Краткая история журнала «Православный собеседник» за 30 лет его существования

В мае настоящего, 1885 года, исполнилось 30 лет со времени выхода первой книжки «Православного Собеседника». Не лишне, быть может, по этому поводу, вспомнить нам прошлое нашего журнала. Это прошлое довольно интересно и, как нам кажется, имеет некоторое значение, как вообще для истории духовного просвещения в России, так и в частности для истории русской духовной журналистики, и не только внутренней своей стороной, но даже и внешней, формальной.

Начало духовной журналистики относится к первой четверти настоящего столетия. Первым по времени происхождения духовным журналом было «Христианское Чтение», основанное при санкт-петербургской духовной академии по инициативе архимандрита Григория (Постникова) бывшего в то время ректором этой академии, а впоследствии архиепископом казанским, и наконец, митрополитом санкт-петербургским.

Вторым журналом было «Воскресное Чтение», издававшееся при киевской духовной академии с 1837 года, третьим – «Творения св. Отцов» с прибавлениями, издающийся с 1843г. при московской духовной академии. «Православный Собеседник» есть четвертый из академических и вообще духовных журналов. Он начал издаваться с 1855 г. при деятельном содействии того самого лица, которое основало в России первый духовный журнал, т.е. высокопреосвященного Григория (Постникова) архиепископа казанского.

Поводом к изданию журнала «Православный Собеседник» послужило впрочем, особое распоряжение, вызванное заботами правительства об ослаблении раскола. Распоряжение это заключается в отношении господина обер-прокурора св. Синода к высокопреосвященнейшему архиепископу казанскому Григорию от 13 октября 1853 г. (№ 9). Здесь, между прочим, изъяснено: «Его Императорскому Величеству благоугодно было, согласно предложению св. Синода, удостоить Высочайшего утверждения нижеследующей меры усиления духовно-нравственного действия на раскольников по духовно-учебной части: поручить казанской духовной академии, как еще незанятой никаким повременным заданием, издавать духовный журнал с преимущественным направлением его против раскола в разных его видах.., а в то же время предписать редакциям существующих уже духовных журналов чаще помещать в них, между прочим, статьи, могущие служить к вразумлению раскольников, особенно извлечения из писаний святых отцов. Лучшие из таковых статей перепечатывать в синодальной типографии и рассылать по церквям, особенно, где есть раскольники. Для приведения в исполнение сей Высочайшей утвержденной меры, св. Синод определил сделать надлежащее предписание академическому начальству об издании при казанской академии журнала духовного содержания, с преимущественным направлением его против раскола в разных его видах. Вследствие сего г. обер-прокурор св. Синода просил его высокопреосвященство сообщить его сиятельству для предложения св. Синоду подробные соображения по содержанию определения св. Синода совокупно с программой для журнала, назначенной к изданию при академии и правилами для редакции оного; причем также присовокупить хотя бы примерное исчисление необходимых для сего издания издержек, с указанием источников, из коих могла бы быть заимствована потребная на то сумма».

Вследствие этого отношения составлена была программа журнала, вероятно высокопреосвященным Григорием, и соображения о мерах к успешному ее выполнению.

Программа, посланная в св. Синод была следующая: «Журнал при казанской духовной академии предполагается выдавать по содержанию догматический, герменевтический, исторический, нравственный и критический под названием Православный Собеседник, на первый раз по четыре книжки, от 12 до 15 листов, в 8 долю листа. Каждая книжка будет выходить в начале каждой четверти года, именно в январе, апреле, июле и октябре. Журнал должен начаться с половины следующего (1854) или с начала 1855г. смотря по изготовлению материала. В первом отделе будут помещаемы статьи прямо догматические, основанные на св. писании, по разумению св. отцов церкви с постоянным опровержением заблуждений, какие окажутся по тому или другому учению в разных сектах в России. Во втором отделе будут помещаемы истолкования разных текстов св. писания, на основании истолкования их св. соборами и св. отцами церкви, – текстов, преимущественно заключающих в себе какое-либо нравоучение, но ложно понимаемых теми или другими раскольниками, равно и таких ложно понимаемых текстов, на которых раскольники основывают свои заблуждения. В третьем отделе будут помещаемы а) статьи, излагающие и проясняющие древние исторические события, служащие основанием чего-либо, содержимого православной церковью, или ложно употребляемые какими-либо раскольниками для доказательства будто бы истины своих ложных мнений. Таково напр., жизнеописание св. Максима исповедника, будто бы принявшего в православие константинопольского патриарха Пирра, бывшего еретика монофелита, – б) краткие, но верные сведения о разных ересях старого и нового времени, существующие или подновляемые в нашем отечестве в наше время, с основательным опровержением тех ересей, – в) изъяснение соборных правил, употребляемых раскольниками в защиту разных своих заблуждений. Примеч. Во всех означенных трех отделениях будут помещаемы приличные статьи из творений св. отцов церкви, смотря по нужде, в старославянском или нынешнем русском переводах; также статьи из старославянских церковных сочинений писателей православной церкви, живших до 17 в., а особливо до 1665 г. В четвертом отделе будет помещаться надлежащий разбор разных, по временам тайно являющихся, раскольнических сочинений. В пятом отделе будут помещаемы статьи, долженствующие служить для христиан правилами жизни, в изложении ясном, определенном и удобопонятном для всякого простолюдина. В шестом отделе будут помещаемы объявления о новых сочинениях, касающихся разных сект, находящихся в нашем отечестве, с надлежащим о них отзывом. В седьмом отделе будут помещаемы разные статьи, неподходящие под означенные отделы».

Вместе с программой составлены были соображения о мерах к лучшему ее выполнению, причем особенно настойчиво указывалось на необходимость иметь при казанской академии возможно полное собрание древних славянских печатных и рукописных книг, которыми можно бы было пользоваться при составлении противораскольнических и других статей. В ответ прислано было отношение обер-прокурора св. Синода к высокопреосвященному Григорию от 27 мая 1854 г., в котором изъяснено, что св. Синод относительно поручения казанской академии издавать духовный журнал с преимущественным направлением против раскола в разных его видах, определением 18 мая постановил: – разрешить изданиe при сей академии журнала под наименованием «Православный Собеседник», по представленной от его высокопреосвященства программе с пропуском статей по установленному порядку духовной цензурой и с предоставлением его высокопреосвященству иметь ближайшее наблюдение за редакцией сего журнала, столь важного по своей цели и требующего опытного руководителя; на расходы же по изданию сего журнала в течение первого года разрешить, вследствие ходатайства, употребить заимообразно из сумм академии 1000 руб. сер. По уважению же изъясненной его высокопреосвященством необходимости иметь при казанской академии по возможности полное собрание древних славянских печатных и рукописных книг, которыми можно было бы пользоваться и для основательного изготовления статей в означенный журнал, предоставить его высокопреосвященству выбрать все те книги и рукописи, которые его высокопреосвященство признает полезными для передачи в казанскую академию из библиотеки Ниловой пустыни, а преосвященному Тверскому (которому о сем и послан указ) предписать о передачи тех книг и рукописей тому, кому поручено будет от его высокопреосвященства, с донесением о последующем св. Синоду и приложением реестра книг и рукописей, которые будут выбраны для передачи в упомянутую академию. Что касается до подобной же передачи в сию академию некоторых печатных и рукописных книг из Соловецкого монастыря, то поручить его высокопреосвященству составить предварительно реестр оных и представить св. Синоду. Bсе за сим последующие распоряжения относительно укупорки и отправления печатных и рукописных книг из Ниловой пустыни предоставить его высокопреосвященству с тем, чтобы о расходах, какие на cиe понадобятся, донесено было св. Синоду. Относительно же отправления книг и рукописей из Соловецкой обители иметь рассуждение по получении требуемого реестра».

Заслушав эти отношения обер-прокурора, Правление академии в заседании своем 17 августа 1854 года признало нужным: 1) Учредить при академии редакционный комитет, а затем 2) так как с изданием духовного журнала занятия цензурного комитета при казанской академии становятся постоянными и более обширными, то представить конференции казанской духовной академии об увеличении числа членов цензурного комитета. 3) Пригласить членов конференции, наставников казанской духовной академии, наставников духовных семинарий казанского духовного учебного округа, равно и образованнейших из епархиального духовенства к сотрудничеству в журнал, определив в вознаграждение за труды от 25 до 30 руб. сер. с печатного листа за статьи оригинальные, и от 15 до 20 за переводы, если они редакцией будут признаны достойными помещения в журнал. 4) Поскольку этот журнал, по своему совершенно специальному назначению, не может быть интересен большинству читающей публики, то просить его высокопреосвященство об архипастырском содействии к распространению журнала. А между тем, известить публику посредством особого печатного объявления, которое предварительно представить па утверждение его высокопреосвященства. 5) Для усиления средств и пособий по изданию журнала представить его высокопреосвященству об исходатайствовании для казанской академии книг всех изданий до 1700 г.; книг, изданных за границей и необходимых для перевода, или составления ученых статей, для чего приложить к представлению и каталог сих книг. А кроме того выписать периодические издания западных миссионерских обществ, как напр. Annales de la propagation de la foi и т. д. 6) До получения в собственность означенных книг просить правление московской духовной академии, чтобы оно благоволило выслать в редакционный комитет при казанской академии на время, те тома Acta sanctorum, в которых заключается жизнь св. Тарасия патриарха константинопольского, Саввы освященного и Максима исповедника, т. е. месяцы январь, февраль, и декабрь, потому что перевод их должен начаться немедленно по открытию редакционного комитета. 7) Редакционному комитету дозволить заимствоваться на первый раз для покрытия расходов по изданию журнала экономическими суммами академии до 1000 руб. сер. с уплатой их в свое время, а суммы, имеющие принадлежать комитету, хранить в казнохранилище правления. (См. дело 1854 и 1855 г. № 4-й об учреждении редакционного комитета при казанской духовной академии и о составе оного).

