Глава V. Германская религиозная политика в годы Второй мировой войны, участие священнослужителей РПЦЗ в деятельности Российских антисоветских воинских формирований

Другой спорной темой является германская религиозная политика и реакция на нее русской церковной эмиграции в годы Второй мировой войны. Естественно, что первоначально этот вопрос интересовал (и даже становился камнем преткновения) в первую очередь две стороны – представителей РПЦЗ (исследователей-эмигрантов) и советских историков. В последнее время этот период стал активно изучаться в современной российской историографии. С помощью рассекреченных архивных материалов историкам удалось осветить ранее запретные темы.

1.1. Свидетельства историков-эмигрантов

Для историографии по данному вопросу значительную ценность представляют опубликованные воспоминания и исследования непосредственных участников событий: митрополита Евлогия (Георгиевского), архиепископа Нафанаила (Львова), архиепископа Иоанна (Шаховского), архиепископа Виталия (Максименко), правителя дел Архиерейского Синода Русской Православной Церкви за границей епископа Григория (Граббе), известного русского церковного деятеля и писателя В. Маевского и других. Выходные данные этих публикаций были приведены выше.

Епископ Григорий (Граббе) во время Второй мировой войны являлся управляющим канцелярией Архиерейского Синода (фактически его секретарем), поэтому его воспоминания являются весьма ценными свидетельствами. В своей книге «Завет святого Патриарха» он пишет о том, что РПЦЗ сразу столкнулась с негативной немецкой политикой в отношении русских. Очень скоро стало заметно, что немцы совсем не хотят, чтобы РПЦЗ имела какое-либо влияние. В особенности они оберегали от зарубежного духовенства оккупированные области. Это обнаружилось с особенной ясностью, когда началась война между немцами и СССР.¹⁰⁷²

Согласно свидетельству епископа Григория, немцы совершенно не хотели оказывать РПЦЗ поддержку в ее работе в России. В дальнейшем это стало известно также из некоторых немецких документов.¹⁰⁷³

Упоминает епископ Григорий и о Венском совещании. Эта конференция, получившая официальное название «Архиерейское совещание иерархов Православной Русской Церкви за границей», состоялась в Вене 21‒26 октября 1943 года. В ней принимали участие 14 человек – сам Г. Граббе, в роли секретаря, митрополиты Анастасий, Серафим (Ляде), Серафим (Лукьянов), епископы Пражский Сергий, Потсдамский Филипп, Венский Василий, настоятель братства преп. Иова архим. Серафим, 4 священника из Германии и Бельгии, а также два представителя Белоруссии – архиепископ Гродненский и Белостокский Венедикт и архим. Григорий (Боришкевич). Присутствие двух последних стало единственным за годы войны случаем допущения встречи иерархов РПЦЗ и занятых восточных территорий. 24 октября в Вене была даже совершена по предложению Белорусского Синода хиротония архим. Григория во епископа Гомельского и Мозырского. Иерархи РПЦЗ считали это очень важным – как факт определенного проникновения в оккупированные области.¹⁰⁷⁴

Епископ Григорий отмечает, что на нем было вынесено мотивированное постановление о том, почему РПЦЗ не признает избрания Патриарха в Москве. «Совещание прошло вполне благополучно и в значительной степени помогло в выработке общей линии. Надо сказать, что пожелания участников немцам не особенно были исполнены, но и приняты без явного неудовольствия, потому что решение о Московской Патриархии в то время соответствовало направлению немецкой политики».¹⁰⁷⁵

Епископ Григорий (Граббе) касается вопроса о позиции митрополита Анастасия. По его мнению, Вторая мировая война поставила перед ним особенно трудные задачи. Некоторые политические деятели уговаривали митрополита послать приветствие Гитлеру и сделать официальное заявление о его поддержке. Владыка отказался от этого. Епископ Григорий отмечает, что благодарственный адрес Гитлеру за построение кафедрального собора в Берлине был написан в предвоенные годы, когда о жестокостях и антирусской политике нацистов еще очень мало было известно. Издание закона, давшего твердое юридическое основание русскому церковному имуществу в Германии, и этим защитившему его от возможных советских притязаний, было действительно благодетельным, и было бы неучтиво оставить его без благодарности.¹⁰⁷⁶

По мнению автора, в Германской епархии РПЦЗ от митрополита Анастасия (Грибановского) нацистские власти ни требовали убрать архиепископа Тихона (при нем прошел закон о Германской епархии), ни назначить архиепископа Серафима. Мы позволим себе не согласиться в этом с мнением епископа Григория, поскольку увольнение архиепископа Тихона (Лященко) и назначение, архиепископа Серафима (Ляде) является прямым следствием нажима нацистских властей, желавших иметь во главе Германской епархии архиерея германской нации.

Епископ Григорий (Граббе) также пишет о том, что митр. Анастасий во время Второй мировой войны оказывал поддержку русским антикоммунистическим начинаниям: сформированному в Югославии Русскому корпусу и Армии генерала Власова.¹⁰⁷⁷

Большое внимание русской церковной жизни в нацистской Германии уделяет архиепископ Иоанн (Шаховской) в книге «Письма о вечном и временном», посвятив этому вопросу специальную главу «Город в огне».¹⁰⁷⁸ В 1936‒1945 годах владыка в сане архимандрита возглавлял германские общины евлогиан и был непосредственным участником событий. Об РПЦЗ он пишет нейтрально, в целом положительно оценивает личность главы православной епархии Германии в 1938‒1945 годах митрополита Серафима (Ляде): «Преосвященный митрополит Серафим, возглавлявший Епархию Берлинскую и Германскую, также не обострял этих делений и делал, что мог, для их смягчения».¹⁰⁷⁹

На страницах воспоминаний архиепископа Иоанна много ценных подробностей о поддержке и помощи, оказанных духовенством и прихожанами русской православной общины восточным рабочим и советским военнопленным. Архиепископ подчеркивал, что «война смягчила атмосферу наших юрисдикционных расхождений. Этому в значительной мере способствовали пастыри, прибывшие из России и Прибалтики... Огонь, падавший на нас, сжег солому юрисдикционных противоречий. Митрополит Серафим также не обострял этих делений и делал что мог для их смягчения».¹⁰⁸⁰ Эту мысль в дальнейшем подчеркивали и развивали многие современные историки (А.К. Никитин, М.В. Шкаровский, протоиерей Аркадий Маковецкий).

В воспоминаниях митрополита Евлогия (Георгиевского) особый интерес представляют главы, касающиеся событий вокруг унификации германской общины в 1933‒1938 годах. Мемуары были написаны в 1938 году, одновременно с происходившими событиями. Митрополит Евлогий подчеркивает, что очень сильным ударом для общины стала утрата зданий храмов, переданных епархии РПЦЗ властями, главным образом, на основании имперского закона «О землевладении русской православной Церкви» от 25 февраля 1938 года, подписанного Гитлером. «В настоящее время положение наших церквей и приходов в Германии трудное. В сущности, в той или иной мере оно было сложным почти в течение всего эмигрантского периода. Внутри приходов повели с нами борьбу «карловчане». Нам удалось удержать большинство церквей. Но теперь дамоклов меч снова занесен над нами... Нам угрожает переход всех церковных имуществ в ведение германских властей с передачей их православному духовенству правительственной ориентации».¹⁰⁸¹

Митрополит Евлогий обвиняет РПЦЗ в соучастии в унификаторских акциях нацистов против германской общины евлогиан, продиктованном стремлением увеличить свою паству и завладеть русской церковной собственностью, которая находилась в пользовании евлогиан. Безусловно, главным виновником злоключений своей общины митрополит считает нацистский режим. Однако такое предвзятое отношение германских властей к общине, по его мнению, стало в определенной степени результатом наветов главы карловацкои епархии архиепископа Тихона, который, по словам митрополита, «в своей агитации против меня не пренебрегает демагогическими приемами и даже инсинуацией: «Митрополит Евлогий оторвался от родной Церкви, ушел к грекам... подчинился политически французам»...».¹⁰⁸²

В то же время митрополит Евлогий доброжелательно отзывается о преемнике архиепископа Тихона – епископе Серафиме (Ляде): «С уходом епископа Тихона немного расчистилась атмосфера церковной жизни в Германии: уж очень она была удушливая, насыщенная всякой неправдой, интригами и страстями... Епископ Серафим в общем был человек порядочный, но безвольный».¹⁰⁸³

В 1948 году обвинения РПЦЗ в сотрудничестве с нацистами высказал в своей книге протопр. Михаил Польский (РПЦЗ).¹⁰⁸⁴ В ней он подчеркивает, что адрес Гитлеру по случаю завершения строительства и освящения собора был не более чем «выражением необходимого долга благодарности». Тот же аргумент автор приводит и относительно закона от 25 февраля 1938 г. о сохранении недвижимого имущества Русской Православной Церкви. При этом протопресвитер ничего не говорит об антиевлогианской направленности закона. Протопр. М. Польский ссылается на отзыв Патриарха Сербского Гавриила, который был заключенным нацистского концлагеря, очень высоко оценившего позицию митр. Анастасия в период нацистской оккупации Югославии.

В уже упоминавшемся разборе книги протопр. М. Польского профессор С.В. Троицкий комментирует эти тезисы. Так, он пишет: «О. Польский утверждает, что адрес митрополита Анастасия Гитлеру был выражением необходимого долга благодарности; допустим, что митрополит Анастасий знает правила хорошего тона; но, прежде всего, разве не понимал митрополит Анастасий почему, по каким мотивам, безбожный Гитлер – мечтавший об изгнании за Урал всего славянства и закрывавший протестантские храмы в самой Германии, чем вызвал движение «Борющейся Церкви» – вдруг воспылал такой любовью к Православию и к русским людям, что стал строить для них храмы, давать им имущественные права, насильственно подчинять карловчанам православных других юрисдикции в Германии, Бельгии и т.д.».¹⁰⁸⁵

В своем полемическом задоре профессор С.В. Троицкий доходит до нелепых крайностей, приписывая митрополиту Анастасию идеологическое влияние на Гитлера и функции советника. «И не потому ли этот Атилла XX века напал на нашу Родину и истребил десятки миллионов русских людей, что поверил словам «благостного» карловацкого архипастыря, будто весь русский народ ждет не дождется его, как своего освободителя, и тотчас же перейдет на его сторону?».¹⁰⁸⁶ С.В. Троицкий выдвигает еще одно серьезное обвинение в адрес митрополита Анастасия: «И не только в церковной сфере митрополит Анастасий шел навстречу планам Гитлера, но содействовал ему и в чисто военных делах. При деятельном участии митрополита Анастасия в Югославии была сформирована в помощь немецким войскам, так называемая «Русская Охранная Группа», переименованная потом в «Русский Охранный Корпус», и митрополит Анастасий, как свидетельствует орган Карловацкого Синода «Церковная Жизнь», сам и через подчиненных ему лиц, вел пропаганду в пользу вступления в Корпус – «для спасения Родины» – наивных, веривших высокому иерарху людей».¹⁰⁸⁷

О конференции епископов Средне-Европейского митрополичьего округа в Вене в октябре 1943 года профессор пишет, что она была созвана «по желанию немецкого командования для заявления о недействительности избрания Митрополита Сергия Патриархом».¹⁰⁸⁸

«В книге С.В. Троицкого впервые возникает тема получения Синодом денег от нацистских властей, – отмечает современный историк А.К. Никитин. – Однако максимально полный охват архивных материалов нацистских ведомств и, прежде всего, министерства церковных дел, из средств, находившихся в распоряжении которого выделялись эти суммы, показывает, что речь идет о нерегулярных и скромных субсидиях епархии Берлинской и Германской и только, видимо, со времени переезда Синода в Германию в конце войны – Синоду РПЦЗ. Они предназначались и целиком расходовались, главным образом, на коммунальные услуги, оплату телефона, работу канцелярии и оплату проезда для священников. Не исключено, что это было единственным средством частично снять с прихожан бремя содержания духовенства в то тяжелое время. Кроме того, германская епархия в 30-е годы принадлежала к самым бедным в РПЦЗ».¹⁰⁸⁹

Граф А.А. Соллогуб в своей фундаментальной работе высказывает точку зрения Архиерейского Синода. «Как только началась Вторая мировая война, – пишет он, – и затруднились сношения Американского митрополичьего округа с Архиерейским Синодом в Югославии, очень быстро стала нависать угроза нового раскола».¹⁰⁹⁰

Автор приводит любопытный документ – заявление Президенту США Франклину Делано Рузвельту от Русско-Американского Комитета, сделанное в июле 1941 г. В нем, в частности, говорилось: «С возникновением военных действий между Германией и советской Россией мировая история подошла к поворотному пункту, который, несомненно, окажется в высшей мере знаменательным для человечества в целом. Германия вторглась в советскую Россию, и в иных кругах высказывается мнение, что Америка без промедления должна придти на помощь СССР... В этом историческом конфликте русский народ стоит перед трагической дилеммой: либо использовать нападение Германии на Сталина для своего освобождения от советского ига, либо, подчинившись Сталину, навсегда отказаться от надежды стряхнуть с себя оковы коммунистического рабства...

...Среди бесчисленных преступлений против цивилизации, совершенных коммунистическими угнетателями, засевшими в Кремле, едва ли не самым гнусным является их бунт против религии, их варварское обращение с священнослужителями, их систематическое и безжалостное вытравливание каждого признака религиозной мысли. Фактически за время своего существования красная власть разрушила или закрыла до 50 000 русских право- славных храмов и физически истребила несколько десятков тысяч священников. Равным образом, мы просим помнить, что советская власть обошлась русскому народу до 50 000 000 жизней, в каковой итог входят умершие с голоду и от эпидемии во время великих голодух 1921‒1922 и 1931‒32 гг., а также замученные позорным ГПУ.

Протянет ли Америка руку помощи иностранному правительству, которое стремится свергнуть наше собственное правительство? Дадим ли мы Коминтерну оружие, отвергнем ли мы те идеалы, за которые в прошлом американцы отдавали свои жизни, и которые мы, под присягою, клялись защищать?.. Русские не будут добровольно сражаться за Сталина даже в том случае, если бы мы послали им наших лучших военных экспертов и отдали им лучшее американское вооружение. И каждый американский доллар, внесенный в казну Коминтерна, был бы расцениваем русскими в качестве попытки этой страны продлить агонию их горестного существования под красным игом...».¹⁰⁹¹

«Обращение это, – пишет А.А. Соллогуб, – вызвало резкие нападки против подписавших его... одной части русской печати и общества (левого уклона) и горячую поддержку со стороны другой. Как по-разному мыслили и поступали Русская Соборная Православная Церковь заграницей и ее иерархи, возглавляемые митрополитом Анастасием, и иерархи Американской».¹⁰⁹²

По поводу избрания митрополита Сергия Патриархом митрополит Феофил заявил: «Я считаю это благом Церкви избрание Патриарха и особенно митрополита Сергия – выдающегося иерарха Русской Церкви». Но для митрополита Анастасия и иерархов, заседавших 8/21 октября 1943 г., по мнению автора, был ясен политический характер этого собрания. Избрало митрополита Сергия Патриархом 8 октября 1943 г. восемнадцать епископов, в отсутствии огромного числа заточенных иерархов, страдальцев за веру.¹⁰⁹³

Во время Второй мировой войны митрополит Анастасий оставался в Югославии. А.А. Соллогуб отмечает, что германские власти предложили ему обратиться с воззванием к русскому народу, от чего он отказался, указав, что «при неясности для него целей, с которыми немцы идут в Россию, и немецкой политики в русском вопросе, он призыва сделать не может».¹⁰⁹⁴

Патриарх Сербский Гавриил заявил в 1945 г. в Лондоне, с какой мудростью и тактом держал себя митрополит Анастасий во время немецкой оккупации; был всегда лояльным к сербам и не пользовался доверием у немецких властей.¹⁰⁹⁵

1.2. Работы советских ученых

Надо отметить, что советскими историками деятельность Русской Православной Церкви в годы Второй мировой войны за пределами СССР фактически не изучалась, ограничиваясь голословными обвинениями РПЦЗ в сотрудничестве с фашистами. В уже упоминавшейся книге авторы утверждают, что церковная эмиграция, и РПЦЗ в целом, видели в Гитлере «спасителя России – освободителя от коммунистического ига».¹⁰⁹⁶ Поэтому они создавали германскому фашизму репутацию «спасителя христианской цивилизации от безбожного большевизма», широко пропагандируя эту мысль в эмигрантской печати.¹⁰⁹⁷ В этом трудно согласиться с советскими исследователями, т.к. митрополит Анастасий (Грибановекий) никакого послания в связи с началом войны на территории СССР не написал. Не было никаких распоряжений и относительно совершения молебнов о даровании победы германскому оружию на протяжении всего периода войны. Необходимо заметить, что вся русская диаспора в целом разделилась на две части. Первые считали, что нацистская Германия стремится уничтожить Россию как государство, а вторые – лишь большевизм в стране. В этой связи надо подчеркнуть позицию руководящих органов РПЦЗ. В первые дни войны некоторые архиереи и священники РПЦЗ горячо приветствовали поход вермахта на территорию СССР. Другие занимали скорее негативную позицию по отношению к германскому вторжению. Однако имелись и священнослужители РПЦЗ, настроенные резко антифашистски и антигермански. Архиерейский Синод избегал проявлять свое одобрение политики III рейха.

