Слово на тот же день Успения Приснодевы и в том же соборе сказанное в 1865 г.

О дивное чудо! Источник жизни во гробе полагается, и лествица к небеси гроб бывает: веселися Гефсимание богородичен святый доме. Стих 1 на Господи воззвах.

Так предначинает духовное веселие и торжество св. Церковь, воспевая ныне кончину или Успение Пресвятой Девы, виновницы нашего спасения. Так возбуждает она к священной радости последнее земное жилище Богородицы – Гефсиманию, а с ней и всех верующих, населяющих все концы мира! Но день смерти и отшествия от мира сего кого бы ни было, а тем паче, наших друзей и благодетелей, по обыкновенному порядку, не представляет для нас, братия, никаких причин к веселью и радости. Смерть, чья бы она ни была, для каждого из нас, скорее, горька, чем утешительна; гроб и могила, сокрывающие от нас на всегда близких нам, всегда и для всех скорбны и болезненны.

Что же значит, что день кончины и преставления Святейшей Богоматери, день, в который она оставила навсегда скорбную юдоль мира и сущих в ней, празднуется на земле с такой радостью и торжеством? Что значит, что не земля только, не мы одни, живущие в поднебесной, но и само небо, все сонмы святых небожителей, все лики горних чинов ангельских, торжествуя преславное успение Приснодевы, сияют сугубым светом всемирного веселия? Но если небо и торжествует, приемля в себя Богоизбранную Царицу неба и земли; если горние силы и радуются, созерцая во славе боголепной Владычицу Архангелов и Ангелов; то это еще понятно. Но что движет к радости грешную землю, когда оставляет ее Святейшая из земнородных, – оставляет Та, которая, живя на земле, составляла ее славу и велелепие, служила ей раем и небом? Что побуждает к веселью и торжеству бедных грешников, лишающихся в преставлении Богоматери видимого покрова и заступления? Не скорее ли бы нам и всей земле скорбеть о том, что, с кончиной Приснодевы, вземлется от земли живых видимая отрада и утешение, – престает жить с нами и среди нас наша надежда, наш покров, наша помощь и защита, наша благодатная Матерь, – Дева Мария?

Да, братия, может быть и так, если бы с отшествием от нас в мир иной нашей Заступницы, кончилось и Ее заступление. Но в этом-то и состоит тайна радости нашей, что, с преставлением на небо Приснодевы, Ее предстательства и заступления, Ее ходатайства и молитвы о нас не престали, а напротив восприяли больший объем и свободу, большую силу и действительность, – и это понять не трудно.

Представьте, что Матерь Божия доселе пребывала бы на земле, не преставая молиться и ходатайствовать о всех прибегающих под Ее защиту: многие ли могли бы пользоваться Ее ходатайством и заступлением, – тем паче, все ли из обитающих на земном шаре? Очевидно не все и сравнительно с тем бесчисленным множеством верующих, которые ныне спасаются Ее молитвами, очень немногие. To есть, могли бы пользоваться Ее благодатной помощью все те, которые жили бы с Ней и окрест Ее, а из живущих в отдаленных странах света, те только, кои имели бы средства и возможность переходить хребты гор и утесов и переплывать моря и пучины. Но много ли на лице земли было и есть таких, которые могли бы отовсюду достигать, например, Иерусалима и Назарета, чтобы там перед Пресвятой Девой изливать страдание и вопль своей души.

Теперь же, когда Заступница всего мира переселилась на небо и избрала в жилище Себе Сион горний: нет надобности ни в каких странствованиях ни по морю, ни по суше; все, имеющие нужду в Ее помощи и заступлении, беспрепятственно и отовсюду могут обращаться к небу, и там, перед лицом славы Божией, созерцая духом Предстательницу мира, возносить к Ней свои молитвы и воздыхания, свои нужды и печали. Да и сама Она теперь, облекшись славой наднебесной, как бы облеклась в особый благодатный свет, при посредстве коего видит и слышит всех рабов Божиих, ищущих через Нее благодати спасения. Ибо и все избранные Божии, преселившись на небо, и предвкушая там неизреченную радость лицезрения Божия, сподобляются особой благодати, по коей, не изменяясь в своем естестве, и не делаясь ни всеведущим и, ни вездесущими, видят во свете лица Божия, и слышать всех из земнородных, кои, обращаясь к ним в духе веры и смирения, возносят свои мольбы к небу. Святейшая Приснодева тем паче не изъята сей благодати; тем паче дано ей видеть и слышать всех вопиющих к Ней о помощи. Это есть одно из самых высших небесных почестей. Она тем несомненнее принадлежит Владычице мира, чем большая перед всеми воздана Ей честь и слава, в чем выше самих Херувимов и Серафимов уготовано Ей место перед лицом державы Триипостасного.

Св. Церковь так и понимает преславное таинство преставления Преблагословенной Девы. Приглашая всех верных к участию в светлом празднике, она в основу своего веселия и радости именно то и полагает, что Матерь Бога-Слова, хотя и почила, уснув сном смертным, яко едина от жен мертвенных, но в молитвах никогда не усыпала и не усыпает; хотя и возлегла во гробе подземном, яко чистейшая персть от земли: но смерть и гроб, изменив в Ней и претворив тление в нетление, не изменили Ее любви и милосердия, а тем паче не удержали и не удерживают Ее от предстательства перед лицом вечной правды.