Что касается устройства самого редакционного комитета, то первым пунктом этого журнала правление его определено было составить из пяти редакторов,– одного главного, которым должен быть всегда ректор академии, и четырех частных, которыми на первый раз, по мнению правления, могли быть инспектор архимандрит Серафим, бакалавр иеромонах Вениамин и профессор философии Н. Соколов. Последнего постановлено было назначить вместе и казначеем комитета. Остальных редакторов предположено было назначить по началу издания. Сверх того учреждена была и должность секретаря редакции. На эту последнюю должность определен был бакалавр И. Ильминский. Казначею и секретарю назначено было определенное жалованье: первому 200 руб. в год, а второму 150 р.; редакторам же определенного жалования правлением положено не было. Начертать соображения о назначении им жалованья, равно как и правила об их обязанностях и действиях, предоставлено было самому редакционному комитету. Этому комитету предоставлено было также иметь своего особого корректора, особого письмоводителя и служителя. Комитет этот должен был заведовать всеми делами и сношениями по изданию журнала. Для чего, по постановлению правления, он должен был иметь свою печать и книги для записи прихода и расхода денег, входящих и исходящих (журн. 9 ноября). В первом же заседании учрежденного правлением комитета, состоявшемся 9 ноября, постановлено было избрать в члены-редакторы еще профессоров академии архимандрита Феодора и Д. Гусева, и таким образом образовался полный комитет – из пяти членов, не считая секретаря, должность которого в 1857 г. постановлено было ввиду сокращения делопроизводства и экономии соединить с должностью казначея, бывшего в тоже время и редактором.

Редакционный комитет, в составе пяти членов существовал до самого почти введения нового устава 1869 года.

Но конечно не столько интересен состав этого комитета, сколько его действия по изданию журнала, особенно по выбору статей для помещения в нем. В действиях своих по делу выбора статей для нового журнала редакционный комитет руководился утвержденною св. Синодом программою журнала и, особенно на первых порах, непосредственным руководством казанского архиепископа. Программа журнала изложена подробно в объявлении об издании его, отпечатанном в количестве 10000 экз. по распоряжению правления академии в ноябре 1854 года. Объявление это почти совершенно сходно с приведенною выше программой.

Вскоре после публикации об издании при казанской академии журнала, высокопреосвященный Григорий, 16 декабря 1854г., сдал в редакционный комитет особое предложение, подробно определявшее как общее направление журнала, так даже и состав первых его книжек. «Православный Собеседник», говорилось в этом предложении, должен начаться статьей, которая бы показывала собою православие, так сказать, лицом. Таковою статьей могли быть послания св. Игнатия Богоносца, которых перевода я добиваюсь уже с 1851 года, но их нет, и которые, если представятся, вероятно, потребуют немаловременного пересмотра, а посему не поспеют в первую книжку. Учинить следующее: 1) «Православный Собеседник» пусть начнется переводом Благовестника, т. е. толкования св. евангелий блаженного Феофилакта архиепископа болгарского. Эта книга у нас была более трехсот лет настольною книгою и в церкви и по домам, а посему и заслужила авторитета такой книги, которая заключает в себе истинное Христово учение и, следовательно – истинное православие. Все так называемые старообрядцы благоговеют к этой книге. Мы, может быть, выучились больше бл. Феофилакта болгарского, но еще не выучились больше церкви. Вся сия книга должна печататься славянскими буквами и с сохранением зачал, – печататься так, как печатается в славянском переводе и в наше время. Дабы первая статья сего Благовестника могла поспать в первую книжку «Православного Собеседника», о чем мною дано особое предложение академическому правлению. Настоящее отсутствие сей статьи не помешает начать печатание других статей «Собеседника». 2) Засим второй статьей «Православного Собеседника» пусть будет статья из книги св. Епифания «Панарий», книга против ересей. Эта книга пусть начнется с собственным заглавным листом гражданскими буквами, и постоянно во всех дальнейших книжках следует после статьи из Благовестника, под собственным счетом страниц. 3) Третьей статьею Собеседника пусть будут послания покойного тобольского митрополита Игнатия, и пусть печатаются со списка моей библиотеки, сверив его с другими списками только там, где он почему-нибудь покажется непонятным. Мой список современен его сочинению, а получен из Тобольска. Эти послания пусть печатаются также под собственным заглавным листом, под собственным счетом страниц и славянскими буквами. Ежели окажется нужда для дополнения положенного числа листов книжки, то пусть напечатаются даже и все три послания, или до половины третьего. 4) Четвертою статьей пусть будет рассуждение под именем: „Св. ап. Павел в своих посланиях“, впрочем, не все, а до статьи: учение о ветхом завете по отношению к оправданию. 5) Наполнение статьи пятой предоставлю собственно себе и пришлю в редакцию в возможной скорости по моему выздоровлению. Статья из «Просветителя» преп. Иосифа Волоколамского не может быть помещена в первой книжке «Собеседника», потому что преп. Иосиф в своем «Просветителе» передает истины весьма близкие к делу, нам порученному, но только близкие. Они могут войти в «Православный Собеседник» с 3 и 4 книжки, или и далее. Перевод «Просветителя» отнюдь не нужен. Издание «Просветителя» в древнем образе письма также не нужно. Палеографический интерес не должен обращать на себя внимание «Православного Собеседника». В издании «Просветителя» должны быть печатаны под титлом только известнейшие слова, и в наше время печатаемые под титлом. Статья, заключающая в себе истолкование Спасителева учения из нагорной проповеди, очень годна для помещения в «Православном Собеседнике», но может быть помещена в нем только уже тогда, когда истолкование означенного в сей статье учения будет переведено и напечатано из «Благовестника», потому что «Православному Собеседнику» нужно, прежде всего, показать дух православного истолкования, а потом можно и самому вырабатывать нечто в духе православия.

P. S. Хорошо, чтобы перевод «Благовестника» и «Панария» поступал во всякую книжку по четыре печатных листа, или не менее трех».

Первая книжка «Православного Собеседника» вышла в мае 1855. Содержание ее было почти тоже, какое предложено было высокопреосвященным Григорием. Она состояла из следующих статей: 1) Послания Игнатия Богоносца. Краткие сведения о св. Игнатии и его посланиях (свящ. М. М. Зефирова). Св. Игнатия послание к Ефесянам (пер. А. И. Беневоленского и А. П. Владимирского). 2) Бл. Феофилакта, арх. Болгарского на св. евангелие от Матфея: черты из жизни бл. Феофилакта архиепископа Болгарского (бакалавра иеромонаха Вениамина) и толкование на евангелие от Матфея (пер. иером. Григория Полетаева). 3) Три послания Игнатия митрополита Тобольского (послание первое и второе с предисловием И. Я. Порфирьева). 4) День св. жизни, или ответ на вопрос, как мне жить свято (преосв. Григория). Не были помещены следующие статьи: Св. ап. Павел в своих посланиях и перевод из «Панария», но зато помещено было одно из посланий св. Игнатия Богоносца, на что преосвященный Григорий не надеялся. В следующих книжках шло, главным образом, продолжение статей, помещенных в первой, но прибавлялись и другие, в коих все более и более выяснялось противораскольническое направление журнала. Так, во второй книге кроме продолжения старых статей помещено было «Нечто о слове истинного в 8-м члене символа веры» – преосв. Григория и «О книгах, на которых отступники православия основывают свои неправильные мысли». С третьей книги началось печатание Просветителя преп. Иосифа Волоцкого. В следующем году характер журнала оставался тот же самый. В нем кроме других статей продолжалось печатание «Благовестника» и «Просветителя». Преосв. Григорий продолжал в нем сотрудничать и вместе с тем весьма деятельно и целесообразно заботился о материальном его обеспечении. Его рекомендация была лучшею поддержкою журнала. Многие епархиальные начальства деятельно заботились о распространении «Православного Собеседника», благодаря именно рекомендации преосвящ. Григория. Кроме того, ему принадлежит мысль об основании при редакции фондового капитала для обеспечения существования журнала на будущее время. В декабре 1853 года им предписано было: деньги, следовавшие ему в гонорар за статьи, в количестве 63р. 75 коп., оставить в редакции и, согласно предположению редакции, «положить их в основание фондового капитала» (резол. 19 дек.). К этой сумме впоследствии были присоединяемы и другие, следовавшие в гонорар преосвящ. Григорию, а также и остатки от годовых расходов. Остатки эти уже к началу 1857 г. исчислялись более чем в 3000 руб. Если бы мысль преосвящ. Григория об основном капитале не была потом забыта, и если бы гонорар за статьи был выдаваем постоянно в строго определенных размерах, а остатки причислялись к основному капиталу, то «Православный Собеседник» лет через 10 владел бы капиталом, вполне обеспечивавшим приличный гонорар сотрудникам при самых неблагоприятных обстоятельствах. Но вскоре правила раздела гонорара были изменены таким образом, что остатки сделались невозможными, а накопленное все было истрачено. Впоследствии преосвященный Антоний воскресил мысль преосв. Григория и снова учредил фондовый капитал из сумм, следовавших ему в гонорар, но капитал этот при настоящем положении дел растет весьма медленно.

