Греко-Российская церковь
Русско-греческая паства, и греческие священнослужители – таким было начало Православной греко-российской церкви в Лондоне. Архивы не сохранили портрета – даже словесного – архимандрита Геннадия, правой руки митрополита Арсения в депутации Александрийской Церкви. Остались их подписи на документе, излагающем учение Православной Церкви о истинном преложении Святых Даров в таинстве Евхаристии, составленном ими для знакомого англичанина (илл. 2.1–2.2).
Архимандрит Геннадий и его племянник также исполняли роль посредников в тайных переговорах между англиканами и православными. «Неприсягающие» – группа англиканских епископов, отделившихся от официальной церкви, – желали воссоединения с Восточной Церковью. В 1716 г. они, назвавшись «кафолическим остатком Британских Церквей», через архиепископа Арсения отправили Восточным Патриархам предложения о соединении церквей. В ответ на сдержанный отклик Патриархов неприсягающие вынуждены были признать себя неготовыми принять ряд важных положений православного вероучения и церковного предания. В то же время на предложение англикан с радостью откликнулся Петр I, приказавший Государственному Канцлеру и Святейшему Синоду Русской Церкви оказать содействие неприсягающим, однако в 1725 г. с кончиной Петра Великого переговоры прервались.
Хотя в конце 1720 г. дипломатические отношения между Россией и Англией были прерваны и почти все русские вернулись на родину, службы в Успенской греко-российской церкви не прекращались. Большинство прихожан были греки – купцы, моряки; было и несколько русских. Стали понемногу принимать Православие англичане – чаще всего невесты и жены православных. Согласно «Книге церковной записной» (илл. 2.3–2.4), 15 августа 1724 г. к Св. Церкви была присоединена англичанка Елисавета, жена Варфоломея Кассано(илл. 2.5). Чтобы подготовить Элизабет Бартон к св. Крещению, Варфоломей перевел православный Катехизис на английский. На Рождество 1731 г. приняла Православие первая английская семья – Роберт Райт с женой Елисаветой и детьми (илл. 2.6).
2.6. 25 дек. 1731. Миропомазаны и ко Св. Церкви присоединены Роберт Райт с семейством
2.7. 31 дек. 1738 г. Миропомазан и ко Св. Церкви присоединен господин Филипп Ладвелл
2.8. Филипп Ладвелл в юности (единственный дошедший до нас его портрет)
В 1726 г. архимандрит Геннадий попросил Святейший Синод рукоположить находящегося тогда в Петербурге Варфоломея Кассано в священный сан. По указанию архиепископа Новгородского Феофана (Прокоповича) просьба была исполнена. Через три года архимандрит Геннадий отправился в Россию, где встретился с пребывающим на покое митрополитом Арсением. Получив средства на содержание церкви, иконы и плащаницу, он вернулся в Лондон. Убранство посольской церкви было весьма скромным: по описи 1739 г., кроме двухъярусного иконостаса в девять икон, церковь имела две малые иконы и четыре складня (илл. 2.15).
Первый настоятель Посольской Успенской церкви архимандрит Геннадий отошел ко Господу в начале 1737 г. Священник Варфоломей, к тому времени овдовевший и принявший монашество, вступил в должность настоятеля. По свидетельству князя Антиоха Кантемира, известного поэта и первого после двенадцатилетнего перерыва российского посланника в Лондоне, о. Варфоломей «говорил и писал по-английски как природный англичанин».
Служил иеромонах Варфоломей большей частью по-гречески, а также по-английски. В описи церковного имущества за 1749 г. имеются английские переводы двух Литургий, Служебника, Катехизиса, и ящик с проповедями по-английски и по-гречески. Небольшая церковная община состояла из русских дипломатов и их семей, немногих греческих и русских купцов (с 1681 по 1838 г. лондонские греки не имели своего храма), простолюдинов, оказавшихся в Англии, и дюжины английских семей, принявших Православие.