Исследователи обвиняют членов РПЦЗ в национальном предательстве, мотивируя тем, что церковная эмиграция прекрасно была осведомлена и знала сущностные характеристики и фундаментальные признаки национал-социализма в отношении русской нации и государства: ликвидация русской государственности, уничтожение русской нации, антиславянские установки, словом, лишение России перспектив исторического развития.¹⁰⁹⁸

И далее исследователи говорят, что только после разгрома фашизма РПЦЗ заговорила о «коварстве» Гитлера, якобы «обманувшего их лучшие намерения».¹⁰⁹⁹ Наиболее активной формой прямого сотрудничества митрополита Анастасия с рейхом авторы считают помощь и поддержку в создании войсковых соединений для боевых и охранных действий.¹¹⁰⁰ На наш взгляд, необходимо отметить, что и митрополит Анастасий и Архиерейский Синод в целом, в первый период войны сильно ошибались в оценке германских планов. Авторы дискутируют на страницах своего труда с современными им деятелями РПЦЗ. Последние утверждают, что ни митрополит Анастасий, ни Архиерейский Синод не имели прогитлеровской ориентации, а даже были в оппозиции к руководству рейха. «С началом войны митрополит Анастасий не помогал немцам в борьбе с союзниками, и потом он не издал ни одного письменного акта в пользу немцев» – авторы цитируют № 3 «Православная жизнь», 1970 года.¹¹⁰¹ Исследователи называют все это ложью и утверждают, что широко известны факты сотрудничества деятелей РПЦЗ и рейха.¹¹⁰² Однако ими не приводится ни одной ссылки.

Авторы утверждают, что нападение Германии на СССР было встречено карловацкими лидерами с ликованием и цитируют архимандрита Иоанна (Шаховского) и митрополита Серафима (Лукьянова).¹¹⁰³ Современные авторам деятели РПЦЗ отрекаются от слов архим. Иоанна, мотивируя тем, что в момент написания книги, последний уже не входил в состав клира РПЦЗ. И исследователи парируют – в том-то и дело, что писал архимандрит Иоанн, будучи клириком РПЦЗ и в полном соответствии с мнением Архиерейского Синода.¹¹⁰⁴ Здесь мы должны заметить, что глава РПЦЗ, действительно, с большой радостью воспринял сообщения о бурном религиозном возрождении на занятых вермахтом территориях и этим отчасти объясняются некоторые прогерманские нотки в его посланиях начального этапа войны. Однако, уже вскоре, до него стали доходить сведения и о жестокостях оккупационной политики и в его обращениях к верующим появились признания в ошибочности некоторых своих прежних надежд.

Исследователи утверждают, что окружение митрополита Анастасия предпринимало попытки внести разлад в ряды антигитлеровской коалиции и отговорить союзников от активной поддержки СССР, а также предпринимало попытки воспрепятствовать открытию Второго фронта.¹¹⁰⁵

На страницах своей работы авторы акцентируют внимание на высказываниях и действиях митрополита Анастасия, пытаясь доказать его профашистское настроение в военное время. Приводимые ими выдержки из статьи «Нравственная сущность коммунизма и средства борьбы с ним», «Пасхального послания 1944 года», где тот выражает радость по поводу ожидаемого освобождения России от коммунизма с помощью рейха. Авторы отстаивают точку зрения, согласно которой митрополит Анастасий сотрудничал с режимом. Однако фактов этого сотрудничества ими не приводится. В годы Второй мировой войны сотрудничество РПЦЗ с фашистами, по словам исследователей, не только не скрывалось от общественности, но и всячески демонстрировалось, что позволяет документально подтвердить его. И в качестве аргумента приводят последовавшее на Венской конференции 1943 года объявление о неканоничности избрания Патриарха Сергия. Наиболее активную форму прямого сотрудничества митрополита Анастасия с рейхом, авторы называют помощь и поддержку в создании войсковых соединений для боевых и охранных действий.¹¹⁰⁶ Они также дают резко негативную характеристику архиепископу Никону (Рклицкому), ставя ему в вину то, что в 1944 году, будучи монахом, тот надел немецкий мундир и вступил во власовскую армию.¹¹⁰⁷

Исследователи утверждают, что митрополит Анастасий стремился стать главой всей Русской Церкви. Для этого, по их мнению, он неоднократно, вместе со своими единомышленниками, стремился идти вслед за оккупационными силами с тем, чтобы взять в свои руки церковную власть.¹¹⁰⁸ Здесь, как нам кажется, авторы заблуждаются. Дело в том, что Архиерейский Синод высказал в то время свои представления о создании церковного управления в занятых областях России.

На наш взгляд, необходимо разграничивать позиции руководства РПЦЗ и отдельных архиереев. У последних прослеживались характерные для некоторых эмигрантских кругов политические иллюзии, определявшие и их церковные действия.

Конечно, нацистское руководство никоим образом не планировало содействовать организации «национального русского правительства» или, как справедливо замечают авторы, «единой высшей церковной власти Православной Церкви», как мыслили некоторые иерархи. Архиерейский же Синод, в урегулировании церковных дел в России, выделял двойную задачу:

1. Возобновление церковной жизни в освобожденных от коммунистической власти областях и

2. Воссоздание законной всероссийской церковной власти.

И митрополит Анастасий и Архиерейский Синод, в целом, стремились именно к возобновлению активной церковной деятельности в оккупированных районах СССР.

Советские исследователи подводят итоги II Мировой войны для РПЦЗ. Поскольку гитлеровская военная машина рассматривалась руководством РПЦЗ как сила, способная сокрушить СССР и открыть путь для восстановления в России дореволюционных порядков, то поражение III рейха привело, по мнению авторов, к глубочайшему кризису, охватившему идеологическую и организационную структуры РПЦЗ:

1. Прежде всего, были развенчаны антисоветские мифы, составлявшие основу идеологической деятельности РПЦЗ – о слабости и нежизнеспособности социалистического строя в СССР.

2. Не оправдались надежды на антисоветскую деятельность РПЦ.

3. Патриотическая позиция клира РПЦ опровергла предположения церковной эмиграции о том, что декларация митрополита Сергия от 29 июля 1927 года не отражала настроений большей части клира РПЦ.

4. Была выявлена несостоятельность утверждений лидеров РПЦЗ о неискоренимом антисоветизме всей русской эмиграции.

С последним тезисом нам трудно согласиться, поскольку авторы не различают внятно такие категории как государство – политическая система управления и Отечество. Русский народ спасал, прежде всего, Отечество, находившееся в опасности.¹¹⁰⁹ Авторы резюмируют, что просоветская патриотическая деятельность и позиция русской эмиграции пришла в противоречие с прогитлеровски настроенным руководством РПЦЗ, подорвала в их глазах авторитет последнего, следствием чего явился последующий разрыв многих эмигрантских приходов с юрисдикцией РПЦЗ.

1.3. Труды зарубежных ученых

Среди опубликованных трудов немецких и американских ученых, частично посвященных нацистской политике в отношении Русской Православной Церкви в Германии и на оккупированной территории Восточной Европы, историографы отмечают монографию американского историка Харвея Файерсайда «Икона и свастика. Русская Православная Церковь под контролем нацистов и Советов».¹¹¹⁰ Один из основных тезисов книги заключается в том, что нацистский режим оказался перед дилеммой, которую так и не смог разрешить. С одной стороны нацисты стремились к использованию «организации православных клириков в Германии» «в качестве пятой колонны для покорения Церкви внутри России». Эта линия, по мнению историка, наиболее ярко проявилась в строительстве режимом нового собора для епархии Берлинской и Германской и в выделении средств на ремонт 19 других православных церквей в рейхе. С другой стороны антиславянские установки режима, захватнический характер войны против СССР и связанное с этим недоверие как к русскому православному духовенству, так и к РОА генерала Власова, воспрепятствовали реализации этого замысла. Файерсайд пишет также о том, что ожидания многих русских эмигрантов о возрождении России в связи с войной нацистской Германии и СССР оказались беспочвенны.¹¹¹¹

В 1982 году появилась работа д-ра Вернера Гюнтера «К истории Русской Православной Церкви в Германии в 1920‒1950 годах», в которой рассматриваемой теме посвящено две центральных главы.¹¹¹² Исследование основано на найденных автором документах по этой проблеме в архивах ФРГ и ГДР. Однако, как отмечает историк А.К. Никитин, основной комплекс документов, хранящийся в Москве в Особом архиве (в Центре историко-документальных коллекций, ЦXIДК), и в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) был недоступен исследователю.¹¹¹³

Главное внимание в работе посвящено судьбе германской общины митр. Евлогия. В. Гюнтер подробно описывает антиевлогианскую кампанию, которая была развернута нацистами летом-осенью 1935 года, приводя важнейшие документы на этот счет на страницах работы. «Исследователь не учитывает тот факт, что нацисты по указанию Гитлера не только сразу запретили расширение епархии Берлинской и Германской за счет оккупированной территории СССР, но и отказали русскому зарубежному духовенству и лично главе Синода РПЦЗ м. Анастасию и архиеп. Серафиму в доступе на оккупированную территорию СССР и отправке туда религиозной литературы. Этот запрет неукоснительно соблюдался в течение всей войны».¹¹¹⁴

«В немалой части послевоенной публицистики эффективность конструктивной германской церковной политики на Востоке по различным причинам преувеличивалась», – полагает современный исследователь.¹¹¹⁵ Подобные идеи отчасти характерны для фундаментальной книги американского ученого А. Даллина, который подчеркивает двойственность политики германских ведомств: «В сущности, влияние Церквей хотели искоренить, но одновременно использовать их как инструмент пропаганды».¹¹¹⁶

В 1985 году была опубликована диссертация Кете Геде, более половины которой посвящено интересующей нас проблеме.¹¹¹⁷ Исследование основано на внушительном архивном материале, собранном автором в результате тщательного поиска в архивах ФРГ и ГДР. Значительная часть документов по теме была впервые введена в научный оборот благодаря этой исследовательнице. В работе подробно рассматриваются основные этапы унификации евлогианских приходов, подчеркивается большое значение закона о земельной собственности Русской Церкви в Германии от 25 февраля 1938 года, анализируется позиция различных представителей православного духовенства.

«Исследовательница уделяет много внимания позиции карловацкой и, главным образом, евлогианской общины в связи с попытками преодоления раскола в зарубежном русском Православии, предпринятыми митр. Евлогием с одной стороны и Собором и Синодом РПЦЗ, лично его главой м. Антонием – с другой. Она пытается понять, как это отразилось на взаимоотношениях русской православной общины и нацистского режима», – пишет А.К. Никитин.¹¹¹⁸

Строительству в Берлине нового собора для Берлинской и Германской епархии в 1936‒1938 годах К. Геде посвятила специальный раздел. Она отмечает, что подобное решение было продиктовано стремлением укрепить образ режима как антипода большевизму и защитника РПЦ, произвести благоприятное впечатление на балканские государства и Румынию – страны с преобладанием или значительным процентом православных, на международное общественное мнение перед лицом негативного восприятия нацистской политики в области религии и церкви.¹¹¹⁹

Рассматриваемая в данной работе проблема неоднократно затрагивалась в трудах другого германского исследователя, Георга Зайде, посвященных истории РПЦЗ.¹¹²⁰ «О политической ориентации Архиерейского Синода и отдельных иерархов РПЦЗ на национал-социализм со времен Второй мировой войны написано достаточно много, – отмечает исследователь. – В этой связи снова и снова раздавались упреки в том, что русское духовенство тесно сотрудничало с национал-социалистами».¹¹²¹ Причину таких обвинений Г. Зайде видит в необходимости объяснить сотрудничество Московского Патриархата с Зарубежной Церковью, которое началось в 1945 г. «Архиереи и священники, которые после 1945 г. пошли по сомнительному пути присоединения к Московскому Патриархату, должны были обосновать свои действия и оправдать их».¹¹²² В подтверждение этого он даже приводит слова митрополита Сергия из его книги «Правда о религии в России» 1942 г.: «Европейские карловчане и совсем поступили на службу к Гитлеру; молятся за него по своим церквам, с помощью германских властей подчинили себе своих соперников – сторонников митрополита Евлогия».¹¹²³

Многие современные исследователи разделяют мнение немецкого историка о том, что антиевлогианская кампания 1935 года и в целом негативное отношение нацистов к евлогианам имело две причины. Во-первых, это было связано с крайне напряженными отношениями между Германией и Францией после прихода Гитлера к власти, а во-вторых– с конфликтом между Собором и Синодом РПЦЗ и митрополитом Евлогием. Г. Зайде считает, что негативная оценка евлогиан сложилась у нацистов самостоятельно, без влияния представителей РПЦЗ. А включение в «Положение о Православной Епархии Берлинской и Германской» пунктов о контроле за деятельностью епархии было уступкой нацистам, вполне объяснимой условиями времени.¹¹²⁴

Венскому совещанию 1943 г. в книге Г. Зайде посвящен отдельный раздел. Немецкий исследователь показывает историческую правомерность реакции архиереев РПЦЗ на избрание в Москве Патриарха. «Митрополит Сергий был избран меньшинством, причем как второй кандидат. Собрание епископов на Соборе [в Москве] 1943 г. приняло решение-послание: тот, кто объявлялся предателем, признавался врагом Креста Господня и исключался из клира, а если он был епископом или священником, – оставлял сан. Это заявление было в духе линии Сталина, который после войны обвинил в предательстве всех, кто был хоть как-то связан с немцами. К их числу относились все: остарбайтеры и пленные, а также те, кто не мог демонстрировать на занятой территории лояльность и верность Сталину. Таким образом, многие из тех, кто вернулись в СССР в 1945‒1946 гг., в том числе пленные, были угнаны на принудительные работы. Также не были признаны выборы Патриархов Алексея I и Пимена, когда был представлен единственный кандидат, назначенный открытым устным согласием присутствующих епископов. Этот способ соответствовал «выборам», которые были характерны для СССР в целом».¹¹²⁵

Рассматривая позицию митрополита Анастасия, Г. Зайде отмечает его ответственность за судьбу многочисленной паствы и сложную политическую ситуацию, в которой приходилось действовать главе РПЦЗ: «...ситуацию митрополита Анастасия вряд ли можно сравнить с ситуацией игумена Иоанна (Шаховского). Митрополит Анастасий являлся главой Церкви и должен был соблюдать интересы своих пасомых в гитлеровской Германии, должен был соблюдать политкорректность. А игумен Иоанн (Шаховской) был обычным настоятелем храма, его позиция в 1945 г. соответствовала внутренним потребностям, эта позиция была добровольной и демонстрировала его личный взгляд. Это был единственный русский игумен в Германии, который выступал против Гитлера, а другие молчали, потому что жили в Германии и познакомились с идеологией расизма, направленной против славянских народов и против русских».¹¹²⁶

Канадский исследователь Д.В. Поспеловский в своей работе «Русская Православная Церковь в XX веке» также затрагивает этот вопрос. Необходимо отметить, что он явно симпатизирует русскому Западноевропейскому экзархату и автокефальной Американской Православной Церкви (к которой сам принадлежит), поэтому его позиция является во многом субъективной. Д.В. Поспеловский отмечает, что первые контакты Гитлера с крайне правыми монархическими кругами русской эмиграции относятся еще к его мюнхенскому периоду. Главным посредником был Альфред Розенберг, балтийский немец, учившийся до своего поступления в русскую армию в Киевском университете. В 1919 году он вернулся в Германию и вскоре стал ведущим идеологом нацизма. Здесь он познакомился с членами эмигрантского Высшего монархического совета, основанного в Бад-Рейхенгалле в 1921 году. Уже во время первых встреч нацистов с монархистами обсуждались планы создания кадров русских священников для России. Такие видные крайне правые монархисты, как Махароблидзе, граф Граббе и Рклицкий (будущий архиепископ РПЦЗ), вскоре стали, как считает исследователь, фактическими хозяевами Карловацкого Синода.¹¹²⁷

По мнению автора, германская религиозная политика на оккупированных территориях сводилась к следующему. В опубликованных распоряжениях комиссара Украины Коха и комиссара Прибалтики и Белоруссии Лозе провозглашалась религиозная свобода и право верующих организовывать религиозные объединения, в то же время подчеркивалось, как и в советском законодательстве, что отдельные религиозные объединения являются автономными, чем ограничивалась административная власть епископов. Чтобы не допустить возрождения сильной и единой Русской Церкви, предлагалось оказывать всемерную поддержку независимой или автокефальной церкви на Украине с условием, чтобы официальным языком был украинский, а все священники – украинцами. Такие же меры предлагались и для Белоруссии, Латвии и Эстонии. Д.В. Поспеловский считает, что эта политика проводилась непоследовательно. Канадский исследователь отмечает такой факт: когда в первые недели оккупации военные власти разрешили миссионерские поездки священников-эмигрантов на восток, из Берлина последовало распоряжение, запрещавшее такую миссионерскую деятельность, а также и какую бы то ни было поддержку со стороны армии в открытии храмов, как и участие военного персонала в богослужениях в этих храмах.¹¹²⁸

Д.В. Поспеловский убежден, что Венское совещание 1943 года было результатом политического решения нацистских верхов. Единственное, что удалось провести в жизнь по итогам совещания – это прикомандирования к некоторым частям РОА небольшого числа священников и несколько большей свободы вывезенным из оккупированных областей СССР рабочих для посещения православных богослужений в Германии, а через это и общения с эмигрантами, получения от них кое-какой помощи.

