Евангелие от Иоанна
(John, Gospel of)
Ключ к пониманию замысла книги нам дает сам автор, заявивший ближе к ее концу: «Много сотворил Иисус пред учениками Своими и других чудес, о которых не написано в книге сей; сие же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его» (Ин.20:30–31). Иоанна потрясала широта личности Христа не только как Бога, но и в плане Его дел на земле. В последнем стихе Евангелия автор делает гиперболическое замечание, что если бы написать о всем сотворенном Иисусом, «самому миру не вместить бы написанных книг» (Ин.21:25).
В своем рассказе Иоанн придерживается строго установленных рамок, особенно в том, что касается использования символики. Применяя силу образов и символов для выражения крупных пластов жизненного опыта и истины, Иоанн прибегает к ним так часто, что его книга становится поэтическим Евангелием. Но тогда как в Откровении (имеющем множество сходных черт с Евангелием) используются апокалиптические неземные образы, в своем Евангелии Иоанн придает символический смысл земным событиям, происходившим в обычном мире Палестины первого века.
Евангелие от Иоанна – самое, пожалуй, осознанно задуманное как таковое литературное произведение среди четырех евангелий. В частности, можно отметить пристрастие Иоанна в какой-то мере приукрашивать повествовательные разделы (в отличие от отрывочного и беглого стиля синоптических евангелий), его тенденцию приводить развернутые речи Иисуса и его склонность к ярким образам и символам.
Как и другие евангелисты, Иоанн в целом придерживается хронологического порядка жизни и служения Иисуса. Отличительной же чертой его рассказа служат указания Самого Иисуса на конечный смысл Его жизни, как это видно из многочисленных заявлений о наступлении «часа» Иисуса, то есть кульминационного момента Его смерти и воскресения (Ин.2:4; 4:21; 5:28; 7:30; 8:20; 12:23; 13:1; 17:1). В основе сюжетной линии лежит постепенное нарастание конфликта Иисуса с Его противниками. Общий план развития рассказа состоит из пролога (Ин.1), книги знамений (Ин.2–12) и книги крестных мук (Ин.13–21). Основная нить рассказа проходит через эти две «книги».
Истории жизни Иисуса Иоанн придает общее связующее звено: конфликт между верой и неверием. Постоянно сосредоточивая внимание на Иисусе, Иоанн в то же время показывает реакцию людей, вступающих с Ним в непосредственный контакт. Их реакция указывает на веру или неверие. Найт пишет, что в Евангелии от Иоанна Иисус изображен «на фоне мира формальной религии, лицемерия, зависти, зла и страданий» (Knight, 169). Суть конфликта автор стремится выразить показом истины на примере образов нескольких противоположных начал, таких как свет и тьма, жизнь и смерть, принятие или отвержение заявлений Иисуса.
Наиболее заметная черта Евангелия от Иоанна (как и у Матфея, перемежающего повествовательные разделы и речи) заключается в соединении описания события с участием Иисуса с речью, объясняющей смысл этого события. Так, за просьбой Иисуса, обращенной к самарянке, дать Ему напиться последовали Его заявления о живой воде (Ин.4), исцеление в субботу связывается со словами Христа о Его божественной власти (Ин.5), насыщение пяти тысяч сопровождается речью о хлебе жизни (Ин.6), а возвращение к жизни Лазаря – заявлением Иисуса о Себе как о воскресении и жизни (Ин.11). В других случаях речь связывается с двумя сопутствующими событиями. Например, речь о Христе как о свете миру (Ин.8) обрамляется событиями на празднике кущей с огромными факелами на нем (Ин.7) и исцелением слепого (Ин.9), а речь о хлебе с небес расположена между упоминаниями о пасхе и рассказом о насыщении пяти тысяч (Ин.6). С другой стороны, одно событие может связываться с двумя речами, например, исцеление слепорожденного (Ин.9) служит иллюстрацией предшествующей речи о свете миру (Ин.8), а за изгнанием Иисуса из синагоги сразу же последовала Его проповедь о добром и дурном пастырях (Ин.10). Во всех вариантах речь связывается с событием и используются основные образы (вода, свет, хлеб, воскресение). В этом находит выражение двоякий подход к изображению Главного действующего лица во всех евангелиях – через Его дела и слова.
В Евангелии от Иоанна присутствует также мотив непонимания смысла высказывания. Такие драматические сюжеты в миниатюре разворачиваются в три этапа: Иисус делает заявление, кто-то из слушателей проявляет непонимание, и Иисус объясняет смысл сказанного. Эта схема, повторяющаяся девять раз (Ин.3:3–8; 4:10–15; 4:31–38; 6:47–58; 7:33–36; 8:21–30; 8:31–47; 8:56–58; 11:11–15 и, в видоизмененном варианте, в Ин.2:17–22), связана обычно с метафорическим изречением Иисуса, которое слушатели истолковывают в буквальном смысле.
