50. О брани духовной
Несть наша брань с плотию и кровию, но с начальниками и миродержителями тьмы века сего, с духами злобы поднебесными
Пусть другие ведут войну с неприятелями наружными, внешними, окружающими их, – мы предпринимаем войну внутреннюю, домашнюю с врагами, наполняющими душу нашу и тело наше, и мысли наши, и сердце наше. Это страсти и диавол. Эти враги сильнее, хитрее и опаснее всяких внешних врагов. Это такие враги, что если победишь их, то никакие другие враги не станут нападать на тебя; все враги прочие легко будут побеждены. Всякого врага можно уберечься, а домашнего врага никак не убережешься. Внешний враг идет с оружием, с грозой, явно; а домашний враг тихо, без всякого оружия, часто с лестью друга и брата. Домашние враги действуют на наши мысли невидимо, неприметно. «Что за грех лишнее скушать»? А между тем эта благовидная мысль порождает роскошь и сластолюбие. «Что за грех выпить стакан вина или рюмку водки»? А не от этого ли стакана или рюмки делаются пьяницами, распутными, потом убийцами и самоубийцами? Что за грех по моде одеться? А этим враг, как рыбу удицей, заманивает, прельщает и уловляет взоры и сердца молодых и старых людей? «Какой грех нажить лишнюю копейку»? Но не с этой ли копейки рождается лихоимство, обманы, хищения, грабежи, разбои, покорение городов и царств? «Отчего бы не держать себя против других выше одеждой, взорами, речью, походкой, обращением»? Но не от этого ли рождается тщеславие, гордость, презрение к ближнему, поставление себя выше людей, выше всего высокого, выше Бога.
«Почему бы не любить красоту людей, вещей, искусство и природу»? Ах! Как часто и это притупляет всякое чувство к красоте небесной, к вещам духовным, к простоте Евангельской, к уничижению креста, к самоотвержению. «Почему бы не полюбить красивые постройки»? Но не бывает ли это причиной того, что люди забывают об обителях небесных, и, собравши сокровища на лета многа, забывают о смерти. Главное, что все, что только человек полюбит до излишества, порождает в нем страсти, пристрастие до совершенной слепоты. Диавол выжидает, высматривает: что человеку полюбится, что ему понравится для глаз, для слуха, для вкуса, для изнеженного тела, и старается это желание усилить, искру страсти обратить в пламень до того, чтобы той или другой страстью ослепить человека и потом вести его, как раба, как скота, куда ему вздумается. Мы всегда должны помнить, что через всякую вещь, которая нам нравится, может случиться нам искушение. Диавол не видимо прельщает, как Еву, а тайно, невидимо, неприметно. Молодой инок посмотрел на красное яблоко и хотел оное сорвать и скушать; «друг мой», – сказал ему старец, явясь нечаянно, – не видишь ли ты, что на дереве сидит диавол?» Некто, стоя на торжище, просил милостыню и собирал деньги для себя; «брат мой, – сказал ему прозорливец, – разве ты не видишь змея сребролюбия, извивающегося вокруг твоей шеи?». «Что ты думал, чадо мое?» – спросил старец молодого инока, шедшего впереди него в церковь. «Отче! Блудные помыслы толпились в мою голову». «Вот отчего я ощущал в воздухе смрад блудного беса», – отвечал старец. Если так хитро и тайно и для нас неприметно действует бес, и его действия могут видеть только прозорливые святые; то постараемся победить в себе всякие страстные помыслы, и желания и поползновения; горе тому, кто побеждается страстями и диаволом!
Господи, помоги нам победить самих себя! Аминь.