Псалтирь
(Psalms, book of)
В Псалтыри образы играют наиважнейшую роль. Популярность книги среди читателей Библии на протяжении многих веков объясняется отчасти связью показанных в ней образов, отражающих эмоции и переживания человека. Будучи частью еврейской поэзии, псалмы («песни хвалы»), написанные в жанре лирического стихотворения, отличаются яркостью формулировок и частым использованием параллелизмов. Читатель видит в них сформулированную тему, развитие мыслей и эмоций по этому поводу и развязку в конце. Точность выражений и композиция фраз обнажают сущность и обогащают смысл. Но образы в псалмах, построенные на метафорах и сравнениях, возлагают на читателя бремя истолкования.
Задача читателя. В образы закладывается истина путем сопоставления разных понятий. В этой символике или сопоставлении (от греч. symballein), смысл менее известного понятия, концепции или опыта раскрывается через ассоциативную связь, пусть даже не очень заметную, с более знакомым понятием. От читателя требуется воссоздание знакомого образа, определение логики взаимосвязи его частей и затем перенос надлежащего смысла на сопоставляемое понятие. В этом выражается смысл греческого слова метафора – от meta («пере») и pherein («нести»): перенос смысла с одного объекта на другой. В этом переносе задействуются наши эмоции; мы перемещаем чувства, связанные со знакомым образом, на менее известный. Коль скоро эмоции часто носят универсальный характер, автор рассчитывает на это. Можно сказать, что поэты не придумывают метафоры, а просто открывают их. Псалмопевец использует образы, потому что они позволяют ему выразить смысл, не поддающийся уяснению каким-то другим путем. Изложение мыслей псалмопевца перемежается образами, делающими их смысл более ясным.
Задача читателя заключается во внимательном изучении образа, чтобы применить его смысл к более абстрактному понятию. Он задается различными вопросами. Какая связь подразумевается в этом образе? Рассмотрим пример горшечника и глины. Какое отношение имеет знакомый образ к сопутствующему ему? Горшечник придает форму, творит, совершенствует и проявляет свое умение. Почему он это делает? Это заложено в самой природе его ремесла; он прославляется красотой созданного им предмета. Как он работает? Используя свое мастерство и время, постепенно обжигает горшок и придает ему прочность. Чего он не делает? Не подчиняется глине. Апостол Павел демонстрирует применение этого известного образа к новому понятию (Рим.9:21), и то же самое делает псалмопевец. Оба автора рассчитывают, что читатель свяжет один образ с другим. При истолковании образов в псалмах требуется, в первую очередь, умение проводить аналогии.
Круг тематических интересов. Гипотетический список тем в псалмах был бы достаточно длинным, но его можно обобщить применительно к Библии в целом. В библейских исторических, повествовательных, поэтических книгах и посланиях рассматриваются природа Бога, праведность и нечестие и человеческий опыт. В Библии также показаны типы отношений человека с Богом сейчас и в будущем. В Псалтири ставятся те же цели в поэтической форме: путем демонстрации знакомых образов и сопоставления с ними более трудных для понимания концепций. В поэтический арсенал образов для раскрытия основополагающих тем входят ролевые модели взаимоотношений, типичные персонажи, ландшафт и природа, профессиональные занятия, духовные состояния, предметы и эмоции.
Образы Бога в Псалтири. Псалмопевец испытывает трудность при описании Бога, Который не похож ни на что в творении: «Ибо кто на небесах сравнится с Господом? кто между сынами Божиими уподобится Господу?» (Пс.88:7). Павел характеризует Иисуса как «образ Бога невидимого» (Кол.1:15), а Иоанн пишет о Нем, что «Слово стало плотию» (Ин.1:14). Иисус служит основой нашего понимания Бога. Он есть Образ, полное воплощение и самовыражение Бога (хотя при этом Он Сам использует образы и изображается с их помощью). В образах псалмов высвечиваются отдельные черты природы Бога, разные грани Его естества.
