Часть третья

Поучение в неделю 13-ю по Пятидесятнице

Бодрствуйте, стойте в вере, мужайтеся, утверждайтеся (1Кор. 16:13, 14).

Сими словами, составляющими начало сегодняшнего апостольского чтения, апостол Павел предостерегает Коринфских христиан от колебаний в вере. Сей опасности они подвергались со стороны врагов своих. Главным предметом его проповеди был крест Христов. Мне да не будет хвалитися токмо о кресте Господа нашею Иисуса Христа (Гал. 6: 14). Учением о кресте Христа соблазнялись Иудеи, ибо оно противоречило их мнению о Мессии, как о славном земном царе, – они не допускали мысли об уничижении, крайнюю степень которого составляет крестная казнь, присуждаемая за уголовное преступление. Над учением о спасительной силе крестных страданий и смерти Христовой глумились язычники: оно казалось им безумием. В противоположность тем и другим врагам креста Христова Павел утверждал, что для верующих Христос есть Божия сила, потому что крестною смертью Он смерть попрал, избавил людей от власти диавола и примирил с ними Господа, разгневанного их грехами. Таковою спасительною силою крест Христов мог сделаться только потому, что он был делом премудрости Божией. Крестная жертва есть сочетание бесконечного милосердия Божия к людям с бесконечным правосудием Его. Милосердие Божие требовало спасения людей от гнева Божия, а правосудие Божие требовало должного воздаяния за грехи, без которого дело милосердия было бы только потворство грешникам и поощрением их к новым грехам по надежде безнаказанности. Только одна премудрость Божия могла придумать такое средство спасения людей, как крест Христов – проповедник любви Божией и вместе правды Божией. Вот почему Павел именует распятого Христа не только Божиею силою, но и Божиею премудростью, вопреки врагам креста. Были и другие враги веры, которые, например, отвергали догмат воскресения мертвых. От всех подобных врагов надлежало предостеречь Коринфскую Церковь. Члены ее, как недавно обращенные к вере Павлом, еще не на столько утвердились в ней, чтобы им не грозила опасность увлечения всяким ветром лжеучений, и вот он с апостольскою ревностью и любовию увещавает их твердо стоять в той вере, какой он научил их. Бодрствуйте, говорит он им, то есть не давайте врагам веры усыпить и ввести вас в заблуждение своими хитрыми злокозненными речами; стойте в вере, хорошенько помните ту истину, которую я возвещал вам, и ни на шаг не отступайте от ней; мужайтеся, утверждайтеся, то есть хотя бы нам пришлось претерпеть гонение от врагов веры, не уступайте врагам веры, мужественно исповедуйте ваше убеждение в истине с готовностью умереть за нее.

Требуя от христиан стойкости в вере, Апостол разумеет, без сомнения, веру православную, следственно церковную. По учению того же Апостола, церковь есть столп и утверждение истины, т. е. православия (1Тим. 3:15). Вне церкви нет истины, нет православия. Не принадлежащие к церкви не могут быть истинно верующими. Таковы например хлысты, духоборцы, квакеры и прочие сектанты, мечтающие быть обладателями истинной веры, без руководства Церкви, ее законных пастырей. Уклоняясь от Церкви, эти мечтатели расходятся между собою в учении веры до противоположности друг другу, так что чем больше сект, тем больше разномыслия и заблуждений. Напрасно они почитают себя сосудами Св. Духа, озаряющего их истиною помимо Церкви. Дух Святой есть Дух истины, а истина есть одна, существование истин, одна другой противоположных, немыслимо. Стало быть невозможно, чтобы бесчисленные заблуждения, послужившие основанием для образования бесчисленных сект, были порождением Духа истины. Одна Церковь есть столп и утверждение истины, в ней одной истина сохраняется неизменно, – и это потому, что в ней только одной Он пребывает и пребудет во век, согласно обетованию Христа Спасителя, рекшего апостолам, что Дух Святой пребудет с ними во век (Ин.14:16), Христос, изрекая сие обетование, имел в виду не апостолов лично, ибо им не суждено жить на земле вечно, а Церковь апостольскую, имеющую пребывать до скончания века со всеми ее учреждениями.

Слава и благодарение Господу, сподобившему нас быть чадами единой апостольской Церкви. Только в ней хранится истинная вера. Будем дорожить сим неоцененным сокровищем, и для сего беспрекословно повиноваться хранительнице его, святой Церкви, как можно глубже принимать к сердцу ее учение и руководствоваться им не только в образе мыслей, но и в жизни, устрояя ее согласно с верою. Например, мы должны не только веровать во Христа распятого за ны, но подвизаться в борьбе со грехами, за которые Христос пострадал и умер на кресте. Этого мало, вера наша должна быть не только деятельною, ибо вера без дел мертва, но и просвещенною. Посему мы должны более и более усовершаться в познании учения веры, чтобы не увлекаться всякого рода лжемудрованиями и заблуждениями, которые с успехом распространяются только в среде людей невежествующих в делах веры, младенчествующих. От сего невежества и младенчества Апостол предостерегает словами: «не будьте дети умом, на злое будьте младенцы (то есть сохраняйте младенческое незлобие), а по уму будьте совершеннолетни» (1Кор. 14:20).

Поучение в праздник Рождества Богородицы, 8 сентября

Блажени слышащий слово Божие и хранящий е (Лк. 11:28).

Сии слова Господа Иисуса Христа служат ответом на восторженное восклицание одной женщины, обращенное к Нему: «блаженно чрево, носившее тебя, и сосцы, тебя питавшие». Вероятно, она сама была матерью, и потому вполне понимая счастье матери Иисуса, имевшей столь великого Сына, восхвалила Его за Его усладившую ее проповедь не прямо в лице Ему, но в лице Его матери. Соответственна сему и Он ублажает ее словами, имеющими отношение не прямо к ней, но ко всем, подобно ей любящим слово Божие и хранящим оное. Достойными блаженства Он именует не всех любителей слова Божия, но тех, которые любовь свою к Господу Богу выражают не ревностью только к слушанию слова Божия, но хранением его. Дело не в том, чтобы только слухом воспринимать слово Божие, но чтобы хранить его в памяти и сердце и руководствоваться его наставлениями в жизни. Случается, что» иной с любовью и удовольствием слушает или читает слово Божие, но оно производить на него мимолетное впечатление; он увлекается им только в минуты слушания, а потом забывает слышанное, – оно не удерживается надолго ни в памяти, ни в сердце его, и потому не приносит пользы слушателю. Благословенна матерь Господа. Иисуса Христа, рождество которой сегодня празднуем. Мы имеем ясное свидетельство евангельское о том, как она глубоко хранила не только то, что слышала от Него самого, но и то, что говорили о Нем другие во славу Его.. Укажем на два случая в подтверждение сего.

В минуту рождения Христа Спасителя, на полях Вифлеемских явились Ангелы и воспели это событие, исповедуя: слава в вышних Богу и на земли мир, в человецех благоволение. Слышать эту песнь удостоились Вифлеемские пастыри, и по внушению одного из Ангелов пришли в ту пещеру, где родился Христос. Здесь они увидели Его повитого и лежащего в яслях, и рассказали всем присутствовавшим в пещере о том, чтд им было возвещено о Богомладенце от ангела. Все дивились тому, что рассказывали им пастыри, но о Деве Марии сказано в Евангелии, что она соблюдаше вся глаголы сия, слагают в сердце своем (Лк.2:19). Все прочие только дивились, она одна приняла глубоко к сердцу все, что слышала от пастырей, и постоянно хранила их слова в сердце, никогда не забывая о них, всегда услаждаясь ими и благоговея пред Сыном своим и Богом, прославляемым от Ангелов и от человеков. И кому же как не матери хранить в сердце все, что относится к славе ее Сына? Она благословляла Его и себя почитала благословенною за то, что сподобилась послужить тайне воплощения Его и через сие спасению человеческого рода. Теперь она узнала, что эта тайна начинает открываться пред людьми, что люди начинают уже прославлять рожденного от нее. Могло ли быть, чтобы она хотя на одну минуту позабыла радостную для всего мира весть об Ангелах, воспевших Его рождение, и чтобы сердце ее не пламенело любовью к Нему и радостью при воспоминании о сем событии? В этом отношении она должна быть примером для нашего подражания. Если Ангелы первые прославили Рождество Христово восторженною песнию, хотя Он не для них родился, а только для людей, как же людям не принимать к сердцу и не хранить глубоко в сердцах ту неизреченную милость к ним Божию, которая дарована им в воплощении Сына Божия для спасения их от вечной погибели? Воплощение Сына Божия празднуется Церковью в день Благовещения и в день Рождества Христова. И мы принимаем участие в сем праздновании с радостью. Но достаточно ли радоваться сей милости Божией к людям только в эти праздники, а в остальное время года не возмутительно ли забывать о ней, не радоваться о ней, не воспламеняться любовью и благодарностью за нее Господу и памятью о ней не удерживать себя от грехов и беззаконий, для очищения от которых Сын Божий пришел с неба на землю, облекся нашею плотью и в сей плоти пострадал и умер за нас на кресте? И не предосудительно ли то, что в самые праздники Благовещения и Рождества Христова радость многих из нас бывает кратковременна и даже теряет духовный характер? Нередко случается, что люди радуются празднику, какому бы ни было, не потому, что он напоминает о милости Божией, проявленной в событии праздника, а потому, что смотрят на праздник, как на время праздности и чувственного веселия и разгула. Христианин, поступающий так, оскорбляет Господа своим празднованием и ничем не отличается от язычников. Привычка к земным и чувственным радостям и развлечениям убивает в человеке способность к духовной радости о Бозе Спасе нашем и лишает его надежды на вкушение небесных радостей по смерти. Сохрани всех нас Господь от этого несчастия.

Прошло двенадцать лет по рождении Христа. Иосиф и Дева Мария пришли в Иерусалим на праздник. Им сопутствовал отрок Иисус. По окончании праздника на обратном пути из Иерусалима отрок Иисус отстал от них и остался во Иерусалиме. Иосиф и Мария заметили это только в конце дневного пути. Стали искать Его и нашли Его уже на третий день в храме, где Он сидел посреди учителей, слушал их и сам вопрошал их. Бее слушавшие Его дивились разуму и ответам Его. Увидевши Иисуса, Матерь Его сказала Ему: «чадо! что Ты сделал с нами? Вот, отец Твой и я с великою скорбию искали Тебя». Он ответил им: «зачем было вам искать Меня? Или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему», то есть быть в доме Отца Моего или храме? В связи с обстоятельствами слова Христовы представляют следующий смысл: «напрасно вы, спеша домой, увлекаете и Меня с собою. Вам надлежало бы знать, что для Меня дорог не один ваш дом, что есть еще другой дом, который гораздо дороже вашего Назаретского жилища. Это храм, дом Отца Моего Бога. Я Сын Его единосущный. Где же Мне лучше быть, как не в этом доме? Где присутствует Отец, там подобает быть и Сыну». Ни Иосиф, ни Мария не поняли сих слов. Тем не менее она соблюдение вся глаголы сия в сердцы своем (Лк.2:41–51), и вполне уразумела их только впоследствии. Чему научает нас в сем случае пример Богоматери? Тому, что и мы подобно ей должны соблюдать в сердце своем глаголы Иисуса о доме Отца Его. Каждый храм христианский есть дом Отца небесного. Весь мир Он наполняет своим присутствием, но преимущественно Он любит обитать в храме. Это самый дорогой для Него дом. Здесь Он обитает, как родной отец среди своих детей. Мы все дети Его по благодати возрождения в купели крещения. Ему, как и всякому отцу, вожделенно видеть присутствие их в доме своем. Здесь Он приемлет от них поклонение, внемлет их славословиям, благодарениям и мольбам. Здесь во время богослужения мы все являемся, как чада единого отца с братьями своими по вере. Здесь Силы небесные с нами невидимо служат, предстоя престолу общего для них и для нас Царя небесного. Здесь Он питает всех нас пищею святого слова своего, наипаче же хлебом небесным и чашею спасения в таинстве евхаристии. Возвеселихся о рекших Мне: в дом Господень пойдем, сказал один из ветхозаветных верующих. И как было не веселиться при мысли, что для общения с Господом нет лучшего места, как дом Господень? Но во времена ветхозаветные был во всей вселенной только один дом, или храм истинного Бога. Посему часто бывать в нем могли только вблизи его живущие, а живущие вдали лишены были этого удобства и могли посещать храм изредка. Как счастливы в сравнении с ними новозаветные верующие, для которых существует бесчисленное множество храмов! И в каждом из них преподается одинаковая для всех благодать, прощающая, очищающая, просвещающая и освящающая. И как поэтому прискорбно, что не все дорожат, не все пользуются этим счастием! Одни или совсем не бывают в храме, или крайне редко посещают его, не чувствуя нужды в молитвенном общении с Богом и не зная никаких радостей, кроме земных и чувственных. Другие, хотя и приходят в храм, но своим присутствием в нем только оскорбляют Господа храма, ибо являются в храм только для развлечения, для любопытства, ведут себя в храме неблагоговейно, не благочинно, слышат звуки пения и чтения, но не показывают ни малейшего сочувствия к содержанию их, земных попечений в храме не отлагают, мечтают о мирских увеселениям вне храма, друг с другом разговаривают и притом громко, смеются, без нужды переходят с одного места на другое, приходят в храм поздно, уходят не дождавшись конца службы. Есть и такие посетители храма, которые кажутся благочестивыми и весьма богомольны, зато не перестают враждовать против ближнего. Лучше бы всем таковым не ходить в храм, чем прогневлять Господа исчисленными грехами. Они совсем не помышляют о значении храма, не думают, что храм есть дом Отца небесного, что сему дому подобает святыня в долготу дней, что стоящие в храме должны мнить себя стоящими на небесах вкупе с небесными Силами. Молитвами Пресвятой Богородицы, соблюдавшей и слагавшей в сердце своем глаголы Сына своего о храме, как о доме небесного Отца, да сохранит всех нас Господь от грехов неуважения к храму Божию и от вечной погибели, угрожающей всякому, кто чуждается общения с Богом в святом храме Его.

Поучение в праздник Воздвижения

Сегодня совершаем праздник в память воздвижения Честного и Животворящего Креста. Праздник сей установлен в то время, когда стараниями равноапостольной царицы Елены обретен в Иерусалиме близ места распятия Христова глубоко закопанный крест, на котором Христос распят, с крестами двух разбойников. Извлеченный из земли, крест Христов поднят был руками патриарха Макария и показан народу для поклонения. Сие поднятие или воздвижение креста послужило основанием наименования праздника этого события праздником воздвижения Честного и Животворящего Креста.

В каком смысле Крест Христов именуется честным? В том смысле, что ему подобает чествование, как великой святыне, с тех пор, как он послужил орудием нашего спасения ради умилостивительной жертвы, принесенной за нас на кресте. Как же чествуется Крест Христов? Молитвою пред ним, поклонами, лобзанием, каждением, возжением светильников, употреблением крестного знамения в молитвах и священнодействиях, бесчисленными изображениями Креста в храмах, в домах. Все сии виды чествования Креста Христова могут быть угодны Господу Богу только под условием, если они употребляются не только с благоговением, но и с чистою мыслию о значении Креста Христова. Нельзя не пожалеть тех, которые думают угодить распятому Христу употреблением крестного знамения только с двухперстным сложением и всячески хулят трехперстное, почитая оное за ересь, также те, которые почитают грехом употребление четыреконечного креста и поклоняются только пред восьмиконечным, хотя сами же изображают на себе крестное знамение в четыреконечном виде. Нельзя не назвать таковых мнений о кресте грубым суеверием и знамением раскола, а отнюдь не веры, с которою ничего не имеют общего эти мнения, ибо чествование Креста Аристова основывается на вере в спасительную силу крестных страданий и смерти Христовой, совершенно независимо от того, какими пальцами надо крестится и сколько концов имел крест Христов.

В каком смысле Крест Христов именуется животворящим? В смысле противоположности древу познания добра и зла, которое причинило смерть вкусившим от его плода праотцам вопреки запрещению Божию, и в смысле сходства с насажденным в раю древом жизни, плоды которого могли бы предохранять вкушающих от болезней и от телесной смерти, если бы прародители наши не нарушили заповеди о не вкушении от древа познания добра и зла. Люди нарушили эту заповедь, послушавшись врага Божия диавола и за сие приговорены были к смерти и выгнаны из рая. Вместе с смертью телесною постигла их смерть духовная. Она не в том состоит, чтобы душа умирала по природе. По природе она бессмертна, в ней нечему умирать, и убивающие тело не могут убить души (Лк.12:14). Но жизнь души состоит не в одном существовании, а вместе в соответственной ее природе деятельности. Душа создана по образу и по подобию Божию, следственно, истинная жизнь ее состоит в деятельном стремлении к уподоблению Богу, к возможному для человека подражанию божественным совершенствам – мудрости, святости и благости Божией. Но это не все. Так как это стремление может быть успешно только при помощи благодати Божией, просвещающей, освящающей и оправдывающей, то жизнь души главным образом состоит в благодатном общении с Богом. Вне сего общение духовная жизнь, при всей ревности е богоугождению, невозможна, как невозможна жизнь ветки, отрезанной от дерева. Таковым действительно явилось состояние души, по грехопадении отпадшей от Бога и лишившейся Его благодати. Для ней наступила духовная смерть. Пораженный этою смертью не помышляет и не любит помышлять о духовном и небесном, а только об одном земном, плотском и житейском. Ум его – чисто плотский ум. Напрасно вы стали бы пытаться обратить его внимание на. предметы духовные, божественные, – он слушать вас не станет, или будет слушать с глумлением и досадою. Орган для восприятия духовной истины в нем омертвел. Не менее жалко нравственное состояние духовно мертвого человека. Он знает одни животные потребности – пить, есть, спать, предаваться любострастью, бесчинству и т. п. Петиного благочестия не ищите в духовно мертвом человеке, – нельзя же назвать благочестивыми проявления благочестия мертвого, а не живого, обрядового, механического, без смирения, без сердечной веры и любви к Богу. К. радостям духовным он нечуствителен: он до того пристрастился к одним плотским и мирским удовольствиям, что если бы и в рай попал, ему и в раю было бы скучно. Слово Божие, говоря о духовной смерти, приписывает ее грешникам не возрожденным благодатью, и виновником духовного оживотворения называет Христа. «Вас мертвых по прегрешениям Бог Отец оживотворил со Христом» (Еф. 2:5. Кол. 2:13). Так пишет ап. Павел, обращаясь к христианам, бывшим недавно язычниками. Начало новой духовной жизни, жизни не по плоти, а по духу, богоподобной и святой, положено в таинстве крещения. Сообщаемая в нем благодать делает ветхого человека новым, так что это обновление называется возрождением, в силу которого крещенный человек, живя в мире, не увлекается ничем мирским, предпочитая всем Флагам и радостям мира благо и радость общения с Богом, и в сем отношении уподобляется святым ангелам. «Столь животворное действие крещения является следствием того, что оно совершается в смерть Христову: елицы во Христа крестихомся, в смерть Ею крестихомся (Рим.6:2). Это означает, что в крещении омываются наши грехи ради крестной жертвы Христовой. Человек, погружаясь в воду крещения, погружается как бы в кровь Христову, как бы умирает со Христом. Купель крещения служит гробом ветхого человека, и когда крещаемый поднимается из купели, это значит, что он как бы восстает из гроба, уподобляясь воскресшему Христу, из области смерти духовной выходит для жизни духовной. Вот почему крест Христов называется животворящим. К сожалению, крещеный человек не навсегда сохраняет благодать духовного возрождения, приятого в таинстве крещения, оскверняясь грехами, от которых омылся в «сем таинстве. Но слава милосердию Господа, дарующего ему возможность духовного обновления в таинстве покаяния, очищающем его от скверн греховных по вере в искупительную силу крестной жертвы Христовой. Наипаче же эта сила проявляется в таинстве причащения, которое имеет такое же значение, как и крестная жертва Христова, ибо кровь Христова, пролитая на кресте, изливается в бескровном виде в сем таинстве во оставление грехов и освящение души и тела для жизни святой богоугодной. Так как обновителем сей жизни является Христос, умерший на кресте, то по сей причине и крест Его именуется животворящим.