С переводом высокопреосв. Григория в Петербург редакция лишилась деятельного руководителя (ноябр. 1836). В первой половине 1837 г. пока еще редакцией управлял ректор арх. Агафангел журнал велся по – старому. Но с назначением и вступлением в должность ректора архимандрита Иоанна чувствуется заметная перемена.

Ректор архимандрит Иоанн, прежде всего, озаботился об увеличении средств к выполнению некоторых наиболее важных пунктов программы журнала. В сентябре (27) 1837 г. он вошел в редакционный комитет со следующим предложением: «По программе «Православного Собеседника» редакционный комитет должен помещать в этом издании, между прочим: а) краткие, но верные сведения о разных ересях старого и нового времени, существующих или подновляемых в нашем отечестве в наше время (пункт 3), б) надлежащий разбор разных по временам тайно являющихся между заблуждающимися сочинений (п. 4). Между тем, редакция не имеет и ниоткуда не получает сведений как о движении раскольнических сект в наше время, так и о сочинениях, тайно являющихся между заблуждающимися. Посему предлагаю редакционному комитету представить его высокопреосвященству Афанасию архиепископу казанскому, не благоугодно ли будет ему исходатайствовать у св. Синода распоряжение о доставлении вышеозначенных сведений в редакцию «Православного Собеседника» (дело № 4. 1858 г. об издании «Пр. Соб.» в 1858 г. и об изменениях в нем) Представление по этому поводу преосвященным было сделано и вызвало особый указ св. Синода от 27 декабря 1857 г., в коем изображено: «признавая полезным сделать изъясненное представление редакционного комитета журнала «Православный Собеседник» известным епархиальным преосвященным архиереям на тот конец, дабы они, преосвященные, распорядились сообщением преосвященному архиепископу казанскому Афанасию, для передачи в означенный комитет, современных сведений о движении и видоизменении раскольнических сект в наше время и о сочинениях, являющихся между заблуждающимися…., уведомить о сем синодальных членов и прочих епархиальных архиереев к должному с их стороны соображению и исполнению» (тоже дело). Особенно важных последствий это распоряжение св. Синода для «Православного Собеседника», по-видимому, не имело. Правда, сведения о движениях раскольнических сект по временам доставлялись в редакцию, но большей частью это были или сведения, не имевшие значения, или уже известные. В делах редакции хранится несколько рукописей со сведениями этого рода, забракованные редакцией, а также документы об обратной отсылке многих других подобных же рукописей.

Большее влияние на изменение, если не направления, то характера журнала, имело другое предложение архим. Иоанна, последовавшее вскоре за первым, а именно 11 ноября 1857 г. «Принимая во внимание – говорится в нем – отзывы, как устные, так и письменные (в частных письмах) можно заметить: 1) многие читатели отягощаются чтением «Благовестника» бл. Феофилакта в славянском шрифте, который они с трудом могут разбирать; 2) многие скучают долговременным продолжением «Благовестника», не представляющего для них особенной занимательности и назидательности в содержании; а между тем, по плану издания, «Благовестник» должен продолжиться на два года; 3) иные, не понимая цели, для которой издается «Благовестник», считают издание его излишним, указывая на прежние переводы его, имеющиеся в православной церкви пашей; 4) иные, ошибочно считая «Благовестник» главной целью и главным предметом всего «Собеседника», и не будучи расположены читать первую, не читают из-за него и последнюю; 5) раскольники, читая «Благовестника» в старых переводах, не жалуют нового перевода его на чисто-русский язык; 6) иные желали бы иметь «Благовестник» в особой книге, чтобы заняться отдельным чтением его; но это желание неудобно для редакции исполнить прежде окончания перевода всего «Благовестника», наконец 7) настоятели некоторых монастырей выражают желание, чтобы ускорено было отдельное издание всего «Благовестника», так как чтение его введено у них в церквах и трапезных. К этим разнообразным отзывам читателей, выражающим, впрочем, в сущности одну мысль, надобно прибавить, что печатание «Благовестника» славянским шрифтом в «Собеседнике» представляет немало лишнего труда и для редакции, и для типографии, и что этот труд должен еще увеличиться при ежемесячном издании «Собеседника», разрешенном уже от св. Синода. Принимая во внимание все это, я полагал бы, с одной стороны, удовлетворить разнообразным вкусам и требованиям читателей, с другой стороны, облегчить труды редакции и типографии, следующим образом: а) не помещая «Благовестника» в «Собеседнике», издать остальные части его особо, в отдельной книге, для чего б) ускорить, и именно в будущем 1858 году окончить перевод этих остальных частей; в) разослать в таком виде «Благовестник» читателям, получившим переводы первых частей его. Таким образом, цель издания «Благовестника» будет достигнута вполне, и еще скорее, чем в «Собеседнике», а между тем и издание самого «Собеседника» облегчится. Место же в «Собеседнике» «Благовестника» может наполниться Собеседованиями св. Григория Двоеслова». Редакционный комитет признал мнение архим. Иоанна основательным. Преосвященный Афанасий тоже вполне согласился с этим мнением и утвердил его 25 ноября 1857г. (см. жур. 11 поябр. 1857 г.).

Вместе с тем получено было разрешение св. Синода (от 21 окт. 1857 г.) издавать «Православный Собеседник» с 1858 г. ежемесячно «с тем, чтобы от первоначальной программы не было отнюдь никаких отступлений». Редакционный комитет по этому поводу постановил: «издавать «Православный Собеседник» по 12 книг в год, не менее 10 листов в каждой, выпуская их в свет первого числа каждого месяца. Цену за годовое издание «Православного Собеседника» на 1853 г. за 12 книг назначить в Казани 5 рублей, с пересылкой во все места империи 6 р. 50 коп. сер. (журн. 12).

В январе 1858 г. архим. Иоанн вошел в комитет с новой запиской по предмету улучшения содержания журнала. В записке этой от 11 января он писал: «В «Православном Собеседнике» на 1858 г. предположено поместить перевод Собеседований св. Григория Двоеслова; но Собеседования так необширны, что едва могут наполнить «Собеседник» на один текущий год, а может быть еще окажутся недостаточными и для одного года. Из других сочинений св. Григория – 1) толкования на св. Писание не имеют особенного авторитета для православной восточной церкви, имеющей своих великих толкователей, да и не соответствуют цели «Собеседника»; 2) пастырские правила (regulae pastoralis) – сочинение весьма хорошее – переводятся в Воскресном Чтении при киевской академии; 3) письма, касающиеся современных св. Григорию лиц и мест, не представляют ни занимательности, ни пользы для наших читателей; 4)сочинения богослужебные излагают и приводят в порядке обряды римского богослужения – предмет нам совершенно чуждый. По этим причинам, кроме Собеседований, из писаний св. Григория в «Собеседник» внести нечего. – По моему мнению, хорошо было бы перевести и поместить в «Собеседник»: 1) книги Апостольских постановлений (constitutiones apostolicae). Давно стоит нужда в переводе этих книг, потому что, представляя в себе единственный памятник церковного, обрядового и иерархического устройства первых веков, они составляют весьма важное пособие для наших богословских наук и вместе весьма любопытное и поучительное чтение для всякого православного читателя; а для «Собеседника» эти книги особенно полезны тем, что могут лучше всякой другой книги обличать раскольников и опровергать возражения против церковных обрядов и иерархий. Хотя книги Апостольских постановлений были осуждены VI вселенским собором, но не общее содержание их подвергалось осуждению, а порча, внесенная в них еретиками; порча же эта или временем сглажена, или может быть вследствие самого соборного определения исправлена, так что в настоящее время она уже совершенно незаметна; встречаются только некоторые неточности в иных догматических выражениях, но такие неточности можно находить и в других древних книгах, неотвергаемых церковью; да и можно оградить их надлежащими примечаниями: во всяком случае, такие выражения в настоящее время никого не соблазнят и не увлекут в ересь. – 2) Также весьма нужно и полезно перевести и издать Деяния вселенских соборов (acta сопciliorum). Переведены только правила их (canones), но не деяния. И в богословском, и в историческом отношении Деяния соборов представляют драгоценный памятник развития церковного учения, догматических определений, охранения св. преданий, борьбы с еретиками, мудрости отцов церкви и пр. Сами по себе Деяния эти дают весьма занимательное и назидательное чтение для всякого, а собственной цели «Православного Собеседника» они совершенно соответствуют. Впрочем, по важности этого дела нужно представить его на усмотрение высшего начальства» (жур. 16 янв. 1858). С этим мнением согласились и комитет, и преосвящ. Афанасий, который в этом смысле и ходатайствовал перед св. Синодом. Св. Синод, по рассмотрении представления преосвященного Афанасия, определил „разрешить редакционному комитету: 1) Деяния св. семи вселенских соборов и 9 поместных переводить в историческом, по времени, порядке и помещать в журнал «Православного Собеседника». 2) Заняться переводом Бесед св. Григория Двоеслова, папы римского на евангелия и также помещать в упомянутом журнале. 3) Что касается до Постановлений Апостольских, то поскольку они заподозрены 6-м вселенским собором, предоставить комитету переводить их частным образом и издать особой книгой, не помещая в журнал». Постановление это определено было принять к надлежащему исполнению, а распоряжение на счет перевода предоставлено было ректору (журн. 21 мая 1858 г.), который и распределил перевод 1-го, II и III соборов между наставниками: инспектором (Филаретом) (I соб.), профессорами: Н. П. Соколовым (II соб.), Г. С. Саблуковым (III соб. по изд. Ляббе), И. П. Гвоздевым, М. М. Зефировым, Н. И. Ильминским, Гусевым, бакалаврами: Порфирьевым, Добротворским, Щаповым, Рудольфовым и Рублевским, причем сделал такое замечание: „1) переводить Деяния соборов нужно со всей точностью, не отступая от подлинника без особенной нужды; 2) с самым строгим вниманием и осмотрительностью переводить те места, где излагаются догматы веры; 3) перевод окончить и представить не позже 1 октября нынешнего (1858) года; 4) в случае недоумений обращаться к ректору» (дело об изд. Пр. Собесед. 1868 г. журн. 28 авг.). Перевод Деяний начал помещаться в «Православном Собеседнике» со следующего уже 1859 г.

