В пустыне веков, где камня на камне не осталось после войн, пожаров и лютого истребления, стоит этот одинокий, ни на что не похожий, собор нашей древней славы.
Все в нем полно особой нежной дикости, иной, не нашей мерой измерил его художник. И как трогательно осыпались углы, сидят на них вороны, волки рыщут, а оно стоит – это загадочное здание, не зная равных себе, и будет стоять вовеки, доколе будет жива культура русская.
Читаешь это Слово и думаешь:
«Какое счастье, Боже мой, быть русским человеком!»…
Н.А. Заболоцкий
«Слово о полку Игореве» (полное название «Слово о походе Игоревом, Игоря, сына Святославова, внука Ольгова», – самый известный памятник древнерусской литературы. В основе сюжета – неудачный поход 1185 года русских князей на половцев, предпринятый новгород-северским князем Игорем Святославичем. Большинство исследователей датируют «Слово» концом XII века, вскоре после описываемого события (часто тем же 1185 годом, реже одним-двумя годами позже).
Проникнутое мотивами славянской народной поэзии и языческой мифологии, по своему художественному языку «Слово» резко выделяется на фоне древнерусской литературы и стоит в ряду крупнейших достижений европейского средневекового эпоса.
В русской культуре сложилась особая традиция перевода «Слова». В числе переводчиков «Слова» на современный русский язык ряд крупных русских поэтов – В. А. Жуковский, А. Н. Майков, К. Д. Бальмонт, Н. А. Заболоцкий, Е. А. Евтушенко. В. В. Набоков перевёл «Слово» на английский язык.
Крупные деятели национальных литератур есть также и среди переводчиков «Слова» на другие языки: на украинский – Иван Франко, на белорусский – Янка Купала, на польский – Юлиан Тувим, на французский – Филипп Супо, на немецкий – Райнер Мария Рильке, на иврит – Арье Став и др.
Для сравнительного анализа переложений «Слова о полку Игореве» я выбрала наиболее драматичный и напряженный эпизод произведения, третий день битвы, отрывок, в котором описывается разгром полков Игоря и Всеволода.
Прежде всего обратимся к тексту отрывка первоисточника (вряд ли старославянский язык может быть препятствием для прочтения).
Поразительна краткость и лаконичность описания трагической развязки трехдневной битвы. Отсутствие подробных деталей сражения компенсируется другими поэтическими средствами. Продолжительность действия передают одинаково построенные короткие синтаксические единицы, однообразно начинающиеся с глаголов («…летятъ, …гримлютъ, …трещатъ, … бишася день, бишася другый»).
Для неизвестного автора «Слова» характернаы черты , типичные для русской народной поэзии:
– яркая образность
(«Черна земля подъ копыты костьми была пос/ъяна, а кровию польяна….», «стр/ъла каленыя», Образ девы-обиды, лебеди-девушки, плещущей лебедиными крыльями..)
– сравнения
Сравнение битвы с пиром, крови – с вином в «Слове…» развито: кровавого вина не достало; русские смогли лишь «угостить» гостей-сватов, сами же полегли за землю Русскую. Эта картина пира дает читателю почувствовать, что речь идет о поражении русских.
Сила этого сравнения увеличивается оттого, что половецкие и в самом деле могли быть названы «сватами»: предполагают, что дочь хана Кончака была просватана за сына Игоря, Владимира, еще до похода 1185г. После поражения, в плену, Владимир женился на Кончаковне и вернулся из плена с женой.
В произведении сравнения имеют различные и очень реальные основания; этим достигается их особенная художественная правдивость.
В «Слове» ярко выражены чувства автора. Что ми шумить, что ми звенить – далече рано предъ зорями? – этим лирическим восклицанием автор прерывает свой рассказ. Восклицание это особенно сильно передает читателю чувство острой скорби от поражения русских.
В назывании врагов «сватами» чувствуется осуждение русских князей, часто женившихся на половчанках и тем завязывавших родственные отношения с врагами родины.
Рассказывая о княжеской междоусобице, автор прибегает к прямой речи «Се мое, а то мое же», вызывая у читателя ощущение спора между малыми неразумными детьми, очевидно подчеркивая мелочность и незначительность вопросов, из-за которых возникали раздоры. Автор характеризует князей, как людей не далеких, жадных и мелочных, не желающих видеть глобальные проблемы за сиюминутными интересами.
Перед нами 4 перевода, точнее сказать переложения «Слова о полку Игореве» в исполнении замечательных русских поэтов, живших в разное время.
Прочтение переложений в хронологической последовательности их написания дает возможность проследить изменение не только поэтического стиля и эстетических пристрастий, но и изменение самого русского языка.
Василий Андреевич Жуковский – русский поэт, основоположник романтизма в русской поэзии переложил «Слово о полку Игореве» максимально приближенно к оригиналу. Василий Андреевич проявил себя как виртуозный бесстрастный переводчик. Его главная цель – не нарушая ритма, мелодики и стиля «Слова», приблизить древнее литературное произведение к современному читателю. Фактически – это текст оригинала с незначительными исправлениями. Жуковский, крайне бережно, скрупулезно и аккуратно заменяет старославянские слова на более современные:
сицей – такой;
тугою взыдоша – взошло бедою;
с тугою – печалью;
упуди жирня времена – прошли времена, благоденствием обильные.
Кроме этого для пущего соблюдения ритмического и рифмического рисунка иногда заменяет слова оригинала на синонимы:
въ ты рати и въ ты плъкы – в тех сечах, в тех битвах;
сабли – мечи;
далече рано – так задолго;
стязи – знамена;
храбрии – бесстрашные.