Наконец, крест Христов называется животворящим потому, что крестною смертью Христос победил телесную смерть. Она наследована от Адама всеми потомками его вместе с наследием греха. Сам Христос, как потомок Адама по плоти, вкусил смерть. Но Он не остался в узах смерти. Он умертвил смерть, «смертью смерть попрал, и сущим во гробех живот даровал». Своим воскресением из мертвых Он положил начало общему всех воскресению: Христос воста от мертвых, начаток умершим быст. Якоже о Адаме оси умирают, такожде о Христе ecu оживут (1Кор. 15:20, 22). Животворящая сила крестной смерти Христовой открылась в самую минуту, когда гроби отверзошася и многа телеса усопших святых восташа (Мф.27:52). Но это есть только предзнаменование общего всех воскресения, имеющего быть в последний день мира. В сей день Христос снидет во славе на землю, с знамением своего животворящего Креста и единым всемогущим словом своим оживотворит всех мертвецов. Скоро ли наступит всеобщее воскресение, неизвестно; может быть пройдет несколько тысячелетий до этого события, – не беда, подождем. Вот и наследники богатого имущества, покуда не достигли совершеннолетия, с терпением ждут времени, когда сделаются полновластными распорядителями своей собственности, а до тех пор находятся под опекою и лишены права располагать принадлежащим им наследством. Их утешает уверенность, что наследство от них не уйдет. Будем и мы уверены, что обещанное нам наследие воскресения и жизни вечной по самому телу от нас не уйдет, и с терпением будем ждать времени, когда сделаемся обладателями этого наследия. Не того должно желать, чтобы поскорее наступило всеобщее воскресение, а того, чтобы по воскресении не наступила для нас вторая смерть, ибо не все воскреснут для вечного блаженства, одни воскреснут, по слову Христову, в воскрешение живота, другие в воскрешение суда, т. е. осуждены будут на вечные муки, на вечную смерть. К первым будут принадлежать творящие благая, к последним творящие злая (Ин.5:29), ибо что кто посеет в этой жизни, то пожнет в жизни будущей. Сеющий в плот, то есть плотоугодник, пожнет истление, сеющий в дух, то есть ведущий духовную жизнь, пожнет живот вечный (Гал. 6:8).

Поучение 26 сентября в день памяти св. апостола и евангелиста Ион. Богослова

Мы любим Ею (будем любить Его), яко той первее возлюбил есть нас (1Ин.4:19).

Сими словами апостола Ион. Богослова, память которого сегодня празднуем, указывается побуждение к тому, почему мы должны любить Бога. Это потому, что Он сам предварил нас любовью к нам. В чем преимущественно проявилась любовь Его к нам? В том, что для спасения нашего Он Сына своего единородного послал в мир и отдал на смерть, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную (Ин.3:16). И Сын, по предвечному предопределению, исполнил волю Отца, и своею искупительною жертвою на кресте избавил нас от вечного осуждения. Любовь беспримерная. Ничего подобного не бывало и не бывает между людьми. Ибо, говорит апостол Павел, «едва ли кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть. Но Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками и даже врагами Богу» (Рим. 5:7, 8, 10). Поистине беспримерная любовь. Как же нам не любить того, Кто так возлюбил нас? Была бы с нашей стороны чудовищная неблагодарность не платить любовью Богу Отцу, пославшему в мир Сына своего для нашего спасения, и Сыну Его, Который, будучи праведником, пострадал за грешников, умер за врагов своих?

В чем же должна проявляться наша любовь к Богу? В ревности к исполнению Его заповедей. Сия есть любы Божия (любовь к Богу), да заповеди Его соблюдаем, говорит проповедник любви апостол Иоанн (1Ин.5:3). Аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет (Ин.14:23), глаголет Сам Христос. Истинная любовь к Богу не есть одно мимолетное чувство и не ограничивается словами; она есть всегдашнее душевное настроение, непрерывное влечение сердца к Богу, к общению с Ним всеми силами души, соединенное с готовностью беспрекословно и самоотверженно исполнять заповеди Его, как бы они ни казались тяжкими, всецело покорять свою волю Его всевластной воле. Кто говорит, что любит Бога, а воли Его, заповедей Его, не исполняет, тот похож на человека, который на словах и в письмах называет себя вашим покорнейшим слугою, хотя отнюдь не почитает себя обязанным действительно оказывать вам услуги с рабскою покорностью вашей воле. Это есть не что иное, как учтивость, которою обмениваются даже враги. Но что терпимо в житейских людских отношениях, то не может быть применимо в отношении к Богу. Бог требует от нас не учтивых выражений рабской покорности Его воле, а действительной покорности и преданности Ему. Все мы рабы Господа, повинуемся ли мы власти Его или нет. Но никто не должен думать, что всякий может безнаказанно отказывать Ему в повиновении. Именуя Бога Господом, мы тем исповедуем обязанность во всем слушаться Его. Что мя зовете: Господи, Господи, и не творите, яже глаголю? (Лк.6: 16). Так говорит Господь Иисус чтущим Его исповеданием Его божеского господства и власти. Но Ему неугодно сие исповедание, несоединенное с ревностью к жизни святой, к побеждецию греховных искушений, хотя бы оно соединяемо было с молитвою к Нему, как его видно из следующих слов Его: не всяк глаголяй ми: Господи, Господи, внидет в царствие небесное, но творяй волю Отца Моего (Мф.7: 21) . Воля Отца есть воля и Сына Его. Тому и другому принадлежит нераздельная власть и сила. Тому и другому мы должны служить с рабскою покорностью.

Господь Иисус Христос требует от своих учеников служения себе не только исполнением заповедей Его, но и подражанием примеру Его. Аше кто Мне служит, Мне да последствует, и идеже есм Аз, ту и слуга Мой будет (Ин.12: 26). В чем состоит это последование Христу? В самоотвержении. Аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе и возмет крест свой и по Мне грядет (Мк. 8: 34). Путь, которым шел Иисус Христос, есть путь самоотвержения. И как этим путем, Господь Иисус Христос достиг славы на небесах по самому человечеству своему, так и верующие в Него могут достигнуть того же не иначе, как идя тем же путем, согласно Его обетованию:      есм Аз, ту и слуга Мой будет.

Вот какая великая честь ожидает слугу Христова: он разделит на небесах с Господом Иисусом славу Его, если будет служить Ему с самоотвержением.

Но говоря о самоотвержении, мы разумеем самоотвержение христианское, отличное от самоотвержения невольника, без устали, до упадка сил, работающего на своего господина не по любви к нему, а единственно по страху побоев за неисправность в работе, даже с ненавистью к нему за его жестокость и бесчеловечие к работающим. Подобный исключительно рабский страх свойствен тем христианам, которые стараются служить Господу исполнением Его заповедей единственно по страху вечных адских мучений. Тут нет любви к Господу, а есть любовь только к самим себе, забота о самосохранении, об избежании вечной погибели. Истинный христианин боится оскорбить Господа неверностью Ему не потому, главным образом, что Бог правосуден и строго взыщет за неверность Ему, а потому, что Бог свят, и мерзок Ему всякий помысел неправедный, также потому, что Он бесконечно благ и милосерд к людям, и следственно неверность Ему была бы верхом возмутительной неблагодарности Ему, каковою больше всего боится оскорбить Господа слуга Господень, подобно тому, как добрый сын боится оскорбить отца дурным поведением не потому, что опасается наказания, а потому, что любит отца и дорожит его любовью. Дай Бог каждому из нас стяжать этот сыновний страх; но это не значит, чтобы в деле спасения души совсем не имел места страх рабский, не потому, чтобы он мог быть спасителен сам по себе, а потому, что он может быть переходною ступенью к любви, ибо и в житейском быту случается, что рабы, начинающие служить господину только по опасению его строгости, привыкают к этой службе, – она им понравилась, они полюбили ее и стали исполнять ее добросовестно и с любовью к ней и к своему господину. Так и дело служения Богу сначала может быть совершаемо с невольническим страхом или опасением заслужить Его праведный гнев, но когда оно обратится в привычку, тогда не только не будет тяготить нас, но сделается нашею потребностью и будет исполняться с любовью, соединенною со страхом не рабским, а сыновним. Сей любви да сподобит Господь всех нас достигнуть и в ней утвердиться.

Поучение в неделю 17-ю по Пятидесятнице

Помилуй мя, Господи, Сыне Давидов, дщи моя зле беснуется (Мф.17:22).

В сегодняшнем евангельском чтении повествуется о исцелении Господом Иисусом Христом бесноватой хананеянки. Мать этой хананеянки так глубоко принимала к сердцу ее страдания, что как бы сама страдала. « Помилуй меня, (а не ее»), говорила она Господу Иисусу, «дочь моя жестоко беснуется». Иисус Христос не вдруг исполнил ее просьбу не потому, что не хотел исполнить, не по недостатку милосердия, а единственно по желанию дать ей повод засвидетельствовать пред всеми силу ее веры в Него. Чем больше и резче Он отказывал ей, тем сильнее и настойчивее она умоляла Его за дочь свою, несомненно веруя, что Он может исцелить ее. Ее вера победила мнимую непреклонность Иисуса. Он рече ей: о жено, велия вера твоя. Буди тебе, якоже хощеши. И исцеле дщи ее от того часа.

Какое трогательное и вместе назидательное для всех это повествование! Мольба хананеянки об исцелении бесноватой дочери представляет и для нас достоподражаемый пример. Подобно ей и каждый из нас должен, по наставлению Церкви, взывать Господу Иисусу: вопию Ти, яка хананее: Иисусе, помилуй мя, не дщер би, но плот имам, страстьми люте бесящуюся и яростью палимую, и исцеление дажд (Акафист Иисусу).

Крайне жалко положение бесноватых, одержимых физически бесами. В сильных припадках беснования они делаются неистовыми, разрывают железные цепи, с неудержимою силою бросаются в огонь и воду, совершенно теряют чувство самосохранения, на всех наводят ужас своим искаженным лицом, изрыгают проклятия и сами люте страдают от мучительства бесов. К числу подобных страдальцев принадлежала и дочь хананеянки. Таковых бесноватых было весьма много во дни земной жизни Иисуса Христа. Бесы почуяли конец своего владычества, и потому сделались особенно свирепыми. Были всегда, есть и в наше время много подобных страдальцев. Но не о них у нас речь, а о тех, которые похожи на них в нравственном отношении. Привычка к жизни плотской убила в них жизнь духовную, сделала их рабами страстей. Волнуемые страстями, они доводят себя до потери самообладания подобно бесноватому, до совершенного бессилия сопротивляться страстям. Пример такого состояния видим в блудном сыне евангельской притчи. Получив от отца следующую ему по наследству часть имущества, он убежал на страну далече и там расточил свое имение на пьянство и распутство. Затем он впал в нищету, и, чтобы не помереть с голоду, нанялся в чернорабочие. Привыкши к праздности и роскоши, он был плохой работник; его кормили свиным кормом, да и того ему мало давали. Крайнее бедствие, наконец, образумило его. В притче сказано: «он пришел в себя». Это значит, что до сих пор он был вне себя, был как бы в беспамятстве, в состоянии бессознательном. Кружась в вихре суеты мирской, он сделался игрушкою страстей, перестал владеть собой и вел себя как сумасшедший. В подобном состоянии находятся пьяницы. Пристрастие к одуряющему напитку лишает их всякого самообладания, доводит до потери стыда и совести. Они готовы на всякое унижение, чтобы утолить снедающую их жажду. В состоянии опьянения они подвергаются побоям, насмешкам и ругательствам. На все это они не обращают внимания и ищут новых случаев для пьянства и разгула. Тоже должно сказать об азартных играх. Страсть к ним до того овладевает любителями их, что никакие неудачи и проигрыши не удерживают их от этой привычки. Все проиграв, они впадают в нищету, пускают по миру семью, и нередко оканчивают самоубийством. Подобное надобно сказать о гневливости. На высшей своей ступени она делает человека похожим на бесноватого даже по внешнему виду. Буйство его не знает предела; он все рвет и мечет, так что на всех наводит ужас, все бегут от него, чтобы не сделаться жертвою его ярости. Да и сам он иногда предупреждает, чтобы никто к нему не подходил, когда он находится в таком состоянии, ибо не ручается за себя, не ручается за то, чтобы в порыве ярости не совершить убийства.

Никому из нас не дай Бог дойти до состояния, в котором человек похож на бесноватого: «плоть, т.е. оплотяневшая душа его страстьми беснуется и яростью палима». Что нужно, чтобы не впасть в это состояние и чтобы исцелиться от страстей и гнева, доводящих человека до бешенства? Для сего, главным образом, потребна благодать Божия, которая привлекается верою и молитвою. Пусть каждый в сем случае подражает хананеянке, с верою во всемогущество Христа умолявшей Его об исцелении бесноватой дочери. Но для того, чтобы наша молитва о благодатной помощи была успешна, надлежит и самим напрягать усилия к побеждению страстей, приводящих к нравственному беснованию. Кто для борьбы с ними ожидает одной благодатной помощи, а сам ничего не делает для противодействия им, тот не заслуживает ее. Бог помогает своею благодатью только трудящимся, а не ленивым и беспечным. Помогать таким – значит потворствовать греху.

Поучение в праздник Покрова Богородицы

Бысть же, егда глаголаше Иисус сия, воздвигши некая жена глас от народа, рече Ему: блажено чрево носившее Тя, и сосца, яже ecu ссал (Лк.11:27).

В положенном на сей день богородичном евангельском чтении повествуется о посещении Господом Иисусом Христом дома Марфы и Марии, сестер Лазаревых. К сему повествованию, в том же евангельском чтении, прибавлено сказание о женщине, которая внимательно слушала речь Иисуса Христа и в такой восторг пришла от этой речи, что громко вслух всех присутствующих назвала счастливою мать столь великого Сына. В какое время это событие произошло? Судя по тому, что свидетельство о нем в праздничном евангельском чтении приведено вслед за словами Иисуса Христа к Марфе: Марфо, Марфо, печешися и молвити о мнозе... и д. и что непосредственно за сими словами помещены слова Евангелиста: бысть егда глаголаша сия, может иной подумать, что восклицание жены относится ко времени беседы Христовой в доме Марфы и Марии. Ио дело было не так. В доме Марфы и Марии никого не было из сторонних слушателей кроме их, и между беседою Христа с ними и беседою Его, вызвавшею восторженное восклицание женщины, был некоторый промежуток времени, как видно из текста евангельского повествования. Рассказав о посещении Иисусом Марфы и Марии, евангелист Лука переходит к событью, случившемуся вдали от их дома и в другое время. Что же именно случилось в это другое время по свидетельству Евангелиста? Господь Иисус чудесно исцелил немого, одержимого злым духом. Народ дивился этому чуду. Но враги Христа утверждали, что Он изгоняет бесов силою веельзевула, князя бесовского. Христос в опровержение этой нелепой клеветы произнес сильную обличительную речь, и вот в ответ на эту-то речь, егда глаголаше сия, бывшая в числе слушателей Его женщина, воскликнула: блаженно чрево носившее Тя.

Что же именно Христос сказал в обличение обвинявших Его в том, будто Он изгоняет бесов силою князя бесовского? Христос указал на то, что если бы это обвинение было справедливо, это значило бы, что сам сатана содействует Христу разрушить его царство и что следовательно сам сатана является врагом себе самому помогая Христу отнимать у бесов власть над людьми. Кто же этому поверит? Кто поверит, что заклятой враг Бога и человеков мог добровольно уступить свою власть над людьми Христу и не только допустить, но еще помочь Ему в этом пагубном для сатаны деле? Ясное дело, что не силою бесовскою, но силою Духа Святого Христос изгонял бесов, и что следовательно обвинять Христа в сообществе Его с диаволом есть непростительная хула против Святого Духа. Главная цель пришествия Христова на землю состояла не в том, чтобы только чудесным образом избавлять людей от временных зол, и между прочим от беснования, а в том, чтобы вообще однажды навсегда освободить людей от владычества князя тьмы, которое преимущественно пагубно для души, разрушить царство его, царство суеверий, нечистоты и беззаконий всякого рода, и основать благодатное царство, царство истины, чистоты и святости. Частные чудодейственные опыты победы Христа над диаволом, частные исцеления бесноватых были только знамением общей победы царства Христова над царством сатаны, служили только средством к тому, чтобы обратить внимание людей на главную цель Христова служения – явление царства благодати. На эту общую победу и главную цель сам Христос указал, когда по случаю упомянутого исцеления бесноватого сказал: «если я перстом Божиим, то есть, Духом Божиим, изгоняю бесов, то конечно достигло до вас царствие Божие». (Лк.11:20. Мф.12:28), и следственно пришел конец царству тьмы. Главный удар владычеству князя тьмы и подчиненных ему духов нанесен смертью Христа, избавившего нас от греха, следственно от власти диавола, утверждавшейся на грехе, который через него появился и распространился на земле. Вот почему и Христос незадолго до своей смерти сказал: ныне князь мира сего изгнан будет вон (Ин.12:31). События не замедлили оправдать сие предречение Христово, страшное для сатаны. Владычество его потрясено смертью Христовою прежде всего в аде, куда низшел Христос по смерти для того, чтобы находившимся здесь душам, с верою ожидавшим Его пришествия, возвестить свободу ют уз ада и от имущего державу смерти диавола (1Пет. 3:18,19). Затем последовало воскресение Христа из мертвых, вознесение Его на небеса и сошествие Святого Духа. Все сии событии послужили прочным основанием для царства Христова. Укрепленные ими в вере во Христа, апостолы пронесли имя Его по вселенной, и с каждым шагом царство Христово распространялось, а область сатаны сокращалась, повсюду процвела истина и святость, на земле явились равно ангельные люди.

Так владычество диавола сокрушено Христом, князь мира сего изгнан вон из присвоенной им области. Но ему нет места собственно среди истине верующих во Христа. Неверующие во Христа, каковы язычники, некрещеные, до сих пор находятся под властью диавола, яко осы бози язык бесове (Пс. 95:5). К сожалению, между самими христианами немало людей, которые, освободившись от власти диавола в крещении, снова подпадают под эту власть. Таковы все отступившие от веры во Христа, также те, которые, очистившись от грехов в таинстве покаяния, снова ввергаются в бездну греховную и погибают в ней. Христос Спаситель имеет в виду этих последних в заключении своей обличительной» речи, направленной против обвинявших Его в том, будто Он изгоняет бесов силою князя бесовского. Егда нечистой дух изыдет от человека, преходит сквозе безводные места, ища покоя, и не обретая, глаголет: « возвращу ся в дом мой, отнюду же изыдох». И пришед, обрящет его пометен и украшен. Тогда идет и поймет седьм других духов, горших (злейших) себе, и вшедши, живут ту, и бывают последняя человеку тому горша первых (Лк.11:24, 25, 26). Сими словами изображается состояние человека, очищенного покаянием от грехов и следственно от власти диавола. Чтобы сохранить эту чистоту, надобно всячески оберегать себя от диавольских искушений. Горе тому, кто не уберег себя от них, стал вести себя беспечно, понадеявшись на милость Божию, готовую покрыть прощением самые тяжкие грехи. Такой грешник – верная добыча диавола: как только диавол заметит в покаявшемся грешнике податливость на грех, он тотчас подступает к его душе, пока еще не испорченной и не успевшей осквернить себя тяжкими грехами, усиливает против нее искушения, разжигает в ней страсти, не дает ей опомниться, толкает ее от одного греха к другому, уловляет ее в новые грехи, гораздо более прежних тяжкие, отнимает у ней власть над собою и, водворившись в ней, как в своем доме, полновластно распоряжается ею, так что последнее нравственное состояние ее оказывается гораздо худшим того, в каком она находилась до первого падения. Крайне трудно такой душе избежать погибели, ибо она доведена, почти до невозможности вступить на путь покаяния, если не случится что нибудь особенно чрезвычайное, могущее потрясти ее. Апостол Петр, имея в виду безнадежность исправления таковых людей, обращения их на путь истины, говорит: лучше бы им не познати пути правды, нежели познавши, возвратитися вспять от преданные им святые заповеди (2Пет. 2:21). Это значит, что за свою нераскаянность они подвергаются гораздо большей ответственности пред судом правды Божией, чем язычники, не уверовавшие во Христа, не познавшие истины Евангелия. Не принявшие христианской веры не связали себя обязательством верности Христу и Его заповедям и не получили благодати в крещении. С них гораздо меньше взыщется на суде Божием, чем с тех людей, которые познали через веру во Христа путь, ведущий к спасению, вкусили благодать Христову во святых таинствах и потом своевольно сошли с этого пути на распутия заблуждений и пороков, презрели эту благодать и общение со Христом променяли на сообщество с диаволом. Они довели себя до того, что, по слову апостола Павла, их невозможно обновлять покаянием (Евр. 6:6). На них не простирается сила искупительной жертвы. Волею согрешающим нам по приятии разума истины ктому о гресех не обретается жертва (Евр. 10:26).

