Рождение Христа

(Nativity of Christ)

«Еммануил... с нами Бог» (Мф.1:23) – вот мотив, пронизывающий рассказы о рождестве Христа: Бог становится обычным человеком; трансцендентное становится имманентным, невидимое и непостижимое – явным и близким. В самой прекрасной из всех историй высвечивается чудо воплощения, соединение божественного с человеческим. В рождестве выражается сочетание возвышенного и смиренного. Ангелы во славе своей встречаются с простыми людьми – пастухами, плотником и его невестой – среди их повседневных дел.

В рассказах о рождестве принимают участие обычные люди – Мария, Иосиф, пастухи, Симеон и Анна. В трех из шести снов, записанных в Евангелии от Матфея, ангел является Иосифу – простому плотнику. У Луки описывается встреча Марии с Гавриилом. Выразив поначалу удивление и сомнение относительно возможности чудесного зачатия и Своего низкого положения, Мария смиренно приняла предназначенную Ей роль, признав Себя рабой Господней (Лк.1:38). Столь же смиренно вели себя пастухи, первыми услышавшие о рождении Мессии и первыми сообщившие о Нем своим землякам (Лк.2:8–20). Непритязательным выглядит даже Вифлеем – наименее значимый из иудейских городов, но именно он был избран местом рождения Мессии, как и предсказывал простому народу в сельской Иудее современник Исаии пророк Михей (Мих.5:2).

Вместе с тем, в рождестве возвышенное сопоставляется со смиренным. Мария поет возвышенный гимн хвалы, Магнификат, с прославлением Бога, смиряющего сильных, возвеличивающего слабых и избравшего Ее в качестве сосуда для рождения Христа (Лк.1:46–55). В этом отношении гимн Марии перекликается с песнью Анны (1Цар.2:1–10); Анна тоже благодарила Бога за сына и говорила о возвышении низких. Единственными язычниками в рассказе о рождестве показаны зажиточные волхвы с востока (Мф.2:1–12). Они проделали большой путь за собственный счет и с большим риском принесли дары Царю. Их направляла не похожая ни на какую другую звезда, которая остановилась над Иерусалимом, подождала их там, а затем привела их в Вифлеем. Зачатие Девой, путеводная звезда и явление ангелов главным героям рассказа – все эти события соединяют божественное с человеческим (см. ВСТРЕЧА ЧЕЛОВЕКА С БОГОМ). Рождество происходит в атмосфере чудес и видений, раскрываемых простым людям.

В такой атмосфере божественно-человеческого сотрудничества при уникальном событии рождества Христова показан последовательный ряд сцен и действий, напоминающих читателю о других библейских событиях. Пасторальная сцена с пастухами, получившими от ангелов возвещение о рождении Мессии, сходна в некоторых отношениях с Божьим призывом Давида, пасшего овец, управлять Израилем (2Цар.7:8). На другом конце ряда располагается сцена во дворце, когда Ирод, узнав, что волхвы не вернулись, чтобы сообщить ему, где родился Мессия, приказал избить всех младенцев «от двух лет и ниже» (Мф.2:16). В пророчестве Иеремии (Иер.31:15) печаль по поводу этого события связывается с аналогичной сценой в жизни Моисея, когда фараон повелел бросить всех новорожденных мальчиков «в реку» (Исх.1:22). Как в Египте, так и в Иерусалиме планы нечестивых царей были расстроены. Но только в рассказе о рождестве есть сцена в конюшне (или в пещере, как ее называют некоторые исследователи). Ни в одной другой библейской истории нет аналогии необычайному рождению «Чудного, Советника, Бога крепкого, Отца вечности, Князя мира» (Ис.9:6) при таких скромных обстоятельствах. Это уникальная история, и Ребенку в центре событий, связанных с рождеством, нет равных в Писании.

Среди архетипов рождества преобладают образы света и тьмы. Исаия пророчествовал, что «народ, ходящий во тьме, увидит свет великий» (Ис.9:2); в отсутствии Мессии Божий избранный народ живет без надежды, не способен видеть духовно. Еще более сильным образом, чем пророчество Исаии избранному народу, выглядит панегирик Иоанна, прославляющий Logos, Который пришел на землю ради всех людей. Иоанн пишет, что Logos (Христос) – Творец – был «жизнью» и «светом» для всех людей (Ин.1:4). Разумеется, не все люди признают, что они живут во тьме и что Иисус есть Свет (Ин.1:5). Свет, который дает Logos, Иоанн связывает со светом Христа при рождестве, ибо пишет о воплощении, что «Слово стало плотию и обитало с нами» и «мы видели славу Его» (Ин.1:14). С образом света евангелист связывает также Иоанна Крестителя и пишет, что Иоанн свидетельствовал «о Свете» (Ин.1:7), Христе, пришедшем в мир, чтобы дать свет всякому человеку (Ин.1:9). Свет – один из ключевых мотивов в ступенчатой структуре нарисованной Иоанном картины Слова, жизни и света.

Образы света мы видим и в Евангелии от Луки. Ангелы, явившиеся пастухам, осияли их «славой Господней» (Лк.2:9) – не менее яркое переживание, чем слава Шехина, (буквально `пребывание`, `проживание`. В Талмуде и раввинистической литературе Божественное присутствие, одно из имен Бога, означающее имманентное присутствие Бога в мире. Шхина – это Бог, рассматриваемый в терминах пространства и времени как Его присутствие, особенно в земном контексте, когда Он освящает некое место, определенный предмет, какого-то человека или весь народ – откровение святого в несвященной среде. Иногда слово «Шхина» употребляется просто как один из способов обозначения самого Бога, наподобие выражений «Святой Благословенный» или «Милосердный», http://eleven.co.il/article/14969) являвшаяся израильтянам раньше. В своей благодарственной молитве восхищения «Те Деум» Захария говорит о Мессии как о «восходящем солнце», просвещающем «сидящих во тьме и тени смертной» (Лк.1:78–79 NIV) и направляющем их на путь мира. Слова Захарии перекликаются с пророчеством Исаии и определенно связывают свет в Исаии с Младенцем Христом. Распространяя спасительное служение Христа на всех людей, Симеон в «Ныне отпущаеши» поет о Мессии как о «свете к просвещению язычников» и «славе народа Твоего Израиля» (Лк.2:32). Первым Божьим творением был свет (Быт.1:3), но, начиная с рождества до грядущего царствования во славе, Христос предстает апофеозом образа света в Писании, как о том свидетельствуют образы света при преображении (Мф.17:2) и в Откровении (Откр.1:12–16; 22:16).

В полной мере оценить смысл рождества мы можем при близком сопоставлении возвышенного со смиренным, света со тьмой, дворца с конюшней, божественного с человеческим в библейских рассказах о рождении Христа. Хотя многие темы связаны с Ветхим Заветом и с продолжением Нового Завета, этой истории нет аналогов. Как нет их Главному Герою.

См. также: ВИФЛЕЕМ; ДЕВА, ДЕВСТВЕННОСТЬ; МАРИЯ, МАТЬ ИИСУСА; ИСТОРИИ О РОЖДЕНИИ.