Автор с иронией замечает, что на совещании в Вене принимались громкие заявления, а в оккупированных областях велась миссионерская работа Миссией митр. Сергия Рижского, равно как и местным духовенством на Украине, в Белоруссии и Юго-Западной России. Д.В. Поспеловский убежден – совещание явно было результатом политического решения нацистских верхов, и противодействовать ему значило противодействовать немецкой высокой политике.¹¹²⁹

1.4. Труды историков – представителей Московского Патриархата

Протоиерей Владислав Цыпин в своей работе «История Русской Церкви. 1917‒1997» пишет о том, что в годы, предшествовавшие Второй мировой войне, и в мировую войну «карловацкая группировка» «не избежала компрометации сомнительными связями с гитлеровским режимом, для одних, вероятно, вынужденными, для других, может быть, и вполне добровольными».¹¹³⁰

Факт того, что 12 июня 1938 года митр. Анастасий обратился к Гитлеру с благодарственным адресом по поводу финансовой поддержки, в котором среди прочего писал: «Лучшие люди всех народов, желающие мира и справедливости, видят в Вас вождя в мировой борьбе за мир и правду. Мы знаем из достоверных источников, что верующий русский народ, стонущий под этим рабством, ожидающий своего освобождения, постоянно возносит к Богу молитвы, чтобы Он сохранил Вас и дал Вам Свою всесильную помощь», прот. Владислав Цыпин комментирует следующим образом. Адрес этот был, по меньшей мере, опрометчивым документом, во всяком случае, апологетам митр. Анастасия не пристало обличать Московскую Патриархию за ее лояльность советскому режиму, несомненно, в гораздо большей степени вынужденную, чем реверансы от карловчан, в 1938 году еще не находившихся в сфере германского влияния, в адрес Гитлера.¹¹³¹

По мнению автора, оказав финансовую поддержку карловчанам, германские власти настояли на том, чтобы Берлинским епископом Карловацкий Синод поставил архиерея немецкого происхождения. Зарубежный Синод подчинился этому требованию. Немец Серафим (Ляде) – викарий архиепископа Тихона (Лященко), бывший обновленческий епископ на Украине, принятый в епископат РПЦЗ митр. Антонием (Храповицким) после покаяния – таков «послужной» список нового епископа, вступившего на Берлинскую кафедру. Автор по этому поводу укоряет священноначалие РПЦЗ в беспринципности, говоря, что оно, похваляясь чистотою своих риз, признало действительным эту хиротонию, совершенную несомненными раскольниками, причем отделившимися от патриаршей Церкви как раз по причине своей идеологической близости к коммунизму.¹¹³²

По мнению автора, Вторая мировая и Отечественная война углубила политическое размежевание в эмиграции. Решительное большинство ее исполнилось патриотических настроений и оказалось на стороне своего страждущего народа, борющегося за независимость Отечества.¹¹³³

Исследователь замечает, что Карловацкий Синод не только направил священнослужителей для окормления военнослужащих РОА, РОК, сформированного немцами в Югославии, что еще можно было бы расценить как пастырскую заботу о несчастных, заблудших людях, но и всячески поддерживал генерала Власова и других русских военачальников, воевавших на стороне врагов России. Автор отмечает, что попытки представить генерала Власова героем неизменно предпринимались авторами карловацкой ориентации и в послевоенную пору. Прот. Владислав Цыпин цитирует протопресвитера Георгия Граббе, писавшего в 1961 году: «Власовская армия, созданная в крайне тяжелых условиях, никогда не скрывала своего русского патриотизма и рассматривала немцев в качестве только временных союзников для уничтожения коммунизма на Русской земле, нередко ясно давая это понять и им самим. Никто из русских патриотов не мечтал о конечной победе немцев, но все думали и молились об освобождении России от большевистской тирании».¹¹³⁴ Автор по этому поводу полемизирует, указывая с иронией, что Гитлер для того только и развязал войну, чтобы ценой гибели миллионов «расово полноценных соотечественников» привести к власти в России «унтерменша», расово неполноценного русского генерала-патриота, который укажет немцам на дверь. Или генерал Власов всерьез считал себя дальновиднее германского правительства, генерального штаба, ЦК нацистской партии, что надеялся перехитрить их? Автор утверждает, что Вторая мировая война ни в коей мере не была продолжением гражданской войны, и на ее фронтах решался вопрос не только о том, оставаться или не оставаться большевикам у власти в России, но в первую очередь о государственной независимости России, о самом существовании русского народа как нации. Дело не в том, что патриотизм большинства карловчан и самого митр. Анастасия оказался фальшивым, а в том, настаивает автор, что за годы эмиграции произошло болезненное искажение их национального сознания, ставшего крайне радикальным и узко партийным. Осознанно или неосознанно, но они исповедовали принцип: никакая цена не будет слишком большой, если Россия заплатит ее за победу над большевиками. К тому же, в силу ряда особенностей мировоззрения большинства активных деятелей «карловацкой группировки» нацизм, с которым они, конечно, не отождествляли свою идеологию, казался им, все-таки, нравственно более приемлемым, чем коммунизм и даже западные демократии.¹¹³⁵

1.5. Современные российские историки

С 1990-х годов в России стали появляться труды, рассматривающие те или иные аспекты темы. В частности, политика нацистского руководства в отношении различных конфессий на территории Германии была серьезно изучена в монографии московской исследовательницы Л.Н. Бровко.¹¹³⁶

Значительный вклад в изучение истории русских православных приходов на территории Германии в 1933‒1945 годах и на некоторых оккупированных немецкими войсками территориях внес московский историк А.К. Никитин.¹¹³⁷ На большом архивном материале автор опроверг утверждения о пронацистском характере деятельности руководства Германской епархии РПЦЗ, попытался проанализировать взаимоотношения различных русских православных юрисдикции с германскими ведомствами, определить цели и этапы соответствующей политики нацистского режима.

Автор последовательно рассматривает основные обвинения, которые высказываются в адрес РПЦЗ по поводу ее «сотрудничества» с нацистами. «Русскую Зарубежную Церковь обвиняют в соучастии в нацистской унификации русской православной общины в самой Германии, а также русских православных приходов, во многих странах Европы, которые стали жертвой нацистской агрессии. Кроме уже упомянутого закона и причастности к его подготовке и реализации Русской Православной Церкви Заграницей ставят в вину соучастие в гонениях гитлеровского режима на германскую общину евлогиан. Кроме того Русскую Зарубежную Церковь обвиняют в том, что она получила в пользование от нацистского режима новый собор Воскресения Христова в Берлине, построенный почти полностью за государственный счет в 1936‒1938 годах, и митрополит Анастасий, глава РПЦЗ в тот период, в благодарственном адресе Гитлеру по этому поводу публично восхвалял Гитлера. Еще одно тяжкое обвинение – безусловная поддержка карловчанами нацистской агрессии против СССР».¹¹³⁸

Исследователь приводит любопытный документ. В 1947 году в США канцелярия Архиерейского Синода РПЦЗ опубликовало заявление, специально посвященное подобным обвинениям.¹¹³⁹ В нем, в частности, было рассказано об обстоятельствах появления благодарственного адреса Гитлеру по случаю освящения нового Собора для карловацкой епархии, построенного в Берлине в 1936‒1938 годах. Решение о возведении нового Собора было принято представителями нацистских ведомств без участия карловчан. Митрополит Анастасий хотел направить Гитлеру нейтральный адрес с самым общим выражением благодарности, но представители карловацкой общины в Германии уже передали написанный ими текст на утверждение нацистским властям, и изменить что-либо было невозможно. К тому же карловацкая епархия никогда не была собственником этого храма, а всего лишь получила его в пользование от государства, что было закреплено специальным договором между властями. «Архивные материалы, – пишет автор, – не дают оснований сомневаться в искренности подобного объяснения».¹¹⁴⁰

В заявлении также говорится о том, что нацистские власти показывали свое недоверие РПЦЗ тем, что всячески препятствовали распространению влияния Архиерейского Синода на оккупированных германскими войсками районах России, решительно отстраняли и архиереев, и священников от посещения лагерей русских военнопленных и рабочих лагерей, где содержались так называемые остарбайтеры. «Многократные ходатайства, обращенные Архиерейским Синодом в разные инстанции о снятии этого запрета, отделявшего его от православной паствы, оставались без всякого ответа. Только уже к концу войны, отдельные, тщательно проверенные лица стали допускаться к исполнению их пастырских обязанностей в лагерях».¹¹⁴¹

Еще один важный момент, который упомянут в заявлении Архиерейского Синода, касается Венского совещания 1943 г. В документе говорится, что из-за подобной позиции режима конференция (совещание) епископов Средне-Европейского митрополичьего округа (в который была преобразована Синодом РПЦЗ в 1942 году епархия Берлинская и Германская) германские власти разрешили провести только в октябре 1943 г., после выборов Патриарха Собором епископов в СССР, разрешенных Сталиным. В заявлении Синодальной канцелярии подчеркивалось, что совещание носило чисто церковный характер и было посвящено рассмотрению накопившихся во время войны церковных вопросов. Одновременно оно даже направило министерству церковных дел «меморандум с критикой Германской политики в отношении Церкви [РПЦЗ] и с рядом требований, направленных к предоставлению Ей большей свободы». «Подобные уточнения чрезвычайно важны, – отмечает А.К. Никитин, – и подтверждаются документально, поскольку конференция епископов в Вене неоднократно приводилась в литературе как пример сотрудничества РПЦЗ с нацистами. Из фактов, суммированных в заявлении, достаточно ясно видно, что режим опасался превращения РПЦЗ в духовную опору некоммунистического сопротивления его агрессии».¹¹⁴²

Значительная часть работы А. К. Никитина посвящена проблеме унификации православной общины в Германии. В основном эта проблема коснулась евлогианских приходов, долгое время стойко сопротивлявшихся. Автор вводит в научный оборот такие важные документы по данному вопросу, как протокол «проработки» евлогианского духовенства в министерстве церковных дел 4 августа 1937 года, ряд «заметок для памяти» сотрудников референтуры Гаугга, писем, направленных митрополитом Евлогием духовенству и прихожанам своей общины в Германии в сентябре-декабре 1937 года, ряд документов о позиции прихода в Лейпциге и его главы свящ. Мануила (Ессенского), важные материалы о собраниях прихода в Тегеле в октябре 1938 года и о реакции главы прихода, свящ. Сергия Положенского, на расторжение Братством Святого Равноапостольного Князя Владимира договора об аренде здания храма под давлением нацистов, документы Германской комиссии «Про Део», служебные записки гестапо октября 1936 года – с предложением о необходимости репрессивных мер против духовенства и активных прихожан евлогианской общины, июля 1938 года – с предложением о высылке из страны архим. Иоанна (Шаховского) и июля-ноября 1939 года – с предложением о высылке евлогианских священников.¹¹⁴³

Исследователь призывает четко разграничить два момента: вину отдельных представителей РПЦЗ и позицию Архиерейского Синода в целом по вопросу поглощения евлогианских общин. Так, он пишет: «.. .обнаруженные новые факты свидетельствуют о том, что представители карловацкой епархии все же стремились использовать нацистское государство для борьбы против германской общины евлогиан. Еще в 1933 году еп. Тихон и кн. Н. Массальский обращались в имперское министерство науки, искусства, воспитания и народного образования с просьбой принять меры против евлогиан, которые привели бы к «ликвидации дружественного Антанте и, прежде всего, профранцузского влияния». А в 1934 году еп. Тихон обращался с подобным предложением в связи с ситуацией в русской православной общине Висбадена даже в полицейское управление Франкфурта-на-Майне».¹¹⁴⁴ Однако новые архивные материалы позволяют корректно й аргументировано рассмотреть эту проблему и прийти к выводу о том, что «документы не подтверждают тезиса о соучастии или даже инициировании карловчанами этих мер нацистского государства».¹¹⁴⁵

Еще один факт, который часто приводится как доказательство сотрудничества РПЦЗ и нацистских властей, – создание в Берлине Православного Богословского института. А.К. Никитин рассматривает несколько попыток образования подобного высшего учебного заведения, которое планировалось нацистами в пропагандистских целях. Одноко «впоследствии, благодаря усилиям архиеп. Серафима, Н.С. Арсеньева, еп. Василия (Павловского), проф. Д. Дорошенко, проф. архим. Грегора (Перадзе) приобрело черты серьезного образовательного и научного проекта, что не входило в планы нацистов, и с началом агрессии на Балканах и против СССР нацисты вообще отказались от этой идеи».¹¹⁴⁶

Автор исследования также отмечает роль высших чиновников III рейха и лично Адольфа Гитлера в определинии политики по отношению к РПЦЗ: «Можно с большой долей уверенности утверждать, что ни одно ключевое мероприятие в отношении русской православной общины не прошло мимо Гитлера и в любом случае точно соответствовало его установкам... Признание епархии Берлинской и Германской в 1936 году было осуществлено его ближайшим соратником – Г. Герингом. Гитлер знал о дорогостоящем возведении Собора в центре Берлина, которое, скорее всего, было одобрено им лично. Закон «О землевладении русской православной Церкви в Германии» был подписан Гитлером. Ему же принадлежали установки в отношении Русской Православной Церкви, данные полиции безопасности и СД, Верховному командованию вермахта (ОКВ) и другим ведомствам летом 1941 года и не претерпевшие никаких изменений в ходе войны».¹¹⁴⁷

Автор монографии в свете новых документов подробно рассматривает и спорные пункты в «Положении о Православной Епархии Берлинской и Германской», в частности, «государственное согласие» или «одобрение», прежде всего, в вопросе о церковных назначениях, которое означало санкцию чиновников гестапо и министерства церковных дел на уровне министра, а также контроль за финансами епархии. Он отмечает: «Мне не удалось пока установить ни одного случая гласного или негласного отвода кандидатур по политическим соображениям. Стремление к закреплению в положении строгого контроля финансовой деятельности было обусловлено желанием воспрепятствовать накоплению средств, которые, по мысли нацистов, могли быть использованы на борьбу против режима... .Сохранились почти все отчеты главы епархии Берлинской и Германской о расходовании средств, выделявшихся ей государством на различные нужды с момента признания и во время Второй мировой войны. Эти документы показывают, что нацисты никак не влияли на назначение выделенных сумм. Незначительные и нерегулярные субсидии выделались епархии как корпорации публичного права, и контроль государства за их расходованием был оправдан.¹¹⁴⁸

Исследователь приходит к такому выводу: «Проведенное исследование большого комплекса документов нацистских ведомств, которые занимались формированием политики в отношении русской православной общины и фонда Архиерейского Синода РПЦЗ... позволяют с высокой степенью уверенности утверждать, что обвинения в адрес РПЦЗ не соответствуют действительности».¹¹⁴⁹

В 2007 г. вышло в свет серьезное исследование, посвященное истории формирования и осуществления государственной политики нацистской Германии в отношении Православия и развитие Русской Церкви как института и социального организма в III рейхе и на оккупированной территории балканских государств, Польши и СССР.¹¹⁵⁰

Анализируя предысторию Венского совещания, исследователь говорит о том, что митрополит Анастасий по своей собственной инициативе, без всякого германского давления, еще 14 сентября 1943 г. сделал заявление о непризнании выборов Московского Патриарха. Подобное решение он хотел вынести и на заседании Синода. «Не все в заявлении главы карловчан устраивало германские ведомства, в частности цитирование обращения Сталина к русскому народу, но в целом оно оказалось воспринято МИД как неожиданное приобретение. В связи с этим было позволено провести в Вене не встречу двух митрополитов, а целую архиерейскую конференцию».¹¹⁵¹ М.В. Шкаровский приводит цитату из докладной записки культурно-политического отдела МИД от 27 октября 1943 г. о причине разрешения Венской конференции, в которой говорилось о том, что резолюция против признания митрополита Сергия Патриархом могла дать в службе германской зарубежной информации ценный пропагандистский материал. «Венское совещание стало заметным событием для РПЦЗ, – подводит итог исследователь, – но оно отнюдь не завершает, как считает немецкий историк Г. Зайде, первую фазу ее истории. В конце 1943‒начале 1945 г. она в целом соответствовала развитию предыдущих лет. Не изменилась существенно и позиция германских ведомств, в основном и после совещания по-прежнему продолжавших политику изоляции Архиерейского Синода».

М.В. Шкаровский также опровергает высказанную в многотомной «Истории христианства» версию, что в Вене планировалось провести конференцию не только представителей Русской, но и других родственных ей Церквей, но эта инициатива не удалась. На самом деле нацисты планировали допустить к участию в конференции только нескольких архиереев РПЦЗ. А обсуждение на совещании вопросов возобновления церковной жизни в России и связанной с этим миссионерской деятельностью было инициативой исключительно самих архиереев и противоречило замыслам нацистов.¹¹⁵²

К тому же пропагандистские планы германских ведомств относительно Венской конференции потерпели неудачу. Автор приводит заметку мидовского референта Колрепа от 31 марта 1944 г.: «Является фактом, что принятая на Венской Архиерейской конференции... резко направленная против неканонического присвоения звания патриарха Сергию резолюция в результате не дала желаемого пропагандистского успеха, особенно у автокефальных Церквей Балкан. Ставшие известными высказывания православных архиереев Балкан подтверждают это впечатление».¹¹⁵³

Исследователь продолжил изучение темы в 2009 г., в разделе, написанном для книги «История русской церковной эмиграции», а также в работе 2010 г. «Русская Церковь и Третий рейх».¹¹⁵⁴

По мнению М.В. Шкаровского, уже через пару лет после прихода нацистов к власти в Германии, в конце 1935‒начале 1936 годов, Юго-Восточная Европа оказалась в поле зрения их внешней политики. Расположенные в этом регионе государства населяли в основном православные народы – болгары, румыны, греки, сербы, черногорцы, македонцы и т.д. Национальные Православные Церкви традиционно играли большую роль в жизни балканских стран, и Германский МИД в 1936‒1944 годах постоянно пытался различными способами включить их в сферу влияния III рейха. Все десять лет этот фактор оказывал заметное влияние и на нацистскую политику в отношении Русской Православной Церкви.¹¹⁵⁵

1941 год явился рубежом изменения германской политики по отношению к Русской Церкви в целом, что также проявилось и на Балканах. Внешнеполитические ведомства считали, что РПЦЗ является активным проводником чуждой русской националистической и монархической идеологии и к тому же тесно связана с врагом III рейха Сербским Патриархом Гавриилом. Еще более жесткую позицию по отношению к РПЦЗ занимали руководство НСДАП, Главное управление имперской безопасности и Рейхсминистерство занятых восточных территорий. После начала войны с СССР их линия полностью возобладала и проявилась открыто и ярко. Почти во всех директивах второй половины 1941 года о церковной политике на Востоке говорилось о категорическом недопущении священников из других стран на занятую территорию СССР.¹¹⁵⁶

Автор отмечает, что Архиерейский Синод РПЦЗ с лета 1941 года, избегая проявлять свое одобрение политике III рейха, всячески старался использовать сложившуюся ситуацию для желаемого участия в церковном и национальном возрождении России. С этой целью он пошел на контакт с германскими ведомствами и относительно редко открыто критиковал те или иные их действия. Уже 26 июня, через четыре дня после начала войны и проведенного у митр. Анастасия немцами обыска, он послал в Рейхсминистерство церковных дел письмо с просьбой исходатайствовать ему разрешения на проезд в Берлин. Владыка хотел обсудить с германскими ведомствами вопрос об удовлетворении духовных нужд на занятых русских территориях и организации там церковной власти, но получил отказ.¹¹⁵⁷

Подводя итоги, автор пишет, что важнейшие акценты политики III рейха в отношении Русской Православной Церкви заключались в планировании Рейхсминистерством церковных дел во второй половине 1930-х годов создания автокефальной Германской Православной Церкви и проведении унификации русских приходов; попытке после начала войны с СССР расколоть Русскую Православную Церковь на несколько враждующих течений и в то же время в пропагандистских целях использовать стихийное религиозное возрождение на занятых восточных территориях; намерении после окончания войны создать для народов Восточной Европы новую псевдорелигию.¹¹⁵⁸

По мнению автора, политика нацистской Германии в отношении Русской Православной Церкви со временем претерпела существенную эволюцию и делится на два заметно различающихся между собой этапа: 1933 – весна 1941 годов и лето 1941–1945 годов.

