Беседа LVXX. О десятом члене символа веры

Исповедую едино крещение, во оставление грехов.

В предшествующих беседах с вами, братие, мы говорили, что Господь наш Иисус Христос Своею крестною смертью примирил нас с Богом Отцом и уготовал нам спасение, и что Дух Святый усвояет и прилагает нам это спасение. Все действия Духа Святого в деле нашего спасения называются благодатью. Для доставления ее людям Господь учредил на земле Свое благодатное царство – Церковь, и только принадлежащие к ней могут получать спасительную благодать Святого Духа. Как же она преподается верующим? Сам Господь, братие, установил в Церкви для этого таинства, особые священнодействия, как средства, чрез которые сообщается нам благодать Святого Духа. Всех таинств он благоволил установить семь: Крещение, Миропомазание, Причащение, Покаяние, Священство, Брак и Елеосвящение. Подаваемая в них благодать удовлетворяет всем потребностям христианской жизни человека, для достижения вечного спасения, и потребностям самой Церкви. Об этих таинствах и говорится в десятом члене символа веры. Здесь, впрочем, говорится только о таинстве крещения, но здесь же разумеются и другие таинства. Принимая крещение, мы должны принимать и прочие таинства. О крещении же только упомянуто в символе веры потому, что во время составления самого символа об этом таинстве было сомнение и споры, не должно ли некоторых людей, как-то еретиков, крестить вторично, и на это нужно было разрешение, которое и положено в символе, а именно, что нужно принимать одно крещение. Что же такое таинство?

Таинство есть установленное Самим Господом Иисусом Христом священное действие, чрез которое тайным образом действует на человека благодать, или, что то же, спасительная сила Божия. Каждое таинство должно иметь три существенные принадлежности: 1) установление их Самим Иисусом Христом непосредственно или чрез апостолов, 2) видимое действие и 3) обетование невидимой благодати сообщаемой чрез это действие. Указанные принадлежности необходимы для каждого таинства, ими оно отличается от всех прочих церковных священнодействий, напр., молебнов, панихид и пр., и без них ни одно священнодействие не может быть таинством.

Все семь таинств, принимаемых Православною Церковью установлены Самим Иисусом Христом или непосредственно или чрез апостолов. Мы укажем свидетельства в пользу этого, когда будем говорить о каждом таинстве в отдельности.

