XXXI. Слово при погребении Высoκoпpeоcвященного Гурия, Архиепископа Таврического и Cимφepопольского ⁴⁸

Черты характера и труды почившего иерарха на пользу св. церкви

Блажени кротцыи: яко тии наследят землю (Мф.5:5)

Эти слова Господь наш Иисус Христос сказал народу во время Своей нагорной проповеди, когда Он произнёс девять заповедей о блаженствах, и составляют третью заповедь этих блаженств. Блажени кротцыи, говорит Спаситель, яко тии наследят земли.

В этой заповеди ублажаются и прославляются люди кроткие и смиренные; им обещано наследие земли.

Кротость есть тихое расположение духа, соединённое с осторожностью, чтобы, по возможности, никого не раздражать, не обижать и не прогневлять, и самому не раздражаться и сохранять спокойствие духа. Смирение есть состояние души, соединённое с довольством своим положением, проникнутое любовью к ближним, участием к равным, и почтением к старшим, и чуждое искательства, честолюбия и гордости. В соединении эти две христианские добродетели выражают в человеке покорность воле Божьей, преданность ей и благодарность за великие и малые дары Божии. Проявление этих двух христианских добродетелей состоит в том, чтобы не роптать не только на Бога, но и на людей, когда что-либо происходит противное желаниям нашим, не предаваться гневу, не превозноситься, но во всем прибегать к милосердию Божью и полагаться на волю Божью.

Человек, владеющий этими двумя высокими добродетелями – кротостью и смирением, бывает людям приятен и Богу угоден. Он всячески старается не подавать повода к разладу со своими ближними, если бы и являлось к тому побуждение; терпеливо переносит оскорбление другого, скорее согласен уступить ему своё, отойти от человека назойливого и сварливого, чем вступить с ним в пререкание: за это он бывает любим своими ближними. У кроткого, смиренного человека вы не услышите слово осуждения, ропота на свою судьбу и недовольства своим положением; труд его более клонится к пользе других, чем к личной его; земные блага, посылаемые ему Богом, служат для него средством к совершению добрых дел, за это, знающие его, не только любят его, но и почитают; и, в случаях нужды, его личной, или для совершения какого-либо доброго дела, всегда готовы бывают помочь ему. Господу Богу особенно угодны эти две добродетели: на кого воззрю, говорит Спаситель, только на кроткого и молчаливого. Это естественно, потому что кротость и смирение – есть основание многих добродетелей. У кроткого и смиренного выражается совершенная покорность и преданность воле Божьей, а по отношению к ближним – чистая, нелицемерная любовь, чуждая недоброжелательства, ненависти, зависти, вражды.

Наследие, обещанное Господом Богем кроткому и смиренному, состоит, с одной стороны, в получении земных благ, а с другой – в получении небесных благ. Земные блага ниспосылаются человеку кроткому и смиренному, впрочем не столько для него, как через него для других, или для совершения добрых дел и, при том, как средство к достижению благ небесных, иногда скорее и легче, чем человеку гордому и кичливому, для его житейских расчётов. Это потому, что кроме Божье помощи, он получит таковую от людей, любящих и уважающих его за его добродетели. И кроме того, кротость и смирение во власти человека добродетельного, истинного христианина не есть слабость или простота, но есть нравственная сила и действительное средство к достижению благих целей. Что же касается небесных благ, то они подадутся Господом Богом человеку кроткому и смиренному, как награда за земные добродетели в жизни будущей, по выражению псалмопевца, на земли живых, там, где живут и не умирают, и будут состоять в наследии им вечного блаженства (Пс. 26:13).

Вот почему сказал Спаситель: блажени кротцыи, яко тии наследят землю и Вот что значит эта заповедь!...