На первом этапе германские ведомства (главным образом Рейхсминистерство церковных дел) оказывали явное покровительство РПЦЗ, в то же время целенаправленно проводя политику унификации православной диаспоры в III рейхе. Со временем РКМ стало преследовать и свою цель, не разделявшуюся другими ведомствами – создание самостоятельной наднациональной Германской Православной Церкви.¹¹⁵⁹

После начала в апреле 1941 года военной агрессии на Балканах, а в июне – против СССР прежняя политика претерпела очень сильные изменения. Возобладало враждебное отношение к РПЦ. На нее оказались распространены и даже значительно усилены методы, уже опробованные по отношению к другим конфессиям на территории самой Германии, где направляющая линия в решении «религиозного вопроса» была ориентирована на разрушение (внутреннее и внешнее) сложившихся традиционных устойчивых структур, «атомизацию» Церквей. Русскую Церковь также пытались раздробить на несколько несообщающихся между собой частей (главным образом по национальному признаку), поставить их под полный контроль и при этом использовать церковные организации для помощи администрации на оккупированных территориях и в пропагандистских целях.

Только с осени 1943 года, в основном под влиянием военного, советского и международного факторов, начинается некоторое смягчение позиции в отношении Православной Церкви. Но на практике оно проявилось очень малозаметно. Основные принципы выработанной во второй половине 1941‒первой половине 1942 годов генеральной линии религиозной политики сохранялись. В случае военной победы III рейха Русской Православной Церкви пришлось бы столкнуться с новым – третьим этапом нацистской церковной политики. В РСХА и Партийной канцелярии разрабатывались планы постепенной ликвидации этой Церкви и создания новой псевдорелигии для занятых восточных территорий.¹¹⁶⁰

Автор приходит к выводу, что ни одна из частей или юрисдикции Русской Церкви не стала сотрудничать с национал-социалистами. Нацистским ведомствам не удалось полностью подчинить и сделать своим послушным орудием даже православную епархию на территории Германии. Здесь особенно сильное сопротивление продемонстрировали евлогианское духовенство и прихожане. К концу 1943 года нацисты проиграли СССР и пропагандистскую войну в церковной области, что было особенно заметно на примере балканских стран. Так завершился «крестовый поход» под знаком свастики на Восток.¹¹⁶¹

Протоиерей Аркадий Маковецкий, автор работы «Белая Церковь: Вдали от атеистического террора» посвятил данному вопросу IV главу «Зарубежная Церковь и нацистская Германия». Исследователь уделяет внимание основным значимым моментам этой темы, которые вызывают разногласия среди историков. Так, он приводит данные о предвоенной финансовой поддержке РПЦЗ со стороны властей Германии: «В 1938 г. немецкими властями была оказана щедрая помощь в ремонте девятнадцати православных храмов, находившихся в юрисдикции РПЦЗ, в том числе на строительство кафедрального собора в Берлине, на Курфюрстендамм... Этот факт впоследствии многократно становился предметом дискуссий между апологетами и критиками курса РПЦЗ». Вывод неутешителен: «Оказав финансовую поддержку, германские власти настояли на том, что практически вся церковная деятельность Синода РПЦЗ в Германии сделалась им подконтрольной».¹¹⁶² Подробно рассматривая историю строительства кафедрального собора в Берлине, автор называет ее «дорогостоящей пропагандистской акцией» III рейха, а по поводу благодарственного адреса митрополита Анастасия замечает, что «позиция РПЦЗ в отношении нацистов была гораздо более мягкой, чем можно было бы ожидать по отношению к власти, открыто провозглашавшей идеи, совершенно не совместимые с православной верой».¹¹⁶³ Историк называет поддержку нацистским правительством Православия «политической игрой», считает, что действия РПЦЗ в предвоенный период были отмечены «слишком большой лояльностью» и даже прямо называет их ошибкой.¹¹⁶⁴

Рассматривая попытки унификации православных приходов в Германии, автор проводит параллели между церковной политикой нацистов и большевиков: «К сожалению, приходится признать, на основе документальных данных, что надеяться на лояльность РПЦЗ у нацистов были основания, и Синод РПЦЗ, всегда осуждавший уступчивость митрополита Сергия перед советской властью, оказавшись в сходной ситуации, проявил подобную же уступчивость перед властями Рейха... И хотя впоследствии, после начала Второй мировой войны, митрополит Анастасий отказался дать благословение на военный поход нацистов против СССР, это не меняет того факта, что в отношениях РПЦЗ и властей III рейха имело место своего рода «сергианство"».¹¹⁶⁵ Закономерным следствиием этого исследователь считает положение устава Берлинской и Германской епархии, в которых говорилось о «государственном одобрении» и «государственном согласии» на назначение епископов, создание новых приходов, а также о подконтрольности Церкви государству в финансовом отношении (при получении ссуд, объеме доходов, назначении расходуемых средств).

Прот. Аркадий Маковецкий дает свою оценку и Венскому совещанию 21 октября 1943 г., на котором восемь епископов под председательством митрополита Анастасия вынесли постановление о непризнании избрания митрополита Сергия (Страгородского) Патриархом Московским и всея Руси. Он отмечает, что совещание проходило под контролем немецких властей. Но все-таки исследователю гораздо ближе позиция митрополита Евлогия, который воспринял весть о Соборе и избрании Патриарха как «великую радость духовной победы... как знак прощения русского народа (за грех цареубийства)».¹¹⁶⁶

Теме участия РПЦЗ в судьбе военнопленных посвящен отдельный раздел: «Сколько верующих было среди советских военнопленных?». Автор называет РПЦЗ «единственным общественным институтом, который попытался в той трагической ситуации последовательно и бескорыстно оказывать помощь хотя бы немногим из миллионов страдальцев».¹¹⁶⁷ Он неоднократно подчеркивает, что эта деятельность могла осуществляться только в рамках частных договоренностей, немецкое командование не разрешало оказывать ее регулярно и централизованно. В качестве одного из выводов исследователь высказывает интересную мысль о том, что, несмотря на предыдущие разделения, все три православные юрисдикции стремились оказать помощь советским военнопленным: «...в беспрецедентной для русской истории ситуации... разделившиеся перед войной представители Русской Православной Церкви обрели первый уникальный опыт преодоления церковно-политических разногласий в совместном служении, сострадании и любви по отношению к своим единокровным соотечественникам-военнопленным».¹¹⁶⁸

История русской церковной эмиграции в годы Второй мировой войны тесно связана с темой ее участия в деятельности российских антисоветских воинских формирований. Истории самого значительного из подобных формирований – власовского и личности самого генерал-лейтенанта А.А. Власова посвящено большое количество мемуарной, популярной и научной литературы.¹¹⁶⁹ Однако связи этого движения с Русской Православной Церковью и окормление российским духовенством некоторых воинских частей, возглавляемых Власовым, до настоящего времени остаются малоизученными. Исключением в этом плане являются две небольшие книги мемуарного характера бывших участников движения: протопресвитера Александра Киселева и протоиерея Димитрия Константинова, специально посвященные проблеме духовного окормления так называемой Русской освободительной армии (РОА).¹¹⁷⁰ Оба автора в годы войны непосредственно осуществляли эту функцию и показали в своих работах, что русское зарубежное духовенство выполняло в армии генерала Власова чисто церковную миссию, не занимаясь какой-либо политической деятельностью.

Создание и боевой путь одного из самых крупных антисоветских российских воинских формирований – 15-го казачьего кавалерийского корпуса, воевавшего в 1943‒1945 годах на территории Югославии, частично освящались в работах российских и эмигрантских историков. При этом его церковная жизнь, служение духовенства корпуса оставалась вне поля зрения исследователей.¹¹⁷¹ История такого уникального явления, как существование с августа 1944 по май 1945 года в северо-восточной области Италии – Карнии (Фриули) Казачьего Стана также уже привлекала внимание историков. Основные труды были написаны итальянскими исследователями: П. Карньером, Г. Вениром, П. Дьетго,¹¹⁷² некоторые сюжеты этой истории освещались и в работах российских, прежде всего эмигрантских авторов: П.Н. Донскова, В.Г. Науменко, А.К. Ленивова, Н.Д. Толстого, Ю.С. Цурганова и др.¹¹⁷³ Однако почти никто из них не изучал деятельность духовенства, игравшего заметную роль во многих сферах жизни Казачьего Стана.

В последние годы серию статей, посвященных церковной жизни всех четырех значительных антисоветских российских воинских формирований: 15-го казачьего кавалерийского корпуса, Русского корпуса в Югославии, Казачьего Стана и власовской РОА написал профессор М.В. Шкаровский.¹¹⁷⁴

Армия генерала А. Власова

В своей работе «Русская Православная Церковь и власовское движение»¹¹⁷⁵ М.В. Шкаровский подробно анализирует данную проблему. Он пишет, что до осени 1944 года А. Власов не имел никакого влияния на русские формирования, которые в основном находились в ведении генерала добровольческих войск Э.А. Кестринга. На четвертом году войны Кестрингу стала очевидна необходимость иметь военное духовенство в руководимых им формированиях. 11 июля 1944 года он обратился за содействием в Рейхсминистерство занятых восточных территорий. Просьба Кестринга попала на благодатную почву. Восточное министерство увидело в ней способ определить значительное количество эвакуированных в Германию из Белоруссии, Украины и Прибалтики православных священнослужителей. Но в итоге Верховное командование вермахта (ОКВ) подтвердило данное еще 2 октября 1943 года распоряжение о нежелательности назначения руководящего православного епископа для духовенства добровольческих частей.¹¹⁷⁶

Между тем, допущенный к практическому руководству русским антикоммунистическим движением А. Власов вскоре установил тесные связи с руководством РПЦЗ. Сразу же после переезда 7 сентября 1944 года из Белграда в Вену председатель Архиерейского Синода митрополит Анастасий (Грибановский) попытался установить личный контакт с А. Власовым, чтобы договориться о духовном окормлении возглавляемого генералом движения со стороны РПЦЗ.

Как отмечает М.В. Шкаровский, инициатива сотрудничества руководства РПЦЗ с Власовым (вопреки утверждениям некоторых историков) исходила от церковной стороны. Об этом, в частности, свидетельствуют обстоятельства первой личной встречи митрополита Анастасия с генералом, еще в период пребывания последнего под арестом в Далеме (во вторую неделю сентября 1944 года), которая длилась более 2 часов.¹¹⁷⁷

К осени 1944 года катастрофические военные поражения на Восточном фронте привели некоторых нацистских руководителей к мысли о необходимости привлечь на свою сторону антикоммунистов и их организации, значительная часть которых признавала авторитет А. Власова. 16 сентября рейхсфюрер СС Г. Гиммлер встретился с освобожденным из-под ареста генералом и дал согласие на создание руководящего органа антикоммунистического движения – Комитета освобождения народов России, провозглашение его программного документа – манифеста и формирования вооруженных сил КОНР во главе с Власовым.

14 ноября 1944 года в Праге состоялось учредительное собрание Комитета освобождения народов России под председательством А. Власова, и в этот же день провозглашен главный программный документ власовского движения – так называемый Пражский манифест. Русская Православная Церковь, как и другие конфессии, в манифесте не упоминалась. Лишь в числе целей КОНР, помимо много другого, называлось «введение свободы религий, совести, слова, собрания, печати».¹¹⁷⁸

18 ноября в торжественном собрании «представителей народов России», посвященном повторному обнародованию манифеста КОНР в берлинском «Европа-Хауз» кроме митрополитов Анастасия и Серафима присутствовали и другие известные священнослужители РПЦЗ (протоиереи Адриан Рымаренко, Владимир Востоков, священники Георгий Бенигсен, Иоанн Легкий и др.), но выступить с речью от лица Русской Православной Церкви было поручено наиболее близкому в то время к Власову молодому священнику Александру Киселеву.

На следующий день после собрания в «Европа-Хауз», 19 ноября, в берлинском соборе Воскресения Христова митрополит Анастасий совершил молебен о даровании победы вооруженным силам КОНР с провозглашением «Многая лета вождю Освободительного движения Андрею и воинству его».¹¹⁷⁹

Сященники А. Киселев и Д. Константинов были не единственными клириками РПЦЗ, окормлявшими в конце 1944 года участников власовского движения. Так архим. Гермоген (Кивачук), по некоторым сведениям, в это время обслуживал одно из добровольческих соединений вблизи Берлина. В подобных частях служили также некоторые другие священники, назначенные митр. Серафимом. Во власовском движении хотели участвовать и некоторые, проживавшие ранее в Югославии, известные деятели Русской Православной Церкви за границей. Например, бывший архиепископ Берлинский и Германский Тихон (Лященко), Ексакустодиан Иванович Махароблидзе и известный белградец В. Маевский.¹¹⁸⁰

Большие усилия для того, чтобы склонить к сотрудничеству с власовским движением часть русской эмиграции предпринял митр. Анастасий. При этом владыка не идеализировал власовцев, но полагал, что «никого другого, кто имел бы возможность собрать русские силы для борьбы с коммунизмом, сейчас налицо нет». Под влиянием руководства РПЦЗ во власовские части вступило большинство старших воспитанников эвакуированного в Егер Кадетского корпуса, в том числе сын Г. Граббе – Антоний Граббе.

28 января А. Власов был официально объявлен главнокомандующим русскими вооруженными силами, которые получили статус армии союзного с Германией государства, лишь в оперативном отношении подчиненной немецкому командованию. Узнав об этом, 2 февраля митрополит Анастасий написал генералу обширное поздравление.¹¹⁸¹

В целом формирование института военных священников вооруженных сил КОНР было далеко до завершения, как и создание РОА. Функционирование этого института оставалось запутанным и организационно-неопределенным до конца войны, в значительной степени под влиянием враждебно настроенных по отношению к РПЦЗ Восточного министерства, Главного управления имперской безопасности и Партийной канцелярии. Церковно-административное руководство окормлением вооруженных сил КОНР со стороны Зарубежной Русской Церкви так и не было официально признано.

15 апреля Власов вывез митрополита Анастасия с чудотворной Курской-Коренной иконой Божией Матери на штабном автобусе из Карлсбада в Фюссен (на юг Баварии), спасая, таким образом, владыку от наступавших советских войск. Память о генерале А. А. Власове и участниках возглавляемого им движения жила в РПЦЗ и после войны.¹¹⁸²

Первоначально, под влиянием печальной памяти Ялтинского соглашения, американцы были склонны всех власовцев рассматривать как изменников своей Родины. Поэтому бывшие участники Русской Освободительной Армии не только выдавались советской власти, против чего настойчиво протестовал Архиерейский Синод, но и признавались не имеющими права на въезд в Соединенные Штаты. Однако тщательное исследование этого вопроса привело американцев к тому убежденно, что власовцы были отнюдь не изменниками, а русскими патриотами. Вследствие этого американцы не только перестали выдавать их Советам, но и стали свободно допускать их в свою страну.¹¹⁸³

Власовская армия, созданная в крайне тяжелых условиях, никогда не скрывала своего русского патриотизма и рассматривала немцев в качестве только временных союзников для уничтожения коммунизма на Русской Земле, нередко ясно давая это понять и им самим. Никто из русских патриотов не мечтал о конечной победе немцев, но все думали и молились об освобождении России от большевисткой тирании.¹¹⁸⁴

Русский корпус в Югославии

Самым крупным воинским соединением русской эмиграции в годы Второй мировой войны был Русский корпус, который действовал в 1941–1945 гг. на территории Югославии. Но в литературе мало освещена деятельность при корпусе священнослужителей. Между тем, в нем с самого начала имелось штатное военное духовенство, устроенное по образцу императорской российской или Белой армии. Оно находилось в юрисдикции Русской Православной Церкви за границей и назначалось лично митрополитом Анастасием (Грибановским).

