно открылось в том, что Он научившихся познавать Его освободил из бедственного состояния и неверующих призвал к покаянию, чтобы они не подверглись справедливому суду. С каким правом Цельс из этих данных выводит заключение, что Бог поступает подобно богатым, скоро обогатевшим и гордящимся этим? Бог не желает, чтобы христиане, познавшие Величие и Господство Бога, были выставлены напоказ в качестве образца для всех; Он изволил, чтобы Христос с Его Логосом непрерывно пребывал среди людей и чрез Свое общение делал их участниками святости, приобретаемой познанием Его. Это совершенная ложь, что к учению христиан о Боге присоединяется низкое честолюбие⁹⁴². – Почему Бог раньше об этом не подумал? Воля Божия всегда направлялась к тому, чтобы создавать справедливых и добродетельных людей. Во все времена Он и помышлял только о том, чтобы разумные творения всегда имели пред собой подходящий случай, чтобы упражняться в добродетели и вести борьбу с пороком. Мудрость Божия всегда ниспускалась в святые и чистые души Его друзей и пророков. В божественных книгах христиан поименованы люди, называемые святыми, которые в каждый период времени возбуждались Святым Духом и все силы свои прилагали к обращению других людей⁹⁴³.

Бог снизошел к людям и при этом не потерпел ни малейшего изменения, как это снится Цельсу, из доброго не превратился в злого и из блаженного в безжизненного. Бог неизменяем в Своем существе, и если Он нисходит к людям, то посредством Провидения и для управления человеческими делами. Священное Писание говорит: «Ты остаешься Таким, каким и был» (Пс. 102:2). «Я Господь – и не изменяюсь» (Мал. III, 6)⁹⁴⁴.

Боги Эпикура составились из случайно столкнувшихся атомов, по своему устройству разрушимых, и потому скоро могли бы оказаться при конце жизни, если бы они приносивших вред атомов не выбрасывали вон. Бог стоиков обладает телом, но, как высшее начало бытия, он вместе с тем называется и огнем, каждый мировой период сжигающим мир и снова его творящим: эти философы мыслят противно здравому разуму, потому что не могут представить себе, что Бог прост и неизменяем⁹⁴⁵. – Бог не изменяется и не превращается в смертное существо. Здесь два разных вопроса: касается ли это изменение самой природы Божества или оно простирается только на душу Иисуса? По первому вопросу можно представить следующий ответ: как пища в груди кормилицы изменяется в молоко, чтобы соответствовать природе ребенка, как одну пищу предписывают больному сообразно его болезни, а другую предлагают для крепких и здоровых людей, так же изменяется и сила Божия, долженствующая питать души людей, приспособляясь к состоянию и свойствам каждого лица. Отсюда видно, что природа Слова не изменяется и что здесь нет ни обмана, ни лжи. Если же возражение Цельса относится к человеческой душе Иисуса и смысл его заключается в том, что она изменяется, так как соединена с телом, то здесь должно прежде всего исследовать: простирается ли изменение на самое существо души? Если изменение простирается на самое существо души, то ответ может быть только отрицательным, так как душа Иисуса, как и всякая разумная душа, не подлежит никакому изменению, но и допуская, что душа Иисуса, ниспосланная в тело, и должна была кое-что заимствовать от него, то разве можно усмотреть в этом что-нибудь неприличное, когда она, пылая любовью к человечеству, проявила в себе Искупителя всего человеческого рода⁹⁴⁶?

Христиане твердо убеждены, что Иисус явился не как призрак или по виду, но действительно жил среди людей, и на каком основании можно предъявлять обвинение во лжи и обмане к Тому, Кто через явление в мир пришел спасти людей? Так некоторые, приводя ложные доказательства и имея соответственные нравы, подобно врачам, произносящим легкомысленные речи перед больными, увлекаются этой ложью как истиной⁹⁴⁷; что же неразумного в том, когда восстановлению здоровья близкого человека содействуют с помощью дружбы, и можно ли усматривать что-либо злое в Том, Кто так сильно возлюбил род человеческий, приложил подобные же средства к его выздоровлению, обычно употребляемые без особенного умысла в случайных и известных обстоятельствах? И когда человек теряет ум и сообразительность, разве дурно поступает Слово Божие, когда Оно возвращает потерянный ум, чтобы люди употребляли его на лучшие и полезные дела⁹⁴⁸?

