323. Баптисты на фронте и в плену

Парижский корреспондент “Моск. Вед.” сообщает сведения о русских баптистах, попавших к немцам в плен. Бежавший из плена офицер Новиков с негодованием говорил ему: “Что спрашивать от евреев, – вот наши кровные русские, так назыв. евангельские хри­стиане, т. е. баптисты – вот чума!.. Это, я вам скажу, – зараза, сами никуда негодные солдаты, они портят других. В своей роте я был принужден осматривать у баптистов ружья после каж­дой пустяшной перестрелки, чтобы убедиться, стреляют ли они, потому что сперва стрелять не хотели, ссылаясь на заповедь “не убий”. Ну, я-то сумел заставить их стрелять, хотя не могу сказать с уверенностью, куда они стреляли: в неприятеля или в небо. Во время штыковых атак баптисты всегда отставали и прятались, где только можно. Но где они себя выказали – это в плену”. Далее офицер говорит, что немцы относились к баптистам милостиво, что баптисты широко развернули свою пропаганду, что пропаганда имела успех: “В результате – сотня испорченных солдат, совершенно уже потерянных для Родины и для армии”.

Но ведь если только в одном лагере для военнопленных совращена сотня, то сколько же их совращено в других местах? Офицер Новиков отмечает и лицемерие этих изменников веры православной: когда немцы заставили пленных втаскивать тяжелое орудие на гору против наших союзников, то по предложению офицера православные воины отказались от этой работы, считая ее изменой Родине; австрийский офицер пригрозил расстрелом; первый испугался иудей, за ним вышли на работу баптисты. Не лицемерие ли это: стрелять нельзя, а тащить пушку на позицию для выстрелов – можно?

С фронта получаются письма, в коих православные воины жалуются на баптистов, совращающих их в свое лжеучение.

С другой стороны, пишут и баптисты и – какою же злобою пропитаны их письма! Какими угрозами сопровождаются! Только сатанинская злоба может диктовать такие письма. Судите сами: “Мы, пишет воин-баптист, всех ваших чудотворцев и мощи их прокляли, мы писали своим женам, чтобы они к... чудотворцев (иконы) повыкидали; довольно вам, попам, собирать деньги; Господи, пошли Христа Спасителя на этих кровопийцев-попов; вы не думайте, чтобы скорей мир настал, если покончим войну, то всех вас... пузатых убьем; прочитайте от Иоанна 16 гл., ст. 2.” ит. д.

Любопытно, чем вызвано такое письмо? Да просто тем, что из миллиона листков, посланных Троицкою Лаврою на фронт, один, под заглавием: “Отеческий завет христолюби­вому воину”, заимствованный из отеческого завещания известного крестьянина Посошкова, попал в руки баптиста. Очевидно, он почувствовал всю правду этого листка и, как заражен­ный немецкой гордыней, не вынес этой правды и мстит тем, кто ему прислал листок. Судите теперь, что он говорит нашим православным воинам сидя в окопах, если нет благоразумного товарища, который остановил бы его? Да и не всякий православный воин решится входить в спор с наглым баптистом, который, например, пишет мне с каким-то озлоблением: “Нас, воинов, духовным отцам учить только, когда мы бываем у вас на исповеди, а теперь таких уже нет; это были глупцы из бедного люда, а теперь каждый из нас знает не меньше вас. Не забывайте свои псалмы!”

Если так бесцеремонно баптист пишет архиерею, то тем наглее, конечно, он обращается с товарищами. Прибавьте к этому еще и усердно распространяемые кем-то клеветы на монашество и духовенство, будто мы духовные, собираем огромные капиталы и отправ­ляем их в Германию, что германцы на эти деньги и воюют с нами, и вы поймете ту злобу, с какою зараженные баптизмом солдаты, получив Троицкий листок, пишут “вы повадились колпачить нас Троицкими листками, вы, попы и монахи, грабители”. Кощунство, издева­тельство баптистов над православным религиозным чувством глубоко оскорбляет воинов, верных Церкви, все это вносит в их душу грустное чувство, может ослаблять их энергию, бодрость духа. Они готовы положить душу свою за веру православную, а тут, рядом, в их же окопах, безнаказанно поносят эту веру свои же, совращенные баптистами, собратья по оружию. Мало того, самих врагов России, немцев, называют братьями: “как можно убивать братьев? Христос сказал: “не убий”.

Смею думать, что на это будет обращено должное внимание. Нельзя же терзать душу православного защитника Родины, готового умереть за Веру, Царя и Отечество, такою про­пагандой, нельзя дозволять безнаказанно вносить разлад в совесть его, отравлять его ядом вражды к родной Церкви. Повторяю, не всякий простец-воин в состоянии отвечать на все речи пропагандиста-баптиста, а потому и свободы такой для еретиков-отступников, по край­ней мере, в окопах и на фронте, ни в коем случае быть не должно.

На днях мне пришлось беседовать в вагоне с одним офицером с фронта нашей доблест­ной армии. Он говорил, что настроение войск самое бодрое, нужды ни в чем не чувствуется, войско верует в близость победы над врагами.

Как будто в подтверждение сего сказанного я получил на сих же днях хорошее письмо от одного доброго воина, который приложил и нечто с просьбою напечатать, – вот оно:

К друзьям

Друзья и братья дорогие!

Вот и нам уж настают минуты оставить жалкий свой приют. Пойдем и мы на поле брани, чтобы сражаться нам с врагами. На поле брани мы пойдем и попрощаемся с друзьями; пошлем родным своим поклон и просим их благословенья на подвиг трудный и сраженье, благослови меня, родная мать! Иду я в битву роковую за Царя и Русь святую! Не знаю я, жив буду или нет, еще пошлю ли вам привет? Теперь пока прощайте, а обо мне не унывайте; я сердцем чую, что жив буду и домой вернуся к вам. Но на все Господня воля: может, и не увижу вас более. И прошу я вас сердечно: не плачьте обо мне, когда умру я на войне. За Царя и Русь святую нам не стыдно умереть! Отстоим или умрем, а не выдадим врагам, не посра­мим мы Родину свою, а послужим верно Батюшке-Царю! Друзья и братья дорогие! Господь награду обещал тем, кто положит жизнь свою за други своя, и сказал нам: кто возлюбит отца, или мать, жену или детей больше Меня, тот недостоин Меня. И вот многие уже из наших братий исполнили заповедь сию: они положили уже жизнь свою, оставили семью родную, возлюбив заповедь святую. Господь сирот их не оставит и защитит их вдов. Пойдем и мы, братья, смело, за святое правое дело. Отстоим или умрем, или героями домой пойдем!

Таково настроение, таковы верования и беззаветные стремления наших христолюбивых воинов! Они идут в битву с мечом в руках и с крестом в сердце!

Автору этого письма я ответил:

Рабу Божию Ермолаю – Божие благословение!

Письма твои все получил я. Посылаю тебе два номера “Приходского Листка”, в которых прочитаешь мои статейки о баптистах и о хорошем настроении наших воинов. В послед­ней статейке я поместил и твое письмо. Слава Богу, что вы, добрые воины наши, стоите крепко против врагов. Помоги вам, Господи, совсем сокрушить их. Об этом молится весь православный народ. Молятся ваши жены, ваши матери, ваши дети.

Милость Божия да будет на всех вас!

Ваш доброхот, архиепископ Никон 1916 г. мая 21