Таким образом, ректор архим. Иоанн взялся за журнал весьма энергично и реформировал его довольно радикально, и не к худшему. Особенно перевод Деяний всел. соборов, предпринятый академией по его инициативе, весьма много поднял цену журнала в научном отношении, так как перевод этот должен был составить весьма важный вклад в русскую духовную литературу.

Вместе с тем, ректор принял самые энергичные меры к тому, чтобы и оригинальный отдел наполнялся статьями по возможности самого лучшего достоинства как со стороны научной, так и со стороны целесообразности. Ревностно принявшись за это дело сам, он привлек к нему также и лучшие научные силы академии, сгруппировав около себя в то время еще молодых бакалавров Лилова, Щапова, Добротворского, Порфирьева. Сам он в 1858 г. поместил 16 статей, занявших более 30 печатных листов (¹) Статьи эти большей частью канонического характера и отчасти проповеди. Последние особенно замечательны тем, что затрагивают самые жгучие вопросы современности. Статьи Порфирьева², Лилова³, Щапина⁴, Добротворского⁵, Павлова⁶, Покровского⁷ касались разных вопросов русской церковной истории вообще, и в частности русского сектантства. Bсе они составлены были на основании новых материалов, большею частью рукописных, и имели высокую научную ценность, каковую не потеряли и до настоящего времени. Кроме того при журнале Порфирьевым⁸ и Щаповым⁹ издано было по рукописям Соловецкой библиотеки много памятников древней духовной нашей литературы. Если судить по заглавиям статей, то в настоящее время может показаться, что журнал исключительно имел, так сказать, историко-археологический характер: по вопросам современной церковной жизни в принятом ныне смысле не было по-видимому ничего; но на самом деле не совсем так, ибо все почти помещенное в журнал, было для того времени ново и можно сказать, необычно. К современности все это относилось косвенно, но, тем не менее, близко; все это большею частью касалось русской церковной истории, объясняющей явления современной церковной жизни лучше всевозможных рассуждений и размышлений. Впрочем, редактор имел, по-видимому, весьма определенное и твердое намерение поставить журнал и в более непосредственное отношение к запросам современной жизни. В своем слове «О духовном просвещении в России», произнесенном 8 ноября 1858 г. и помещенном в последней книжке «Православного Собеседника» за этот год, он весьма настойчиво заявляет, что между церковью и обществом не должно быть слишком плотной стены, что ясное познание своей веры не должно оставаться, да и считаться не должно принадлежностью только привилегированной касты, что и каста эта не должна считаться принадлежностью больше церкви, чем общества, а столько же общество, сколько церкви, что свет духовный из духовных святилищ должен светить народу, что духовно- учебные учреждения должны иметь общественное значение, что духовное просвещение не должно оставаться замкнутым для общества в себе самом и в нас, а светлым живым потоком должно проливаться в его дух и жизнь. Но каким образом это могло бы быть достигнуто? Оратор не объясняет этого, но кажется нам вероятным, что он имел в виду воздействовать на общество и проводить в среду его свет духовного просвещения, между прочим, и посредством печатного слова, для которого предвидеть возможность большей свободы и смелости по отношению к общественным запросам.

Вообще кажется несомненно, что архим. Иоанн имел весьма твердое намерение доставить успех и популярность журналу посредством обсуждения тех жгучих вопросов, которыми жизнь того времени была так богата. Это было не совсем согласно с первоначальною программою и со специальным характером журнала, но к этому влекли настойчиво потребности и настроение общества, которое в чаянии великих грядущих реформ готово было с жадностью слушать всякое слово, касающееся этого предмета, и обнаруживало заметную склонность к интересам высшего порядка. Слово здравое, освященное авторитетом церкви, было весьма уместно в ту пору. Но попытка архимандрита Иоанна остановлена была в самом начале, когда направление, им предложенное, едва начало обозначаться. Если бы ректор начал свою реформу несколько позднее, тогда вероятно все обошлось бы благополучно; журнал успел бы укрепиться в данном направлении, успел бы освоиться с новыми задачами, составить себе репутацию современного журнала, а не ученого сборника, и приобрести значительное влияние на общество.

Стремление редактора затрагивать современные вопросы и притом такие, которых касаться в то время было еще не совсем благовременно, ясно обнаружилось в первых же книжках «Православного Собеседника» за 1859 г. В первой книжке помещена была речь Щапова на акте 8 ноября 1858 г. «Голос древнерусской церкви об улучшении быта несвободных людей» и две статьи самого редактора: «Несколько слов о вере и народном просвещении в России» и «Общество и духовенство», затем, во второй книжке – его же статьи: «Рождение Христа и возрождение человечества», «Привет церкви и отечеству на новый год», а в третьей книге – «Слово об освобождении крестьян» – весьма резкое. Хотя в то время ни для кого не было тайной, что готовится освобождение крестьян, хотя еще 20 ноября 1857 г. опубликован был манифест о намерениях государя по этому предмету и, хотя в то время существовали уже дворянские комитеты, занимавшиеся обсуждением способов исполнений воли государя, но в тоже время существовала противная и настолько сильная партия, что с ней приходилось считаться даже людям высокопоставленным и державшим в своих руках все нити предположенной реформы. Не удивительно поэтому, что смелость редактора «Православного Собеседника» обратила на себя внимание высшего начальства, и результатом был указ св. Синода от 5 марта 1859 г., которым делалось замечание редактору и цензорам, а цензура оригинальных статей переводилась в московский цензурный комитет. Можно себе представить, какое сильное впечатление произвел этот указ в среде редакторов и сотрудников журнала. Неудобства иногородней цензуры хорошо известны всем и в настоящее время; подчинение журнала такой цензуре часто бывает равносильно его уничтожению. Нужно было впрочем, спасать, что можно, и постараться устранить если не новую цензуру, то, по крайней мере, неудобства ее. Так как статьи для июньской и июльской книжек были уже заготовлены и просмотрены казанскими цензорами, то возник вопрос, нужно ли их подвергать повой цензуре. Об этом 26 марта послано было представление в Синод, а вместе с тем и ходатайство преосвященного о восстановлении прежнего порядка при рассмотрении цензурой оригинальных статей предназначенных для «Православного Собеседника». Относительно процензурованных уже статей было отвечено (27 апр.), что св. Синод не находит никаких уважительных причин, чтобы в отношении рассмотрения этих статей следовало допустить изъятие из общего правила, которому «Православный Собеседник» подчинен указом св. Синода от 5 марта сего года за № 1817 (журн. 27 мая). По поводу же ходатайства преосвященного Афанасия о возвращении местной цензуре права рассматривать оригинальные статьи «Православного Собеседника», св. Синодом было постановлено: «оставить это ходатайство без уважения впредь до того времени, когда преосвященный засвидетельствует пред св. Синодом, что редакция воспользовалась сделанными ей замечаниями. А чтобы при новом порядке просмотра означенных статей не мог замедляться надолго выход книжек журнала, то московскому комитету духовной цензуры предписать (и предписано) указом, чтобы присылаемые из редакции «Собеседника» статьи, по вниманию к срочности издания, рассматривались комитетом преимущественно пред другими рукописями, без всякого отлагательства и возвращались редакции с первой отходящей почтой; сомнительные же из них представлялись на рассмотрение св. Синода» (указ от 14 апр. 1859 г. № 2832 см. жур. 15 июня 1859 г.). Получив этот указ, преосвященный препроводил его в редакционный комитет к сведению и соображению с замечанием: «дабы иметь возможность засвидетельствовать пред св. Синодом, что редакция воспользовалась сделанными ей замечаниями, редакционный комитет каждый раз имеет представлять мне ведомости как о представленных в московскую духовную цензуру статьях, так и о возвращенных из оной с одобрением к напечатанию или невозвращенных».

Установившийся сообразно с этими указами и резолюциями порядок рассмотрения статей «Православного Собеседника» был, очевидно, весьма тяжел и конечно должен бы был охладить ревность, как редактора, так и сотрудников, если бы не богатый гонорар за статьи (100 руб. за лист). Тем не менее, неудобство весьма живо чувствовалось. Чтобы избавиться от него, в июне следующего I860 г. спустя 1,3 года предпринято было новое ходатайство пред св. Синодом о восстановлении прежнего порядка цензуры «Православного Собеседника». Мотивом выставлялось то, что все статьи, посылаемые из редакции в московский комитет духовной цензуры, в продолжение 1,3 года, возвращены с одобрением к напечатанию, что в продолжение года с лишним никаких замечаний, неблагоприятных для «Собеседника», от высшего начальства не последовало и что, наконец, сообщение в московскую духовную цензуру статей «Собеседника» сопряжено с большими затруднениями для редакции (журн. 23 ноябр. I860 г.).

Какой ответ последовал на это от св. Синода из дел редакции не видно, но вероятно благоприятный; по крайней мере, из техже дел видно, что статьи после этого не посылались уже в московскую цензуру.