1. Вопрос о христианском пророчестве⁹⁴⁹

Христиане могут собрать, если пожелают, у Аристотеля и его последователей многие ответы и изречения богов, – ответы Аполлона в Дельфах, и доказать их сомнительность, и достигнуть этого результата было бы легко, если на основании Эпикура и его школы могли бы утверждать, что и среди эллинов не наблюдалось недостатка в людях, отвергавших ответы и предсказания богов, каким удивлялась греческая земля. Но даже признавая, что все ответы и изречения богов – не выдумки обманщиков и могут быть признаны за изречения богодухновенных мужей, должно исследовать, действительно ли люди, с полной уверенностью приписывающие предсказания богам, не заблуждаются. Таковы знаменитейшие ответы пифии, где дух предсказания проходит через ее чрево, когда она садится на устье Кастальского (река на Парнасе) источника и здесь предлагает божественные ответы всем вопрошающим. Должно обсудить самое место, избранное для пророчества: не указывает ли оно на нечистый и оскверненный ум этого духа? Он должен проходить чрез нужные и невидимые проходы человеческого тела и, будучи чище всякой женской утробы, возбуждает в душе пророческий дар, который по этим причинам не должно созерцать мудрому человеку, не говорить о нем и не касаться его, и он повторяет этот путь один два раза, не более. Но он продолжает движение каждый раз, как только пифия одухотворяется Аполлоном, чтобы она могла пророчествовать, причем принимающий пророчество выходит из себя и беснуется – признак, показывающий, что это не может быть действием Бога. Человек, увлеченный Духом Божиим, должен сначала в самом себе ощутить силу этого дара прежде, чем испытают ее другие, спрашивающие Бога о предметах общественных или гражданских, здоровье, торговле, образе жизни, и среди них нет ни одного разумного человека, который бы владел достаточным разумом и вообразил бы, как если бы дух снизошел на него⁹⁵⁰.

2. Пародия пророчества, нарисованная Цельсом⁹⁵¹

В пророках или Сам Высочайший Бог выводился говорящим, или Сын, или Дух провещали Свою волю, утверждали и осуществляли ее. Пророки увещевали людей к покаянию, провозвещали будущие события, и потому люди, жившие в их времена, записали их речи, чтобы потомки их, когда они будут читать эти речи, удивлялись божественному учению и внешнему выражению его, и не только почерпали в них наставления и предупреждения, но и пророчества, божественное происхождение которых доказывается исполнением их на деле, употребляли бы к своей пользе, сообразуя свое поведение с наставлениями и послушанием закону. Вследствие этого и заповеди, и наставления, служащие к улучшению жизни их читателей, по повелению Божию изложены ясно и свободно, без всякой темноты, чтобы были доступны и простым людям. Напротив, то, что полно тайны и труда, но понимается, то закон и пророки выразили в притчах и подобиях, загадочных оборотах и образах речи, чтобы читатели, движимые любовью к истине и добродетели, не боялись никаких трудов и охотно предприняли все старания исследовать и изыскать все, что сказано неясного в законе и пророками, и употребить сообразно указанию разума. Цельс ненавидит пророчество и позорит его словами: «Все эти предостережения и увещания выражались в речах, которых никто не мог уразуметь». Цельсу нужно напомнить о пророке, давшем о Цельсе и подобным ему людям такое предсказание: «Откуда пришел к тебе этот бешеный?» (2Цар. 9:10).

Положим, что какое-либо событие предсказано Богом; должно ли необходимо верить, что это событие несомненно совершится, если истинный пророк возвестил о нем⁹⁵²? Здесь постановка вопроса не правильна, так как она при выведении следствий приводит к противоположным результатам. Если верно, что истинный пророк провозвестил от истинного Бога, что Сын придет в виде раба, сделается больным и даже умрет, то Бог должен был допустить все эти события, так как невозможно предположить, что истинный пророк мог говорить ложь. Прилагая к делу установленный выше логический принцип, Ориген рассуждает: основание спорного вопроса таково: пророки провозвестили, что великий Бог станет рабом, подпадет болезни и даже умрет; по указанному выше логическому методу вытекает такое следствие: пророки никогда таких вещей и не предвещали. Принцип, лежавший в основании таких логических приемов, выражался в следующем тезисе: если первая из двух вещей истинна, а вторая неистинна, потому и первая неистинна. Стоики для изъяснения этого способа заключения давали следующий пример: «Знаешь, что ты умер, значит – ты мертв; знаешь, что ты мертв – тогда ты не умер, так как ты не знаешь, действительно ли ты умер? Или наоборот: знаешь ты, что не умер, значит – ты не умер; знаешь ты, что не умер, тогда ты мертв, так как ты действительно не знаешь, что ты не умер». Таков недостаток аргументации Цельса⁹⁵³.