Наиболее видное место занимают три образа Бога – как Царя, Воителя (см. НЕБЕСНЫЙ ВОИТЕЛЬ) и Крепости. Мы можем оценить силу этих образов для донесения сущности Бога: во-первых, анализируя детали образа и затем применяя заложенный в нем смысл к Богу. Такой же подход можно использовать в отношении других образов Бога в псалмах.
Например, Царь: сидящий на престоле (Пс.92:2; 98:1), увенчанный и облеченный могуществом (Пс.92:1), окруженный прислуживающими Ему князьями, которые управляют целыми народами и часто владеют большими царствами (Пс.46:8–10), Законодатель (Пс.92:5) и Миротворец (Пс.73:12), Судья (Пс.95:10, 13; 97:9; 98:4), воюющий со Своими врагами (Пс.9:16–17) и заключающий заветы с верными Ему людьми (Пс.24; 43; 49; 54; 73; 77; 88; 102; 104; 105; 110; 131). Слава Царя создается Его богатством, властью и верностью Его подданных; в этом смысле Псалтирь в целом можно понимать как сборник гимнов, написанных состоящими в заветных отношениях и верными подданными в адрес своего великого и могущественного Царя. Подробности, связанные с ролевыми моделями, явлениями и способностями Царя, напоминают нам о власти, величии и всемогуществе Бога. Отношение Бога к нам изображается отчасти в категориях царской власти; мы обязаны почитать Того и служить Тому, Чья власть неизмеримо выше нашей.
Наряду с образом Царя, мы видим в псалмах Бога как Воителя. Царское достоинство требует проявления качеств воина и военачальника. Псалмопевец подчеркивает превосходство Бога над царями народов, показывая, что природные стихии являются, по сути, Его подданными или Его воинами: «Пред Ним идет огонь, и вокруг попаляет врагов Его. Молнии Его освещают вселенную» (Пс.96:3–4). Псалмопевец призывает Бога сражаться за него (Пс.3; 7). Он утешается мыслью, что Бог защищает его в битве (Пс.90), и прославляет одержанные Богом победы на его стороне (Пс.17; 23; 67; 97).
В Пс.17 изображается военачальник на поле боя. Псалмопевец начинает с описания физического появления Воителя: «Наклонил Он небеса и сошел» (Пс.17:10); этот Воин восседает не на конях, а на ангелах и приближается не по земле, а на крыльях ветра (Пс.17:11). Он располагается станом, сделав «мрак покровом Своим» (Пс.17:12). Он посылает вперед передовые войска: «От блистания пред Ним бежали облака Его, град и угли огненные» (Пс.17:13). Он предваряет наступление угрозами и предупреждениями (Пс.17:14), а затем атакует «стрелами Своими» и «множеством молний» (Пс.17:15). Используя природу как Свое оружие, Воитель превосходит всех других царей способностью защитить Свой народ от нападения. Такие подробности развернутого Богом наступления укрепляют в нас представление о Божьей силе подавлять все, что угрожает нам.
В качестве Царя Бог обладает абсолютной властью над Своими подданными; в качестве Воителя Он управляет и Своими врагами. В этих образах Бога подразумевается характер Его взаимоотношений с уповающими на Него. Отношения доверия между Богом и Его народом выражаются и в других образах: Бог изображается матерью Своих детей (Пс.130), пастырем Своих овец (Пс.22), хозяином, принимающим гостей (Пс.22:5), исцелителем больных (Пс.6:3; 29), защитником обвиняемых (Пс.5:5; см. ПРАВОВЫЕ ОБРАЗЫ), борцом с соперниками (Пс.3:8; 73:11). При рассмотрении деталей и черт каждой ролевой модели эти знакомые образы расширяют наше понимание Бога во взаимоотношениях с нами.
Образы Бога в псалмах выходят за рамки отношений с объектами, усиливая впечатление Божьей силы и таинственности. Бог сравнивается со щитом (Пс.3:4), всадником на небесах (Пс.67:5), сенью (Пс.90:1), птицей (Пс.90:4) и светом (Пс.103:2). Эти метафоры созданы поэтами, наблюдавшими в сотворенном порядке качества, отражающие Творца; эти образы побуждают нас по-новому понять Бога вслед за поэтом на основании собственного опыта или опираясь на его опыт. Мы исповедуем Бога и в то же время сознаем, что полученный нами опыт в сотворенном Им порядке помогает нам лучше понять Его.