Иоанн пользуется и количественной символикой по образцу, аналогичному акценту на число «семь» в Книге Откровение. Выделяется трехкратная схема: три пасхи, три других праздника с участием Иисуса, три свидетельства Иоанна Крестителя о мессианстве Иисуса, трижды вынесенный Иисусу приговор, три обращения Иисуса с креста, три отречения Петра, трехэтапное возрождение Петра.
Важную роль играет и символика числа «семь». Центральная часть рассказа строится вокруг семи совершенных Иисусом великих чудес или «знамений» – превращение воды в вино (Ин.2:1–11), исцеление сына царедворца (Ин.4:46–54), исцеление парализованного (Ин.5:1–18), насыщение пяти тысяч (Ин.6:5–13), хождение по воде (Ин.6:16–21), исцеление слепорожденного (Ин.9:1–17) и воскрешение Лазаря (Ин.11:1–44).
Столь же важное значение имеют семь заявлений «Я есмь» Иисуса, за каждым из которых следует метафорическая характеристика Его личности и дел: «хлеб жизни» (Ин.6:35), «свет миру» (Ин.8:12), «дверь овцам» (Ин.10:7), «пастырь добрый» (Ин.10:11), «воскресение и жизнь» (Ин.11:25), «путь и истина и жизнь» (Ин.14:6) и «истинная виноградная Лоза» (Ин.15:1).
В книге раскрываются также семь свидетельств о Христе: свидетельство Отца (Ин.5:37; 8:18), Сына (Ин.8:14; 18:37), дел Христа (Ин.5:36; 10:25), Писания (Ин.5:39–46), Иоанна Крестителя (Ин.1:7; 5:33), учеников (Ин.15:27; 19:35) и Духа (Ин.15:26; 16:14).
Образы свидетельства принадлежат к категории правовой или судебной терминологии, и в них подразумевается, что Иисус и Его заявления проходят испытание как бы в ходе судебного разбирательства (см. ПРАВОВЫЕ ОБРАЗЫ). Но те, кто слышит свидетельство, тоже подвергаются испытанию, причем на карту поставлена их судьба в вечности. Строя свой рассказ вокруг «знамений», Иоанн возбуждает дело, требующее вынесения приговора.
Евангелие от Иоанна иногда называют «вселенским». В то время как Матфей сосредоточивает внимание на надежде иудеев, а Лука на дружбе с бесправными, Иоанн представляет Христа во вселенских масштабах с использованием таких всеохватывающих категорий, как вода, хлеб и свет. Тон задается уже в прологе. Тогда как Матфей начинает с человеческого родословия, Иоанн начинает с божественного. Вторя вековым греческим гимнам Зевсу и пародируя их, Иоанн указывает на воплощенного Мессию как на божественный Logos – Слово мудрости и откровения. Тем самым он соединяет языческие и христианские представления для облегчения понимания эллинистской аудиторией. Будучи Творцом мироздания, Слово просвещает всякого человека (Ин.1:2, 9). Образы, связанные с Ним в этом гимне Христу, тоже носят вселенский характер – свет, жизнь, сила духовного возрождения людей, благодать. В образе «вознесенного» (Ин.3:14; 8:28; 12:32, 34) и «прославленного» (Ин.7:39; 12:23; 13:31; 17:1–5) Сына Человеческого вселенские черты принимает даже распятие Христа – Его смерть на кресте служит первым шагом вознесения на небесный престол.
По мнению М. Тенни, основные истины этого Евангелия переданы с помощью двух десятков образов. Это, во-первых, пастырские образы (овца, пастырь, виноградная лоза, пшеничное зерно); во-вторых, образы, относящиеся к основным продуктам питания (хлеб, вода) или процессам жизнедеятельности (еда, питье, сон, рождение); в-третьих, образы, связанные с общественными отношениями (жених, вор, раб); в-четвертых, образы, выражающие категории добра и зла (свет, тьма); в-пятых, образы, которые служат названиями (Отец, Сын Божий, Сын Человеческий). В этих образах и метафорах по-разному высвечивается необходимость Иисуса, природа духовной жизни последователей Христа и вселенского конфликта между добром и злом. Но главное – образы Иоанна носят всеобъемлющий характер.
См. также: ВИНОГРАД, ВИНОГРАДНИК, ЛОЗА; ВОДА; ЕВАНГЕЛИЕ, ЖАНР; СВЕТ; СВИДЕТЕЛЬ; ТЬМА, МРАК; ХЛЕБ.
Библиография:
G.W. Knight, «The Pioneer of Life: An Essay on the Gospels». The Christian Renaissance (London: Methuen, 1962) 145–172;
M.C.Tenney, «The Imagery of John», BibSac 121 (1964) 3–21.