Таково положение людей, давших увлечь себя кознями диавола, после очищения себя от греховных скверн. Пусть никто не думает, что он далек от этой опасности. Она угрожает всякому, не только беспечному грешнику, но и великому праведнику, если он оком самодовольства посмотрит на свои подвиги для спасения души я сочтет себя недоступным для диавольских искушений. Не к добру таковое самодовольство. Надлежит постоянно держать себя в подвиге духовного трезвения и бодрствования, чтобы диавол не напал на нас врасплох, не воспользовался нашим самодовольством и духовною гордостью и не охладил в нас любви к Богу. Трезвитеся и бодрствуйте, зоне супостат наш диавол, яко лев, рыкая ходит, иский кого поглотити (1Пет. 5: 8).

Поучение в неделю 21-ю по Пятидесятнице

Семя есть слово Божие (Лк.8:11).

В притче Христовой о сеятеле, предложенной нашему вниманию в нынешнем евангельском чтении, под образом семени или зерна наглядно изображается различное действие на слушателей слова Божия: семя есть слово Божие. Почему слово Божие называется семенем? По сходству слова Божия с вещественным семенем. В чем состоит это сходство? Вещественное семя, посеянное в земле, дает жизнь растению; от семени рождается росток, стебель, цвет и плод. Подобное значение слово Божия имеет в жижни духовной. Воспринятое душею, оно полагает в ней начало жизни духовной, возбуждая веру в виновника этой жизни Христа Сына Божия. Как возникает эта вера? Вера от слуха, слух же глаголом Божиим (Рим. 10: 17). Наученный вере во Христа вступает в теснейшее общение с Ним в крещении, которое есть духовное рождение. Рожденный в крещении благодатью Св. Духа для жизни духовной становится членом царствия Божия, т.е. святой Церкви, по слову Христа Спасителя: аще кто не родится водою и Духом, не может внити в царствие Божие (Ин.3:5). Таковым дана власть быт чадами Божиими, ибо они «не от крови, не от хотения плоти, не от хотения мужа, но от Бога родились» (Ин.1:12,13). Говоря о начале христианской жизни, мы имеем в виду людей, обращающихся к христианству в зрелом возрасте из язычников и иудеев. Дело происходило в первые времена христианства так. Являлся в среде неверующих проповедник Евангелия. К нему собирались слушатели. Он оглашал их словом истины, призывая их к покаянию и к вере во Христа и свидетельствуя, что без этой веры спастись нельзя. В первые дни христианства с этою проповедию соединялись чудеса. Веропроповедники, наделенные чрезвычайными дарами Святого Духа, подкрепляли чудесами истину своего учения. Вслед за этим оглашением без отлагательства совершалось крещение. С течением времени чрезвычайные дарования Святого Духа, облегчавшие и проповедникам труд приготовления слушателей к крещению, и слушателям труд усвоения евангельского учения, становились явлением редким, а между тем случалось, что принимавшие крещение после краткого приготовления являлись христианами только по имени, нетвердыми в вере. Тогда, именно с начала второго века, примято было за правило не прежде преподавать крещение желающим принять оное, как по испытании искренности их веры, более или менее продолжительном, в состоянии оглашенных, т.е. приготовляемых к крещению у отними наставлениями. По степени успехов в принятии этих наставлений или оглашений, оглашаемые разделялись на три разряда. К первому разряду принадлежали так называемые слушающие, потому что на литургии допускаемы были к слушанию чтений из Свящ. Писания и следующих за ними поучений. Затем были удаляемы из храма. Оставались в храме оглашенные дальнейших двух степеней, для выслушания особенных молитв за них и для получения от предстоятеля благословения, и потом высылаемы были диаконом. Сперва произносимы были молитвы о коленопреклоняющихся, так называемых потому, что они обязаны были выслушать молитвы за них стоя на коленах, – и, наконец, об ищущих крещения или просвещаемых (елицы ко просвещению). Таков был в древней Церкви порядок допущения к крещению язычников и иудеев. Следы этого порядка сохраняются до сих пор в молитвах об оглашенных на литургиях Василия Великого и Ион. Златоустого, особенно же на литургии преждеосвященных Даров. Да и в настоящее время возрастные, желающие принять крещение, приготовляются к нему чрев оглашения публичные или частные и, если присутствуют на литургии, удаляются из Церкви по выслушании молитв о них пред началом литургии верных. Что же касается до младенцев, то они крещаются по совершении над ними огласительных молитв, но без огласительных наставлений, крещаются по вере родителей и восприемников, с тем, чтобы те и другие, по раскрытии в детях понятливости, позаботились о научении их вере. Заботливые родители и восприемники действительно исполняют эту обязанность, или дома обучают детей вере и благочестью, или отдают их в школы. Но в большинстве случаев это бывает редко: родители и восприемники неграмотные как сами невежествуют в вере, так и детей оставляют невежественными, если только дети не поступят в школу. К сожалению, и школы не только низшие, но и высшие не всегда спасают крещеных людей от религиозного невежества. Главным руководством к познанию веры в школе служит катехизис, сначала краткий, потом пространный. Но катехизис ведается не только для преподавания в училищах, но и вообще для употребления всех православных христиан, юных и старых, ученых и неученых. Для всех православных христиан катехизис до самой смерти должен быть священною настольною книгою, по которой должно проверять свою веру. К сожалению, редко так бывает. Думают, что катехизис нужен только для школьного употребления, чтобы благополучно кончить учебный курс, а по выходе из школы не почитают обязательным знание катехизиса, не заглядывают в него, и забывают, что узнали в школе, и вследствие этого оказываются невеждами в вере, равнодушными к ней, впадают в религиозные заблуждения, делаются легкою добычею лжеучителей. До какой степени может доходить невежество в вере даже образованных людей, поразительным доказательством тому служит следующий случай. Два года тому назад приезжало в Россию Абиссинское посольство. Везде, где ни появлялись Абиссинцы, они принимаемы были с великим радушием и почестями. Все газеты, описывая их пребывание в России, относились к ним с великим сочувствием, ссылаясь в объяснение его на единоверие их с нами, не отличая их от православных. Какое нелепое и возмутительное объяснение! Абиссинский народ совсем не принадлежит к православной Церкви. Он единоверен не с нами православными, а разве с монофизитами, или евтихианами, ибо подобно им Абиссинцы превратно понимают догмат о воплощении Сына Божия. По учению православной Церкви, воплощение Его состояло в том, что в лице Его Божеское естество соединилось с человеческим не слитно, так что оба естества оставались самостоятельными, не смешавшись одно с другим. Не таково Абиссинское вероучение. Оно тожественно с ересью Евтихианскою или Монофизитскою. По учению Евтихия, человеческое естество в лице Иисуса было поглощено Божеским, так что Христос только по внешнему виду был человек, на самом же деле Он был только Бог, имел одно Божеское естество. Таким лжеучением ниспровергался догмат искупления. Христос искупил нас своими страданиями и крестною смертью, следственно Он пострадал и умер за нас плотью. Но если бы во Христе плоть слилась с Божеством до утраты своей самостоятельности, как утверждал Евтихий, тогда Его страдания и смерть за нас были бы одним призраком, потому что Божество страдать и умереть не может, следственно, страдания и смерть Христова, как призрачные, лишены были бы значения искупительной жертвы. Вот почему учение Евтихия осуждено на пятом вселенском соборе, как еретическое, и это осуждение до сих пор лежит на последователях Евтихия, к числу которых принадлежат и Абиссинцы. Одно только Российское священноначалие знало неправоту их веры и потому не допускало к священнослужению в православных храмах духовенства, бывшего в составе Абиссинского посольства. Как же объяснит то, что просвещенные миряне принимали Абиссинцев за единоверцев с нами? Что это значит, как не то, что эти просвещенные люди знакомы только с мирской мудростью, а в деле веры круглые невежды. Причин этого невежества может быть не одна, а несколько; мы укажем только на одну, на пренебрежение катехизического учения. Оно по выходе из школы не только не должно быть забываемо, но паче и паче должно быть укореняемо в нашем сознании. Только под этим условием вера наша, может быть твердою и непоколебимою. В противном случае она может поколебаться от всякого ветра лжеучений. Невежеством в отношении к вере пользуются враги православной веры и легко уловляют в свои сети невежествующих, не могущих дать им отпор по недостаточному знакомству с учением своей веры. Посему если мы дорожим истиною, то должны не только помнить учение истины, содержащееся в православном катехизисе, но более и более преуспевать в усвоении этого учения. Не дети бывайте умы, но злобою младенствуйте, умы же совершении бывайте (1Кор. 14:20), то есть в нравственном отношении будьте незлобивы как младенцы, но бойтесь остаться в младенческом невежестве относительно познания Христовой истины, старайтесь достигать большего и большего совершенства в усвоении ее умом. А для достижения сего совершенства каждый должен непрестанно руководствоваться учением Церкви, которая есть столп и утверждение истины. Совершенство в познании истины состоит не в том, чтобы прибавлять к ней что-нибудь или видоизменять ее, а в том, чтобы яснее и отчетливее усвоят ее и чрев то избегнуть опасности уклонения от православной веры. Для сохранения ее в целости и в чистоте мы должны проверять свою веру как можно чаще с катехизисом. Себе искушайте, аще есте в вере, себе искушайте (2Кор. 13:5). С сим увещанием Апостол обращается к Коринфским христианам. В недостатке веры казалось бы, нельзя было заподозрить их, о ней свидетельствовали проявлявшиеся среди Коринфян обильные, чрезвычайные дары Святого Духа, дар языков, дары исцелений, пророчеств. В их обществе процветала не простая, обыкновенная вера, а чудодействующая. Несмотря однако на это, Апостол заповедует им испытывать себя, пребывают ли они в вере, тверды ли в ней, не грозит ли им опасность поколебаться в вере при встрече с искушениями и соблазнами. Что же теперь сказать о нашей вере? Не гораздо ли ближе эта заповедь Апостола относится к «нам? Нет ли причин гораздо больше опасаться за нашу веру? Будем, братия, всегда следовать руководству катехизиса, если дорожим верою, устрояя в тоже время жизнь по вере для спасения души.

(Поучение 8 июля в празднование Архангелам и Ангелам)

Святая церковь, празднуя сегодня в честь святых Архангелов и Ангелов, предложила нашему вниманию в утренней службе евангельское чтение, содержащее притчу Христову о пшенице и плевелах. В этой притче под образами, заимствованными из земледелия, раскрывается учение о происхождении в мире и церкви зла от диавола и об окончательном торжестве добра над злом в день всемирного суда. На каком основании эта притча избрана для чтения в праздник в честь ангелов? На том основании, что в ней говорится об участии ангелов в исполнении суда Божия над добрыми и злыми, над сынами царствия, т. е. церкви, и над сынами диавола, т. е. над «всеми делающими беззаконие и распространявшими зло в царствии Божием, то есть в церкви. Сыны царствия Божия, или церкви, представляются в притче под образом пшеничных семян, посеянных на ниве, а сыны диавола под образом плевел. Те и другие, сыны Божии и сыны диавола, живут в смешении, но отделены будут одни от других ангелами в день всемирного суда.

Теперь спросим, в каком смысле сыны царствия Божия, или церкви Христовой называются в притче пшеницею. Пшеница есть хлебное растение, сотворенное для пищи людям, как и все хлебные растения. Без хлеба за немногими исключениями человек жить не может, ему грозит опасность умереть с голоду. Если теперь именем, пшеницы называются сыны царствия Божия, это значит, что» царствие Божие, как и все человеческие общества, без них существовать не может. Существование и процветание царствия Божия условливается преобладанием в составе его истинных его сынов, истинно-верующих и благочестивых. Свято семя стояния его (Ис. 6:13), то есть, оно, это царствие может прочно водвориться и утвердиться в мире только под условием преобладания людей святых, в противном случае нельзя ручаться за его безопасность и целость. Эта истина разительно подтверждается историею допотопного мира. До всемирного потопа истинное богопочтение, хранившееся в потомстве Сифа, стало ослабевать со времени смешения его с потомками Каина. Происшедшие от Сифа назывались сынами Божиими, как хранители истинной веры и наследники благочестия. К сожалению, эти сыны Божии прельстились красотою дщерей племени Каинова и стали вступать с ними в непозволительные супружества. Вследствие этого смешения племя Сифово заразилось нечестием и пороками племени Каинова. Эта зараза с такою силою распространилась в среде сынов Божиих, что истинное благочестие и вера сохранилась только в лице Ноя и его семействе. Тогда Господь изрек строгий приговор своего правосудия: не имать Дух мой пребывати в человецех сих, зони суть плоть. Это значит, что они совсем утратили духовную жизнь, стали жить подобно скотам одною плотскою жизнию, так что только по внешнему виду походили на людей, а души человеческой, созданной по образу Божию, в них не было заметно. Чревоугодие, разврат, зверское обращение сильных и богатых с бедными и бессильными, с попранием всякой справедливости, все это было обыкновенным явлением. Зло достигло до такой крайности, что терпеть его долее нельзя было. Милосердый Господь дал людям на покаяние сто двадцать лет, с угрозою истребить нераскаянных с лица земли. Угроза была пренебрежена. Все люди погибли в водах потопных. Сохранен был только один Ной с семейством. Род человеческий погиб, потому что оскудело святое семя. Ной был единственным хранителем веры и благочестия, и от него после потопа пошло новое поколение, в среде которого обновилось царствие Божие на земле и утвердилось в потомстве Симовом. Из среды его избран Богом целый народ для хранения истинного Богопочтения. Родоначальником сего народа был Авраам. В лице его сохранилось святое семя, стояние церкви. Ту же истину, т. е. истину сохранения не только церкви, но и гражданских обществ подтверждает пример Лота, племянника Авраама. Садом, где поселился Лот с семейством, был самый развратный и нечестивый город. Один Лот жил среди обитателей его благочестиво, прочие заслужили казнь. Напрасно Авраам ходатайствовал за них пред Богом. Его ходатайство не было принято единственно потому, что в Садоме, кроме Лота не было даже десяти человек, ради которых можно было бы пощадить весь город. Всемирный потоп и казнь Садома представляют разительное свидетельство того, как необходимо святое семя для стояния не только церкви, но и всякого человеческого общества. Оскудение этого семени влечет за собою самые пагубные последствия для церкви и государства. Церковь, по непреложному обетованию основателя ее, Христа Спасителя, пребудет до скончания века, неодолимая адовыми вратами. К сожалению, на поле церковном на ряду с святым семенем, появлялись и появляются плевелы, которые глушат добрую пшеницу. Еще во дни апостолов были люди, о которых сказал апостол: изыдоша от нас, но не быша от нас. Они родились в недрах церкви, пользовались ее благодатными дарами, но не со? хранили верности ей. Таковы: еретики, раскольники, разные лжеучители, также люди беззаконные и нечестивые, только по имени христиане, а по жизни хуже язычников. Все таковые и сами погибают и других губят, своими лжеучениями отвлекая их от церкви, и своею порочной жизнию служа соблазнам для них и примером развращения. Жизнь церковная слабеет. Число верных сынов церкви уменьшается, влияние церкви на чад своих ослабляется превозмогающим давлением на них враждебных ей учений и силою соблазна для христианских нравов и обычаев. Таковые печальные явления существовали и в былые времена, но переживаемое нами время обилует ими преимущественно. Во имя науки проповедуются мнения самые нечестивые, кощунственные и богохульные . Таково например учение о невменяемости преступления, об отсутствии различие между добром и злом, между грехом и не грехом, о ненадобности начальства и власти, судебных учреждений, воинской службы, о полнейшей свободе развода, о превосходстве силы над бессилием, дерзости и нахальства над христианским смирением и кротостью и т. п... Все это проповедуется не только устно, но и путем печати. Печатное слово пользуется такою свободою, что нет ничего священного, чего бы враги церкви на осмеяли, не предали поруганию в органах печати. Злонамеренная ложь, которая прежде находила себе место в подпольных, или заграничных изданиях, теперь распространяется открыто с полною свободою во всех враждебных церкви и государству изданиях, каковых гораздо больше, чем охранительных и благонамеренных органов гласности. Люди охранительного и церковного образа мыслей обзываются юродивыми, кликушами, гасителями просвещения, поборниками мракобесия. Жаль особенно молодое поколение, которое по незрелости, по неразвитости легко попадает в сети лжеучителей и под влиянием их производит возмутительные беспорядки. Долготерпивый Господь допускает все это зло, плевелы зла растут на ряду с чистою пшеницею. Семя святое постепенно оскудевает;, но видно, что оно еще не до такой степени оскудело, чтобы можно было опасаться за неодолимость церкви, за победу добра над злом. Нет сомнения, что Господь не прекращает своего промышления о церкви и следовательно о государстве, доколе продолжается союз его с церковью. Враги церкви суть вместе и враги государства. Церковь есть рассадник и хранительница святого семени. Живучесть этого семени несмотря на внешние неблагоприятные условия есть залог безопасности и процветания не только церкви, но и гражданского общества. Смешение добра со злом, допускаемое промыслом Божиим, несомненно с благими целями, не будет продолжаться вечно: рано или поздно правда и добро восторжествуют, наступит время страшного суда, когда плевелы зла отделены будут от доброго семени и осуждены на сожжение в вечном, неугасающем огне, т. е. когда церковь святая, сущая на земли, перестанет быть воинствующею и соделается торжествующею. Будем все мы, братие, с воинским мужеством в настоящей жизни подвизаться против господствующего в мире зла, противодействовать распространению его в окружающей нас среде, чтобы, наконец, соделаться достойными членами церкви торжествующей.

(Поучение 14 ноября в день рождения Государыни Императрицы Марии Феодоровны)

Егоже писа Моисей в закони и пророцы, обретохом Иисуса сына Иосифова, иже от Назарета (Ин.1:45).

В сегодняшнем евангельском чтении описывается обращение к вере во Христа Филиппа и Нафанаила, призванных потом к апостольскому служению. Филипп вслед за тем, как последовал за Христом по призыву Его, восхотел привлечь ко Христу и Нафанаила, и с сею целью исповедал пред Нафанаилом веру свою во Иисуса, как обетованного Мессию, предреченного Моисеем и пророками: «мы нашли Того, о котором писали Моисей в закони и пророки, Иисуса из Назарета». Выслушав сии слова, Нафанаил не прежде убедился в истине их, как после личной беседы с Самим Иисусом Христом.

В законе Моисеевом, также и у пророков, содержится немало предсказаний и обетований о Христе, Его земной жизни, крестной смерти, воскресении и вознесении на небо. В настоящий раз обратим внимание только на пророчество о Христе Моисее и на исполнение этого пророчества.

