Св. Ипполит

Епископ Ипполит, умерший в 235 г. мучеником в Сардинии, был учеником св. Иринея.

Он, можно сказать, превосходил своего учителя обширностью сведений. Бл. Иероним причислял его к образованнейшим и ученнейшим писателям церкви, в произведениях которых, как он выражается, не знаешь, чему больше надобно удивляться, философским, или богословским сведениям²⁰⁴.

И действительно, каталог сочинений Ипполита, найденный на Веровом поле, показывает, что он не оставлял без внимания ни одной науки, сколько-нибудь имеющей приложение к христианскому богословию.

Не уступал св. Ипполит своему учителю и в ревности против ученых врагов христианства. Хотя гностики были уже обессилены в то время, когда Ипполит выступал на поприще литературной деятельности; но он очень хорошо видел, что враг может опять усилиться, если не заградить того источника, из которого он почерпал свою силу; и потому решился проникнуть в самую глубокую древность, доказывая христианам, что источником гностицизма служит не св. писание, или божественное озарение, а лжеименный разум и глупые басни. В своем сочинении: ἔλεγχος κατὰ πασῶν αἱρέσεων или так называемых «философуменах», он подробно излагает историю философских систем и языческих верований, проводя ту мысль, что гностики свои теории брали не столько в философии, сколько из мифологии и вообще таинственного учения язычников. И так как эти еретики более всего (из философов) пользовались Пифагором и Платоном; то Ипполит и в философуменах обратил особенное внимание на системы этих философов; а потом издал и отдельное сочинение против Платона, где опровергал учение его и происхождении Mиpa, и доказывал истину христианского учения о творении, как свободном действии Божием. (Πρὸς Πλατόνα или περὶ του παντός).

Но гораздо замечательнее борьба Ипполита с новыми врагами христинства, которые хотели превратить в абстракт живого триединого Бога. Таким особенно был Ноэт, проповедовавший, что Иисуса Христа только тогда можно бы собственно и в истинном смысле назвать Богом, если представлять Его неразделимою с Отцом личностью. В борьбе с этим еретиком Ипполит является самым смелым философом, решившимся во чтобы то ни стало распутать сети врага.

Но Ипполит далеко отстал от св. Иринея в усвоении и разумении христианского учения. Он писал остроумно и с диалектической тонкостью; но в его сочинениях недостает ясности и определенности. Страсть к аллегорическому изъяснению писания заставила его фантазировать о таких предметах, которые, по собственным словам его, «прикрыты непроницаемой завесой». Вообще в его сочинениях, как можно судить и по отрывкам, преобладал мистицизм.

***

Ипполит, подобно Иринею, почти исключительно делает св. писание источником и нормой познания о Боге. «Если кто-либо захочет изучать мудрость этого мира, то должен читать писаная философов; так же точно и мы узнаем истинное богопочтение единственно из священных писаний. Поэтому мы обязаны знать, что они нам возвещают, понимать то, чему они учат, и верить в Отца, как Он хочет быть веруем, прославлять Сына, как Он хочет быть прославляемым, принимать Духа Св., как Он хочет нам даровать Себя. Мы должны познавать Бога таким образом, каким Он сам себя хотел открыть в св. писании»²⁰⁵.

Не удивительно, что при таком взгляде на богопознание, суждение Ипполита о философах языческих не могло быть очень благосклонным «Хотя все люди должны признавать одну мировую причину, и потому все должны согласиться в том, что один ест Бог, который все создал по Своей воле; но философы по большей части не знали Бога. Когда они размышляли о природе и происхождении всего, то низошли к тленному; удивляясь славе творения, думая познать в ней самое божество» и проч.²⁰⁶. Но несмотря на столь строгое суждение, Ипполит признает, что языческий мир не был совершенно лишен истины. Он называет прекрасными некоторые мысли Платона, и повторяет почти слово в слово миф Тимея о будущей жизни. Изречение Сократа: «познай самого себя», по его мнению, подтверждено св. писанием, которое открыло нам, что истинная человеческая природа имеет назначение всецело соединиться с Богом. Во множестве заблуждений и мифов он находит, как в огромном пепелище, искры готовые возжечь в душе желание искать Искупителя²⁰⁷.

Любимейшим предметом рассуждений Ипполита были таинства св. Троицы, особенно же отношение Сына Божия к Богу Отцу; но мы имеем только отрывки из этих рассуждений.