Из последних следует особо отметить проживавшего в Лондоне с дочерьми знатного американского землевладельца полковника Филиппа Ладвелла (Лодвела) (илл. 2.8). Один из первых – а возможно и самый первый – православный американец, Ладвелл в 1738 г приехал на короткое время из Виржинии в Лондон, чтобы принять Православие (илл. 2.7). По этому поводу о. Варфоломей загодя запрашивал Святейший Правительствующий Синод, который принял уникальное решение: благословить только что принятому в лоно Церкви двадцатидвухлетнему мирянину Ладвеллу взять с собой в Америку Святые Дары.
2.9. Миропомазаны и ко Св. Церкви присоединены дочери Филиппа Ладвелла
2.10. 22 февр. 1767 г. Больной Филипп Ладвелл соборовался, исповедался и причастился в своем доме
2–11. 14 марта 1767 г. Филипп Ладвелл преставился
В 1762 г. он издал в Лондоне в своем переводе на английский Исповедание Православной веры митрополита Петра Могилы. Филипп Ладвелл скончался в Лондоне в 1767 г. (илл. 2.10–2.11). Ныне в день его кончины, 14/27 марта, в храмах Восточно-Американской епархии Русской Православной Церкви Заграницей ежегодно служатся по нему панихиды.
Прихожанами была также семья Парадайз – отец Питер, бывший британский консул в Салониках, и сын Джон, член Королевского Общества. Джон Парадайз, женатый на Люси, младшей дочери Филиппа Ладвелла, подолгу жил в Америке. Он дружил с деятелями культуры (Сэмюэль Джонсон) и американскими политиками (Франклин, Адамс, Джефферсон).
Почти все прихожане исповедовались и причащались раз в году, Великим Постом, на Страстной (илл. 2.12). Несколько особо ревностных (гречанка Мария Тук, Филипп Ладвелл) причащались и в Рождественский пост, реже – в Успенский.
После кончины архимандрита Геннадия Святейший Синод отправляет в Англию в помощь о. Варфоломею иеромонаха Иоанна (Ястрембского), впрочем, скоро переведенного в Голландию. С ним прибыли два псаломщика, в старое время именовавшиеся дьячками или церковниками (псаломщик, т. е. церковный чтец – низший чин церковнослужителя). Псаломщиков обычно выбирали из семинаристов или певчих Придворной капеллы. Церковники готовили службы, пели на клиросе, убирали церковь. После этого штат Посольской церкви не изменялся 130 лет – один священник и два церковника.
В 1746 скончался иеромонах Варфоломей. В церкви по ходатайству российского посланника временно служат афонские иеромонахи Геннадий и Иеремия. Синод направил в Лондон протоиерея Архангельского собора Кремля Антипу Мартинианова, но тот вскоре занемог и попросился обратно. Настоятелем Лондонской церкви по рекомендации посла стал рукоположенный во иерея лондонский псаломщик Стефан Ивановский, воспитанник Московской Славяно-греколатинской академии. О. Стефан, «человек тихий, благочестивый и довольно ученый», женатый на англичанке Анне Джонсон, служил в Успенской церкви до своей кончины в 1765 г.
2.12. Реестр исповедавшихся и причастившихся за 1761 год
2.13. Ул. Берлингтон-гарденс, куда Русская церковь переехала в 1756 году
При иерее Стефане Посольская церковь впервые переехала. «Церковь... пришла в крайне ветхое и в скудное состояние, а именно дом, в коем св. церковь состоит, так уже древен, что ежедневно ожидаю его разрушения» – писал о. Стефан послу. Дом стоял «в неприличном и позорном месте» – узеньком переулке у Стрэнда, главной торговой улицы Лондона, куда по вечерам выходили уличные женщины (приходилось нанимать сторожа у дверей во время службы). В 1756 г. церковь переместилась на Берлингтон-гарденс близ Пиккадилли, поближе к посольству (илл. 2.13). Как прежде, церковь была устроена из большой гостиной.
Годовая аренда дома обходилась в 80 фунтов или 400 руб. На церковь в 1760-е годы уходило еще около 60–70 фунтов в год. Помощь нуждающимся была естественной частью расходов. В списке расходов за 1763 г. – 15 шиллингов греческому епископу Аркадийскому Герасиму, 7 шиллингов 6 пенсов «за пищу дьячка Прохора Жданова, от 5 августа до 16 заплачено», 14 шиллингов «на карету со Святыми Дарами к греку ЛюиМихели в Ньюгейте на смерть осужденному, и на погребение его собирающим грекам», и 5 шиллингов «бедному греку Михайле пришедшему и просящему» (илл. 2.14).