Что действительно Моисей писал о Христе, это подтвердил сам Христос, когда, упрекая иудеев в неверии Ему, сказал им: аще бысте веровали Моисеови, веровали бысте убо и Мне, о Мне бо той писа (Ин.5:46). В числе пророчеств о Христе, записанных книгах Моисеевых содержится следующее пророчество Моисее о Христе, нареченное израильскому народу: пророка от братии твоея, якоже мене, восставит тебе Господ Бог твой. Тою послушайте (Втор. 18:15). Что под пророком здесь должно разуметь не кого либо другого, а только Христа, это видно из того, что апостол Петр и первомученик Стефан в своих речах к иудеем, ссылаясь на это пророчество, прямо относят его ко Христу с целью склонить их к вере в Него (Деян. 3:22; 7: 37). И самое содержание пророчества Моисеева указывает на отношение его к Христу, а не к иному кому из пророков. В пророчестве идет речь о пророке подобном Моисею: пророка, якоже мене восставит Господ Бог твой. Моисей превосходил прочих пророков тем, что проходил не одно пророческое служение. Он был ходатаем между Богом и людьми; чрез него Господь установил ветхий завет; он освободил израильтян от египетского плена; он был вождем их во все время сорокалетнего странствования по пустыне; он зрел Бога лицом к лицу и беседовал с Ним, как бы с другом. Ни один из последующих пророков не походил на Моисее во всех этих отношениях. Все эти преимущества принадлежали только Иисусу Христу. Из всех пророков один Иисус Христос в строгом смысле был подобен Моисею. Он есть установитель нового завета и ходатай между Богом и людьми. Он освободил нас от плена диавольского, образом чего служил плен египетский. Он есть Законодатель и верховный вождь основанной им церкви, имеющей пребывать до скончания века. О близости Господа Иисуса к Богу Огцу по самому человечеству излишне говорить, – кто не знает этого?

323

Того послушайте, изрек Моисей о Христе, подобном ему пророке. Туже самую заповедь изрек сам Бог Отец о Христе на горе Фаворской: Сей есть Сын мой возлюбленный, о немже благоволих; Тою послушайте (Мф.17:5). Сия заповедь, велегласно изреченная вслух троих апостолов в присутствии Моисее и Илии, относится ко всем новозаветным верующим: все они беспрекословно должны веровать Его учению, хотя бы оно не во всех частях было постижимо, – Его обетованиям, хотя бы они не всегда исполнялись по вине уповающих на Него, – Его угрозам, хотя бы они, по нашему самолюбию и по излишней надежде на Его благость с забвением Его правосудия беспечным и нераскаянным грешникам, казались невероятными. Если за преслушание воли Божией, выраженной в законе Моисеевом, грозило строгое наказание, даже смертная казнь, то не наипаче ли надлежит опасаться гнева Божия за непослушание Сыну Божию, Господу Иисусу Христу, за противление Его евангельскому слову? Св. апостол Петр, приводя слова Моисее о послушании пророку подобному ему, – присовокупляет к ним следующую за ними же угрозу Моисее: «всякая душа, которая не послушает пророка того, истребится из народа» (Деян. 3:23), то есть, исключена будет из числа спасаемых, осуждена будет на вечную смерть. Сего требует правда Божия, ибо чем больше излито на душу христианскую милостей Господа, даров благодати Его при жизни, тем строжайшего взыскания она заслуживает за пренебрежение их.

С послушанием Христу должно быть соединяемо послушание Его святой церкви. В ней по обетованию Христа Спасителя пребудет до скончания века Святой Дух, Дух истины (Ин.14:16,17). Посему церковь Христова именуется столпом и утверждением истины (1Тим. 3:15). Она же есть хранилище благодати, служащей к нашему просвещению, очищению и освящению, сообщаемой в слове Божием и в церковных таинствах, совершаемых пастырями церкви. Святой Дух есть источник сей благодати, и так как Он неотступно будет пребывать в церкви, то и благодать Его никогда не отступит от ней. Посему всякий желающий спастись должен не только веровать в Иисуса Христа и быть послушным учеником Его, но вместе сохранять послушание Его святой церкви, следовать ее учению, преданному ей Христом и апостолами, раскрытому и утвержденному на вселенских соборах, в писаниях богомудрых отцев и учителей церкви, и тем паче для нас священному, что за истину его проливали кровь святые исповедники и мученики, – подчиняться руководству ее пастырей и учителей и чрез их посредство принимать благодать святых таинств, помня слово Христа Спасителя, сказанное Апостолам и всем преемникам апостольского служения, пастырям церкви: Слушали вас Мене слушает, и отметаяйся вас Мене отметается (Лк.10:16). Не менее грозно и страшно другое слово Христа Спасителя: аще кто церковь преслушает, буди тебе якоже язычник и мытарь (Мф.18:17), то есть, смотри на него, как на чуждого церкви, подобного язычнику, следственно чуждого надежды спасения, ибо вне церкви нет спасения. Она есть тело Христово (1Кор. 12:27, Кол. 1: 24). Член, отрезанный от тела, осужден» на смерть и тление. В таком положении находятся наши раскольники, и все отступившие от церкви, каковы лжеучители и ни во что неверующие. Все они подлежать отлучению от церкви или анафеме, по слову Апостола о превращающих благовествование Христово: аще мы или Ангел с небесе благовестит вам паче, еже благовестихом вам, анафема да будет (Гал. 1:7,8,9). Как много между нами заслуживающих сие отлучение! Они и сами погибают, упорно враждуя против церкви, и других увлекают в погибель чрез распространение своих лжеучений, враждебных не только церкви, но и государству, каково например лжеучение известного писателя, хулящего церковь со всеми ее учреждениями, заменившего общепринятое Евангелие им сочиненным богохульным евангелием, открыто восстающего против судебных учреждений и военной службы. К величайшему прискорбию, многие не скрывают своего сочувствия распространителям подобных лжеучений и своим сочувствием поощряют их возмутительную дерзость. Не менее возмутительно поступают и те, которые хотя не отступают от православной церкви, осуждают ее за союз с государством, требуют, чтобы государство совсем отказалось от покровительства церкви и, под предлогом уважения к свободе совести, разрешило всем раскольникам и сектантам беспрепятственно совращать в свои сети православных христиан, оставляя без всякой защиты от их прельщений невежествующих в вере. Нет сомнения, что враги церкви, как бы ни были сильны и многочисленны, не одолеют ее. Их успех, судя по прежним опытам, не долговечен. Одна истина Господня пребывает во век. Церковь, хранительница истины, всегда торжествовала над ложью и будет торжествовать; но прежде чем она достигнет полного торжества, ей придется испытать много зла от врагов. Потому и называется она воинствующею, что постоянно ведет с ними борьбу. « Утверждение на Тя надеющихся, Господи, утверди в сей борьбе церковь, юже стяжал еси честною Твоею кровью».

Поучение 22 ноября в день тезоименитства Государя Наследника Михаила Александровича

Братство возлюбити (1Пет. 2:17)

Сегодня мы торжественно празднуем память святого блаженного князя Михаила Тверского и молим Господа, да молитвами его сохранит на многая лета тезоименитого ему благоверного Государя Наследника, Михаила Александровича. Но в сей же день, искони положено церковью совершать память святого апостола Филимона, известного наипаче тем, что к нему написал апостол Павел особое послание, сохранившееся до нас на ряду с прочими его посланиями. Был следующий повод кт. написанию этого послания. У Филимона жил раб Онисим. Он в чем-то провинился пред своим господином и, для избежания строгого наказания за свою вину, убежал в Рим, где в это время апостол Павел находился в темничном заключении. Онисим, бывший в то время язычником, неизвестно по каким побуждениям пришел к апостолу Павлу и обращен был им к вере во Христа. Апостол возлюбил Онисима, как чадо свое духовное, рожденное его благовествованием, и хотел было удержать его у себя для услужения в узах, но не решился на это без согласия господина его Филимона, и потому отправил Онисима к Филимону с письмом, прося его принять Онисима благосклонно, не как уже раба, но как брата возлюбленного, ибо этот раб сделался христианином, и простить ему вину его. Эта просьба в высшей степени трогательна и назидательна. Она дает нам повод сказать в настоящие минуты несколько слов о братолюбии.

Братолюбие есть долг, который мы должны исполнять в отношении ко всем без различие христиан от нехристиан, ибо все люди суть члены одной человеческой семьи, все произошли от единого родоначальника, все имеют одинаковую природу, все созданы по образу Божию и подобию, черты которого не совсем изгладились даже в язычниках, так что некоторые из них по сей причине называли себя родом Божиим (Дея. 17:28). Стало быть на всех людей мы должны взирать, как на братьев по самой общей для всех природе человеческой; но преимущественно братьями именуются христиане. Все они поставлены в духовные братские отношения, как чада Отца небесного, по благодати возрождения в таинстве крещения (Ион. 1:12,13). Все они соединены между собою единством веры, общими надеждами, участием в одних и тех же таинствах, особенно в таинстве тела и крови Христовой, и вообще в дарах благодати (Еф. 4:3, 7). Посему в церкви Христовой нет различие между рабами и свободными. В житейском быту люди резко разделяются по внешнему положению: одни богаты, другие бедны, одни знатны, другие худородны, одни господа, другие слуги и работники. Эта разность сказывается в их внешних сношениях. Богатой и вельможа не посадит за одним столом с собою нищего и худородного. Но в храме Божием эта разница исчезает: все они без различие чинов я положений стоять здесь рядом и допускаются к общей для всех трапезе в таинстве евхаристии. Так, христианство по самому существу своему есть братство, не то лжеименное братство, о котором проповедуют новейшие учители социализма и коммунизма, стремящиеся насильственным образом водворить повсюду равенство между людьми в одних внешних отношениях. До какой степени безобразия и безнравственности может доходить в применении к делу этого пагубного учения, показывает пример Французской революции в конце восемнадцатого столетия и в начале девятнадцатого. Один из членов конвента, для скрепления братства между всеми гражданами, предложил конвенту разрубить труп Людовига 16-го на 84 части и разослать в 84 департамента. Подобного дела можно ожидать только от дикарей. Ничего общего с этим кровавым братством не имеет братство духовное, братство во Христе Иисусе: юно не требует для своего водворения равенства в обществах гражданских; оно уживается со всеми существующими гражданскими порядками, не ломая их, не уничтожая внешнего неравенства, общественных преимуществ одних пред другими.

Как смотреть на то, что в церковных отношениях по-видимому не имеет место братское равенство, судя по тому, что в церкви существует священноначалие? Правда, Сам Христос установил священноначалие, в силу которого одни христиане начальствуют, другие подчиняются их власти, одни пастыри, другие овцы, и между пастырями ость различие в степенях: одни занимают высшую степень, другие низшую. Но этими различиями братство во Христе Иисусе отнюдь не уничтожается, ибо, по учению Христа Спасителя, отношения пастырей к пасомым должны быть проникнуты духом братским. «Вы не называйтесь учителями», сказал Господь апостолам и в лице их всем преемникам их служения пастырям церкви, «ибо один у вас учитель Христос, все же вы братия» (Мф.23: 8), то есть, помните, что, как ни высоко вы поставлены над прочими членами Христианского общества, вы должны смотреть на себя, как на старших братьев в сравнении с ними. Пусть они величают вас учителями, пастырями, начальниками, – вы этим не превозноситесь. Предоставляя вашим пасомым чествовать вас подобными именами, сами себя в сношении с ними так не называйте, а лучше зовитесь их братьями. Так и поступали апостолы: «Братие мои возлюблении», писал апостол Иаков Христианам (Иак.2:5). Также выражался и апостол Павел (1Кор. 15:58). Но большею частью он называл всех просто братиями и только в начале посланий именовал себя апостолом, давая видеть, сим наименованием, что он только есть слуга Христов, и прямо говорил, что не сам себе дал это звание, но получил его от Христа (1Кор. 1:1). Стало быть различие пастырей и пасомых надобно понимать в смысле различие старшей братии от младшей. Сам Христос в одно из явлений своих по воскресении сказал Марии Магдалине: иди к братиям моим (Ион. 20:17). И вообще, несмотря не наизмеримую свою высоту пред верующими в Него, не стыдился называть их братиею своею (Евр. 2:11).

Итак, если все христиане суть в обширном смысле братья между собою, то [само собой разумеется, что они должны вести себя в отношении к ближним, особенно присным в вере (Гал. 6:10), не как к чужим, но как свойственно относиться родным братьям друг к другу, то есть, должны принимать братское участие в своих ближних, в их нуждах, особенно духовных, как братия по духу, а не по плоти. Если, например, видите, что ближний ваш уклонился от пути истины, впал в суеверие, стал жить не по христиански, предался нечестью и беззакониям, примите к сердцу его жалкое положение, старайтесь вразумить его, усовестить, побудить к раскаянию. Не говорите, что это не ваше дело, что на то есть пастыри церкви, что вам нет дела до других, лишь бы только самим спастись как нибудь. Рассуждение неправильное. Пастырь церкви незаменим в деле всенародного в церкви учительства; но вне церковного собрания в жизни частной каждый, начиная с родителей, может и должен содействовать спасению ближнего не только примером, но также словом обличения и вразумления. Апостол Павел пишет не к пастырям, а ко всем христианам, кто бы они ни были: «увещавайте друг друга и назидайте один другого, вразумляйте бесчинных, поддерживайте слабых, будьте долготерпеливы ко всем. Смотрите, чтобы кто кому не воздавал злом за зло, но всегда ищите добра, и друг другу и всем» (1Сол. 5:11, 14, 15). И как было бы успешно служение пастырей церкви спасению душ христианских, если бы подкрепляемо было содействием всех членов церковного общества! К сожалению, служители церкви встречают не всегда содействие, а нередко противодействие. Например, служителя церкви, ревнуя о славе ее, посильно словом и писанием ратуют против раскола и прочих лжеучений. Но лжебратия в среде церковного общества не только не поддерживают их в этой борьбе, а явно принимают сторону раскольников, и вообще лжеверующих, не скрывая сожаления, что врагам церкви не дают свободы распространять свои заблуждения и хулы на православную церковь, и громко требуют для них этой свободы, прикрываясь личиною веротерпимости и уважения к свободе совести, хотя, по правде сказать, никто не думает стеснять свободу совести, потому что нельзя же назвать таким стеснением противодействие распространению лжеверия; никто не запрещает веровать кто как хочет; запрещают только другим навязывать свое заблуждение, других заражать язвою лжемудрия. – Служители церкви требуют от чад ее уважения к ее уставам, к ее заповедям о соблюдении постов, праздников, а некоторые из этих чад трубят повсюду, что ее уставы и заповеди неприменимы к нашему времени, и глумлением над ними соблазняют многих, недовольно рассудительных. – Служители церкви восстают против нечестивого обычая устроят и посещать театральные представления в навечерие воскресных и праздничных дней, также во дни великого поста. Но любители и защитники таковых увеселений кощунственно провозглашают, будто они благотворнее действуют на душу, чем церковное богослужение, будто искусный лицедей с большим успехом служит делу правды и добра, чем церковный учитель. Не хотят знать эти кощуны, что нельзя учиться нравственности, строгой по самому существу, играя и забавляясь. Не говорим о зрелищах и представлениях явно бесстыдных и базнравственных, могущих убить последние остатки нравственного чувства. – Проповедники Евангельской истины вопиют против развращения нравов, против умножающихся преступлений; но их голос заглушается новомодным учением, что преступление не вменяемо, что явные злодеи суть не злодеи, а несчастные и в преступлениях, в которых они обвиняются, виноваты не они лично, а среда, обстоятельства и даже природное расположение. Понятно, что такое легкое воззрение на преступление, с успехом проводимое в судилищах присяжными поверенными, возбуждая надежду ненаказанности в людях злонамеренных, может способствовать только умножению преступлений. – Не продолжаем исчислять другие пункты разногласия между пастырями и противодействующими их учению лжебратиями. Можно ли после этого удивляться необширному успеху пастырской деятельности, когда созидаемое их рукою, разрушается рукою лжемудрствующих учителей, располагающих притом гораздо большими средствами для распространения своих лжемудрований и находящих себе поддержку в растленной грехом природе человека? Но горе им. Они своими внушениями соблазняют слабые души и, по слову Христову, заслуживают потопления с камнем на шее в пучине морской, в наказание за соблазнение единого от малых сих. Мы будем отвечать пред судом Божиим не только за прямой соблазн, но за неучастие к ближнему, погибающему в заблуждениях и нечестии.

Будем, братие, помнить апостольское учение о братстве во Христе и, следуя сему учению, будем согласно с заповедию любить ближних, как самих себя, заботиться не о своем только спасении, но и об их спасении. Кто не исполняет этого священного долга, тот находится в опасности повредить делу своего спасения. Пусть всякий знает, что спасающий других от погибели, отводящий их от заблуждений и пороков спасет душу свою от смерти и покроет множество грехов.

(Поучение в 23-ю неделю по Пятидесятнице)

Не дадите места диаволу (Еф. 24:27).

В сегодняшнем евангельском чтении предложено нашему вниманию повествование о чудесном исцелении Господом Иисусом Христом Гадаринского бесноватого (Лк.8:27–39). Об исцелении бесноватых вообще много говорится в Евангелии. Это потому, что во время земной жизни Иисуса Христа было так много несчастных, одержимых бесами, как никогда до Рождества и по Рождестве Христове. Диавол и подручные ему злые духи почуяли, что наступил конец их владычеству, что царство заблуждений и пороков, распространяемых ими в человеческом роде, близко к разрушению с пришествием Христовым, – и вот они употребляют крайние усилия, чтобы хоть на последних порах своего могущества наделать как можно больше зла людям. Один из видов этого зла был беснованием, под которым разумеется не духовно-нравственное действие бесов на душу человека, или искушение на грех, но физическое вселение бесов в человека. От бесовских искушений и соблазнов никто из нас не свободен, ибо всяк творяй грех от диавола есть, но беснованию подвергаются сравнительно немногие. Искушаемые на грех бесами вообще не лишаются свободы и могут, если захотят, противиться искушениям. Но те, которыми бесы физически овладевают, находятся в полной их власти, делаются страдательными орудиями их злобы. По временам они приходят в себя, но вовремя припадков беснования они теряют всякое самообладание, с неудержимою силою бросаются в огонь и воду, разрывают цепи и обнаруживают такую необычайную силу физическую, что с ними не сладит несколько силачей. Зверским видом, криком и неистовыми движениями они на всех наводят ужас, слова кощунства и богохульства они изрыгают в самых храмах Божиих, при чудотворных мощах и св. иконах. Таковых бесноватых немало и в наше время. Не все из них получают исцеление в наше время, но Христос Иисус всех бесноватых исцелял, одним словом изгонял бесов из людей.

С беснованием имеет некоторое сходство бешенство, болезненное расстройство мозга, соединенное с водобоязнию и неистовством. Зараженные водобоязнью питают отвращение не только от простой воды, но и от всякой жидкости. Испытывая сильнейшую жажду, они в тоже время не в силах не только проглотить жидкость, но даже взглянуть на нее. Отсюда происходит величайшее их страдание. Неистовство их проявляется в злобе, с какою они бросаются на каждого встречного, кусают его и ядовитою слюною заражают. Эта болезнь происходит большею частью от укушения бешеных животных, продолжается не долго и скоро прекращается смертью. К счастью, в последнее время найдены средства для ее излечения в особых для сего устроенных лечебных заведениях.

Есть еще бешенство чисто-нравственного свойства. Это необычайная раздражительность, доводящая человека до исступления, в состоянии которого он действительно походит на бешеного, изрыгает слова злобы и ненависти и наносит беспощадные удары всякому, кто не успеет убежать от него.