Имел ли какое влияние этот печальный эпизод на направление и судьбу журнала? На это трудно сказать что- либо вполне определенное. Но кажется нам, что если бы «Православный Собеседник» успел усвоить то направление, которое, по-видимому, желал придать ему архим. Иоанн, то он выдержал бы без большого для себя ущерба ту громадную конкуренцию, которая открылась с I860 г. Известно, что в этом году явилось сразу несколько духовных журналов с самыми заманчивыми программами, именно такими, в основе которых лежала мысль подобная той, которую имел в виду ректор академии Иоанн: в Петербурге – «Странник», в Москве – «Православное Обозрение» и Душеполезное Чтение, в Киеве – Труды киевской духовной академии и Руководство для сельских пастырей. Все эти журналы самым усердным образом старались привлечь к себе внимание публики обещаниями давать ответы на все запросы общественно-церковной жизни и пастырской практики и доставлять в своих статьях разнообразное, назидательное, общедоступное и занимательное чтение. Рекламы эти не были обманом. Все перечисленные нами журналы весьма добросовестно исполняли свои обещания. Журналы эти были составляемы почти совсем по образцу светских: тут были отделы и учебно-литературный, и библиографический, и отделы разных современных обозрений, и смеси с различными известиями и заметками. Все эго действительно было очень ново и занимательно и могло вызвать интерес к духовному чтению даже у таких лиц, которые до того времени не имели к тому особенной охоты. Неудивительно, что журналы, организованные таким образом, сравнительно со старыми, получили более широкое распространение и мало по малу начали оттеснять их на задний план. Так случилось, по крайней мере, с «Собеседником». С I860 г. количество подписчиков начало сокращаться необыкновенно быстро, почти без всякой постепенности. С самого начала своего существования 1855–1858г. журнал постоянно имел около 2000 подписчиков. В 1859 г. количество подписчиков еще более увеличилось. Но в 1860 году количество это вдруг уменьшилось почти на ½; осталось не более 1000 подп.; расходы же, между тем, оставались прежние, так как печаталось по-прежнему 3000 экземпляров. Результатом было то, что ни сотрудники, ни редактор не получили в этот год никакого гонорара. В следующие годы количество подписчиков сократилось еще более (до 600), но сокращены были и расходы на печатание так, что явилась все-таки некоторая возможность выдавать гонорар, хотя сравнительно самый незначительный; но и для этого нужно было прибегать к разным экономическим уловкам, вроде печатания в большем количестве статей бесплатных и переводных; за редакцию же с 1861 по 1865 г. не платилось ничего. Не имея в виду сказанного выше о неудавшейся реформе в направлении «Православного Собеседника» и оказавшейся вследствие того невозможности конкурировать с вновь явившимися многочисленными журналами нового направления, трудно бы было объяснить столь быстрое и внезапное падение до того времени популярного и весьма распространенного журнала, так как научное достоинство его содержания после 1859 г. отнюдь не сделалось ниже, а даже, может быть, повысилось. Просматривая «Православный Собеседник» за 1860, 1861, 1862 и даже последующие годы, мы встречаем в нем множество статей, имеющих высокую ценность и в научном, и в практическом отношении, никак не меньшую той, какую имеют статьи, помещенные в предшествующих годах. В I860 г. арх. Иоанн поместил более 25 листов своих статей преимущественно по истории русского церковного права, преподаватели: Порфирьев, иер. Хрисанов, Щапов, Добротворский, Павлов и Мысовский поместили по несколько статей и интересных, и ценных в научном отношении. В 1861г. ректор архимандрит Иоанн опять поместил более 22 листов (Из записок на книгу Исход). Не менее ревностно работали и профессора. Вообще, «Православный Собеседник» за эти годы¹⁰, так сказать, решавшие его судьбу, представляет чрезвычайное обилие таких статей, которые имеют высокую научную ценность даже и в наше время и едва ли когда ее потеряют. Независимо от научного достоинства, они весьма интересны. Для людей, более или менее интересующихся наукой, особенно русской церковной историей, «Православный Собеседник» за указанные годы никогда не потеряет своего значения: в кругах ученых он тогда, как и теперь, пользовался самой завидной репутацией. Но для большинства публики он, может быть, был и не особенно интересен. Публика не находила в нем того, что было ей более по плечу и чего она желала – современности, так как почти в каждой статье здесь речь велась о древних временах. Когда в 1861 г. ясно уже обнаруживалось падение журнала, редакционный комитет среди года (6 сент.) счел нужным обратиться к преосвященному Афанасию с просьбой о содействии к распространению «Православного Собеседника» между духовенством казанской епархии. Но оказалось, что преосвященный смотрел на направление журнала тоже весьма неблагоприятно. В резолюции на этом представлении он написал между прочим: «долгом постановляю поставить редакции на вид, что, по моему мнению «Православный Собеседник» расходился бы лучше, если бы в нем к мозголомным статьям философского содержания и к неудобовразумительным по языку присоединяемы были истинно православные статьи с греческого языка о житиях и страданиях мучеников, которые прямо бы учили и святой православной вере, и святой жизни, согласной с православной верой. Насильно мил не будешь никому» (журн. 13 июля 1861г.). Трудно, в самом деле, было и ожидать, чтобы, при обилии других журналов журнал столь специальный и историко-археологический имел большое распространение среди духовенства, которое сильно было своим благочестием, но не ученостью. Из резолюции преосв. Афанасия видно, что и высшее духовенство не сочувствовало этому направлению. Таким образом, епархиальное начальство отклонилось не только от побудительных мер, которых в то время далеко не чуждались, но и от простой рекомендации. Консистория сочла нужным пойти в тон архиерейской резолюции и тоже отказалась употребить какие бы то ни было меры к распространению «Православного Собеседника». От 19 октября 1861 г. за № 305 она писала в редакцию: «Так как об издании в 1861 г. при казанской духовной академии журнала «Православный Собеседник» и о выписке оного священно – церковнослужителями казанской епархии, в чем 1861 г. со стороны епархиального начальства уже двукратно было делаемо распоряжение чрез начальствующих лиц, причем употреблены все меры побуждения, какие только уместны в деле распространения духовного христианского образования;

употреблять же в настоящем деле другие меры, например, принудительные, представляется с одной стороны и неудобным: ибо многие лица и церкви в казанской епархии не в состоянии выписывать ежегодно духовные журналы, а с другой стороны, и едва ли полезным для репутации духовного журнала, то консистория за сделанными уже распоряжениями по сему предмету и за принятыми к распространению упомянутого журнала надлежащими мерами, считает себя не вправе делать новое распоряжение для побуждения казанского духовенства к выписке «Православного Собеседника» за 1861г». Преосвященный написал на журнале: «Подтверждение надобно сделать, но отложить оное до получения объявления об издании «Православного Собеседника» в будущем 1862 г. Прочее по сему» (журн. XI 31 окт.).

Как велик был упадок «Православного Собеседника» в 1861 г. видно уже из того, что, как мы видели, ни редакторы, ни цензоры, ни сотрудники не получили в этот год никакого гонорара. Подписной суммой считалось всего 8600 р., т. е. на 6000 р. менее предыдущего года (14610); из 3090 экземпляров по подписке разошлись только 950 (см. журн. XIV 30 ноября). Поэтому, ввиду экономии, решено было сократить количество печатаемых экземпляров и вместо 3000 печатать только 1800 (см. тот же журнал). Этим способом, равно как и некоторыми другими, достигнута была действительная экономия так, что в следующем 1862 году, несмотря на новое уменьшение подписчиков до 760, оказалась, однако, возможность выдать гонорар сотрудникам, хотя и в весьма умеренном количестве, именно выдано было сотрудникам за оба года 1861 и 1862 по 10 руб. за лист оригинала. За редакцию и цензуру не было уплачено ничего. О вознаграждении самой редакции за редактирование статей било постановлено иметь особое рассуждение, когда откроются достаточные к тому способы (журн. 31 дек. 1861 г). Между тем, характер журнала не изменялся. В нем рядом со статьями по расколу и русской церковной истории непрерывно продолжалось издание памятников древнерусской письменности, главным образом, по рукописям Соловецкой библиотеки, из коих некоторые весьма значительного объема и имеют большую важность. В 1862 г. было окончено издание сочинений Максима грека, а затем издан был Добротворским Стоглав по нескольким рукописям. В следующем же 1863 году, по предложению Ректора, предположено было издание нового весьма важного и объемистого памятника – сочинения инока Зиновия: «Истины показания или обличение на ересь новую». Так как в Соловецкой библиотеке исправного списка этого сочинения не было, то выписан был исправный список из московской академии (журн. 18 окт. 1862 г). Кроме того, в приложениях продолжалось издание русского перевода Деяний соборов; в 1862 г. окончено было издание III вселенского собора и приготовлен был к следующему году перевод Деяний IV всел. собора (журн. IV. 18 окт. 1862 г.).

Но материальное положение продолжало ухудшаться. Количество подписчиков в 1863 и 1864 г. понизилось до 650. Потерпев неудачу у епархиального начальства относительно мер к распространению журнала, редакция попыталась было обратиться к посредству книгопродавцов, и вошла в отношения с Кожанчиным, который предложил открыть контору редакции при его магазине в Петербурге и согласился за обычный процент распространять журнал. Но мера эта, приведенная в действие в 1863 г., не принесла, однако ожидаемой пользы. Редакции оставалось, таким образом отказаться от мысли о приобретении новых подписчиков, а постараться сводить концы с концами при данном минимальном количестве их. Ввиду этого, постановлено было с 1863 г. еще уменьшить количество печатаемых экземпляров до 1200 (журн. IV 30 ноябр. 1862 г.) и затем перенести печатание из губернской типографии в университетскую – более дешевую (журн. V 30 ноябр.). В 1863 г. сотрудники получили по 15 руб., редактору выдано было 100 р. и 150 р. цензорам.

