Слово на первую годовщину 4-го апреля, сказанное в Херсонском соборе в 1866 г.
Боже, песнь нову воспою Тебе, дающему спасение царем, избавляющему Давида, раба своего от меча люта
Вы припоминаете, братия, чье это слово. Но не так ли же мы и ныне, подобно царю – Пророку, новую песнь хвалы и благодарения поем Богу Спасителю? Не так ли же ныне Русь святая, преклоняя миллионы благодарных сердец и колен перед Господом славы, совершает праздник новый и доселе не бывалый.
Год тому назад, как вседержавный Царь неба и земли, в этот день, явил свое спасение Царю нашему от зиявшей смерти. Год тому, как всеросийский Давид Благочестивейший Государь наш, незримым мановением перста всемогущего, избавлен от рокового удара, злейшего меча люта.
Итак, год тому, как в недрах нашего отечества, совершилось то событие, при воспоминании которого доселе теряешься и недоумеваешь, скорбеть ли тут более или радоваться? Скорбеть ли, что область тьмы и нечестия, и в нашей среде, в среде христиан Русских и православных, производит те адские исчадия, коих имена с проклятиями падая на страницы современных летописей, отдаются в потомстве вечным позором, не для христиан только, но и для всего человечества? Скорбеть ли об этом, или радоваться о том, что небесная помощь, предупредив крамольные замыслы, посягавшие на общественный порядок и благоденствие России, умела обратить их к большему упрочению и ограждению того государственного строя и единения, коими так крепка держава Русская? Скорбеть ли, что и на нашей земле, христолюбивой и царелюбивой, находят не несродную себе почву те буйные Кореи, для коих нет ни совести, ни чести, ни веры, ни святыни, и кои, посему, в видах достижения своих целей, все готовы облить кровью, и очаг родной, и трон царев, и алтарь Бога вышнего? Или же радоваться и благоговеть перед милосердием и благостью Зиждителя за то, что десница Его, сохранив неприкосновенным возлюбленнейшего нам Монарха нашего, а с ним и все державное семя дома Романовых на престоле Русском, явила тем знамение и как бы залог, не нам только, но и всему миру, что милость Господня к России православной, от века в век.
Как бы ни было, но мы собрались в доме молитвы, молитвенно прославить Господа, отвратившего от нас столь кровавую бурю, – собрались, чтобы во святилище Божием, воспеть Богу-Благодетелю песнь хвалы и благодарения, не на псалтири десятоструннем и не с кимвалех восклицания, а живими, членораздельными звуками и сердцем, преисполненным благоговенной любви и преданности к Отцу Монарху. А чтобы возвысить и воспламенить чувство благодарения в нас самих; тем паче, чтобы вознести его в едином духе и как бы одним гласом радования; приникнем, братия, благопокорной мыслью и сердцем правдивым, к державной воле, которую наш Давид спасенный, – наш Благочестивейший Государь, – благоволил выразить по случаю сего события в Высочайшем рескрипте, от 12 мая прошедшего года.
Названный рескрипт Его Величества направлен к первым деятелям в высшей административной сфере царства Русского: за всем тем, он не есть руководственное указание для одних министров и главноуправляющих отдельными частями государственной администрации; не есть также и побудительная мера к точнейшему исполнению своих обязанностей для тех только, кои призваны в государственную службу и облечены какими-либо правами и властью. Нет! Обязанность содействовать видам правительства, Высочайший рескрипт, безизъятно возлагает на весь народ русский, на все общественные слои его, не все добронадежные и неповрежденные охранительные силы его, коими Россия всегда была и есть так богата. Да и может ли кто из нас не содействовать видам правительства, когда оно стремится утвердить и обеспечить гармонический, стройный ход управления, без коего не может быть ни плодотворной деятельности в совокупной массе народа, ни развития начал его богатства, ни тем более, самого народного благоденствия среди безмятежной и добронравной жизни? Может ли кто не содействовать всемирно и добросовестно к достижению столь высокой цели, составляющей всегдашний предмет заботливости правительства, желаний народных и молений Церкви?
Но чему и как содействовать?