После кончины о. Стефана в церкви временно служили греческие иеромонахи. В 1766 г. в Лондон прибыл проповедник Киево-Софийского монастыря и «учитель великой инструкции» иеромонах Ефрем (Дьяковский), прослуживший здесь совсем недолго. Из Лондона он отправился в Молдавию, где двадцать пять лет подвизался под началом своего земляка прп. Паисия Величковского. После кончины преподобного в 1794 г. о. Ефрем – в схиме Иоанн – составил ему Надгробное рыдание и первую службу, а через четыре месяца последовал за своим старцем.
Новым настоятелем Успенской церкви Святейший Синод назначил харьковского уроженца Андрея Самборского, церковника, прибывшего в Лондон с о. Ефремом (илл. 3.1). Обвенчавшись в Амстердаме с Елизаветой Фильдинг, Самборский отправился в Россию, и в сентябре 1769 г. был рукоположен во иерея в Санкт-Петербурге. О. Андрей, как и его преемники, протоиереи Яков Смирнов и Евгений Попов, брили бороду и одевались, подобно англиканскому духовенству, по тогдашней моде.
2.14. Расходная ведомость Русской церкви в Лондоне за 1763 год
Одним из основных требований к кандидату было знание греческого языка, так как значительную часть прихожан составляли греки. О. Андрей по окончании Белгородской семинарии обучался в Киевской Духовной академии, где изучал библейский греческий.
Перед отъездом на место служения новопоставленный священник получал от Синода письменную инструкцию. Так, иеромонаху Иоанну (Ястрембскому) предписывалось носить «платье колера черного не весьма дорогой цены, но только чистое», длинное («не выше 2 вершков от земли»); «босоножно не ходить, но в сапогах, какие там употребляются, или в башмаках с чулками черными». Запрещалось «монашеское одеяние во время ношения на руку заметывать», «продавать на улице свечи церковные, или выставлять столики на улице для сбора денег», «выдумывать чудеса и видения». По городу надлежало «чистою коляскою ездить, а не пешком ходить».
Инструкция священнику Андрею Самборскому из 21 пункта предписывала формы поминовения Императрицы Екатерины, августейшего семейства, всей палаты и воинства их, а также Святейшего Правительствующего Всероссийского Синода. Дан список служб и молебнов в высокоторжественные дни – рождения, тезоименитства, восшествия на престол и коронации монарха. Указаны требования к поведению священника, обязанного «смотреть прилежно» за подчиненными ему церковниками. Священник должен прилежать о проповеди слова Божия; всегда иметь в алтаре запасные Святые Дары, «смотреть за тем, чтобы при богослужении не смеялись, не шумели и не бесчинствовали» (о нарушителях порядка, после двукратного увещания, надлежало сообщать Российскому послу). Со всеми необходимо вести себя благонравно, особо с англичанами, а также «с приезжими греками с потребным снисхождением и приятностью обходиться».
Приведем примечательные пункты инструкции о. Андрею:
6. Смотреть прилежно, дабы в городе Лондоне обретающиеся Православно-восточной, Греко-Российской веры всякого чина Российского народа люди во все установленные посты, паче же во святой Великий, постились и исповедовались, и по достоинству Св. Тайн приобщались неотменно.
2.15. Начало «Реестра церковной утвари, находящейся при Греко-Российской церкви в Лондоне», 1749 год
2.16. Кантемир Антиох Дмитриевич, князь (1708–1744), российский посланник в Лондоне в 1731–1738 годах
7. В прение о вере ни с кем, паче же с иного исповедания людьми, не вступать.
8. При присутствии, где бы то ни быти не имело, Его Королевского Величества, ежели тебе тут же бытии случится, поступать честно и учтиво и ни в какие дальные и неумеренные разговоры и действа отнюдь не вступать…
9. За крещение, браки, благословение и погребение не домогаться, но кто что доброю волею подаст, принимать с благодарностью и довольствоваться Ее Императорского Величества милостивым жалованьем.