С мая 1861 г. «Православный Собеседник» поступил в управление нового редактора ректора академии архимандрита Иннокентия. Одним из первых его распоряжений была даровая высылка «Православного Собеседника» всем епархиальным преосвященным. Ректор мотивировал это распоряжение тем, что «находит справедливым воздавать честь каждому епархиальному преосвященному высылкою ему журнала «Православный Собеседник» в дар (жур. XIV 30 июня), но кроме того, он, конечно, имел в виду и то, что преосвященные, получая журнал, наглядно убедятся в его полезности и будут охотнее содействовать распространению его. Далее: новый ректор озаботился об открытии нового источника доходов для редакции. В 1862 и 1863 г. в редакцию неоднократно поступали просьбы от разных лиц о высылке приложений к «Собеседнику», например сочинений Максима грека и Деяний соборов отдельно от «Собеседника», но редакция всякий раз отказывала, не имея права на отдельную их продажу. Ректор через преосвященного Афанасия в июле 1864 г. обратился в св. Синод с ходатайством издавать некоторые статьи помещенными в журнал отдельными брошюрами. В октябре того же года последовал по этому поводу указ св. Синода, где говорилось: «согласно ходатайству высокопреосвященного разрешить редакционному комитету журнала «Православный Собеседник» издавать отдельными от журнала книжками те статьи, которые комитет признает удобными назначить к продаже с обращением дохода от сей продажи в пользу сотрудников «Православного Собеседника» (жур. 11 23 окт. 1864 г.). Эта продажа впоследствии оказалась значительным подспорьем для финансов редакции. На первый раз «Собеседник» и приложения к нему отброшюрованы были в количестве 20 экземпляров (журн. ХII 30 дек. 1864 г.). Вместе с тем ректор возымел намеренье придать больший интерес журналу изданием в нем перевода Деяний св. мучеников и святых. С этою целью он вошел через преосвященного с ходатайством в св. Синод (I июля), на каковое ходатайство 7 окт. последовал указ св. Синода следующего содержанья: «принимая во внимание, что издание в русском переводе жизнеописаний христианских мучеников и святых, сделанное со строгой разборчивостью и по соображении с четьи-минеями, может послужить назидательным чтением для православного народа и пособием при изучении церковной истории, – св. Синод определил: согласно ходатайству вашего преосвященства разрешить редакционному комитету издаваемого при казанской духовной академии журнала «Православного Собеседника» в виду опыта начать с 1865 г. перевод вышеозначенных жизнеописаний христианских мучеников и святых, признаваемых православной церковью с тем, чтобы исполнение сего столь важного труда производимо было под ближайшим наблюдением вашего преосвященства» (жур. I от 23 окт. 1864 г.). Bсе эти заботы об улучшении материальных средств редакции приводили к весьма незначительным результатам. Количество подписчиков не только не увеличивалось, а еще уменьшалось, хотя уже не в такой большой пропорции, как прежде. Это уменьшение в свою очередь очень вредным образом отражалось на содержании журнала. Академические наставники начали очень часто посылать свои статьи в другие журналы, а для своего журнала работали не охотно, так как не могли не только надеяться на приличный гонорар, но рисковали остаться и вовсе без всякого гонорара. Чтобы выкроить хоть какое-нибудь вознаграждение для сотрудников, ректор начал увеличивать количество безгонорарных статей – разных перепечаток и статей, так называемых, неизвестных авторов, т. е. выдержек из разных студенческих курсовых сочинений. Понятно, что такие статьи весьма редко могли иметь значительную цену и оставались балластом, который обеспечивал до некоторой степени кое-какой гонорар сотрудникам академическим, но мало был годен для возбуждения интереса к журналу. Несмотря на все старания, гонорар этот в 1864–66 г. не мог быть возвышен более как до 15 руб. за оригинальный лист и 9 р. за перевод. Имея в виду жалкое положение журнала, преосвященный Афанасий в сентябре 1866 г., по-видимому, уже без формального ходатайства со стороны редакции предписал, чтобы все церкви казанской епархии выписывали «Православный Собеседник». Духовенство, однако, не торопилось исполнять эго предписание, так как по февраль 1867 г. от него поступило требование только на 5 экземпляров.

В эго время, в конце 1866 г., прибыл на казанскую паству высокопреосвященный Антоний, энергии которого духовная периодическая литература, как известно, обязана многим. Ему принадлежит, между прочим, инициатива издания киевского академического журнала. Тотчас по прибыли в Казань он обратил внимание и на положение казанского академического журнала и задумал сделать его более распространенным, по крайней мере, в казанской епархии. По его предложению, в январе 1867 г. ректор архимандрит Иннокентий вошел в редакционный комитет с запиской следующего содержания: «В казанской епархии полезно было бы издавать, по примеру других епархий, епархиальные ведомости, но отдельное издание их в ней, за малочисленностью в ней церквей, не может состояться. С другой стороны, при казанской духовной академии с 1855 г. издается «Православный Собеседник», утвержденная для которого св. Синодом программа большею частью объемлет собою все, что помещается в приложениях к епархиальным ведомостям (часть неофициальная), только в обширнейшем против них виде. Поэтому, чтобы иметь печатный орган но казанской епархии, архипастырь наш поручил мне предложить (что и исполняю) редакционному комитету по изданию «Православного Собеседника» войти в соображение и о последующем предоставить его высокопреосвященству, не найдет ли он со своей стороны возможным открыть при «Православном Собеседнике» особый отдел с особым счетом страниц под заглавием «Известия по казанской епархии» на следующих условиях: а) цену, которая в настоящее время получается с подписчиков на «Православный Собеседник» согласно объявлению об издании его в 1867 г., не возвышать нисколько, б) упомянутые «Известия» рассылать по епархии два раза в месяц: однажды при ежемесячных книжках «Православного Собеседника», а в другой раз отдельно от него и в) в «Известиях» тех помещать по частям все, что помещается преимущественно в епархиальных собственно ведомостях (часть официальная) именно: 1) Высочайшие манифесты и повеления по духовному ведомству; 2) указы и распоряжения св. Синода, как общие, так и относящиеся собственно к казанской епархии и не подлежащие тайне, 3) сведения о Высочайших наградах и изъявления благодарности и благословения св. Синода и епархиального начальства, особенно по казанской епархии; 4) распоряжения епархиального начальства, касающиеся всей епархии казанской или значительной части ее и требования от подведомственных мест разных сведений; 5) перемены высших правительственных лиц духовного ведомства и назначение, и увольнение должностных лиц по местной академии, консистории, семинарскому правлению, духовным училищам и священнослужительским местам епархиального ведомства; 6) извлечения из годовых отчетов по разным местам епархиального управления, как то: по академии, консистории, семинарии, попечительству о бедных духовного звания, училищу для девиц духовного звания, богадельням и пр. 7) постановления и распоряжения казанского губернского училищного совета и сведения о школах при церквях и духовных учебных заведениях, равно как и распоряжения духовноучилищного начальства, которое должно знать духовенство казанской епархии; 8) сведения об открытии церковных братств и приходских попечительств по казанской епархии и их действиях, распоряжениях и посланиях; 9) корреспонденция, в которую могут войти: описание, по частям, всего, касающегося казанской епархии (исторических событий и древностей церковных, церквей, св. икон, утварей, крестных ходов, священных урочищ и проч.), разъяснения различных вопросов относительно духовенства, духовноучебных заведений и инородцев местной епархии (татар, черемисов, чувашей) и о миссионерских трудах относительно последних, извещения о богоугодных подвигах и пожертвованиях по казанской епархии, приглашения к участию в благочестивых предприятиях и на помощь страждущим, пастырские наставления, относящиеся ко всей пастве по каким-либо случаям и событиям в епархии и пр.». Это предложение, по-видимому, налагавшее на редакцию новое бремя и вызывавшее ее на новые и довольно значительные расходы, на самом деле клонилось к поддержанию журнала и распространению его путем обязательной подписки на него духовенства казанской епархии, которое доселе относилось к «Православному Собеседнику» весьма равнодушно. Редакционный комитет по обсуждении вышеизложенной записки ректора и по соображении сведений о количестве подписчиков, счел со своей стороны, издание при «Православном Собеседнике» прибавления под именем «Известий по казанской епархии» возможным; но, зная затруднительное положение дел редакции, соглашался предпринять издание их не иначе, как на некоторых условиях, которые изложены в представлении казанскому архиепископу. В представлении сем сказано: «Редакционный комитет, вполне сочувствуя мысли иметь местный духовный орган и потому искренне желая содействовать осуществлению ее на деле, может предпринять издание «Известий по казанской епархии» при «Православном Собеседнике» на следующих условиях: 1) если «Православный Собеседник» будет выписываться всеми церквями казанской епархии и 2) если местная духовная консистория будет доставлять в редакционный комитет все, требуемое вышеизложенной программой «Известий» и от нее зависящее. В таком случае редакционный комитет может взяться за это дело на тех условиях, на которых, как изъяснено в записке о. ректора, предложено преосвященным, а именно: а) цену на «Православный Собеседник» с рассылаемыми при нем «Известиями» не возвышать для духовенства казанской епархии, б) рассылать «Известия» 2 раза в месяц и в) помещать в «Известиях» по частям все, что помещается преимущественно в официальной части епархиальных ведомостей, издаваемых в других епархиях; самое же издание «Известий» начать с текущего января месяца, в виде опыта, с тем, что если не будут исполнены предлагаемые редакционным комитетом два вышеизъясненных, необходимых для успеха дела условия, первое не позже 1-го марта, а второе во все течение сего же года, то он немедленно прекратит издание «Известий», чтобы самому не быть причиною прекращения издания самого «Православного Собеседника». Представив об этом преосвященному, редакционный комитет, вместе с тем просит его: «употребить свое архипастырское ходатайство, не соблаговолит ли св. Синод принять на себя труд снестись с почтовым ведомством о том, чтобы оно не возвышало существующую ныне цену за пересылку «Православного Собеседника» с приложением «Известий», которые по своему незначительному объему не требуют особого рода упаковки». Преосвященный положил на представлении следующую резолюцию: «23 янв. 1867 г. Согласен с предложением редакции, а потому учинить следующее: 1) изготовить отношение к господину синодальному обер-прокурору о походатайствовании у св. Синода разрешения дополнить программу «Собеседника» изданием при нем «Известий по казанской епархии» в том виде и с тем содержанием, как это здесь изложено; 2) отнестись в консисторию, дабы она, имея в виду, что «Известия» заменят для нее во многом ее письменную корреспонденцию по епархии, во-первых, своевременно доставляла в редакцию все, что будет подлежать печатанию в тех «Известиях», за чем имеют наблюдать члены консистории – о. ректор академии и о. архимандрит Иона и секретарь консистории; во-вторых, немедленно предписала циркулярно по епархии, чтобы все церкви на церковный счет или на счет причтов выписывали с сего года «Собеседник» непременно, так как в «Известиях» будут печататься и консисторские указы, и мои циркуляры по епархии, которые причты обязаны будут принимать не только к сведению, но и к исполнению, не ожидая особых писаных предписаний и подвергаясь необходимой ответственности и взыскам в случае неисполнительности; к этому присовокупить еще, чтобы благочинным предписано было, дабы они употребляли все меры к возможно скорой доставке по церквям «Собеседника» без малейшего промедления. 4) что касается до того, когда начать издание при «Собеседнике» «Известий», то я считаю возможным сделать это с февральской книжки. Желая всячески поднять в общем мнении «Собеседник» и придать ему более жизни и интереса, я со своей стороны прошу редакций употребить к сему все усилия, а наставников академии прошу не чу      ждаться в издании сего журнала, как это стали делать многие последнее время, посылая свои статьи в другие журналы, а поддерживать всемерно свой журнал и, вместе с тем, честь академии, издающей оный»» (см. дело 1867 г. № 20 об издании особого прибавления к «Собеседнику», так называемых «Известий»).