Несомненно, близкие и знающие в Бозе почившего архипастыря нашего Выcoκoпpeocвящeннейшего Архиепископа Гурия, догадываются, к чему клонится наше слово. Не воплотил ли в себе усопший Архипастырь наш этой заповеди и не осуществил ли он её на деле, насколько это возможно было для человека в этой жизни?.. Несправедливо ли будет назвать почившего Выcoκoпpeocвящeннейшего Гурия – Архипастырем кротким и смиренным. Этими свойствами, приобретшими ему и земное наследие, заключающееся в совершении им многих добрых дел, оставивших о нём неизгладимую память и стяжавших ему несомненно Царство Небесное в будущей жизни, этими свойствами украшалась вся жизнь его. За эти добродетели, несомненно, Господь Бог и удостоил его истинно христианской кончины, сподобивши его таинства покаяния, елеосвящения и неоднократного причастия св. Таинств.

Прости, Высокопреосвященнейший Владыко, что я нарушил обычные твои свойства – кротость и смирение, и позволю себе ещё сказать о тебе несколько слов в наше назидание; не говорить о тебе в последние минуты твоего пребывания с нами значило бы лишить себя последнего утешения.

Девятилетнее совместное служение с почившим Архипастырем, еженедельные, и иногда ежедневные свидания с ним, во время оных беседы, как по делам службы, так и независимо от сих последних, духовно-нравственные беседы, частое совершение с ним богослужения в этом храме и других храмах города Симферополя и Таврической Епархии, дают мне право охарактеризовать полную великих дел и неисчислимых добродетелей жизнь и деятельность в Бозе почившего Святителя нашего Гурия несколькими словами: эта жизнь была постоянным выражением кротости и смирения.

Вот несколько слов о служебной деятельности почившего Архипастыря. По окончании курса в Саратовской семинарии в 1836 г., возымев намерение поступить в монашество, в скромной одежде послушника, и именем Григория Платоновича Карпова, он поступил в Петербургскую духовную Академию и во время прохождения академического курса пострижен в иноческий образ с именем Гурия и с принятием священного сана. Скоро академическое начальство заметило в нем тихость и мерность характера, строгий образ жизни и ревность апостольскую, ещё до окончания им академического курса рекомендовало его высшему начальству для определения в Китайскую Миссию для распространения православной веры Христовой среди язычников. Двадцать лет он пробыл в Пекине, сначала в качестве члена миссии – десять лет, и потом, после пятилетнего прохождения разных должностей в Петербурге и других местах, ещё десять лет в Пекине – Начальником Китайской Миссии. Затем он был посвящён в сан Епископа на должность казанского Викария и наконец в 1867 году 15 Декабря назначен Епископом Таврическим и Симферопольским. На этой последней должности он состоял четырнадцать лет и три месяца. Всего на разных поприщах служения усопший Архипастырь прослужил церкви Божьей более сорока лет.

По-видимому, не многосложно было служение Высокопреосвященного Гурия, но оно было весьма продолжительно и ещё более того содержательно и плодотворно, и проникнуто было кротостью и апостольской ревностью о распространении имени Христова.

Миссионерское дело всю жизнь его занимало, как дело самой первой важности, и он не переставал трудиться над этим святым делом до последних дней своей жизни. В Китае, трудясь над распространением православной веры, он сам обучал Закону Божию детей крещёных китайцев, переводил священные и богослужебные книги на китайский язык, писал катехизические беседы под именем бесед сельского священника с прихожанами о достойном приготовлении к принятию Св. Таин. Эти труды, большей частью, известны были его скромности и тем лицам, с которыми он трудился. Более пятнадцати лет прошло с того времени, как усопший Архипастырь оставил Китай, но нужно было видеть, с какой любовью он вспоминал о своей Китайской службе, с какой радостью он получал письма оттуда, от своих духовных детей, как скорбел, когда кто-либо из них отходил к Господу; с каким воодушевлением он говорил о своей китайской жизни, и всегда принимал самое живое участие в Китайской миссии!... Как он основательно изучил жизнь китайцев и глубоко понимал их религию!... Всё это можно было видеть только в частных беседах со смиренным Архипастырем, который, по обычной своей скромности, не всегда и не всякому высказывался.