Святотатственное покушение безумца на венценосную главу Благочестивейшего Государя, послужив к обнаружению соделавшейся уже тайны беззакония (2Сол. 2:8), послужило к открытию и тех адских замыслов и средств, коими объюродевшее коварство и крамола мечтали достигнуть своих целей, – послужило к открытию тех ядовитых доктрин, которые сначала сокровенными путями, и как бы прелазя инуде, а потом уже и не скрываясь, стали вторгаться в нашу общественную среду, и по мере своего развития, устремляться на поколебание всего, искони для нас священного, на поколебание древней веры и благочестия, на разрушение основ семейственной жизни, на ниспровержение права собственности, святости закона и уважения к установленным властям. Вот зло, поначалу, чужеземное, но в недавнее время, пустившее корни и на нашем родном севере, не сродном к произращению подобных западных обаяний! Вот зло, к искоренению коего самодержавная воля положительно требует от каждого из нас ревностного содействия!
Само собой следует, что это содействие должно быть слишком разнообразно, не столько по разнообразию самих предметов, превратно толкуемых, сколько по разнообразию сословных обществ и мест, где зловредные толки могут находить для себя более питательную почву, а еще более, по разнообразию бесчисленных личностей, входящих в состав сословий государства. Но это разнообразие содействия легко может быть объединено в нас, нашим коренным, господствующим верованием, в чем и действительно соединяемся все мы, как дети Отца небесного, усыновленные Ему, через заслуги Христа Спасителя.
Итак, кто бы ты ни был, православный сын Церкви и России, держись крепко тех св. верований, которые приняты нами от наших благочестивых предков, или же лучше, от святых Апостолов и самого Христа. Держись крепко Евангелия Христова, коего вечные истины доселе проповедуются в православной Церкви, и ты окажешь самое благотворное содействие видам правительства. Евангелие Христово есть книга, с одной стороны, божественного откровения, а с другой – жизни и спасения. Оно объемлет и осиявает своим руководственным светом все стези жизни человеческой и все ее проявления, во всех сословиях государства, от царя на троне до пастуха в хижине.
Евангелие Христово, освящая и укрепляя дух наш верой в Богочеловека, ограждает и сердце наше, самым верным путем, от всех лжеучений, которые мир измышлял и будет измышлять на обольщение умов шатких. Евангелие Христово не попустит душе верующей и живущей под осенением Духа истины отвратить слух от истины вселенской и уклониться к басням (2Сол. 4:4), т. е. к зловредным мечтам и пустословию недорослей, увлекаемых бурным потоком собственных страстей и похотей: а еще более, Евангелие не попустит самому верующему воспроизводить те зловредные умствования и стремления, кои под влиянием отца лжи (Иоан. 8:44), так легко возникают в сынах непокоривых. Евангелие не пререкает правильному развитию в нас мыслящей силы, а тем более, полезной науки. Само будучи светом миру (Иоан. 8:12), оно требует просвещенного углубления и в природу, и в писания (Рим. 1:20; Иоан. 5:39); но оно не хочет и даже воспрещает, чтобы мы, изучая безбрежный океан природы, останавливались на одних лишь видимых стихиях творения, как на подводных камнях; оно хочет и требует, чтобы мы восходили выше и выше, от мира предельного и видимого, в мир невидимый и беспредельный, до присносущной силы и славы самого Творца миров. Что свет Евангельский и научный, будто бы, в противоречии, так думают и утверждают те только, кои охотно поддаются увлечению ложных систем, и поддаются потому, что, познав истину Божию умом, они не проясняют ее жизнью добросовестной и святой; но предаваясь распутству и всякой неправде, омрачают, и подавляют в духе своем все истинное, святое и богоподобное.
Евангелие Христово сообщает нам самое высокое понятие о властях земных, особенно же, о предержащей власти царевой. Евангелие Христово, изображая Царя особой верховной и неприкосновенной, ставит его в непосредственную зависимость от одного Бога, а именуя его по преимуществу служителем (Рим. 13:6) во вседержавном царстве Божием, дает понять, что такую высокую службу несут христианские Государи для блага своих подданных, для водворения среди них Духа Христова, духа согласия и благоустройства, духа единения, любви и благоденствия. Согласно с сим, Евангелие и от подданных требует отношений к Царям самых доверчивых и сочувственных, – требует не только добросовестной покорности и повиновения всем постановлениям правительства, но и искреннего уважения к самим правителям, и ко всем властям, ими поставляемым, а что всего важнее, Евангелие требует полного содействия видам правительственным, не вещественно только, но и нравственно и духовно, не оброками и данями одними, но и искренней преданностью и молитвой.