По поводу ходатайства высокопреосвященного Антония, 28 марта 1867 г. последовал указ св. Синода №1591, коим определялось: «разрешить дополнить программы «Собеседника» изданием при оном «Известий по казанской епархии» на изъясненных вашим преосвященством основаниях, т. е. чтобы в «Известиях» по казанской епархии помещалось преимущественно то, что входит в состав официальной части издаваемых ныне по одобренным св. Синодом программам в некоторых епархиях епархиальных ведомостей» (тоже дело л. 11–12). Указ получен был 10 апреля. Тотчас составлено было объявление об издании «Известий», в коем были предложены следующие условия подписки для духовенства казанской епархии: 1) «местные лица из среды сего духовенства чрез благочинных или прямо от себя выписывают «Православный Собеседник» в потребном для них количестве экземпляров и при каждом экземпляре этого журнала получают также и экземпляры «Известий»; отдельно же от журнала выписывать «Известия» не могут; 2) цена на «Православный Собеседник» с рассылаемыми при нем «Известиями» для духовенства казанской епархии не возвышается, а остается прежняя, т. е. по 7 руб. с. за год за экземпляр с доставкою в г. Казань и с пересылкой в другие почтовые места казанской губернии». Затем редакция в том же объявлении сочла нужным настойчиво указать на те условия, на которых она взялась за это издание, т. е. чтобы непременно все церкви выписывали «Православный Собеседник» и чтобы консистория доставляла весь нужный материал, предусматривая в противном случае «необходимость немедленно прекратить издание, чтобы не быть самой причиною прекращения издания и самого «Православного Собеседника»: так как издание этих «Известий» только увеличивает расходы редакции, не вознаграждая их, как бы следовало, надбавкой цены собственно за них». Для лиц и мест других епархий цена «Известий» вместе с «Православным Собеседником» объявлена была 10 руб. Принимаясь за это издание, редакция очевидно брала на себя весьма большее бремя и весьма значительные расходы, но впрочем, при условии обязательности подписки, не надеялась быть в убытке, но в этом едва-ли не ошиблась. При первоначальном расчете не предвиделось особой весьма значительной платы за пересылку, а также случаев уклонения духовенства от выписки «Пр. Собеседника» вместе с «Известиями» и выписывания одних «Известий». На первых порах дела редакции, по-видимому, весьма понравились, количество подписчиков возросло в 1867 г. сразу с 600 до 909 с лишним, но и расходы увеличились весьма значительно; в остатке для уплаты гонорара за статьи, редактуру и цензуру все-таки, впрочем, оказалось около 3000; из них и выдан был в этом году увеличенный гонорар по 56 р. за оригинальный лист, не считая, конечно, довольно значительного количества статей даровых. В следующие годы начинается опять постепенное уменьшение подписчиков и, вместе с тем, денежных средств редакции.

Занятие редактурой нового приложения должно было отнять у ректора немало времени: вероятно, отчасти по этому, а также по причине расстройства здоровья, он в августе 1867 г. отказался исполнять обязанность редактора по изданию переводных статей. Вместо него эту обязанность изъявили желание ИСПОЛНЯТЬ проф. Соколов относительно деяний соборов, а проф. Некрасов относительно Сказаний о мучениках и толкований бл. Феофилакта (жур. XI 30 сент. 1867 г.). Все эти переводы продолжали еще издаваться в приложениях к «Православному Собеседнику». Что касается отдела памятников русской письменности, то и он по возможности поддерживался, хотя уже не с прежним рвением. В 1867 г. закончилось издание «Месяц духовный». Заявляя об этом, ректор жаловался, что никто из наставников ему не представляет для напечатания ни мелких памятников, не составляющих отдельных книг, ни крупных (жур. X 31 мая 1867 г.).

С половины августа 1868 г. вступил в должность редактора новый ректор академии архимандрит Никанор (ныне епископ херсонский). Так как в это время журнал в материальном отношении находился сравнительно еще в хорошем состоянии, то ничто особенно и не вызывало нового редактора на какие бы то ни было экстраординарные меры. Вследствие этого, на первых порах дело пошло обычным порядком с той разницей, что в «Собеседнике» начали появляться в немалом количестве проповеднические произведения и ученые статьи самого редактора – автора весьма хорошо известного в области нашей духовной литературы. Но затем последовали перемены, вытекавшие частью из стремления редактора придать журналу более живой и современный характер, частью же из некоторых особенных условий существования журнала, явившихся после введения в действие нового академического устава 1869 г. Стремление редактора улучшить журнал довольно ясно проявилось в подборе статей с более живым содержанием, причем практическая цель обличения раскола выступала особенно явственно, а также и в том, что в 1870 г. он открыл в журнале новый отдел под заглавием «Летопись», где обозревались важнейшие события религиозной, как православной, так и инословной, жизни в России и за границей. Отдел этот существовал, впрочем, недолго.

Условия нового академического устава тоже послужили источником для некоторых перемен, особенно в постановке всего дела издания. При действии старого устава академические журналы издавались не столько академическими корпорациями, сколько начальством академии, и притом, высшим, причем, даже ректор академии мог только редактировать статьи, но не имел права разрешать, их к печатанию. Разрешение к печатанию зависело от особого цензурного комитета, члены которого весьма часто вовсе не принадлежали к академической корпорации и в своих действиях были независимы от академии. Новый устав (1869г.) даровал академии право в деле издания своих трудов иметь свою собственную инициативу и весьма значительную долю свободы и самостоятельности (§§ 177 и 180), а также право иметь собственную цензуру. Рассмотрение сочинений, издаваемых от академии, по новому уставу предоставлено было особым комиссиям, составленным из профессоров и доцентов, по определению совета или по предложениям помощников ректора подлежащих отделений (§§ 120,122); окончательное же одобрение к напечатанию и изданию предоставлено было совету (§86 А. 10). По введении в действие нового устава нужно было согласовать издание академического журнала с новыми требованиями. Для этой цели по предложению ректора архимандрита Никанора, вводившего в действие этот устав в нашей академии, составлена была комиссия из профессоров Н. Соколова, И. Порфирьева и Н. Ивановского (в декабре 1870 г.), которая и составила новые правила для издания «Православного Собеседника». По этим правилам дела по изданию должны были подлежать: 1) отчасти общему обсуждению преподавателей академии, 2) отчасти непосредственному ведению и усмотрению редакторов, которых должно быть три: один главный и два частных. Главным редактором должен быть ректор академии, непосредственному ведению которого подлежит отдел оригинальных статей. Труды свои по редакции этого отдела он разделяет с одним из частных редакторов. Частный редактор для оригинальных статей избирается из среды преподавателей на три года. Другой частный редактор для переводов с древних языков избирается на неопределенное время (§ 12–15). Статьи, одобренные к печатанию частным редактором, возвращаются к главному редактору, который назначает их в ближайшую книжку журнала и вообще заведует всем ходом дела по составу каждой книжки (§18). Правила эти, после рассмотрения их Советом, утверждены были высокопреосвященнейшим Антонием, архиепископом казанским, и с марта 1871 г. введены в действие впредь до усмотрения (прот. 1871 г. стр. 85–88). Главным редактором остался ректор архимандрит Никанор, частными редакторами избраны были: для оригинального отдела проф. И. Гвоздев, а для переводного проф. Н. Соколов. Редакторам же поручена была советом и цензура статей, назначенных для помещения в журнал (прот. 1871 стр. 223). Вскоре по вступлении в должность главного редактора нынешнего о. ректора академии протоиерея А. И. Владимирского, а именно в ноябре 1872 г., правила эти вновь пересматривались и исправлялись, но существенных поправок при этом не было сделано. Главная поправка состояла в том, что на помощь ректору академии сверх двух частных редакторов придан был еще третий и что определение состава книжек предоставлено было взаимному соглашению всех редакторов (прот. 1872 г. стр. 309–313).