Многие бывшие офицеры и солдаты Белой армии мечтали вернуться на Родину. В Югославии их поселилось в начале 1920-х гг. около 40 тысяч, и многие, особенно профессиональные военные, желали с оружием в руках продолжить борьбу с коммунистами и воссоздать Российскую империю. С началом войны русская эмиграция оказалась в трагическом положении. Она лишилась всякой материальной поддержки со стороны югославского государства; более того – начались репрессии и расправы со всех сторон – угрозу представляли коммунистические отряды под командованием Иосипа Броз-Тито, оккупационные войска и даже боровшиеся с ними сербские части генерала Д. Михайловича (четники).¹¹⁸⁵

«Общеизвестно, что А. Гитлер на протяжении всей войны противился созданию воинских строевых частей из славян и особенно из русских, – пишет исследователь. – Но при всем неприятии этой идеи высшим руководством III рейха командование вермахта порой брало на себя ответственность и разрешало создание таких частей. Подобная история произошла в Югославии».¹¹⁸⁶ Стремясь подавить разраставшееся партизанское движение, германские войска привлекали даже безоружное гражданское население к охране линий телефонной связи, железнодорожных путей и т. п., поэтому формирование русской части не было полностью запрещено, со 2 октября по 18 ноября 1941 г. она по инерции даже называлась охранным корпусом, а затем – охранной группой. Ее командиром 2 октября был назначен генерал-лейтенант Борис Александрович Штейфон. Он подчинялся германскому хозяйственному управлению в Сербии, но ни один немецкий офицер дисциплинарной властью в группе не пользовался, и все ее чины носили старую форму русской армии.¹¹⁸⁷

Митрополит Анастасий еще в середине сентября 1941 г. дал благословение на создание Русского корпуса, в его ряды вступили многие представители его паствы. 26 сентября он назначил протоиерея Иоанна Гандурина корпусным священником, а иеромонаха Антония (Медведева) из монастыря прп. Иова Почаевского в Словакии полковым священником 1-го стрелкового полка. В конце октября владыка Анастасий с чудотворной Курской-Коренной иконой Божией Матери посетил казармы корпуса для освящения походной полковой церкви. На Рождество 1942 г. 2-й полк с оркестром прошел до русской Свято-Троицкой церкви в Белграде, где присутствовал на торжественном богослужении. Важнейшие решения получали санкцию Архиерейского Синода.¹¹⁸⁸

Части Русской группы, а затем корпуса, частично базировались на территории Хорватии, где в местах их дислокации не раз находили убежище православные сербы, спасавшиеся от истребления пронацистскими усташами. Летом 1942 г. бойцы 1-го отряда перевезли через реку Дрину 10‒12 тыс. сербских беженцев, прижатых к реке и расстреливаемых усташами. В 1943 г. в районе Зворника было спасено свыше 1,5 тыс. человек, в июле-августе 1944 г. было перевезено через Дрину и размещено в Бане Ковиляче свыше 1000 сербских детей и т.д.¹¹⁸⁹

В середине 1942 г. партизанская война в Югославии усилилась, поэтому 9 июля Генеральный штаб Верховного командования немецкой армии дал согласие на создание на базе охранной группы Русского охранного корпуса. При этом было значительно увеличено число служащих, корпус был включен в состав вермахта, а русская форма заменена на немецкую. Но был сохранен исключительно русский командный состав. Германское командование пыталось предпринимать шаги для того, чтобы взять ситуацию под свой контроль. В своем письме младшему государственному секретарю Лютеру от 20 ноября 1942 г. К. Вольф подробно обосновал необходимость создания в противовес Русской охранной группе батальонов вспомогательной полиции в Сербии из русских эмигрантов немецкого происхождения под германским командованием и пронемецки политически ориентированных. При этом генерал приводил слова Гиммлера: «Русская охрана предприятий действует под влиянием русского эмигрантского духовенства, с чисто русским командованием, русским языком приказов и в результате этого находится под политическим русским, прежде всего монархическим, влиянием (что точно установлено и никем не отрицается)».¹¹⁹⁰

В сентябре-октябре 1944 г. Болгария и Румыния перешли на сторону стран антифашистской коалиции, и положение германских войск и их союзников на территории Югославии стало критическим. Русскому корпусу пришлось участвовать в активных фронтовых боях с регулярными воинскими частями Народно-освободительной армии Югославии, болгарскими дивизиями, а в сражении под г. Чачаком даже с частями 65-й советской армии. В связи с этим из названия корпуса было вычеркнуто слово «охранный». С 10 октября 1944 г. он официально именовался Русский корпус в Сербии, а с 31 декабря – просто Русский корпус.¹¹⁹¹

Духовенство корпуса наравне с другими его чинами участвовало в тяжелейшем многокилометровом походе, который сопровождался почти непрерывными боями. По прибытии в г. Чачак игум. Никон сначала служил в городском Вознесенском соборе вместе с его духовенством. Затем из-за боев сербские священники покинули город и богослужения в соборе прекратились. Тогда причт Александро-Невской церкви организовал совершение Божественной Литургии в воскресные и праздничные дни в частном доме, причем эти службы посещали и местные жители. Все это происходило в условиях боевых действий: «24 октября члены причта, отправлявшиеся на отпевание полковника Б. Гескета попали под обстрел «Катюш» – иеродиакон Вассиан был убит, о. Никон ранен в руку и лицо, а псаломщик Иван Ревенко контужен».¹¹⁹² 28 ноября, после совершения напутственного молебна части корпуса вышли в тяжелый поход через горные хребты в г. Сараево. Около месяца игум. Никон (Рклицкий) совершал богослужения в ранее закрытой усташами сербской церкви г. Киселяк и русском храме г. Сараево.

Б. Штейфон приезжал в Германию 31 января 1945 г. и, явившись к генералу А. Власову, заявил о своей готовности безоговорочно ему подчиниться. Но все попытки Власова добиться переброски Русского корпуса в Германию не имели успеха, и корпусу вскоре пришлось участвовать в тяжелейших боях против наступавшей Народно-освободительной армии Югославии Тито под Травником и Брчко.¹¹⁹³

В начале 1945 г. митрополит Анастасий получил два доклада от представителей духовенства Русского корпуса – от иеромонахов Никодима и Викторина. Последний сообщал о сохранении православных святынь из оскверненных усташами храмов – мощей, обгоревшего антиминса и поврежденных ударами икон. Иеромонах Никодим откровенно сообщал о чрезвычайных тяготах службы в обстановке почти непрерывных ожесточенных боев, в частности невозможности лично отпевать многих павших. Резко критиковал иеромонах и отношение к священнослужителям полкового начальства, отводившего им место пребывания обычно в обозе.¹¹⁹⁴

Приказ о капитуляции Германии застал корпус на позициях около Любляны, и А. Рогожин отдал приказ пробиваться в Австрию. С боями русские части через горный перевал вышли к г. Клагенфурту, где 12 мая сдали оружие англичанам. К этому времени в корпусе оставалось 5584 человека, общие же потери убитыми, умершими, ранеными, пропавшими без вести, уволенными по болезни и дезертировавшими за весь период его существования составили 11 506 человек.¹¹⁹⁵

Так закончился боевой путь корпуса. М.В. Шкаровский приводит мнение российско-сербского исследователя А.Ю. Тимофеева, в целом соглашаясь с его оценкой: «Русский корпус, не запятнавший руки карательной деятельностью или преступлениями против гражданского населения... принимал активное и (до прихода советских войск) успешное участие в гражданской войне, развивавшейся на территории Югославии в 1941‒1945 гг.».¹¹⁹⁶

К счастью, военнослужащие Русского корпуса избежали участи казаков или чинов Русской освободительной армии генерала А. Власова, многие из которых погибли в советских лагерях. Командир корпуса А. Рогожин убедил английское командование, что все его подчиненные являются старыми русскими эмигрантами и не подлежат выдаче в СССР¹¹⁹⁷ «Бывшие священнослужители корпуса, также избежав выдачи в СССР, в дальнейшем играли заметную роль в истории Русской Православной Церкви за границей. Отец Викторин (Лябах) был возведен в сан архимандрита, а отцы Антоний (Медведев), Никодим (Нагаев) и Никон (Рклицкий) удостоены архиерейской хиротонии и возведения в сан архиепископа».¹¹⁹⁸

15-й казачий корпус

На территории Югославии в 1943‒1945 гг. воевал также 15-й казачий кавалерийский корпус, являвшийся одним из самых значительных антикоммунистических русских воинских формирований. Начало его образованию было положено в марте 1943 г., при отступлении немецких войск с территории Дона и Кубани. Вместе с ними ушли и казаки. 21 апреля 1943 г. вышел приказ о формировании в г. Херсоне 1-й казачьей кавалерийской дивизии под командованием генерал-майора Хельмута фон Паннвица. В конце апреля в состав дивизии был включен 600-й Донской казачий батальон – первое казачье подразделение из советских военнопленных, сформированное в конце 1941 г. бывшим командиром Красной Армии подполковником И.Н. Кононовым.

Дивизия была полностью сформирована к концу сентября 1943 г. в Польше, на полигоне Млава, к северо-западу от Варшавы. Германское командование не решилось использовать дивизию на Восточном фронте, и 24 сентября направило ее в Югославию, сражаться против партизан-коммунистов И.Б. Тито. На 4 ноября 1943 г. (к началу ее боевых действий на югославской земле) ее личный состав включал 18 555 человек, в том числе 14 506 казаков и 4049 немецких солдат и офицеров.¹¹⁹⁹

В дивизии строго соблюдались обычаи казаков. Командир X. Паннвиц также носил казачью форму, поощрял традиционные чины, знаки отличия и оружие. Это касалось и духовной жизни. Православные церковные службы посещали все, а генерал (который был лютеранином) состоял почетным членом общины.¹²⁰⁰

Контакты священноначалия Русской Православной Церкви за границей с частями дивизии начались еще весной 1943 г. 15 мая Г.П. Граббе, правитель дел Синодальной канцелярии, переслал командиру казачьего полка И.Н. Кононову одну тысячу крестиков для раздачи чинам полка и несколько комплектов журнала «Церковная жизнь». Однако первые православные священники в части дивизии были назначены Первоиерархом Православной Церкви в Польском генерал-губернаторстве митрополитом Варшавским Дионисием (Валединским): это были архимандрит Владимир (Финковский) и священник Андрей Клименко.¹²⁰¹

7 февраля 1944 г. митрополит Анастасий назначил прот. Евгения Яржемского дивизионным священником на правах благочинного. Одновременно шло устройство полковых храмов. Со стороны командования митрополит Анастасий в этом вопросе встречал полное понимание. 23 марта 1944 г. генерал Паннвиц издал приказ, регламентирующий деятельность духовенства дивизии: «...я приказываю принять все меры для того, чтобы работа священников всеми мерами была бы поддержана. Командиры частей мне ответственны, чтобы работа священников проводилась без препятствий, и от отделения 1с/4д в соглашении с командирами частей назначенные часы богослужения точно удерживались бы. Нормальная [воинская] служба, с исключением боевых действий в назначенные часы богослужения отпадает».¹²⁰²

И все-таки в дивизии ощущалась явная нехватка духовенства. 2 апреля прот. Е. Яржемский писал митр. Анастасию: «Приближаются пасхальные праздники, а у нас в дивизии не хватает еще трех священников». Также в своем письме он выражал просьбу, чтобы прибывшие священники привезли с собой все необходимое для богослужения: «Св. Антиминс, облачение, сосуды, иконы, крест, евангелие, кадило и необходимые богослужебные книги. Без всего этого его приезд не имеет никакого смысла».¹²⁰³ Интересный факт: чтобы компенсировать отсутствие богослужения в некоторых полках, с благословения владыки Анастасия пасхальная заутреня передавалась для них по радио.

Осенью 1944 г. митр. Анастасий занялся подбором духовенства для резервных и запасных казачьих частей, были сделаны два назначения священнослужителей на территории Германской епархии: 14 октября священник 5-го казачьего полка Иосиф Перетрухин был назначен в казачьи лагеря Виллах и Доллерсгейм, а 24 октября бывший законоучитель Донского Девичьего института в Югославии прот. Василий Бощановский назначен военным священником при штабе атамана Донского казачьего войска генерал-лейтенанта Г. В. Татаркина в Виллахе.¹²⁰⁴

В конце 1944 г. военная ситуация на Балканах резко обострилась, и казачьей дивизии пришлось вести тяжелые бои с наступавшими болгарскими и югославскими партизанскими частями. 25 декабря 1944 г., в Рождество по новому стилю, казаки впервые вступили в бой с советскими войсками: на реке Драве выдержали сражение с 233-й стрелковой Кременчугско-Знаменской дивизией. Некоторые историки даже называют этот бой «последней битвой гражданской войны».¹²⁰⁵

После того, как казачья дивизия показала свою высокую боеспособность, в феврале 1945 г. она была реорганизована в 15-й казачий кавалерийский корпус (приказом от 12 февраля) и передана из состава вермахта в подчинение войск СС. Исследователи видят в этом чисто практические соображения. Генерал X. Паннвиц, не являясь приверженцем нацизма, смотрел на смену командования лишь как на возможность бесперебойного снабжения оружием и снаряжением. Рейхсфюрер СС Г. Гиммлер признал необязательность для казаков эсесовских званий и знаков отличия. В состав корпуса было включено несколько созданных ранее отдельных казачьих частей, преобразованных вместе с уже существовавшими конными полками в две дивизии; общая численность корпуса на 15 апреля составляла 33 142 человек.¹²⁰⁶

Одновременно началось пополнение духовенства корпуса. 12 февраля митр. Анастасий направил свящ. Георгия Трунова из Македонии во 2-й Сибирский полк и назначил законоучителем при 3-м эскадроне молодых казаков запасного полка прот. Василия Бощановского, 13 февраля назначил священником 1-го артиллерийского дивизиона иеромонаха Арсения (Серина, ранее служившего в сербском храме Вены), 24 февраля направил в корпус эвакуированного с Украины прот. Петра Ершова, а 7 марта утвердил в должности священника 8-го казачьего полка прот. Анатолия Червонецкого (эвакуированного из Харьковской области).¹²⁰⁷ Общее число священнослужителей корпуса должно было составить не менее 16 человек.

Весной 1945 г. 15-й казачий кавалерийский корпус был включен в состав вооруженных сил Комитета освобождения народов России (КОНР) под командованием генерал-лейтенанта А.А. Власова. 8 мая командование корпуса узнало о капитуляции Германии, было принято решение пробиваться на территорию Австрии; 11‒13 мая корпус в составе 28,2 тыс. человек (из них 1142 немца) сдал оружие англичанам около австрийских городков Фолькермаркт и Фельдкирхен, казаков разместили в нескольких лагерях.

Дальнейшая история корпуса – его самые трагические страницы. «27 мая без всякого предварительного оповещения были арестованы все командиры корпуса, их отвезли в Юденбург и передали офицерам НКВД. С 30 мая в течение недели проходила массовая выдача казаков; многие из них, не желая оказаться в советских лагерях, покончили жизнь самоубийством. Значительная часть казаков убежала в горы и таким образом спаслась. Всего только в Юденбурге органам НКВД были переданы 18 702 военнослужащих корпуса (и 50 членов их семей), и еще несколько тысяч – в других местах. В числе выданных оказались священнослужители (не менее семи человек), в частности прот. Валентин Руденко, умерший через два года от истощения в советском лагере, и свящ. Феодор Малашко».¹²⁰⁸ Нескольким священнослужителям 15-го корпуса все же удалось спастись.

Последний акт трагедии казаков 15-го корпуса разыгрался в лагере вблизи баварского города Кемптена, где содержалось около 700 казаков запасного полка. Здесь в мае 1945 г. в спортивном зале была устроена лагерная церковь. Настоятелем в ней служил протоиерей Владимир Востоков. Лагерь находился в американской зоне оккупации, и поэтому там было проведено жесткое разделение на старых (белых) эмигрантов и новых, покинувших СССР в годы войны. Репатриации подлежали только последние, которых оказалось 410 человек. Рано утром 12 августа они собрались в лагерной церкви, под которую приспособили спортивный зал; из чувства солидарности сюда пришли и много старых эмигрантов. Свидетели вспоминают, что один из священников стал призывать новых эмигрантов покинуть церковь, чтобы не пострадали другие, но свящ. Василий Бощановский сказал, что мы все русские люди и нас нельзя разделить на старых и новых. Расправа была страшная и жестокая, солдаты насильно выталкивали молящихся людей из храма кулаками, прикладами ружей, были слышны выстрелы.¹²⁰⁹

В память о выданных в Австрии казаках на православном Свято-Владимирском кладбище в г. Джаксон (штат Нью-Джерси, США) построена и освящена православная часовня. В г. Глендоре под ЛосАнжелесом на православном кладбище установлен пятиметровый крест в память казаков и всех участников антисталинского движения в годы II Мировой войны, отправленных после окончания войны в ГУЛАГ.¹²¹⁰

Казачий Стан в Северной Италии

Казачий Стан существовал с августа 1944 по май 1945 гг. в северо-восточной области Италии – Карнии (Фриули). Его истории посвящены несколько работ современного российского исследователя М.В. Шкаровского.¹²¹¹ «В ходе начавшегося в январе 1943 г. отступления немецких войск часть казаков с семьями и их духовных пастырей также двинулась на Запад. В середине 1943 г. в Кировограде С.В. Павлов приступил к формированию двух полков, а в конце года получил разрешение немецкого командования собрать в двух городах казаков-беженцев. Уже в июле 1943 г. в Кировограде собралось до 3 тыс., а в Проскурове около 7 тыс. человек».¹²¹²

Постепенно формировавшийся в различных местах дислокации, Казачий Стан 6 июля 1944 г. был переброшен в северо-восточную Италию. Осенью 1943 г. после падения фашистского режима в этой стране немцы организовали в данном районе провинцию «Адриатическое побережье». Здесь продолжали активно действовать коммунистические партизанские бригады, что и вынудило германское командование послать в Италию казаков.¹²¹³

На 30 сентября в Казачьем Стане насчитывалось 15 590 человек, в том числе 8435 гражданских лиц (включая стариков, женщин и детей) и 7155 военнообязанных, составлявших семь пеших полков и один конный. В октябре-ноябре к ним присоединилось еще более 6700 военнослужащих (в составе трех полков). А.Г. Шкуро, начальник созданного в сентябре 1944 г. Резерва казачьих войск, на допросе в 1945 г. показал, что за восемь месяцев направил в Италию до 7 тыс. человек, главным образом стариков, женщин и детей на жительство в казачьих станицах.¹²¹⁴

На конфискованных земельных участках казаки выращивали овощи, постепенно наладились и другие сферы быта. В течение шести месяцев были открыты сапожные, портняжные, автомобильные мастерские, ремесленные цехи, 3 столовых, магазины, базары, 2 гостиницы, больницы, аптеки, отдел социального обеспечения, казачий банк, семиклассный кадетский корпус, военно-ремесленная школа на 180 учащихся, войсковая гимназия на 267 учеников, женская школа на 46 учениц, 6 начальных и церковно-приходских школ на 468 учащихся, 8 детских садов, 5 ясель, библиотеки и т.д.¹²¹⁵

Осенью 1944 г. в каждую станицу, или округ, был назначен священник. Богослужения сначала шли под открытым небом, в походных церквях, для которых сами писали иконы, вырезали кресты, нимбы из жести от консервных банок (один такой иконостас сохранился до сих пор и является действующим в домовой церкви в Виллахе), создавались хорошие любительские хоры певчих. Иногда богослужения совершались в реквизированных католических храмах, там происходили венчания молодых казаков и казачек.¹²¹⁶

Генерал Краснов уделял большое внимание организации церковной жизни Казачьего Стана и выступал за официальное учреждение отдельной Казачьей епархии. 23 октября П.Н. Краснов в письме митр. Анастасию предложил на кафедру Донскую, Кубанскую и Терско-Ставропольскую кандидатуру епископа Афанасия (Мартоса). Генерал писал: «Налаживается и их [казаков] духовная и церковная жизнь... Соответственно делению Казачьей земли на 3 округа: Донской, Кубанский и Терско-Ставропольский создано три благочиния и назначены благочинные. Устраиваются церкви... Является необходимость в назначении им Пастыря-Епископа; в создании особой Донской-Кубанской и Терско-Ставропольской епархии».¹²¹⁷ Резолюция митр. Анастасия на письме гласила, что дело об устройстве Казачьей епархии «не встречает принципиальных возражений со стороны Синода», но требует специального его суждения с участием митр. Серафима (Ляде).