Обратимся, например, к образу Бога как крепости. В Пс.17:2–3 собраны воедино метафоры, в которых выражается способность Бога защитить автора от всякого вреда:
Возлюблю Тебя, Господи, крепость моя!
Господь твердыня моя и прибежище мое,
Избавитель мой, Бог мой,
– скала моя; на Него я уповаю;
щит мой, рог спасения моего и убежище мое.
Крепость, как и твердыня, скала, щит и убежище в этом псалме, указывает на Божью защиту Своего народа. Крепость – тоже военный образ и подкрепляет представление о Боге как о Воителе, но в нем выражается более оборонительная символика, нежели в других военных образах, связанных с Богом. В древнем Израиле при нападении врага люди из окрестных районов бежали в ближайший окруженный стенами город для укрытия, и в этом заключается смысл образа Божьей крепости. Этот образ вызывает у истинных последователей Бога чувство покоя и надежности.
В образах божественного всегда заключена некая тайна. Хотя псалмопевцы связывают образы Бога со знакомыми нам взаимоотношениями и понятиями, Бог по сути Своей не похож ни на одно из них. В Пс.22 о Боге говорится как о Пастыре, но на самом деле Он не Пастырь. Метафорический образ привлекает наше внимание и побуждает нас к размышлениям о том, как Бог может быть Пастырем. Но в ряде случаев метафора не просто интригует, но даже шокирует. В Пс.77, например, рассказывается история отношений Бога с Израилем, в которых Израиль проявлял непокорность. В результате Бог на некоторое время лишил народ Своего присутствия. В Пс.77:65–66 поэт выразительно описывает вмешательство Бога на стороне Своего народа:
Но, как бы от сна, воспрянул Господь,
как бы исполин, побежденный вином,
и поразил врагов его в тыл, вечному сраму предал их.
В этих стихах псалмопевец сравнивает Бога с воином, пробуждающимся от глубокого сна после сильной выпивки. Бог уподобляется человеку с тяжелой головой. Эта аналогия должна потрясти читателя и побудить его к рассмотрению взаимосвязи между двумя ситуациями: пьяный военачальник, которому нужно выполнять свои обязанности, и Бог, оскорбленный Своим заветным народом. В этом образе ярко выражается положение человека, ожидающего избавления от страданий: время тянется для него необычайно долго, как сон после попойки.
Образы Бога в псалмах соотносятся преимущественно с Его положением по отношению к человеку. Круг понятий, с которыми Он сравнивается, и связанных с Ним мысленных образов, крайне широк. Чаще всего Бог изображается Защитником и Властелином, но в воображении псалмопевцев Он предстает также неким таинственным и неописуемым Существом, и каждый образ способствует более глубокому и совокупному пониманию Его природы.
Праведность и нечестие. Воображение псалмопевцев не ограничивается изображением Бога и Его взаимоотношений с нами. Обзор псалмов свидетельствует о частом использовании образов, связанных с природой и поведением людей, следующих за Богом или ненавидящих Его.
Нечестивые носят гордость как ожерелье и одеваются в дерзость (Пс.72:6). Они не связаны с божественной реальностью, и их реальность иллюзорна, как сновидение (Пс 72:20). Поэтому они совершают непонятные и злые поступки, особенно в отношении благочестивых людей. Они преследуют праведных (Пс.9:23; 11:2–3), расставляют сети, чтобы уловить их (Пс.24:15; 30:5). Они съедают их, как хлеб (Пс.13:4; 52:5). У них нет уважения к святым местам, и они входят в них нагло, как дровосеки в лес (Пс.73:5–7). По своим повадкам нечестивые похожи на стаю опасных и отвратительных животных. Они как змеи (Пс.57:5), лесные вепри (Пс.79:14), псы (Пс.21:17; 58:7), пчелы (Пс.117:12), дикие звери (Пс.73:19), единороги (Пс.21:22) и тельцы (Пс.21:13). Но чаще всего нечестивые сравниваются со львами (Пс.7:3; 9:30; 16:12; 21:14; 33; 34:17; 56:5; 57:7). В этих образах львы предстают опасными, враждебными и безжалостными существами, которые пожирают людей и которым почти невозможно противостоять.