12. К людям иного исповедания со святынею не ходить, да и к своим ходить токмо когда будешь приглашен. Случались с клириками в Лондоне и несчастья. Об
иеромонахе Ефреме (Дьяковском) посол Алексей Семенович Мусин-Пушкин писал в докладе за 1767 г.: «здоровье его упало, и из дому выходить не мог, ибо от дерзновенного и необузданного здешнего народа, к одежде его непривыкшего, не раз были учинены ему на улицах огорчения и обиды». О. Ефрема жестоко били, принимая его за католического священника, каковых в Англии за полтора века до того положено было ловить и казнить. Особенно тяжелой была жизнь псаломщиков – до конца XIX века их жалование было весьма скудно, а Лондон был одним из самых дорогих городов мира. Посол граф Петр Григорьевич Чернышев писал в Коллегию Иностранных дел о том, что труд церковно служителей в Лондоне оплачивался хуже, чем трудлакеев, которые имели от господ даровую квартиру, стол и одежду. Церковники входили в неоплатные долги; под влиянием нужды и лишений некоторые впадали в отчаяние, начинали пить. Дьячок Сила Бархатов подрался на улице с солдатами и был осужден на год тюрьмы, где через два месяца неожиданно скончался. Содержания, получаемого священниками лондонской посольской церкви, также не всегда хватало на жизнь в одном из самых дорогих городов тогдашнего мира. Не раз российские послы, начиная с князя Кантемира, ходатайствовали о повышении жалования священникам.
3–1. Протоиерей Андрей Самборский (кон. 1790-х)
Протоиерей Андрей Самборский открывает череду незаурядных людей, настоятельствовавших в Лондонской Посольской церкви. По приезде он вскоре свел знакомства с людьми науки и искусства, и позже был избран в Королевское Общество Искусств. Однако больше всего его занимают новые научные методы ведения сельского хозяйства. Дружеские контакты с английскими помещиками, развивавшими их на практике, навели о. Андрея на мысль обучать этим новым методам юношей из России. Он составляет докладную записку на имя Императрицы Екатерины II, и в 1776 г. по велению Царицы отправляется в Харьков и Белгород, чтобы отобрать молодых семинаристов, желающих отправиться учиться в Англию, а также набрать псаломщиков для лондонского храма. Он – прилежный исполнитель самых разных поручений Императрицы и высших царедворцев. Частыми были просьбы найти надежную и недорогую английскую карету в хорошем состоянии.
В 1780 г. Императрица отзывает о. Андрея в Россию, и отправляет его сопровождать Цесаревича Павла Петровича в путешествие по Европе, а затем назначает настоятелем новопостроенного Царскосельского Софийского собора в Царском Селе, для которого тот разбивает английский парк. Позднее протоиерей Самборский исполнял должность законоучителя сыновей Павла, Александра (будущего императора) и Константина, а в 1799 г. был назначен духовником великой княгини Александры, дочери Павла I, вышедшей за наследника Австро-Венгерского престола. Выйдя на покой, он жил в своем имении под Харьковом, где много делал для просвещения своих крестьян.
3.2. Гр. Семен Романович Воронцов
По отъезде о. Андрея настоятелем был назначен приехавший с ним из Харькова псаломщик посольской церкви Яков Иванович Смирнов, прослуживший в Лондоне дольше всех – 65 лет, из них почти шестьдесят – настоятелем. О. Яков был человек весьма незаурядный, начитанный, знал много языков. Он был консультантом Уильяма Тука, бывшего настоятеля англиканской церкви в Санкт-Петербурге, в работе над «Историей России в царствование Екатерины II»; в Лондоне имел успех его перевод на английский «Описания Российской Империи» Сергея Плещеева.
О. Яков, как и его предшественник, интересовался сельским хозяйством, и выполнял множество поручений разного рода. Также, сначала неофициально, а затем по должности, он опекал молодых студентов и курсантов из России, обучавшихся в Англии. Любил помогать англичанам; рекомендательные письма, которые он давал отправлявшимся в Россию британцам – гувернанткам и философам, купцам и ученым – помогали им не потеряться в незнакомой стране.