Прот. В. Григорьев, временно управлявший Казачьей епархией, в ноябре активно продолжил устройство церковной жизни. К этому времени в Карнию прибыли много русских священнослужителей из Сербии и других мест, и свящ. Василий разделил их на группы по образовательному цензу, стажу служения. Много внимания прот. В. Григорьев уделял духовному воспитанию детей, лично составил программу преподавания Закона Божия в начальных школах и детям дошкольного возраста. Подготовил он и православный молитвенник, направив его рукописный экземпляр Краснову с просьбой напечатать в Берлине в количестве 3‒4 тыс. экземпляров. В начале декабря прот. Василий освятил еще одну походную церковь в расположении осетин. Согласно его рапортам походному атаману Доманову и генералу Краснову от 12 декабря 1944 г., в то время на службе в Казачьей епархии уже было 34 священника, 4 диакона, 1 протодиакон и до 30 псаломщиков.¹²¹⁸

Во второй половине апреля 1945 г. Казачий Стан перешел под начало командующего Русской освободительной армией генерала А.А. Власова. Военная ситуация в Северной Италии усложнялась. В конце марта – апреле против Казачьего Стана действовало уже 12 соединений итальянских партизан, в том числе пять гарибальдийских дивизий. 2 мая должна была начаться капитуляция, и руководство Казачьего Стана выпустило приказ о его переселении на территорию Австрии в Восточный Тироль, надеясь на почетную капитуляцию англичанам.¹²¹⁹

Последний поход казаков через Альпы в ночь на 3 мая оказался очень тяжелым, в начале дороги у села Оваро около тысячи партизан перегородили горную дорогу и потребовали сдачи транспорта и оружия. Однако подавляющее большинство подразделений Казачьего Стана пробилось в Австрию. 10 мая в Восточный Тироль пришли еще 1400 казаков из резервного полка под командованием генерала А.Г. Шкуро. Казаки сдали почти все оружие и были распределены по нескольким лагерям в окрестностях Лиенца. Численность Стана на 23 мая составляла 40 325 человек, включая женщин и детей.¹²²⁰

Дальнейшая судьба казаков оказалась трагической. Этому способствовали «высшие интересы»: в феврале 1945 г. на Ялтинской конференции И. Сталин добился от Рузвельта и Черчилля согласия на выдачу всех бывших граждан СССР. Однако, как отмечают исследователи, союзники даже «перевыполнили» свои обязательства, выдав на расправу значительную часть русских эмигрантов «первой волны», которые советскими гражданами никогда не были. Первоначально – 28 мая, под видом вызова на конференцию англичане задержали и выдали органам НКВД около 1500 офицеров и генералов (при этом 20% личного состава Стана составляли не подлежащие депортации старые эмигранты).¹²²¹

После ареста офицеров единственной войсковой организацией в лагерях Казачьего Стана осталось духовенство и, прежде всего, Епархиальное управление во главе с протопресвитером В. Григорьевым. Под его непосредственным руководством было окончено составление петиции, переданной английскому коменданту Лиенца для отправки английскому королю, архиепископу Кентерберийскому и Папе Римскому. На пастырском совещании, собранном для обсуждения дальнейших действий, иеромонах Анания из Новочеркасской станицы предложил: «1 июня рано собраться всем войском на поляну за лагерем... Из всех церквей иконы раздать в войско. Пусть стоят и поют: «Христос Воскресе!» Это все знают. И пусть берут нас силой от службы Божией... А может, не подымятся руки христиан на выдачу братьев. Может Господь помилует».¹²²²

Так и было сделано. На лагерной площади был устроен помост для установки на нем престола, жертвенника и размещения духовенства. Весь день 31 мая до ночи на площади служили, сменяя друг друга священники. С пяти утра 1 июня 27 священников начали исповедовать множество желающих. 16 священников еще продолжали исповедь, когда остальные 11 начали Божественную Литургию. Пели два больших хора – кубанский и Епархиального управления. Когда Литургия достигла момента причащения (причащали одновременно 18 священников), появились английские войска. Многотысячная толпа была охвачена кольцом танков, танкеток и грузовых машин, началась расправа. Сопротивлявшихся казаков избивали и кололи штыками, пытаясь загнать в машины, было много убитых и раненых. Духовенство начало сходить с помоста, протодиакон Василий Т. быстро употребил Святые Дары и обернул чашу в плат. Вскоре английский танк сломал помост, опрокинув престол и жертвенник, были порваны и поломаны церковные хоругви и утварь.

Наконец, в пятом часу дня нападавшие пошли на переговоры. Представитель казаков, пожилой эмигрант из Югославии свящ. Анатолий Батенко сумел доказать англичанам, что значительную часть казаков составляют эмигранты «первой волны», не подлежащие выдаче в СССР.

После этого расправа в тот день прекратилась. Однако все уже захваченные казаки и члены их семей были сразу же выданы органам НКВД, в том числе прот. Иоанн Д., священники Виктор Серии, Александр Владимирский, Николай Кравец, свящ. Евгений, монах Григорий, раненый штыком солдата диакон и два псаломщика (священников Василия Малашко и Александра Б. схватили еще 28 мая – вместе с офицерами).¹²²³

Массовая выдача обитателей Казачьего Стана продолжалась до середины июня 1945 г. К этому времени из окрестностей Лиенца в СССР было депортировано свыше 22,5 тыс. казаков и кавказцев, в том числе как минимум 3 тыс. старых эмигрантов. Более 4 тыс. бежало в леса и горы, не менее тысячи человек (по мнению некоторых австрийцев, около 13 тыс.) погибло во время кровавой драмы 1 июня. Около 700 погибших были похоронены на казачьем кладбище в Лиенце, еще примерно 600 тел утонувших в Драве (в большинстве женщин с детьми) выловили местные крестьяне и закопали в различных местах вниз по течению реки.

Уже в 1945 г. на месте захоронения около 700 жертв кровавых событий 1 июня в Лиенце было создано кладбище из нескольких братских могил (покрытых 28 мраморными крестами и надгробиями), где ежегодно совершаются панихиды.¹²²⁴

1. Приход к власти национал-социалистов в Германии и их политика вызвала противоречивые отклики в среде русской церковной эмиграции, всколыхнув прежние надежды на возвращение на родину.

2. Многие драматические события того периода, роль русской церковной эмиграции и позиция крупнейших мировых держав только теперь становятся известными благодаря открытию архивов и работе современных российских историков.

3. В последние 20 лет идеологически ангажированные точки зрения сменились более взвешенным подходом многих исследователей к данной проблеме.

4. Большинство историков сегодня сходятся во мнении, что глава Архиерейского Синода не высказывал прямого одобрения политики III рейха и всячески уклонялся от сотрудничества.

5. Участие духовенства в антисоветских воинских формированиях рассматривается в первую очередь не как сотрудничество с фашистами, а как исполнение своих прямых обязанностей – заботы о пастве.

Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти 1917‒1943: Сб.: в 2 ч. Сост. М.Е. Губонин. М, 1994.

Архивы Русской Православной Церкви: Материалы Первой международной научной конференции «Архивы Русской Православной Церкви: пути из прошлого в настоящее», 20‒21 ноября 2003 г. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2005.

Братство Святой Софии: материалы и документы, 1923‒1939. Сост. Н.А. Струве. М.; Париж, 2000.

Власть и Церковь в Восточной Европе. 1944‒1953 гг. Документы российских архивов: в 2 т. Сост. Т.В. Волокитина, Г.П. Мурашко, А.Ф. Носкова. ТЛ.М.,2009.

Двадцатипятилетний юбилей Православного Богословского института в Париже: 1925‒1950. Париж, 1950.

Двинов Б. Власовское движение в свете документов. Нью-Йорк, 1950.

Деяния Второго Всезарубежного собора Русской Православной Церкви за границей, с участием представителей клира и мирян, состоявшегося 1/14‒11/24 августа 1938 года в Сремских Карловцах в Югославии. Белград, 1939.

Деяния Русского Всезаграничного Церковного Собора, состоявшегося 8‒20 ноября (21 ноября‒3 декабря) 1921 г. в Сремских Карловцах в Королевстве СХС. Сремские Карловцы. 1922.

Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917‒1918. М., 1994. Т. VI.

Законодательство Русской Православной Церкви за границей (1921‒2007). Сост. Д.П. Анашкин. М.: Изд-во ПСТГУ, 2013.

Закатов А.Н. Документы членов Российского Императорского Дома в архивах США. Отечественные архивы. № 4. 1997. С. 48‒52.

Из переписки заместителя патриаршего местоблюстителя митрополита Горьковского Сергия (Страгородского) с митрополитом Литовским и Виленским Елевферием (Богоявленскм)... архиепископом быв. Севастопольским Вениамином (Федченковым), мирянами Русской Православной Церкви во Франции и Германии: Документы из архива отдела внешних церковных связей Московского Патриархата. Церковь и время. № 4 (25). 2003.

Иоффе Э. Линии Маннергейма: Письма и документы, тайны и открытия. СПб., 2005. Клепинина Е. Д. «Руки священника ему не принадлежат...» Жизнь о. Дмитрия

Клепинина М.: Изд-во ББИ, 2012.

Ленивов А.К. Под казачьим знаменем в 1943‒1945 гг.: Материалы и документы. Мюнхен, 1970.

Материалы по истории Русского освободительного движения: Сб. статей, документов и воспоминаний. Под ред. В.А. Окорокова. Вып. 1‒4. М., 1997‒1999.

Науменко В. Великое предательство: Выдача казаков в Лиенце и других местах (1945‒1947): Сборник документов и материалов: В 2 т. Нью-Йорк, 1962, 1970.

«Обновленческий» раскол: Материалы для церковно-исторической и канонической характеристики. Сост. И.В. Соловьев. М., 2002.

Письма Блаженнейшего митрополита Антония (Храповицкого). Джорданвилль: Свято-Троицкий монастырь, 1988.

Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви при Совете народных комиссаров – Совете министров СССР. 1945‒1970 гг. Под ред. Н.А. Кривовой, отв. сост. Ю.Г. Орлова, сост. О.В. Лавинская. К.Г. Лященко. Т. 1.М.,2009.

Православие в Молдавии: власть, Церковь, верующие. 1940‒1991: Собрание документов: в 4 т. Отв. ред., сост. и авт. предисл. В. Пасат. Т. 1. М., 2009.

Преподобный Сергий в Париже: Сборник материалов к 85-летию Свято-Сергиевского подворья. Париж; СПб., 2010.

Русская Православная Церковь в советское время (1917‒1991): материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью. Сост. Г. Штриккер. Кн. 1. М., 1995.

Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1927‒1941 гг. Документы и фотографии. Отв. сост. О.Ю. Васильева. М., 1996.

Свято-Сергиевское подворье в Париже: К 75-летию со дня основания. Изд. подгот. К.К. Давыдов, H.M. Осоргин и др. Париж; СПб., 1999.

Сергий (Страгородский), митрополит. Правда о религии в России. М.: Московская Патриархия, 1942.

Страж дома Господня: Патриарх Московский и всея Руси Сергий (Страгородский): Жертвенный подвиг стояния в истине Православия. Авт.-сост. Сергей Фомин. М., 2003.

Ульяницкий К.Б. Документальное наследие Православной Церкви в коллекциях микрофотокопий зарубежной россики (ГА РФ). Архивы Русской Православной Церкви. М: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2005.

Церковные законы, касающиеся Русской Православной Церкви за границей. Джорданвилль: Свято-Троицкий монастырь, 1947.

Цуриков Владимир, протоиерей. История России в документах архива Свято-Троицкой духовной семинарии в Джорданвилле. М: Изд-во ПСТГУ, 2012.

Шкаровский М.В. Политика Третьего рейха по отношению к Русской Православной Церкви в свете архивных материалов 1935‒1945 годов: Сборник документов. М., 2003.

Аверкий (Таушев), архиепископ. Всему свое время. М.: Изд. Сретенского монастыря. 2006. (Серия «Духовное наследие русского зарубежья».)

Анастасий (Грибановский), митрополит. Беседы с собственным сердцем (размышления и заметки). Нью-Йорк: Джорданвилль, 1948; 1998. (Первое издание: Белград, 1935).

Анастасий (Грибановский), митрополит. Беседы с собственным сердцем (размышления и заметки). М.: Изд. Сретенского монастыря. 2007. (Серия «Духовное наследие русского зарубежья».)

Андреев И.М. Православная апологетика. М.: Изд. Сретенского монастыря. 2006. (Серия «Духовное наследие русского зарубежья».)

Антоний (Храповицкий), митрополит. Молитва русской души. М.: Изд. Сретенского монастыря. 2006. (Серия «Духовное наследие русского зарубежья».)

Архиепископ Иоасаф (И.В. Скородумов) в воспоминаниях современников. Буэнос Айрес, 1977.

Африка глазами эмигрантов: Россияне на континенте в первой половине XX века. Сост. А.Б. Летнев, В.П. Хохлова. М.: Вост. лит., 2002.

Блаженный Иоанн Чудотворец. Предварительные сведения о жизни и чудесах Иоанна (Максимовича). Сост. иером. Серафим (Роуз), игум. Герман (Подмошенский). М., 1993.

Бокач Ф., протоиерей. Протопресвитер Георгий Шавельский. Церковно-исторический вестник. 1998. № 1. С. 98‒110.

Болдырев О., протоиерей. Воспоминания. Церковно-исторический вестник. 1999. №4‒5. С. 160‒223.

Булгаков Сергий, протоиерей. Два первоапостола. Отрывки воспоминаний об о. Сергии. Минск: Лучи Софии, 1996.

Василий (Кривошеин), архиепископ. Богословские труды: 1952‒1983. Составитель, автор биографических вступлений диакон Александр Мусин. Нижний Новгород: Христианская библиотека, 1996; 2011.

Василий (Кривошеин), архиепископ. Воспоминания. Письма. Нижний Новгород, 1998.

Василий (Кривошеин), архиепископ. Две встречи: митрополит Николай (Ярушевич) и митрополит Никодим (Ротов). СПб.: Сатисъ, 2003.

Василий (Кривошеий), архиепископ. Спасенный Богом: Воспоминания, письма. СПб., 2007.

Василий (Родзянко), епископ. Наши отношения с Зарубежной Церковью. Русская жизнь (Сан-Франциско). 1982. 23 сент.

Вениамин (Федченков), митрополит. На рубеже двух эпох. М., 1994.

Вениамин Федченков, митрополит. Дневники. М.: Правило веры, 2008.

Вернувшийся домой: Жизнеописание и сборник трудов митрополита Нестора (Анисимова): В 2 т. М., 2005.

Евлогий (Георгиевский), митрополит. Путь моей жизни: Воспоминания. М., 1995.

Жизненный путь архиепископа Вашингтонского и Аляскинского Антонина (Покровского): Личные воспоминания и переписка. Миссионерское служение. Исторический очерк. Сост. архимандрит Павел (Фокин). М.: Глас, 2007.

Иеромонах Петр. Приснопамятный владыка архиепископ Иоанн: К 25-летию со дня кончины. Джорданвилль, 1991.

Ильин И.А. О России. М.: Изд. Сретенского монастыря. 2006. (Серия «Духовное наследие русского зарубежья».)

Иоанн (Максимович), архиепископ. Да обновится Русская земля. М.: Изд. Сретенского монастыря. 2006. (Серия «Духовное наследие русского зарубежья».)

Иоанн (Шаховской), архиепископ. Установление единства. М.: Изд. Сретенского монастыря. 2006. (Серия «Духовное наследие русского зарубежья».)

Киприан (Керн), архимандрит. Воспоминания о митрополите Антонии (Храповицком) и епископе Гаврииле (Чепуре). М.: Изд-во ПСТГУ, 2012.