В Казани усопший Архипастырь наш не оставил апостольского дела распространения веры Христовой между иноверцами; там он основал братство Святителя Гурия Казанского с целью обращения в христианство казанских татар. В этом святом деле Бог послал ему сотрудника, покровителя и отца, как он сам выражался, в лице приснопамятного Архиепископа Антония, мужа твёрдой воли, глубокий веры и строгой жизни. Они оба вместе призвали к миссионерской и пастырской деятельности и литературному труду умственные силы г. Казани и подвигли на благотворительные дела братства всё лучшее казанское общество.

В Таврической Епархии Высокопреосвященный Архиепископ Гурий на миссионерское дело обратил особенное внимание. Ещё в первые годы своего служения здесь, с миссионерской целью, он основал в г. Симферополе Александро-Невское Братство и обратил внимание на сектантов Таврической Епархии. И не только руководил других в деле обращения сектантов, но и сам вступал с ними в переписку и изложил в трёх книгах учение молокан и скопцов с подробным разбором и показанием нелепостей их учения. Для того, чтобы возвысить духовное просвещение в Таврической Епархии, он задумал основать в Крыму духовную семинарию, и основал её. В самой семинарии учредил противосектанcκий или противораскольнический класс на собственные средства и, чтобы обеспечить его на вечные времена, по духовному завещанию оставил на содержание этого класса денежные средства. И, кроме того, чтобы прочнее закрепить в Таврической семинарии духовное просвещение и предоставить для этого научные средства, он завещал семинарии свою обширную, редкую и дорогую библиотеку.

Но говоря о духовно-просветительной деятельности усопшего Архипастыря в Таврической Епархии, мы, тем самым, уже начали говорить о необычайных заботах его о духовно-учебных заведениях?.. Духовно-учебные заведения Таврической Епархии основались и благоустроились исключительно заботами Архиепископа Гурия. До его прибытия в Таврическую Епархию семинарии вовсе не было, женское училище было только в зародыше и помещалось в низком и тесном доме. Мужское училище, хотя и было благоустроено, но помещалось в таком же доме, как и женское. Во время его управления Таврической Епархией семинария открыта; женское училище преобразовано в шестиклассное; число учащихся в них удвоилось и утроилось, и для всех этих трёх учебных заведений устроены прекрасные здания, стоящие сотни тысячи рублей; внутри эти здания благоустроены; дети, юноши и девицы, обучающиеся в них, поставлены в прекрасные условия жизни, все сироты и дети многосемейных и бедных родителей духовных содержатся в них за церковный счёт. И все эти великие предприятия усопший Архипастырь сделал местными епархиальными средствами, и немалыми своими пожертвованиями, при сравнительно незначительном пособии от казны. Единственные способы к тому были – сочувствие Таврического духовенства благим намерениям усопшего святителя и приведение в исполнение его мудрых планов и советов. Любил почивший Архипастырь благоустроенные им учебные заведения. Посещение оных для него доставляло немалое удовольствие, а для самих училищ – истинный праздник. Заботы о них не оставляли его и на смертном одре, и отразились в его духовном завещании.

Относясь искренно и с истинно отеческой любовью к учебным заведениям, и к духовному просвещению, в Бозе почивший Архипастырь сам тщательно следил за богословской наукой; для этой цели он выписывал в свою библиотеку все духовные журналы и все появляющиеся в свет капитальные богословские сочинения. Усопший Владыка любил, когда кто приходил к нему читать намечаемые им статьи, и при этом делился своими взглядами. Он был человек всесторонне образованный; богословские познания его были обширны. Основательно он знал древнеотеческую литературу и творения отцов церкви восточной и западной, и читал оные по подлинникам, которые были у него все на лицо. Только в частной беседе, при разного рода случаях, можно было заметить обширные и основательные богословские познания у усопшего Архипастыря, в обычные времена всегда кроткого и даже молчаливого; и только продолжительный келейный и усидчивый научный труд мог служить верным средством к приобретению сих познаний.