Евангелие Христово, утверждая и освящая все знания и сословия общественные, особенную важность придает частной, семейной жизни, объясняя происхождение первой человеческой четы, изображая святость, высоту, неприкосновенность и неразрывность взаимных супружеских отношений, указывая на женитьбу, как на благословенное средство к чадородию, по намерению Творца, и возвышая честный брак до степени тайны великой, во образ Христа и Церкви (Еф. 5:32). Но вместе с сим, Евангелие Христово определяет взаимные отношения и прочих членов круга семейного: родителей к детям, господ к слугам и обратно, и, изображая обязанности всех, всем и каждому указывает, во имя общественного благоденствия такие мудрые правила, что благодетельнее их никакая нынешняя гуманность изобрести не может.
Наконец, Евангелие Христово ограждает и право собственности, повелевая каждому снискивать жизненные средства, не только самому, но и честным трудом (Еф. 4:28): для пропитания себя и присных (Тим. 5:8), для доброхотных приношений во славу Божию (2Кор. 9:7), для восполнения общественных нужд (Рим. 13:6), и наконец, для уделения от избытков своих бедным и неимущим (Еф. 4:28). Эта Евангельская заповедь, это основное правило общежития человеческого, в среде верующих и всегда соблюдалось свято и не нарушимо; но особенно оно было во всей силе, при первоначальном насаждении Церкви Апостолами. Апостолы, обходя мир с проповедью Евангельской, имели право, по слову самого Христа, от благовестия жити (1Кор 9:14), т. е. иметь телесное пропитание от тех, коим сами служили духовно. Но чтобы в мысли не подать, что св. благовестники рассчитывали, в каком бы то ни было отношении, на вмешательство в чужую собственность, они, как пастыри облагодатствованные, не касалась, не говорю, имуществ, но и млека стад пасомых, а трудились и содержались всюду, где могли, работающе своими руками (1Кор. 4:11).
Таковы, братия, непреоборимые и живые истины, проповедуемые Евангелием! Они ниспосланы нам, с одной стороны, для успокоения мятущегося человечества, и для указания всем пути к небу через праведную жизнь на земле, а с другой, – в низложение всех гнилых зловредных учений, которые от века в век, всегда появлялись в среде людской, и которые произникая из падшей природы человечества, почти всегда посягали, то на святую Церковь и откровение, то на правительство и власть единодержания, то на домашние родственные связи и отношения; словом, на самые первые основы, на коих зиждутся и стоят все земные общества и царства. После сего, нельзя не благодарить Господа за озарение земнородных светом, столь спасительным. Но нельзя не радоваться и не благодарить милосердие Божие, и в другом отношении, именно, в том, что Благочестивейший Государь наш, заявляя волю свою перед лицом своей державы, до того проникнут и одушевлен был св. началами учения Евангельского, что углубляясь в содержание рескрипта, невольно приходишь к мысли, что Богоправимый Царь, обнародовая волю свою, имел в виду, воспроизвести в умах наших не важнейшие обязанности, лежащие на нас, не только, как на чадах искупления и благодати, но и как на членах всех возможных человеческих обществ, начиная от домашне-семейного до самодержавно-монархического. Если же мудрая и благая воля Помазанника Божия так всецело проникнута св. истинами Евангелия, то не значит ли, что она для всех сынов России сугубо священна? – Не значит ли, что она имеет для нас вид завета, вдвойне непреложного и святого.
Усугубим же, возлюбленная о Христе братия, нашу решимость, вполне следовать благочестивой воле Благочестивейшего Отца Монарха, – усугубим и возвысим ее до обета клятвенного. Подобный обет послужит нам наилучшим кадильным фимиамом при тех молитвах и благодарениях, которые мы имеем вознести в час сей. Он взойдет к самому престолу Триипостасного, и на нас самих низведет милость и благодать Божию. Еже буди, буди! Аминь.