И возможное ли дело, чтобы душа облагодатствованная паче всех причастник и причастниц благодати, душа всю жизнь дышавшая, так сказать, одной любовью к Богу и ближнему, и еще в теле уже сиявшая отблеском богоподобного совершенства, – возможное ли дело, чтобы такая душа изменилась в своем любвеобильном настроении, при переходе в царство любви? Не скорее ли думать, что святая любовь, которая одна из всех добродетелей и остается в нас на целую вечность, возросла и воссияла сугубым, светом в этом святом кивоте, позлащенном Духом Божиим, в этой богоосвященной душе, по мере того, как Сама Она истее соединилась с источником любви самосущей и вечной? Не скорее ли думать, что и молитвы Ее и предстательства перед Сыном Своим о бедном человечестве усугубились на небе и расширились по мере расширения самой возможности помогать страждущим? Не напрасно же Церковь Христова, исповедуя, что Пресвятая Дева непрестанно молится о душах наших и о всем грешном мире, приписывает Ей державу непобедимую.

Да и кто не ведает, что эта держава, эта сила молитв Святейшей Богоматери действительно непобедима? Об этом говорит непреложный опыт всех стран и веков. Возведите, братия, окрест очи ваши; прислушайтесь к этим неумолкаемым вещаниям времен и народов, прислушайтесь к тому, что совершается в разных местах, не говорю, всего мира, но православной и христолюбивой отчизны нашей, – и вы услышите, что восток и запад, юг и север, суша и море, присные и чуждые, прославляя величие Божие, прославляют величие чудес и Святой Приснодевы, спасающей всех и вся силой Своих предстательств.

Но к чему сказания других о дивных действиях заступления Пренепорочной? Как благий Промыслитель мира и человеков не несвидетельствованна Себе остави (Деян. 14:16), не только целым народам, но и каждому из нас: так и благая Заступница рода христианского не несвидетельствованну Себе творит перед всеми и каждым из нас. Не все ли мы в свою чреду испытываем на себе спасительную силу молитв Ее? Грехи наши ввергают нас в искушения различные и тяжкие; грехи наши расстраивают наше здоровье и состояние; грехи наши влекут к нам за собой скорбь и печаль; грехи наши оскорбляя святость Человеколюбца Господа, движут к отмщению праведный гнев Его. Кто же удерживает Его высокую и крепкую мышцу, быть может, уже подъятую на посечение выи грешников? Кто невидимо ободряет нас отрадой и утешением в минуту, когда треволнение скорбное готово уже опрокинуть утлую ладью духа нашего и потопить ее в бездне отчаяния? Кто нередко избавляет нас от болезней и недугов, неисцелимых по суду науки, и подает неожиданную помощь среди кровавых нужд и напастей? Кто незримо утоляет и умеряет в нас вопли души, сетующей о грехах и укрепляет ее упованием на милость Божию, как не Она, всемощная и преблагословенная Заступница, приседящая самому исходищу милости и щедрот божественных?

Вот почему, братия моя, мы не скорбим и не воздыхаем об отшествии от нас в мир горний богоизбранной Девы, а духовно торжествуем, прославляя Ее дивное преставление. Вот почему не воплям безотрадным предаемся мы, созерцая верой дивное восхождение на небо Богоматери, а усугубляем радостно-хвалебные песни в Ее честь и славу.

Да, мы ведаем, что Она, Пресвятая Мария, как земное небо, возвышена в горнее селение славы Божией для нашего блага, для того чтобы Ей действием Своего заступления удобнее обнимать всю поднебесную. Мы ведаем, что Ее молитвы теперь изливаются перед самим престолом Триипостасия Божия, и втекая, так сказать, в самое начало святых определений о грешном мире, сильнее могут изменять грозные суды Божии, растворяя их милосердием. Кто же после сего, торжествуя славное успение Богоматери, не взыграется духом и не вознесется благоговейной мыслью к Пресвятой Владычице в самое небо? Кто не подвигнется во глубине души на Ее славословие, прославление и благодарение, сопровождая теплое чувство и святую мольбу святым воздыханием?

Матерь Божия! Уснув и преселившись к жизни вечной, как Матерь жизни присносущной, Ты и во успении Твоем обещала не оставлять мира, хотя он и весь во зле лежит. Вот, мы еще живем в этом грешном мире, – живем среди непрерывных наветов и искушений, не только обуреваясь от соблазнов мира, но и увлекаясь кийждо от своей похоти (Иак. 1:14). Между тем, мы искуплены кровью Сына Твоего, запечатлены дарами благодати, усыновлены Богу, как наследники Его небесного царства, и составляя духовное достояниe Христово, вместе с тем, составляем и Твой удельный жребий. Не оставляй же нас, Пречистая, Твоим всемощным ходатайством перед престолом вечной правды; укрепляй слабый дух наш в борьбе с прилогами греховными, ограждая его как шлемом, Твоим державным покровом; укрепляй и среди самых преткновений наших; спасай всех нас силой Твоих молитв и заступлений.

Но прежде всех, молим Тя, спаси, Царица небесная, нашего Царя земного и весь Его Августейший дом. Вот мы имеем вознести молитву к сыну Твоему, да призрит с высоты престола Своего на Наследника престола царства нашего¹⁴. Согрей, оживи, воодушеви нашу молитву о Царе и Сыне Царевом и принеси ее к Царю царствующих, да царство Божие, царство правды, мира и радости о Дусе Святе, расширится и утвердится в неизмеримом царстве Русском, православном, непоколебимо во веки веков, аминь.