Дабы слишком не распространить своего Слова и не утомить, братья, вашего внимания, я не стану описывать дел Епархиального управления усопшего Архипастыря; скажу только, что и в этом отношений ни одна сторона Епархиального управления не оставлена была без внимания и попечения усопшего Владыки. С особенной ревностью он заботился об устройстве и благолепии храмов Божьих, о стройности и благолепии богослужения, о преподавании закона Божия в народных школах, об обеспечении духовенства, о бедных и сиротах духовного происхождения, о духовном самоуправлении, предоставляя, в сем случае, законную долю самостоятельности духовенству и руководствуя его своими указаниями. Как начальник он был добр, милостив и снисходителен к подчинённым, доступен и справедлив. Как администратор – осторожен, не строг, но внушителен, действовал не страхом или наказанием, но кротостью и благоразумием.

В Богослужении в Бозе почившего Архипастыря отражалась святительская кротость, простота и благоговение, располагающие к молитве каждого присутствующего при богослужении и, особенно, лиц с ним сослуживших.

Но, особенно, у усопшего Святителя поразительна была глубокая вера в Бога и всецелая преданность воле Божьей. Эта вера и преданность замечались у него почти постоянно, даже среди обыкновенных разговоров и выражались словами, часто им повторяемыми: «Слава Богу за всё», «что Бог даст, помолитесь о мне»... Во время же последней болезни, когда он даже напутствован был таинствами покаяния, елеосвящения и причащения, он говорил: «теперь я не себе принадлежу, делайте, что хотите»; такая глубокая вера в Бога и покорность Его воле, проникавшие всю его жизнь и деятельность, отражались во всех его беседах, и на слушающего производили религиозное впечатление, и спасительное для души действие.

Соответственно глубокий его вере и преданности воле Божьей располагалась вся жизнь Высокопреосвященного Гурия. Он был, в полном смысле слова, Милостивый Архипастырь. Дела его благотворения были обширны и многочисленны. Пожертвования его на устройство церквей и благолепие их, и на благотворительные дела были постоянные и обширные. Во всех известных нам благотворительных учреждениях он состоял членом, в учебных заведениях высших и низших на свой счёт он воспитывал многих бедных юношей и девиц; помощь его бедным и милостыня были неисчислимы: они известны только Богу и тем лицам, которые получали его благотворения.

Если бы кто пожелал знать ещё и о других добродетелях усопшего Святителя, то мы указали бы на его готовность помогать ближнему во всякого рода несчастиях и бедствиях, на его доступность для каждого, на его строгий образ жизни, уединённую жизнь и постоянный труд, на его благородство души и ласковое обхождение со всеми, на скромность и молчаливость, и проч.

Вот какого Архипастыря лишилась Таврическая паства, вот что скрывалось под образом кроткого и смиренного Архиепископа Гурия! К нему то вполне и приложимы слова Спасителя: Блажени кротцыи, яко тии наследят землю.

Но для чего мы изобразили великие добродетели усопшего Святителя? Конечно, не для праздного любопытства и не для того только чтобы почтить словом усопшего Святителя; но чтобы, зная свойства жизни и деятельности его, старались подражать им. Поминайте наставники ваши, говорит Апостол Павел, иже глаголаша вам слово Божие, взирающе на скончание жительства их, подражайте вере их.

В начале сего слова я просил прощения у тебя, усопший Святитель, за то, что я нарушил твою кротость и поведал дела твои; теперь же, при окончании сего слова, приношу тебе искреннюю благодарность за то наставление, которое ты сделал всем слышавшим сие слово, посредством изображения в оном твоей жизни и деятельности. Благослови, Святитель Божий, в последний раз сетующую паству твою, иди с миром от нас в загробную жизнь, Архипастырь наш. Праведный Судья воздаст тебе по делам твоим. Мы же никогда не забудем тебя в своих недостойных молитвах. Аминь.