Отношение В.А. Жуковского к «Слову о полку Игореве» с родни отношению реставратора к древнему, хрупкому артефакту: легким прикосновением кисти он лишь восстанавливает бесценное сокровище, опасаясь любым неловким движением повредить его.
Аполлон Николаевич Майков – русский поэт, член-корреспондент Петербургской Академии Наук, переложил «Слово о полку Игореве» в 1870 году.
Вариант перевода Майкова почти с построчной точностью сохраняет содержание «Слова…», однако по форме, рифме и ритму – это совершенно другое произведение: сказание или былина. Текст Майкова, безусловно, близок к русским фольклорным произведениям, что не случайно. Поэт проявлял постоянный интерес к исторической тематике, увлекался эпохой Древней Руси и славянским фольклором. Подобно славянофилам, Майков противопоставлял буржуазным отношениям традиции русской старины и сильную русскую государственность.
Переложение Апполона Николаевича выдержано в лучших традициях литературного русского народного народного творчества:
– напевность и протяжность слога
– повторы: «…От зари до вечера…. С вечера до света..», «…Третий день уж бьются! Третий день к полудню уж подходит…», «..Тут и стяги Игоревы пали! Стяги пали,…»
– старинные формы слов: поворотити, глас, вороги лихие, зол раздор и т.д.
Из всех четырех вариантов переложения образ девы-обиды у Майкова наиболее поэтичен (настоящая царевна-Лебедь с картины Врубеля)
Константин Дмитриевич Бальмонт – один из виднейших представителей русской поэзии Серебряного века, поэт-символист, переводчик. Перевод «Слова…» в 1930г.
Перевод Бальмонта – явное отражение литературных и эстетических пристрастий автора.
Метод символизма предполагает воплощение основных идей произведения в многозначной и многоликой ассоциативной эстетике символов. Произведение любого вида искусства в контексте символизма начинает играть именно поэтическими смыслами, поэзия становится формой мышления. Образы-символы, как будто приподнимающиеся над реальностью, воплощаются у поэтов-символистов в звукописный, музыкальный форме, причем звучание стихотворения играет важнейшую роль для выражения того или иного символа.
Исходя из всего вышесказанного «Слово..» – Клондайк для поэта -символиста. По-моему, переложение Константина Дмитриевича наиболее близко к первоисточнику по внутренней эмоциональной напряженности и художественной выразительности.
Однако, чтобы ощутить всю прелесть перевода Бальмонта, его непременно следует читать вслух и слегка нараспев, т.к. основной ценностью здесь является звук.
Длинные протяжные [о] и [е], раскатистый [р] , заостренный [и] , тревожно бьющийся [б] создают фантастический звукоряд боя, явственно передают глубину трагизма происходящего.
В переложении Бальмонта «Слово…» приобрело новое яркое музыкальное звучание, засверкало новыми гранями.
Николай Алексеевич Заболоцкий – русский советский поэт, переводчик, лирик философского склада, размышляющий о месте человека в мироздании. Перевод «Слова…» в 1946г.
Перевод Заболоцкого самый последний в нашей хронологической последовательности. По языку и стилю – это, без сомнения, наиболее легкий текст для восприятия современного читателя. Привычные и понятные рифмы , современная лексика, мелодичность и напевность в сочетании с полным сохранением содержания «Слова..» – составляющие уникальности перевода Заболцкого.
В исследуемом отрывке (картине боя) Заболцкий не нарушает авторские тенденции передачи протяженности во времени: «…с утра до вечера…. С вечера до утра….», «…бились день, рубились день, другой….». Однако во фразах «…Стрелы….свистят, сабли ударяют….., копья….трещат…» начинает перечисление с существительных, отчего текст приобретает белее современное звучание. Метафоры («кровавый посев взошел великими скорбями»), олицетворения (чужбина поглотила, деревья ветви преклонили, обида поднялась и вступила), сравнения (вступила девой, враги несутся тучей), являющиеся неотъемлемой частью традиций русской поэзии широко представлены в тесте Николая Алексеевича.
Заболоцкий , как бы, вдохнул новую жизнь в музейный экспонат, превратив древний раритет в живое современное литературное произведение, максимально приблизил «Слово…» к широчайшему кругу читателей.
Более восьми веков прошло с момента создания «Слова о полку Игореве», но время не приглушило его поэтического звучания. За прошедшее время многие великие поэты переводили произведение на современный язык, предавая ему новые краски и оттенки, но при этом старательно, любовно и трепетно относились они к оригиналу-первоисточнику. В результате мы имеем волшебную возможность наслаждаться древнерусской литературой, как бриллиантом в различных оправах:
Переложение В.А. Жуковского – для тех, кому близка поэзия в древнерусском стиле;
Перевод А.Н. Майкова – для славянофилов и поклонников былинного русского эпоса;
Сочинение К.Д. Бальмонта – для эстетствующих символистов и декадентов;
Поэтическое творение Н.А. Заболоцкого – для чувствующих современную поэзию натур.
Все эти поэтические труды превосходны, но обязательно стоит прочитать «слово о полку Игореве» в первоисточнике, тем более, что мы в отличие от англичан, (которые не читают Шекспира в подлиннике) можем это сделать. А если что-то не понятно, то можно всегда обратиться к примечаниям великого русского историка, филолога и философа Д.С. Лихачева.
«Значение «Слова о полку Игореве» велико для нас потому, что оно является живым и непререкаемым свидетельством высоты древнерусской культуры, ее самобытности и ее народности».
Д.С. Лихачев
См. также: Слово о полку Игореве в Православной библиотеке.
Список литературы:
Д.С. Лихачев вступление и примечания к «Слову о полку Игореве»
Д.С. Лихачев «Антология древнерусской литературы»
Б.А. Рыбаков «Мир истории» 1984 г.
Комментировать