И беснование и бешенство в смысле болезни физической и нравственной суть конечно величайшее зло. Как надобно смотреть на это зло? Вменяемо ли оно человеку? Что касается до беснования в собственном смысле, оно конечно есть несчастие, которое не зависит от воли человека, не подлежит осуждению и достойно только одного сожаления. Вина в этом случае падает только на духов злобы, которые насильственно вторгаются в самое тело человека в делают человека бессознательным орудием своей злобы. Тоже должно сказать о бешенстве, как физической болезни, соединенной с водобоязнию. Находясь в этой болезни, человек делает зло себе и людям вследствие умопомешательства, которое произошло независимо от его воли. Тут не может быть речи о сменяемости, ибо вменяемость предполагает вину, только за вину человек должен отвечать. Что сказать о бешенстве в смысле крайне раздражительной, необузданной гневливости? Подлежит ли она ответственности или вменяемости? Есть люди склонные к раздражительности по самой природе. Как счастливы в сравнении с ними те, которые по самой природе кротки и незлобивы, никого не обижают, никем не обижаются! Они похожи на незлобивых агнцев; их трудно вывести из терпения, сколько ни дразни их: кротость в этом случае есть великое достоинство, которое однако не стоит вменять им в большую заслугу. Но не у всех такая счастливая природа: другие рождаются с природною склонностью к раздражительности, в их жилах живее вращается кровь, их нервы гораздо впечатлительнее и чувствительнее, чем у других людей, вследствие чего их беспокоит всякая мелочь. Всякая обида, не только действительная, но и мнимая тяжело отзывается в их душе, и они не удерживают себя от оскорбления ближних словами и даже действием. Можно ли утверждать, что эти оскорбления не должны быть вменяемы им, ибо не они виноваты в том, что их такими уродила природа? Нельзя этого утверждать. Что можно побеждать порывы гневливости и вспыльчивости несмотря на природную склонность к тому, это видно из того, как ведут себя эти люди в отношении к разным лицам. Они дают волю своему гневу и раздражительности, когда имеют дело с лицами низшими их по общественному положению, незнатными и бедными, и от них зависящими,. Так они поступают по уверенности в безнаказанности, зная, что эти лица их боятся и не считают для себя безопасным отвечать на оскорбления оскорблениями. Не так, поступают вспыльчивые люди в отношении к лицам богатым и знатным, от которых притом сами находятся в зависимости: скрепя сердце, они прикидываются смиренными в отношении к таковым, на их оскорбления отвечают безмолвием, единственно из опасения потерпеть, от них какой нибудь вред. В сем случае гневливость и вспыльчивость, несмотря на природное к тому расположение, укрощается усилиями воли. Стало быть не только пред судом Божиим, но и пред судом человеческим природная вспыльчивость отнюдь не принадлежит к невменяемым душевным состояниям и потому ничем не может быт оправдываема.

Что сказать о неистовстве похожем на бешенство, о неукротимом буйстве, которому предаются пьяные люди? Иные в состоянии опьянения ведут себя смирно и совсем нечувствительны к оскорблениям и насмешкам, которым подвергаются; другие же напротив в состоянии опьянения выходят из себя, производят драку, которая сопровождается иногда убийством. Можно ли сказать, что за подобные преступления надобно смотреть снисходительно, что они почти невменяемы, потому что совершаются бессознательно, в беспамятстве, ненамеренно? Нельзя этого, сказать. Пьянство само по себе, независимо от последствий, какими оно сопровождается, есть грех непростительный. Пьяница бессознательно уродует и убивает человека, но пьянству он предается не бессознательно, а по доброй воле, следовательно и за последствия он должен отвечать. Если он знает, а не знать не может, что он не может ручаться за то, как будет вести себя в состоянии опьянения, и что в этом состоянии он, судя по прежним опытам, может наделать много зла, то это зло уже не есть грех неведения, а грех ведения, следственно подлежит строгой ответственности, строгой каре суда Божия и человеческого. Итак несправедливо поступают те присяжные судьи, которые иногда произносят оправдательные или слишком снисходительные приговоры людям, совершившим уголовное преступление в пьяном виде. Мы должны отвечать пред Господом Богом не только за грехи ведения, но и неведения, если неведение произошло от пренебрежения голоса совести и закона Божия, не только карающего за грех, но и предостерегающего от него.

Вот как, братие, пагубен грех раздражительности и вспыльчивости. Совершающий этот грех походит не только на бешеного, но и на бесноватого. И нельзя отвергать даже бесовского участия в этот грехе. Злые духи пользуются всяким случаем для того, чтобы искусить на грех, чтобы или навести кого на грех, или усилить податливость на грех, склонность к нему. Вот почему Апостол, предостерегая христиан от гнева, заповедью: гневайтеся и не согрешайте, присовокупляет: ниже дадите места диаволу (Еф. 11:26, 27).

(Поучение в неделю 24-ю по Пятидесятнице)

Не умре отроковица, но спит (Лк.8:52).

В сегодняшнем евангельском чтении (Лк.8:41–56) повествуется о двух чудесах Господа Иисуса Христа: об исцелении кровоточивой и о воскрешении дочери Иаира, начальника иудейской синагоги. Она была при смерти, когда Иаир пригласил Иисуса в свой дом для исцеления ее, Иисус не застал ее в живых. Все плакали и рыдали о ней. Он же рече: не плачитеса, не умре бо, но спит. «И смеялись над Ним, зная, что она умерла. Он же, взяв ее за руку, возгласил, отроковице, востани. И возвратися дух ее, и воскресе абие».

Иисус Христос назвал сном смерть отроковицы: не умре, но спит. Она была не в обмороке, но действительно умерла. Во время обморока душа не выходить из тела; но об отроковице сказано, что, когда Христос повелел ей встать с одра, на котором она лежала, без чувств, то «возвратился дух ея». Стало быть до сей минуты душа ее была в разлучении от тела. Итак Христос назвал сном не обморок, но действительную смерть подобно тому, как Он же о смерти Лазаря сказал: Лазарь друг наш умре, но иду, да возбужу его (Ин.11:11). Да и вообще в слове Божием нередко смерть называется сном или успением; равно и на церковном языке смерть называется тем же именем, а умершие именуются усопшими, места погребения их – усыпальницами, опочивальнями. – Почему смерть называется сном или успением? Потому что как сон оканчивается пробуждением, так и смерть в последний день мира окончится всеобщим восстанием из мертвых, которое будет состоять в том, что души умерших возвратятся в свои тела.

Когда душа разлучается от тела, значит ли это, что юна совершенно разлучается от живых людей? Этого нельзя сказать. Прекращается только видимое, телесное общение с живыми умерших, но отнюдь не духовное. Вот почему как души отшедших от нас, в мире и покаянии скончавшихся, людей, по любви к оставшимся в живых, предстательствуют за них пред престолом Всевышнего на небесах, и Всевышний внемлет их молитвам, исполняет их прошения за нас, так и мы в надежде на милосердие Господа обращаемся к усопшим святым с мольбою, да ходатайствуют за нас пред Ним о даровании нам помощи в нуждах духовных и телесных. Но и умершие нуждаются в наших молитвах за них. С несомненною точностью мы не можем определить, кто именно из них нуждается в этих молитвах. Посему мы молимся за всех умерших, скончавшихся благочестно. Основанием наших молитв за умерших служит вера в силу искупительной крестной жертвы Христовой, простирающуюся на всех людей без изъятия, на живых и умерших, ибо Господь Иисус обладает живыми и мертвыми, имеет в руке своей ключи ада и смерти, так что может изводить из ада души грешников, умерших с верою и с начатками покаяния, хотя не успевших принести плоды покаяния при жизни. Возлежа во гробе телом, Христос нисходил душею в ад и избавил от уз ада многих пленников ада, принявших Его с верою. Подобную милость Он и по вознесении своем на небеса являет к умершим, по молитвам за них Церкви, Таков именно смысл догмата поминовения усопших. Как же именно Церковь поминает их? Или иначе, как она молится за умерших, ибо поминовение главным образом состоит в молитвах? Таковых молитв очень много, но вся сущность их выражается в кратких славах: покой, Господи, души усопших раб Твоих.

Что значит покой, который мы испрашиваем душам усопших? В земной жизни есть дни будничные и есть дни праздничные. В ряду дней каждой седмицы есть один, который в ветхом завете назывался субботою, т. е днем покоя, и которому в новозаветной церкви соответствует день воскресный и прочие праздники. Когда мы желаем покоя усопшим, основанием нашего желания служит мысль, что земная жизнь в отношении к жизни небесной есть тоже, что будни в отношении к празднику. Будни назначены для трудов и работ житейских, среди которых, конечно, не надобно забывать Бога и творить их во славу Божию. Но праздники назначены для того, чтобы проводить их исключительно в служении Богу с освобождением от дел житейских. Когда идет речь о покое в жизни загробной на небесах душ усопших рабов Божиих, то разумеется здесь вечный праздник в царствии небесном, вечная свобода от трудов и забот, свойственных живущим на земле, соединенная исключительно с служением единому Богу. Как день седьмой в неделе есть суббота, т. е. день покоя от земных трудов для служения единому Богу, так и вечная жизнь есть вечное служение Богу, по освобождении от земных забот и от неизбежных препятствий служению Богу со стороны плоти, мира и диавола. В царстве небесном этих препятствий не будет. Душа, отрешившаяся от плоти, от ее немощей и от всех земных искушений, получает возможность свободно, подобно Ангелам, служить Богу. Но если и служение Богу не может быть мыслимо без труда, подобно тому, как и ветхозаветное празднование субботы соединено было с трудами славословия Богу и принесением жертв в скинии и в храме, то само собою разумеется, что и вечный покой в царстве небесном есть не одно и тоже, что бездействие или? праздность, которая и в земной жизни есть самое скучное состояние. Нет, не в праздности проводят время небожители. Тайнозритель Иоанн Богослов свидетельствует о горних Силах: покоя не имут день и нощь, глаголюще: свят, свят, свят

Господь Вседержитель (Апок. 4:8). Нет сомнения, что труд непрестанного, день и ночь продолжающегося, славословия Богу разделяют с. ними и души усопших праведников. Но несомненно также, что этот труд им не в тягость, он служит для них отдыхом после трудов земной жизни, не только житейских, но и духовных, подвигов благочестия и добродетели, наградою за них. Если участие в торжественном праздничном богослужении в земных храмах не утомляет, а только радует истинных любителей праздников, – после будничных забот они отдыхают душею в храме Божием среди праздничной обстановки, ибо в храме стояще, на небеси стояти мнят, – то труд славословия Господа в храме небесном в несравненной степени легче и приятнее. Участвующие в сем славословии, лики ангелов и человеков не замечают, как идет время, века кажутся им минутами. Там нет ничего, препятствующего безмятежному славословью Богу. От того там слышится празднующих глас непрестанный, там вкушают бесконечную сладость зрящие лица Христова доброту неизреченную. С непрестанным славословием Богу там соединяется труд любви к людям, живущим на земле. Подобно не усыпающей в молитвах Богородице они неусыпно, непрерывно помогают людям своими молитвами за них, и это их не утомляет, ибо такова сила любви_, что и в земной жизни любящие кого-либо не тяготятся никакими трудами для угождения им.

Таков покой, таково непрерывно радостное настроение, о даровании которого душам усопших в царстве небесном мы умоляем Господа. Особенно успешны могут быть наши молитвы за тех усопших, которые при жизни ревностно упражнялись в трудах благочестия и добродетели для того, чтобы сподобиться вечного покоя. Блажени мертвии, умирающий о Господе с верою, надеждою и упованием на Него. Ей, глаголет Дух, да почиют от трудов своих (Апок. 14:15). Покой, почивание, безмятежный отдых обещается не беспечным, а трудящимся. Труд на земле, покой на небе. Только путем трудов и подвигов, заповеданных нам Христом подвигоположником, можно достигнуть вожделенного вечного покоя, испрашиваемого Церковью душам усопших рабов Божиих.

Молясь о душах, нельзя забывать и о телесах. Желательно, чтобы и телеса усопших почивали в мире, чтобы могилы были неприкосновенною святынею, чтобы недоступны были грабителям, содержимы были в чистоте. Особенно этих забот требуют тела христиан, освященные благодатью Святого Духа в таинствах, принимавшие в себя тело и кровь Христову, разделявшие с душею подвиги благочестия и добродетели и имеющие некогда воскреснуть и в лице святых быть прославленными в царстве небесном. Великолепные памятники, которыми сродники умерших желают увековечить память их, служат красноречивым выражением любви к ним. Но что сказать о той надписи, которая нередко начерпывается на сих памятниках: мир праху твоему? Достаточна ли такая надпись для выражения любви и почтения к памяти усопшего? Понятно, если подобные надписи вырезаемы были на надгробных памятниках языческих. Язычники, не веруя в загробную жизнь, или имея темное представление о ней, когда погребали умерших, больше помышляли о их теле, чем о душе, и потому желали мира не душе умершего, а только телу или праху его. Не так должен относиться к памяти умерших христианин, верующий в бессмертие души и в загробную жизнь. Спасение отшедшей души для пего несравненно дороже целости и сохранности телесного праха. Посему вместо надгробной надписи: мир праху твоему, гораздо лучше надписывать: мир душе твоей. Как ни драгоценен для любви к умершему самый прах, его, лучше помышлять о сохранении души его, чем праха, его. Еще не велика беда, если прах умершего не сохранится, погибнет в огне, в воде, потревожен будет хищниками, зверями, сделается пищею животных и растений, если даже будет осквернен, как например честная глава святого Ион. Предтечи, брошеная в грязную и зловонную яму. Все это, конечно, прискорбно, но для души безвредно. Душа во всяком случае, как существо бессмертное, сохранится для вечной жизни. К сожалению, не для всех судьба души в жизни загробной одинакова: одни души предназначены для вечного блаженства, другие для вечного мучения; одни наследуют вечное спасение, другие обречены на вечную погибель. Посему, кто истинно любит умершего, тому свойственно заботиться паче всего о спасении души его, чем о прахе его, с надеждою, что если душа спасется, то и тело его восстанет из праха в день всеобщего воскресении и соединится с душею и будет участвовать в блаженстве ее, чего да сподобят всех нас Господь своею благодатью.

Поучение 23 ноября в храмовой праздник Костромской женской гимназии

Несть мужеский пол и женский: вен бо вы едино есте о Христе Иисусе (Гал. 3:28).

В день храмового праздника в здешнем женском учебном заведении, находим благовременным сказать несколько слов о так называемом женском вопросе. Ныне много пишут и говорят о женском вопросе. Да позволено будет и нам принять участие в суждении о том же предмете на основании слова Божия и при свете здравого смысла.

Повсюду слышатся толки об уравнении прав лиц мужеского и женского пола во всех разнообразных положениях в жизни общественной, семейной и даже церковной. Как смотрит на сие слово Божие? Оно допускает равенство тех и других лиц только в отношении к делу спасения души. Спасение души в одинаковой мере доступно всякому человеку по вере в Господа Иисуса Христа. Она соединяет всех верующих в Него воедино, так что в сем отношении нет различие между мужеским полом и женским, как нет различие между верующими из иудеев и язычников, рабов и свободных. Ибо все верующие во Христа посредством духовного возрождения в таинстве крещения соделались чадами Божиими по благодати усыновления Богу. Но «если ты сын, то и наследник Божий чрев Иисуса Христа» (Гал. 4: 7). Каждому крещеному, как сыну Божию в Христе Иисусе, по благодари предоставлено наследие вечного блаженства в царствии небесном. Участие в сем блаженстве, равно как участие во всех благах земной церкви Христовой, принадлежит лицам мужеского и женского пола в одинаковой мере; все крещеные без различие полов, когда соединяются в храме Божием, одинаково близки и любезны Отцу небесному, как близки и любезны плотскому отцу .живущие с ним родные его дети, братья и сестры. Вот почему апостол Петр увещевает мужей воздавать честь своим христианским женам, яко сонаследницам благодатные жизни (1Пет. 1:3, 7). Право на это наследие жене принадлежит в одинаковой мере.

Достоинство женщины чрезвычайно возвысилось в лице Богоматери, которая, как послужившая спасению людей чрез воплощение от нее Сына Божия соделалась превысшею всей твари, даже Херувимов и Серафимов, по кланяющихся Ей, яко Своей Госпоже и Царице. Что касается до прочих жен, то особенной чести сподобились те из них, которые просияли святою жизнию на земле и стяжали равную славу со святыми мужами на небесах.

Но как ни высоко положение лиц женского пола в показанных отношениях, они должны уступить преимущество лицам мужского пола в других отношениях. Со времени грехопадения прародителей, жена, как первая грешница, подчинена господству мужа, увлеченного ею в грех. «К мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою» (Быт. 3:16). Господство мужа над женою тяжело было особенно в язычестве: она была рабою и невольницею мужа. Притом значение ее было унижено многоженством. Даже среди избранного народа допущено было многоженство, и мужьям дано было право разводиться с женами по личному произволу, тогда как жена, недовольная мужем, лишена была этого права» В мире христианском многоженство уничтожено; право требовать развода в случае нарушения супружеской верности предоставлено не только мужу, но и жене. Но господство над женою осталось в силе и в новом завете» Жены своим мужем повинуйтеся, якоже Господу, зане муж глава есть жены, якоже и Христос глава есть церкви. Якоже церковь повинуется Христу, такожде и жены своим мужем во всем (Ефс. 5:22, 28, 24). Повиновение жены мужу, как своей главе, в новозаветной церкви одинаково обязательно, как и в церкви ветхозаветной. Апостол Петр, говоря о повиновении святых ветхозаветных жен своим мужьям, приводит в пример для подражания Сарру жену Авраама: тако бо Сарра послушание Авраама, господина того зовущи (1Пет. 3:6). Сарра, по значению своего имени, сама была госпожою множества, и однако ж эта госпожа признает себя покорною слугою мужа своего и в знак этой покорности называет его своим господином (Быт. 18:12). Склоняя к подражанию ей христианских замужних женщин, Апостол называет их ее чадами: ееже бысте чада. Как Авраам есть отец всех верующих, и все верующие хотя бы они обращены были к вере ив язычества, суть чада его по духу (Рим. 6: 11,16), так и Сарра есть мать по духу всех христианских жен, и потому они должны подражать ей как во всех добродетелях, так в частности в покорности мужьям. В первые времена христианства случалось, что христианские жены состояли в браке с мужьями язычниками. Как они должны были поступать в сем случае? Должны ли были бросать своих мужей, освобождать себя от долга повиновения им? Нет, – доколе муж не прогонит их, они сами не должны были разлучаться с ним, и долг повиновения мужьям должны считать священным отчасти потому, что, по слову апостола Павла, муж неверный святится женою верною, отчасти по надежде, что жена верная, продолжая жить с мужем неверным, сможет спасти его (1Кор. 7:14, 16). Апостол Петр касается того же предмета и вот что говорит женам христианским об отношении их к мужьям язычникам: « повинуйтеся, жены, своим мужьям, чтобы те из них, которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были, когда увидят ваше чистое, богобоязненное житие» (1Пет. 3:1,2). Женам христианкам, конечно, не легко было жить с мужьями язычниками, быть свидетелями их суеверий, поклонения пред идолами и, может быть, терпеть от них притеснения за веру; но все это не должно было удерживать жен от повиновения мужьям. Они должны были подчиняться их власти во всех случаях, не оскорблявших христианской совести, исполнять приказания мужей, ничего не делать без их согласия в жизни семейной и хозяйственной. Не должно было смущать жен христианок и то, что мужья их не покорялись слову истины. Повиновение мужьям в соединение с житием чистым и богобоязненным могло облегчить женам труд обращения мужей к христианской вере; мужья без слов, без особенных усилий со стороны жен подействовать на них проповедию Евангелия, могли быть привлекаемы к христианской вере не укоризненною, полною любви, терпения и самоотвержения жизнию жен.

Таковы отношения христианских жен к мужьям язычникам, но если долг сожития с ними и повиновения им не должен быть нарушаем разноверием, то не наипаче ли сей долг должен быть священным для христианской жены единоверного с нею мужа? Каков бы ни был муж, хорош или не хорош, ласков или жесток в обращении с женою, она должна оставаться в повиновении ему, и как бы ни было горько ее житие, не должна искать разлучения с ним за исключением случаев супружеской неверности. Яже Бог сочета, человек да не разлучает. Так называемые ревнители эмансипации женского пола восстают против неразрывности супружеского союза и требуют как для мужей, так и для жен полнейшей свободы развода по всякой благовидной и неблаговидной причине. Исполнение этого требования сопровождалось бы самыми пагубными последствиями, повело бы к разрушению семейной жизни, к безграничному разврату.