Подвергая критическому обзору предъявленные Цельсом обвинения о противоречии предсказания Моисея с учением Иисуса из Назарета, Ориген всеми силами старается подобрать какие-нибудь аналогии, напоминающие проповедь Христа. Отношение к богатым: «Много скорбей у праведного и избавит от всех скорбей его Господь» (Пс. 31:20). Наиболее близко к поставленному вопросу стоит изречение, взятое из притчей Соломона: «Богатый выкупает жизнь, а бедный не слышит угрозы, где наблюдается порицание богатства и высокомерное отношение к бедным» (Притч. XIII, 8). «Посмотрите на лилии» (Мф. 6:28–29; Лк. 12:24) – параллель: «Добрый оставляет наследство для внуков, а богатство грешника собирается для праведного» (Притч. Сол. XIII, 23). «Кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (Мф. 5:39) – удачнее: «И подставляй ланиту бьющему тебя, пресыщаясь поношением» (Плач Иер. III, 30). Впрочем, сам Ориген сознается, что он нашел мало материала об отношении закона, данного иудеям, к тому, что наблюдается теперь у христиан в учении Иисуса⁹⁵⁴.

О Трофонии, Амфиарае и Мопсе Цельс утверждает⁹⁵⁵, что они всегда позволяют видеть себя в человеческом теле и вполне открывают этот вид без всякого обмана, и не только в своем прошлом, но и настоящем, давая понять, что Иисус явился по воскресении как призрак Своим ученикам, глаза которых, так сказать, устремлены в прошедшее, чтобы обмануть зрителей, что Иисус совершил великие чудеса после Своего воскресения. Но нужно обратить внимание на то, сколько ученики Его обратили к Его учению душ, могли переубедить людей все свое поведение устроить по воле Божией и жить, во всем отдавая отчет Господу. Возможно ли предположить, что призрак имел столько силы, чтобы при посредстве его изгонялись злые духи и совершались другие чудеса? Христиане проклинают богов, открывающихся пред взором всякого, и взывают не к призраку и не к идолу, а к умершему, несчастнейшему, чем все идолы (Цельс). – Такие искусственные обороты речи имеют свою пользу, когда нравы и обычаи тех, к кому направляется речь, известны в их правильном виде. Напротив, было бы безрассудством, когда выступают против кого-нибудь и влагают в уста речи, не соответствующие лицам и обстоятельствам. Допустим, что какой-либо варвар, или невежа, или раб, которые совершенно не ведают философии, дозволили говорить себе как философы, тогда должно сказать, что составители речей не опытны в философии и не могли многое усвоить из нее. Допустим, наконец, что некоторые, опытные в божественных вещах люди, дозволили себе говорить языком обычного человека, движимого страстями и живущего в невежестве, то кто был бы этим доволен? Гомер наследовал большую честь у эллинов за то, что никогда то расположение, какое он с самого начала питал к своим героям Нестору, Одиссею, Телемаху, Пенелопе, не изменял, но всегда обсуждал одинаковым образом. Еврипид же был осмеян в комедии Аристофана и на сцене назван был бессмысленным глупцом, так как он учение Анаксагора и других мудрых людей вложил в уста варварских женщин и бедных рабов⁹⁵⁶.