Из-за враждебности нечестивых и опасности, которую они представляют, псалмопевец взывает к Богу с просьбой сделать их подобными выкидышу, исчезающей в слизи улитке (Пс.57:9). Иными словами, псалмопевец хочет, чтобы они были уничтожены и подвергнуты позору. Псалмопевцы в поэтической форме выражают также уверенность, что Бог не оставит гордость нечестивых безнаказанной. Он рассеет их, как дым, и растопит их, как воск от огня (Пс.67:3). Он поставит их на скользкие пути, и они упадут (Пс.72:18).
Нечестивым противопоставляются праведные. В их образах выражается Божья любовь и забота о них. Они как деревья, посаженные при потоках вод (Пс.1:3), овцы Божьей пажити (Пс.73:1; 77:52; 78:13), плодоносная виноградная лоза (Пс.79:9) и зеница Божьего ока (Пс.16:8). Праведник расцветет, как пальма, и возвысится, как великолепный ливанский кедр (Пс.91:13). Бог обильно благословляет их, ибо они находятся вблизи Его присутствия и подобны «зеленеющей маслине в доме Божием» (Пс.51:10). В отличие от нечестивых, которые стоят на скользких путях (Пс.72:18), Бог делает ноги праведника надежными, как оленьи (Пс.17:34). Праведный может пошатнуться, но Бог удержит его, прежде чем он упадет на землю (Пс.72:1–2).
Ключом к раскрытию образа служит определение подразумеваемого значения. В качестве плодоносной виноградной лозы праведные совершают добрые дела; они легко ходят по труднопроходимым местам на «оленьих» ногах, а Бог наблюдает за ними, как отец, подбадривающий ребенка, делающего первые шаги, и готовый подхватить его, чтобы он не ушибся. Тогда как многим образам нечестивых придается животная или жестокая окраска, в образах праведных выражается детская зависимость, надежность и красота. Здесь мы видим качественный выбор тональности или отношения к тому или иному явлению, который делает автор.
Образы жизненного опыта. Даже беглый обзор показывает, что в Псалтири больше образов Бога и праведности или нечестия, чем любых других. Но они служат исходным пунктом для огромного множества образов, которые читатель встречает в псалмах. Нижеследующие примеры метафор и сравнений помогут увидеть в новом свете вещи, понятия, переживания и людей. Хотя этот раздел носит чисто обзорный характер, в нем раскрывается необычайное многообразие образов в Псалтири.
Вещи. Псалмопевцы пользуются поэтическим воображением, располагая бок о бок необычные образы, чтобы побудить читателя к размышлениям о многих осязаемых и неосязаемых вещах. Манна в пустыне – «хлеб ангельский» (Пс.77:25), а количество мяса, которым Бог «одождил» израильтян в этот период, было «как пыль» или «песок морской» (Пс.77:27). Во время жестокого нападения нечестивых кровь льется, «как вода, вокруг Иерусалима» (Пс.78:3). При описании различных вещей используются образы природы, поскольку они легко узнаваемы и хорошо знакомы.
Но при изображении сотворенных Богом вещей используются и образы предметов, созданных руками человека. Например, в Пс.18:5–7 псалмопевец говорит, что Бог поставил жилище солнцу, которое по утрам выходит из него, как жених во всей славе и красе в день свадьбы. Однако, в отличие от вечного Бога, Его творения увядают. Бог всегда будет оставаться Тем же, а Его творения, «как риза, обветшают... и изменятся» (Пс.101:27).
Божье слово псалмопевцы окружают образами почтения, в которых выражаются его качества и воздействие. Слово Божье безупречно, как «серебро, очищенное от земли в горниле, семь раз переплавленное» (Пс.11:7). Оно подобно светильнику, освещающему жизненный путь псалмопевца (Пс.118:105). Слову Божьему, в частности Его закону, уделяется особое внимание в Пс.18, где говорится, что оно вожделеннее золота и слаще меда. С наиболее дорогими им вещами поэты связывают образы красоты, чистоты, ценности и удовольствия.