Что сказать об общественном положении лиц женского пола? По мнению ревнителей расширения прав женщины, общественное положение ее должно быть одинаково с положением мужчин. У ней нельзя отнимать право быть судьей, министром, губернатором, профессором, адвокатом, даже воином. Но справедливость требует сказать, что все это не по силам женщине, по самой природе своей обладающей меньшею, сравнительно с мужчиной, умственною и телесною силою. Ко всему этому несравненно способнее мужчины. Апостол Павел заповедует женщине молчать в церковных собраниях (1Кор. 14:34,35). Бывают даже такие физические положения женщины, в которых ей воспрещается переступать порог храма. Правда, в числе святых жен были такие, которые послужили церкви апостольскими трудами, каковы, например, равноапостольные Мария Магдалина, Царица Елена, великая княгиня российская Ольга, просветительница Грузии Нина. Но таковая церковно-общественная деятельность свойственна была очень немногим женщинам, имевшим особое призвание к ней от Бога. Христос призвал к апостольскому служению только мужей. Равно и преемниками их служения, по воле Господа, являлись и являются только лица мужеского пола. Тоже должно сказать о высоких гражданских должностях. От них всегда вообще устраняемы были и даже сами не искали их женщины. Были немногие блестящие исключения. История поведает о нескольких женщинах правительницах государств; в числе их занимает первенствующее место русская императрица Екатерина великая. Но не надо также забывать, что эти царственные женщины министрами и вообще помощниками по управлению имели мужчин, а не женщин.

В наше время громко заявляются требования для женщин высшего научного образования. Эти требования уже удовлетворяются, во многих местах устрояются высшие женские курсы, но этим не довольствуются искательницы высшего образования, – они требуют допущения их к слушанию лекций в университетах, или даже открытия для них особых, как в Америке, женских университетов. Ничего нельзя сказать против стремления лиц женского пола к высшему образованию, тем паче, что многие из них в умственном отношении не уступают мужчине. Вообще же, надо сказать правду, этих исключений немного: в истории научных знаний двигателями науки, искусств и ремесел являлись одни мужчины, женщинам принадлежит честь только усвоить плоды их трудов. Университет в сем отношении может быть для них весьма полезен. Но как ни высоко достоинство университетского образования, оно может служить только украшением женщины в смысле удовлетворения ее любознательности, а отнюдь не составляет существенной потребности, ибо применить его к общественной деятельности, сделать из него практическое употребление в разнообразных видах служения обществу женщины не могут. Прямое назначение ее есть жизнь семейная. Положение женщины в семье, как матери, воспитательницы детей, хозяйки, помощницы мужа, есть самое высокое положение. Как воспитательница детей она не лишена влияния и на общественную жизнь. Пуст она внушает детям своим страх Божий, любовь к церкви и отечеству и навык к полезной деятельности. Чрез это она приготовляет полезных деятелей для общества и государства и оказывает им великую услугу, гораздо большую, чем если бы она сделалась государственным чиновником. Служба государственная только отвлекала бы ее от жизни семейной; у ней недостало бы тогда времени и свободы принимать непосредственное участие в воспитании детей, волей-неволей ей пришлось бы тогда поручать это святое дело наемникам, которые, пользуясь тем, что за ними некому наблюдать, небрежно стали бы относиться к своему делу и не воспитывать, а только развращать детей. Равно и хозяйство могло бы придти в упадок, если бы мать семейства, занятая службою государственною, затруднена была следить за домашними прислугами. Главное призвание женщины состоит в служении благу семейства. Ничто столько не служит к чести ее, как материнские заботы о детях, и ничто столько не утешает ее, как искренняя, заслуженная ею любовь и почтение к ней детей. Примером этой любви и почтения служит Соломон. Однажды в тронную залу, когда Соломон занят был государственными делами, вошла с некоторым ходатайством мать его Вирсавия. Соломон сошел с престола навстречу матери, поклонился ей до земли и посадил ее по правую руку. Видите ли, как велико значение матери: даже царское величество смиряется пред нею и падает к стопам ее.

Женщины, стремящиеся к уравнению своего положения с мужчинами, напрасно думают, что это возвысит их значение в глазах мужчин. Нет, не этим заслуживается уважение последних к первым. В главах истинных ценителей женских достоинств имеет цену не внешнее положение женщины, но нравственные ее качества. Лучшим украшениям ее служит женственная скромность, стыдливость, целомудрие, кротость, воздержание языка, заботливость о детях, о спокойствии мужа, о хозяйстве. Пусть она себя ведет так, чтобы в присутствии ее мужчины держали себя почтительно к ней, не позволяли себе ни говорит, ни делать ничего такого, что могло бы оскорбить ее скромность и степенность. Па худом счету слывут те женщины, которые, стремясь к равенству с мужчинами, у своя ют себе их непохвальные привычки, например курят табак, принимают участие в их нескромных речах, участвуют в их нескромных развлечениях и забавах. Такие женщины теряют право на уважение к себе и возбуждают глумление и презрение к себе. Женщина, дорожащая своим достоинством, никогда не унизит себя до столь жалкого положения.

Запомните хорошенько, молодые слушательницы, все сказанное нами и примите не к сведению только, а к руководству по выходе из этого учебно-воспитательного заведения.

Поучение в неделю 25-ю по Пятидесятнице

Молю вас аз узник о Господе, достойно ходити в званиях, в неже звани бысте (Еф. 4:1).

Сими словами начинается нынешнее апостольское чтение, положенное на литургии. Что надобно разуметь под званием, к достойному прохождению которого все мы призваны? Не что иное, как веру христианскую. Для тех, которые к ней призваны, она есть такое сокровище, которым больше всего на свете мы должны дорожить. Почему? Потому что она есть необходимое условие нашего спасения. Иже веру имет и крестится, спасен будет, а иже не имет веры, осужден будет (Мк. 16:16). Кто же предмет этой спасающей веры? Христос Спаситель. Несть иного имене под небесем данного в человецех, о Немже подобает спастися нам (Деян. 4:12). Самое имя Христа Иисус значит Спаситель. Предрекая праведному Иосифу о рождении от обрученной ему Девы Марии Сына, ангел сказал ему: родит сына и наречеши имя ему Иисус, той бо спасет люди своя от грех их (Мф.1:21). Вступление верующего во Христа в общество спасаемых совершается посредством таинства крещения. В купели крещения верующий очищается от грехов, возрождается для новой духовной жизни и чрез сие возрождение становится чадом Божиим по благодати и следовательно наследником царствия Божия подобно тому, как и дети естественных родителей суть наследники их имущества единственно по праву рождения ют них. «Ты уже не раб, говорит Апостол, верующему во Христа и крещенному, но сын; а если сын, то наследник Божий чрез Иисуса Христа (Гал. 4:7). Вот как высоко достоинство верующих во Христа. Прославляя сие достоинство, апостол Петр называет их родом избранным, царством священников, народом святым, людьми взятыми в удел» (1Пет. 2:9). Говоря сие о новозаветных верующих, Апостол сравнивают их с верующими ветхозаветными, каковы были евреи. Они поистине были избранный народ. В среде всех народов они составляли особый удел или достояние Божие, ибо выделены были из среды их для служения единому, истинному Богу, для хранения веры в Него единого. В ряду земных царств они представляли особое царство священников, т. е. посвященных на служение Ему. За неверие во Христа избранный народ утратил свое преимущество. Оно перешло к новозаветным верующим и даже в превосходящей в сравнении с ними мере, судя по тому, что церковь Христова по чрезвычайной близости ко Христу называется телом Его и каждый верующий членом этого тела. «Мы уди тела Его от плоти Его и от костей Его» (Еф. 5:30). В крещении облекаемся во Христа, а в причащении приемлем в себя тело и кровь Его. Так велико звание христианское. Соответственно сему самое имя христиан всегда ценимо было превыше всех высоких и громких имен в обществе человеческом. Святой Григорий Богослов о брате своем Кесарии, придворном враче, свидетельствует, что он, обладая многими великими благами, первым достоинством признавал одно то, что есть и именуется христианином, а все прочее в сравнении с этим преимуществом казалось ему детскою игрушкою и пустословием. Иовиан, когда войско провозгласило его императором по смерти богоотступника Иулиана, громко взывал, что не хочет повелевать людьми, желающими следовать языческому нечестью, тогда как он есть христианин. Когда же все единогласно объявили, что» и они христиане, то принял власть.

Как впрочем ни велико преимущество соединенное с именем христианина, дело не в имени одном, а в действительных достоинствах лиц, носящих это имя. Так бывает и в житейском быту. Иной наследовал от предков княжеское имя, но не наследовал их достоинств. Все говорят о нем, что он только позорит свой род и не заслуживает никакой чести. Тоже надобно сказать о христианине, который только по имени христианин, а по жизни не лучше язычника. Имя христианина обязывает нас к тому, чтобы мы не только сохраняли веру во Христа, но исполняли заповеди Христовы. Сие да мудрствуете» в вас еже и во Христе Иисусе (Флп. 2:5). Он был весь чистота и святость, весь любовь и самоотвержение. В сих совершенствах и мы должны преуспевать постепенно. Жизнь наша тем паче должна соответствовать имени христианина, что для преуспеяния в ней мы получили достаточные силы по благодати св. таинств и прежде всего в. таинстве миропомазания. Как Христос уготован был на свое служение помазанием от Духа Господня, так и мы чрез помазание св. миром прияли дары Св. Духа для достойного прохождения нашего звания и избрания. В сих, дарах нам открыт источник духовного просвещения, очищения и освящения. Посему кто не заботится об освящении себя светом истины, об очищении своего сердца от скверн греховных, об утверждении себя в жизни святой и праведной, тот вотще приял благодать Св. Духа в таинстве миропомазания и сделал себя недостойным того имени, которое напоминает ему о сем таинственном помазании, ибо самое слово Христос, от которого происходит слово христианин, значит помазанник.

Увещевая верующих достойно проходить христианское звание, Апостол, с целью сделать свое увещание более убедительным для них, называет себя узником о Господе: молю вас аз узник о Господе. За что он сделался узником, заключен в темницу, связан оковами? За ту самую веру, согласно с которою верующие должны поступать. Что это означает, как не то, что он учит других жить по вере не словами только, но и делами? Он не только проповедник веры, но и исповедник ее. Учение свое он подтверждает примером своим. Про него нельзя было сказать, что он налагает на других бремена тяжелые и невыносимые, как поступали книжники и фарисеи, а сам не хочет и перстом двинуть их (Мф.23:4). Нет, чего он требовал от других, то сам исполнял е самоотвержением, свойственным истинно-верующему. Об этом самоотвержении свидетельствуют узы его. Как Христос был в узах и возшел на крест, так и он дал себя связать узами и Христу сораспялся, ревнуя об исполнении заповеди Христа: аще кто хощет идти по Мне, да отвержется себе и возьмет крест свой и по Мне грядет. Апостол так убежден был в истине веры во Христа и в святости заповедей Его, что в самых узах и темнице не переставал проповедывать Евангелие; связан был по рукам и ногам, но уста его свободно отверзались для возвещения истины, ибо слово Божие не вяжется: оно усвояемо было не только слушавшими его узниками, но и навещавшими его верующими, которыми переносимо было из темницы и всюду разглашаемо. Он был узником о Господе Христе, терпел озлобления за веру во Христа и за ревность к исповеданию ее и проповеданию не только в темничных узах, но и в других страдальческих положениях, на которые неоднократно он указывал в своих посланиях (напр. 2Кор. 11:23–27). Он больше всех апостолов трудился в проповедании Евангелия и больше всех их страдал за сие. Ссылаясь на сии страдания, он имел полное право требовать от других не только послушания его учению, но и подражания его примеру. Все служение апостола Павла было служением для спасения других, следовательно было исполнением главной заповеди Христовой о любви к ближнему, соединенной с самоотвержением. Вот почему умоляя верующих достойно ходити звания христианского, он далее указывает им на обязанности любви к ближнему; именно он умоляет их вести себя в отношении к ближнему со всяким смиренномудрием и кротостью и долготерпением, снисходя друг в Другу любовью, стараясь сохранять единство духа в союзе мира. Как сам поступал Павел, так и все должны поступать по его примеру. Подобии мне бывайте, якоже аз Христу (1Кор. 4:16).

Поучение в неделю 26-ю по Пятидесятнице

Яко чада света ходите (Еф. 5:8).

Сими словами из послания апостола Павла к Ефесским христианам начинается сегодняшнее апостольское чтение. Для того, чтобы яснее был виден смысл их, надобно вееть их в связи с предшествовавшими словами: Бысте же иногда тьма, ныне же свет о Господе. Что разумеется здесь под тьмою, в какой находились Ефесские христиане до принятия христианской веры? Разумеется пребывание их во язычестве. Язычники поистине суть темные люди в том смысле, что они находятся под властью диавола, который, как враг истины и правды, ослепил их умы и напустил на их духовные очи тьму заблуждений и всякой лжи. Ослепленные диаволом язычники не знали истинного Бога, омрачены были многобожием. Они кланялись светилам небесным и их изображениям, боготворили землю, море, ветры, источники, растения, также истуканов, сделанных из камня, дерева, металла; боготворили животных – птиц, рыб, насекомых, гадов; боготворили людей, отличившихся во время жизни силою, благоразумием, благодеяниями; воздавали божеские почести даже живым людям, например Римским кесарям. Боготворили изображения вещей отвлеченных, как-то: славы, счастия, – зол физических: лихорадки и других болезней, – и зол нравственных: пьянства, сладострастия, воровства и обмана. Все боготворили, кроме единого истинного Бога. Богопочтение язычников выражалось в обрядах пустых и суеверных, жестоких и бесчеловечных, бесстыдных и безнравственных. Так, они употребляли разные гадания по полету птиц, по внутренностям жертвенных животных, по волшебным жезлам, приносили в жертву людей, предавались распутству, невоздержанию и пьянству в честь богов, почитая это не только позволительным, но и священным. Заблуждаясь относительно богопочтения, язычники имели самые превратные понятия о душе, о загробной жизни, о нравственных обязанностях. Например, у некоторых языческих народов, даже самые законодатели и мудрецы одобряли ненависть к врагам, презрение к бедным и несчастным, воровство, убиение больных и изувеченных детей, престарелых, разврат и другие пороки, что остается у некоторых язычников доселе. Вообще, как жалко и возмутительно было нравственное состояние язычников, об этом можно судить по свидетельству о них апостола Павла. В послании к Римлянам (1:24–27) исчисляя их пороки, до принятия христианской веры, он в числе их указывает на такие, о которых срамно есть и глаголати. Поистине их нравственная жизнь была беспросветная тьма. В людях, созданных по образу и по подобию Божию, сродных с Богом по самой своей природе, до того помрачились черты этого образа и подобия, что их не отличишь от скотов несмысленных. В них заглушены духовные потребности. Приговаривая допотопных людей к погублению потопом, Господь изрек о них: не имать Дух мой пребывании в человецех сих, зане суть плоть (Быт. 6:3). Жили они так, словно у них не было человеческой души, а была одна плоть; не помышляли ни о чем духовном; о Боге совсем забыли, заботились об удовлетворении одних только плотских, чувственных потребностей и прихотей, отличались от бессловесных животных только тем, что употребляли свой ум на изобретение средств к умножению и разноображению земных выгод и удовольствий. Каковы были современники Ноя до потопа, таково вообще было большинство язычников в нравственно-религиозном отношении до Христа. Таковы же, конечно, были жители города Ефеса, когда были язычниками. Бысте бо иногда тьма, пишет им Апостол, то есть были темными людьми, не знали истины, ходили во тьме заблуждений и пороков. Но какая чудная перемена произошла в них, когда они сделались христианами! «Ныне, продолжает Апостол, вы стали свет в Господе». Вера в Господа Иисуса Христа извела вас из тьмы заблуждений и пороков, озарила вас светом истинного Богопознания, научила вас жить свято и благочестиво, сообщила вам истинное понятие о том, что грех, что не грех, открыла вам глаза для познания вашего назначения, указала вам на жизнь загробную, на средства угождения Богу, наставила вас на путь спасения. Вы так озарены светом ведения истины, что ныне в среде вашей простолюдины и младенцы знают о Боге и человеке гораздо больше и отчетливее, чем знали мудрецы мира языческого. Свет веры и благодати Христовой не только озарил ваши умы для усвоения истины, но и согрел ваши сердца для жизни святой и праведной, воспламенил в душах ваших ревность к исполнению заповедей Божиих, к подвигам самоотвержения, любви к Богу и к ближним. Продолжая жить среди язычества, не прекращая житейских сношений с язычниками, вы сияете среди них, яко светила в мире (Флп. 2:15). Лучами сего света вы мало –по -малу разгоняете тьму окружающего вас нечестия и пороков, так что другие, видя ваши добродетели, начинают чувствовать потребность обратиться к истинному Богу и прославить Отца небесного.

Вот как велико значение веры Христовой в деле обращения из тьмы духовной к свету. Как оно совершается? Главная действующая сила в сем случае есть благодать Божия. Проводником же сей благодати с самого начала христианства служило и служит слово Божие, проповедниками которого первоначально были апостолы Христовы с их сотрудниками, затем преемники их служения пастыри и учители церкви. Исходившее ив их уст слово Христово, оглашая язычников, воспринимаемо было их слухом, путем слуха проникало в их душу и полагало в ней семя веры. Вера от слуха, слух же глаголом Божиим (Рим.10:17). Во дни апостолов за кратким оглашением совершалось непосредственно крещение уверовавших. Подобный порядок обращения к христианской' вере наблюдаем был и в последующие времена, но в редких случаях. Обыкновенно же крещение не вдруг преподаваемо было верующим, а через значительные промежутки. Желавшие принять крещение, приготовляемы были к нему продолжительными оглашениями. Свет веры Христовой постепенно озарял веровавших. Благодатью крещения довершаемо было духовное просвещение их. На сем оснований крещение называется просвещением, и получившие крещение, – ново-просвещенными. Свет благодати Божией, наполнявший душу, по выходе из купели, явственна отражался даже на теле. Крещение перерождало человека в такой степени, что он, походя на прочих людей па внешнему виду, резко отличался от них в духовном отношении, так что можно было говорить о нем: «тот же человек, да не тот». И по образу мыслей, вполне сообразному с учением евангельской истины, – и по образу жизни, устрояемой по заповеди: святи будете, яко Аз свят есмь, он являлся человеком не от мира сего. По всему видно было, что из области тьмы он перешел в область света. Бесте иногда тьма, ныне же свет в Господе. Таковы были, по слову Апостола, Ефеские христиане. Но нельзя было ручаться, чтобы они навсегда оставались таковыми, чтобы ограждены были от опасности падения, угрожающего всякому христианину от неизбежных искушений со стороны плоти, мира и диавола. Посему, предостерегая Ефеских христиан от сей опасности, Апостол говорит: яко чада света ходите, то есть, берегите то неоцененное сокровище, которое даровано вам в крещении, не угашайте того духовного света, каким вы доселе сияете, поступайте так, как свойственно чадам света, бойтесь утратить просвещающую благодать Святого Духа, полученную вами в таинстве крещения, предохраняйте себя от сей опасности примером неразумных дев евангельской притчи, у которых погасли светильники, потому что истощился питавший их елей. Вот образ людей, которые предались духовной беспечности, пренебрегли дарованную благодать Святого Духа, и она отступила от них, и погрузились они в тьму греховную, тьму суеверий, лжемудрований, грубых страстей и пороков. В последнем отношении люди доходят до того, что позабывают различие добра от зла и возвращаются к язычеству. Они не кланяются Бахусу, как божеству языческому; но чревоугодие и пьянство есть для них бог, которому они приносят в жертву честь, здоровье, здравый смысл. Они не пресмыкаются на коленах пред языческим божеством Мамоны; но пристрастие к земным благам, доводящее их до употребления бесчестных средств для их приобретений, каково например лихоимство, есть поистине идолослужение. Обман в торговле и воровство уподобляет людей поклонникам Меркурия; распутство – поклонникам Венеры; свирепость и бесчеловечие, в отношении к ближнему – фуриям, и тому подобное. Все это имеет в виду Апостол, когда увещевает Ефеских христиан: яко чада света ходите, и когда не только предостерегает их от дел тьмы, то есть, грехов, свойственных язычникам, живущим во мраке заблуждений, но еще внушает им противодействовать господству этих грехов в других людях. Не приобщайтеся, говорит он, делом неплодным тьмы, паче же и обличайте. Чадам света грешно смотреть равнодушно на господство вокруг них греховной тьмы. Они смело должны возвышать свой обличительный голос для вразумления ходящих во тьме, в заблуждениях и пороках. Но это они должны делать так, чтобы обличаемые и вразумляемые, видели в своих обличителях не злобу и ненависть к ним, а любовь, ревность о спасении их, подражая доброй матери, с плачем и слезами укоряющей своего сына, огорчающего ее беспутным поведением.