Все семь таинств Православной Церкви имеют видимое действие, соединенное с произношением известных слов. «Для совершения таинства требуются», говорится в Прав. Исповедании, «следующие вещи: приличное вещество, как-то: вода для крещения, хлеб и вино для Евхаристии, елей и другие, сообразные с таинством, .... призвание Святого Духа и известная форма слов, посредством которых священник освящает таинство силою Святого Духа, изъявляя намерение освятить оное» (Ч. 1, отв. на вопр. 100). Каждое таинство состоит из нескольких молитв и песнопений и видимых, телесных действий, так называемых обрядов. Обрядами сопровождаются, впрочем, не одни только таинства, но и всякое богослужение Православной Церкви; они составляют необходимую принадлежность всякого служения нашего пред Богом. В своих заключительных беседах о Церкви мы говорили с вами, братие, что Богу угодно было создать человека из души и из тела, что между душею и телом его существует весьма тесная связь, так что всякое сильное, не исключая и религиозное, чувствование души необходимо выражается в соответствующих движениях тела. Посему естественно, что наше служение Богу сопровождается видимыми телесными действиями, и что благодать Святого Духа в таинствах подается нам, не как ангелам, бестелесным духам, а как людям, состоящим, кроме души, из тела, – видимыми действиями. «Если бы ты был бестелесен», говорит св. Иоанн Златоуст, «то Христос сообщил бы тебе сии дары (т. е. благодать Св. Духа) бестелесно; поскольку же душа твоя соединена с телом, то духовное сообщает тебе чрез чувственное» (82 бес. на Матф.). Будучи естественною сама по себе, вся вообще видимая сторона богослужения Православной Церкви имеет значение, как мы говорили в вышеупомянутых заключительных беседах о Церкви, и в деле нашего религиозно-нравственного воспитания, – способствует развитию в нас духовного служения Богу, укрепляет в нашем сознании веру Христову и возводит ум наш к предметам божественным. «Скажи мне», говорит св. Иоанн Дамаскин, «если бы кто из язычников, пришедши к тебе, спросил тебя: покажи мне веру твою, дабы уверовать и мне: что бы ты ему тогда показал? Не от чувственных ли предметов стал бы ты возводить его к невидимым, для удобнейшего приближения оных понятию его?... Ты ведешь язычника в церковь, показываешь ему красоту, которою она облечена, указываешь ему на лики святых икон; видит оные неверный, и спрашивает тебя: кто сей Распятый? Кто сей Воскресший?... Научая его посредством иконы, ты говоришь: сей Распятый есть Сын Божий, Который распят был за грехи мира... Опять ты вводишь неверующего в баню крещения, и здесь неверный видит токмо воду в купели... Когда же он сделается причастником крещения, тогда и он чрез чувственное удостоверяется в невидимом» (Сл. об икон. прот. Конст. T. I, гл. X). Устрояя и определяя видимую сторону богослужения вообще и совершения таинств в частности, Православная Церковь поступала в этом деле не сама по себе, а потому, что так угодно было Господу. Сам Господь благоволил преподаяние благодати соединить преимущественно с видимыми священнодействиями. Так было еще в ветхом завете. Особенно наглядный пример того, как Бог благоволил в ветхом завете преподать благодать чрез видимое священнодействие, приводит пример приснопамятный святитель Московский Филарет из истории Давида. «Бог», говорит он, «предопределил Давида в царя своему народу; и хощет возвестить о сем назначении Давиду и его семейству, прежде, нежели настало время действительно исполнить предопределение. Орудием Божием избирается Самуил. Что же для сего нужно? Кажется, только пойти, и сказать слово. Нужно ли еще какое особенное действие? Какое? Чудесное для удостоверения Давида? – Юный пророк и просто поверит престарелому пророку, который от юности своей известен всему Израилю, как истинный пророк Божий. Обрядовое для торжественности? Сие, кажется, было бы даже неуместно; потому что это еще не действительное и торжественное воцарение Давида, а только тайное предвозвещение, которое во время событие служило бы удостоверением о воле Божией. Но что глаголет Господь Самуилу? – Наполни рог твой елеа (1Цар.16:1). И потом: востани, и помажи Давида (1Цар.16:12). Если не можно подумать, чтобы Бог соделал что-либо излишнее и бесполезное (ибо так думать было бы Богохуление): то надобно заключить, что помазание было в сем случае благопотребно даже пред очами Божиими, а посему нельзя уже не признать оного важным для человека. Еще более дознается сие из непосредственного действия помазания над Давидом: помаза его посреде братии его: и ношашеся Дух Господень над Давидом от того дне и потом. Вот опытное дознание того, что священное помазание не есть простой обряд, для впечатления на зрителей, ниже мертвый знак, связанный с означаемым только в мыслях, а не в самом деле, но действие таинственное, в котором чувственный вид невидимо есть сопутствуем или проникнут духовною и божественною силою, и с возлиянием елея на помазуемого соединено наитие благодати». Из приведенного примера вы видите, братие, что Сам Бог в ветхом завете преподаяние благодати соединял с видимыми знаками. «Если же», как справедливо говорит тот же святитель, «ветхозаветный священнообрядовые действия оказываются имеющими толикую важность и силу, тогда как они были только сень грядущих (Кол.2:17), тогда как не у бе Дух Святый изливаем обильно, яко Иисус не у бе прославлен (Ин.7:38): то что должно думать о новозаветных священно-таинственных установлениях, получивших начало свое от Самого Иисуса Христа, тогда как от исполнения Его мы вси прияхом и благодать возблагодатъ (Ин.1:16); тогда как живоносные токи Святого Духа, обильно излиявшегося на апостолов, потому что Иисус уже прославлен, текут непрерывно, и орошают все исполнение Церкви, потому что прославленный Иисус пребывает с нею во вся дни до скончания века (Мф.28:20)? Не больше ли еще важны, не паче ли исполнены благодати сии учреждения?» (Слова и речи. Изд. 2. Часть 2. 