3. Эсхатология христиан

Христиане учат⁹⁵⁷: как мы можем познавать Бога, если Он не дает Себя знать посредством чувств? И какое посредство дано для приобретения познания, кроме чувства? – Это голос не человека, не души, а голос плоти. Несравненно дальше были бы они на пути познания истины, если бы взяли себе в пример Геркулеса, Эскулапа, Анаксарха и Эпиктета (Цельс). – Можно ли почитать Геркулеса за бога, удовлетворительный ответ на этот вопрос дают некоторые данные из его жизни: не говоря о позорной работе его у Омфалы, достаточно указать на другое событие его жизни, когда он похитил быка у крестьянина и съел на его глазах, причем крестьянин подвергал его проклятиям и ругани. Говорят, что по поводу этого случая был построен алтарь Геркулесу на месте похищения быка, на котором ежегодно Геркулесу приносилась жертва, сопровождаемая проклятиями и ругательствами по его адресу⁹⁵⁸. И что достойного сделал Орфей, стяжавший славу у каждого как вдохновенный от Бога муж, и жил ли он добродетельно? Надо думать, что лишь охота Цельса к спорам и желание унизить Иисуса побудили его не осуждать безбожные песни и басни его о богах, хотя Орфей оказывался более достойным подвергнуться изгнанию из благоустроенного государства, чем Гомер, так как он составил более неприличные и позорные рассказы о богах, чем Гомер⁹⁵⁹. Возгласы Анаксарха Ориген признавал примером, единственно достойным похвалы среди героев, о которых рассказывают эллины; его добродетель у всех людей вызывает похвалы, но всего этого еще недостаточно, чтобы признать его богом. Слова же, произнесенные Эпиктетом⁹⁶⁰, когда господин подвергал его наказанию, не так важны, чтобы их сравнивать с делами и словами Иисуса⁹⁶¹.

Разве страдания, понесенные эллинами, могут быть сравниваемы с тем мужественным терпением, какое показал Иисус? Молчание Иисуса, при всех наносимых Ему ударах, болях и биениях, более показало сильную крепость Его души и терпение, чем все, что эллины рассказывают о своих героях. Все чудесные события, происшедшие при страданиях Иисуса, записаны и среди них, как и молчание⁹⁶², когда Его бичевали и побивали. Он сохранял кротость и спокойствие, когда сделали Ему венец из терний и дали Ему вместо скипетра палку⁹⁶³, и среди всех этих оскорблений Он не высказал никакого оскорбительного и гневливого слова против тех, которые так безбожно и нечестиво обращались с Ним. Движимый великодушием, Он молчал во время Своего мученичества, и всю неправду, какую причинили Ему люди, смеявшиеся над Ним и порочившие Его⁹⁶⁴, Он мужественно перенес. Какое же сходство можно находить между эллинскими героями и этой величайшей терпеливостью, так ярко выразившейся в смирении и полном молчании, проявленных Иисусом при невыносимых мучениях⁹⁶⁵?

4. Воскресение мертвых

Цельс обвиняет христиан, что Бог, как огонь, все сожжет, но он не понимает, что, по христианскому учению, Бог представляет собой всесожигающий и всеочищающий элемент. Было немало греческих философов, учивших о сожжении земли, но во что веровали пророки, это, быть может, давно уже было известно древнейшему народу евреев. Возможно, что огонь, назначенный для испытания, служит, подобно врачебному, для диагноза. Огонь сжигает, но сжигаемое не истребляется, так как в нем нет ничего, подлежащего испытанию. Так, строит ли кто дом на этом основании (Иисус Христос) из золота или серебра, драгоценных камней, дерева, сена и соломы, дело каждого обнаружится, и огонь испытает дело, каково оно есть (1Кор. 3:11–14). Священное Писание говорит, что Бог, как огонь кузнеца, и при этом пылающий, к которому приблизиться нельзя, сожжет всех собирающих нечестие и грехи из глубины материи и очистит огнем, чтобы сделать из них железо, цинк и олово (Мал. III, 2). Христиане не утверждают, что Бог, как повар, посылает огонь, как это свидетельствует Исаия в словах: «Это не такое счастье, чтобы быть согреваемым огнем, чтобы можно было сожигать»⁹⁶⁶. Писание, по понятию лучших читателей, обыкновенно из мудрых намерений печальные и неприятные вещи излагает темно и сокращенно, чтобы ими внушить боязнь пред страшными казнями тем, которые никоим образом не могут быть отвлечены от порочной жизни. Однако они не так темны, чтобы вдумчивый читатель не мог решить, действительно ли они имели в виду эти страшные казни, обещанные грешникам⁹⁶⁷. Все будет сожжено, и только христиане останутся невредимыми, и в том нет никакого чуда, что разделяющих среди христиан такие мнения Писание называет неблагородными мира сего и презираемыми. «Когда мир своей мудростью не познал Бога..., то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих» (1Кор. 1:21). Этот род людей не может постигнуть смысла Писаний и не дает никакого труда понять, действительно ли Иисус повелел последовать Писанию (Ин. 5:39). Отсюда происходит то, что огонь, посылаемый Богом на мир, и зло, какое приносит он грешникам, они понимают в таком же смысле, как Цельс. Возможно, что первоначальный и буквальный смысл историков, говоривших о наказаниях грешников, т. е. тех людей, которых Писание называет невеждами, презираемыми и слабыми мира сего, имел в виду лишь чрез чувственные представления о будущем суде отвратить их от порока грехов. Но Слово Божие учит христиан тому, что если люди по учению жизни и разума совершенно очистились, то Бог не нуждается, чтобы через огонь подвергнуть их испытаниям, если бы кто из них и заслуживал их, так как такие страдания возложены на них из мудрых и святых намерений, насколько справедливость Божия изволила наложить их на таких людей, которые созданы по образу Божию, но не так жили, как этого требовали предписания и природа Божественного образа⁹⁶⁸.