«Единый Бог, первый и единственный, Творец и Господь всего, не имеет ничего Себе одновременного. Никакой вечной материи не было при нем, но Он был один. Своей волей Он произвел существующее, которого прежде не было, и которое явилось тогда, когда Он нашел явление его нужным. Он все предвидел, и для вещей, имевших явиться предуготовил различные начала ἀρχάς²⁰⁸.

Таким образм не было ничего вне Бога, а Он сам, как единственный был о многочастным (πολύς), ибо обладал разумом, мудростью, силой и волей. Все было в Нем, и Он сам был все»²⁰⁹.

Так как Ноэт отождествлял Иисуса Христа с Богом Отцом; то Ипполит говорит, что Бог Отец произвел из Себя Слово совершенно свободно, а не по необходимости, и что след. единство Слова с Отцом в том состоит, что Слово есть сила Отца. «Единственный и над всем существующий Бог произвел первое Слово, не слово подобное голосу, но внутреннюю мысль всего. Это Слово произвел Он из сущего, ибо сущим был Сам. Это Слово имело в себе волю Родителя, не неведая и о мыслях Отца; ибо чрез свое происхождение от Него, и как единородный Его Сын, Оно имело в себе, как свой голос, мыслимые в Отце идеи».

«Бог Отец открыл в определенное Им время Свое Слово, которым создал, все, ибо если Он хочет, то творит; если размышляет, то совершает; если говорит, производит; если созидает, открывает свою мудрость. Все существующее Он привел в действие Словом и Мудростью, Словом творя, Мудростью приводя в порядок. Он действовал как хотел, ибо был Бог. Виновником, советником и художником соделал Он Слово, которое невидимо носил в Ceбе, но чрез сотворенный мир соделал видимым. Изрекая свое дотоле беззвучное Слово (выражая первый голос), и свет являя из света, Он вызвал для творения его господина. Свой собственный разум, который был видим Ему одному, но для сотворенного Mиpa невидим, Он сделал видимым, дабы мир (космос) в своем явлении мог быть спасен видя Его».

«Таким образом, при Боге находился другой. Но если я говорю: «другой», то не разумею двух богов; Сын произошел от Отца как свет от света, как вода из источника, как луч от солнца. Ибо единая сила есть целого, а целое (все) есть Отец, от которого Слово. Но это Слово есть разум, который выражаясь в Сыне Божием, как Сын Божий явился в мире. Поэтому все чрез Него: но Он один только из Отца»²¹⁰. Хотя в этом рассуждении есть много выражений неточных, и еще больше изысканных; но главная мысль его понятна, именно следующая:

Бог Отец имел от вечности мысль о Сыне вместе с тем мысль о мире. По Своему желанию Он наконец дает этому мысленному Сыну личное существование. Но что касается мысли о мире; то Он не иначе мог привести ее в исполнение, как при посредстве Своего Слова, которому и поручил сотворить все ныне существующее в соделал Его верховным правителем мира.

Но говоря таким образом, Ипполит как будто уничижает Сына Божия пред Богом Отцом. Из его рассуждения выходит, что Слово до творения мира еще не действовало как личное существо; Оно покоилось в глубине в тишине божества, а личное существование получило ради творения.

Притом же, хотя здесь довольно ясно сказано, что Слово с Отцом по естеству едино, и что Оно одно только происходит от Отца путем рождения, тогда как все предметы миpa сотворены из ничего; но в то же время Ипполит как будто не хочет, чтобы христиане почитали Сына Божия во всех отношениях равным Отцу, т. е. и относительно личного существования, которое, по его мнению, Отец всегда имеет, а Сын получил только пред сотворением миpa. «Сын, говорит он, в своем личном существовании есть для Отца не необходимая принадлежность Его существа; но дело воли, и след. может некогда опять быть безличным, если Отец того захочет». Ипполит, по-видимому, ставит Сына Божия ниже Отца и относительно объятности знания и силы; ибо представляет Его только органом для приведения в исполнение мыслей Бога Отца. (Говорит даже, что Бог по окончании земного творения поставил человека господином и обладателем всего; но мог бы сделать его и Богом, если бы захотел, как это и показал на Сыне²¹¹.