Помимо священнических обязанностей, о. Яков Смирнов помогал многолетнему послу России в Лондоне, выдающемуся дипломату графу Семену Романовичу Воронцову (илл. 3.2). В 1791 г., во время одного из кризисов отношений между Россией и Англией, о. Яков втроем с Джоном Парадайзом и секретарем гр. Воронцова в течение нескольких месяцев работали с утра до ночи над организацией кампании в прессе против войны с Россией, которую намеревалось начать английское правительство. Войну удалось предотвратить.
Девять лет спустя, во время нового обострения англо-российских отношений, когда все сотрудники посольства вынуждены были покинуть Англию, священник Яков Смирнов рескриптом Императора Павла I был назначен исполняющим обязанности Российского посланника (единственный в истории Российской Церкви случай). И позднее, в 1807 г., когда Англия и Россия находились в состоянии войны, о. Яков в одиночку выполнял обязанности дипломата, составляя подробные доклады о политическом и экономическом положении Англии. Если бы это открылось, священнику грозила бы тюрьма.
3.3. Герб Смирновых
3.4. Фредерик лорд Норт (позднее 5-й граф Гилфорд) в молодости
3.5. №32, Уэлбек-стрит сегодня
3.6. №32, Уэлбек-стрит. Церковные двери
О. Яков получил сан протоиерея на тридцать восьмом году священнического служения. Он был награжден личным наперсным крестом, орденами Российской Империи, а в 1804 г. ему было пожаловано потомственное дворянство (илл. 3.3).
Посольский священник поражал гостей из России непоповской внешностью. Одевался он на английский манер, несколько старомодно; носил длиннополый сюртук, штиблеты, напудренную косицу. «Молодой, прекрасно образованный английский лорд!» (журналист Петр Макаров, 1795 г.); «одеждой – лорд прежних времен..., он казался мне ожившим портретом голландской школы» (художник Федор Иордан, 1830 г.). Очень любил Англию, но Россию не забывал: «Казалось, я посетил благочестивого отшельника. Русские иконы, портреты русских царей, русские книги и русское сердце» (журналист Николай Греч, 1839 – за год до кончины о. Якова).
В 1827 г. о. Яков был приглашен к умирающему Фредерику, 5-му графу Гилфорду, английскому политику и первому губернатору Цейлона (илл. 3.4). Лорд Гилфорд в молодости тайно принял Православие на о. Корфу, а в 1824 г. там же основал первый в новой Греции университет – Ионийскую Академию. Протоиерей Яков исповедал и причастил его.
Шестисот рублей, выделявшихся Сенатом на аренду и содержание храма, едва хватало на текущие расходы, и к началу служения о. Якова здание пришло в негодность. При нем Посольская церковь переезжала дважды – в 1784 г. на Грейт-Портланд-стрит, а в 1813 г. – в арендованный на двадцатилетний срок просторный дом №32 по Уэлбек-стрит в районе Мэрилебоун(илл. 3.5–3.6). По этому адресу Русская церковь в Лондоне пребывала более ста лет – дольше, чем где-либо. Вскоре, получив позволение домовладельца и согласие жильцов соседних домов, о. Яков снес конюшни во дворе дома и построил православную часовню. В самом же доме жил настоятель с семейством.
3.7–3.8. Надгробие о. Якова Смирнова. Едва различимо имя: Revd James Smirnove
3.9. Прот. Евгений Попов
Последние три года жизни о. Якова были омрачены наступающей слепотой. С середины 1837 г. в помощь ему в Лондон приезжал клирик Парижской Посольской церкви иеромонах Нифонт. В это же время прихожане-греки решили отделиться, устроив свою церковь в купеческом доме в лондонском Сити. Скромный храм во имя Христа Спасителя на Финсбери-серкус положил начало самой многочисленной ныне православной епархии на Британских островах – Фиатирской епархии Константинопольского Патриархата, объединяющей более ста приходов.