Понятия. Понятия бывают абстрактными и часто трудными для понимания. Поэты Псалтири помогают нам, связывая абстрактные понятия с конкретными образами. Например, у нас может быть смутное представление о таких понятиях, как прощение, воздаяние или узы, связывающие людей. Мы начинаем лучше понимать, когда читаем, что прощение на духовном уровне аналогично хорошему физическому омовению:
Многократно омой меня от беззакония моего,
и от греха моего очисти меня...
Окропи меня иссопом, и буду чист;
омой меня, и буду белее снега (Пс.50:4, 9).
Понятие воздаяния – то есть мысль о том, что человек в конце концов получит то, чего заслуживает, – находит яркое выражение в часто повторяющемся образе нечестивца, роющего яму, в которую он сам упадет (Пс.7:16; 9:16), или попадающего в ловушку, которую сам приготовил (Пс.9:16; 56:7).
Пс. 132 представляет собой стихотворение, прославляющее семейное или общинное единство. Такое близкое общение
как драгоценный елей на голове, стекающий на бороду, бороду Ааронову…
как роса Ермонская, сходящая на горы Сионские (Пс 132:2–3).
Образы понятий часто связываются с эмоциями: удовлетворение и облегчение от очищения; недовольство, удивление и гнев, когда человека неожиданно ловят; утешение, когда человек находится под надежной защитой. Для понимания образа необходимо среди прочего разобраться в эмоциях, которые он вызывает.
Чувства. Как и понятия, переживания часто бывают неосознанными и трудными для понимания. Псалмопевцы проясняют такие переживания – состояния ума или эмоции – путем сопоставления их с чем-то конкретным и хорошо известным. Крайнее уныние поэта в Пс.87 становится совершенно понятным из последней строки псалма: «Тьма стала моим самым близким другом» (Пс.87:19 NIV). Чрезмерная уверенность псалмопевца, приведшая его к падению, выразилась в том, что его «гора» укрепилась (Пс.29:8). В более положительном смысле псалмопевец формулирует свое страстное желание ближе познать Бога с помощью образа лани, жаждущей воды (Пс.41:2; ср. Пс.62:2).
Люди. Мы видели, что псалмопевцы поэтическими средствами изображают нечестивых и праведных как два типа людей. Они также выражают мысль о сходстве человечества в целом с прахом земным (Пс.89:6) или с червем (Пс.21:7), или даже с призраком (Пс.38:7). Псалмопевец прибегает к различным образам для изображения самого себя. В отчаянии он «пролился, как вода», а его сердце «сделалось, как воск» (Пс.21:15). В невежественном состоянии он был «как скот» (Пс.72:22). Свою слабость псалмопевец уподобляет «наклонившейся стене» или «ограде пошатнувшейся» (Пс.61:4). Его стенание напоминает крик «пеликана в пустыне» (Пс.101:7).
Подвиды и стиль. Образы Бога, людей и природы отличаются большим разнообразием. Здесь полезно напомнить поэтические жанры, чаще всего встречающиеся в псалмах: псалмы жалобы, псалмы хвалы, псалмы о природе, псалмы поклонения и панегирики. Встречаются также псалмы благодарения, упования, напоминания, мудрости и царские псалмы. Эти подвиды различаются отчасти типами образов, которые в них используются. Характер образов определяет стиль произведения. Прекрасным примером служат образы воды: мы видим «воды тихие», к которым водят псалмопевца (Пс.22), но слышим и вопль о помощи из «глубин вод» в Пс.68:3. В обоих случаях изображается вода, но в одном из них нарисован образ покоя, а в другом – панического страха. Чувства, вызываемые образами псалма, соединяются с логикой его формы, помогая читателю определить общую направленность псалма.