Писание дает ясные доказательства воскресения человека в его полном составе. «Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут и мы изменимся и наши тела станут нетленны» (1Кор. 15:51–52), и в Послании к Фессалоникийцам: «Мы живущие, оставшиеся до пришествия Господня, не предварим умерших, потому что Сам Господь при гласе Архангела... сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут первые и потом мы, оставшиеся в живых, восхищены будем на облаках в сретение Господа на воздухе, и так всегда с Господом будем» (1Фес. 4:15–17)⁹⁶⁹. Цельс порочит христианское учение о воскресении плоти, но если кто скажет: как могут воскреснуть мертвые и в каком теле придут?-мы ответим: «Безрассудный! То, что ты сеял, не оживет, если не умрет, но если ты сеешь, то сеешь не тело будущее, а голое зерно пшеничное или другое какое, но Бог даст ему тело, какое хочет, и каждому семени свое тело» (1Кор. 15:35–38).

Христиане учат, что душа возвратится обратно не в изгнившее тело той же природы, какую она оставила (до воскресения из мертвых), но как совсем «умершее» зерно, которое снова сделается зерном и выпустит колос. Христиане тоже признают, что для Бога не все возможно. Но под этим словом они понимают ни взаимно противоположные вещи, ни то, что противно разуму. Они охотно могут утверждать вместе со своим противником, что Бог не делает ничего враждебного; так как если бы Бог совершил что-нибудь враждебное или противное Его природе, то Он перестал бы быть Богом; Бог не творит ничего несообразного природе.

Если под термином «против природы» имеются в виду грехи и пороки, то и христиане согласны с тем, что Бог не желает ничего греховного, неразумного, и никто не может утверждать, что все то, что произошло по совету Бога, противно природе, хотя бы рассматриваемое само по себе это и казалось кому-нибудь невероятным. Удерживая единственно возможное значение этого слова, христиане могут сказать, что Бог может создавать вещи выше природы, взятой в таком понимании ее, какое соединяет с ней обычный разум. Бог может, например, возвысить человека над природой и сделать его участником высшей и божественной природы, и Он может удерживать его столь долго в этом состоянии, насколько человек своими делами и поступками желает утвердиться в этом состоянии⁹⁷⁰.

Так, христиане соглашаются и с тем, что Бог не может делать ничего такого, что для Него неприлично или неблагопристойно, так как перестал бы быть Богом, если бы Он возжелал таких вещей, но они должны так же признать, что никто, утвердившийся через свое нечестие в тех или других страстях, не может воображать, что Бог охотно делает то, что Он может делать, и это должно осуществляться реально. Не страсть к спорам побуждает Оригена проверять Цельса, но только любовь к истине, и он признает полное право за ним, когда он утверждает, что первоначало и источник всякого блага, а не Господь человеческих страстных желаний и необузданных удовольствий, управляет природой совершенной, упорядоченной и доброй. Христиане свободно исповедуют, что Бог не только дает душам бессмертную жизнь, но уже дал в действительности. По всем этим основаниям христиане не легко могут принять изречение Гераклита, «что мертвые подобны навозу», ибо навоз и нечистоты ничему не приносят пользы и извергаются вон, но с лишенными душ человеческими телами дело обстоит иначе, так как в них жила душа, и быть может – добродетельная, и потому хорошо воспитанные и расположенные народы, к каким всегда причисляют себя христиане, отдают знаки почести при погребении усопшего.

Нет ничего безрассудного в той вере, что зерно, посеянное в землю, даст колос, возросший из зерна, который снова произрастет и станет бессмертным. Цельс утверждает, что Бог – высший разум всех вещей, и, по мнению христиан, это – Сын Божий, о Котором один христианский мудрец говорит: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Бог был Словом» (Ин. 1:1)⁹⁷¹.