Киселев Александр, протоиерей. Облик генерала Власова (записки военного священника). Нью-Йорк, 1975.

Константинов Д.В. Записки военного священника. СПб., 1994.

Нафанаил (Львов), архиепископ. Беседы о Священном Писании и о вере и Церкви. Т. 5. Нью-Йорк, 1995.

Нафанаил (Львов), архиепископ. Ключ к сокровищнице. М.: Изд. Сретенского монастыря. 2006. (Серия «Духовное наследие русского зарубежья».)

Никон (Рклицкий), епископ. Жизнеописание и творения Блаженнейшего Антония митрополита Киевского и Галицкого. В 10 т. Нью-Йорк, 1957‒1963.

Никон (Рклицкий), архиепископ. Митрополит Антоний [Храповицкий] и его время. Кн. 1:1863‒1936. Нижний Новгород, 2003.

Никон (Рклицкий), архимандрит. К 40-летию служения в Архиерейском сане Высокопреосвященнейшего митрополита Анастасия (1906‒1946 гг.). Церковная летопись. 1946. № 3.

Преподобная Екатерина Леснинская, наставница современного женского монашества. Провемон: Свято-Богородицкий Леснинский монастырь, 2010.

Преподобный Силуан и его ученик архимандрит Софроний: По материалам «Силуанских чтений». Клин, 2001.

Прославление святителя Иоанна Архиепископа Шанхайского и Сан-Францисского. Сан-Франциско, 1994.

Русский корпус на Балканах во время II великой войны 1941‒1945 гг. Исторический очерк и сборник воспоминаний соратников. Под ред. Д.П. Вертепова. Нью-Йорк, 1963.

Русский корпус на Балканах (1941‒1945). Сборник воспоминаний и документов. Под ред. H.H. Протопопова, И.Б. Иванова. СПб.: Издательство СПбГУ, 1999.

Серафим (Роуз), иеромонах. Человек против Бога. М.: Изд. Сретенского монастыря. 2006. (Серия «Духовное наследие русского зарубежья».)

Серафим (Роуз), иеромонах. Душа после смерти. М.: Изд. Сретенского монастыря. 2007. (Серия «Духовное наследие русского зарубежья».)

Святитель Русского Зарубежья Вселенский чудотворец Иоанн. М., 1997.

Филарет (Вознесенский), митрополит. Глаголы жизни вечной. М: Изд. Сретенского монастыря. 2007. (Серия «Духовное наследие русского зарубежья».)

Аблова H.Е. История КВЖД и российская эмиграция в Китае (первая половина XX века). Минск, 1999.

Александров К. Армия генерала Власова 1944‒1945. М., 2006.

Алексеев В.А. «Штурм небес» отменяется? Критические очерки по истории борьбы с религией в СССР. М., 1992.

Алексеев В.А. Иллюзии и догмы. М., 1991.

Арсеньев А. У излучины Дуная: Очерки жизни и деятельности русских в Новом Саду. М., 1999.

Бабинов Ю.А. Государственно-церковные отношения в СССР: история и современность. Симферополь, 1991.

Баконина С.Н. Харбинская епархия в период распространения советского влияния в Китае (1923‒1924 гг.). Вестник ПСТГУ: История. История Русской Православной Церкви. 2008. Вып. II(29). С. 84‒105.

Беглов А.Л., Васильева О.Ю., Журавский А.В. и др. Русская Православная Церковь: XX век. М., 2008.

Беляева А.В. Источники по истории Русской Православной Церкви в эмиграции (1919‒1939 годы) в России и за рубежом. Архивы Русской Православной Церкви. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2005.

Бенигсен Г., протоиерей. На путях автокефалии Американской митрополии. Вестник РСХД. 1970. № 95‒96.

Бессонов М.Н. Православие в наши дни. М., 1990.

Бесстремянная Г.Е. Японская Православная Церковь: история и современность. Сергиев Посад, 2006.

Биографический словарь миссионеров Русской Православной Церкви. Авт. сост. священник Сергий Широков. М.: Белый город, 2004.

Бовкало А.А., Галкин А.К. Религиозная жизнь в Карелии в первое десятилетие после «большого террора». Финно-угры и соседи: Проблемы этнокультурного взаимодействия в Балтийском и Баренцевом регионах. СПб., 2002.

Богданова Т.А., Н.Н. Глубоковский. Судьба христианского ученого. М; СПб.: «Альянс-Архео», 2010.

Болотов С.В. Русская Православная Церковь и международная политика СССР в 1930-е‒1950-е годы. М: Издательство Крутицкого подворья, 2011. Бондарева Е. Под сенью Святой Троицы: История Русской церкви в Белграде. Журнал Московской Патриархии (ЖМП). 1999. № 7.

Бровко Л.Н. Церковь и Третий рейх. СПб., 2009.

Валаамский монастырь: духовные традиции, история, культура. Материалы Второй международной научной конференции 29 сентября‒1 октября 2003 года. СПб., 2004.

Владислав Неклюдов, протоиерей. Церковная жизнь русских в Югославии. Часовой. 5 июня 1939. № 236‒237.

Волокитина Т.В., Мурашко Г.П., Носкова А.Ф. Москва и Восточная Европа. Власть и Церковь в период общественных трансформаций 40‒50-х годов XX века: Очерки истории. М., 2008.

Голдин В.И. Роковой выбор. Русское военное зарубежье в годы Второй мировой войны. Архангельск; Мурманск, 2005.

Горазд, монах. Судьбы святой православной веры на территории бывшей Чехословакии. Православный путь. 2000.

Гордиенко Н.С. Современное Русское Православие. Л., 1988.

Гордиенко Н.С. Эволюция русского православия (20-е‒80-е годы XX столетия). М., 1984.

Гордиенко Н.С., Комаров П.М. Обреченные: о русской эмигрантской псевдоцеркви. Л., 1988.

Гордиенко Н.С., Комаров П.М., Курочкин П.К. Политиканы от религии: Правда о «русской зарубежной церкви». М., 1975.

Гордиенко Н.С., Курочкин П.К. Особенности модернизации современного русского православия. М., 1978.

Горячкин Г.В., Гриценко Т.Г, Фомин О.И. Русская эмиграция в Египте и Тунисе (1920‒1939 гг.) М.: Институт стран Азии и Африки при Московском Государственном Университете им. М. В. Ломоносова; Общество друзей Египта в Российской Федерации, 2000.

Граббе Георгий, протопресвитер. Правда о Русской Церкви на родине и за рубежом: По поводу книги С.В. Троицкого «О неправде карловацкого раскола». Джорданвилль, 1989.

Григорий (Граббе), епископ. Русская Церковь перед лицом господствующего зла. Джорданвилль: Типография преп. Иова Почаевского, Свято-Троицкий монастырь, 1991.

Григорий (Граббе), епископ. Завет святого Патриарха. М., 1996.

Григорьев Дмитрий, протоиерей. От древнего Валаама до Нового Света. Русская православная миссия в Северной Америке. М.: Изд-во ПСТГУ, 2007.

Дамаскин (Христенсен), иеромонах. Не от мира сего. Жизнь и учение Отца Серафима (Роуза). М., 1995.

Дамаскин (Христенсен), иером. Отец Серафим (Роуз). Пер. с англ. под ред. С. Фонова. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2009.

Данилушкин М.Б., Никольская Т.К, Шкаровский М.В. История Русской Православной Церкви: От восстановления патриаршества до наших дней. Т. 1:1917‒1970. СПб., 1997.

Детчуев Б.Ф., Макуров В.Г. Государственно-церковные отношения в Карелии (1917‒1990-е гг.). Петрозаводск, 1999.

Донсков П.Н. Дон, Кубань и Терек во Второй мировой войне: Историческая повесть о второй войне казачества с большевиками (1941‒1945 гг.): В 2 т. Нью-Йорк, 1960.

Ефимов А.Б. Очерки по истории миссионерства Русской Православной Церкви. М: Изд-во ПСТГУ, 2007.

Зализецкий И. Сотрудники вымышленные и явные. Православная Русь. 1993. № 10‒11.

Зеньковский В.В. Духовно-воспитательная работа Богословского института. Вестник русского христианского движения. Париж. 1985. № 145.

Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. М., 1997.

Зернов H.M. Закатные годы: эпилог хроники Зерновых. Париж, 1981.

Зернов Н.М. Первая поездка в Англию. За рубежом: Белград – Париж – Оксфорд: Хроника семьи Зерновых, 1921‒1972. Париж, 1973.

Зернов H.M. Русское религиозное возрождение XX века. Париж, 1991.

Зернов Н.М., Зернова М.В. Содружество святого мученика Албания и преподобного Сергия: Исторический очерк. «Соборность»: Сборник избранных статей из журнала содружества «SOBORNOST». Библейско-Богословский институт Св. апостола Андрея, 1998. С. 10‒37.

Иоанн (Снычев), митрополит. Самодержавие духа: Очерки русского самосознания. СПб., 2005.

Иоанн (Снычев), митрополит. Церковные расколы в Русской Церкви 20-х и 30-х годов XX столетия – григорианский, ярославский, иосифлянский, викторианский и другие. Сортавала, 1993.

Иоанн (Шаховской), архиепископ. Избранное. Петрозаводск, 1992.

Йованович M. Русская эмиграция на Балканах 1920‒1940. М., 2005. «Казаки со свастикой».Публ. Л. Решина. Родина. 1993. № 2. С. 70‒76.

Казанцев А. Третья сила. Франкфурт-на-Майне, 1974.

Калист (Уэр), епископ Диоклийский. Православная Церковь. М, 2001; СПб., 2005.

Кандидов Б.П. Церковь и шпионаж. М., 1937.

Кашеваров А.Н. Печать Русской Зарубежной Церкви. СПб.: Роза мира, 2008.

Киреев А.И. Епархии и архиереи Русской Православной Церкви в 1943‒2002 гг. М., 2002.

Ковалева Е.В. Православная Церковь в Харбине: служение епископа Ювеналия (Килина). Вестник церковной истории. 2007. № 4 (8).

Ковалевский П.Е. Зарубежная Россия: Историческая и культурно-просветительская работа русского зарубежья за полвека, 1920‒1970. Париж, 1971.

Колобов О.А., Корнилов А.А., Шамин И.В. Проблемы войны и мира в XX веке. Хрестоматия. Т. III. Нижний Новгород, 1998.

Колупаев В.Е. Русские в Магрибе. М.: Пашков дом, 2009.

Колупаев В.Е. Православная книга Русского Зарубежья первой половины XX века. М: Пашков дом, 2010.

Комолова Н.П. Русское зарубежье в Италии (1917‒1945 годы). Русская эмиграция в Европе (20-е‒30-е годы XX века). М.: Институт Всеобщей Истории Российской академии наук, 1996.

Корзун М.С. Русская Православная Церковь 1917‒1945 гг.: Изменение социально-политической ориентации и научной несостоятельности вероучения. Минск, 1987.

Корнилов А.А. Духовенство перемещенных лиц. Биографический словарь. Нижний Новгород, 2002.

Косик В.И. Русская Церковь в Югославии (20‒40-е гг. XX века). М., Православный Свято-Тихоновский Богословский институт, 2000.

Косик В.И. Русское церковное зарубежье: XX век в биографиях духовенства от Америки до Японии: Материалы к словарю-справочнику. М.: ПСТГУ, 2008.

Косик В.И. Хорватская Православная Церковь (от организации до ликвидации) (1942‒1945): Взгляд из XXI века. М, 2012.

Косик О.В. Голоса из России: очерки истории сбора и передачи за границу информации о положении Церкви в СССР (1920-е‒начало 1930-х годов). М.: Изд-во ПСТГУ, 2011.

Кострюков А.А. Русская Зарубежная Церковь в первой половине 1920-х годов. Организация церковного управления в эмиграции и его отношения с Московской Патриархией при жизни Патриарха Тихона. М.: Изд-во ПСТГУ, 2007.

Кострюков А.А. Архиепископ Серафим (Соболев): жизнь, служение, идеология. М.: Издательство «ФИВ», 2011.

Кострюков А.А. Русская Зарубежная Церковь в 1925‒1938 гг.: Юрисдикционные конфликты и отношения с московской церковной властью. М.: Изд-во ПСТГУ, 2011.

Красников Н.П. Социально-этические воззрения русского православия в XX веке. Киев, 1988.

Кромиади К.Г. За землю, за волю... Сан-Франциско, 1980.

Кудрявцева Е.Л. История двух частных архивов, содержащих документы, связанные с деятельностью Русской Православной Церкви за рубежом. Архивы Русской Православной Церкви. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2005. Лиенц – Казачья Голгофа. 1945‒2005. Авт. сост. Е. Я. Шипулина. Оттава, 2005.

Листвин А.Г. Православный гитлеризм или религиозная смердяковщина. СПб.: Изд-во Кирьянова, 2010.

Люди и судьбы Русского зарубежья: Сборник статей. Отв. ред. А.Б. Ефимов, Е.М. Миронова. М.: ИВИ РАН, 2011.

Маевский В.А. Русские в Югославии. Взаимоотношения России и Сербии. 1920‒1945 гг. Т. 2. Нью-Йорк, 1966.

Maковецкий Аркадий, протоиерей. Русская Православная Церковь за границей: этап возникновения и организационного оформления (1920‒1940-е гг). Автореф. дис. ... канд. философских наук. СПб., 2007. На правах рукописи.

Маковецкий Аркадий, протоиерей. Белая Церковь: Вдали от атеистического террора. СПб.: Питер, 2009.

Мануил (Лемешевский), митрополит. Русские православные иерархи периода с 1863 по 1965 годы. Т. 1‒6. Эрланген, 1979‒1989.

Материалы Международной научной конференции «Христианство на Дальнем Востоке». В 2 т. Владивосток, 2000.

Мизь Н.Г. Эмигрантский путь игуменьи Руфины. Владивосток, 2005.

Митрофанов Георгий, протоиерей. Из истории Русской Православной Церкви XX века. Христианское чтение. 1991. № 1‒5.

Митрофанов Георгий, протоиерей. Православная Церковь в России и в эмиграции в 1920-е годы: Из истории РПЦ XX века: (К вопросу о взаимоотношениях Московской Патриархии и русской церковной эмиграции в период 1920‒1927 гг.). С приложением документов. СПб.: Hoax, 1995.

Митрофанов Георгий, протоиерей. Нас объединят новомученики. Православная газета. 2003. 12 декабря.

Митрофанов Георгий, протоиерей. Русская Православная Церковь на историческом перепутье XX века. М.: Арефа; Лепта Книга, 2011.

Мосс В. Православная Церковь на перепутье (1917‒1999). Пер. с англ., редактор перевода Т.А. Сенина. СПб., 2001. (Богословская и церковно-историческая библиотека).

Мусаев В.И. Валаамский монастырь в первые годы финляндского правления. Российское зарубежье в Финляндии между двумя мировыми войнами: Сборник науч. трудов. СПб., 2004.

Мусаев В.И. Россия и Финляндия: Миграционные контакты и положение диаспор (конец XIX в.‒1930-е гг.). СПб., 2007.

Мусаев В.И. Православная церковь в независимой Финляндии (1918‒1930-е гг.). Вестник церковной истории. 2007. № 2(6).

На пути к третьему тысячелетию: Материалы Международного симпозиума, посвященного третьему тысячелетию христианства. Новгород, 20‒25 мая 1998 г. М.: Наука, 1999.

Назаров М. Миссия русской эмиграции. Т. 1. М., 1994.

Назаров М.В. История Зарубежного Православия. Эмиграция и репатриация в России. В.А. Ионцев, Н.М. Лебедева, М.В. Назаров, А.В. Окороков. М.: Попечительство о нуждах российских репатриантов, 2001.

Невалайнен П. Изгои: Российские беженцы в Финляндии (1917‒1939). СПб.: Изд-во журнала «Нева», 2003.

Нивьер А. Православные священнослужители, богословы и церковные деятели русской эмиграции в Западной и Центральной Европе. 1920‒1995: Биографический справочник. Библиотека-фонд «Русское зарубежье». М.: Русский путь; Париж: YMCA-Press, 2007.

Никитин А.К. Этапы и методы унификации русской православной общины в 1935‒1939 гг. Русская эмиграция в Европе (20-е‒30-е гг. XX века). М., ИВИРАН, 1996.

Никитин А.К. Нацистский режим и русская православная община в Германии (1933‒1945). М., 1998.

Никитин А.К. Политика нацистского режима в отношении русской православной общины в Германии (1933‒1945 гг.): Дис. ... канд. ист. наук. М., 1998.

Никон (Лысенко), архимандрит. I Всезарубежный Церковный Собор в Сремских Карловцах и его историческое значение. Труды II Международных исторических чтений, посвященных памяти профессора Генерального штаба генерал-лейтенанта Николая Николаевича Головина (1875‒1944): Сборник научных статей. СПб.: Петербургское лингвистическое общество, 2012.

Обозный К.П. Деятельность Русской Православной Церкви на территории Северо-Запада России в условиях немецкой оккупации в 1941‒1944 гг. Автореф. ... доктора церковной истории. СПб., 2012. На правах рукописи.

Одинцов М.И. Государство и Церковь в России. XX в. М., 1994.

Одинцов М.И. Русские патриархи XX в. (Судьбы Отечества и Церкви на страницах архивных документов). М., 1999.

Одинцов М.И. Русская Православная Церковь в XX веке: история, взаимоотношения с государством и обществом. М., 2002.

Одинцов M.И. Вероисповедательная политика советского государства в 1939‒1958 гг. Власть и Церковь в СССР и странах Восточной Европы. 1939‒1958 гг. М, 2003.

Одинцов М.И. Патриарх Сергий. М.: Молодая гвардия, 2013. Критический отзыв на нее профессора С.Л. Фирсова см. в журнале «Церковь и время» за 2013 г.

Окороков В.А. Антисоветские формирования в годы Второй мировой войны. М, 2000.