О. Яков Смирнов скончался в 1840 г. (илл. 3.7–3.8). В Лондон из Копенгагена был переведен священник Евгений Попов, магистр богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии (илл. 3.9). Общительный и деятельный, он вскоре стал надежным источником сведений о состоянии религии и образования в Англии для Обер-прокуроров Святейшего Синода и других официальных лиц. Переписка также касалась судеб людей, интересовавшихся Православием – Уильяма Пальмера, Иосифа Овербека и Стефана Хатерли (Гаферли), первого после Великого раскола православного священника из англичан.
В годы Крымской войны (1854–55 гг.) о. Евгений каждую неделю ездил в один из трех портовых городов, где находились сотни русских военнопленных – Плимут (более 350 км от Лондона), Льюис и Ширнесс (оба ок. 90 км от Лондона) (илл. 3.10–3.12). Он не только заботился об духовных нуждах пленных, но и много хлопотал о них перед местными властями. В Плимуте он устроил походную часовню, где за богослужением пели два хора из пленных россиян. Великие княжны и принц Ольденбургский переводили о. Евгению значительные денежные пожертвования для раздачи нуждающимся в помощи (илл. 3.13–3.14). Не сторонился о. Евгений и опасности. Приехав в разгар эпидемии холеры в Лиссабон чтобы крестить внучку тамошнего российского посланника, он исповедовал и причастил его служанку, умиравшую от холеры, и похоронил ее.
3.10. Корабль-тюрьма «Девоншир» в порту Ширнесс, сент. 1854 года
3.11–3.12. Русские военнопленные на корабле-тюрьме «Девоншир» в порту Ширнесс, сент. 1854 года
3.13. Письмо о переводе пожертвования на нужды военнопленных
3.14. Письмо военнопленного Ф. Костикова прот. Евгению
3.15. Дж. М. Нил посвятил свой труд «История ПравославнойВосточной Церкви» Императору Николаю I
3.16. Страница тома, посвященного православному богослужению
3.17. «История Ферраро-Флорентийского собора» ИванаОстроумова в переводе сына о. Евгения Попова Василия, в будущем настоятеля Посольской церкви
Протоиерей Евгений имел обширные связи в английском обществе, в особенности среди ученых англикан. Он был одним из главных консультантов англиканского священника Джона Мэйзона Нила, который много лет трудился над многотомной «Историей Православной Восточной Церкви» (илл. 3.15–3.16).
В предисловии к изданию благодарный автор говорит об «отзывчивости, с которой он принимался отвечать на любой мой вопрос... У меня собралось по крайней мере пятьдесят его писем с ответами, иные на четырех-пяти листах, полных сведений по заданному вопросу».
О. Евгений печатал статьи и заметки в российских журналах духовного направления, в частности о возможности соединения с англиканами (его вывод в последнем случае – отрицательный). Впервые русская церковная общественность знакомилась с религиозной жизнью Англии глазами доброжелательного православного очевидца. В церковном архиве сохранилась его обширная докладная записка с предложениями о церковно-политическом урегулировании положения Константинопольского Патриархата, терпевшего притеснения от Османского правительства.
В середине 1860-х годов о. Евгений, принявшись за ремонт обветшавшего церковного здания, принял решение на том же месте построить новое. Часовня была увенчана куполом и расписана. Над иконостасом трудился приглашенный из Петербурга академик живописи. Большую помощь в устроении нового храма оказала проживавшая в Лондоне великая княгиня Мария Александровна, дочь Императора Александра II и супруга герцога Эдинбургского.
Русская часовня на Уэлбек-стрит сохранилась до наших дней (илл. 3.18–3.23). Ныне это памятник архитектуры, охраняемый законом, но, увы, не используемый по назначению. Многие годы в доме №32 располагался институт рентгенологии, затем там была школа гомеопатии, а ныне – головной офис частной компании медицинских услуг. В 1980-х годах роспись храма была поновлена.