Сии наставления Апостола ближайшем образом относящиеся к Ефеским христианам, относятся и ко всем зам, ибо и среди нас есть немало людей, которые нуждаются не только в предостережении от дел тьмы, но и в обличении. Называются они христианами, а по образу их мыслей и жизни не отличишь их от язычников. Те, «которые были просвещены крещением, призваны быть сынами света, погружены в непроглядную тьму заблуждений и пороков и находятся в опасности из этой тьмы перейти во тьму преисподнюю. От сей опасности да спасет всех пас Господь светодавец своею благодатью, готовою придти на помощь всем кающимся грешникам. Тьма греховная есть такая тьма, которую сам человек создает для себя, закрывая очи свои от света истины. От него зависит, открыть свои очи, и тьма, покрывающая его, сама собою исчезнет. Человек не диавол. Пока он жив, он всегда может вступить на путь покаяния, узреть свою греховную нечистоту, при свете заповедей Господних. Да будут сии заповеди светильником ногам нашим, сбившимся с пути истины, и светом стезям нашим во все время нашего странствования к отечеству небесному.

Поучение в день памяти святителя Николая Чудотворца 6-го декабря

Человече Божий и верный рабе, слуго Господень, мужу желаний, сосуде избранный, столпе и утверждение Церкви, царствия наследниче, не премолчи вопия за ны ко Господу. (Стихира на стиховне вечерни).

Святитель Николай Чудотворец, память которого сегодня празднуем, принадлежит к числу Святых, наиболее чествуемых православною Церковью, судя уже по тому, что ему еженедельно в четверг положена особая служба на ряду с Апостолами. Притом никому из Святых не посвящено столько храмов, как святителю Николаю. Икон святителя Николая существует несравненно больше, чем икон прочих Святых. Молебнов ему совершается гораздо больше, чем другим Святым. Хвалы ему в песнопениях не менее, если не более восторженны, чем похвалы другим великим Святым. В пример можем указать из множества церковных песнопений одно, приведенное нами и встречающееся в службах некоторым другим Святым. Несмотря на его краткость, в нем с достаточною полнотою изображены достоинства святителя Николая. Здесь что ни слово, то светлый венец на главу его. Посвятим несколько минут на рассмотрение сих достоинств.

Человече Божий. В священном писании сим именем называется только Моисей Боговидец (Втор. 32:1. Иис. Нав. 14:6. Надпись 89 псалма). Уже по этому можно судить, как высоко ценит св. Церковь достоинство и славу святителя Николая. В каком смысле Моисей называется человеком Божиим? В смысле чрезвычайной близости его к Богу. С ним Господь беседовал лицом к лицу, как человек с человеком. Его одного Господь избрал в посредники для установления завета с избранным народом, в каковом смысле он был образом Иисуса Христа, установителя нового завета. Устами Моисее Господь изрек законы для ветхозаветных верующих, определяющие обязанности их в жизни церковной, нравственной, семейной, гражданской, хозяйственной, также в отношениях международных. Он был не только пророк и законодатель, но и вождь Израильского народа, непосредственно от Самого Господа Бога получавший повеления по делам суда и управления. И вот наряду с этим величайшим праведником, столь близким к Богу, поставляется святитель Николай. Поистине это был человек Божий, чрез которого, как особенно близкого к Нему лица, Господь являл при его жизни и являет по блаженной его кончине свою близость к людям. Ни к кому из Святых верующие с такою надеждою не прибегают с молитвою о ходатайстве за них пред Богом, как к святителю Николаю, ибо все уверены, что он пользуется особенною близостью к Богу и благоволением Его.

Рабе Божий, слуго Господень. – Сим именем нарицается святитель Николай в том смысле, что он проходил свое служение Богу и Его церкви с такою же рабскою покорностью и усердием, как ангелы. Данный ему талант благодати он употребил с такою верностью, как тот раб евангельской притчи, которому господин его, выслушав от него отчет в употреблении данных «ему талантов, сказал: добре, благий рабе и верный, в малы был ecu верен, над многими тя поставлю, вниды в радость господа твоего (Мф.25:21). За свою верную службу Господу святитель Николай удостоился той чрезвычайной чести, что он простирает свою духовную власть и силу на всю вселенскую Церковь и что, несмотря на свои неусыпные заботы о всех прибегающих к нему с верою, наслаждается неизреченною радостью в общении с Господом на небесах.

Мужу желаний. Сим именем святитель Николай приравнивается к пророку Даниилу, которого архангел Гавриил называл » мужем желаний», т. е. человеком вожделенным, достойным любви от людей (Дан. 9:23) и особенного доверия от Господа, которое выразилось в том, что Господь сообщал ему откровения о будущих событиях с такою определительностью и ясностью, как бы они уже совершились и произошли пред лицом его. Подобным любимцем Божиим всегда был и есть святитель Николай. Он столько угоден Господу, что, обладая даром прозрения, иногда являлся с своею чудесною помощию к людям, которые не искали у него помощи, ибо по дару прозрения узнавал об их нуждах.

Сосуде избранный. Сим именем Сам Господь Иисус назвал Савла, прежде чем он сделался Павлом. Савл, бывший жестоким гонителем христиан, уверовал во Христа, когда Христос явился ему на пути его в Дамаск, куда он шел для преследования христиан. В Дамаске Господь Иисус посылает к Савлу одного из учеников, чтобы исцелить Савла от слепоты и низвесть на него благодать Всесвятого Духа. Ученик не хотел исполнить этого повеления зная, как много зла Савл наделал верующим во Христа. Но Господь сказал ученику: «иди, ибо он есть Мой избранный сосуд, чтобы возвещать имя Мое пред народами и царями и сынами Израилевыми» (Деян. 9:15). Подобно Павлу и святитель Николай есть избранный сосуд или орудие благодати Божией. Он не был веропроповеднивом в том смысле, как был Павел. Тем не менее имя Господа Бога, силою которого он сотворил и творит бесчисленные чудеса, соделалось известным и прославилось пред всеми народами и пред царями, так что даже неверующие в истинного Бога, каковы многие магометане и язычники, чтут сего угодника Божия, веруют в силу его молитв и чрез то приближаются к познанию истинного Бога.

Столпе и утверждение Церкве. Так называется святитель Николай в том же смысле, в каком он вкупе с прочими святителями именуется правилом веры, т. е. образцом православной веры и руководителем других к исповеданию ее. Поистине он есть столп и твердыня веры. Таковым он явился преимущественно на первом Вселенском соборе, на котором он с особенною ревностью исповедал веру в единосущие и равночтение Сына Божия с Богом Отцем и обличил еретика Ария. В лице святителя Николая явился один из самых крепких и непоколебимых столпов для защиты веры.

Царствия наследниче. Под сим царствием разумеется царство небесное или царство славы. Кому Господь Иисус Христос обещал даровать на Страшном суде наследие сего царства? Кому Он скажет на сем суде: приидите благословении Отца Моего, наследуйте уготованное вам царствие от сложения мира (Мф.25:34)? Ревнителям милосердия к ближнему, которые оказывали услугу самому Иисусу Христу, когда во имя Его кормили алчущих, поили жаждущих, давали пристанище бесприютным, одевали нагих, посещали больных и заключенных в темнице. Святитель Николай в преизбытке творил все сии дела христианского милосердия и потому преимущественно пред другими заслужил имя наследника царствия небесного.

Таковы похвальные выражения и многие другие им подобные, какими св. Церковь научает нас прославлять святителя Николая. Но одними ли только словами, заключающимися в книгах церковных и усвояемыми слухом и памятью, мы можем прославлять его? Похвальные слова, какими мы чествуем Святителя, могут быть угодны ему только под тем условием, если они служат выражением сердечной любви и благоговения с нему. В противном случае они будут походить на звуки бряцающего кимвала или на членораздельные звуки произносящей, но непонимающей их птицы. Чем же мы можем засвидетельствовать сердечность и искренность восхвалений святителю, исходящих из наших уст? Ревностью к подражанию примеру его жизни. Конечно, не все в его жизни доступно нашему подражанию. Нельзя же требовать, чтобы мы напр. подобно ему творили чудеса, обладали даром прозрения. Это такие чрезвычайные достоинства, которые составляют достояние очень немногих избранников Божиих и даруются им по особенной милости Божией. Но не открываются ли в жизни угодника Божия, нами чествуемого, такие черты, которые могут быть предметом подражания для каждого из нас? Мы может подражать ему ревностью и любовью к православной вере, также делами милосердия. Вся жизнь святителя Николая была правилом веры, но преимущественно он явился ревнителем православной веры на первом Вселенском соборе, на котором осуждено лжеучение Ария, отвергавшего единосущие Христа Сына Божия с Богом Отцем и одинаковые достоинства Его с Ним по силе и власти в делах творения и промышления о мире. Лжеучение Ария тем более пагубно, что им ниспровергается вера в искупление, совершенное Христом, ибо на чем основывается эта вера? На убеждении в той истине, что совершитель искупления есть не тварь, во виновник всего сущего, Бог во плоти, равный по достоинству Богу Отцу. В лице святителя Николая, присутствовавшего на Вселенском соборе, явился один из сильнейших и строжайших обличителей еретика. Ему, великому Святителю, Вкупе с другими отцами Вселенского собора мы обязаны тем, что исповедуем веру в «Сына Божия единородного, иже от Отца рожденного прежде всех век, Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, не сотворения, единосущна Отцу, ниже вся быша». Будем, братие, твердо содержать это исповедание, без которого невозможно существование христианской веры. Будем крепко стоять за истину этого исповедания, как и вообще за все вероучение православной Церкви. Будем помнить, что это вероучение есть такое сокровище, которое наследовано нами от древней церкви в неповрежденном виде, за сохранение которого ратовали отцы и учители церкви на соборах вселенских и поместных, также в многочисленных богомудрых своих писаниях, за которое проливали кровь исповедники и мученики. Нам это сокровище досталось даром, цельное и готовое; от нас не требуется тех тяжких жертв и подвигов, какие потребны были для сохранения и защищения его для наших предков по вере. Нам остается только беречь то, что от них мы наследовали, чтобы не походить на тех легкомысленных детей, которые безумно расточают имущество, приобретенное их отцами потом и кровью, и делаются, наконец, нищими и нагими. Кто не дорожит сокровищем веры, увлекается всяким ветром учений человеческих или становится совершенно равнодушным к истине христианской, даже совсем не признает нужным знать ее и живет во тьме произвольного невежества, тот находится в опасности попасть из этой тьмы в тьму адскую.

Святитель Николай своим примером научает нас не только ревности к вере, но и ревности к делам милосердия в нуждах телесных и духовных. Не всякий из нас может помогать ближнему в нуждах телесных, ибо не всякий располагает потребными для сего средствами и удобствами; но всякий, искренно любящий Бога и ближних, может оказывать ближнему помощь духовную. Помолиться за него, утешить его в печали может всякий, не имеющий вещественных средств для удовлетворения его телесных нужд. Равно, если не все, то многие способны словом своим подать ближнему добрый совет в его затруднениях, просветить невежествующего, вразумить бесчинного, наставить на путь истины заблуждающего. Эти благодеяния, оказываемые душе ближнего, важнее помощи ближнему в телесных его нуждах, ибо душа выше тела, и спасение души от погибели важнее спасения его внешних бед и напастей.

Таковы, братие, уроки, которые преподает нам святитель Николай. Прославляя его песнопениями и молитвами, потщимся прославить его вместе ревностью к подражанию ему в делах веры и милосердия ближним в нуждах телесных и духовных.

Поучение 17 декабря пред выборами дворянства

Господа Бога твоею убоишися и Тому единому послужиши, и к Нему прилепишся, и именем Его кленешися (Втор. 10:20).

Такова ветхозаветная заповедь о Богопочтении, обязательная и для новозаветных верующих. Так как Господь Бог Израилев есть единый истинный Бог и нет другого Бога, кроме Его, то Он должен быть единственным предметом Божеского чествования. Его единого должно бояться, то есть проникаться благоговением пред святостью и величием Его существа и Его действий творческих и промыслительных; Ему единому служить, то есть чествовать Его ревностью к исполнению Его заповедей, преимущественно внешним богослужением; к Нему единому прилепляться, то есть сохранять неизменную верность Ему, как единому истинному Богу; Его именем произносить клятву. Клятва есть один из видов Богопочтения.

В настоящие минуты о чем ином, как не о клятве, приличнее нам говорить пред благородными мужами, собравшимися в храме Божием для принесения присяги пред выборами ив среды их сословия достойных должностных лиц?

Клятва, как действие Богопочтения, есть призывание имени Божия для удостоверения в истине наших слов и в непреложности наших обещаний добросовестно исполнять принятое нами на себя дело или должность. В основание удостоверения или ручательства в истине слов и обещаний лежит страх Божий, страх всеведения, святости и правосудия Божия. Клянущийся именем Божиим знает, что, произнося имя Божие, он имеет Бога свидетелем своих слов и обещаний. Если мы боимся иметь свидетелями наших постыдных дел и речей подобных нам людей, то не наипаче ли надлежит бояться вездеприсутствия и всеведения Божия, чтоб не оскорбить Бога грехом лжи, произнесенной в присутствии Его с призыванием имени Его? Како сотворю глагол сей злый и согрешу пред Богом (Быт. 39:9)? так говорит истинный чтитель Бога, призывающий Его во свидетели искренности своих слов и обещаний, и страхом Его всеведения удерживает себя от греха лжи. От людей можно утаить правду, но отнюдь не от Божия всеведения; людей можно обмануть принятием мер к тому, чтобы не иметь их свидетелями и уличителями неправды; но от очей Господних ничто не может быть сокрыто. Притом Господь есть не только свидетель всего, что мы делаем, говорим и думаем, но вместе праведный Судия. Зная сие, истинный чтитель Господа, когда призывает имя Его для того, чтобы верили его словам и обещаниям, удерживает себя от греха лжи страхом Его правосудия, ибо уверен, что Его нельзя оскорблять безнаказанно бесстыдною ложью пред лицом Его. Суда людского лжец может избежать путем разных хитростей и обманов, но отнюдь не суда Божия, рано или поздно имеющего покарать лжецов, особенно тех из них, которые кощунственно божбою и присягою прикрывают свою ложь.

Грех божбы, или клятвы именем Божиим для прикрытия лжи, есть самое обыкновенное явление в житейском быту, и потому призывание имени Божия всуе в обыкновенных разговорах строго воспрещается Господом Иисусом Христом, как такое действие, которое происходит от лукавого, то есть, от диавольского искушения. Но что Христос не отменил клятвы в делах чрезвычайной важности, что имя Божие Он признавал необходимым ручательством за истину в таких делах, это видно из того что Он сам на слова первосвященника: «заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос Сын Божий»? отвечал: «ты сказал», то есть ты сказал правильно, что Я действительно Христос. Этот ответ равносилен клятве, так как у Евреев обыкновенно судья произносил клятвенную формулу, а обвиняемый усвоял ее словами: «аминь, да будет так, ты сказал» (Мф.6:63 и 64).

К числу важных случаев, в которых клятва именем Божиим, или присяга, относится избрание достойных лиц для замещения должностей, соединенных е великою ответственностью. По сему случаю и вы, представители высшего в государстве сословия, собрались сюда для принесения присяги. Само собой разумеется, что вы произнесете эту присягу, как свойственно верующим в Бога. Только для них она имеет значение ручательства в истине их слов и обещаний, и другого более надежного ручательства, когда дают его верующие, быть не может. К сожалению, не только неверующие и слабо верующие, но и некоторые из верующим недовольны принятой формою присяги и желали бы заменить ее ручательством честью. Вместо того, чтобы говорить: «клянусь всемогущим Богом, или именем Божиим», они желали бы говорить: «клянусь честью». Смысл клятвы честью такой: «слово или обещание, даваемое мною для удостоверения в истине того» что я говорю и что обещаю, также для меня священно, .как священна для меня моя честь, мое доброе имя. Я дорожу моим именем больше, чем жизнью, и готов лучше умереть, чем отдать на посрамление мое доброе имя». И действительно, честь дороже жизни. Так судит о значении чести и святой апостол Павел. «Для меня, говорит он, лучше умереть, нежели допустить, чтобы кто-нибудь уничтожил похвалу мою» (1Кор. 9:15). Он однако никогда не клялся честью. Он знал, что клятва есть дело Богопочтения, совершаемое только в честь единого истинного Бога. Заменять в клятве имя Божие именем человеческим он почитал грехом и потому в своих посланиях, когда нужно было усиленное удостоверение в истине, он призывал во свидетели своих слов только Бога. «Свидетель мне Бог, которому служу духом моим» (Рим.1:9). «В том, что пишу вам, пред Богом, не лгу» (Гал. 1:20). Как ни безупречна была честь апостола Павла и как ни дорого он ценил ее, он превыше всего поставлял честь и славу Божию и не допуская, чтобы, кто уничтожил его похвалу, он готов был умереть за свою честь только во славу Божию. Личная честь была для него дорога только при связи с честью и славою Божию. Он служил Богу и только в семь служении поставлял свою личную честь, угождал Богу, а не себе. Потому он понес мучительные страдания и смерть собственно за им» Божие, хотя в тоже время ревновал о своей чести, жертву» жизнию потому, что предпочитал ей честь христианскую и апостольскую. Что касается до желающих клясться единственно своею честью, а не именем Божиим, то и они готовы умереть за свою честь и действительно умирают, или самоубийством, как это недавно случилось в среде вашего сословия⁴³, или на поединке. Чтобы решиться на такую жертву за свою честь, потребно самоотвержение. К сожалению, это самоотвержение не есть истинное, ибо подкладкою его в сем случае служит самолюбие. Истинно, самоотвержение есть победа над самолюбием. Потерпел человек оскорбление, незаслуженною обидою посрамлена его честь. По Евангельскому учению следовало бы простит эту обиду, или для защиты своей чести прибегнуть к суду. Но то и другое горько для самолюбивых, и вот не перенеся обиды, они или оканчивают жизнь самоубийством, или прибегают к самоуправству, вызывая оскорбителя своей чести на поединок, с пренебрежением опасности быть убитыми, и таким образом совершают уголовное преступление против законов Божеских и человеческих. Главная причина этого преступления есть самолюбие: оно раздражает человека до такой степени, что он забывает, что жизнь есть дар Божий, которым надобно дорожить каждому не для себя только, не для собственного только блага, особенно блага спасения души, но для споспешествования благу ближних. Самолюбивый забывает благо ближних и потому, если бы дозволено было ему клясться честью для удостоверения искренности своего обещания послужить благу ближних, его клятва была бы бесчестною, ибо самовольною смертью он лишил бы себя возможности исполнить свое обещание принести пользу обществу согласно этому обещанию. В лице таких ревнителей чести общество теряло бы полезных для него деятелей, и таким образом клятва своей честью оказалась бы самым ненадежным ручательством за истину слов и обещаний. Клясться честью значит, в сем случае, клясться своим самолюбием. Особенно чувствительны в отношении к своей чести люди военные. Они даже за малейшее оскорбление чести готовы пролить кровь ближнего или свою и действительна проливают, забывая, что жизнь их нужна для защиты отечества, а не для защиты их личной чести, что кровь свою они должны проливать в борьбе с врагами отечества, а отнюдь не с личными своими врагами. Правда, с недавнего времени для военных установлен суд чести, и поединок разрешается для них согласно приговору этого суда. Но поединок, хотя и дозволен, не перестает быть злом, ибо дозволен для того, чтобы предотвратить большее зло меньшим. Судом чести ограничивается свобода вызывать на поединок и принимать вызов. Не будь этого ограничения, гораздо больше погибало бы жизней от самоуправства, чем при существовании суда чести. В сем случае о допущении законного поединка тоже должно сказать, что сказал Господь Иисус Христос о дозволении в Моисеевом законе мужьям по личному произволу разводиться с женами. Развод, по слову Христа, допущен «по жестокосердию иудеев, в начале его не было» (Мк. 10:5 и 6). Развод есть зло, но если бы это зло не было допущено, то было бы гораздо хуже, ибо недовольные своими женами мужья по жестокосердию своему стали бы убивать их, или бесчеловечно обращаться с ними. В этом конечно больше зла, чем в допущении развода. Равным образом, узаконением поединков зло большее предотвращается злом меньшим.