Мифологические заимствования и их преобразование. Последним значительным источником образов в псалмах служит взаимосвязь с другими культурами, существовавшая на всех этапах истории Израиля. Особо стоит отметить псалмы на тему сотворения мира, в которых отражаются сюжетные линии языческих космогонических мифов (см. КОСМОЛОГИЯ). В основе хананейской и месопотамской мифологии лежит рассказ о конфликте бога-творца с морем. В месопотамской поэме «Энума элиш» читаем, как Мардук вступил в битву с Тиамат (морем), победил ее и из ее тела создал вселенную. В хананейской литературе древнего Угарита читаем о Ваале, сражающемся с Йамму (морем) и его сторонниками, в том числе Лотаном (левиафаном). Угаритский текст, к сожалению, прерывается после победы Ваала над Йамму, но предположительно за этим эпизодом следует рассказ о сотворении мира.
Рассказ в Быт.1–2 разительно отличается от этих историй. В силу его строгого монотеизма библейский рассказ не содержит никаких упоминаний о конфликте между богами. Вместе с тем, поэтический жанр предоставляет свободу воображению, и псалмопевцы пользуются космогоническими мифами других религий для утверждения превосходства Бога. В Пс.73:13–17 размышление о сотворении мира выражено в следующем виде:
Ты расторг силою Твоею море, Ты сокрушил головы змиев в воде.
Ты сокрушил голову левиафана, отдал его в пищу людям пустыни.
Ты иссек источник и поток, Ты иссушил сильные реки.
Твой день и Твоя ночь; Ты уготовал светила и солнце;
Ты установил все пределы земли, лето и зиму Ты учредил.
Сотворение мира здесь преподносится очень схоже с месопотамскими и особенно хананейскими рассказами в том, что касается конфликта между Богом и морским чудовищем. В ряде псалмов Бог изображается Царем над водами, например, в Пс.28 – поэме, считающейся отражением хананейской поэзии.
Поэты – авторы псалмов явно заимствовали некоторые яркие образы из мифологии своих соседей. Но это не значит, что авторы псалмов разделяли богословские взгляды окружающих народов, на самом деле они опровергали их. Изображая Яхве Тем, Кто покорил воды хаоса, они косвенно разоблачали другие религии. В более широком смысле поэты пользовались образами воды не только в привязке к сотворению мира, но и для характеристики сил хаоса в целом. Этим объясняется, почему псалмопевцы часто связывают свои бедствия с погружением в воду (Пс.68:2–3) и почему в поэтических описаниях исхода Красное море персонифицируется как противник Яхве (Пс.76:17–21; 113). Тогда как в других образах воды выражаются мир и спокойствие, данный ряд образов свидетельствует о пристрастии авторов псалмов черпать символику в культурных ассоциациях и широком круге переживаний.
Воды противопоставляются суше, то есть месту безопасного проживания, и ничто так не отличается от моря, как горы. На Ближнем Востоке горы считались обителью богов. Сам Яхве дал Свое откровение израильтянам, сначала явившись им на горе Синай, а затем повелев им построить храм на горе Сион. В Пс.47 прославляется присутствие Бога на Сионе как знак Его защиты. В Пс.45 выражается твердое упование на Бога, даже если горы двинутся в море.
Заключение. Следует подчеркнуть, что в данном обзоре ставилась цель лишь бегло коснуться наиболее характерных образов в Псалтири. Во многих конкретных статьях этого словаря эти образы раскрываются полнее; здесь же мы очерчиваем линию горизонта, на которой отражается свет образов, и показываем решающее значение подразумеваемого смысла при рассмотрении образов в псалмах. Как и во всяком другом поэтическом произведении, в Псалтири находят выражение метафорический язык и человеческое мироощущение, в котором мы узнаем собственные переживания, но, в то же время, псалмы обладают уникальной особенностью донесения до читателя Божьей мудрости. Как таковые они побуждают читателя к долгим и вдумчивым размышлениям и вознаграждают за это.
См. также: ПАНЕГИРИК; ПСАЛМЫ-ЖАЛОБЫ; ПСАЛМЫ О ПРИРОДЕ; ПСАЛМЫ ПОКЛОНЕНИЯ; ПСАЛМЫ ХВАЛЫ.