Окороков В.А. Казаки и русское освободительное движение. В поисках истины: Пути и судьбы второй эмиграции. М., 1997.

Осокин В. Андрей Андреевич Власов: Краткая биография с приложением Пражского Манифеста. Нью-Йорк, 1966.

Очерки к истории Освободительного Движения народов России. Нью-Йорк, 1965.

Павлов Д.Б. Отечественная и зарубежная историография государственно-церковных отношений 1917‒1922 гг.: М.: Изд-во ПСТГУ, 2011.

Петров Станислав. Освобождение Патриарха Тихона из-под ареста: источниковедческое изучение «покаянных» документов. Русская Православная Церковь в XX веке: Материалы конференции. Петрозаводск, 2002.

Печерица В.Ф. Духовная культура русской эмиграции в Китае. Владивосток, 1999.

Плаксин Р.Ю. Тихоновщина и ее крах: Позиция православной церкви в период Великой Октябрьской революции и Гражданской войны. Л., 1987.

Погасий А.К. Церковные расколы в российском православии XIV‒начала XX веков. Казань: Мед. Док., 2009.

Поздняев Дионисий, священник. Православие в Китае (1900‒1997 гг.). М., 1998.

Поздняков В.В. Андрей Андреевич Власов. Сиракузы (Нью-Йорк), 1973.

Поздняков В.В. Рождение РОА. Сиракузы (Нью-Йорк), 1972.

Польский Михаил, протопресвитер. Каноническое положение Высшей Церковной власти в СССР и за границей. Джорданвилль, Нью-Йорк, 1948.

Польский Михаил, протопресвитер. Положение Церкви в советской России: Очерк бежавшего из России священника. Иерусалим, 1931; Нью-Йорк, 1995.

Пономарева Л.В. Вселенская миссия Русской православной эмиграции в XX веке. М., 1996.

Попов А.В. Российское православное зарубежье: История и источники. С приложением систематической библиографии. М., 2005.

Поспеловский Д.В. Из истории русского церковного зарубежья. Церковь и время. № 1‒2. 1991.

Поспеловский Д.В. Русская Православная Церковь в XX веке. М.: Республика, 1995; 2005.

Поспеловский Д.В. Тоталитаризм и вероисповедание. М., 2003.

Православная энциклопедия. Русская Православная Церковь. М., 2000.

Православное богословие и Запад в XX веке. История встречи: Материалы международной конференции Синодальной Богословской комиссии Русской Православной Церкви и итальянского Фонда «Христианская Россия» (Италия, 2004). Христианская Россия, 2006.

Преодоление разделения. Сост.: свящ. А. Щелкачев, И.Е. Мельникова. Кн. I. М.: Изд. ПСТГУ, 2011.

Проблемы истории Русского зарубежья: материалы и исследования. ИВИ РАН. М: Наука, 2005.

Пронин А.А. Историография российской эмиграции. Екатеринбург, 2000.

Пузович В. Отношение Сербской Православной Церкви к каноническому и юридическому положению Русской Православной Церкви заграницей (1920‒1930). Христианское чтение. № 3. 2012.

Решетников Л.П. Русский Лемнос: исторический очерк. 3-е изд., испр. и доп. М: Изд-во «ФИВ», 2012.

Решетникова О.Н. Русский храм в Софии. М.: Ид-во «ФИВ», 2012.

Российская белая эмиграция в Венгрии (1920‒1940-е годы): Сб. статей. М, 2012.

Руденко А.И. Миссия русской эмиграции. М, 1977.

Русская церковная эмиграция в Латинской Америке. Нансеновские чтения 2007. СПб.: Издательство «Сударыня», 2008.

Русский Исход как результат национальной катастрофы: К 90-летию окончания Гражданской войны на европейской территории России (Москва. 2‒3 ноября 2010 г.): Материалы междунар. конф. Под ред. канд. ист. наук М.Б. Смолина, канд. полит, наук В.Н. Филяновой. М.: РИСИ, 2011.

Русское зарубежье в год тысячелетия Крещения Руси. Сост. М.В. Назаров. М., 1991.

Саблина Э.Б. 150 лет Православия в Японии: История Японской Православной Церкви и ее основатель святитель Николай. М. СПб., 2006.

Свитич А. Православная церковь в Польше и ее автокефалия. Буэнос-Айрес, 1959.

Сергеев О.И., Лазарева С.И. Российская эмиграция на Дальнем Востоке. Владивосток, 2000.

Скурат К.Е. Исторический очерк Православной Церкви Чешских земель и Словакии. Богословский вестник Московской Духовной академии и семинарии. 2003. № 3.

Скурат К.Е. История Поместных Православных Церквей: В 2-х частях. М., 1994.

Солдатова К.В. Отражение: История Православия в Америке в истории Свято-Тихоновской обители. М., 2006.

Соллогуб А.А. Русская Православная Церковь Заграницей: 1918‒1968: В 2 т. Нью-Йорк: Изд-во Русской Православной Церкви Заграницей, 1968.

Старостин Е.В. Архивы Русской Православной Церкви: (Х‒ХХ вв.): Учебное пособие. М.:РГГУ, 2011.

Струве Н.А. Православие и культура. М., 1992, 2000.

Сулацков А.А. Пишут письма провокаторы: (критические заметки об истории и идеологии карловацкого раскола). Алма-Ата, 1973.

Суханова Н.А. Цветущая ветка сакуры: История Православной Церкви в Японии. М., 2003.

Талалай М.Г. Русская церковная жизнь и храмостроительство в Италии. СПб: Коло, 2011.

Тимофеев А.Ю. Положение русской эмиграции в Югославии в 1941 году. Славяноведение. 2006. № 4. С. 56.

Толстой Н.Д. Жертвы Ялты. М, 1996.

Трайковский Николай, игумен. Русские монахи в Македонии. Пер. с македонского Елены Верижниковой. Скопье: Македонска реч, 2012.

Трасковский А.Ф. История Русской Зарубежной Церкви, 1921‒1939 гг. Православный путь. Джорданвилль, Нью-Йорк, 1995.

Троицкий С.В. О неправде карловацкого раскола. Paris, 1960.

Троицкий С.В. История самочинной карловацкой организации. Церковно-исторический вестник. 2001. № 8.

Урядова Анна. Голод 1920-х гг. в России и Русское зарубежье. СПб.: Алетейя, 2010.

Филипович Елена. Моя православная Чехия: История и современность. М.: Изд-во Московской Патриархии Русской Православной Церкви, 2013.

Фрелих С. Генерал Власов. Тенафли (Нью-Йорк), 1990.

Харитон (Дунаев), иеромонах. Введение нового стиля в Финляндской Православной Церкви и причины нестроений в монастырях. Аренсбург, 1927.

Хоффман Й. История власовской армии. Париж, 1990.

Цурганов Ю.С. Неудавшийся реванш. Белая эмиграция во Второй мировой войне. М., 2001.

Цыпин Владислав, протоиерей. История Русской Православной Церкви, 1917‒1990. М., 1991.

Цыпин Владислав, протоиерей. История Русской Церкви, 1917‒1997. М., 1997.

Цыпин Владислав, протоиерей. Русская Православная Церковь, 1925‒1938. М., 1999.

Черкасов-Георгиевский В. Русский храм на чужбине. М.: «Паломникъ», 2003.

Черкассов К. Генерал Кононов. Мельбурн, 1963.

Черкассов К. Меж двух огней: В 2 кн. Данденонг (Австралия), 1986.

Шевченко Т.И. Валаамский монастырь в общественно-церковной жизни Финляндии (1917‒1957). Дис. ... канд. ист. наук. М., 2010.

Шевченко Т.И. Валаамский монастырь и становление Финляндской Православной Церкви (1917‒1957). М: Изд-во ПСТГУ, 2013.

Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь и религиозная политика советского государства в 1943‒1964 годах. СПб., 1996.

Шкаровский М.В. Московская Патриархия на международной арене, в центре «большой политики». Христианское чтение. № 12. 1996.

Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. М., 1999. (Переиздания в 2000 и 2005).

Шкаровский М.В. Православная Церковь и германская политика на Балканах в 1941‒1945 гг. Материалы Ежегодной Богословской конференции. Православный Свято-Тихоновский богословский институт. 2000.

Шкаровский М.В. Духовенство Русского корпуса в Югославии. Новый журнал. 2006. Нью-Йорк. Кн. 244. С. 265‒283.

Шкаровский М.В. Казачий Стан в Северной Италии и его церковная жизнь. Русские в Италии: Культурное наследие эмиграции. М, 2006. С. 190‒208.

Шкаровский М.В. Казачий Стан в Северной Италии 1944‒1945. Новый журнал. 2006. Нью-Йорк. Кн. 242. С. 202‒219.

Шкаровский М.В. О пастырском окормлении Казачьего Стана в Северной Италии в годы Второй мировой войны. Вестник церковной истории. 2006. №2. С. 214‒232.

Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь и власовское движение. Вестник церковной истории (I‒II). 2006. № 4. С. 150‒173; 2007. № 1. С. 219‒248.

Шкаровский М.В. Духовенство 15-го казачьего кавалерийского корпуса в Югославии. Диаспора: Новые материалы. Т. 8. СПб.; Париж. 2007. С. 659‒677.

Шкаровский М.В. Казачий Стан в Северной Италии и его церковная жизнь (1944‒1945 гг.). Вестник Германской епархии Русской Православной Церкви за границей. Мюнхен (II). 2007. № 1‒2. С. 23‒28.

Шкаровский М.В. Крест и свастика. Нацистская Германия и Православная Церковь. М: Вече, 2007.

Шкаровский М.В. Церковная жизнь Казачьего корпуса. Новый журнал. 2008. Нью-Йорк. Кн. 250. С. 310‒328.

Шкаровский М.В. Духовенство Русского корпуса в Югославии в 1941‒1945 годах. Вестник церковной истории. Москва. № 1. 2008.

Шкаровский М.В. История русской церковной эмиграции. СПб.: Алетейя, 2009.

Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь в XX веке. М.: Вече; Лепта, 2010.

Шкаровский M.В. Русская Церковь и Третий рейх. М.: Вече, 2010.

Шкаровский М.В. Русская церковная эмиграция в Югославии: 1920‒1930-е годы. Новый мир. Нью-Йорк. 2010. № 259.

Шкаровский М.В. Русское Православие в Тунисе. СПб.: Издательство Александро-Невской Лавры, 2012.

Шкаровский М.В. Финляндская Православная Церковь в годы Второй мировой войны. Санкт-Петербург и страны Северной Европы: Материалы XIII Ежегодной научной конференции. 5‒7 апреля 2011 г. СПб., 2012.

Шкаровский М.В. Актуальные проблемы русской церковной эмиграции в XX веке: историографические и источниковедческие аспекты. Христианское чтение. № 1. 2012.

Шкаровский М.В. Возникновение РПЦЗ и религиозная жизнь эмигрантов в Югославии. Христианское чтение. № 4. 2012.

Шкуратова И.В. Советское государство и Русская Православная Церковь: проблемы взаимоотношений в области внешней и внутренней политики в послевоенные годы. М., 2005.

Шмеман А., прот. Собрание статей. 1947‒1983. Сост. Е.Ю. Дорман; Предисл. А.И. Кырлежева. М.: Русский путь, 2009. Штрик-Штрикфельдт В. Против Сталина и Гитлера: Генерал Власов и Русское освободительное движение. Франкфурт-на-Майне, 1975.

Шумилов Игорь, священник, Масанов С.Д. Да единомыслием исповемы. М.: Изд-во ПСТГУ, 2009.

Эмиграция и репатриация в России. В.А. Ионцев, Н.М. Лебедева, М.В. Назаров, А.В. Окороков. М.: Попечительство о нуждах российских репатриантов, 2001.

Южаков Р.М. Русское православие в Англии: Николай Зернов и Антоний Сурожский. Русский мир. 2000. № 2.

Яровой О.А. Валаамский монастырь и Православная Церковь в Финляндии. 1880‒1920-е гг.: (Из истории финнизации православной конфессии). Дис. ... канд. ист. наук. Петрозаводск. 1999.

Яровой О.А., Смирнова И.А. Валаамский монастырь и Православная Церковь в Финляндии: 1880‒1930-е гг.: (Из истории финнизации православной конфессии). Петрозаводск, 1997.

Ales P. Pravoslavna cirkev u nas. Preshov, 1998.

Alexeev W. Russian Orthodox Bishops in Soviet Union, 1941‒1953. Research program on the USSR: Mimeographed series. New York, 1954. № 61.

Batelja Ju. Crna knjiga о grozovitostima komunisticke vlada – vine u Hrvatskoj. Zagreb, 2000.

Carrier P.A. L'armata cosacca in Italia, 1944‒1945. Udine, 1993.

Carrier. A. Lo sterminio mancato. Udine, 1982.

Dallin A. Deutsche Herrschaft in Russland. 1941‒1945. Eine Studie über Besatzungspolitik. Düsseldorf, 1958.

Deotto P. Stanitsa Terskaja. L'illusione cosacca di una terra (Verzegnis, ottobre 1944‒maggio 1945). Udine, 2005.

Djuric V. Ustase i pravoslavlje. Hrvatska pravoslavna crkva. Beograd, 1989.

Fireside H. Icon and Swastika: The Russian Orthodox Church under Nazi and Soviet Control. Cambridge Mass., 1971.

Fletcher W. Portrait of the most praised and vilified of modern churchmen – Metropolitan Nikolai of the Russian Orthodox Church – and of the dilemma the faces as religions leader in a militantly sесиlar soviety Nikolai. London, 1968.

Fletcher W. Religion and soviet foreign policy. 1945‒1970. London, 1973.

Fletcher W. The Russian Orthodox Church underground, 1917‒1970. Oxford, 1971.

Gäde К. Russische Orthodoxe Kirche in Deutschland in der ersten Haelfe des 20 Jahrhundert. Koeln, 1985.

Harbulova L. Ladomirovske reminiscencie. Z dejin ruskej pravoslavnej misie v Ladomirovej, 1923‒1944. Preshov, 2000.

Inkinen Anеtt. Arkkipiispa Serafim. Helsinki, 1960.

Jelic-Butic F. Ustase i Nezavisna Drzava Hrvatska, 1941‒1945. Zagreb, 1978.

Kosovic B. Zrtve drugog svetskog rata u Jugoslavije. London, 1985.

Kristo Ju. Katolicka crkva i Nezavisna Drzava Hrvatska, 1941‒1945. Dokumenti. Zagreb, 1998.

Kristo Ju. Sukob simbola. Politika, vjero i ideologije u Nezavisnoj Drzavi Hrvatskoj. Zagreb, 2001.

Loima Jyrki. Nationalism and the Orthodox Church in Finland. Nationalism and Orthodoxy. Helsinki, 2004.

Paduh P. Држава и верске за]еднице, 1945‒1970. Д. 1. Београд, 2002.

Pozar P. Hrvatska Pravoslavna Crkva u proslosti i buducnosti. Zagreb, 1996.

Seide G. Verantwortung in der Diaspora. Die Russische Orthodoxe Kirche im Ausland. München, 1989.

Seide G. Die Russische Orthodoxe Kirche im Ausland unter besonderer Berücksichtigung der deutschen Dioezese. München, 2001.

Stricker G. Religion in Russland. Darstellung und Daten zu Geschichte und Gegenwart. Berlin, 1993.

Struve N. Les chrétiens en URSS. Paris, 1963.

Suvarsky Ja. Biskup Gorazd. Praha, 1979.

Venir G. I cosacchi in Carnia 1944‒45. Udine, 1995.

Zerjavic V. Gubici stanovnistva Jugoslavije u drugom svetskom ratu. Zagreb, 1989.

Буpuh В. Усташе и Православлье. Хрватска Православна Црква. Београд, 1989.

Андреев И.M. Второй Всезарубежный Собор Русской Православной Церкви заграницей. [Электронный ресурс]. URL: nttp://www.russianorthodoxchurch. ws/synod/history/his_2vzs.html (дата обращения 03.06.2013).

Артемов Николай, протоиерей. Постановление № 362 от 7/20 ноября 1920 г. и закрытие зарубежного ВВЦУ в мае 1922 г. Историческое и каноническое значение. [Электронный ресурс]. URL: http://vishegorod.ru/index. php?option=com_content&task=view&id=479&Itemid=46 (дата обращения 03.06.2013).

Григорий, иеромонах (В.М. Лурье). От составителя серии: Немного о книге и ее авторе. Мосс В. Православная Церковь на перепутье [Электронный ресурс]. URL: http://www.portal-credo.ru/site/?act=lib&id=99 (дата обращения 03.06.2013).

Массалитин Максим. «Нас объединят новомученики»: Интервью с протоиереем Георгием Митрофановым. [Электронный ресурс]. URL: http://www. pravoslavie.ru/guest/4551.htm (Дата обращения 03.06.2013). Нафанаил (Львов), архиепископ. Православная Русская Зарубежная Церковь. [Электронный ресурс]. URL: http://www.russianorthodoxchurch.ws/synod/ history/his_rocornafanail.html (дата обращения 03.06.2013).

Петров Станислав. Освобождение Патриарха Тихона из-под ареста: источниковедческое изучение «покаянных» документов. [Электронный ресурс]. URL: http://krotov.info/history/20/1920/petrov2001 .htm (дата обращения 03.06.2013).

Советская республика Гилян [Электронный ресурс]. URL: http://nlamoskow. livejournal.com/8761.html (дата обращения 11.04.2013).

Хямяляйнен Эдвард. Из жизни русских в Финляндии [Электронный ресурс]. URL: http://ricolor.org (дата обращения 15.04.2013).

Щукин Сергий, протоиерей. Краткая история Русской Православной Церкви заграницей, 1922‒1972. [Электронный ресурс]. URL: http://www. russianorthodoxchurch.ws/synod/history/his_rocorshukin.html (дата обращения 03.06.2013).