185–186 стр.). Как ветхозаветные священно обрядовые действия иногда сопровождались излиянием благодати, так точно и в новом Господу Иисусу Христу угодно было соединить преподаяние ее с видимыми священнодействиями. Как вы знаете, братие, Господь совершил наше спасение не духовно только, но и телесно. Он воплотился, жил на земле, как человек и понес действительные крестные страдания и смерть. Во время Своей земной жизни, подавая исцеления больным, Он по большей части сопровождал их видимыми действиями, словом, прикосновением руки и под. Своим примером Он освятил, как мы уже говорили с вами, видимое, телесное служение Богу. Точно также и, спасающую нас благодать Он благоизволил подавать под видимыми действиями в установленных Им таинствах, так напр., для таинства крещения Он указал воду, для причащения – хлеб и вино. После Своего воскресения из мертвых, явившись ученикам Своим, Господь преподал им благодать Святого Духа чрез дуновение (Ин.20:22). В пятидесятый день по воскресении Господнем, Дух Святой сошел на апостолов в виде огненных языков. Точно также и апостолы, как известно, свое служение Богу сопровождали видимыми, телесными действиями, молились напр., с коленопреклонением и воздеянием рук (Деян.20:36; 21:5; 1Тим. 2:8); вместе с верующими устрояли молитвенные собрания, пели на них псалмы, совершали таинство причащения (Деян.2:42; 1Кор.11:3–17; 14:13–19, 26), при личном участии в молитвенных собраниях предлагали правила для их благоустройства (1Кор.11:34). Благодатные дары апостолы сообщали также чрез видимые посредства, напр., совершали таинство крещения в воде (Деян.8:35–38), чрез возложение рук преподавали Святого Духа (Деян.8:17–18), и совершали таинство священства (Деян.6:6;14:23 и др.), для таинства причащения употребляли хлеб и вино (1Кор.11:26) и др. Из приведенных примеров вы видите, братие, что Самому Господу угодно было соединить преподание благодати и служение Богу с видимыми действиями. По воле Его также поступали и научили своих преемников и Его апостолы, заповедуя вообще христианам, чтобы их священнодействия совершались благообразно и по чину (1Кор.14:40). По воле Господа и по научению апостолов поступала, следовательно, и Православная Церковь, когда, имея в виду важность и необходимость видимого, телесного служения Богу для религиозно-нравственного воспитания людей, как состоящих не из одной души, но и из тела, устрояла и определяла видимую, обрядовую сторону своего богослужения. Порядок и круг священнодействий устроился в Церкви постепенно, особенно с 4 века. До сего времени христиане претерпевали гонение со стороны язычников, скрывали от них учение свое и свои священнодействия, собираясь для совершения их по ночам в катакомбах, подземных пещерах. С 4 века гонение на христиан прекратилось, и св. Церковь получила возможность свободно совершать свои священнодействия, а вместе с тем устроить круг и порядок их. И каждый покорный сын Церкви должен принимать то, что и как установила в этом отношении Православная Церковь, не самовольно поступать, но блюсти единение духа, по слову апостола, в союзе мира (Еф.4:3). Всякое противление Церкви, как мы уже говорили с вами, есть грех, по слову Господа: аще же и Церковь преслушает брат твой, буди тебе якоже язычник и мытарь (Мф.18:17). Впрочем, мы должны помнить, братие, что устрояя порядок священнодействий, узаконяя те или другие обряды, Церковь никогда не ставила их наравне с самым учением Христовым, с так называемыми догматами, но всегда отличала их. Вероучение христианское, напр., учение о Боге, о Св. Троице и пр., не может быть подвергнуто никакому изменению. Аще мы, или Ангел, по слову апостола, с небесе, благовестит вам паче, еже благовестихом вам, анафема да будет (Гал.1:8). Вероучение христианское преподано Самим Иисусом Христом и имеет безусловную важность для спасения: без веры в него человек не может спастись. Обрядовая сторона в христианской религии имеет второстепенное значение. Ни Господь Иисус Христос, ни апостолы Его не указали нам, по крайней мере во всех подробностях, тех обрядов, в которых выражается наша вера и которыми сопровождается наше служение Богу. Господь приходил на землю для того, чтобы искупать людей от греха и научить их истине и добру. Это было главное служение Спасителя. Апостолы точно также заняты были главным делом – проповедью о Христе Спасителе и устроением Церкви, как особого богоучрежденного царства на земле. Что же касается внешнего служения нашего Богу, обрядов, которыми сопровождается оно, то Господь освятил их примером Своим и указал на их необходимость. Апостолы со своей стороны положили начало тем обрядам, в которых выражается наша вера в Бога и которыми сопровождается наше служение Ему. Полным же устроением этих обрядов, как делом второстепенным по сравнению с учением Христовым, должны были заняться последующие пастыри Церкви, с непременным, впрочем, условием, чтобы все было, по заповеди апостолов, благообразно и по чину (1Кор.14:40). И вот как мы уже говорили, богослужебные обряды вырабатывались постепенно самою Церковью. При сем некоторые из них по мере надобности изменялись, уничтожались и заменялись новыми, напр., литургия, в которой совершается таинство причащения, в прежнее время отправлялась в разных местах не одинаково, и только уже в 4 веке дан был ей однообразный порядок для всех христиан. Понятно отсюда, что обрядовой стороне в религии нельзя придавать одинаковое значение с вероучением, нельзя почитать обряды так же неизменными и неприкосновенными, как и самую веру. В обрядовой стороне религии наглядно выражается наша вера в Бога и наше служение Ему. Посему обряды и важны только в том случае, если сопровождаются правою верою в Бога и духовным служением Ему, в противном случае они не угодны Богу. Сам Бог, установивший в ветхом завете праздники и жертвы, осуждал евреев устами пророков, когда они хотели ограничить все свое служение Ему одним только видимым исполнением их, а душею были удалены от Него (Исх.1:11–15). Сам Иисус Христос, освятивший Своим примером видимую телесную молитву, осуждал фарисеев, которые думали угодить Богу только одною внешнею молитвою без внутренней. Итак, братие, обряды необходимы в нашей религиозной жизни и установлены они Православною Церковью по изволению Божию; но спасительны они только в том случае, если сопровождаются правою верою и духовным служением Богу с нашей стороны. Ими сопровождается богослужение Православной Церкви вообще, и, по установлению Самого Господа, каждое таинство в частности. Как установленный по изволению Самого Господа, обряд ли вообще видимое действие составляет существенную принадлежность каждого таинства. Таинство обыкновенно составляется из нескольких молитв, песнопений и видимых действий или обрядов, но от них нужно отличать известную форму елов и главнейшее действие, которые составляют существо или силу каждого таинства, напр., в крещении троекратное погружение в воду крещаемого с произнесением слов: «крещается раб Божий» и пр.