В виду всего сказанного о значении клятвы честью никоим образом нельзя признать эту клятву благонадежным ручательством за истину и искренность обязательств, принимаемых на себя клянущимися честью. Надеюсь, что собравшиеся в сей храм мужи сословия, именуемого благородным не по происхождению только от благих знаменитых родов, но и по личному благородству, по личной чести и достоинствам, принадлежат к числу истинно-верующих в Бога и потому не усумнятся произнести требуемую от них присягу во имя Божие, воодушевляясь к исполнению ее страхом Божиим, опасением лицемерною клятвою оскорбить Господа, всеведущего свидетеля и праведного Судию, не оставляющего без наказания призывающих Его святое имя всуе.

            .

Поучение на Рождество Христово

Приидите, возрадуемся, Господеви, настоящую тайну сказующе, средостение бо ограды разрушися, пламенное оружие плещи дает, и Херувим отступает от древа жизни, и аз райские пищи причащаюся, от негоже произган бых преслушания ради. Неизменный бо Образ Отеч, Образ присносущия Его зрак раба приемлет, от неискусомужные Матере прошед, не преложение претерпе, еже бо бы пребыст, Бог сый истинный, и еже не бы прият, человек быв человеколюбия ради. Рождейся от Девы Боже, помилуй нас.

В сем церковном песнопении прославляется воплощение Христово с его спасительными плодами. Оно есть дело безмерной любви Божией к людям, ибо целью его было спасение их от вечной погибели. Для сей цели, по предвечному предопределению Божию, надлежало сделаться человеком Самому Сыну Божию, который, как второе лице Святые Троицы, есть неизменный Образ Отеч, то есть единосущен Отцу и одинаковые совершенства имеете с Богом Отцем, и есть образ присносущия Бога Отца, то есть от века вкупе с Ним существует, также вечен, как и Бог Отец. Но чем выше лице воплотившегося Сына Божия, тем поразительнее уничижение Его, ибо что может быть уничижительнее того, что Бог принял зрак раба, то есть сделавшись человеком, во всем уподобился человеку, облекся в человеческое тело с человеческою душею, так что для простого зрителя незаметно было, что в лице Его жил на земле Творец, а не тварь, Владыка вселенной, а не раб? Но, хотя по внешнему виду Он вполне походил на человека, Он родился безгрешным, ибо «от неискусомужные Матери прошел», зачат был в утробе Матери и родился не от семени мужа, не по закону брачного сожития, но по наитью Святого Духа, и потому был чужд первородного, Адамова греха, путем рождения переходящего от зараженных грехом прародителей к их потомкам, так что каждый является на свет с непреодолимою наклонностью. к греху, хотя бы его ненавидел.

Как понимать соединение в лице воплотившегося Сына Божия Божества и человечества? Так ли, что Божеская природа преложилась в человеческую, или наоборот? Отнюдь нет. Сын Божий не потерпел преложения еже бо бы пребысть, Бог сый истинный, и еже не бы, прият, человек быв. To есть, приняв человеческое естество, Он остался тем же по Божескому существу, чем всегда был, истинным Богом. Равно и человеческое естество в лице Его, соединившись с Божеским, осталось неизменным. Не преставая быть Богом, Он явился истинным человеком, ибо принял человеческую природу в единство Своей Божеской ипостаси. Связь обоих естеств Божеского и человеческого явилась в Нем единоличною, а не единоестественною, в каковом смысле Он именуется Богочеловеком.

Какое значение в отношении к спасению людей имеет Богочеловечество Иисуса Христа, теснейшее, единоличное? в лице воплощенного Сына Божия и непреложное соединение Божества и человечества? – Христос, по свидетельству слова Божия, есть Агнец закланный от сложения мира (Апок. 13:8). Это значит, что Он от вечности, прежде чем человек был сотворен и согрешил, в предвечном совете предопределен был спасти людей искупительною кровавою жертвою. Но для того, чтобы принести таковую жертву, Ему надлежало принять человеческую плоть, ибо только из плоти могла излияться жертвенная кровь. Вера в искупительную силу крови Христовой была поддерживаема в Ветхом завете закланием в жертву животных, которое прообразовало жертву Христову. И вот когда наступило время пришествия обетованного Христа, Он явился во плоти, – будучи Богом, соделался человеком с плотью и кровью. Принесение в жертву этой крови было спасительно для нас потому, что принесший ее был не простой человек, но Бог во плоти. Ибо для умилостивления Господа, прогневанного грехом человека, могла быть достаточною жертва бесконечной цены, какова и была жертва не простого человека, но Богочеловека. В сем случае имеет чрезвычайное значение непреложное в лице Христа соединение Божества и человечества. Страдала во Христе одна человеческая природа, а не Божеская, ибо Божество по самой природе своей бесстрастно, страдать не может; Таким образом страдание Христа было действительное, а не мнимое. Божество Христово в нем не участвовало, а сообщало ему только бесконечной цены силу, ибо не отступало от человечества Христова среди самых страданий, как нераздельно с Ним соединенное. – В деле искупления имеет величайшее значение также безгрешность Христа по человеческому естеству. Как рожденный от неискусобрачной Матери единственно по наитью Св. Духа, Он чужд был первородного греха и в сем отношении подобен был Адаму до его грехопадения. Но не только первородного, но и никакого личного греха Христос не имел. Адам не выдержал искушения диавольского и утратил свою невинность. Христос, новый Адам, победил диавола, искушавшего Его в начале общественного служения и во время самых страданий покушавшегося поколебать в Нем терпение и всецелую преданность воле Бога Отца. Стало быть Христос был во всех отношениях чист от греховной скверны и ни в чем неповинен пред правосудием Божиим. Вот почему жертва Его была богоугодна и для нас спасительна: Он принес ее не за Свою вину, каковой не имел, а за чужую, пострадал Невинный за виновных, – Праведный за беззаконных. Слава Его безмерному человеколюбию. Он послужил нашему спасению не только тем, что просветил нас светом истины и оставил пример жизни святой, да последуем стопам Его, а наипаче тем, что принес за нас искупительную жертву. Ибо будучи Бог, приобщился нашей плоти и крови для того, чтобы предать на смерть эту плоть и пролить на кресте эту пречистую кровь.

Таково значение воплощения Сына Божия в деле нашего спасения. Чтобы нагляднее представить это значение, св. Церковь в том же самом, рассматриваемом нами песнопении, указует нам на плоды воплощения в следующих чертах.

Со времени явления тайны воплощения средостение ограды разрушися. До времени воплощения Христова между людьми и Богом была стена, преграждавшая тесное общение Его с ними. Грехопадение человека разлучило его с Богом, ибо человек, преслушавший заповедь Божию, перешел на сторону врага Божия, предпочел его внушения всеблагой воле Божией, не побоявшись за нарушение ее даже угрозы смертью. Но милосердый Господь не до конца прогневался. Не желая погибели грешника, Он в течение нескольких тысячелетий приготовлял людей к приятью Спасителя. Люди всегда были дороги Ему, ибо сродны Ему по самой природе своей, как сотворенные по образу и по подобию Его. Для восстановления общения с ними Он во времена ветхозаветные употреблял многоразличные средства, пока, наконец, в лице Христа вступил в такое тесное общение с ними, подобного которому но сподоблялись Ангелы, ибо Христос, единосущный Богу Отцу Сын, соделался сыном человеческим, чрез воплощение от Духа Святого и Девы Марии. Преграда между Богом и человеком рушилась. Общение Его с людьми открывается в церкви Христовой, которая есть тело Христово (Еф. 1:23), и в каждом члене этой церкви судя по тому, что каждый член церкви в крещении облекается во Христа, то есть становится близким к Нему_г как срачица близка к телу, а в таинстве Евхаристии становится единокровным с Ним. Вместе с сим восстановился союз человека с небесными Силами. Силою креста Сына Божия умиротворено все, земное и небесное. (Кол. 1:20). Небесное, то есть небожители, и земное разделены были крепкою стеною, и эта стена, преграждавшая общение между миром небесным и земным преимущественно в адской темнице, разрушена смертью Христовою. То и другое Христос соединил в одну церковь на небе и земле и стал главою ее (Еф. 1:22). И потому Ангелы, пришедшие в ближайшее общение с людьми, радуются о едином грешнике кающемся (Лк.15:10) и служат спасению всех желающих получить оное (Евр. 1:14).

Пламенное оружие плещи дает, и Херувим отступает от древа жизни и аз райские пищи причащаюся. В наказание за грехопадение люди изгнаны были из рая и к вратам рая приставлен был Херувим, пламенным оружием возбраняющий вход в него. Но со времени воплощения Сына Божия преграда, недопускавшая никого в рай, отнята, пламенное оружие скрылось от взора людского. Открыт новый рай, вместо земного небесный. Древо жизни, от которого человек питался в раю, уже не охраняется Херувимом. Небесный рай открыт для всякого верующего. Вещественное древо жизни, бывшее в земном раю, заменено другим, от которого всякий может питаться и сим питанием поддерживать в себе вечно блаженную жизнь. Это древо есть Сам Христос, сущий посреди рая. Питаться от этого древа значит постоянно созерцать Его и в сем созерцании обретать духовное насыщение, то есть удовлетворение духовных потребностей – истины, добра и блаженства. Насыщуся, говорит Псалмопевец, внегда явитися ми славе Твоей. Светлый зрак лица Христова, обращенный на зрителя, служит знаком благоволения к нему и производит в нем радостное ощущение столь сильное, что зритель ничего лучшего себе не пожелает. Исполнити мя веселия с лицем Твоим (Пс. 15:11). Но эта радость в полной мере будет доступна нам только в будущем веке, в настоящей же жизни она может быть только предвкушаема. С особенною живостью она предвкушается в праздники, посвященные прославлению величайших событий искупления, каково, например, событие Рождества Христова. Итак приидите, возрадуемся Господеви, настоящую тайну сказующе. Тайна воплощения Сына Божия, открытие которой было ожидаемо несколько тысячелетий, наконец, явилась миру. Если одно ожидание этого явления возбуждало в ветхозаветных людях великую радость, как это известно, например, об Аврааме, который рад был видеть день Христова явления, «и виде и возрадовася» (Ин.8:56), то как же не радоваться нам, дождавшимся этого события и уже наслаждающимся плодами Его! Итак, приидите, возрадуемся Господеви, исповедуя пред Ним и прославляя настоящую тайну, возрадуемся радостью чисто духовною, каковая радость возможна только в соединении с трепетом, по слову Псалмопевца: Работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему с трепетом. Это значит, что наша радость должна растворяться опасением, не примешалось бы к ней чего нибудь оскорбительного для Господа. Господь оскорбляется, если люди радуются празднику не по духовным побуждениям, если церковный праздник дает им повод только к чувственному веселию и к греховной праздности. Кроме чувственного веселия, проявляющегося в невоздержании, празднование Рождества Христова оскверняется в житейском быту нечестивыми и богопротивными обычаями, к числу которых относятся равные гадания с целью узнать будущее при помощи бесовской силы. Легкомысленные люди, дозволяющие себе подобное развлечение в праздник Рождества Христова, недостойны именоваться христианами, ибо вступают в союз с враждебною Христу силою. Время празднования Рождества Христова называется Святками, то есть святыми днями. Самое это название располагает к тому, чтобы проводить их свято, то есть благочестиво и благоговейно. Христиане, предающиеся в сии святые дни чувственному разгулу и оскверняющие себя языческим суеверием, верою в гадания, ничем не отличаются от язычников. Да образумит их Господь и да сохранит всех нас от подражаний таковым. Аминь.

Поучение в неделю 26-ю по Пятидесятнице

Тако собирали себе, а не в Бога богатее (Лк.12:21)

Сии слова Христа Спасителя составляют заключение притчи Его о любостяжательном богаче, предложенной нашему вниманию в нынешнем евангельском чтении. Этот богач полагал счастие жизни в обилии земных стяжаний, и по случаю отличного урожая на его полях, мечтал в довольстве и веселии прожить весь век свой. Но Господь разрушил его мечты, дав ему знать, что в туже нощь он помрет и пользы от накопленного богатства никакой не получит, – стало быть его заботы и мечты о земном благополучии, под условием обилия земных благ, напрасны, – они не последуют за ним на тот свет. «Так бывает с тем, заключил Христос, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет».

Что следует из сих слов? То ли, что совсем не нужно собирать сокровища, заботиться об умножении собственности, благоустроении хозяйства? По-видимому такое понимание слов Христовых подтверждается неоднократными наставлениями Христа о не собирании сокровищ на земле, о том, что ученикам Его не следует заботиться о том, что есть и пить и во что одеться; во всем этом надобно положиться на промысел Божий и довольствоваться насущным хлебом на каждый день. Таково действительно учение Христа Спасителя. Но что понимать его в безусловном смысле нельзя, это видно из того, что Христос учил творить дела милосердия ближнему в нуждах телесных и побуждал к сему обещанием, что на Страшном суде милосердые сподобятся царства небесного, ибо услуги ближним Он принимает за услуги Ему самому. Но для того, чтобы подавать помощь ближним в их многообразных нуждах, надобно иметь достаточные к тому средства, и чем больше этих средств, тем больше добра можно сделать людям. Стало быть, если не для себя лично, то для блага ближних должно заботиться об умножении сих средств. Что же требуется для успеха этих забот и трудов? Требуется благословение Божие, а оно привлекается упованием на Господа Бога, на Его промышление. Без надежды на это промышление усилия человеческие достигнуть земного благосостояния сопровождаются только беспокойством и изнурением сил душевных и телесных. Главным предметом наших трудов и забот должно быть искание не земных благ, а духовных и тогда без особых с нашей стороны усилий промыслом Божиим дарованы нам будут и земные блага: ищите прежде царствия Божия и правды его (Божией), и сия вся, то есть земные блага, приложатся вам (Мф.6:34), то есть, труд для приобретения их будет облегчен. Итак, учение Иисуса Христа о том, чтобы не изнурять себя заботами об удовлетворении житейских нужд имеет не тот смысл, будто совсем не нужно заботиться о них и трудиться, а тот, что заботы наши и труды в сем случае должны быть чужды самонадеянности и умеряемы надеждою на промысел Божий в соединении с ревностью к благочестью, которое на все полезно, имея обетование жизни настоящей и будущей (1Тим. 4:8). Все это надобно иметь в виду, чтобы понять значение изречения Христа Спасителя о бесполезности собирания сокровищ. Христос восстает не против собирания и обладания земными стяжаниями, а против пристрастия к ним тех людей, которые собирают их для себя, и не для Бога богатеют, в которых это пристрастие доходит до забвения о Боге и имеет целью одно самоугодие.

В чем же выражается самоугодие собирателей земных сокровищ? Прежде всего в способе приобретения их. Приобретать, умножать свои стяжания не грешно, если употребляются для сего средства честные, в соединении с страхом Божиим я любовью к ближним. Истинному христианину свойственно все житейские дела совершать во славу Божию. Аще ясте, аще ли пиете, аще ино что творите, вся во славу Божию творите (1Кор. 10:31). Стало быть и наживать богатство можно во славу Божию, под условием уверенности, что «всякое даяние благое и всякий дар совершенный нисходит свыше» (Иак. 1:17), и что следовательно надобно ожидать и принимать этот дар смиренно, с сознанием своей смиренной зависимости от Бога и следственно с молитвою о благословении Божием на принятие дара и благодарностью по принятии его. Мысль о славе Божией побуждает таковых собирателей земных благ употреблять исключительно честные средства для приобретения их, ибо употреблением средств нечестных уничижается слава Божия и оскорбляется святое имя Его. Не так поступают люди, желающие разбогатеть только для себя, не помышляя о Боге. Чуждые страха Божия, они неразборчивы в средствах для обогащения; таковы, например, те торговцы, которые прибегают к обману для своей наживы, недоброкачественный товар сбывают за хороший, обвешивают, обмеривают, также, те, которые известны под именем злостных банкротов, поджигатели застрахованных домов своих, с целью получить страховую премию; также промышляющие обманом в азартных играх, судьи и адвокаты за подкуп обвиняющие или оправдывающие подсудимых. Возмутительно и нечестно поступают также те торговцы, которые с такою жадностью к деньгам ведут свои торговые дела, что у них не остается времени для забот о спасении души; в церковь они не ходят ни в воскресные, ни в праздничные дни, никогда не говеют, почитают все это таким делом, которым можно заниматься только при безделии, когда нечего больше делать, а у них все время уходит на дела житейские. Этого мало, они даже препятствуют служащим у них бывать в церкви, исполнять долг исповеди и святого причастия, все время и все труды они должны употреблять на службу только хозяину. Также возмутительно поступают господа, которые живущих у них в услужении отвлекают от трудов для спасения души, сами Бога забывают и других приневоливают к богозабвению.

Что сказать о том, как употребляют собранное богатство собирающие его только для себя, а не в славу Божию? Одни из них предаются скупости и скряжничеству. Они накопляют сокровища только для того, чтобы беречь их, ни для себя не извлекают из них никакой пользы и живут впроголодь, и с ближними ничем не делятся. Поистине, похожи они на пса, сидящего на сене, который ни сам его не ест, ни другим не дает. В противоположную крайность впадают те собиратели земных сокровищ, которые предаются роскоши и расточительности. Богатство имеет цену только в том случае, если оно собирается и употребляется для Бога, для угождения Ему делами благотворения, для вспомоществования ближним в их нуждах духовных и телесных, для школ, для храмов Божиих, для поддержания богоугодных учреждений и т. д. Каждый богач должен взирать на себя не как на полновластного собственника, но как на орудие промышления Божия о людях, как на слугу Господня, которому Господь даровал земные блага в избыточествующей мере для того, чтобы делиться ими с нуждающимися. С этою именно целью допущено Господом неравенство между людьми в обладании земными благами «Богатого и бедного, по слову Премудрого, Бог сотворил» (Притч. 22:2). Это значит, что сам Бог устроил, что одни богаты, другие бедны, с тою целью, чтобы поддержать в обществе взаимную любовь одних» к другим, ибо чем держится эта любовь? Одолжениями одних и благодарностью других. Обладание обильными средствами обязывает богатого к делам любви, к благотворениям, а нужды бедного располагают его к исканию помощи у богатого и за любовь его к нему отвечать любовью и благодарностью. Если бы никто ни в ком не нуждался, если бы все поровну наделены были благами жизни, тогда не было бы зависимости одних от других, а при отсутствии зависимости нельзя было бы ручаться за прочность любвеобильных отношений между людьми. Гордость и самолюбие сделались бы господствующим явлением.

Не дай Господи никому из нас жить в нищете и убожестве; но если кому из нас придется разбогатеть, то пусть помнит, что Господь наделил его земными благами не для самоугодия, а для употребления во славу Божию посредством благотворения ближним. Богач евангельской притчи, решившийся, по случаю обильного урожая, построить для помещения накопленного добра обширные житницы, в надежде зажить при обилии средств в веселии, лучше бы поступил, если бы вместилищами для своего богатства сделал не одне житницы, но преимущественно руки нуждающихся ближних. Нажитое им богатство не пропало бы тогда по смерти его бесплодно для его души, а заслужило бы ему благодарность облагодетельствованных им и привлекло бы милость Божию к нему по молитвам их.