В защиту Ипполита надобно сказать, что он был вызван на подобные рассуждения врагами; сам же всегда был той мысли, что христианин не должен покушаться объяснить непостижимое. На вопрос: каким образом Бог может рождать? как Сын может родиться от Него? Ипполит отвечает: «как совершается твое происхождение, ты не можешь сказать. Каждый день видишь причины того что бывает, и однако ж не можешь объяснить как это бывает. Не в твоей власти постигнуть неописанное искусство Творца; но ты можешь познать без наблюдений и верить, что человек есть дело Божие. Ты вопрошаешь о рождении Слова, которое Отец рожал по Своему решению, как хотел? Довольно тебе знать, что Бог сотворил мир; а ты хочешь испытать как Он сотворил? Довольно тебе знать, что Сын Божий явился для твоего спасения; но ты хочешь узнать образ Его божественного рождения²¹².

Еще более недостатков в учении Ипполита о Духе Святом. Сыну Божию он дает личное существование, хотя и не совечное Богу Отцу; но Духа Святого почитает, кажется, только силой. По крайней мере только об Отце и Сыне определенно говорит, что это божественные лица. «Если, по выражению Иоанна, «Слово бе к Богу и Бог бе Слово»; то не принимает ли он двух богов? Нет, отвечает Ипполит, не два Бога, но только один; два лица – а третье – домостроительство, благодать Св. Духа. Отец один, но два лица, ибо есть и Сын; и третий Дух Святый. Отец повелел, Слово совершило, но Сын открыл себя, чрез что уверовали в Отца²¹³.

Как бы то ни было впрочем, но то несомненно, что Ипполит беспрекословно принимал учение церкви о Триедином Боге, поставляя на третьем месте Духа Святого. «Слово знало волю Отца, т. е. знало что Он только таким образом хочет быть прославляем, как Сын заповедал по воскресении Апостолам: грядите, научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Св. Духа. Такою заповедью Он дал им ясно понять, что если кто пропустить кого-либо одного из сих, то не прославит Бога надлежащим образом; ибо только этой Троицей Отец прославляется. Только тот истинно верит в единого Бога; кто истинно верит в Отца, Сына и Духа Святого»²¹⁴.

«Когда Бог был один и ничего не было с Ним существующего; тогда Он решался сотворить мир. Мир создал и Он Словом, и мгновенно явилось то, что Ему было угодно. Мир сотворен из ничего; по воле Божьей и опять может быть обращен в ничто. Мир состоит частью из простых субстанций (μονοουσια), которые бессмертны, потому что не могут разрешиться; частью же из сложных и смертных. Из противоположностей огня и воздуха, воды в земли, Бог создал эти сложные частицы. Ангелы одарены огненной природой, и не имеют тела. Солнце, луна прочие звезды состоят из огня и воздуха (πνεῦμα) и нет у них противоположностей родов, которые замечаются у водяных, воздушных и земных животных. Бог сотворил человека для владычества над всем; но человек злоупотребил своими силами, преступил божественную заповедь и сделался из обладателя над природой ее рабом. Он совершил грех добровольно, и потому зло есть не что либо первоначальное, а прившедшее, имеющее свое основание в воле и мысли. Таким образом виновником зла надобно почитать человека, а не Бога, который есть благость»²¹⁵.

Ипполит предполагает несомненным бессмертие души. Нетленная сущность, говорит он, не рождает и не рождается, не утомляется, не подвергается болезням, не умирает, не уязвляется ни гвоздем, ни копием, не проливает ни пота, ни крови. Такова природа ангелов и душ разрешившихся от тела; ибо те и другие сущности отличны от видимых и тленных тварей. Кто познал истинного Бога, тот бессмертен по душ, потому что будет жить в небе, сделается общником Божиим и избранным Христа, свободным от пожеланий и страстей»²¹⁶.

Но при этом апологет разделяет мнение Иринея о том, что души отрешившиеся от тела не тотчас приемлются в горнее отечество; но бывают содержимы до воскресения в некоем среднем месте между землей и небом, т. е. в аде, где праведника предвкушают радость, а грешники мучения ожидающие их после всеобщего суда.

Тело почитает он по самой природе расположенным к смерти и разрушению, потому что оно состоит из различных элементов, из разных частей; но твердо верует, что всемогущая сила Божия воскресит его ради заслуг Иисуса Христа, и что это учение о воскресении плоти не содержит ничего противоречащего разуму. «Если, говорит он, по учению Платона душа создана Богом бессмертной; то вы должны верить и тому, что Бог имеет силу и тело одушевить и сделать бессмертным. Хотя тело разрушается, но не исчезает, ибо земля сохраняет остатки его; подобно семени брошены эти остатки в землю, но могут и выйти из нее, вырасти, произвесть цвет и плод. Подобно семени наше тело должно прежде умереть, разрешится и смешаться с землею, дабы потом воскреснуть и явиться в славе»²¹⁷.