Во всех семи таинствах преподается спасительная благодать, но в каждом таинстве сообщается особый благодатный дар: в Крещении человек таинственно рождается в жизнь духовную; в Миропомазании получает благодать духовно-возращающую и укрепляющую; в Причащении питается духовно; в Покаянии врачуется от болезней духовных, то есть от грехов; в Священстве получает благодать духовно возрождать и воспитывать других посредством учения и таинств; в Браке получает благодать освящающую супружество и естественное рождение и воспитание детей; в Елеосвящении врачуется и от болезней телесных посредством исцеления от духовных.

Для того, чтобы каждое таинство было таинством, сообщало благодать, нужно, чтобы оно было совершено законнорукоположенным епископом или пресвитером, потому что только им, как преемникам апостолов, предоставил Господь это право, и притом по чину, преданному Самим Иисусом Христом чрез апостолов и принятому Православною Церковью. Личные качества священнослужителей при совершении таинств не имеют значения, ибо благодатная сила их зависит от Господа Иисуса Христа, Который Сам невидимо и совершает таинства, а священнодействующие суть только служители Его и видимые орудия, чрез которые он преподает таинства людям. «К очищению тебя», учит св. Григорий Богослов, «всякий достоин веры, только бы был он из числа получивших на сие власть, не осужденных явно и неотчужденных от Церкви». «Не думайте», говорит блаж. Августин, «будто от нравов в действии людей зависят божественные таинства: они святы от Того, Кому принадлежат». «Действует благодать», учит блаж. Феофилакт, «и чрез недостойных, так что мы освящаемся и чрез недостойных иереев». «Случается, что миряне живут в благочестии», говорит св. Иоанн Златоуст, «а священники в неправде, и потому чрез них не надлежало бы совершаться ни крещению, ни приношению тела Христова, если бы благодать искала везде только достойных. Но ныне Господь обыкновенно действует и чрез недостойных, и благодать крещения ни мало не оскорбляется жизнью священника... Говорю это, чтобы кто-либо, строго рассматривая жизнь священника, не стал соблазняться в рассуждении им совершаемого в таинствах. Ибо человек ничего не привносит от себя в предлагаемое, но все это есть дело силы Божией, и Бог то освящает вас в таинствах» (Прав. Догм. Богосл. Макария М. М. II т. Изд. 4. 515–517 стр.). Таким образом, совершение таинств не зависит от личных качеств священнослужителей, если только они совершаются законными пастырями и по Богопреданному и принятому Церковью чину. Но чтобы таинства были спасительны для принимающих их, для этого требуется со стороны последних вера и надлежащее приготовление по уставу Церкви. В противном случае принятое таинство, хотя и не потеряет своей действительности, обратится в суд или осуждение недостойно приемлющим, напр., недостойный причастник вкушает в таинстве причащения истинного тела и крови Христовой, но не в исцеление души и тела, как причащающийся с должным приготовлением, а в суд или во осуждение. Впрочем, некоторые из таинств, напр., крещение, миропомазание, причащение и елеосвящение преподаются иногда и тем, которые приступают к ним без должного приготовления по уставу Церкви, напр. младенцам и больным, по вере окружающих и из снисхождения к немощам больных. Следовательно, таинства иногда бывают спасительны и помимо веры и усердия принимающих их. Они не приносят спасительной благодати только тем, которые приступают к ним без усердия и без должного благоговения.

Итак, братие, Сам Господь наш Иисус Христос установил в Церкви Своей таинства, в которых под видимыми знаками подает нам различные благодатные дары соответственно всем потребностям нашей христианской жизни. Будем же всегда с верою, с усердием, с должным благоговением и с благодарным сердцем приступать к святым таинствам, будем идти навстречу подаваемой в них ко освящению душ и телес наших спасительной благодати. Аминь.