Правила эти, очевидно, устанавливали только внешние порядки; на внутреннее же достоинство, на характер и направление журнала не могли иметь прямого влияния. В этом последнем отношении более влияния, по-видимому, должны бы были иметь некоторые другие требования нового устава, но тоже почти не имели. Устав требовал, чтобы протоколы заседаний совета печатались во всеобщее сведение, вполне или в извлечении. Равным образом было узаконено, чтобы диссертации на ученые степени, – не только на степень доктора, но и магистра, – представлялись в печатном виде, так как защита их должна была происходить публично. На печатание протоколов и диссертаций по штату ассигновано было 3000 р. Если бы при академии не издавалось никакого журнала, то для ведения дела печатания протоколов и диссертаций нужно бы было организовать особое учреждение, но теперь в этом не представлялось никакой надобности: всего удобнее было воспользоваться для этого услугами редакции «Православного Собеседника», которая в деле печатания успела уже приобрести значительную опытность. Поэтому весьма естественно, что дело это поручено было всецело редакции, причем и сама сумма, ассигнованная на этот предмет, передана была в ее распоряжение с тем, чтобы по окончании года представлен был правлению отчет о расходовании сумм и возвращены были могущие образоваться

остатки¹¹.

Вследствие этого редакция тотчас, в 1870 же году, открыла в приложениях к журналу отдел протоколов совета и отдел диссертаций. В течение трех лет, 1870 – 1872, в последнем отделе она успела напечатать четыре большие диссертации, удостоенные магистерской степени, хотя по ее старому порядку, но при действии уже нового устава. Вскоре начали появляться в значительном количестве диссертации, вызванные действием нового устава, и составили для журнала весьма обильный и ценный материал. Не многие из этих диссертаций печатались отдельно: большей частью они печатались в тексте журнала¹², а иногда и в приложениях. В приложениях печатались иногда и другие сочинения, по значительности размеров неудобные для помещения в тексте.

Все это, однако, не имело, как уже сказано, почти никакого влияния на общее основное направление и характер журнала и не вызвало никаких перемен в этом отношении. На одно только разве можно указать здесь, как на перемену, именно на то, что приблизительно с этого времени, т. е. с 1870 г. В «Православном Собеседнике» начали довольно часто помещаться статьи, касающиеся мухаммеданства, что

первоначальной программой не требовалось. Но эта перемена зависела не от влияния нового устава, а от желания редакции служить по мере сил великому миссионерскому делу, которое около этого времени начало возбуждать в православном русском обществе особенно живой интерес и получило более широкое развитее особенно в Казани. Во всем остальном редакция как при ректоре архимандрите Никаноре, так и после, при настоящем о. ректоре протоиерее А. И. Владимирском, неуклонно продолжала выполнять те задачи, которые предписаны утвержденной св. Синодом программой. Статьи, направленные прямо или косвенно против раскола продолжали занимать в нем видное место. Издание различных церковноисторических документов и другие ученые предприятия в этом роде по-прежнему составляли одну из главных сторон деятельности редакции. В 1869 г. редакция окончила издание II тома Сказаний о мучениках и возобновила печатание перевода «Благовестника». Вместе с тем, она постоянно продолжала печатание «Деяния вселенских соборов», перевод которых, после выхода в отставку проф. Н. Соколова, редактировал проф. А. Некрасов. Вслед за «Деяниями вселенских соборов», она издала потом и «Деяния девяти соборов поместных», под редакцией проф. А. Некрасова. Памятники древнерусской письменности также не были забыты: в 1870 – 71 г. издан был «Проскинитарий» Арсения Суханова проф. Ивановским, в 1878 г. «Обличение на Соловецкую челобитную» Юрия Крижанича проф. Добротворским и некоторые другие.

Что касается материального благосостояния, то в этом отношении журнал составлял для редакции источник постоянных и самых неприятных забот. С 1870 г. количество подписчиков, увеличившееся в 1867 г., снова начало постепенно и довольно быстро падать, так, что в 1873 г. возникли уже серьезные опасения за самое существование журнала, о чем и доведено было до сведения совета. Совет вошел в подробные рассуждения о пользе издания академического журнала и необходимости его продолжения, равно как и о мерах к такому продолжению; но помочь делу было трудно. Решено было, впрочем, ходатайствовать через высокопреосвященного Антония пред св. Синодом: «не признает ли он возможным деньги 3000 рублей, ассигнуемые на печатание протоколов совета и магистерских диссертаций, обратит в распоряжение редакции «Православного Собеседника» с обязательством, чтобы последняя издавала все определяемые к напечатанию советом протоколы и магистерские диссертации, а равно и курсовые сочинения, написанные против мухаммеданства, на издание которых отпущена была часть из таких же денег. Остающиеся за покрытием означенных издержек деньги могли бы служить субсидией для поддержания академического журнала и вознаграждением редакции за те пожертвования, которые она постоянно делала и делает академической библиотеке (прот. 1873 г. стр. 288–291). Остатки, на которые указывал совет в своем ходатайстве, обыкновенно бывали очень невелики и поддержать ими журнал едва ли было возможно, однако, и такая поддержка, очевидно, не считалась лишней. Св. Синод не нашел, однако же, возможным удовлетворить это ходатайство, указывая на то, что деньги, ассигнуемые на издание протоколов, отпускаются из духовноучебного капитала, которого едва достает на покрытие расходов, определенных новым штатом духовноучебных заведений. Взамен того св. Синод благоволил оказать «Православному Собеседнику» иного рода помощь, более существенную, посредством рекомендации его для выписывания в церковные библиотеки. Рекомендация эта в указе св. Синода от 8 сентября 1874 г. за № 2792 выражена таким образом: «Принимая во внимание, что казанской духовной академии Высочайше утвержденным в 14 день июля 1853 г. определением Синода поручено издавать духовный журнал «Православный Собеседник» с преимущественным направлением его против раскола в разных его видах, что в течение 20-летнего существования редакция сего издания неуклонно стремилась к указанной задаче, поместив в издание много исторических памятников, относящихся к области церковной общей и русской церковной истории, и что повременное духовное издание с таким содержанием оказывается особенно полезным для духовенства в отношении к пастырской его деятельности по вразумлению раскольников, святейший Синод определяет: поручить епархиальным преосвященным печатными указами предложить монастырям, кафедральным соборам и вообще более достаточным церквям в подведомственных им епархиях выписывать для церковных библиотек издаваемый при казанской духовной академии духовный журнал «Православный Собеседник», как издание полезное для пастырского служения духовенства (прот.1874 г. стр. 288). Вследствие этой рекомендации св. Синода количество подписчиков «Православного Собеседника» сразу увеличилось на несколько сот (вм. 680 – 1020), что весьма ободрило редакцию. В течение 1875 г. она всеми мерами старалась о том, чтобы удержать за собою своих подписчиков, печатая в большом обилии статьи не только назидательные и ученые, но и общедоступные и интересные, завела было даже новый отдел библиографических известий¹³.

Однако же, усилия редакции не увенчались успехом. В следующем же году количество подписчиков уменьшилось до 800, а потом начало уменьшаться и еще более, постепенно приближаясь к той цифре, которая обыкновенно в редакции возбуждала опасение, но которая составляет как бы некоторого рода норму, определяющую собой круг постоянных читателей «Православного Собеседника». Вследствие этого, в 1878 г. снова составлена была комиссия для обсуждения мер к поддержанию журнала, или лучше, к предупреждению его закрытия. Рассмотрев подробно ведение хозяйства редакции, и приняв во внимание разные другие обстоятельства, комиссия пришла к убеждению, что журнал может продолжать существование только в таком случае, если редакция будет вестись бесплатно, и если в журнале будут помещаться статьи по преимуществу бесплатные. Сообразно с этим составлены были и правила. Само собой понятно, что при такой постановке дела должны были явиться некоторые весьма важные неудобства. Неудобства эти устранены, впрочем, в последнее время, благодаря живому участию к судьбе академического журнала со стороны Высокопреосвященного Палладия, Архиепископа Казанского.

Таким образом, несмотря на 30-летнее существование, «Православный Собеседник» имеет весьма ограниченное распространение. Это, в большей или меньшей мере, участь всех вообще духовных журналов. В этом отношении самые распространенные из последних не могут равняться с самыми малораспространенными из светских журналов. Может быть это и естественно, так как содержание духовных журналов всегда бывает серьезное и специальное. Но, тем не менее, это весьма не утешительно, так как малораспространенность духовно-нравственного чтения есть вещь далеко не безразличная.