3.18. Посольская церковь на Уэлбек-стрит в 1865 году
3.19. и ныне (западная часть)
3.20. Восточная стена Посольской церкви
3.21–3.23. Интерьер бывшей Русской посольской церкви
3.24. Константин Фаминский
3.25. Письмо свт. Рафаила Бруклинского о. Евгению
В 1875 г. протоиерей Евгений, будучи в Санкт-Петербурге, неожиданно скончался. Настоятелем церкви стал его сын Василий, также магистр богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии. Еще обучаясь в Академии, он перевел на английский «Историю Флорентийского собора» Ивана Остроумова (илл. 3.17). Прослужив два года, о. Василий скоропостижно скончался от эпилепсии. Отпеть его из брюссельской Посольской церкви был вызван священник Евгений Смирнов, назначенный настоятелем Лондонской Успенской церкви, и прослуживший в Лондоне более 45 лет, до своей кончины в 1923 г.
О. Евгений Смирнов (однофамилец о. Якова) после окончания Санкт-Петербургской Академии несколько лет служил псаломщиком в Русской церкви в Нью-Йорке. Подобно о. Попову, о. Евгений Смирнов был талантливым церковным писателем. Он опубликовал несколько книг по-русски, а также по-английски; среди последних – чин присоединения к Православию, и первая история миссий Русской Церкви. В русских церковных журналах выходили многочисленные статьи о жизни христиан Запада и проектах соединения церквей. В церковном архиве сохранилась переписка лондонского протоиерея с архиепископом Ярославским Тихоном (Беллавиным) – будущим Патриархом и исповедником, равноапостольным Николаем (Касаткиным), архиепископом Японским, Обер-прокурором Святейшего Синода Константином Победоносцевым и другими видными церковными деятелями.
В конце XIX в. все зарубежные приходы в Европе были переданы в ведение митрополита Санкт-Петербургского, а в 1908 г. управление ими было поручено его викарию, епископу Кронштадскому с резиденцией в Риме. С 1867 г. в штате Лондонской церкви появляется диакон; первым диаконом стал сын о. Евгения Попова Василий. В 1897 г. появляется хор (прежде всю службу пели псаломщики). Цесаревич Николай Александрович, наследник престола и будущий Царь-страстотерпец, просил Синод прислать в Лондон церковный хор. Был отправлен хор из четырех кандидатов богословия СПб Духовной Академии (кандидат – первая академическая ступень в Российских духовных школах). Первым регентом хора был назначен Константин Фаминский(илл. 3.24).
3.26. Письмо святителя Николая Японского
Некоторые из псаломщиков лондонской церкви впоследствии сделали блестящую карьеру. Алексей Евстафьев окончил государственную службу консулом России в Бостоне, прослужив в США 50 лет. Николай Лонгинов стал сенатором и членом Государственного совета. Были псаломщики, безупречно служившие в Лондонской церкви многие десятилетия: Леонтий Литкевич служил 54 года († 1834), Иван Квитницкий – 43 года († 1857), Фока Волковский, один из первых певчих – 54 года († 1951), Николай Орлов – 46 лет († 1916).
Псаломщик Николай Орлов с 1900 г. также профессорствовал в Лондонском университете (Кингс-колледж, русский язык). Он публиковал очерки о русской и греческой церквах, и брошюры о православии для английских читателей, издавал в своем переводе на английский богослужебные книги – Часослов, Праздничную и Общую Минеи, Октоих. Это особо ценили архиереи и клирики Алеутской епархии Русской Церкви, окормлявшие православных Северной Америки; Патриарх Константинопольский также поблагодарил Орлова за переводческие труды.
К началу XX в. лондонская церковь стала местом, откуда во все концы мира уходили православные издания. О. Евгений Смирнов отправлял во множестве книги по-английски для православных храмов и семинарий в США. Архиерею же Алеутской епархии, епископу Бруклинскому Рафаилу (сирийцу родом, ныне прославленному в лике святых), он посылал служебники Литургии Иоанна Златоуста на испанском для православных приходов в Южной Америке, изданные на средства принявшего Православие испанского генерала (илл.3.25).
4.1. Согласие посольства на созыв общего собрания, учредившего приход
4.2–4.3. Резолюция об образовании прихода
4.4. Первые пункты Приходского устава
4.5. Приходная часть финансового отчета Лондонского прихода за 1920 г. («от казны» – т.е. от правительстваадмирала Колчака)